В субботу рабочий день в студии сильно затягивается. На улице уже начинает темнеть, время близится к восьми вечера. Три часа назад, когда у всех парней закончились сеансы по записи, Чимин предложил провести генеральную уборку в студии. И вот уже который час Юнги разгребает кучу эскизов вперемешку с важными документами, которые свалены в тумбе стола, держащего на себе трансферную машинку. Периодически от старшего доносятся вопросы «это нужно?» и потряхивание листом с эскизом — большинство из них летят в мусорку, так как уже выполнены.

Чимин занят «вылизыванием» каждого уголка в студии на пару с тряпкой. Ведро с мутной водой то и дело сменяется на чистую; тряпка, будучи новой еще пару часов назад, сейчас представляет из себя закатанное грязно-желтое нечто, зажатое в руках Чимина, остервенело оттирающего присохшую к плинтусу жвачку. Как жвачка тут оказалась — вообще не понятно. Но Тэхен припоминает, как около полугода назад, изрядно набравшись пива, он с Юнги играл в «кто плюнет жвачку дальше». Есть вероятность, что это то самое оружие изо рта кого-то из них. Но Тэхен и Юнги принимают безмолвное соглашение не говорить об этом Чимину, который добирается до матов, проклиная присохшую жевательную резинку.

Кстати о Тэхене. Во время уборки он взял на себя их зону отдыха, наивно полагая, что работы тут меньше, но как бы не так. Диваны, казалось, впитали в себя всю пыль студии. На то, чтобы очистить их специальным средством, пропылесосить и высушить, ушло около полутора часов. Прибавьте к этому чистку зеркала с резной рамой, углубления в которой было необходимо прочистить ватной палочкой. В общем, погнавшись за небольшой зоной уборки, Тэхен застрял в одном месте надолго.

Ближе к восьми наведение порядка в студии подходит к концу. Стопка на столе перед Юнги стремительно сокращается, Чимин моет пол на третий раз, а Тэхен с облегчением приступает к натиранию стеклянной поверхности журнального столика — последнего объекта в их зоне отдыха.

В 19:45 приходит сообщение от Чонгука. Тэхен снимает виниловые перчатки, откидывая их на чистый диван, и читает сообщение:

«Я могу приехать уже через полчаса».

«Я еще в студии. Но ты можешь приехать сюда, и мы вместе уедем на машине Юнги-хена. Как далеко ты живешь?»

Тэхен отправляет сообщение, снова натягивает перчатки и насухо протирает стол, ставя этим точку на уборке.

— Блять, я так неебически устал, — бросает Чимин, плюхаясь на диван, и тянет носом воздух. — Наш диван пахнет лавандой?

— Это запах средства для чистки диванов, — объясняет Тэхен, садится рядом и сдергивает с себя перчатки, ловким взмахом руки отправляя их в урну у входа в студию.

— Хен, тебе еще много? — спрашивает Чимин, поворачивая голову к Юнги, который внимательно рассматривает лист в своих руках.

— Это кто рисовал? — старший разворачивает лист, показывая его тонсенам — на эскизе карандашный набросок полуголой русалки, запутавшейся в сетях, которая прикрывает только нижнюю часть ее тела. — Редкостное и безвкусное убожество.

Чимин задыхается от возмущения и ищет, что бросить в Юнги, шаря взглядом вокруг.

— Мне было скучно! — защищается Пак и хватается за бутылку с чистящим средством, голубая жидкость плещется, когда он не всерьёз замахивается.

Юнги хмыкает и отправляет эскиз в мусорку. В этот момент Тэхену приходит сообщение в мессенджере:

«Сейчас я в 10 минутах от вашей студии. Могу подойти»

«Жду тебя»

— Скоро сюда подойдет Чонгук, — сообщает Тэхен, со старческим кряхтением вставая с дивана и отправляясь к вешалке на входе, чтобы забрать с нее свой рюкзак.

— Ооо, милый Чонгук-и, — тянет Чимин, закидывая ногу на ногу, он игриво подергивает бровями и смотрит, как друг в ответ закатывает глаза.

