- Мы обязательно встретимся снова, друг.

- Не сдохни нигде, пока я не найду тебя! Обещай мне.

- Клянусь.

Каждое утро Чанбин просыпается только потому что должен найти его. Своего друга, которого вышвырнули из дома несколько лет назад. Чанбин не уверен, что друг его помнит. Он не знает, где этот парень и в каком он обличии. Но все равно живёт только мыслью о том, что скоро найдёт его.

Чанбин ушёл от прежней хозяйки спустя пару лет, как она избавилась от своего первого фамильяра. Со был так зол на неё, что просто оставил одну, но решиться на такой шаг духу было тяжело. Хобгоблин еле переступил через свою суть, оставляя позади уютную квартирку ведьмы и начиная свой путь в жутком открытом пространстве города. Чанбин был похож на потерянного щенка: весь в чёрном, лохматый и совсем непонимающий, что происходит за пределами дома. Он бесцельно блуждал по людным улицам, разглядывая большие дома, наполненные сотнями квартир. Солнце ярко освещало каждый сантиметр улицы, но при этом не пыталось выжечь все живое. Лёгкий ветер дружелюбно трепал тёмные волосы Чанбина, путаясь в них. Со мягко улыбнулся улице, уверенно вышагивая по тротуару. На несколько мгновений он забыл, почему хобгоблины не выходят на улицу.

Чанбин вышел, кажется, на главную улицу. Люди огромной толпой шли в одну сторону, словно единый механизм. Казалось, что каждый из них смотрит на Чанбина с презрением, будто чувствует, что он не должен здесь быть. Дух остановился около пешеходного перехода, сам не понимая, как он оказался здесь. Он прошёл шёл в толпе, из которой никак не мог выбраться. Машины, которые хобгоблин раньше видел только из окна и по телевизору, оказались намного страшнее в реальности. Со действительно почувствовал опасность от транспорта, стараясь держаться от него подальше. Дух прошёл дальше, расталкивая слегка людей и тут же извиняясь. Он шёл вдоль дороги, уходя все дальше от дома, все больше погружаясь в гремучие джунгли из высоток. Спустя пару часов это становилось невыносимым, шум вокруг взрывал мозг Чанбина, вызывая паническую дрожь. Завернув в переулок между невысоких домов, Чанбин скатился по грязной каменной стене, натягивая капюшон на самые глаза. Судорожный выдох сорвался с губ, пока тело ещё тряслось. Он хотел услышать тишину.

Много.

Слишком много шума и людей.

Со поднял слезящиеся глаза к небу, уже жалея, что покинул свою хозяйку. Ещё не поздно вернуться, так может стоит прекратить мучать самого себя? Чанбин почти решился закончить свое знакомство с внешним миром и скорее прибежать к прежней хозяйке. А потом вспомнил, как эта ведьма поступила с его другом, и с силой ударил по стене. Нет, он точно не вернётся, он просто не может вернуться. Ни за что.

Чанбин поднялся на ноги, отряхивая грязь со штанин, и начал разглядывать окна домов, между которыми оказался. Одно из окон на втором этаже было открыто. На улице было ужасно настолько, что хобгоблин не раздумывая забрался по пожарной лестнице и запрыгнул в окно, приняв невидимый облик.

В квартире пахло старостью, но не той тухлой, а благородной. Запах свежих пирогов с капустой и подсохших цветов манил Чанбина остаться в этом доме. Хобгоблин неспешно прошёлся по комнате, рассматривая старый сервант с хрустальной посудой, которую давно не доставали, судя по слою пыли. У духа руки сами собой потянулись прибраться здесь, но ещё слишком рано, чтобы решить оставаться здесь, поэтому начал изучать квартиру. Судя по всему тут живёт пожилая пара, чьи фотографии были развешаны по стенам в коридоре. Чанбин почувствовал странное тепло, увидев чужие счастливые улыбки. На одной из фотографий пара стояла в свадебных костюмах, а внизу была подпись «Вместе навсегда».

