Полина стояла у перил и зачарованно смотрела на отражение разноцветных фонарей в водах реки. Фонари эти украшали собой мост, с которого девушка оглядывала окрестности. Мост был непростым. Широкий, как какое-нибудь многополосное шоссе, но при этом дышащий теплой и почти сказочной стариной. Вместо асфальта или бетона он был выложен разноцветными, плотно подогнанными друг к другу камнями — Полина никогда и не видела настоящих мостовых, где их сейчас найдёшь. А еще на нём стояли дома. Да-да, прямо на мосту над рекой. И не какие-нибудь лавочки с сувенирами или летние кафешки, а добротные и солидные, возрастом ничуть не уступающие самому мосту. Кафешки, впрочем, тоже встречались. А ещё там было очень много людей. Пестрая разномастная толпа, в которой можно было, приглядевшись, увидеть как обычных людей в привычной для Полины одежде, так и весьма причудливых гуманоидов и не только. Некоторых чудовищ девушка и вовсе не смогла опознать, хотя внимательно слушала в свое время курс ксенологии. Но большинство прогуливающихся по мосту были вполне человеческого вида, только одетые в странные, свободного кроя, то ли платья то ли плащи. Что-то очень знакомое было в них. Где же она такое встречала…

Полина нахмурила брови, но мысли разбегались, и ей никак не удавалось ухватить нужную за хвост. Да и обстановка не располагала к долгим размышлениям: хотелось смеяться и радоваться, впитывать в себя окружающую красоту и волшебство, а вовсе не стоять, хмурясь и кусая губы. И Полина махнула рукой и бесстрашно вскочила на перила моста, чтобы захватить взглядом побольше ярких красок

Но не успела она вволю насладиться видом, как у неё обнаружился «конкурент». Да ещё и оттяпавший себе куда более удобную обзорную площадку.

Мужчина, всё в той же просторной одежде, стоял на крыше одного из домов, спиной к ней, и тоже вглядывался в толпу. Когда он повернулся в профиль, Полина внезапно узнала его и призывно махнула рукой. Но он её не заметил. Тогда девушка засмеялась, притопнула ногой, а потом оттолкнулась от перил, на которых стояла, и не столько прыгнула, сколько полетела над пёстрой толпой. Тёплый воздух ласково поддержал её и неспешно пронёс добрый десяток метров, прежде чем её ноги коснулись черепичной крыши. Знакомец был уже почти рядом, но всё ещё не видел её. Тогда она сама окликнула его:

— … !

Писк будильника поднял Полину не сразу. Она ещё минут пять лежала, нежась в комке одеял и пытаясь не расплескать волшебное ощущение, оставленное сном. Образы помнились смутно, но чувство тепла, уюта и ещё чего-то чудесного она запомнила хорошо. А ещё там был кто-то знакомый, она даже по имени его позвала. Но кто — никак не вспомнить. Наконец девушка последний раз сладко потянулась и отбросила одеяло. Хватит валяться. Сны снами, но и наяву её сегодня ждет немало интересного.

***

Заметив краем глаза знакомое мерцание, да ещё и не в толпе, которую я пристально просматривал, а на высоте моего наблюдательного пункта — на крыше, я поспешно 

обернулся. Но увы, сновидец уже растворился в воздухе, как его и не было. Мне оставалось только пожать плечами и вернуться к работе. Она, впрочем, как раз и заключалась в поиске сновидцев, но не таких безобидных и не сулящих окружающим никаких хлопот. В этот раз я снова охотился на вполне конкретного «хулигана», развлекающегося наведением иллюзий в своих снах о нашем замечательном городе Ехо. Да иллюзий таких достоверных, что отличать их от действительности пока удавалось лишь малой части коренных жителей. Даром, что никакой материальностью они не обладали — вроде бы и вреда принести не могли. Но несколько неприятных историй из-за них уже случилось. К счастью, самой страшной потерей пока был разбитый амобилер, но кто его знает, что ещё может случиться. Я сам шарахался от его творений с полдюжины дней, пока научился их узнавать. Под подшучивания Нумминориха, которому всё это было нипочём, потому что эти картинки, видите ли, ничем не пахнут, а значит, и ввести его в заблуждение не способны.

Сложности добавляло и то, что этот сновидец был не из тех, что застревали у нас надолго, не в силах проснуться. Обычно моей работой и было находить и будить таких гостей. Но наш иллюзионист, по всей видимости, не испытывал проблем с режимом и исправно просыпался сам. И навещал он нас не каждый день, точнее, ночь, а изредка, набегами, то пропадая на полдюжины-дюжину дней, то развлекаясь по две-три ночи подряд. Если бы не высшее мастерство в создании иллюзий, никому бы он не мешал. Но после седьмой жалобы и четвёртого условно пострадавшего, шеф решил, что надо хотя бы изобразить какую-то активность, и выгнал меня на улицу. Садист. Это он, конечно, для успокоения общественности сделал. Мол, смотрите, сам сэр Макс, Великий и Ужасный, отправлен на охоту за хулиганом, нарушающим покой мирных граждан. Теперь он точно никого больше не побеспокоит. Ага, как же. Ну даже найду я его, вот что мне с ним делать-то? Будить — бесполезно, как проснётся, так и снова заснёт рано или поздно, ему у нас явно понравилось. Уговаривать прекратить — тоже вряд ли поможет. Не плеваться же мне в него, в конце концов. Кстати, ещё не факт, что сработает, многие люди хоть раз умирали во сне, а потом благополучно просыпались и шли по своим делам. Проверять мне, впрочем, совершенно не хотелось.

