Where will I end up tonight?

— Чего уставился? Или глаза лишние?

Они уже битый час вот так сидели в одной комнате друг напротив друга в ожидании весточки от Его Высочества. Могли бы ждать и порознь, каждый в своём дворце, но почему-то они сидели здесь. Вместе, но по разным углам стола.

Фэн Синь нехотя отвёл взгляд.

— Да так. Всякий раз диву даюсь: не каждый день такое уродство увидишь.

Не знай Му Цин его как облупленного, мог бы решить, что Фэн Синь всерьёз пытается нанести оскорбление.

— Это я-то уродлив? — голос Му Цина звучал вкрадчиво, когда он поднялся со своего места. Фэн Синь невольно напрягся, ожидая чего угодно — в таком его настроении предугадать действия Сюаньчжэня становилось действительно сложно. Фэн Синь немного отодвинулся от стола, сел поудобнее и нарочито расслабился, стараясь показать непоколебимую уверенность.

— Уверен, ни одна девушка на тебя даже не взглянет, — выдавил он, а сам в уме стал перебирать варианты. Не просто же так Му Цин, словно кот, крадётся ближе, не просто так черты его идеально-пропорционального лица заострились. Не просто так…

— Ни одна девушка, говоришь? — Му Цин приблизился вплотную и, прищурившись сверху вниз, вдруг вдавил колено в пах сидящему. Фэн Синь ощутил попеременно волну возмущения, стыда и жара. Му Цин по-орлиному резко наклонился ближе, принуждая к зрительному контакту. — А что насчёт тебя, Фэн Синь?

Пока последний пытался найти в себе силы, чтобы отойти от шока и как-то отреагировать, Му Цин даром времени не терял. Обойдя Фэн Синя сзади, он в один рывок отодвинул его стул дальше от стола, снова встал перед лицом соперника и наклонился к его уху, жарко выдыхая:

— Я слышал тебя вчера. О, ты так стонал, — издевательски томно прошептал он. Руки его легли на грудь Фэн Синя, тяжело вздымающуюся и опускающуюся.

— Я не звал тебя! Тебе послышалось! — паника тут же одолела Фэн Синя. Он попытался спрятать пылающее лицо, отвернув голову, но Му Цин цепко ухватился за его подбородок, возвращая голову недруга в прежнее положение, и только после того, как Фэн Синь, преодолев внутренние противоречия, вновь посмотрел ему в глаза, позволил себе ехидно усмехнуться.

— Я ничего не говорил о том, чьё имя ты выкрикивал во время оргазма. — Насладившись эффектом (раскрасневшееся лицо, одновременно виноватый и непокорный взгляд), Му Цин ненадолго оставил Фэн Синя в покое и ещё пару раз обошёл вокруг стула, изводя противника морально. Фэн Синь исподлобья следил за его передвижениями, неуютно ёрзая после недавнего покушения на самое его святое. Упрямство плескалось на дне его глаз — очевидно, он планировал воевать до конца.

Но недаром Му Цина было не победить в словесных схватках — на этом поле боя ему не было равных. Когда он вновь остановился перед Фэн Синем, вся его поза кричала о превосходстве.

— Ты меня хочешь. И я знаю это уже давно, — безапелляционно заявил он.

— Пошел ты! Не хочу я тебя и продолжать этот разговор я не намерен! — разгневанно вскричал Фэн Синь и решительно напрягся в намерении вскочить со стула и пнуть наглеца побольнее. Попытка его, однако, не увенчалась успехом.

Му Цин с бесстрастным лицом легонько ткнул Фэн Синя в грудь одним своим тонким изящным пальцем, отчего тем не менее стул вместе с человеком дал крен назад, на мгновение задумчиво зависнув в воздухе на двух задних ножках, прежде чем вернуться в прежнее положение. Воздух завибрировал от сгустившейся в одной точке Ци. Без паузы Му Цин уселся недругу на колени и сдавил бёдра своими на случай, если Наньян обезумеет и применит собственную духовную силу, чтобы начать драку. Вместо этого же Фэн Синь замер, словно кролик перед снежной лавиной, глядя ровно такими же жалобными глазами и, кажется, даже не дыша. Му Цин про себя хихикнул.

— Как ты смеешь так нагло врать мне в лицо? — он нежно провел ладонью по щеке неестественно послушного соперника, а другой рукой отнюдь не ласково сжал поверх одежды напряжённый почти в полную силу член Фэн Синя. — Твоё тело честнее твоего крохотного мозга, дубина…

— Му Цин… Я хочу объяс…

— …и если ты спросишь меня, — продолжил Му Цин, повысив голос, — что я выберу: проговорить с тобой всю ночь или трахнуть прямо сейчас, мне даже не придётся отвечать. Уж это-то даже для тебя должно быть очевидно. — Му Цин склонился к подрагивающим губам заклятого друга, не целуя. — А поскольку у тебя всё-таки слишком туго с мыслительной деятельностью, так и быть, подскажу: попробуй нащупать ответ.

