Проворнее эльфа по лесу может двигаться только какой-нибудь зверь. Не знай Лисбет, что раньше Aen Seidhe жили в горах, а родом вообще не пойми откуда, она бы думала, что зародился гордый народ именно в лесах, под сенью деревьев.

Иорвет шел чуть впереди, размашистыми шагами обходя все ямки на пути и минуя торчащие из земли корни. Лисбет старалась не отставать, об эти самые корни периодически спотыкаясь. Конечно, она не первый раз лес увидела, но куда там в ловкости тягаться с командиром скоя’таэлей.

И все-таки Лисбет шла следом, не жалуясь и вообще не выдавая, что хоть чуть-чуть устала. Ведь Иорвет позвал с собой, обещая показать что-то интересное. 

Они проявляли друг к другу знаки внимания, но лед между человеком и эльфом таял неохотно. Поэтому Лисбет не собиралась упускать возможность хоть немного побыть наедине.

Наконец Иорвет остановился.

Лисбет вывалилась из зарослей вслед за ним и поняла, что пришли они к эльфским руинам. Ближе к горам, как раз по маршруту бригады, их становилось все больше и больше.

Лисбет посмотрела под ноги, где сквозь древние плиты прорастала трава. Потом шагнула по мрамору, дальше, под полуобвалившиеся своды, завороженно глядя на утонченную лепнину, венчавшую колонны.

— Ты знаешь каждый эльфский город на Континенте? — спросила Лисбет, с трепетом проведя рукой по тому, что осталось от перил террасы несуществующего уже замка.

— Большинство, — ответил Иорвет, стоя в стороне. — Это моя история, — продолжил он, помолчав. — История моего народа.

Лисбет понимающе кивнула. Иорвет пытался быть с ней искренним. Пусть так мало слов им сказано, но Лисбет не требовалось многого, чтобы понять.

Но они уже умели молчать друг с другом. Время было начинать говорить.

— Что ты чувствуешь, когда приходишь сюда? — спросила Лисбет.

— А ты?

Лисбет взглянула на Иорвета, подумав о чем-то.

— Здесь... Так красиво. И... — сказала она. — Я чувствую спокойствие. Будто время остановилось. Никуда больше можно не спешить.

Они встретились взглядами, изучая друг друга. У Иорвета не было правого глаза, обезображенную половину лица закрывал платок. Но Лисбет всегда смотрела прямо, никогда не считая эльфа уродливым.

В его единственном глазу плескался зеленый омут. Лисбет тонула, а Иорвет смотрел настороженно. Он всегда смотрел на нее настороженно. Лисбет все-таки dh’oine. Человек.

— Я чувствую, как предки смотрят на меня, — наконец сказал Иорвет, делая шаг вперед и касаясь мраморной стены. — Я слышу их. Каждого, кто ушел. Каждого, кого вел в бой. Я чувствую... Вину.

Настолько открытым Иорвет перед ней не был никогда. И Лисбет знала, что ни капли фальши в его словах нет.

Она встречала много людей, которые говорили про предков. Оправдывая их памятью убийства, геноцид, притеснения. Но на самом деле ненавидя — краснолюдов за низкий рост, эльфов за иную форму ушей.

А Иорвет не лгал. Потому что видел. Видел то, что было еще когда Лисбет на свет не появилась. Знал каждого, о ком сейчас говорил. И предки для него были не просто каким-то образом, а существами из плоти и крови, которых по-настоящему пришлось хоронить и оплакивать.

И сейчас Иорвет винил себя. За то, что они мертвы, а он нет. За то, что до сих пор не смог найти новый дом для тех немногих Aen Seidhe, оставшихся в живых.

Лисбет взяла Иорвета за руку, стянула с него перчатку и осторожно коснулась тонких пальцев губами. Такими бы держать только флейту, никогда не трогая рукояти меча.

Иорвет не оттолкнул.

Наоборот, притянул Лисбет к себе, обнимая. Склонился еще ближе, почти прильнув к губам, но отстранилась сама девушка.

— Не хочешь?

— Просто... — проговорила Лисбет. — Твои предки... Они же смотрят... Я стесняюсь.

Словно бросок монеты. Или лед все-таки треснет или он ее оттолкнет. Третьего не дано.

Иорвет улыбнулся.

— Шутить училась у краснолюдов? — спросил он.

— У ведьмака.

Эльф тихо засмеялся.

***

Из плеча Лисбет торчала стрела. Но девушка не бросила меч. И Иорвета тоже не бросила.

Он знал, что Лисбет сильная. Видел, как она лихо таскала тяжелые ящики с оружием, будучи гавенкаром. Но все равно не мог представить, как она еще стоит на ногах.

Потому что в Иорвета не раз и не два попадали стрелы. И он знал, что это адски больно.

Их отрезали от основного отряда. Загнали как зверей. Поймали.

Путей к отступлению не было. Им оставалось смотреть, как со всех сторон приближаются враги. Реданцы. Дьявол бы их побрал.

И Иорвет умереть не боялся. Но Лисбет тянуть за собой не хотелось.

— Иор... Вет... — тяжело дыша, прохрипела девушка. — Сломай ее, — она пыталась сама переломить стрелу, торчащую из плеча, но у нее не хватало сил, и пальцы беспомощно скользили по древку, испачканному в крови. — Только не вытаскивай... Сломай... Мешает.

Иорвет застыл, сжимая в руках клинок и глядя на Лисбет. Им уже ничего не поможет, как не пытайся. Но, поколебавшись, он приблизился к девушке, сжал стрелу и ловко сломал у основания. Наконечник остался в плече. Но теперь Лисбет могла двигаться свободно.

Могла бросаться на врагов как дикая кошка, пока еще есть силы. Защищаться. Защищать. Оставаться с Иорветом. Но их было всего двое — эльф и человек. А противников десятки.

Иорвет видел, как из леса выходили арбалетчики.

Нет никого более меткого, чем эльфы. Но с такого расстояния даже самый криворукий реданец попадет в цель.

Иорвет слышал, как щелкнули механизмы арбалетов, запирая тетиву.

— Лисбет, caemm a me! — крикнул он.

Может быть, она им не нужна. Может быть, хотя бы ей повезет.

Лисбет тут же оказалась рядом, готовая прикрыть. Но Иорвет притянул ее к себе, обнял, прижав голову человека к груди, закрыл собой.

Щелкнули арбалеты. Тетива распрямилась. Каждую стрелу Иорвет принял в себя.