Просьба на крайний случай

      — Всегда знай, что я буду готов в любой момент помочь тебе снять эту штуку с твоего уха. Я помогу тебе хоть ночью в порыве гнева и эмоций, успокою и налью чай, чтобы ты полбовался на себя без этой больной вещи, которая мешает наблюдать за тем, как мило твои ушки двигаются, пока ты просыпаешься утром. Если захочешь, я даже могу одолжить тебе пару своих серьг и отдам клипсы, чтобы ты их надевал. Мне не жалко, честно.

Туббо кивнул в ответ словам Ранбу, пока они сидели в лесу на краю обрыва где-то вдали от домов на сервере, и любовались закатом. В тот день президенту Сноучестера стало так легко на душе, как не было, наверное, со времён конца Л’Манбурга. Ранбу всегда умел сказать что-то, чтобы потом сидеть с улыбкой и хорошим настроением ещё ближайшие пару дней…

— Спасибо, — Туббо положил голову на плечо эндермена, закрыв глаза. Послышалось тихое одобрительное урчание и оба продолжили наслаждаться временем и близостью.

***

— Нет, ну, знаешь, ко мне ты тоже вполне можешь обратиться. Но только в крайних случаях, потому что ты знаешь, как я боюсь навредить тебе! — тараторил Томми, пока Туббо гостил у него дома. Они сидели на траве, а Иннит что-то записывал в свой дневник. — Мы столько пережили, что иногда мне кажется, что это будет худшим поворотом событий, если последнюю жизнь отберу у тебя я.

Туббо ударил Томми в плечо.

— Не шути так, дурак, — президент улыбался, называя лучшего друга так. — Всё будет хорошо, если ты ее снимешь в случае чего. Там даже крови быть не должно… Но, всё же, спасибо тебе за предложение, — Туббо усмехнулся.

— Старайся думать, что это украшение или типа того, я не знаю… — Иннит не умел поддерживать словами, но брюнет понял, что имеет в виду его друг и поэтому просто вздохнул.

***

      — Какого хуя ты делаешь здесь в три часа ночи?

      Туббо не смог подавить очередной приступ страха. Он вновь начал пытаться оторвать эту тупую бирку сам, но у него ничего не вышло, хоть кровь и пошла. Да ещё и Ранбу рядом теперь нет, чтобы обнять и успокоить…

      — Томми, помоги мне…

      Иннит пустил бараноподобного, так нагло постучавшегося посреди ночи, к себе в дом и усадил его на свою кровать, пытаясь найти кусачки. Он понял,

что Туббо хотел, ещё на пороге, когда увидел засохшую кровь на чужом ухе.

      Томми было невероятно страшно что-либо делать, а тем более видя красные пятна, но если Туббо попросил, то нужно помочь. Они же друзья всё-таки…

      — Не бойся ничего, это не больно, — успокоил лучшего друга президент Сноучестера, повернув голову к Томми так, чтобы было легче подобрать угол, под которым можно было бы достать «болт» из уха. Кусачки были плохим инструментом для подобного, но они единственные имели удобный механизм, с помощью которого можно было бы медленно приподнять гвоздик.

      — Точно не больно? Выглядит так, как будто бы я сейчас начну вытаскивать, а ты заорёшь.

      — Все в порядке, Томми. Я постараюсь кричать, когда ты закончишь, если вообще захочу, – Туббо устало улыбался.

      Иннит вздохнул и приставил к бирке кусачки, начав без предупреждения сжимать болт. Сноучесторовец не был против того, что крылатый блондин делает всё быстро, а гвоздь медленно вылезал из уха. По предположению Томми, нужно было просто вытащить переднюю штуковину и задняя выпадет сама, освободив ухо из оков "подарка" любимого папочки Шлатта.

      Вытащить ее, конечно, оказалось куда сложнее, чем оба думали. Томми думал, что это можно сделать за один или, максимум, два захода, но потребовалось около пяти для того, чтобы металлический болтик с грохотом упал на деревянный пол и закатился куда-то.

      — Так, выходит, что это все, – произнёс Томми, убеждаясь в своих словах тем, что снял с уха второй гвоздик и снял пластиковый квадратик с причудливой буквой "В" посередине. – Нужно обработать, наверное.

      — У меня есть зелье регенерации дома, так что сделаю это там.

      — Уверен, что пойдёшь так далеко?

      — Если ты так волнуешься, можем пойти вместе.

      Томми вздохнул, но, положив инструмент обратно в сундук, согласился на предложение. Он отдал все, что снял с чужого уха, бывшему владельцу и оба парня побрели до особняка в Сноучестере.

      На улице уже светлело.

      — Точно не больно? – Томми говорил тихо, будто бы стараясь кого-то или что-то не разбудить. – Я удивлён, что там реально не было крови, хотя я кривой в подобных вещах...

      — Было больно, когда ты вытащил второй болт. Но терпимо, на самом деле. И сейчас такое облегчение...

      Юноши дошли до дома Туббо спустя минут десять, поднявшись на этаж, где находилась комната двух жильцов этого самого особняка. Половицы там глухо скрипели, а свет светил достаточно блекло, освещая лишь середину гигантского помещения. Единственный владелец жилища подошёл к зеркалу, стоящему у окна и полез в ящик, в котором обычно хранились все украшения, которые Ранбу так или иначе носил. Он помнил, что усопший муж говорил Туббо, что тот может брать все, что ему потребуется, так что брюнет достал одну серьгу и несколько креплений и начал цеплять их за ухо, смотря в зеркало. Томми подошёл ближе, наблюдая за действиями своего друга.

      Закончив, Туббо с минуту простоял и просмотрел на свое отражение.

      Он представлял этот знаменательный момент куда иначе, чем это оказалось в реальности. Из глаз потекли слёзы, Туббо обнял себя за плечи и сел на пол, начав трястись от эмоций. Иннит быстро подскочил к Сноучестеровцу и начал успокаивать.

      Туббо надеялся, что Ранбу когда-нибудь сможет увидеть его без этой глупой штуковины на ухе.