Круг. Еще один. Виток.
Время вьется сквозь пространство — вместе с пространством, стремится вперед. “Вперед”. Странное слово. Что оно значит для времени? Известно только, что движется время в одном направлении и движется необратимо. Многие думают, что движение в пространстве обратимо — но это не так. Место связано со временем. Новое время — новое место. “В одну реку дважды не войти”, говорил древнейший Гераклит. Его ученик Кратил добавил, что “нельзя и одного раза войти в одну и ту же реку”. А еще в древности говорили о корабле Тесея, но обо всем по порядку.
Почему я так прицепился к этому?
Мысли путаются, как всегда бывает накануне дня икс: в академии снова объявили отбор кандидатов на посещение планеты-средоточия культуры отдаленной планетарной системы в рамках гуманно-галактического развития, и я снова подал заявку. Я никогда не покидал своей планеты, что нетипично для студента моего возраста: мне скоро 20 земных лет и 5,6 межгалактических. По норме каждый студент академии должен поменять четыре планеты к первому пятилетию м.л.. Но это норма, а не обязаловка, поэтому выговора я не получаю. Но взамен — должен участвовать в каждом отборе на перелеты. Мол, я пытаюсь вырваться, смотрите, академия предоставила мне шансы, просто не везёт.
Не везёт, да. Я старательно ошибаюсь в тех разделах, которые в течение года старательно выказывал себе сложными: меня не должны заподозрить в подделке результатов, в ответах наугад и недостаточном стремлении к победе. А еще я должен быть спокойным. Повышение пульса допускается в рамках радостного предвкушения зачисления в кандидаты, никак не тревога. Никак не душащая меня сейчас паника. Возникнут нежелательные вопросы, осмотры, перепроверка табеля здоровья. Нам: и мне, и родителям, это ни к чему. Вдох. Выдох. Завтра я буду абстрагирован и спокоен. Но пока идет сегодня — в моих утешающих мыслях, конечно — я позволю себе больше. Я позволю себе ответы.
Допустим, мы зашли в реку, вышли и сразу же зашли. Но время, сколь ни было малым, все-таки прошло, а значит, на пространственно-временной шкале мы не в той же точке координат. На параллельной, где расстояние между этой точкой и первоначальной равняется времени первого захода в реку. Чем меньше разница во времени, тем меньше расстояние на нашей четырехмерной шкале, но оно никогда не совпадет. Хотя бы миг разницы, половина мига, толика — но не “сию секунду”, как говорили раньше.
Это означает, что технически не существует понятие “вернуться куда-либо”. Вернуться предполагает попадание в то же место, из которого вышел. Но — новое время = новое место, старого не существует.
Я редко озвучиваю эти размышления, поскольку они никого не волнуют в достаточной мере. “О, боги галактические, какая разница, Джес? Опять ты за свое?”. Так реагирует мама. Они давно оставили попытки “вытащить” меня куда-либо, благо, мне до сих пор удается найти достаточный повод отмахиваться от вопросов академии.
Но разница есть. Она в ответах дальше.
Корабль Тесея: если все детали корабля заменить, будет ли этот корабль тот же? Если все составные части объекта были заменены на новые, останется ли сам объект тем же, что был? Мне кажется, что нет. Он будет называться так же, будет работать так же, но будь он разумен — никто не смог бы гарантировать, что его новые решения совпали бы с его решениями старой версии. А без этого он не является собой же. Он стал чем-то новым с сохранением старых данных. Копией.
Ни один студент академии не боится транспортировки копированием. Ни один гражданин галактической коалиции. Телепорт стал решением многих, многих проблем. Мне кажется, я единственный человек на этой планете, который еще ни разу, ни единого раза не транспортировался куда-либо через телепорт.
Возможно, если бы не пожизненные отношения с древней философией, моей “проблемы” бы не возникло. Я задумался об этом после того, как в разговоре с мамой привел Марка Аврелия, а она сказала: “Не следовало поощрять твое увлечение древними мирами.” Она рассказала, что в детстве я, бегающий с инфо-листами истории древнейшего мира, казался ей аутентичным и очаровательным. Ей говорили, что у такого необычного ребенка большее будущее, и она верила и гордилась мной. Но я, как говорилось, полез не в ту степь.
Мое упорство и отказы “копироваться” доводили родителей до ярости. Кончилось тем, что однажды меня повезли с собой насильно, но еще в меж-транспортном коридоре со мной случился приступ. Я помню этот день, но смутно и только до момента отчаяния, когда я понял, что меня неизбежно транспортируют. Сам приступ произошел как в тумане — у меня остались только ощущения сорванного в кровь горла. Говорят, я вопил очень громко. “Как иерихонская труба?” — спросил я, но маме больше не казались забавными мои архаичные шутки.
