- Обманщик!

 Не то, чтобы после всего произошедшего Аид рассчитывал на дружеский прием на Олимпе – может, им и «искренне дорожили», осознавая, что все прочие варианты еще хуже, но приязни и до вторжения титанов не испытывали. Однако первым же делом – буквально вместо приветствия – наполучать оплеух от Афродиты было неожиданностью. Впрочем, не он один опомнился не сразу. Впрочем, Дита оставалась верна себе, так что скорее картинно демонстрировала свое негодование, чем старалась навредить. Иначе, наверное, хотя бы царапалась вместо того, чтобы хлестать по лицу ладонями – проще было переждать, чем пытаться ее успокоить.

 - Радуйтесь, дядюшка, что Деметры тут нет, – хмуро глядя исподлобья, посоветовал Арес, пытаясь деликатно оттащить Афродиту подальше. Без особых успехов.

 - Ты говорил, ничто не может вернуть умершего к жизни! – чуть конкретизировала свое негодование Дита. – Ты говорил! Говорил, это невозможно!

 - А, так дело в крошке Мегере? Ничто и не может. Я пообещал Гераклу, что отпущу ее тень с ним, но не говорил, что это может вернуть тело к жизни… Как и Орфею когда-то.

 На самом деле, так и оставалось неясным, в какую нежить должна была превратить девчонку попытка Геракла объединить ее тень, которую Аид, как и обещал, вынужден был отпустить с ним, и изувеченное мертвое тело. Жизни это не возвращало… в теории не возвращало… Если только…

 - Если только Асклепий опять не взялся за свое! – слегка запоздало озарило Аида. Буквально озарило, аура газового пламени на долю мгновения окутала его целиком, заставив Афродиту отшатнуться от неожиданности, слегка завалившись на Ареса, а Аресу – подхватить ее на руки и наконец-то оттащить подальше. – Если он нарушил уговор насчет реанимации умерших более шести минут назад, я хочу подать официальную жалобу! И так уже вся отчетность перепутана…

 - А непременно! – резким жестом осадив Аполлона, уже набравшего воздуха для гневной отповеди, хмуро пообещал Зевс. – Вот разберем на совете Олимпа все жалобы на тебя за последнее время, так сразу и с Асклепием вопрос начнем решать!

 Судя по его гримасе, Аид предположил, что и Мегера и сам Асклепий к тому времени имеют все шансы умереть уже естественным образом в глубокой старости… если только этот мальчишка-целитель, чтоб ему провалиться, не успел уже и от естественного старения какую-нибудь панацею изобрести! С этого станется…

 - А пока можешь начинать объясняться, – непривычно сухим тоном продолжал Зевс. Это напрягало несколько сильнее, чем если бы он бушевал и в буквальном смысле искрил перунами от негодования. Как бы не вздумал попытаться «решить проблему серьезно».

 - Объясняться? А твое отро… мальчик почему-то уверял, что это ты просил меня вернуться как можно скорее. Не нужно стесняться, если все вы просто успели без меня соскучиться, я пойму…

 - Аид… ты ведь не вступал с отцом в сговор для этой попытки переворота?

 - ЧТО?! – на этот раз газовое пламя полыхнуло зеленоватым, Аид мысленно выругался и попытался торопливо взять себя в руки, хотя никто больше, наверное, и не заметил, какие именно эмоции его на миг захлестнули. – Знаешь… Меня глубоко оскорбляет даже не то, что ты меня считаешь способным на подобную глупость – хотя я-то получше тебя знаю, каким царем… и каким отцом нам был этот эребов древний параноик! Но ты что, в принципе не веришь, что у меня самого могли быть какие-то амбиции?

 - Притвориться, будто пообещать это титанам, надеясь при этом не выполнять, так, чтобы это не стало напрямую нарушенным словом, мог кто угодно, – поморщившись, Зевс потер лоб широкой ладонью. – Фемида, он говорит правду?