Тэхен ставит рюкзак на журнальный столик и закидывает внутрь наушники и зарядку, лежащие до этого на подлокотнике дивана. Ему сейчас вообще не до подколов друга. Честно говоря, Тэхен немного переживает из-за встречи с Чонгуком. Все-таки они не так много знакомы, а уже собираются в одной компании. Для кого-то такое может быть незначительным, но Тэхен беспокоится о том, насколько Чонгуку будет комфортно среди новых людей.

— Серьезно, Чимин, хоть одно неуместное слово, и ты труп, — Тэхен наклоняется ближе к уху друга и говорит уже тише. — Или ты хочешь, чтобы я начал шутить про тебя и хена, когда он рядом?

Ким расплывается в дьявольской ухмылке, когда Чимин в ответ недовольно цокает языком и встает с дивана, чтобы пойти к Юнги и понаблюдать за его работой.

Остаток времени уходит на то, чтобы выключить свет в дальней части студии и закрыть окна жалюзи. Юнги бросает затею рассортировать все бумаги до конца и просто откладывает стопку неосмотренного в сторону, пока Чимин шарится в органайзере на столе.

Тэхен оставляет друзей внутри студии и выходит на улицу, чувствуя необходимость проветрить голову. Этому способствует и недавно прошедший дождь — прохладный воздух мегаполиса наконец-то ощущается чистым и свежим. Тэхен делает глубокий вдох, наблюдая за полупустой серой улицей, на которую для прогулки почти никто не рискует выйти из-за растянувшихся по небу темно-серых туч, предвещающих новый заряд дождя.

— Привет.

Тэхен оборачивается. Рядом с ним останавливается Чонгук, светит робкой улыбкой в этот пасмурный день, и Тэхен расплывается в ответной. Находит внезапный порыв обнять парня для приветствия, чтобы почувствовать его ближе, чтобы воротник чужой черной джинсовой куртки терся о шею, чтобы пуговицы неприятно впились в ребра, чтобы крепко обвить руками чужую талию.

Тэхен скидывает с себя это наваждение и просто приветственно смотрит на парня, проходится взглядом по его одежде: упомянутой куртке, футболке, вправленной в джинсы и стянутой ремнем, и высоким берцам на толстой подошве — все черного цвета, так подходящего к нынешней погоде. Тэхен ведет взглядом обратно к лицу Чонгука, на секунду задерживаясь на грудных мышцах, выделяющихся на футболке свободного кроя.

— Хорошо выгляжу? Может, все-таки поздороваешься со мной? — издевается Чонгук с лукавой улыбкой, когда Тэхен встречается с ним взглядом.

— Выглядишь более чем хорошо, — отвечает Тэхен и молится, чтобы его щеки не окрасились в алый, что бывает до исключительности редко.

В этот момент свет, проникаемый из-за жалюзи, гаснет в студии, и Тэхен позади себя слышит звук открываемой двери.

— О, Чонгук, привет, — говорит Чимин и выходит вперед, лучаясь приветствием, пока Юнги ставит помещение на сигнализацию. — Как дела? Как твоя татуировка?

Чонгук переключает внимание с Тэхена на его друга и начинает вести беспечный разговор с ним. Ким оставляет их за беседой и подходит к Юнги, который со скрипом проворачивает ключ в двери студии.

— Нужно еще заехать в магазин, — напоминает Тэхен.

Юнги убирает ключ в карман куртки и кивает, глазами на секунду цепляя разговаривающих друг с другом Чимина и Чонгука.

— К нам еще присоединится Хосок, — говорит старший Тэхену.

— Серьезно? Он уже вернулся?

Хосок был другом Юнги еще со времен средней школы. Именно он тот самый человек, который заставил Мина обратить внимание на его способности к рисованию и реализовать их на чем-то помимо бумаги. Всегда приветливый, с позитивным настроем, готовый звонко рассмеяться от любой нелепости, вытворяемой людьми вокруг, заботливый и понимающий. Тэхену очень нравился Хосок как друг.

