Откровенно

предшествующие твиты Дайшо:

очевидно я главный конч этого вечера

осознал что мне нравится как он смотрит)))

чувствую себя...

мерзко Сугуру прекрати

будто эти выпирающие на бледнючей коже кости могут кому-то нравиться

блять Сугуру какого черта тебе это так важно

сам бы аебя для начала болюббл

я не нарушу соглашения

но приди

смотри на меня...

      Сугуру задерживает дыхание от звука приоткрывающейся двери и быстро стирает с лица слезы. Что-то алкоголь привел мысли совершенно не туда. А должен был полностью от них избавить.

      Тетцуро входит в спальню, аккуратно прикрывая за собой дверь. Жмурится, пытаясь разглядеть тело на кровати, но свет не включает. И Сугуру премного благодарен ему за это. Опухшие глаза сразу выдадут его с потрохами, а позориться еще и своими предательскими слезами перед Тетцуро не хочется.

      — Что тебе нужно? — Сугуру шелестит губами, даже не прикладывая усилий, чтобы его было слышно. Но Тетцуро все равно слышит. На фоне играющей за дверьми музыкой, он слышит этот хриплый усталый шепот.

      — Пришел посмотреть, — Тетцуро двигается в сторону кровати, присаживается на ее край и пытается разглядеть укутанное в оверсайз худи, как в кокон, тело Сугуру.

      — Я тебе что, цирковая собачка?

«Сутулая цирковая», — поправляет себя и кривится.

      — Если ты цирковой песик, то я, пожалуй, никогда не уйду из этого цирка, — Тетцуро переваливается через Сугуру, на секунду задерживаясь возле лица. Хочется чмокнуть в нос, но Тетцуро лишь спешно заваливается на место за Сугуру и начинает смотреть в потолок. Тетцуро страшно. На самом деле страшно. Он столько раз протупил с этим парнем, что казалось — еще одна ошибка будет фатальной.

Но поцеловать все же хочется.

      — Я тебя не понимаю, — Сугуру не поворачивается лицом к Тетцуро, как это бывает в фильмах про любовь, продолжает всматриваться в потолок, будто он даст ответы, будто он прольет свет, а не лежащий рядом парень. — То ты отвратительно флиртуешь со мной, то просто отвратителен. Чего ты хочешь?

      Тетцуро ждет, пока Сугуру повернется к нему, но тот все также упрямо не двигается. Приходиться самому привстать на локоть, чтобы заглянуть в лицо. Взгляд, привыкший к темноте, различает бледнее обычного лицо парня с зажмурившимися глазами. Сугуру тоже боится. Вот только не сделать глупость, а ее услышать.

Как же все сложно.

Тетцуро рвано выдыхает. Нужно расставить все точки над i, причем уже давно.

      — Мы с тобой постоянно грыземся. Я считал это флиртом.

      — Я не про это, — Сугуру тянет губы в стороны в раздражении. Будто Тетцуро не понял, о чем он.

      — Я не понимаю, о чем ты. Когда я писал, что ты уебищный? Когда я писал, что ты мне не нравишься? Когда?

      — Не напрямую, — Сугуру, наконец, открывает глаза и привстает, чуть не врезаясь головой в подбородок Тетцуро.

      — То есть ты просто итрепретировал, — еще раз, — интреперетировал, — Тетцуро напрягается, — инереперететировал. Блять, — шикает, и будто выплевывает из себя воздух.       — Короче, слова мои перевернул, как тебе угодно.

Сугуру злится. Тетцуро не далеко от того, чтобы тоже начать.

      — Зачем еще люди пишут, что кого-то не любят? Явно, показать отсутствие симпатии.

Тетцуро необходима минута, чтобы обдумать. Возможно, две. Но он не берет ни одну из них, выпаливая, не задумываясь.

      — Но я и не люблю тебя, — Сугуру, конечно, нравится, но до любви это явно еще не дошло. Так, влюбленность.

      — А я и не говорил, что ты — да. — Сугуру садится в позу лотоса и гневно смотрит на парня. — Но смысл в твоем твите был, что я тебе не нравлюсь, в принципе.

      — Да, блять, не писал я такого! — Тетцуро всплескивает руками и хочет встряхнуть заодно и самого Сугуру.

      — Реально голову проверь, — парень начинает вставать с кровати. Алкоголь отвоевывает все большие и большие территории, нужно капитулировать, пока опять не станет поздно, пока снова не поддастся градусу в крови и не попросит о глупом, но безумно нужном.

      — Погоди, — Тетцуро хватает за большой рукав и буквально заваливает Сугуру на себя. — Я писал это. Но тот твит не был адресован тебе, — Тетцуро вспоминает пьяную истерию Кейджи, свой собственный твит и все последующее поведение Сугуру. Это было, если не изменяет память, в тот день, когда Тетцуро назвал Сугуру «сутулой собакой». Ну, молодец, что.

      — А кому? — Сугуру не встает. Хочет уйти, но не находит в себе сил отлипнуть от горячего тела, от мягких и крепко сжимающих по бокам рук. Не хочется.

Видимо, капитулировать очень поздно.

      — Это неважно, — и Сугуру соглашается, утыкаясь носом в чужую шею, вдыхая аромат и вновь ощущая это. Взгляд Тетцуро.

Судорожный выдох и Тетцуро ловит губы Сугуру своими. Целует медленно, вязко, как когда-то испробованный мед на ярмарке, тягуче.

      — А под уебищным ты имел в виду, когда я назвал тебя сутулым? — доходит медленно, но верно.

Сугуру кивает.

      — Тебе нужно лишь снять свою одежду, и посмотреть на реакцию моего тела, чтобы понять, насколько сильно мне может нравиться твоя сутулость и бледность, — Тетцуро выдыхает в поцелуй и тянется к низу худи.

Сугуру отстраняется чуть дальше, но с колен Тетцуро, на которые он ловко забрался, не сходит.

      — Ты про член?

Рваный смешок куда-то в бледную шею.

      — Ага, я про член, — Тетцуро игриво двигает бровями.

      — Хочешь потрахаться?

      — Ага.

      Сугуру плавно сходит с колен, отодвигаясь на край кровати. В темноте не особо видно напряжение тела, поэтому Тетцуро не понимает, собирается Сугуру сейчас встать и уйти, или пока останется сидеть.

      — Нет.

      — Да, блять, Дайшо, — Тетцуро спрыгивает слишком резко с кровати и заводится с полпинка. Уже же, кажется, все выяснили. — Заебал!

Сугуру сжимается в своем огромном худи, старается спрятаться за алкогольной дымкой, но нет. Вот он, Куроо Тетцуро, собственной персоной, смотрит прямо на тебя, и отпускать никуда не собирается.

      — Я не не хочу секса с тобой, — Сугуру говорит все так же тихо. — Я не хочу секса сейчас, в принципе.

Тетцуро замирает посередине комнаты, докуда успел злобно протопать, пока нес какую-то чушь.

      — А, ой, — шипы уходят обратно под кожу, и становится как-то неловко. — Прости, — присаживается рядом с Сугуру, перехватывая его несопротивляющуюся ладонь. — Может, тогда просто полежим?

Сугуру устало кивает, обнимает одной рукой за плечи и утягивает обратно на кровать. Сердце бьется непозволительно быстро. А осознание скребет кошками на сердце.

      — Раз мы лежим, может, поцелуемся?

Сугуру не отвечает, лишь подтягивается поближе к лицу Тетцуро и смазано ведет губами. Голова кружится то ли от выпитого, то ли от жара чужого тела, то ли от поцелуев Тетцуро. Но сейчас Сугуру не против.