Ши Уду только укрепился в своих подозрениях, когда Сюань-эр в красках расписал, каким именно образом Гриффиндор в этом году занял первое место.

      — Мы не особо переживали, что нас сдвинули на четвертое, — заявил Сюань-эр под конец. — Хаффлпафф никогда за местами не гонялся… ну, кроме квиддича, наверное. Но первокурсники все же расстроились, жалко их было. А на Слизерине настоящий траур был. Вообще, это нечестно, когда на финише меняют правила. Почему все остальные просто учатся, а кому-то баллы начисляют за игру в шахматы или даже за ссоры с друзьями?

      — В жизни очень мало честного, — машинально ответил тогда Ши Уду. — Не забивай себе особо голову, просто будь готов, что подлости совершаются всеми и всюду.

      — Но это же директор Дамблдор! — обиженно протянул Сюань-эр. — Он же всегда был таким справедливым!

      Ши Уду посмотрел на брата с сожалением.

      — Цинсюань, — сказал он строго. — Тебе уже шестнадцать лет. Запомни, пожалуйста, что люди всегда заботятся в первую очередь о тех, кто им дорог, потом о тех, кто им полезен. И только в последнюю очередь, если остаются силы и желание, обо всех остальных.

      — Так нечестно! — совсем по-детски насупился Сюань-эр. — Так нельзя!

      — Так было, есть и будет, — теряя терпение, отрезал Ши Уду. — Я тебя очень прошу, не лезь в дела директора.

      Сюань-эр проворчал, что ни в чьи дела не лезет, просто старший брат мог бы проявить и побольше сочувствия. Ши Уду вздохнул и обнял его, с каким-то неуместным сожалением отмечая, что они с братом уже почти сравнялись в росте.

      Гарри Поттер стал одной из основных тем писем Сюань-эра и в следующем учебном году. Мальчишка, казалось, ни дня не мог прожить без приключений — или, что было куда более вероятным, их ему кто-то регулярно устраивал.

      И так вышло, что именно эти письма раз за разом обсуждал Ши Уду с друзьями, которые, пообтесавшись на новых местах, теперь смогли чаще с ним видеться. Пэй Мин восхитился полету на автомобиле, но Лин Вэнь неодобрительно нахмурилась.

      — Они же приехали на этом автомобиле вместе с родителями! — заявила она. — Не бросили бы те свою машину на вокзале? Почему эти два идиота просто не подождали их?

      — Пэй-сюн, — вдруг спросил Ши Уду. — Ты бы в такой ситуации полетел на автомобиле?

      — Я? — вскинулся тот.

      Хотел было отвечать, но потом задумался, раздраженно морща нос и хмуря брови.

      — Нет, — выдал он наконец. — Чужую я бы брать не стал, а уж отцовскую, если бы у него такая имелась, тем более. Но и ждать его я бы тоже не стал. Это же позорище: застрять на подходе к платформе! Я бы добрался до «Дырявого котла», перенесся камином до «Трех метел», а там подождал прибытия поезда и смешался с остальными. Или нет! Лучше по Лондону бы погулял, а то шатающийся по Хогсмиду студент привлекал бы внимание.

      — Вот, — повернулся к Лин Вэнь Ши Уду. — И это говорит гриффиндорцец! С классическим для их вида шилом в заднице.

      Лин Вэнь только покачала головой и предположила, что они услышат о Гарри Поттере еще много интересного.

      И она не ошиблась.

      Первым звонком стало письмо о затопленном туалете и окаменевшей кошке. Пэй Мин тогда пытался вспомнить, кто из монстров окаменяет взглядом, и набрал примерно с десяток вариантов, а Лин Вэнь прикидывала, что она знает о Тайной комнате.

      — Тайную комнату уже открывали, — неожиданно для них сообщил Ши Уду.

      — Когда?! — хором встрепенулись его приятели.

      Ши Уду задумчиво потер висок.

      — В сорок третьем, — ответил он наконец. — Матушка в школьные годы вела дневники. Я перед отъездом в Хогвартс очень волновался и перечитал их все.

      Ши Уду поспешно сделал глоток, пряча лицо за чашкой. Матушка в то время много писала о подружках и — о ужас! — о красивых мальчиках, и ее одиннадцатилетнему сыну было крайне неловко все это читать. Однако слог у матушки был легкий, и она умудрялась писать захватывающе даже о самых обычных вещах. Этот талант от нее в полной мере унаследовал младший сын, в чем Ши Уду раз за разом убеждался, читая письма брата.