Дух забрёл в спальню. Комната была тёмной из-за закрытых штор, которые защищали пространство от любого света извне. На краю кровати сгорбившись сидел пожилой мужчина. Чанбин узнал его, он был на снимках и улыбался на них так ярко. Сейчас от этой улыбки на лице старика не осталось и следа. В своих слабых морщинистых пальцах он держал фотографию, старую и пожелтевшую со временем по краям. На фотографии была девушка с венком ромашек на волосах и яркой улыбкой. На её пухлых щеках красовались созвездия веснушек. Это была та женщина со снимков в коридоре, Чанбин узнал её по улыбке. Дух приземлился на кровать незаметно, заглядывая через плечо мужчины. Глубокие морщины как будто были пропитаны тоской и грустью. Сутулая спина слегка дрожала, а крупные слезы текли по щекам, утопая в морщинах. Со не понимал, почему этот мужчина плачет над такой красивой фотографией? Девушка получилась на снимке очень хорошо. Неужели этот человек жалел, что был женат на ней?

Чанбин покинул спальню, заходя на кухню. На столе стояли пироги, аппетитно блестевшие в лучах солнца. Кухня в отличие от спальни была полностью залита солнечным светом и была пропитана душевным теплом, как будто та девушка с фотографии царствовала здесь. Дух взял пирог и надкусил, сразу довольно промычав от вкуса. Его прежняя хозяйка готовила отвратно, честно говоря, за что Чанбин нередко подшучивал над ней. Ему приходилось самому готовить, чтобы другие жители дома не голодали. Хоть хобгоблин и не нуждался в еде, он почти целиком заглотил оставшийся пирог, который почти сразу растаял во рту. Услышав шаркающие шаги в коридоре, дух взял ещё два пирога и запрыгнул на карниз. Он болтал ногами, наблюдая за хозяином квартиры. Старик еле перебирал ногами, а в его руках все ещё была фотография жены. Мужчина взял тарелку с пирогами и убрал в холодильник. С верхушки морозилки он достал зажигалку и пачку сигарет и сел напротив приоткрытого окна. Старик закурил, стряхивая пепел в пустую банку из-под кофе, разглядывая все ту же старую фотографию. Чанбин тихо сидел на карнизе и наблюдал за своим новым хозяином.

Несколько дней мужчина практически не выходил из комнаты. Только иногда, чтобы поесть или в ванную. Курил он в основном на кухне, грустно рассматривая цветы на подоконнике, которые медленно увядали. Никто за ними не ухаживал, поэтому Чанбин взял эту обязанность на себя. Он убрался по всему дому, кроме спальни, чтобы человек никак не заметил его присутствия.

Раз в неделю к мужчине приезжали его дети. Сначала хобгоблин отнёсся к ним с осторожностью и скинул на старшего из них одну из фотографий в коридоре. Но позже дух почувствовал знакомую ауру, слабую, еле ощутимую. Эти люди раньше жили здесь, а значит они тоже хозяева. За это время только жена главы семьи не появлялась дома. Куда же она пропала? И почему все члены семьи так грустно разглядывают её весёлое лицо на снимках?

Ответов не находилось, но не то что бы Чанбин искал их. Он просто выполнял свою работу и думал о том, как же найти своего вредного друга-кота. В один из дней хобгоблин занимался уборкой по дому, поедая крошки печенья, которые на прошлой неделе принесли дети хозяина. Сегодня никаких гостей быть не должно, но почему-то в дверь раздался звонок, а потом начали громко стучать. Чанбин испугался и быстро принял невидимую форму, подходя к двери. В подъезде стояли дети хозяина, которые нервно тарабанили по двери и пытались её открыть. У кого-то из них был ключ, поэтому они смогли попасть внутрь и сразу помчались в спальню отца, не снимая обуви. Чанбин лишь цыкнул, возвращаясь на кухню. Скоро его хозяин выйдет поесть, поэтому нужно было успеть помыть плиту. Хобгоблин ждал мужчину около часа, но вместо его шаркающих шагов услышал топот нескольких ног. В квартиру зашли люди в белых халах с носилками. Они довольно быстро уложили спящего старика и понесли в неизвестном направлении для Чанбина. Дух совсем не понимал, что происходит, но не успел ничего сделать, как остался совсем один в доме. Хобгоблин сел у двери и принялся ждать своего хозяина как можно скорее.

