Я никогда не...

Вы когда-нибудь влюблялись? Вот чтобы до мурашек по коже от одного только взгляда, вздоха или случайного появления объекта обожания на горизонте? Ох уж эти головокружения и восторженные взгляды, первые прикосновения и объятия, первый поцелуй. Это все поистине прекрасно, если ваши чувства с объектом любви взаимны, но это совсем трындец, если этот самый объект – ваш лучший друг. Представили? А вот Чимину и представлять не надо.

Не так уж и давно он обнаружил, что его лучший друг Чон «капитан футбольной команды» Чонгук оказывается очаровательно смеется, когда смотрит очередную серию своего любимого сериала. И залип тогда Чимин на него на целых пять минут, он смотрел, не отрываясь не на экран своего ноутбука, а на лицо друга, которое в темноте освещалось лишь тусклым светом гаджета. Чимин ловил себя на мысли, что он будто впервые видит этого человека. Впервые заглядывает в его глаза и совершенно точно впервые ощущает пульсацию от случайного прикосновения к своей руке, когда Чон стаскивает напиток Чимина.

Конечно, сначала он все это списал на ту порцию алкоголя в своей крови, который был выпит за этот вечер, но, когда этих неловких моментов становилось все больше, Чимин не на шутку перепугался. Они с Чонгуком дружили со школы, еще тогда все называли их «странной парочкой», потому что они разбивали все существующие стереотипы о дружбе. Чимин скромный парень, немного неуклюжий и малообщительный. Таких в школе называют «ботаниками». Он часто пропадал в библиотеке, дома полки ломились от книг и разной научно-популярной литературы. Он обожал канал National Geographic, подрабатывал волонтером в приюте для животных и в принципе никогда не набивался никому в друзья.

Он любил одиночество, любил проводить время в компании книг и комиксов, но однажды один парень, почти на голову выше Чимина обрушился на него со всей высоты своего огромного роста. Чонгук спешил на тренировку и не заметил щуплого паренька, который возился с замком на своем шкафчике. Одним резким движением он поднял парня с пола, тот даже не успел сообразить, что произошло. Исчез он так же быстро, как и появился, и даже не извинился.

Встретились они на следующий день в библиотеке, Чонгук нашел его, чтобы попросить прощения за свою рассеянность. Это заняло у него целых полчаса, пока суровая женщина в очках не выставила парней за дверь. Чонгук стоял перед Чимином, как провинившийся щенок, пока тот сверлил его суровым взглядом.

- Я же сказал, что не злюсь. А теперь я не успею подготовиться к докладу по истории, а все из-за того, что ты не умеешь слушать, - Чимин смотрел на него снизу-вверх, а тот стоял и виновато хлопал своими огромными щенячьими глазками. В качестве извинений, Чонгук потащил парня в кафетерий и задабривал пирожными, а еще пообещал извиниться за него перед смотрителем библиотеки.

Он оказался совсем не таким, каким его считал изначально Чимин. Он не был "типичным популярным мудаком", который унижает всех и вся в желании самоутвердиться. У Чонгука быть в центре всеобщего внимания получалось как-то само собой. Он был высоким, спортивным и симпатичным парнем, к тому же дико добродушным и веселым. Он мог моментально очаровать любого, даже самого хмурого человека. Никто не мог устоять перед его озорством. После их знакомства, Чонгук не оставлял Чимина одного, они виделись каждый день в школе, сидели за одним столом в столовой и на уроках, чем привлекали к себе огромное количество внимания. Чимин сначала очень переживал из-за этого, он боялся навредить репутации «самого популярного парня в школе», но Чонгук этого, кажется, даже не замечал. Он всегда непринужденно трещал о новой серии какого-то мыльного сериала по телевизору, заливисто смеялся над главными героями и плевал на косые взгляды своих товарищей по команде.

