День в Малфой-Мэноре начался как обычно. В семь тридцать утра лорд Волан-де-Морт заперся у себя в кабинете, предусмотрительно повесив на дверь табличку «Не беспокоить. Мучаю грязнокровок», чтобы втихаря предаться любимому хобби: созданию дизайнерских чехлов для своей змеи Нагайны. Хобби это появилось у него довольно давно, поэтому чехлов у Нагайны насчитывалось уже порядка ста штук. Сама змеюка, наряженная в чехол №13 (зеленый бархат с вышитыми бисером черными метками), обреталась тут же. Она с тревогой наблюдала как медленно, но неотвратимо под руками, вернее на этот раз под спицами, хозяина обретает форму очередной «шедевр».
— Ну, что скажешь? —поинтересовалось Его Темнейшество. — Специально на зиму: розовенький...
«С черными метками», — мысленно закончила предложение змея.
— С черными метками. Тепло и красиво.
— Жениться тебе надо, Хозяин. Ну, или власть захватить.
Насчет «захватить власть» Нагайна была не уверена (сколько лет пытается — без толку), а вот для «жениться» у нее даже кандидатура имелась. Человеческая самка, бросающая на Лорда томные, полные надежды взгляды. У них даже вкусы одинаковые: недавно она ему шарфик на зиму связала. Розовый, с черными метками. Правда, она замужем, но это дело поправимое. Муж — такая штука: сегодня есть, а завтра его кто-нибудь цапнул.
В дверь постучали. Вернее, со всей дури забарабанили.
— Чего надо? Я занят!!! — проорал Темный Лорд.
— Милорд, выслушайте, прошу. У меня информация чрезвычайной важности,
— заскулил некто, по голосу опознанный как Питер Петтигрю.
Волан-де-Морт быстро спрятал вязание под стол, схватил пузырек с вязкой красной жидкостью и разбрызгал его содержимое на стены, стол и пол.
— Последний пузырек драконьей крови на этого придурка извел, — пробормотал он. Затем уже громко добавил:
— Входи, Хвост. Надеюсь у тебя действительно стоящая новость, раз ты посмел оторвать меня от работы. В противном случае я тебе не завидую.
Получасом позже Петтигрю вышел из кабинета Темного Лорда живой и здоровый, не получив даже профилактический Круциатус. А Его Темнейшество спешно созвало своих самых преданных сторонников в тронный зал и принялось лихорадочно рыться в бумагах.
— Как думаешь, Нагайна, речь номер шестьсот шестьдесят шесть или номер шестьсот шестьдесят семь.
— Какая разница? Они одинаковые.
—Неправда. Речь номер шестьсот шестьдесят шесть начинается со слов «Мои соратники», а номер шестьсот шестьдесят семь — «Мои верные подданные», и там еще один деепричастный оборот... Ладно, давай в «Камень, ножницы, бумага». Выиграю я — значит номер шестьсот шестьдесят шесть, ты— тогда номер шестьсот шестьдесят семь.
Через минуты две:
— Я выиграл!
— Дамблдора с два!!! Камень сильнее ножниц!
— Так это был камень? А я думал, что улитка. Но все равно я произношу речь номер шестьсот шестьдесят шесть.
Тем временем Пожиратели Смерти уже собрались в тронном зале, когда-то в незапамятные времена переоборудованном из большой столовой. Слух о причине сбора прошел куда раньше явления повелителя и вызвал в среде его сторонников горячие обсуждения. Особенно у горстки особо приближенных, окопавшихся поближе к двери.
— Мда, что теперь начнется... — протянул Люциус Малфой, ни к кому особенно не обращаясь.
— Известно что. Речуга минут на сорок, — буркнул Антонин Долохов. — Кстати, двадцать галеонов, что это будет номер шестьсот шестьдесят семь.
— Пятнадцать галеонов на номер шестьсот шестьдесят шесть, — воровато косясь на супругу откликнулся Рудольфус Лестрейндж. Беллатрикс, пусть и стояла довольно далеко, поглядывала на их компанию подозрительно часто. Хотя возможно, просто для профилактики.
— Пятьдесят галеонов на номер шестьсот шестьдесят семь, — поддержал спор брат Рудольфуса Рабастан. Его супруга отсутствовала в природе как биологический вид, и потому он мог позволить себе щегольнуть перед товарищами, пустив на ветер приличную сумму денег и не опасаясь при этом немедленной кары.
Щеголянье младшему Лестрейнджу почти удалось, но тут встрепенулся Люциус Малфой:
—Сто галеонов на номер шестьсот шестьдесят шесть, — лениво бросил он.
Сделал он это в некотором роде из мести. Нарцисса, которая в их организации вообще-то не состояла, но страдала на собраниях от скуки вместе с мужем на правах хозяйки поместья, где эти собрания происходили, сегодня решила откосить и притворилась мертвой.
