Маркус чувствовал, что начинает всеми фибрами своей души ненавидеть этот остальский лагерь для малолеток, куда ключники попали по вине Василисы. Их силой удерживали в этом глупом месте, заставляя следовать распорядку дня и играть в бесполезные игры, что только отнимали драгоценное время, которое лучше потратить на поиски Алого Цветка. И если в остальное время всё это было терпимым, то сейчас, сидя взаперти в одном из пустующих домиков, Ляхтич искренне жалел, что не может использовать свои силы днём для зачасования одной вожатой, по вине которой он здесь застрял. Вместе с одним до тошноты неприятным ему соперником.
Это же надо было, так удачно начать утро с отлова одной маленькой феи и почти что спровоцировать её друзей на драку, а после так глупо попасться на глаза Рите. Девушка не стала разбираться, кто первым начал, а кто продолжил. Уже просто завидев надвигающуюся бурю, она не на шутку разозлилась, так как эти компании едва ли не по два раза в день ссорятся, из-за чего потом перепадает всему лагерю. Риту это откровенно достало и они решила первой сделать шаг к их примирению, а именно — заставить всех сыграть в игру, где люди говорят друг о друге лишь положительные вещи. Задумка, в принципе, была очень неплохой, но вот на деле её исполнение оказалось провальным с самого начала.
Чёрт дёрнул эту вожатую дать первое слово Маркусу и попросить его сказать пару комплиментов в сторону Фэша. Естественно, кроме едких слов, что били по самым больным местам, из уст парня ничего путёвого не сорвалось. Терпение Драгоция тоже оказалось далеко не железным, поэтому хватило всего несколько минут, чтобы вывести его из себя.
Решив, что именно эти двое затевают обычно драки, Рита наказала обоих, заперев в отдельном домике и сказав сидеть там до тех пор, пока не научатся друг с другом ладить.
— Ну же, Фэш, — за дверью раздался почти умоляющий голос Ника, — просто сделай вид, что ты можешь находиться с этим п… — послышался глухой удар и тихое, недовольное бурчание парня, после чего он продолжил: — С ним рядом, не думая об убийстве.
— Марк, где же твоя хвалёная учтивость? — практически оборвав Лазарева на последнем слове произнесла Маришка, которую уже утомило стоять здесь и ждать, когда же эти двое наконец устроят перемирие.
— Да, Марк, — перекривлял её голос Фэш, язвительно усмехнувшись, — где твоя учтивость? Как перед Еленой лебезить, так ты очень красноречив.
— Не испытывай судьбу, Драгоций, — огрызнулся парень, устраиваясь на деревянном полу. Подумать только, здесь даже мебели толком нет! — То, что я не могу сейчас использовать эферы, ещё не является гарантией твоей безопасности.
На это мальчишка лишь презрительно фыркнул, всем своим видом показывая, что он ну очень испугался. Нет уж, примириться с этим идиотом — это невыполнимая миссия. Однако, если они так и просидят до самого вечера, то к ним быстро вернётся сила, и уж Маркус точно не упустит шанса как-нибудь навредить своему сопернику. Чёрт, неужели придётся наступить на собственную гордость?
— Извини, Фэш, — угрюмо произнесла Василиса после некоторого молчания, — нас скоро позовут на обед, поэтому мы должны уйти.
— Постарайтесь не устраивать побоища, — добавила Диана своим привычным строгим тоном. — Мы и так притягиваем к себе лишнее внимание.
— Не навреди нашему Фэшу, — вновь раздался отчего-то весёлый голос Маришки. После этих слов послышались торопливые шаги, удаляющиеся от домика. Видимо, компания и вправду решила не тратить всё своё время на то, чтобы торчать возле домика и выкрикивать советы, которых всё равно никто не послушается.
Сердито нахмурившись, Фэш ударил по двери ногой и отошёл от неё. Легко друзьям говорить «попробуй», в то время как даже мысли о том, чтобы быть ласковым к этому идиоту, вызывали приступ тошноты. И зачем этой вожатой нужно было вмешиваться в их перепалку? Он и сам мог прекрасно проучить Ляхтича и этого труса Норта — брата Василисы.
Среброключник понимал, что просто стоя и ничего не делая, перемирия не добьёшься, а если они пробудут в таком скверном настроении до вечера, то после и вправду несдобровать. Тихо вздохнув, Фэш с огромным усилием заставил себя согласиться сделать первый шаг навстречу. В глубине души он чувствовал, что ещё не один раз пожалеет об этом, но делать было нечего.
Не спеша подойдя к дальней стене домика, где расположился злющий на всю Осталу Марк, Драгоций сел немного поодаль, решая, как бы начать разговор, чтобы не подлить масла в огонь. Но в голову, как назло, ничего путёвого не приходило, кроме удачных искромётных фразочек.
Первым нарушил молчание Маркус. Гаденько улыбнувшись, он искоса посмотрел в сторону своего соперника и спросил:
— Ну, и какая же из всех положительных сторон тебе нравится во мне?
Поморщив нос, Фэш мысленно начал перечислять первое, что приходило в голову: надменность, вспыльчивость, сволочизм, стремление всегда быть впереди и готовности идти к вершине хоть по головам друзей. Мерзкий характер, неумение выбирать компанию и любовь к женщинам постарше. Мда, как же из этого букета положительных качеств выбрать наименьшее из зол?