      — В общем, она отмечала, что Тайную комнату открыл Хагрид, выпустив оттуда гигантского паука, а их староста его за этим делом поймал и сдал директору.

      — Хагрид?! — изумился Пэй Мин. — Этот полувеликан — и вдруг наследник Слизерина?!

      — Слизерин жил тысячу лет назад, — напомнила Лин Вэнь. — Мало ли, с кем его потомки за столько времени умудрились смешаться. Однако…

      — Однако дело не в Хагриде, — вновь заговорил Ши Уду. — А в том старосте.

      — А что со старостой? — внимательно посмотрела на него Лин Вэнь. — Он как-то плохо кончил?

      — Он очень плохо кончил, — криво усмехнулся Ши Уду. — Но — не тогда. В 1943 это был староста Слизерина, любимец своего декана и почти всех прочих преподавателей, блестящий студент и просто очень красивый юноша по имени Том Риддл.

      — Том Риддл? — переспросил Пэй Мин, которому это имя явно ничего не сказало.

      — Том Риддл? — эхом повторила Лин Вэнь, одновременно копаясь в своей идеальной памяти.

      — Том Риддл, который впоследствии стал Темным Лордом, — негромко пояснил Ши Уду.

      Об этом человеке матушка писала много. Он учился с нею на одном курсе и был самым лучшим студентом на их параллели. Однако куда больше внимания матушка уделяла его внешности. Восхищалась его высокой статной фигурой, благородным лицом с точеными чертами и аристократической белизной. Особо же она выделяла в своих описаниях «бесподобные карие глаза» и «чудесные вьющиеся волосы». Тан Бао упоминала, помимо прочего, о том, что однажды рискнула спросить у своей матери, как та посмотрит на брак с таким достойным юношей, ведь тот был, помимо прочего, весьма умен и талантлив. К счастью, госпожа Тан ничего достойного в этом кандидате не заметила. Нищий воспитанник детского дома, с неясным происхождением, а главное — даже не китаец!

      Не такого мужа хотела своей дочери госпожа Тан, и пути Тан Бао и Тома Риддла после Хогвартса надолго разошлись. Снова они встретились только тогда, когда она уже стала госпожой Ши, а он — Темным Лордом.

      — Так, версия с Хагридом мне нравится больше, — ворвался в воспоминания Ши Уду решительный голос Пэй Мина. — Сами-Знаете-Кто умер и…

      Он осекся, недовольно насупившись.

      — Злая воля может вернуться лютым мертвецом или злым духом, — напомнила ему и без того очевидное Лин Вэнь.

      — В Европе с таким очень давно не сталкивались, — покачал головой Ши Уду. — Я не знаю, как они это провернули, но самопроизвольно поднимающихся мертвецов у них давно не было. Поднятые, вроде инфери, есть, а вот таких, чтобы восставали сами… Не читал о подобном.

      — Их и нет, — подтвердил Пэй Мин. — По крайней мере, мы на занятиях в Школе авроров только с инфери знакомились.

      — А этот Том Риддл правда был потомком Слизерина? — спросила вдруг Лин Вэнь.

      — Он утверждал, что да, — пожал плечами Ши Уду. — По крайней мере, чистокровных сторонников он заманивал в свои ряды именно этой байкой. Впрочем, ты сама сказала: прошла тысяча лет, а население магической Британии не так уж велико. Кроме иностранцев вроде нас с вами, тут, возможно, у каждого волшебника есть по капельке крови от любого из Основателей.

      — Логично, — согласилась Лин Вэнь.

      На этом они в тот день, так ни к каким конкретным выводам и не придя, разошлись.

      Через пару недель от Сюань-эра пришло письмо, в котором тот расписывал, как во время квиддичного матча Гриффиндор-Слизерин за Гарри Поттером гонялся бладжер и в конце концов сломал ему руку. Не успел Ши Уду порадоваться, что его брат не играет — и гуль с этим спортивным братством, лучше уж Мин И, нежели сломанные конечности, — как почти сразу пришло еще одно послание.

      Первокурсника с Гриффиндора тоже нашли окаменевшим.