Я ещё немного потоптался по крыше, но улов сегодня не радовал. Да и толпа на мосту начинала редеть — лето выдалось довольно жарким по меркам Ехо, и ближе к полудню на улицах было не так уж много праздношатающихся. Лучше сейчас пойти пообедать и заодно разузнать, было ли что-нибудь слышно о художествах моей добычи за последние несколько часов. А продолжить поиски ближе к вечеру, когда станет чуть прохладнее. С этими мыслями я послал Зов сэру Кофе Йоху — лучшему знатоку, как сплетен, так и трактиров нашего славного города.

***

Дэн колдовал на кухне. Точнее, пытался. Ещё точнее, уже без особой надежды водил рукой над кувшином причудливой формы, наполненным ароматным горячим напитком. Увы, несмотря на аппетитный запах, вкус оставлял желать лучшего. Знакомая по первым попыткам горечь не желала уходить, подчиняясь лёгкому магическому пассу. А ведь он-то, казалось, был отработан до автоматизма.

Остальные кухонные заклинания не давались Дэну уже почти три месяца. Постепенно, но неизбежно, одно за другим, они вылетали у него из памяти, путались, смешивались, но неизменно переставали работать. Но камру варить у него всё равно получалось. Даже когда кончился оставленный Максом запас приправ — Дэн нашел подходящие и подобрал их количество так, что напиток хотя и стал чуть-чуть другим, но оставался по-прежнему вкусным и любимым командой.

А теперь ничего не получалось. Но плохо было даже не это. Почему-то о внезапно пропавшем со стола уже привычном напитке никто киборга и не спросил. Как не заметили. Зато сам Дэн однажды заметил другое.

В то утро корабельный доктор вышел к завтраку в самом приподнятом настроении. Он мурлыкал что-то нескладное себе под нос и явно витал в облаках, чего за ним не водилось. Вениамин был неисправимым оптимистом, но всё же всегда твердо стоял ногами на земле. Когда капитан поинтересовался у друга, с чего такая мечтательность, тот охотно принялся пересказывать свой яркий, но уже полузабытый сон. О красочном карнавале, летающих вокруг фонарях и огнях, толпах празднично разодетого народа в костюмах и масках, задорно отплясывающих на широкой площади и окрестных улицах, выложенных разноцветными камнями.

— Совсем как Макс рассказывал, — негромко, больше для себя заметил киборг.

— Кто? — удивился выдернутый из грёз Вениамин.

— Макс, — повторил Дэн и, не увидев понимания, с недоумением напомнил: — Макс и Шурф. Мы их с Крадыка к Асцелле подвозили. Они рассказывали про город Ехо. И про карнавалы тоже.

— А, эти ребята, — покивал Вениамин. — У меня уже из головы вылетело, как их звали. Не до того было, мы же как раз в эту историю с кристаллом влипли.

Дэн едва заметно нахмурился, но к его удивлению ни Михалыч, ни капитан, ещё сидевшие за столом, не посмеялись над такой забывчивостью врача. Да и за шутку не приняли. Капитан правда тоже хмурился, но скорее задумчиво, словно пытаясь припомнить, что же за попутчики у них такие были.

Киборг хотел напомнить ещё подробностей — не так-то просто было забыть такие приключения, но внезапно не решился. Врач действительно не шутил. Детектор бы мигом уловил ложь, даже шутливую, в его словах. Вместо этого Дэн решил поговорить об этом с Полиной или Тедом, уж они-то Макса вряд ли могли забыть.

Ребята только похихикали над его осторожными расспросами. Забудешь их, как же. Макс и Шурф из тех явлений, которые ещё и в старости вспоминают да внукам рассказывают. Дэн облегчённо выдохнул и успокоился. Тем более что капитан, как оказалось, тоже ребят помнит, просто тогда из головы вылетело. Может, и Вениамин это спросонья ляпнул.

Но это было неделю назад, а сегодня с мечтательным видом в пультогостиную вышла уже Полина. Потрепала Ланса по волосам — он в начале привычно уклонился, но потом неловко улыбнулся ей вслед. Затем подхватила со стола чашку, но вместо того чтобы сесть на стул, плюхнулась с ней на диванчик, подобрала ноги и довольно зажмурилась.

— Камры пока не будет, — зачем-то сообщил ей Дэн.

— Кого? — приоткрыла один глаз девушка.

— Камры, — киборг насторожился, но жестом указал ей на кувшин.

— А-а-а, этой штуки, — протянула Полина. — Всё время забываю как её. Ну и ладно, попробовали и хватит. Заодно и мне запоминать не надо.

Дэн напрягся и хотел было проверить, не забыла ли она ещё каких-нибудь названий и имён, но его отвлек капитан. Надо было срочно вписать в маршрут ещё два пункта и посчитать, стоит ли брать не особо дорогой заказ, или на нём они только время потеряют. А потом стало не до этого.