Любимый соулмейт

Чонгук всегда хотел, чтобы однажды утром он проснулся и увидел на своём запястье слова какой-нибудь милой или романтичной песни, ведь кто не поёт по утрам? Возможно, если повезёт, какую-нибудь цитату. Да даже элементарное «доброе утро», которое говорит сам каждый день! Но сейчас, таращась на своё запястье, ему хотелось истерически засмеяться и прибить своего соулмейта. Но вместо смеха с губ слетает поражённое и ёмкое:

— Пиздец.

***

— Блять! — Чимин не может остановить смех, стирает трясущимися руками накатившиеся слезы и едва не падает со стула. — Гук, я не могу!

Пока парень истерически ржёт, Чонгук натягивает на ладони рукава толстовки и неловко оглядывается. К ним приковано внимание половины столовой.

— Да успокойся ты! — Шипит блондин и пинает друга под столом.

— Йа! — Старший взвизгивает, но чуть успокаивается. — Прости, просто это реально смешно.

— А ещё стыдно! — Юноша кривится. — Небось малолетка какая-нибудь.

— Да даже если и так, то скоро ты встретишься с ней.

— Ну да, — парень хмыкнул и без особого аппетита ковырнул палочками в тарелке с рисом.

Почему-то они не сомневались в том, что соулмейт Чонгука — девушка.

— Пошли, иначе мне математик голову открутит, — Чимин засобирался, подхватил пустую тарелку с чашкой и пошёл относить всё к грязной посуде.

Чон нагнал друга на выходе из столовой.

— Кстати, хотел тебе сказать! — Пак чуть припрыгивает, пока идет к своему кабинету. — У нас в классе новенький. Красивый, зараза.

— Смотри, чтобы Юнги не узнал о том, какими словами ты разбрасываешься в сторону других парней. — Хмыкает Чон и останавливается. — Я пойду, а то опоздаю ещё.

Юноша отбивает старшему пять и уходит в сторону нужного ему кабинета. Внутри нарастает волнение, потому что чем дальше Чонгук отходил от класса выпускников, тем слабее становилось жжение на запястье.

***

Что ж… Этого стоило ожидать…

— И кто же твой соулмейт? — Ржут с соседней парты и Чон поджимает губы.

— Малявка какая-нибудь, — слышится позади и класс взрывается смехом.

А начиналось так красиво…

Учителя нет уже явно больше заявленных пяти минут, отчего Чонгук начинает раздражаться ещё больше. Отовсюду ржут и краска приливает к щекам. Стыдно. А ведь он просто дурачился со всеми…

Одноклассник всего лишь бросил ему на парту скомканную бумажку и Чонгук, отвлекшись от разговора с парнями за задней партой, отправил, видимо, записку, обратно отправителю. Рукав толстовки съехал и показал надпись, над которой сейчас и угарает весь класс.

«Винкс, только вместе мы сильны»

— Хватит! — Парень не выдерживает, подрывается и быстро закинув вещи в рюкзак, выбегает из кабинета.

Злость клокочет внутри, ноги сами ведут в другое крыло. Хочется расплакаться от досады. Вот, что за неудача? Почему именно это первое, что сказал его соулмейт этим утром?

На очередном повороте парень в кого-то влетает и шипит от того, что запястье жжёт.

— Ты в порядке? — От чужого глубокого голоса по телу расползаются мурашки.

Чонгук поднимает голову и сталкивается глазами с… Богом, не иначе.

Он старше, скорее всего, новенький, потому что его раньше Чон не видел. Высокий, широкоплечий, с каштановыми, чуть вьющимися волосами, глаза янтарного цвета смотрят с любопытством и неверием. Взгляд скользит дальше, по ровному, слегка крупноватому носу с родинкой на кончике и пухлым, растянутым в слабую улыбку губам.

И разве мог этот парень с утра петь детскую песню?

— Всё в порядке, — юноша делает шаг назад, а после разворачивается и тяжёлым шагом идёт прочь.

Гнев вновь вернулся. Если раньше эту долбанную надпись можно было списать на возраст, то сейчас нет. Замечательно! Его соулмейт — парень, старше его самого и смотрит девчачьи мультики!

— Стой! Пожалуйста, подожди! — Шатен догоняет его спустя полминуты, хватает за запястье и Чонгук разворачивается, зло смотря, на него. — Прости!

— Прости?! Я…

— Давай встретимся после урока и я все тебе объясню? — Перебивает тот, закусывая нижнюю губу. — Прошу.

Чонгук кивает, не зная, куда ушла вся злость. Парень перед ним расплывается в счастливой улыбке и выдыхает.

— Встречаемся прямо здесь! — Старший делает небольшой шаг назад, отпуская чужое запястье. — Меня, кстати, Ким Тэхён зовут.