Спустя месяц мужчина так и не вернулся, сколько бы Чанбин ни ждал. Дети приходили и выносили вещи из комнат, оставляя только голые стены и пол. Квартира была совсем пустой, и даже стены в коридоре остались голыми без счастливых фотографий двух влюблённых. Со понял, что ждать возвращения кого-то бессмысленно. К нему никто не вернётся.

Очередной день в одиночестве. Тоска по прежнему хозяину окутывала духа с головой. Первые дни он пытался поддерживать порядок, но со временем его сил стало не хватать даже на то, чтобы спуститься с привычного карниза. Чанбин чувствовал себя ужасно, потому что у дома так и не нашлось хозяев. Дух чувствовал, как сил у него становилось все меньше. Ему не хватало энергии, без кого-то, кто внёс бы в эти пустые комнаты уют. Хобгоблин забрался в маленькую щелку у потолка, уменьшаясь до размера лилипута, и лёг в спячку. Он надеялся, что новый хозяин объявится раньше, чем дух медленно окаменеет и умрёт. Чанбин ещё не выполнил обещание, ещё не нашёл друга, а значит умирать ему рано.

Дух был без понятия, сколько времени он провел в спячке. Несколько дней? Месяцев? Лет? В любом случае, он очнулся, значит появился хозяин квартиры. Чанбин размялся, ломая тонкую корочку, которая успела покрыть только часть его ног, и выбрался из щелки. Дух перебрался на карниз увеличиваясь в размерах. Со встрепенулся от того, что кто-то открыл дверь своими ключами. Несколько здоровых мужчин с матом и криками вносили мебель, расставляя её по комнатам. Грузчиками командовал высокий и стройный парень модельной внешности.

- Куда вы понесли софу? Я же сказал сюда, вы не видите композицию? – возмущенный голос насмешил Чанбина. Дух продолжал наблюдать за всем с карниза, прекрасно зная, что люди его не заметят. – Ох, осторожнее с зеркалом! – юноша выбежал в коридор, услышав глухой удар о стену.

Грузчики справились со всей мебелью и расстановкой примерно за три часа, после чего торжественно покинули квартиру, оставляя юношу почти одного. Чанбин с интересом разглядывал нового жильца, пока тот в свою очередь пытался разобраться с подключением техники в этой квартире. Это было забавно, поскольку парень, кажется, совсем в этом не разбирался, и просто кинул все провода от телевизора на пол, уходя в комнату, обустроенную под спальню. Новый хозяин решил разобраться со сборкой своей кровати в первую очередь. С этим он справлялся намного лучше, поэтому Чанбин, понаблюдав несколько минут, вернулся в гостиную. Со подключил телевизор, кондиционер и ещё несколько приборов, которые привёз с собой новый хозяин. Пока он никак не разозлил хобгоблина, поэтому дух никак не портил его жизнь, а наоборот помогал. Чанбин так скучал по людям в доме. Он, конечно, мог сбежать к новым хозяевам, но в таком случае его вновь ожидала пугающая улица. Неизвестность, которая душила, стоило только Чанбину подумать о ней.

***

Новый хозяин оказался неплохим парнем. Идеал аккуратности и чистолюбия. Вот только из дома почти не выходил и постоянно сидел за странной штуковиной, которая была похожа на книгу со множеством кнопок. Как выяснилось со временем, имя хозяина было Хван Хёнджин. Чанбин запомнил его с первого раза, потому что оно такое же красивое, как и его владелец. Хобгоблин наблюдал за новым жильцом, изучая его привычки, режим и увлечения. У этого Хёнджина определённо были какие-то проблемы с кулинарией, потому что несмотря на наличие толстой книги с рецептами из морепродуктов, он часто пользовался доставкой еды. Слишком часто, по мнению Чанбина. Однако его мнение не учитывалось совсем. В остальном Хёнджин был прекрасным человеком, настолько, что уже спустя месяц у него появилась сильная аура хозяина дома. Его признали стены квартиры и все её обитатели.