Он не стеснялся своей дружбы с Чимином и всегда защищал его от назойливых и особо любопытных. Что уж скрывать, порой он пользовался своим влиянием и популярностью в школе и пресекал любые сплетни в сторону своего друга. Чимину это все льстило и напрягало одновременно, он очень долго не мог смириться с тем, что такой парень, как Чон, мог сдружиться с таким парнем как Пак Чимин. Чон слушая все эти возмущенные речи друга, лишь фыркал и говорил, что нашел в Чимине то, чего так не хватает ему самому: «Твое задротство некоторыми вещами дико умиляет, Чим».

Чонгук обожал футбол и не любил учиться, но он не был глупым. У него всегда было в запасе миллион самых разных историй, которые, как он говорил «действительно происходили с ним в реальной жизни». Он смешил Чимина до колик в животе и не позволял и секунды тому заскучать. Он всегда приносил самые вкусные молочные коктейли на их вечера фильмов, и даже пытался не заснуть на передачах о дикой природе. Он слушал рассуждения Чимина о вещах, в которых совсем не смыслил, но упорно делал вид, что ему интересно. Чонгук был из тех людей, которые вечно опаздывают на встречи, которые могут уснуть в любое время и в любом месте, которые съедают свою порцию еды и твою тоже, потому что "Чимин, твоя картошка вкуснее моей". Но еще он из тех, кто прочитает твое настроение по одному только взгляду или вздоху в трубке, кто примчится посреди ночи, только потому что тебе не спится, кто помнит день твоего рождения и ждет его даже больше, чем ты сам, кто шлет тебе глупые смски посреди экзамена, чтобы поддержать.

Когда перед ними встал вопрос о поступлении в университет, они оба не колебались, Чимин выбрал факультет естествознания, а Чонгук – юридический, как говорит он сам «я могу заболтать любого». И он прав. Они поступили в один университет, так что по большому счету для них мало что изменилось. Они все так же много времени проводят вместе, Чимин все так же помогает Чону с заданиями, хотя и старается не соваться в уголовное право. Но видя щенячьи глаза друга, все чаще сдается и садится вместе с ним читать учебники.

После того вечера, когда Чимин обнаружил в себе совершенно не дружеские чувства, он все чаще стал отлынивать от встреч с Чонгуком, придумывать несуществующие срочные дела, которые не требуют отлагательств, дополнительные занятия или выдуманные доклады. Он прятался в библиотеке за стопками книг, сбегал после занятий, а однажды даже притворился больным, чтобы не ходить на учебу. А такое было впервые за все время, раньше Чимин никогда не прогуливал. Но даже такие вынужденные, хоть и глупые меры не спасали от навязчивых мыслей. Чимин все еще мог заходить на страничку Чонгука в фейсбуке, все еще мог просматривать их совместные фото, все еще мог вспоминать любой день, проведенный вместе. И все это теперь окрашивалось в совершенно иные тона. Чимин будто резко забыл, что нужно делать, чтобы быть хорошим другом. Как часто можно звонить и писать смс, чтобы это не выглядело слишком навязчиво, какие фильмы вместе смотреть, чтобы это не было намеком на нечто большее, в какие кафе ходить и ходить ли вообще.

Он мучал себя мыслями, совершенно забыв об учебе, погружаясь все глубже в себя. И это не могло не ускользнуть от друга. Чонгук подкараулил Чимина, когда тот выходил из зала библиотеки, спустя две недели его странного поведения. Чимин шел по коридору, уткнувшись носом в учебник по микробиологии и даже не заметил, как перед ним возникла фигура в черном. Он впечатался лбом в грудь Чонгука и от неожиданности выронил несчастный учебник, и тот с грохотом рухнул на пол. Чонгук стоял, скрестив руки на груди и впившись взглядом в своего лучшего друга.

- Ну и что происходит? - брови Чона сошлись на переносице, и в памяти Чимина еще не было такой ситуации, в которой бы его друг так злился.