Мальчик вздохнул, прикрыв глаза и прислонившись спиной к гладкой поверхности дерева. Когда он уже готов был плюнуть на это бесполезное дело, его вдруг осенило. Сам по себе Маркус являлся преотвратительным ублюдком, любящим портить жизнь тем, кто ему не нравится, но в этих действиях и проскальзывает то, что Фэшу нравится в парне. То, чего он сам уже никогда не получит.
— Свобода, — тихо произнёс он скорее самому себе, но Марк его услышал. Повернув голову в сторону соперника, он с лёгким интересом уставился на него, выжидая более детального объяснения. Заметив на себе чужой взгляд, Фэш нехотя продолжил:
— Мне нравится в тебе… Свобода. В принципе, ты не скован родственниками, друзьями или… Контрактом, — лицо мальчика омрачилось. — Даже действуя по чьему-то приказу, ты спокойно позволяешь себе самовольничать. И никогда не зависишь ни от чьего мнения. Ну, почти.
С последней фразой, Драгоций иронично усмехнулся, явно намекая на Елену, но златоключник словно пропустил эту едкость мимо ушей, задумавшись о чём-то своём. Хотелось сейчас сказать парочку колких в сторону скованного словно цепями Фэша, который подписал договор с дядей, тем самым обрекая себя, но он этого не сделал. Вместо этого, скрестив руки на груди, Маркус придвинулся к мальчику поближе и, после короткой паузы, спокойно произнёс:
— Мне нравятся твои глаза.
Решив, что ему послышалось, Фэш недоумённо повернулся в сторону парня, с удивлением обнаружив, что тот смотрит на него в упор, не мигая. Не дождавшись какого-либо ответа, он продолжил:
— Они очень яркие и насыщенные, иногда создаётся ощущение, будто видишь в них небо, — Маркус придвинулся ближе, с особой завороженностью глядя мальчишке в глаза. — Когда ты смотришь на своих врагов или соперников, они становятся холодными и жётскими, словно лёд, о который боишься ненароком пораниться. Когда ты злишься, они темнеют, будто покрытые грозовыми тучами.
Поражённый таким откровением, Фэш сидел в полной растерянности, даже не зная, стоит ему как-нибудь на это реагировать? Ведь Марк может сейчас просто издевательски шутить, как обычно. Но тот лишь невозмутимо продолжал:
— Я видел как ты плачешь, Драгоций, — в его голосе промелькнули уже знакомые насмешливые нотки, но лицо оставалось таким же серьёзным. — После слёз твои глаза становятся светлее и прозрачнее, совсем как чистейшая вода из озера.
После этого Ляхтич на какое-то время смолк, давая мальчику время переварить только что полученную информацию. Но тот сидел, словно громом поражённый и явно не ожидавший такого прямолинейного, — и, между прочим, смущающего, — ответа. Как хорошо, что это не прозвучало в библиотеке во время игры, когда они были в окружении других ключников. Страшно было представить, какого шума наделали бы слова Маркуса, а уж сколько подколов натерпелся бы Фэш.
— Но знаешь, — вернув себе привычно-насмешливое выражение лица, юноша чуть отодвинулся, — если ты встанешь у меня на пути, я без промедления убью тебя.
— Но ведь я уже столько раз мешал тебе, так почему же до сих пор не убил?
— Потому что я ещё не готов видеть, как эти глаза покидает жизнь, делая их серыми и пустыми, как у куклы, — вопреки сказанному, Марк неприятно улыбнулся, словно только и мечтал о том, как бы увидеть это зрелище в замедленной съёмке, наслаждаясь видом мёртвого соперника.
— Хах, какие громкие слова. Ты что, влюбился в меня, Ляхтич? — иронично изогнув бровь, Фэш фыркнул, словно смеясь.
— А ты в меня? — ничуть не смутившись, парень парировал в ответ так же дерзко и уверенно.
На это Драгоций ничего не ответил, лишь как-то отрывисто выдохнул, вперившись изучающим взглядом в тёмные глаза, словно пытаясь разгадать, о чём на самом деле сейчас думает златоключник, и что он ожидает услышать в ответ. И ожидает ли вообще? Ситуация, в которой сейчас находились эти двое, стала казаться донельзя странной и неправильной, словно они позволили свернуть разговору в очень запретное русло.
Мотнув головой, отгоняя неприятные мысли, Фэш как-то измученно вздохнул и, неожиданно даже для самого себя, упёрся лбом в плечо Маркуса, недовольно пробурчав «Чем я заслужил всю эту хрень?»
— Ты не ответил «нет», — ехидно заметил вдруг юноша, не спеша отталкивать от себя Фэша.
— Ты тоже, поэтому заткнись и просто жди, когда нас наконец выпустят, — уже раздражённо ответил тот, чувствуя, как его щёки начинает заливать лёгкий румянец. Хмыкнув, Ляхтич больше не произнёс ни слова, уже давно перестав злиться и начав придумывать историю про унижение несносного мальчишки, которую потом с удовольствием расскажет Маришке и Норту.