 Фемида с брезгливой гримасой стянула с лица повязку и пристально уставилась Аиду в глаза, но почти сразу вернулась к привычному равнодушию, тут же снова пряча пронзительный взгляд под тканью.

 - Он знал от Мойр, что вторжение титанов не имеет шанса на успех и ни к какому перевороту не приведет. Кронос не имел к этому отношения.

 Зевс, напротив, не спускал с Аида такого тяжелого взгляда, словно дыру на нем надеялся пробуравить, и шумно дышал сквозь зубы, явно то ли подбирая слова, то ли – наиболее вероятно – выбирая из самых напрашивающихся слов наименее бранные. Сквернословить в присутствии Геракла, все еще явно не догадывающегося, куда попал, ему пока что было неловко.

 - … Зачем?! – наконец нашелся пристойный аналог всему просящемуся на язык.

 - Ох, ну простите великодушно, что я пытаюсь внести хоть немного разнообразия в эту тоскливую однообразную вечность! – скривился Аид.

 - На этот раз твои шуточки слишком уж далеко зашли! – возмущенно пророкотал Зевс. – Стыдно должно быть так себя вести!

 - «Стыдно себя так вести» – это когда смертные девчонки потом то лебедей боятся, то от быков шарахаются, то перепелов есть отказываются!

 - Да кто только разносит эти нелепые сплетни?! – в почти непритворном отчаянии патетически воскликнул Зевс, но сочувствия по этому поводу Аид что-то не ощутил.

 Через некоторое время после своего воцарения Зевс, если принять на веру его собственные объяснения, неожиданно забеспокоился о том, что боги младшего поколения ограничены по сравнению с прямыми потомками титанов. У Гефеста в детстве обнаружились физические изъяны, а у Ареса – легкие задержки в умственном развитии – ничего особо серьезного, но раньше даже мелких несовершенств в божественной семье не знали, считая это исключительно свойством смертных. При этом Афина, дочь тогда уже довольно давно бывшей его – Фемиды* – совершенно ни в чем старшим богам не уступала.

 Нет бы Зевсу порадоваться, что меньше лишних конкурентов себе же и наплодит, так усмотрел в этом признак ослабление божественных сил в целом и даже раскопал записи папаши Крона, тщетно пытаясь разобраться в их природе. Все бы ничего, но, в отличие от Крона, Зевс решил поэкспериментировать с селекцией божественных сил естественным, так сказать, путем, заморочив в результате голову бедняжке Латоне из младших титанов, не принимавших участия в борьбе за власть. Во всяком случае, официально считалось, будто дело было исключительно в «научной необходимости» – хотя Гера от этого странного объяснения была ничуть не в меньшем бешенстве, таком, что мраморные плиты дворца в труху разлетались! Если наивно поверить в то, что с титанидами, океанидами и плеядами Зевсом мог руководить именно исследовательский интерес, сестричка еще могла – и не такую несусветную глупость можно выдумать для «сохранения семьи» – то потом ее муженек, видимо, вошел во вкус и время от времени порывался улучшать генфонд смертным.

 Многочисленные слухи, циркулирующие что в мире людей, что в божественных кругах, Зевса и впрямь слегка переоценивали – или просто слишком многим царским династиям на островах хотелось бы козырнуть происхождением от какого-нибудь полубога, не так уж часто это случалось в контексте всех прожитых столетий, однако и не сказать, чтобы поводов для этих слухов он вовсе не подавал.

 - Каких еще лебедей? – с нехорошим таким спокойствием почти ласково уточнила Гера.

 - Не знаю, – поспешно заверил Аид, внутренне поежившись то ли от настораживающей вкрадчивости сестрицы, то ли от свирепого взгляда, которым тут же одарил Зевс. Ну, а откуда вообще было знать, что история с лебедем у них до сих пор не всплывшая. – Гермес как-то упоминал… Лет уже, наверное, двадцать назад – я был уверен, что вы уже и разругаться и помириться давно успели…

 Все почти непроизвольно попытались отыскать в толпе заинтригованных зрителей Гермеса, однако тот – наверняка по давно уже отработанной привычке – заранее предчувствуя, на какую тему разговор сворачивает, давно уже успел дать деру. Второй вдохновенный сплетник всея Олимпа – Гелиос – и вовсе отсутствовал, еще не закончив свою дневную смену.