***

Со проснулся необычайно поздно для себя. Хёнджина уже не было дома. Интересно, куда он ушёл? В любом случае, Чанбина сейчас волновал не хозяин дома, а полный мочевой пузырь, который неприятно давил внутри. Хобгоблин спустился со своего любимого карниза в гостиной и направился в нужную комнату, чтобы облегчить свою жизнь. Он открыл дверь и сразу столкнулся взглядом с Хёнджином.

Парень лежал в ванной, наполнив щеки водой. Хван неловко ткнул в свои щеки, медленно выпуская струю воды изо рта, словно фонтанчик. Это было бы безусловно забавно и Чанбин бы посмеялся, если бы Хёнджин не смотрел прямо на хобгоблина испугано.

- Ты что тут делаешь? – громкий голос неприятно ударил по перепонкам Чанбина, эхом отражаясь повсюду.

- Чёрт, ты такой громкий, - Со поднял голову на Хёнджина, заметив жабры под скулами парня. – Твою ж мать, - прикрыв рот ладонями, тихо проговорил Со. Перед ним была самая настоящая сирена, только не привычного вида. Мужской пол среди этих прекрасных и настолько же опасных существ был невиданной редкостью. Мало того, что мужчин среди сирен один на тысячу, так ещё и на чёрном рынке они пользуются огромным спросом.

- Выйди! – приказал Хёнджин нараспев, прижимая хвост к себе ближе.

- Да больно нужен ты мне, - цыкнул хобгоблин, совсем не собираясь покидать ванную, когда он ещё не сделал то, зачем пришёл.

- Что? Я же приказал! Уходи! – Хёнджин снова использовал свои силы, чтобы воздействовать на волю духа.

- Да хоть сто раз прикажи, мне в туалет надо, - Чанбин прижал ладонь к уху, кривя лицо. – И перестань так орать, как будто вилкой по тарелке скребут, брр.

Пока хобгоблин делал свои дела, Хёнджин резко задернул штору, не понимая, что вообще происходит. Почему этот коротышка (а иначе Хван не мог назвать это существо) никак не отреагировал на приказ? Точнее отреагировал отвращением к сладкому голосу Хёнджина, которому никто не мог сопротивляться. Это было неожиданно и ввело обладателя жабр в ступор. Что не так с этим духом?

- Кстати у тебя неплохо получается… это… ну… фонтанчик ртом делать, во. Очень круто, - Чанбин сел на плитку около ванны, осторожно отодвигая шторку.

- С-спасибо, - Хёнджин увёл смущенный взгляд в сторону, слегка теребя пальцами свои жабры.

- Но голос у тебя, уф, я думал у меня перепонки лопнут, - хобгоблин прикрыл снова свои уши, зажмурив глаза от непрошедшего писка.

- Это ты какой-то странный! Почему ты не слушаешься меня?

- Ну если хочешь, можешь использовать свои силы сирены на мне, - дух пожал плечами, опустив ладонь в холодную воду. Как Хёнджин вообще в таком холоде может лежать так спокойно и даже мурашками не покрылся?

- Так я уже использовал! А ты мой голос противным криком зовёшь, - Хёнджин нахмурился и дёрнул хвостом, поднимая брызги в маленькой ванне.

Чанбин удивлённо поднял взгляд на сирену. Длинноволосый блондин совсем никак не привлекал духа. Точнее нет, Хёнджин определённо был симпатичным даже с жабрами, чешуей и острыми клыками, но Чанбин не хотел ринуться в воду и не терял рассудок. Он хотел обнять Хёнджина и отнести в тепло, напоить чаем с малиной, чтобы быть уверенным, что тот не простынет.