Му Цин мог оскорблять его сколько угодно, но одно в его рассуждениях было действительно верно: тело Фэн Синя не обманывало хозяина в своих желаниях. Неизвестно в какой момент его ладони оказались на округлой заднице Му Цина и активно мяли, раздвигая половинки, пытаясь притиснуть Му Цина ближе, пока тот сыпал своими язвительными репликами. Фэн Синь осознал и очень удивился своим действиям в тот миг, когда Му Цин с усмешкой ядовитее прежней схватил Наньяна за руку и накрыл его ладонью свой пах, прикрыв на мгновение глаза и закусив губу. Под тканью искусно сработанных штанов действительно вполне очевидно нащупывалась взаимная эрекция.

Фэн Синя повело. Влажные, ярко-розовые губы Му Цина манили смять их. Укусить. Проникнуть внутрь языком и заставить Му Цина растерять всю его самоуверенность, громко застонав.

— Не жди, что это когда-нибудь повторится, — Фэн Синь дрогнул и дёрнулся вперёд, когда Му Цин, проворно расправившись с ширинкой, сунул руку ему в штаны и с удовлетворённым, властным выражением сжал жаждущий внимания орган. — И после расскажи мне, какого хрена это было.

— Если хорошо попросишь, — Му Цин лизнул губы Фэн Синя снизу вверх и, дождавшись удивлённого «ох», соединил их рты в страстном, диком поцелуе. Фэн Синь замычал что-то смутно оскорбительное, но только подхватил соперника под бёдра, пересаживая на стол и активно помогая тому избавиться от рубахи.

— Я тебя трахну, сволочь ты невежественная, — потеряв трезвость рассудка при виде обнажённого торса соратника с идеальными мышцами пресса и груди, Фэн Синь опустился к солнечному сплетению с несдержанным страстным поцелуем. Му Цин бесконтрольно вздрогнул, прижмуриваясь от удовольствия.

В четыре руки избавиться от штанов, как оказалось, было сложнее, чем в две, но они справились. Му Цин наконец протяжно застонал, как того и хотел Фэн Синь, и откинулся на локти, неизменно рисуясь. Только теперь благодаря возбуждению глаза его сверкали абсолютной теменью, скулы пылали, а на аристократически гладком лбу выступила испарина.

— Подожди, чт… — Му Цин выгнулся, запнувшись на полуслове, когда Фэн синь на пробу облизал головку его члена, словно леденец, сразу отстраняясь. — Ты вообще слушал, что я говорил? Тем, кого сегодня трахнут, будешь ты… ах!

Сжав меж пальцев оба соска Му Цина, Фэн Синь с довольным видом накрыл ртом половину длины члена и медленно задвигался, насаживаясь с каждым движением ниже и ниже. Му Цин скрестил ноги у него за спиной, ещё пытаясь возразить, но Фэн Синь сделал пальцами потирающее движение, заставляя Сюаньчжэня задохнуться от резкого прилива возбуждения. Оба почувствовали, как его член поддал предсемени. Фэн Синь хмыкнул, отстраняясь. Может, в вербальных перепалках Му Цин и выходил всегда победителем, но теперь и у Фэн Синя был свой козырь против врага — его удивительная чувствительность.

— Ты сам нарвался. И не говори, что это не было твоим блядским планом…

Му Цин яростно вжал лицо наглеца обратно в свой пах, прерывая обвинения. В ответ Фэн Синь оставил торопливый поцелуй прямо над основанием члена, одновременно задирая ногу соперника и прижимая её к его телу. Му Цин вновь приподнялся, сквозь тягучее возбуждение всё же испытывая желание поспорить:

— Не смей решать за меня, кусок ты д… М, ах! — Фэн Синь спустился языком к анусу, мокро и прохладно обведя сжавшиеся несколько раз мышцы по кругу, и Му Цин вмиг забыл все свои претензии. — Фэн Синь! Пожалуйста!

— Пожалуйста что? Что мне сделать, генерал Сюаньчжэнь?

— Здесь… Коснись здесь ещё раз… — когда их глаза встретились, он возмущённо закатил глаза: — Как, чёрт возьми, ты хочешь, чтобы я ещё попросил?!

Низ живота Фэн Синя свело сладкой судорогой. Казалось, Му Цину в принципе не ведомо значение слов «пожалуйста» и «прошу», поэтому, произнесённая с отчаяньем и умоляющим взглядом на своего кровного недруга, просьба подействовала на Фэн Синя сродни отравленным цветам вожделения.

Лаская спереди одновременно себя и его, Фэн Синь протиснулся языком глубже между сжатых горячих стенок. Му Цин извивался и только мешал процессу, но, кажется, ему и так всё вполне нравилось.

— Ты… Такой придурок. Болван. Идиот… — бормотал Му Цин, словно мантру. — Как это всё вообще получилось…

Руки перестали держать его, и он тяжело рухнул на столешницу, подхватывая себя под коленями и широко разводя ноги для Фэн Синя.