- А ч-что п-происходит? - Пак поднял учебник и прижал его к себе, как щит, в надежде защититься от гнева Чона. В его голове мысли перемешивались между собой, и он не мог адекватно рассуждать. Чимин совершенно не ожидал его встретить сейчас и уж точно не хотел этого неловкого разговора. А может этот разговор казался неловким только ему одному?

- Происходит то, что ты себя странно ведешь в последнее время. Ты не пришел на мой матч, хотя знал, что он был очень важен для меня, ты не звонишь мне и не пишешь, избегаешь меня в университете, не зовёшь смотреть фильмы, как раньше. Что происходит?

Чимин кусает щеку изнутри и мечтает провалиться сквозь землю сейчас, он чувствует, что его прижали к стенке, и выхода как такового у него нет, да и путей к отступлению тоже. Чонгук молчит и смотрит выжидающе, а у Чимина язык, словно свинцом налился, он не может выдавить из себя ни единого звука, даже если бы и попытался.

- У тебя кто-то появился? - Чимину сначала кажется, что он ослышался, но этот вопрос и правда прозвучал, и его правда задал его лучший друг. Он чувствует, что его ноги отказываются его слушаться и в принципе выполнять свою основную функцию. Они вдруг резко стали ватными, ещё чуть-чуть и он свалится мешком посреди коридора прямо в ноги Чонгуку.

Чон щурит глаза, и его лицо расслабляется. Он больше вроде не злится, но и какие эмоции испытывает прямо сейчас, тоже непонятно. Он вздыхает и смотрит куда-то в сторону, а потом говорит с легкой обидой в голосе:

- Если так, то мог бы и сказать мне. Я же твой друг. Не нужно было скрываться и прятаться от меня.

- Я… Я-я… Прости, - язык Чимина заплетается, а обезьянка в голове яростно молотит по черепной коробке, призывая своего хозяина одуматься. Он только что сказал ему, что у него и правда кто-то есть? Ну не прямым текстом, но Чон же понял. Чимин замирает и все внутри него замирает тоже, он понимает какую ошибку совершил, но уже не может забрать свои слова назад.

- У меня тоже кое-кто появился. Я искал тебя, чтобы сказать, - голос Чонгука теперь доносится откуда-то издалека, он еле заметный среди этого звона и грохота; кровь стучит в ушах, и Чимин уже не улавливает ни одного слова, сказанное его другом. Он только смотрит на его губы, которые продолжают шевелиться, потому что их обладатель что-то говорит, а Чимин не старается его слушать, он пытается унять своё бешеное сердцебиение и не грохнуться с сердечным приступом. У него кто-то появился.

Осознание сказанного Чонгуком расползается в мозгу Чимина, словно яд, сжирая все на своём пути. И почему это так его удивляет? За все время их дружбы, Чонгук никогда не заводил отношений, прикрываясь своей занятостью тренировками. Он говорил, что его лучшим спутником всегда был и будет футбол. Они даже как-то и не задевали эту тему, иногда Чон подшучивал над Чимином, тыкая пальцем в какого-нибудь парня в торговом центре, но дальше шуток разговоры никогда не заходили.

И вот теперь, оказывается, у него кто-то есть и Чон хочет познакомить его с Чимином.

- Ну что? Ты придёшь? Вечеринка будет в доме братства сегодня вечером, - оцепенение спадает и Чимин несколько раз моргает.

- Д-да, конечно.

- Ты пойдёшь один или…

- Один!

- Ок. Тогда до вечера, - Чонгук улыбается своей самой очаровательной улыбкой, разворачивается и уносится прочь, оставляя Чимина вариться в своей глупости и лжи.

На протяжении всего пути до дома, Чимин пытался сдержать слёзы обиды и злости на самого себя. Так глубоко погрузившись в свои переживания, он даже не заметил изменений в жизни своего лучшего друга. Да и можно ли его теперь так называть? Учитывая новые чувства Чимина к нему, кем они теперь являются друг другу?