- Сколько ты тут лежишь? Вода ледяная уже, - Чанбин нахмурился, стряхивая холодные капли с кончиков пальцев.

- Не знаю, часа два где-то. Я просто вылезти не могу отсюда, - смущенное признание тихо раздалось по комнате вместе с тяжелым вздохом хобгоблина. – Даже амулет, чтобы вернуть человеческий облик, оставил в другом месте.

- И что ты собирался делать?

- Позвать тебя, логично же, - Хван слегка качал хвостом, создавая мелкие волны в ванне.

- Стоп, ты знал, что я живу тут? – Хёнджин посмотрел на хобгоблина, как на самого последнего идиота из всех созданий. – Точно, ты же не человек. Извини, глупость сказал.

- Просто помоги мне уже вылезти отсюда, - хвостатый протянул руки Чанбину. – Только я тяжёлый, поэтому… - Хёнджин ойкнул, когда низкорослик с лёгкостью подхватил его на руки, словно пушинку.

Холодные капли падали на пол с тихим звуком, пока Хёнджин трясся от дрожи в сильных и тёплых руках. Чанбин только недовольно вздохнул, рассматривая посиневшие губы сирены. Хобгоблин отнёс хозяина квартиры в его спальню и уложил на кровать. Постельное белье тут же намокло под телом Хвана, на что Чанбин поморщился, ведь это постельное было совсем новым. Но больше его все же заботил Хёнджин, поэтому, отметая свою брезгливость, дух достал из комода несколько махровых полотенец и начал обматывать ими все тело сирены.

- Я оставил свой амулет на кухне, можешь принести его?

- Амулет? В форме ракушки? – Хван кивнул несколько раз, вытирая одним из полотенец свои длинные волосы.

Чанбин вышел из спальни, направляясь на поиски амулета. Если хобгоблина не подводил память, то Хёнджин никогда не снимал его, даже перед сном или принятием ванны. Искать вещицу долго не пришлось, потому что она лежала на видном месте рядом с письмом и конвертом от него. Чанбин, как порядочный дух, ничего читать не стал, но печать на конверте сама зацепилась за глаз. Синяя, переливающаяся радужным на свету, с символом двулицей совы. Такую печать ставили в почте потусторонних и магических существ, а значит Хёнджину написал не человек. Возможно, родственники или какой-то старый друг. Хотя это было странно, ведь за все время, что Хёнджин жил в этой квартире, к нему никто не приходил, и сам он квартиру не покидал, даже работал на дому, а еду заказывал. Он всегда казался одиноким.

Чанбин отогнал эти мысли и вернулся к Хёнджину с ракушкой. Сирена сидел на простыне, все так же обтирая свой хвост и чешую. Хобгоблин кинул украшение рядом с хвостатым и вышел из комнаты. Он поставил чайник на плиту и сел за стол, наблюдая за синим пламенем. Дух задумался о своём друге. Как он живёт сейчас? Где он? Встретятся ли они снова? Все было таким неопределенным, а Чанбин боялся неизвестности до трясучки. Со сжал свою черную толстовку в плечах, кусая губы почти до самой крови.

- Ты голоден? – Хёнджин зашёл на кухню полностью сухой и одетый в свою любимую пижаму с альпаками. Амулет болтался на верёвочке поверх ночной рубашки и переливался перламутром в свете ламп. – Я успел приготовить кое-что утром.

- Нет, мне не нужна человеческая еда, - отрицательно покачал головой Чанбин. – Я питаюсь энергией от дома. Тут все ещё довольно уютно, так что я всегда сыт, - дух улыбнулся, осматривая и без того знакомую кухню.

- Вот как? Я рад, - Хёнджин неловко улыбнулся и потёр шею. – Ты обычно не общался со мной, поэтому я думал, что обидел тебя и все время ждал подвох.

- Я думал ты человек и не видишь меня, - фыркнул хобгоблин, закатывая глаза. – Если бы знал, что ты сирена, то конечно общался бы с тобой, глупец. Ты же ни разу истинную форму не принимал, как же я мог догадаться?