Чимин его просто не переваривал. И было это исключительно потому, что Юнги и Хосок встречались в старшей школе. Пак совсем не брал в расчет слова обоих старших о том, что для них это было несерьезно. Хосок, будучи другом бисексуала, который этого никак не скрывал, хотел удостовериться в собственной ориентации (школьные глупости всем свойственны), а Юнги просто хотелось понять, что из себя представляют отношения. В итоге, конечно, никаких нормальных отношений и не было. Парни «расстались» спустя пару месяцев, поняв, что занимаются какой-то хренью без взаимных романтических чувств. Сейчас Хосок любил в компании пошутить, что они друг у друга первые, заливаясь смехом, пока Чимин в это время злобно раздувал ноздри.

— Да, пару дней назад, — отвечает Юнги и (как ему кажется) незаметно снова бросает взгляд на двух парней за спиной Тэхена, после чего хмурится. — Пора ехать.

Мин разворачивается и уходит к своей машине на парковке, угрюмо шлепая кедами по влажному асфальту. Тэхен закатывает глаза от ревностного поведения старшего и поворачивается к Чонгуку с Чимином. Куртка младшего висит на одном плече — он снял ее, чтобы оголить руку, которую сейчас осматривает Пак, держа за запястье. Когда Чонгук замечает приближающегося к ним Тэхена, он отводит руку назад и снова накидывает куртку на себя.

— Пора ехать. К нам еще присоединится Хосок-хен.

Со стороны Чимина доносится глухое «блять», а его настроение ощутимо катится вниз, плечи опускаются, а губы сжимаются в линию. Чонгук c тревогой в глазах смотрит на Тэхена, не понимая, почему некий Хосок так расстраивает Пака. Тэхен только качает головой, безмолвно прося не обращать внимания на эту драму, и подхватывает обоих парней под локти, направляя в сторону парковки.

Юнги уже сидит в машине, выпрыскивая воду на лобовое окно и наблюдая за движущимися дворниками. Чимин садится рядом с ним. Между ними повисает несвойственное молчание.

Тэхен уже сто раз объяснял Чимину, что ревновать Юнги к Хосоку бессмысленно. Но он также подозревает, что в этой драме есть что-то более глубокое и невысказанное вслух.

Чимин недолюбливает Хосока потому, что считает, что парни видели Момент друг с другом. Юнги и Хосок никогда об этом не говорили, но Чимин почему-то в этом уверен. Это можно объяснить и логически, конечно, — такая крепкая дружба не могла обойтись без увиденных Моментов. А тот факт, что Чимин никогда не видел Моментов, когда касался Юнги, учитывая его сильные чувства к нему, до невозможности расстраивает парня.

Раньше Тэхен не раз был свидетелем того, каким подавленным становился Чимин после взаимных обжиманий со старшим во время каких-нибудь игрищ, когда Пак шутливо доставал Юнги чем-нибудь, и последний, не выдержав, начинал усмирять младшего путем прижиманий к полу и щекотки. Юнги пробирался к нему под футболку, щипал кожу. Касался кожи. Чимин заливисто смеялся, а спустя время утыкался пустым взглядом в потолок своей комнаты, растянувшись на кровати. А потом будто бы смирился. Но с существованием Хосока, с которым у Юнги были самые близкие отношения, смириться не смог.

Чуть менее получаса уходит у парней на то, чтобы доехать до супермаркета и закупиться едой. У Юнги в планах грандиозная готовка. Пока парни путешествуют между стеллажами в магазине, пытаясь высмотреть необходимые продукты, которые внезапно поменяли местами во всем помещении (чертов маркетинг), Чонгук увлеченно расспрашивает Юнги о блюдах, которые тот собирается приготовить. Таким образом, Мин расслабляется в присутствии младшего, а когда они сходятся на том, что оба любят шашлык из баранины, то и вовсе обещает показать Чонгуку один ресторанчик, где готовят лучший шашлык из баранины (лууучший, тянет Юнги, выделяя это слово). Тэхен за всем этим наблюдает с нескрываемым удовольствием, радуясь сближению парней.