 - Ну-ну… – процедила Гера сквозь зубы и, развернувшись, зашагала прочь из зала, по дороге наугад вытянув изящную тонкую руку и столкнув с длинной скамьи полдюжины ваз и амфор, звонко брызнувших черепками о мрамор.

 - Кто ж тебя за язык-то дергает?! – с глухим рыком Зевс сгреб Аида за плечи и несколько раз яростно встряхнул.

 - Ну надо же – даже тут опять я виноват! – сокрушенно развел тот руками. – Хочешь неприкосновенности личной жизни, так не превращай ее в общественную, я всегда говорил.

 - Смешно?! Посмотрим еще, что за ерунды про тебя самого насочиняют после истерики, которую Деметра устроила по поводу твоего «тлетворного влияния» на ее дочурку!

 - Вли… влияния? – в самые неподходящий момент Зевсу снова вздумалось поболтать Аида туда-сюда, так что при попытке переспросить он запнулся на полуслове, невольно щелкнув зубами. – Какого еще «моего влияния»?!

 - Так это тебе лучше знать, какого, – слегка смутившись и поостыв, буркнул Зевс и наконец-то отпустил его. – В общем, не пытайся увести тему! Ты на семь лет лишен голоса в совете Олимпа и вообще – не имеешь права на это время покидать свое царство в Подземелье.

 - Что?!

 - Ты меня слышал. Все единогласно проголосовали за твое наказание… ну, только Гестия воздержалась…

 - Милая сестрица всегда была слишком уж добра! – с наигранным умилением Аид прижал к груди раскрытую ладонь.

 - Все проголосовали за наказание до того, как отец уточнил, что оно всего лишь в этом! – зло вставил Аполлон. – Серьезно, я и Посейдон за одни только подозрения в попытке переворота на пять лет были лишены всех божественных полномочий!..

 Аид ничего на самом деле не имел бы против временного изгнания, в отличие от избалованного до невозможности «золотого мальчика». Скорее всего, Зевс-то это понимал, оттого и не хотел приговором к такому «отпуску» еще и невольно порадовать!

 - Потому что ваши полномочия неплохо работали и без вас! – отрубил громовержец, недовольно хмурясь. – А если Аид не будет делать свою работу, мы получим нашествие ходячих нософорсов по всему миру смертных!

 - Разве проблему не решили еще до его возвращения?

 - Ах, проблему решили! – с пугающе-ясной улыбкой Зевс встретился с Аполлоном тяжелым взглядом. – Ну, я, возможно, могу передумать… при условии, что ТЫ лично сообщишь Деметре, что малышка Кора на пять лет останется наместником в Подземелье!

 - Почему я? – в шоке вытаращился Аполлон.

 - Потому что самому мне не нравится, когда меня по лбу мотыгой лупят!

 - Лучше вам и такой вариант рассмотреть заранее, – по возможности скромным тоном вмешался Аид. Зевс, снова мрачнея, развернулся к нему.

 - Только не говори, что всерьез собираешься оставить девчонку у себя…

 - Что значит «оставить»? Я сказал Коре, что царство мертвых в ее распоряжении, ничего не уточняя о моем там присутствии или отсутствии, полагаю, это фактически делает ее равной мне самому в Подземелье по статусу. Я не могу забрать свои слова обратно, не могу ей указывать… и Деметра тоже не может. Но я слова против не скажу, если Деметра хочет попросить Кору вернуться, разумеется.

 Зевс с каким-то очень странным выражением смерил Аида взглядом. Помолчал. И, наконец, не дождавшись сам, наверное, не зная чего, мученически закатил глаза.