      Ши Уду не слишком волновался за посторонних детей, но это уже не кошка. Он не верил в монстров, различающих своих жертв по чистоте крови. Среди лютых мертвецов и злых духов бывали такие, кто мстили какой-то определенной семье или выбирали жертв по определенному признаку, но вряд ли Салазар Слизерин держал в любимцах лютого мертвеца. Хотя, говорят, у кого-то из темных заклинателей прошлого такой имелся, но, скорее всего, остальные Основатели Хогвартса не водились бы со Слизерином, если бы тот баловался с трупами. Почти наверняка «чудовище из Тайной комнаты» было животного происхождения, а значит, пристрастий в уничтожении иметь не могло.

      Если бы это было возможно, Ши Уду немедленно забрал бы брата из Хогвартса. Пусть Сюань-эру и было уже шестнадцать, но это совсем не означало, что он, в случае чего, способен будет отбиться от древнего монстра лучше, чем первокурсник.

      Увы, такой возможности не имелось. При поступлении в магическую школу заключался своеобразный контракт, который мог быть расторгнут только самим Хогвартсом. У родителей был шанс лишь перевести своего ребенка в другую школу, но на середине шестого курса уже ни одна другая школа не согласится принять студента.

      Ши Уду, с трудом подавив дрожь в руках, написал брату обстоятельно письмо. Изо всех сил сдерживая рвущуюся наружу панику, он просил Сюань-эра быть как можно осторожнее и не полагаться ни на свой возраст, ни на свою чистокровность. А сразу вслед за этим посланием Ши Уду отправил еще одно.

      На сей раз профессор Снейп согласился на встречу не сразу, да и вообще долго тянул с ответом. Когда Ши Уду получил сообщение от брата, что неведомый монстр окаменил еще одного ребенка, на сей раз второкурсника с Хаффлпаффа, он написал своему декану снова и пригрозил, что если тот не захочет назначить встречу на ближайшее время, он сам проберется в Хогвартс.

      — Вы слишком настырны, мистер Ши, — раздраженно заявил профессор Снейп, но, разглядев поднявшегося ему навстречу бывшего ученика, осекся.

      Ши Уду и сам знал, что выглядит не лучшим образом. К счастью, в предрождественской запарке многие его коллеги по Бирже щеголяли бледными физиономиями и синяками под глазами, и на общем фоне он не слишком выделялся. Однако ко всему прочему Ши Уду опять начало мучить несварение, и удержать в своем желудке ему удавалось разве что чай да рисовый отвар. Если же получалось съесть и не исторгнуть из себя пару ложек самого риса, день можно было считать удачным. Ши Уду, наплевав на все, мешал зелья с маггловскими таблетками, вот уже третью неделю существуя на этом адском коктейле.

      — Меня за эти полтора месяца извели родители, — присаживаясь напротив, уже спокойнее произнес профессор Снейп. — Но вы по степени истеричности переплюнули даже самых заботливых мамочек.

      — У меня только один брат, — сухо ответил Ши Уду. — И я отвечаю за него перед предками.

      — Мне нечего сказать вам, — сделав заказ, признался профессор. — Причины того, что происходит в этом году в Хогвартсе, не известны ни мне, ни, смею полагать, самому директору.

      — А про то, что творилось в минувшем году, вы знали? — спокойно поинтересовался Ши Уду, но под конец его голос лязгнул.

      Профессор Снейп скривил губы.

      — Вас это не касается, мистер Ши, — отрезал он. — Это дело прошлое, да и ваш брат не был в это замешан никаким боком. Относительно же сего года… Поверьте, ситуация не нравится никому.

      — Почему бы не удалить детей из школы и не вызвать туда отряд авроров? — предложил Ши Уду. — Пусть прочешут замок от Астрономической башни до подвалов. Если монстр есть — они его найдут и уничтожат. Если нет — злоумышленника надо искать среди людей.

      Профессор Снейп ответил ему задумчивым взглядом.

      — Вы и правда очень умны, мистер Ши, — произнес он наконец. — Ладно, так и быть, в качестве жеста доброй воли скажу вам. Все дело в том, что директор практически не сомневается, что злоумышленник, как вы изволили выразиться, находится именно среди людей. Причем — наверняка среди студентов, поэтому отправка детей по домам ничего не даст. Впрочем, так как в этом году ожидается, что на рождественские каникулы в Хогвартсе останется рекордно малое число студентов, директор собирается обратиться за помощью к своим знакомым из Аврората.