Когда они грузят пакеты с продуктами в багажник, к ним неожиданно подходит Хосок, приветствуя всех. Он выглядит загорелым и еще более счастливым — явно скучал по Родине и друзьям. Тэхен искренне рад видеть Хосока, он обнимает его и отходит назад, чтобы представить Чонгука как своего друга. Чонгук вежливо улыбается, немного растерянный от разницы между тем, что он ожидал увидеть из-за поведения Чимина и тем, что видит перед собой. Хосок ведет себя с ним так, будто он уже его любимый тонсен — треплет по волосам, громко заявляет о том, что он очень миленький.

Юнги кидает своему другу, чтобы тот перестал трепаться и залезал в машину, но Хосок еще задерживается у багажника, обращая внимание на безучастного Чимина, который теребит ручки пакета, будто пытается поправить их, хотя в этом нет никакой необходимости.

— Привет, Чимин-а, — дружелюбно приветствует Хосок, пытаясь заглянуть в глаза младшего.

— Привет.

Чимин даже не смотрит на старшего и обходит машину, чтобы сесть на свое место. Хосок глубоко вдыхает и оборачивается к Тэхену со взглядом «ну, я пытался». Он знает о том, как к нему относится Чимин, и ничего поделать с этим не может. Хотя Тэхен знает, что Хосок хотел бы наладить общение с Паком, он ему искренне нравится.

Когда все парни оказываются в машине и направляются домой, Тэхен расспрашивает нового прибывшего о его поездке за границу. Хосок тоже был татуировщиком и около года назад решил поработать в других странах.

— Было сложно там, где большинство жителей не знают английского на бытовом уровне. Например, в Китае и России. Я думал, что с ума там сойду, приходилось пользоваться голосовым переводчиком. Но это тоже неплохой опыт, — пожимает плечами Хосок.

— Я был в Пекине полгода назад, — говорит Чонгук, выдвинувшись вперед, чтобы видеть собеседника через сидящего между ними Тэхена. — Мне повезло встретить тех, кто более или менее говорил на английском.

— В больших городах с этим дела обстоят лучше, но я работал в пригороде, — объясняет Хосок.

Тэхен слушает парней, которые начинают делиться странами, в которых побывали. У Чонгука оказывается действительно внушительный список в его 23 года — Канада, США, Германия, Эстония, Финляндия, Швеция, Россия, Франция и еще несколько стран, которые Тэхен уже не может запомнить из-за потока информации.

В передней части машины, в отличие от задней, где без умолку щебечут Чонгук с Хосоком, полная тишина. Когда до дома остается пара кварталов, Юнги убирает ладонь с коробки передач и вытягивает ее в сторону Чимина, кладя позади на его шею и мягко разминая кожу. Тэхен со своего места видит, как друг прикрывает глаза и расслабляет грудь, делая выдох.

Оказавшись дома, парни стремятся всей компанией на кухню, сразу разбирая из пакета по бутылке пива. Тэхен берет на себя ответственность по музыкальному сопровождению, включая альбом YUNGBLUD’а на принесенном из гостиной ноутбуке. Юнги с Чимином в это время начинают подготавливать необходимые для ужина продукты, а Чонгук с Хосоком зависают у барной стойки — последний заполняет звуковое пространство забавными историями из поездки. Чонгук с горящими глазами слушает старшего, на особо смешных моментах широко улыбаясь и поворачиваясь к Тэхену, чтобы оценить его реакцию тоже. Тэхен же лишь дарит улыбку в ответ, качая бутылку с пивом в руках и на самом деле не вслушиваясь в истории Хосока, ему куда более интересно наблюдать за младшим и сложившейся дружеской идиллией на кухне.

Под звонкие голоса и звуки шкварчащего на сковороде лука Тэхен делает глоток пива и проходится глазами по профилю Чонгука, отмечая детали: количество проколов в ушах, хотя из украшений на нем только кольца; круглый кончик носа, такой нетипично высокий для корейской внешности, Чонгук периодически резко втягивает им воздух, будто мучается с насморком; губы не слишком пухлые, но красиво изогнутые и с мягкими краями. Когда Тэхен перемещается на родинку под губой, его прерывает чужой шепот у правого уха.