 - Принципиально мне жизни спокойной не дашь, да? Уж лучше бы у тебя с этой девчонкой и правда было… какое-нибудь «тлетворное влияние», честное слово!

 - Не то, чтобы меня смущало, что я ее старше на тыщу лет…

 - Всего на триста, вроде бы, – словно на полном серьезе поправил Зевс.

 - Тебе все равно не понять, но существуют целостные самодостаточные личности, которым не свойственно бегать за пеплумами из дурацкого азарта. Так что там с моим наказанием? Будем ждать, что скажет Деметра?

 - Не будем. Она уже… весьма исчерпывающе высказалась, – едва заметно передернувшись, проникновенно заверил громовержец. Видимо, «высказывание» Деметры его и впрямь впечатлило, даже жаль немного, что пропустил столь увлекательное представление. Возможно, и номер с мотыгой, повторения которого так опасались… – Я о своем решении уже объявил.

 Под свирепым взглядом Аполлон брезгливо пожал плечами.

 - Посейдон и Аполлон когда-то пытались устроить переворот? – кажется, только сейчас обретя дар речи, негромко переспросил Геракл.

 - Да все… ну, кроме Гестии и Афины – хоть раз когда-то да пытались, – со смущенным пренебрежением все же ответил Зевс. – Ты не подумай, будто меня считают некомпетентным руководителем…

 - Я именно так и считаю, – невинно вставил Аид.

 - … Просто в обществе бессмертных все полномочия уже тысячелетиями распределены, на долю младших богов остаются либо роли в культурных новшествах, либо вспомогательные, помощников… Никому ведь, кроме одного шибко «целостного и самодостаточного» сыча…

 - Эй! – в один голос с Аидом возмутился настоящий сычик, до того равнодушно лупавший глазами с плеча Афины.

 - … Никому раньше в голову не приходило вручать кому-то равную собственной власть. В общем, все время от времени решают, будто сложившийся уклад нуждается в переменах, а только у Афины хватает терпения постепенно зануд… э-э, настаивать на обсуждении реформ.

 - Подстраивать кому-то из «младших богов» испытания, позволившие самостоятельно прославить свое имя в собственных легендах, тоже раньше никому в голову не приходило? – скрестив руки и настороженно глядя то на Зевса, то на Аида, спросил мальчишка. Зевс непонимающе моргнул и тоже почему-то уставился на Аида.

 - Эй, я похож на кого-то, кто будет стараться ради пиара очередного твоего отрод… отпрыска? – кисло осведомился тот.

 - В том-то и дело, что не похож. Если только Гера…

 - Сестренка ни о чем меня не просила. Фемида упомянула бы это, верно?

 Правда, Фемида странным образом не упомянула и того, что Гера каким-то образом общалась с Кроном. Не имело смысла, конечно, предполагать, что ради сговора или очередного переворота – на столь очевидную глупость Гера и без принесенной Зевсу клятвы не пошла бы. Скорее всего. Вот, видимо, и Фемида решила, что эта мелкая деталь не стоит внимания, поэтому нечего вообще лишний раз трепать имя Кроноса всуе. И, наверное, в свете всего происходящего и когда-либо происходившего, Фемида была ну очень благодарна Гере за то, что сама сейчас не была замужем за таким типчиком, как Зевс, поскольку та вовремя встала в свое время между ними!

 - Если это все, что ты хотел сказать, можно мне уже удалиться под свой домашний арест? – Аид картинно отсалютовал. – Мою претензию по поводу Асклепия Гермес потом с остальной корреспонденцией заберет. И Деметре можешь передать… мои наилучшие пожелания.

 Зевс многозначительно поскрипел зубами, представляя в красках, сколько увлекательных экспрессивных бесед аж с несколькими еще родственниками ему предстоит в ближайшем будущем, но возражать своему же собственному приказу, разумеется, не стал.