С каждым шагом Чимин чувствует, как теряет что-то. То, что, возможно, делало его счастливым все это время, то, что было так близко, а теперь находится так непозволительно далеко. Чонгук был рядом с ним столько лет, и Пак даже и мысли не допускал, что может влюбиться в него. А теперь, когда это произошло, Чонгук тоже влюбился, но в другого человека.

Чимин чувствует себя брошенным, хотя никому и не принадлежал. Он упустил то, что всегда было у него под носом и теперь по праву может считать себя неудачником года. Но ведь он хороший друг, правда? И как хороший друг, он будет радоваться, будет поддерживать Чонгука, какой бы невыполнимой задачей это не казалось. Он придет на эту вечеринку, познакомится с этим счастливчиком в лице нового ухажера своего лучшего друга и не даст ни одного повода усомниться в своей искренности. Если Чон будет счастлив, то Чимин это заметит, если он будет влюблен, то Чимин должен это заметить. Ведь он хороший друг.

***

Ощущение, что впереди не студенческая тусовка, а экзамен, причем очень важный, по итогам года как минимум. Пуговицы на рубашке Чимина взбунтовались и не поддаются ни на какие манипуляции, либо пальцы парня абсолютно его не слушаются. Он уже полчаса стоит перед зеркалом и пытается привести себя хоть в какой-то более менее человеческий вид. Стрелки часов беспощадны над ним, они двигаются с невиданной скоростью, приближая его к нежелательному моменту. Маленькая уже упрямо показывает на девять, а большая даже двигается громче, чем обычно, будто показывая Чимину, как он ничтожен перед ней. Пак хмурится и бросает бесполезные попытки застегнуть упрямцев. Он надевает футболку и поверх накидывает ту самую рубашку, оставляя ее незастегнутой. Ладони вспотели и подушечки пальцев покалывает, Чимин вытирает руки о джинсы и идет к выходу. Больше тянуть нельзя, улизнуть ему все равно не удастся, лучше уж встретиться с пугающей его реальностью лицом к лицу.

Добираться до дома братства ему предстояло пешком, он находится недалеко от его дома, буквально в паре кварталов. Когда Чимин выбирал квартиру для аренды, он искал варианты как можно ближе к университету, чтобы не ездить на общественном транспорте, и теперь жалеет об этом как никогда. Возможно у него бы была возможность придумать какую-нибудь причину не идти туда, сломался автобус, например, или вообще не приехал, или еще что-нибудь... Он бы обязательно что-нибудь придумал, но а пока ноги его уже принесли к дому, который был заметен еще с начала улицы, он словно светился красным, предупреждая Чимина об опасности. Музыка вовсю гремела, и хор голосов доносился изнутри дома, снаружи было много машин и уже изрядно подвыпивших студентов. Чимин сжал руки в кулаки и, протиснувшись между девчонок в коротких топах, нырнул в самое адово пекло. Внутри было шумно, накурено и пахло попкорном. Глаза с непривычки заслезились от едкого дыма, и Чимин потер их пальцами, кто-то всунул ему в руку красный стаканчик с непонятной сильно пахнущей жидкостью, нет времени разбираться, ему срочно нужна доза храбрости. Он залпом опустошает стакан, и нечто с вишневым вкусом обжигает его горло, растекаясь волной тепла по всему телу.

Monsta X - KISS OF DEATH

Чимин проталкивается сквозь толпу, нужно обновить напиток. Что бы там ни было, оно приятно согревает его желудок и разгоняет кровь. Напиваться в стельку в планах не было, но волнение постепенно уходит, а значит Пак на правильном пути. Этим нечто была вишневая водка, которую Чимин наливает себе из прозрачной бутылки на кухне. Она, оказывается, даже имеет приятный розоватый оттенок, но резкий запах вишни сносит голову и моментально заставляет опьянеть. Чимин опирается поясницей на столешницу и оглядывает толпу чуть помутневшим взглядом. Кровь стучит в висках, и ноги сами начинают двигаться в такт музыке, и вот спустя буквально пару секунд, он оказывается в толпе таких же пьяных, разгоряченных алкоголем тел. Он закрывает глаза и растворяется в мелодии, она ведет его, ведет его тело, и Пак окончательно расслабляется; на его губах улыбка, и он кайфует от себя, от своего нового состояния, от песни, от людей вокруг. Ему даже не важно, что он никогда не танцевал вот так один, никогда не напивался вот так, один, никогда не выглядел таким соблазнительным в глазах других. В какой-то момент он усмехается своей смелости и чувствует, что может свернуть горы сегодня.