— Перестань пялиться, выглядишь странно.

Тэхен оборачивается к Чимину, держащему в руках нож с прилипшей к лезвию зеленью. На лице у него усмешка сочетается с пониманием, мол «мне все понятно, но не будь настолько очевиден». Тэхен салютует бутылкой пива, и Чимин только качает головой в ответ, возвращаясь к разделочной доске.

— У меня такое впечатление, что тебя не было пять лет, а не всего один год. Кончай трепаться, у мелкого скоро в ушах жужжать начнет, — дружелюбно говорит Юнги, приваливаясь поясницей к столешнице и потягивая пиво, рядом с ним на сковороде шипит еще сырой фарш.

— О, нет, мне очень интересно, — возражает Чонгук и машет рукой. — Я обожаю путешествовать, даже если путешествия иногда превращаются в рабочую рутину.

— Что ж, парень, нам тебя не понять, — Юнги наклоняется похлопывает младшего по плечу. — Мы тусуемся только в нашей студии.

Тэхен не сдерживается и от смеха давится глотком пива.

— Да ладно? Мы почти каждую неделю куда-нибудь выбираемся, а Чимин вообще часто оказывается в неожиданных местах вместе с новыми знакомыми из клубов, — говорит Ким и оборачивается к Чимину, пристроившемуся рядом с Юнги. — Помнишь, как месяц назад ты был в Сеуле и в пять утра звонил нам с Хондэ, умоляя довезти до дома?

Чимин закатывает глаза, будто Тэхен упоминает эту историю уже в сотый раз (на самом деле, это не далеко от правды — раз шестой точно).

— Ну, выпил лишнего, растерялся в другом городе, с кем не бывает, — просто отвечает Чимин и ищет понимание в глазах присутствующих.

Чонгук пожимает плечами и говорит «ну это норм ситуация», на что все поворачиваются к нему с изумленными взглядами. Тэхен никак не может представить себе тусовщика Чонгука, хотя и абсолютно не предвзят к таким вещам.

— Кстати, в клубах можно найти очень интересных личностей, — вставляет Хосок, перетягивая внимание на себя. — В Финляндии я умудрился встретить корейца, и вы никогда не угадаете, чем он занимается…

Все в комнате ждут ответа, пока Хосок выдерживает драматическую паузу.

— Ученого!

— Ой, да не чеши тут, — отмахивается Юнги и разворачивается к сковороде, чтобы перемешать мясо.

— Нет, я серьезно, — продолжает Хосок. — Я услышал нашу речь и подошел к нему. Мы разговорились и оказалось, что он занимается орамологией*.

Все на кухне в удивлении распахивают глаза, только Юнги беспечно постукивает лопаткой по сковороде, не проявляя интереса. Хотя интерес явно есть, к чему проявить. Орамология изучает природу Моментов с научной точки зрения. Кто-то предпочитает думать, что Моменты — это дар Всевышнего людям, а кто-то пытается найти научное объяснение. И последних в мире не так много, так как орамология безумно сложная наука, требующая для изучения больших знаний, использование современных технологий и выдвижение порой дерзких гипотез. В мире есть всего четыре университета, в которых серьезно преподается орамология, выделяя ее как отдельную ветвь научного знания, все остальное же изучается в общих чертах на биологии или психологии.

— Мы с ним часа три проговорили о Моментах, хотя я и понял всего ничего, но это охереть как интересно, — восхищается Хосок, размахивая от восторга бутылкой пива. — Вы, например, знали, что у людей с психическими расстройствами Моменты переживаются более ярко и эмоционально? Намджун даже название какое-то этому дал, но я не запомнил.

— Намджун? — уточняет Тэхен.

— Да, — кивает Хосок. — Так зовут этого парня. Он чертов гений, серьезно.

— И что еще интересного он рассказал?

Тэхен встает со стула, чтобы сменить музыку, когда альбом начинает крутиться уже на третий раз.

