I wanna be your boyfriend

Не знаю, как давно все началось.

Мы с Жаном были знакомы ещё с детства.

Приятно вспоминать детские годы, когда всё казалось таким простым.

Моя мать с трепетом хранит фотографию, на которой шестилетний Жан, растрёпанный и весь измазанный краской, ухватился за мою руку и, указывая на разноцветные точки на своем лице, лучезарно улыбался и повторял: "Марко, у меня теперь тоже есть веснушки!"

Мы жили по соседству и виделись каждый день, а затем пошли в одну школу.

Вечно неугомонный, активный и вспыльчивый Жан и... я. Все удивлялись тому, что мы отлично ладим, но мы об этом не задумывались. Нам было хорошо вместе, и этого достаточно.

Нам пятнадцать.

Мы стали редко видеться где-то помимо школы из-за проблем в семье Жана, но всё так же ценили наше общение. Когда нам удавалось встретиться, мы, как и раньше, разговаривали обо всём на свете, гуляли, смеялись, —иногда даже над самыми глупыми вещами, — или просто наслаждались тишиной и присутствием друг друга.

Кажется именно тогда я почувствовал, что, возможно, отношусь к Жану как-то иначе, нежели к другу.

Мы взрослели.

Справляться с нагрузкой по учёбе стало сложнее, а грядущие экзамены пошатнули нервы даже самых непоколебимых учеников. Времени совершенно не хватало и наши прогулки сошли на нет.

Конечно мне хотелось предложить Жану немного отвлечься и отдохнуть, но страх того, что я навязываюсь, и ему совсем не до этого меня останавливал.

Выбраться куда-то вместе нам удалось только после ужасно тяжёлого месяца, наполненного постоянным повторением ранее изученного материала, бессонными ночами и волнением. До следующих экзаменов осталось ещё два года, и это хоть немного поубавило проблем.

Именно тогда Жан рассказал мне о Микасе, девушке из параллели.

Он просил у меня совета, как завоевать её внимание. Просил совета. Как у друга. Как у человека, которому доверял.

Я хорошо общался с девушками, но они не привлекали меня в романтическом плане и опыта у меня не было. Но Жан просил у меня помощи.

И я помогал. Искал всевозможную информацию на разных сайтах, спрашивал у Саши. Правда, чтобы заполучить внимание Саши, достаточно вкусной еды. С Микасой же всё оказалось гораздо сложнее. Особенно, когда мне на самом деле совсем не хотелось, чтобы она была с Жаном. Я старался скрыть это, но не знаю, насколько хорошо у меня получалось. Я врал Жану, врал самому себе, врал Микасе чёрт возьми.

Через несколько месяцев холодных "спасибо" на всё комплименты и подарки, Жан кажется смирился и больше не пытался приударить за Микасой.

Я чувствовал некое облегчение. Мне было хорошо от того, что мой друг страдает от неразделённой любви, хотя сам я испытывал то же самое?

Да, я знаю, я отвратителен. Можете меня осуждать, я и сам это делаю.

С того момента у Жана так никого и не появилось.

Вскоре я смирился с тем, что мои чувства останутся неозвученными и мне оставалось довольствоваться тем, что у меня есть. Я наслаждался каждым случайным прикосновением, стараясь скрыть горящие щеки. Иногда подолгу засматривался на него, чтобы запомнить все мельчайшие детали до нашей следующей встречи. Я убеждал себя, что этого достаточно.

***

Самый обычный день, на первый взгляд ничем не отличающийся от других, обрушился на меня как снег на голову.

В тот день Жан появился на учебе в нехарактерном для него мрачном состоянии. Он выглядел действительно плохо, но рассказать о произошедшем был готов только после уроков.

Страх и волнение затуманили мой разум, и весь оставшийся день я провел прокручивая в голове самые ужасные варианты развития событий.

Жан попросил встретиться на нашей крыше. Будучи детьми мы часто забирались туда, дожидались заката, а затем вместе выслушивали нотации взрослых.

И сейчас мы вместе. На этой самой крыше. Ничего ведь не изменилось?

Мы повзрослели, у каждого теперь полно своих проблем, но мы по-прежнему вместе. Верно?

Жан молчал. Сейчас слова давались ему тяжело, но в этом молчании не было ничего некомфортного. Просто потому что это Жан.

Он мялся, кусал губы и сжимал руку в кулак, оставляя на нежной коже ладони следы ногтей. Я накрыл его руку своей, поглаживая подушечками пальцев сбитые из-за очередной драки костяшки. Его руки холодные. Они всегда холодные, но несмотря на это, мне становится теплее. Просто потому что это Жан.

Возможно это немного успокоило Жана и он решился заговорить.

— Марко, — Жан медленно выдохнул, стараясь унять собственное волнение. — Марко, мои родители разводятся. Мама сказала, что мы должны переехать.

Мне не хотелось в это верить. Желудок скрутило, к горлу подступила тошнота. Виски пульсировали, а перед глазами плыло, но я смог разглядеть лицо Жана. И страх в его глазах.

— Нет, нет, нет, Марко! — Жан схватил меня за плечи и остановил, смотря прямо в глаза. Его руки мелко подрагивали. — Это не навсегда! Мы сможем видеться на выходных, и я вернусь сюда, когда окончу школу и...

Я протянул руку, мягко касаясь щеки Жана, зарываясь в короткие волосы на чужом затылке другой рукой и накрыл его губы своими. Я целовал его. Слишком долго и влажно, чтоб списать на дружеский или случайный поцелуй, но слишком быстро для того момента, которого я ждал так долго.

Да, это неправильно. Да, я скорее всего об этом пожалею. Но эй, что если мы больше не встретимся? Или встретимся только спустя несколько десятков лет? Какое дело Жану будет до меня и моих поцелуев?

Я уже сделал это.

И я ушёл. Даже не посмотрел на него. Испугался собственного решения.

Я решил, что затворничество — единственный выход. Не появлялся в школе, якобы приболел, не отвечал на звонки и сообщения.

Я не знаю, почему я это сделал. Не знаю, почему поцеловал его. Почему сбежал. Почему игнорировал и не пытался поговорить. Но я знаю, почему влюбился в него.

Просто потому что это Жан.

Мое самокопание прервал звонок в дверь. Сейчас мне бы не хотелось кого-то видеть. Вернее, хотелось бы, но только одного человека. Но я не думаю, что он теперь захочет видеть меня.

Выгляжу я сейчас ужасно. Нежелание что-либо делать сказалось и на моем внешнем виде, но открыть дверь нужно.

Никого.

Букет ромашек и записка.

Лист бумаги дрожит в моих руках, пока я читаю одно короткое предложение, пытаясь остановить навернувшиеся на глаза слёзы.

Всего одно предложение.

"Я хочу быть твоим парнем".