— Чон Чонгук, — отвечает, почему-то, тихо, засматриваясь на Тэхёна, а тот кивает и уходит.

Что ж, Винкс так Винкс. Ради улыбки его соулмейта Чон готов вытерпеть любую надпись на своём запястье.

***

— Чонгук, — голос сбоку отвлекает от телефона.

Тэхён спешит, поправляет бежевый свитер крупной вязки и неловко улыбается, когда оказывается рядом.

— Пошли, — Чонгук тоже улыбается и они вместе идут в другое крыло.

Блондин заглядывает в один из кабинетов, чтобы убедиться, что никого нет и заходит.

— А нас не наругают за то, что мы здесь?

— Здесь никого не будет ещё как минимум один урок, — Чонгук кидает рюкзак на первую парту и сам садится на неё, болтая ногами.

Тэхён закрывает дверь и становится перед парнем. Он не может отвести глаз от тёмных омутов, мысли не желают собираться в одно целое, но говорить нужно.

— Прости ещё раз. — Ким закусывает губу и опускает голову, опираясь спиной о доску. — Вчера я возился с племянницей, включил ей мультики.

Чонгук задерживает дыхание. Пазл в голове складывается и приходится прикладывать усилия, чтобы не рассмеяться. Все так просто! Знай он ещё утром, почему у него появились эти слова, то засмеялся бы, умилился, но не злился.

— Я же не знал, что у детских мультиков такие приставучие песни! — Сокрушается старший, взмахивая руками и Чон все же смеётся. — Проснулся утром, пошёл умываться и сам не понял, как спел… Это!

Блондин смеётся заливисто, смотрит на своё запястье и чувствует, как нежность бурлит внутри. Хоть он о Тэхёне совсем ничего не знает, но почему-то уверен — этот парень действительно раскаивается.

— Вот, что ты смеешься? — Ким мило дует губы, складывая руки на груди и младший чуть успокаивается.

— Просто понял, что зря злился, — блондин спрыгивает с парты и неуверенно подходит к Тэхёну.

Взгляд упал на чужое запястье, где красовалась надпись «Доброе утро, солнце». Чон специально обращался к своему соулмейту, ещё не зная, что у него проявились слова.

Юноша делает ещё один маленький шаг вперёд, оказываясь почти вплотную к Киму. Чонгук ниже, достаёт макушкой до подбородка и от этого спирает дыхание. Тэхён неуверенно укладывает ладони на талию, скрытую тканью толстовки, утыкается носом в светлые пряди, прикрывав глаза и, клянется, едва сдерживается, чтобы не запищать от радости, когда младший укладывает свои руки на его плечи.

— Так странно. — Шатен выдыхает, нервно облизывая губы. — Я совсем о тебе ничего не знаю, но…

— Поцелуй меня.

Голос у Чонгука тихий, но уверенный и у Кима руки мелко подрагивают от трепета внутри. Старший чуть отстраняется, подцепляет пальцами подбородок, поднимает голову и поддаётся вперёд, останавливаясь в нескольких миллиметрах от желанных губ.

— Дразнишь меня, — Чон слабо улыбается, смотря в янтарные глаза.

— Немного, разве что, — Тэхён прикрывает веки и сокращает оставшееся расстояние.

Чонгук рвано выдыхает в поцелуй и жмурится глаза до летающих точек, пальцы сжимают ткань свитера на плечах и сердце стучит так, что его, кажется, слышно. Разве такое бывает? Он совсем не так все это представлял. Он хотел, чтобы все было идеально, узнать друг друга получше, а потом начать крепкие отношения, но сейчас он стоит в объятиях своего соулмейта, которого увидел впервые меньше часа назад, знает лишь его имя и целует. Так странно, совсем не плану, но это нравится до безумия. Особенно нравятся неуверенные прикосновения Тэхёна, ладони, что невесомо водят вдоль спины и не опускаются ниже талии, трепетные и нежные касания губ, что выбивают воздух из лёгких. И Чон клянётся, что если бы у него был выбор между его первоначальным планом и этим моментом, то выбор пал бы на второе. Определённо.

Ким отстраняется с тихим чмоком, смотрит в глаза растерянного Чонгука, улыбаясь и прикрыв глаза трётся кончиком носа о чужой, перемещая ладонь на порозовевшую щеку младшего.

— Насколько будет безумно сказать, что я, кажется, влюбился? — Шепчет Тэхён, поймав губами смешок.

— Не знаю. — Блондин улыбается, путает пальцы в тёмных прядях. — Но я, кажется, тоже влюбился.

— Тогда, — старший облизывает губы, чуть отстраняется от юноши и обнимает того за талию, — Чон Чонгук, согласны ли вы стать моим парнем, сходить со мной на свидание, а после терпеть меня и мой несносный характер?