— Вечно ты, Малфой, выпендриваешься. Самый богатый, что ли?
— Ну, откровенно говоря, да.
— От скромности ты не помрешь, это точно. Господа, сегодня мы обмываем будущий триумф Темного Лорда за счет этого достойного мага.
К спору присоединились также понадеявшийся на халявную выпивку Нотт (пять галеонов на речь номер шестьсот шестьдесят семь) и Кребб с Гойлом, привыкшие все повторять за Ноттом.
Полемику прервал наконец-то явившийся Волан-де-Морт:
— Мои соратники... Кхм, а почему такие унылые лица. Круцио!
Тягомотина, называемая речью номер шестьсот шестьдесят шесть, длилась добрых полчаса, хотя все сказанное можно было выразить двумя предложениями: «Заклятие Доверия разрушено. Местонахождение Поттеров известно».
— Я прямо сейчас отправляюсь к Поттерам. Скоро, очень скоро последняя нелепая преграда падет на моем пути, и я стану абсолютно непобедим.
На этой жизнеутверждающей ноте Его Темнейшество закончило распинаться и отправилось ломать последнюю преграду. Ну, как отправилось, сначала нарядило Нагайну в камуфляжный чехол (специально для боевых действий), и выслушало личное пожелание удачи от Беллатрикс (Белле даже было милостиво разрешено повязать ему шарфик).
Через некоторое время в Годриковой лощине появился высокий человек в плаще, с надвинутым на лицо капюшоном, закутанный в розовый шарфик с черными метками по самый змеиный нос. Рядом с ним ползла змея, зачем-то волочащая за собой зонтик. К чему здесь эта часть обмундирования, Нагайне было решительно не понятно, но она не оставляла надежды во всем разобраться:
— Хозяин, зонтик-то зачем? Ответь уже, все равно никуда не денусь!
— Видишь ли, Нагайна, я досконально изучил память Хвоста. Поттеры прячутся в высокой башне, попасть в которую можно только с воздуха. Я собираюсь незаметно подлететь к окну, и...
— Это все понятно, но зонтик-то зачем?
— На всякий случай.
Тут они увидели искомую башню. Темный Лорд вытащил из кармана... синий воздушный шарик. Надул его.
— Я должен проникнуть туда незаметно, — пояснил он ошарашенной змее. — Я притворюсь, будто я маленькая черная тучка, тогда Поттеры не о чем не догадаются.
— Довязался, — пробормотала Нагайна.
А лорд Волан-де-Морт взмыл в небо и стал стремительно подниматься к заветному окну.
— Ну, на кого я теперь похож? — крикнул он.
— На идиота, — печально отозвалась змея.
— А на маленькую тучку я не похож?
— Нет, не очень.
— Ладно. Может, отсюда больше похож.
К окну, посмотреть, кто там орет, подошел Джеймс Поттер. Узрел «маленькую черную тучку», матюгнулся и отскочил назад, как ошпаренный.
От внимания Волан-де-Морта это не укрылось:
— Нагайна, по-моему, Поттер что-то подозревает.
— Что подозревает?
— Не знаю. Только он ведет себя подозрительно.
— И что делать?
Ситуация действительно казалась патовой, но Темный Лорд не был бы собой, если сдался при первых же трудностях.
— Я буду петь тучкину песню, а ты ползай взад вперед, открыв зонтик, и говори: «Кажется, дождь начинается»...
Только успел Милорд дать змее указания, как вернулся Джеймс с заряженным арбалетом и встревоженной Лили. Его Темнейшество мужественно запело:
— Я тучка, тучка, тучка
Не лорд Волан-де-Морт.
Ни разу не видал я
Таких ужасных морд.
— На себя посмотри, ящерица переросток! — заорал пытающийся прицелиться Поттер.
Однако Темного Лорда сбить с мысли было не так-то просто.
— На синем-синем небе порядок и уют, — продолжил выводить он. — Поэтому все тучки на Поттеров плюют. У-а-а-ай, сволочь!!!
Лили поморщилась. Непонятно, было ли это вызвано певческими способностями Его Темнейшества, или тем фактом, что Гарри всю ночь буянил и уснул совсем недавно, буквально вот только что, а значит и она могла заняться тем же, а не слушать концерт под окном. И тут в ее измученный вынужденной бессонницей мозг закралась идея:
— Джеймс, целься не в Волан-де-Морта, а в шар.
— Понял!
Следующий выстрел был куда более удачным. Послышалось многообещающее «пшш».
— Ну, Поттеры, погодите!!! — заорал лорд Волан-де-Морт, и стремительно пошел на снижение.
Далеко внизу Нагайна послушно ползала туда-сюда с открытым зонтиком и шипела: «Кажется, дождь начинается», стараясь убедить в этом если не Поттеров, то хотя бы вызванных Лили мракоборцев.