Чимин чувствует, как его плеча касается чужая рука, и резко открывает глаза. Чонгук, со своими сияющими в свете софитов глазами, которые стали еще больше, еще ярче и еще глубже, со своей потрясающе милой улыбкой на розовых губах, смотрит на него сверху вниз, а Пак осмелел настолько, что не отводит свой взгляд, посылая в них усмешку и все свое озорство, которое взялось откуда-то в нем. А может оно всегда было? Чонгук что-то говорит, но его голос тонет в грохочущей музыке, он тянет друга за собой, а Пак просто кивает и идет. Не важно куда, ему сейчас, кажется, все равно. Они поднимаются на второй этаж и оказываются в одной из многочисленных комнат. В ней находятся еще человек пять, это все их одногруппники, они смеются и подливают друг другу алкоголь, когда видят вошедших. Хосок, как самый веселый и азартный в их компании, всегда собирает их вместе, чтобы сыграть в очередную алкогольную игру. Вот и сегодняшний вечер не станет исключением. Пак оглядывает присутствующих, но не видит незнакомых лиц, он переводит взгляд на Чона, но тот обсуждает с Хосоком предстоящую развлекаловку и не обращает на Чимина никакого внимания.

Chase Atlantic - Slow Down

- Итак, - Хосок хлопает в ладоши и потирает их в предвкушении. - Все знают правила игры "Я никогда не..."? Я объясню для тех, кто не в курсе. Играем по часовой стрелке, один человек говорит то, что он никогда не, остальные, у кого был положительный опыт пьют, включая ведущего и так далее. Все понятно? Вроде ничего сложного, - Хосок подпрыгивает на месте от переполняющих его эмоций, в тот момент, как Чимин понимает, что Чонгук уставился на него во все глаза. Он улыбается уголком губ и подмигивает, его смелость сейчас не знает границ. Начинает сам Хосок, он говорит разные глупости по типу Я никогда не пил воду из пруда или Я никогда не писал в душе. После первого круга, когда каждый уже выпил по своему шоту, очередь подходит к Чонгуку, он вертит стакан своими длиннющими пальцами и улыбается каким-то своим мыслям. Затем он поднимает свой взгляд на Чимина, и его глаза чернее ночи, Чимин действительно готов был считать созвездия, такими темными они были.

- Я никогда не влюблялся в своего друга.

Kina, Snow - Get You The Moon

Тишина может оглушать?

Может давить на перепонки с такой силой, что готова прорвать их насквозь?

Сердце может остановиться только от одной лишь фразы?

Одна лишь фраза может разбить его?

Чимин дышит, и его собственное дыхание такое громкое, что, кажется, будто оно заглушает даже музыку внизу. Он не моргает, он смотрит в глаза напротив, пытаясь понять, пытаясь осознать, пытаясь вернуться в реальность и убедиться, что все это чертовы игры его разума. Чонгук, кажется, тоже не моргает, он смотрит прямо на Чимина и ждет ответ. Он ждет. Все сидят и глазеют друг на друга, Хосок хмыкает и выпивает свою порцию, но никого это видимо не интересует, потому что теперь все взгляды прикованы к этим двоим, которые ведут свою немую битву. Чон моргает, и протягивает Чимину свой шот.

- Пей.