— И долго придётся терпеть? — Игриво интересуется Чон, закусывая губу, пока Ким показушно задумывается.

— Примерно, всю жизнь?

— Я согласен, — отвечает не раздумывая Чонгук и вновь целует.

***

За четыре месяца отношений Чонгук понял многое.

Во-первых, Тэхён, в отличие от него самого не имеет, как заявлял, «несносный характер» и в целом достаточно спокойный. Лишь иногда, сломавшись под напором неугомонных Чимина и Чона, он может сделать что-то действительно выходящее за рамки разумного. Но именно благодаря характеру Кима Чонгук перестал влезать во все подряд — появился достойный пример для подражания, да и просто хочется соответствовать своему парню.

Во-вторых, Тэхён безумно добрый и заботливый. В этом Чонгук убеждался ни один раз: когда старший подкармливал дворовых собак и кошек, думая, что никто не видит, когда просил Чона носить шапку, потому что похолодало, когда обматывал свой шарф вокруг шеи блондина, на переменах подкидывал шоколадки в рюкзак, чтобы поднять настроение. И все это так ненавязчиво, будто так было всегда и Чон даже теряет иной раз моменты, когда Ким успел все это сделать.

В-третьих, для Тэхёна семья является святым. Чонгук всегда с замиранием сердца наблюдает, как шатен, забрав от старшего брата племянницу, дурачится с ней, балует сладким, потому что «Джин не узнает». С удовольствием следит за тем, как старший помогает маме, потому что «мне не сложно, а ты устала на работе». И иногда у Чонгука появляются мысли о том, что как только он выпустится и поступит, когда они съедутся, то обязательно возьмут ребёнка из детского дома, потому что как-то раз случайно услышал разговор Тэхёна со старшим братом:

— Я бы очень хотел ребёнка в будущем. — Ким улыбается, заплетая косичку Сохи, что смотрела мультики по телевизору. — Дочку, чтобы также сидеть и заплетать ей косы, смотреть «Винкс» или что-то другое. Или сына, чтобы можно было погонять в приставку или в футбол во дворе, чтобы учить чему-то.

— Жалеешь, что твой соулмейт — парень? — Джин внимательно следил за погасшим взглядом брата, что слабо улыбнулся и мотнул головой.

— Никогда в жизни не пожалею. — Твёрдо ответил шатен. — В конце концов, пока у меня есть Сохи, а потом что-нибудь придумаем.

Тогда Чонгук еле сдерживал слезы, потому что было безумно обидно за Тэхёна. Он злился на себя, на природу, на судьбу, но ничего не сказал. Старался улыбаться как всегда, чтобы не вызвать лишнюю тревогу, но к концу дня, когда старший проводил его до подъезда не выдержал — разревелся в тёплых объятиях. Слова шли сами, мысли не связывались в одно и потому юноша запинался, шмыгая носом, а к концу речи Тэхён поцеловал в щеку и заверил, что все в порядке и, если Чон захочет, то можно найти выход из ситуации. И Чонгук поверил. Как только он переступил порог своей комнаты, то схватил телефон и стал искать детские дома в их городе, выписывая адреса в отдельную тетрадку.

А сейчас, сидя в объятиях своего парня, юноша едва держался, чтобы не уснуть и досмотреть фильм, который Тэхён хотел посмотреть. Они сидят на кровати в комнате старшего, укутанные в большой серый плед, смотрят какую-то комедию на ноутбуке. За окном стемнело, часы пробили половину первого ночи, о стекло разбивались капли дождя, что шёл уже второй день подряд. Сегодня Чонгук отпросился у родителей к Киму с ночёвкой и те разрешили, потому что в школе каникулы. Тепло и уютно, сон накатывает неспеша, будто играясь.

Тэхён рядом выдыхает, тянет руку к ноутбуку и закрывает крышку под непонимающий взгляд.

— Фигня, а не комедия. — Комментирует он и убирает гаджет с колен на стоящую рядом тумбочку. — Давай спать?

Чона хватило лишь на тихое «угу» и под смешок его утягивают на подушки, обнимая за талию и утыкаясь носом в светлую макушку.

— Добрых снов, Гук-и, — шепчет Тэхён и Чонгук разворачивается, оказываясь лицом к лицу с ним.

Юноша чуть поддаётся вперёд, коротко целует, а после утыкается носом в шею.

— Добрых снов. — Шепчет он в ответ и уже более приглушенно: — Я люблю тебя.

Сон, все же, забирает младшего в своё царство. Тэхён улыбается, приоткрыв один глаз и заправляет спавшую на глаза белую прядку за ухо.

— И я тебя люблю.