Считаю ироничным, что теперь я один из лучших студентов “космической” академии. В рамках допустимого, естественно, мне все еще надо уступать конкурсные места. Отец посчитал, что мой страх перелетов зиждется на страхе перед космической пустотой. Мои объяснения о пространственно-временной шкале он или не понял, или посчитал отговоркой. “Слишком засиделся на одном месте”, — вынес он вердикт. — “Пойдешь учиться, поймешь, что все это глупости”. Я понимал, что со мной и без того идут на вечные компромиссы, и не стал спорить. Учеба давалась мне легко, и сдать вступительные испытания не составило труда. Мне даже комфортно: прохожу занятия я из оборудованной учебной комнаты, не выходя из дома, где вырос. Никаких перелетов, никаких тревог. Специальность удаленного управления виртуальным центром передач сигналов дала мне надежду на будущее. Доучиться и навсегда уйти на благодатную работу среднестатистического трутня. Вот только эти конкурсы… Они уравнивают шансы, как говорит академия, для тех, кто не может себе позволить дорогостоящие транспортировки. Моя семья средней финансовой благополучности, и родители только раз в земной год отправляются ..куда угодно. А академия обещает: “Будьте усердны — и несомненно достигните звезд!” Мой профессор, один из немногих из академии, с кем я сблизился за учебу, искренне желает мне удачи перед каждым отбором. Я благодарю. Искренне, как мне кажется, ведь и профессор искренне желает мне лучшего.
Корабль и река.
Сбили, думаю, родителям все планы. Об этих парадоксах я думаю всегда, словно это мой фоновый саундтрек. В одни дни он звучит громче — и тогда я не могу выйти из дома. Если место меняется со временем, то пусть я буду здесь, в своем уголке среди огромной вселенной, и каждую секунду, когда он меняется безвозвратно, пусть я меняюсь вместе с ним. Река и корабль. Место, где я живу, и я. Секунда — и мы оба не те, что были раньше. Да и самого “раньше” не существует. Нас сохраняют — копировать — обновляют последними изменениями: новый опыт, новая пришедшая на ум идея, новые ощущения, и возвращают новым кораблем Тесея — вставить. Раз. Два. Секунда. Виток. Неизбежность изменения. Всё — чужое. В такие дни мысли невыносимы. Они становятся сильнее меня и кричат — опять как иерихонские трубы. Не слишком ли много громкого во мне? — и я чувствую, как меня сносит неизбежностью и скоростью времени, как если бы на дом упало цунами. И я ничего не могу поделать. Меня трясет, мама за меня берет справку о болезни для академии и молча приносит мне горячего напитка из местных плодов — иногда это меня успокаивает. Я считаюсь очень болезненным студентом.
В другие дни я не мыслю так категорично и допускаю совместные изменения в масштабах всей планеты — она тоже мой дом родной. Тогда я выхожу из дома спокойно. Тогда мы с родителями используем меж-транспортный коридор и гуляем по разным городам Земли. А еще можем взять с собой туристическое отцовское снаряжение, билет на местность и оставаться несколько дней на природе: города вызывают беспокойство, в отличие от тишины в горах или на безлюдном пляже. Тогда я понимаю, что мне нравится путешествовать, и эта мысль вызывает во мне смех.
Но телепорт это нечто отличное от всего, что мне доводилось переживать.
Это нечто кардинальное.
Абсолютная замена.
Находясь на планете или дома, я меняюсь сам. Мои мысли и мои чувства меняют меня во времени, и это нечто естественное — то, с чем люди жили с древнейших времен.
При телепортации же происходит замена: копировать — вставить. Ты исчезаешь здесь и появляешься там. “Точнейшая копия до клетки!” — заявляют инженеры телепортов, и они правы. Многолетний опыт доказывает их точнейшую работоспособность. Это полностью безопасно.
И все-таки, это корабль Тесея в самом буквальном его виде. Буквальном метафорично, хоть это и еще один парадокс. От одного только образа телепорта внутри меня всё леденеет. Думаю, я не смогу решиться на это. Во всяком случае, не сейчас.
Рассвело.
За записями прошло всё “сегодня”, за которое я цеплялся, и “завтра” уже не оттянуть. Но они сделали свое дело: я успокоился. Через несколько часов мне предстоит не сдать экзамен. Мама уже стучится — открываю дверь и вижу у нее в руках чашку с горячим лимонадом. “Ты как?”. Улыбаюсь. “Сегодня после экзамена мы можем съездить куда-нибудь, если и папа захочет.” Улыбается мне в ответ.