И Чимин выпивает. А потом вылетает из комнаты со скоростью света, он несется прочь, на улицу, прочь из этой комнаты, прочь от этих глаз, прочь оттуда, где его разбили, раскололи самым нечестным способом. Он бежит в противоположную сторону от своего дома, даже сам не зная куда. Ему нужно срочно избавиться от этого ощущения, ему нужно снова почувствовать себя целым, ему нужно снова ощутить себя собой. Не тем оголенным проводом, которым он сейчас был там, а собой. Ему хочется спрятаться и зажмуриться; исчезнуть, испариться, притвориться, что всего этого не было, что Чонгук не говорил этого. Что Чонгук не делал этого с ним.

Силы покидают Чимина так же внезапно, как и появляются, он падает на траву и прислоняется спиной к кирпичной стене какого-то здания. Горячие слезы обжигают его щеки и он задыхается от них, задыхается от жалости к себе, задыхается от боли, которая пронзает его насквозь. Он обхватывает колени руками и утыкается в них, пряча свое лицо от мира. Прохладный ветер играет с полами его рубашки, вызывая толпу мурашек по всему телу. Эта ночь гораздо холоднее предыдущих, и, наверное не стоило бы вот так сидеть на земле, но у Чимина нет ни сил, ни желания двигаться с места.

Он дергается от чужого прикосновения к своей голове и ударяется затылком о стену. Чонгук сидит перед ним на корточках с протянутой рукой и самым виноватым взглядом из всех. На его щеках дорожки от слез, а глаза красные и опухшие. Он тоже плакал? Какого черта? Это не его выпотрошили пол часа назад на глазах у всех, не его вывернули наизнанку, не его разбили одной лишь долбанной фразой. Чимин вытирает нос рукавом и поднимается с земли.

- Чим, - его голос тихий и будто лишенный всякой силы. Чон касается своими холодными пальцами запястья Чимина, отчего тот вздрагивает и отдергивает руку. Чонгук сглатывает и подается вперед, навстречу Паку, но тот делает шаг назад.

- Я не хотел вот так, но ты не оставил мне выбора, - Чонгук сжимает руки в кулаки и замирает на месте. Он больше не пытается коснуться Чимина, а у того нет сил двигаться. Чонгук выглядит подавленным и виноватым, но почему-то Чимину от этого совсем не легче. Ему все еще больно, все еще хочется спрятаться.

- И давно ты знаешь? - Чимин тверд, что удивляет его самого. Его голос не дрожит и не срывается, он налился металлом и звенит в пустоте улиц.

- Я подозревал. Тогда в коридоре, когда мы встретились. И я решил проверить. И сейчас убедился окончательно.

- Ты выбрал дерьмовый способ проверки, Чон Чонгук.

Фонари освещают улицу своим мягким светом, как бы утешая и убаюкивая в ночи. Редкие машины проезжают по пустынной улице, оглушая ее своим рычанием. Чимин разворачивается и уходит, оставляя Чонгука стоять посреди дороги. Он не идет за ним, а Чимин и не ждет этого. Он хочет поскорее добраться до дома и завернуться в теплый плед, который Чон подарил ему на прошлое Рождество. Он хочет зарыться в него с головой и забыть этот день. Хочет закрыть глаза и как можно скорее уснуть, чтобы перестать чувствовать эту зияющую пустоту внутри.

Чонгук

dhruv - double take

Кому: «Пак *которому я никогда не признаюсь* Чимин»

Я чертов трус, раз пишу тебе это, а не топчусь прямо сейчас под твоими окнами. Я бы хотел сделать это как в какой-нибудь сопливой мелодраме, торчал бы на твоём газоне до тех пор, пока не промок до нитки под проливным дождём или ты бы не сжалился надо мной.

Прости меня, Чимми, прости, что я такой трусливый, прости, что поступил так с тобой. Я сделал это, потому что бы никогда не решился на первый шаг. Я бы так и продолжал украдкой пялиться на тебя, так же таскался бы к тебе по выходным смотреть кино, которое всегда было лишь дерьмовым предлогом увидеть тебя лишний раз.