      — Неофициально? — вскинув бровь, уточнил Ши Уду.

      — Неофициально, — подтвердил профессор. — Видите ли, никого не убили, да и оба пострадавших — магглорожденные. Шумиха вокруг этого дела Хогвартсу ни к чему.

      У Ши Уду голова пошла кругом.

      — Слушайте, — произнес он, не отводя от своего бывшего декана воспаленного взгляда. — В Хогвартсе порядка трехсот студентов. Это — около двухсот магических семей. Переписка с родными не запрещена, послания не цензурируются. По сути, к сегодняшнему дню вся магическая Британия должна уже быть в курсе!

      — Пострадали магглорожденные, — с нажимом повторил профессор Снейп. — Как бы цинично это ни звучало, но их судьба менее всего заботит магический мир. Его интересует в первую очередь незыблемость Хогвартса и его традиций. Сами же магглорожденные, думаю, о происходящем домой не пишут. В любом случае, их родители — бесправны и бессильны.

      Принесли заказ, и Ши Уду, еще не отойдя толком от откровений профессора, осознал, какой ошибкой было в его состоянии встречаться в ресторане. Кабинеты были неплохо изолированы друг от друга, и запах еды витал достаточно ненавязчиво. Сейчас же на столе появилось множество самых разных блюд, и Ши Уду, несмотря на принятое заранее зелье, повело.

      Торопливо достав из кармана платок, он приложил его к носу.

      — Вас так растрогала тяжелая судьба несчастных магглорожденных? — поинтересовался профессор Снейп, беря в руки палочки. Ши Уду, не отрывая от лица платок, покачал головой. — Нет? Тогда, надеюсь, вы не простужены?

      — Прошу прощения, — Ши Уду надышавшись парами зелья, которым был пропитан платок, наконец смог отложить его в сторону. — Мне просто слегка нехорошо.

      — Зелье в платке? — сообразил профессор. — Остроумно. Но почему не внутрь?

      — Приступы накатывают внезапно, — повел плечами Ши Уду. — А я часто бываю среди магглов. Пить зелье на виду у них не всегда удобно, особенно если приходится делать это часто. Однако сейчас многие простужены, поэтому платок у носа никого не удивляет.

      — Почему вам приходится пить зелье так часто? — нахмурился профессор Снейп. — Хорошо сваренного зелья от тошноты должно хватать на двенадцать часов. Вы сами так бездарно его варите или покупаете у безруких идиотов?

      — Возможно, просто возникло привыкание, — отмахнулся Ши Уду. — Я не могу отследить закономерность.

      — Я, конечно, не врач, — откинувшись на спинку низкого кресла и не сводя со своего бывшего ученика пристального взгляда, заявил профессор Снейп, — однако могу предположить, что ваша проблема отнюдь не в желудке. Вы просто специфически реагируете на стрессовые ситуации, и пока не успокоитесь, пить зелье от тошноты бессмысленно. Успокойтесь и лечите нервы, а не желудок.

      — Как я могу успокоиться, — огрызнулся Ши Уду, — если, пока мы тут разговариваем, на моего брата, возможно, уже напали?

      На седьмом курсе, когда они лихорадочно готовились к сдаче ТРИТОНов и Ши Уду также полоскало через день, Лин Вэнь тоже утверждала, что вся проблема в излишних переживаниях. Сперва у Ши Уду не было времени прислушаться к ее мнению, а затем все более-менее наладилось, и необходимость разбираться в причинах своего постыдного состояния отпала сама собой.

      — Вы все-таки паникер, — вздохнул профессор Снейп. — Ничего с вашим братом не случится. Он слишком взрослый и не имеет ни малейшего отношения к Поттеру…

      — То есть дело все же в Поттере? — вскинулся Ши Уду.

      Профессор ответил ему страдальческим взглядом.

      — Да всегда дело в Поттере, всегда! — процедил он сквозь зубы. — Даже если это просто нелепая случайность — она все равно будет связана с Поттером!

      На этом их встреча подошла к концу. Профессор Снейп дал понять, что не покинет китайский ресторанчик, пока не разделается со своим заказом, а Ши Уду велел уходить и не портить ему аппетит своим нежно-зеленым лицом.