— Люди в среднем видят около четырех тысяч Моментов за свою жизнь, представляете? И только около сотни из них становятся частью нашей жизни. Это же сколько всего в жизни мы не переживаем!

— Это все, что ты запомнил от этого Намджуна? — спрашивает Юнги, скидывая из кастрюли в сковороду обжаренный рис с кимчи.

— Бро, во мне было четыре бутылки пива на тот момент, когда я встретил его, — защищается Хосок.

Тэхен запускает альбом MGK и возвращается на свое место рядом с Чонгуком, который смотрит на старшего со слегка мутным взглядом. Алкоголь плещется на самом дне бутылки, которую он держит. Тэхен по барной стойке подталкивает к Чонгуку чашку с закуской — вялеными куриными палочками, и тот послушно принимается поедать их.

Спустя полчаса приготовление нечто авторского Юнги и Чимином завершается, и парни перебираются в гостиную, выдвинув низкий журнальный столик на середину комнаты и окружая его с палочками в руках.

— Парни, а что у вас интересного происходило? — интересуется Хосок, перетаскивая с общей сковороды приготовленное к себе в чашку.

— Ну вот буквально неделю назад или чуть больше мы все познакомились с Чонгуком, — говорит Юнги.

— Ага, я пришел на сеанс к Чимин-хену, — подтверждает Чонгук, водя палочками по рису в своей чашке.

— Серьезно? Я думал, что вы знакомы дольше, — Хосок чуть отклоняется назад, чтобы обвести всех взглядом.

— Ну, Тэхен с Чонгуком познакомился еще давно, — добавляет Чимин и едва заметно улыбается, отмечая реакцию двух парней рядом.

Чонгук нечаянно стукает палочками по чашке и закусывает нижнюю губу. Тэхен дружески перекидывает руку через его плечи и ободряюще треплет за рукав футболки.

— Да, мы увиделись когда-то в Милане. Просто столкнулись на улице и запомнили друг друга, — Тэхен решает сам объяснить ситуацию, не вдаваясь в подробности, все же Моменты зачастую это довольно личная вещь, в особенности, когда это касается романтических чувств.

Чонгук заметно расслабляется рядом и слегка откидывает голову назад, касаясь кончиками волос руки Тэхена. Старший поднимает ладонь и, особо не раздумывая, запускает ее в ворох густых прядей, перебирая их и массируя кожу пальцами. Тэхену кажется, что он слышит ответное мурчание, но определить точно не может из-за музыки в гостиной и разговоров парней, которые уже отвлеклись на другую беседу. Тэхен наклоняется к уху Чонгука, кончиком носа ненамеренно задевая чужую кожу.

— Тебе комфортно с нами? — интересуется он, продолжая пропускать смоляные пряди сквозь пальцы.

Чонгук поворачивает голову, сохраняя расстояние между ними в десяток сантиметров.

— Да, у тебя отличные друзья, — искренне говорит младший, глаза его чуть прикрываются, как у кота, когда Тэхен проходится пальцами от шеи вверх к макушке, голос сбивается. — Мне здесь…нравится.

Тэхен понятия не имеет, говорит Чонгук о массаже или о компании, но не уточняет. Атмосферу разбивает Юнги, который предлагает сыграть во что-нибудь. Чимин и Хосок уносят со стола пустую посуду, чтобы освободить место для закусок и принести по новой бутылке пива. Забавно, что выпивший Чимин становится более лояльным к Хосоку — речи не идет о дружеском поведении, но хотя бы настороженность исчезает.

Тэхен убирает руку за спину Чонгука, когда Чимин наклоняется к столу и кладет пустую бутылку от пива горлышком к присутствующим, и немного напрягается. Такая же реакция и у Юнги.

— Чимин-и, никаких поцелуев, — предупреждает старший.

Чимин оглядывается назад на Юнги и успокаивающе похлопывает его ладонью по колену.

— Не волнуйся, наши губы сегодня в безопасности, хотяяя, — Чимин стреляет взглядом на Чонгука и Тэхена, и последнему хочется запустить палочку со стола точно в глаз другу. — Мы сыграем в «я никогда не».