- Прости, я как-то не подумал об этом, - Хёнджин сел за стол и смял письмо, которое лежало там. Чанбин смотрел на него, но вопросов не задавал. Его ли это дело? Нет. Если Хёнджин посчитает нужным, то сам поделится этим. – Это… это письмо от моих сестёр. Они все ждут меня обратно, думают мне тяжело вдали от вод.

- Кстати, почему именно Сеул? Тут только река Хан, и та загрязнена до безобразия, что даже сирена там не выживет.

- Именно поэтому. Тут нет водоёмов, в которых я могу принимать форму сирены, а значит не смогу никого убить, - Хёнджин нервно перебирал в пальцах свой амулет на шее. По его щеке скатилась первая слеза, за ней вторая, а после беспрерывный поток слез размазывал жгучие следы по лицу сирены. – Я не хочу больше убивать невинных заблудших в водах людей. Я не хочу быть убийцей!

- Эй, эй, все хорошо, - Чанбин взял Хёнджина за ладони, поглаживая тыльную сторону. Со осторожно поцеловал сирену в лоб, шепча успокаивающие слова. – Ты не убийца. Я вот живой, посмотри, хотя пение твоё слышал вроде, - Бин неоднозначно пожал плечами, крепко сжав чужие ладони.

- Ты просто странный, что с тобой вообще не так, - Хван тихо посмеялся, переплетая пальцы с Чанбином и поднимая голову, чтобы посмотреть на него. Сирена шмыгнул носом и вытер рукавом шелковой пижамы часть слез с лица.

- Не знаю, я эту вашу музыку не люблю, то ли дело песни хобгоблинов, вот это другое дело! – Чанбин отошёл от Хёнджина и начал громко топать и издавать странные звуки больше похожие на безумные крики, фырчанье и улюлюканье. Смесь громких и совсем не сочетающихся звуков больно била по чувствительному музыкальному слуху сирены. Хёнджин закрыл уши и пытался перекричать тот шум, который создавал Чанбин.

– Хватит! Хватит, прошу тебя!

Со остановился, вопросительно глядя на Хвана. Чанбин ещё даже до кульминации не дошёл, а его так грубо прервали. В их семье дух пыл самым талантливым певцом между прочим!

- Теперь я понял, почему моё пение до тебя не доходит. Существа с настолько… специфичным фольклором, должно быть, не имеют слуха, - Хёнджин попытался осторожно подобрать слова, чтобы никак не задеть хобгоблина.

- Отсутствие музыкального слуха ещё никому из моего рода не мешало петь, - гордо заявил Чанбин, задрав нос.

- Да тут не то что слуха нет, тут целый слон по ушам топтался, - тихо пробурчал Хёнджин, сводя брови к переносице.

- Ого, ты серьёзно так думаешь? – в глазах духа засиял восторг от сказанных слов. – Это такой комплимент для меня, спасибо.

Хёнджин глупо похлопал глазами, смотря на Чанбина, не зная даже, что сказать. Их культуры и взгляды так сильно отличаются, что доказывать друг другу что-либо бесполезно. Это стоит лишь молчаливо принять и жить дальше. Зато теперь прояснилось, почему же хобгоблин не поддался чарующему голосу Хёнджина. Существа с полным отсутствием музыкального слуха имели так называемый иммунитет от песен сирен. И Чанбин как раз был идеальным примером.

Чанбин подорвался к чайнику, когда неприятный писк начал набирать громкость и резать по перепонкам. Дух налил кипяток в заварочный чайник с сушенными листьями чая и каких-то ягод. Хёнджин наблюдал за этим низкоросликом, который почти летал по кухне. Хван не смог сдержать тёплой улыбки, разрывая конверт с письмом и выкидывая его в мусорное ведро. Он точно не вернётся в родное море никогда. Не тогда, когда он нашёл того, кто точно не пострадает от его пения. Не тогда, когда дух, которым тихо восхищался целый месяц, наконец-то, перестал прятаться среди мебели.