Я плохой друг. По сути, я тебе никогда и не был настоящим другом. Я всегда был лишь тем, кто украдкой вздыхает по тебе и не решается на большее.

Я соврал тебе, у меня никого нет и не может быть. В моем сердце поселился один парень, ещё очень и очень давно. Однажды, я снес его в школьном коридоре, а он вынес мою душу одним лишь своим взглядом. Я бы никогда не смог открыться кому-то другому, Чим. Это был один из моих идиотских способов заставить тебя придти на ту вечеринку.

Прости меня. Я никогда не хотел причинять тебе боль. Прости, что сделал это. Я могу только надеяться, что ты не возненавидишь меня за мою глупость.

Чонгук нажимает «отправить», и это жалкое признание отправляется своему адресату. Чонгук откидывается на подушку и закрывает глаза, его веки дрожат, но он не может позволить себе разреветься. Это не ему сделали больно, а он причинил боль тому, кого любит больше всего на свете. И надо же было так отчаяться, чтобы раскрыться вот таким самым мерзким из возможных способов.

Он потерял друга, и Чон это понимает, и если Чимин не сможет его простить, он и это поймёт. Но он сам никогда не сможет простить себе свою глупость, если Чимин вообще перестанет смотреть в его сторону.

Он должен был пойти за ним, должен был остановить и все объяснить лично, а не писать сообщения в фейсбуке, как глупая школьница, но все на что хватило чонгуковой храбрости, это одно сообщение, которое высвечивается сейчас как прочитанное.

***

Чонгук зачем-то надел чёрную толстовку, хотя этим утром на улице ярко светит солнце, и хоть сейчас немного прохладно, день обещает быть жарким. Музыка в наушниках заглушает шум внешнего мира, позволяя Чону спрятаться и заняться самобичеванием. Он идёт в сторону университета, предвкушая очередной бесполезный день.

Всю неделю он не видел Чимина. Целую. Неделю. Каждый день давался Чонгуку с невероятным трудом. Ближе к выходным он уже хотел сорваться и выломать дверь в его квартире, чтобы тот наконец поговорил с ним. Но Чон держался. Потому что он уже и так натворил дел, усугублять своё положение ему никак не хотелось.

Поэтому он идёт вперёд по тротуару, прожигая взглядом свои белые кроссовки, на которых откуда-то взялась чёрная полоса. Ее теперь никак не убрать, она будет его постоянно раздражать своим видом, но Чон только рад, хоть она ему составит компанию в его одиночестве.

Он уже почти дошёл до учебного корпуса, когда увидел впереди себя носки до боли знакомых чёрных конверсов. Чонгук замер и закрыл глаза, все органы внутри него встрепенулись, и он боялся, что это просто сон, он боялся, что если он откроет глаза сейчас, то кеды испарятся вместе со своим хозяином, оставив после себя пустоту.

Но они не испарились. Они так и стоят в паре метров от него и чего-то ждут. Чонгук поднимает голову и видит, наконец, обладателя конверсов. Чимин тоже в толстовке, только в ярко-оранжевой, слишком огромной для него, рукава свисают и скрывают полностью пальцы его левой руки. Правой он придерживает лямку рюкзака.

Они так и стоят посреди тротуара, смотря друг на друга и не говоря ни слова. Чон не видит во взгляде Чимина презрения или злости, как в тот вечер. И для него этого достаточно.

Чимин первый оживает и делает шаг к Чонгуку. И ещё один. И ещё. Они стоят практически вплотную, Чон даже чувствует чужое дыхание на своей коже, и его голова начинает немного кружиться. Он медленно достаёт наушник и вставляет его в ухо Чимина.

"Поселись в моем сердце, если хочешь

Я знаю, ты ненавидишь, когда я пьян

Но это непросто

Я хочу хоть раз почувствовать что-то другое

Я знаю, что мое сердце убивает тебя,

Я ничего не могу поделать, потому что чувствую тебя, я чувствую тебя

О, дорогой, пожалуйста, не говори, что ты оставишь меня"*