— Я думал, что для такой игры нужно что-нибудь покрепче пива, и все просто кидают утверждения по очереди, без бутылочки, — замечает Хосок, осматривая только пиво на столе и отсутствие шотов.

Чимин отмахивается и садится обратно на свое место.

— Мы же не упиться хотим, а просто узнать друг друга поближе. А насчет очереди — это же скучно. Все заранее готовятся к утверждению, а с бутылочкой соображать нужно быстрее.

Судя по выражению лица Чонгука, от такого способа знакомства он не в особом восторге, но не возражает.

— Только давайте без гипер смущающих вещей, ладно? — предупреждает Тэхен и крутит бутылочку, чтобы начать.

Горлышко после десятка витков по столу останавливается на Юнги.

— Я никогда не смотрел «Игру Престолов».

— Давай что-нибудь поинтереснее, — возмущается Чимин и делает глоток, за ним повторяют Хосок, Тэхен и Чонгук.

Спустя несколько секунд бутылочка снова останавливается на Юнги, который в этот раз выглядит уже более оживленно.

 — Поинтереснее говоришь? — улыбка расползается по его лицу. — Я никогда не видел Чимина голым.

Чимин фыркает и делает глоток пива, потому что себя он уж точно видел.

— Твое упущение, хен, твое опущение, — распевает парень, демонстративно зачесывая волосы назад.

— Что ж, время признаться, — Тэхен поднимает со стола свою бутылку с пивом, глаза Чонгука округляются, когда он поворачивается к нему. — Однажды мне пришлось заталкивать бухого Чимина в ванную, а перед этим раздеть.

Хосок закатывается от смеха и хватает бутылку пива.

— Тогда я тоже выпью, потому что я помню, что тогда зашел к вам в ванную, — выдает Хосок и замечает выгнутую бровь Юнги, что смотрит на него выжидающе. — Спокойно, бро, я видел только светящиеся булочки, запрыгивающие в ванную, но не бубенцы.

— О, боже, блять, давайте не будем о моих яйцах, — останавливает это Чимин, хватаясь за бутылочку и закручивая ее.

Далее все узнают, что Чонгук и Хосок встречали рассвет со своими парами в прошлом (Тэхен совсем чуточку завидует). Никто из них никогда не пробовал наркотики, собачий корм и тройничок. Чонгук, Юнги и Чимин видели падающие звезды, и только один Тэхен никогда не терялся в другом городе.

— Как это вообще возможно? — не понимает Чонгук.

— Я всегда хожу по онлайн картам, — пожимает плечами Тэхен.

Через несколько незначительных вопросов все устают от игры и перебираются на диван, запуская на PlayStation «Пятницу 13-е» и в итоге разражаясь смехом от воплей и верещания Юнги, который пытается убежать от Джейсона, но делает неправильный выбор, забиваясь в угол домика. Чимин пытается перекричать визги Мина и дает советы, но Юнги его абсолютно не слышит. Когда тот проигрывает, за джойстик берется Чонгук, с легкостью находя бензин, ключи от машины и покидая лагерь. Тэхен дает ему «пять» и прижимает к себе, так в результате и оставаясь сидеть на диване — голова Чонгука на его плече, рука обвивает спину, а младший для удобства кладет свою ладонь на колено Тэхена. Им так комфортно, никакого перехода границ и интимности в этих жестах.

Когда рука Тэхена сползает на открытую поясницу младшего, касается кожи, ничего не происходит. Он уверен, что Чонгук этого не замечает, увлеченный наблюдением за экраном и периодическими выкриками того, как Чимину следует действовать, играя за Джейсона. Тэхен поднимает руку и натягивает задравшуюся футболку Чонгука обратно на поясницу. Он помнит, что касался Чонгука в кафе, но совсем не думал тогда о Моментах.

Если сейчас он не видит Моментов снова, значит, они с Чонгуком все еще идут по тому пути.

Или же увиденное больше никогда не сможет стать реальностью — они сошли с этого варианта развития событий и не вернутся к нему.