А волны всё бились и бились об поверхность земли,
Люди дрожали от холода.
Страшно было не любить,
А пытаться забыть тебя в омуте.
Жаркий летний день. Горячие лучи солнца обжигали плечи, ясное чистое небо расстилалось перед глазами огромным пёстрым ковром. Чувствовался горячий воздух, пар от раскалённого песка витал в воздухе, становилось тяжело дышать.
Чифую стоял на берегу моря. Огромные волны бились об берег, пенились, казались такими похожими на потёкший на костре зефир с большим добавлением синего красителя. Огромная растрёпанная футболка свисала с маленьких плеч, так неопрятно и несобранно, будто бы парня и вовсе не учили ухаживать за собой. Это же было далеко не так. Чифую всегда следил за собой, укладывал волосы лаком, стирал и готовил одежду с утра. Правда у него была небольшая слабость, слабость к огромным растрёпанным футболкам, которые попросту назывались оверсайз.
Где-то в далеке слышался протяжённый крик чаек. Тело начинало потеть. Чифую осторожно снял футболку, положил её на раскалённый песок. Он с трепетом посмотрел на волны, которые с каждой секундой разбивались друг о друга с новой силой, расправил шейзлонг и осторожно положил на него голову. Вскоре Чифую, поджав руки под голову, полностью растёкся по шейзлонгу. Солнечные лучи всё ещё били в глаза, оставалось лишь взять свежий выпуск газеты и положить её поверх головы. Стало немного легче.
Прошло уже больше пяти лет с того самого дня, как не стало его дорогого друга, да и просто очень хорошего человека — Баджи. Многое в жизни успело измениться: Чифую успел окончить школу, устроиться на небольшую подработку, а вскоре накопить сложить все отложенные сбережения и с лёгким сердцем махнуть на море. Наверное, именно оно могло помочь Чифую избавиться от терзающих душу сожалений.
С тех пор изо дня в день Чифую не покидала одна и та же мысль: а что, если бы вместо Баджи в тот день умер он? Возможно, тогда бы сейчас на песке мог лежать вовсе не он, а брюнет с длинными волосами и согревающей душу улыбкой. Возможно, всё могло бы выйти гораздо лучшим образом, Баджи мог совершить столько великих подвигов, поступков, спасти столько людей, побороть давние страхи Чифую и просто радовать чьи-то счастливые глаза.
Чифую знал, его мечту невозможно воплотить. Глаза Баджи уже давно погасли, улыбка больше не сияла на лице. Но ведь возможно прожить жизнь, именно такую жизнь, о которой так рьяно мечтал Баджи. Возможно исполнить все его самые сокровенные мечты. Возможно наполнить жизнь смыслом, если ты проживёшь её вместо другого человека... Наверняка именно это и помогало Чифую до конца не потерять рассудок.
А ведь Баджи был ему невероятно дорог. Он стал буквально его смыслом жизни, он стал тем самым человеком в его жизни, с кем Чифую больше не приходилось притворяться, одевать фальшивую маску и строить из себя героя. Дыру, оставшуюся после его утраты, заполнить уже не представлялось возможным...
Размышляя обо всём этом, Чифую закрыл глаза и, сам того не осознавая уснул.
Когда Чифую открыл глаза, солнце всё так же жгло кожу, чайки кружились над головой, а волны разбивались друг о друга, но что-то определённо стало другим. Чифую хорошо распознавал людей по шагам, различал вздохи и хрипы каждого из знакомых, сейчас он не мог поверить собственным ощущениям, лишь вздрогнул, откинул газету и прижался к спинке шейзлонга: за спиной стоял знакомый силуэт с длинными развевающимися на ветру волосами, улыбкой до ушей и гордым, порой даже самоуверенным взглядом.
Чифую подпрыгнул, уронил на песок шейзлонг и упал на него сам. Пятки обжигало горячим песком. Чувствовалось тяжёлое напряжённое дыхание. Чифую, не веря ощущением, осторожно повернул голову. Рядом продолжал стоять он. Тот самый человек, который когда-то давно успел покорить его сердце. Это был Баджи. Он стоял подле перевёрнутого шейзлонга и ошарашенного Чифую, стоял, смотрел в небо и улыбался.
Не разбирая ситуации, несмотря на залитые слезами глаза, Чифую бросился к не до конца понимающему ситуацию брюнету, прижался к его всё той же родной, пропахшей лапшой, груди, прижался и сквозь слёзы произнёс:
— Почему ты... Почему ты всё ещё здесь... — говорил Чифую, всхлипами заглушая слова, — Ты же должен был...
— А я и сам не знаю, — всё с той же улыбкой произнёс Баджи, — Наверное, так понадобилось кому-то свыше. Никогда не думал, что наша последняя встреча состоится именно так.
Он тяжело вздохнул, осторожно провёл рукой по спине Чифую, и неожиданно для парня произнёс:
— Теперь ты вода. Попробуй меня догнать.
А сам наутёк бросился босыми ногами прямиком по расскалённому песку. Чифую едва успел вытереть слёзы и набраться смелости, как ноги сами понесли его за Баджи. Наверное, это была самая настоящая воля его тела. Баджи бегал быстро. Учитывая ещё и его телосложение, маленькому хрупкому Чифую было не под силу его догнать, но он бежал, с тяжёлым дыханием и предвкушающим счастье сердцем. Он бежал, не разбирая дороги, готов ломать буквально всё на своём пути, лишь бы только суметь ещё раз хотя бы прикоснуться к Баджи. Хотя бы просто почувствовать его дыхание, ощутить родной, прожигающий ноздри запах. Это было высшими желаниями Чифую на тот момент.
Когда же силы начали подходить к концу, дыхания не хватать, а в горле не появился терпкий вкус крови, Чифую замедлил бег, остановился посреди берега и из последних сил бросил:
— Ты победил. Я больше не в силах бежать.
Тогда-то Баджи и остановился. Он с тяжёлым дыханием, но довольно шустрыми ногами подбежал к Чифую, схватил парня на руки, и едва тот успел осознать ситуацию, уткнулся носом к носу Чифую и осторожно поцеловал его. Баджи, как человеку, который не умел сдерживать силу и эмоции, было невероятно тяжело хоть на мгновение сдержать себя и не навредить Чифую, который и сам по себе со стороны лишь напоминал фарфоровую куклу, чуть проявишь силу, и она вдребезги разобьётся.
Когда же Баджи наконец отпустил Чифую, Чифую ещё долго не мог прийти в себя. Дыхание участилось, а сердце замерло и с трепетом продолжало ожидать следующего шага. Но Баджи лишь осторожно прижался к Чифую и едва успел произнести:
— Прощай, Чифую, это была наша последняя встреча. Я о ней никогда не забуду.
И исчез.
Когда Чифую пришёл в себя, он всё ещё продолжал лежать на шейзлонге, солнце светило в глаза и слепило их. Горячие слёзы выступали на глаза. Но Чифую знал, они ещё встретятся, и эта встреча не станет для них последней.