Сжимая до красных отпечатков молочные бёдра, тот методично двигал языком, с каждым разом увеличивая темп и чутко реагируя на любые реакции партнёра. Когда Му Цин крупно дрогнул и попытался насадиться глубже, Фэн Синь сменил тактику. Он отстранился, снова вобрал в рот член Му Цина и, втянув щеки, интенсивно задвигался. Тыльные стороны бёдер Сюаньчжэня покрылись гусиной кожей, он негромко постанывал, бездумно повторяя: «да, да, да, да…», пока не застыл в сладком ожидании, поджав от напряжения пальцы на ногах.

Именно в этот момент Фэн Синь отстранился, не позволяя случиться закономерному.

— Му Цин. Я хочу… Позволь мне… Тебя…

— Какой же ты ублюдок, — измученно заскулил Му Цин вместо ответа.

Пока от его сознания ещё отступала предоргазменная темнота, Фэн Синь бережно стащил несопротивляющееся тело на пол, помог развернуться к себе спиной и нагнул, уложив дорогого соперника грудью на стол. Членом он упёрся в бледную гладкую задницу и теперь тёрся, пороча влажными следами ягодицы и иногда склоняясь для короткого поцелуя меж лопаток. Му Цин раздосадованно сжимал и разжимал кулаки.

— Я почти кончил, тупая ты башка! — Он помялся с ноги на ногу, находя более удобную позу, а затем тряхнул головой. Повлажневшие волосы из роскошного тяжёлого хвоста хлестнули Фэн Синя по лицу в тот самый миг, когда тот наклонился оставить новый поцелуй. — Собрался трахать — так трахай, иначе я изобью тебя так, что месяц ходить без костылей не сможешь!

Вопреки жестоким словам, Сюаньчжэнь даже не подумал коснуться себя сам и довести до разрядки, хотя обоим было очевидно, что он только что был как никогда к ней близок. Позабавленный внезапным наблюдением, Фэн Синь игриво шлёпнул любовника по ягодице, заставив ругнуться ещё раз — от неожиданности и стыда.

— Знай я раньше, какой ты возбуждающий в постели… — тихо начал он, пристраиваясь кончиком члена ко входу.

— Я лежу задницей кверху на грёбаном обеденном столе, идиот, какая ещё постель? — Му Цин вильнул упомянутой частью тела в сторону, уходя от контакта. Холодность его тона нивелировалась положением, из которого не так-то просто было обвинять с должным эффектом. — Ничего не забыл?

Когда Фэн Синь издал непонимающий звук, Му Цин пояснил, закатывая глаза:

— Нам нужна смазка. Ты своим языком… — смутившись, он уткнулся лицом в сложенные перед собой руки и глухо закончил в стол: — В общем, этого не достаточно.

Они никогда особо не ладили, но отчего-то Фэн Синю было важно сделать всё правильно. Он кинулся к ближайшей полке, придерживая штаны, которые так и не удосужился снять.

— Из… Извини, я… Вот, должно подойти.

— К вопросу уродства… — дожидаясь, пока Фэн Синь открутит непослушными пальцами крышку с каким-то бальзамом и приступит к подготовке, Му Цин перелёг в более удобную позу и стал рассуждать, возвращая себе преимущество в споре. — Ты красив, и я всё не мог взять в толк, почему ты тоже всегда один, — он обхватил себя внизу кольцом из пальцев, а другой рукой придержал ягодицу, бесстыдно открываясь Фэн Синю. — Теперь всё встало на свои места: с твоей невнимательностью в ухаживаниях любая избранница бросит тебя, не успев… Мм!

Завершив необходимые приготовления, Фэн Синь потянулся и крепко зажал рот не в меру общительному соратнику.

— Вот уж никогда бы не подумал, что генерал Сюаньчжэнь так любит поболтать во время секса…

Му Цин что-то замычал в ответ и коварно подался задницей назад, вжимаясь скользкой от бальзама ложбинкой в соперника. Фэн Синь никогда не страдал отсутствием выдержки, но с каждым мгновением всё острее чувствовалась нужда оказаться внутри этого строптивого гордого бога под ним и сделать так, чтобы после тот ещё долгое время был не в состоянии спорить.

— …но, продолжая начатую тему, почему же в таком случае меня до сих пор не бросил ты?

Фэн Синь плавно, уверенно вошёл, стремясь не причинить боли. Впрочем, их природные параметры подошли друг другу идеально. Юго-запад и юго-восток стёрли границу, на одну ночь вновь став единым целым.

— Ты раздражаешь меня больше всех на свете, — пользуясь в кои-то веки безнаказанной возможностью выговориться, Фэн Синь нагнулся ближе к уху притихшего Му Цина и теперь заполошно шептал признания. — Но вот парадокс: благодаря твоему вечно не закрывающемуся рту у меня есть стимул совершенствоваться, чтобы уделывать тебя и ставить на место. Пожалуй, я даже готов признать, что это весело.

Му Цин нечётко хмыкнул в ладонь и сделал слабую попытку сбросить руку Фэн Синя, но, когда тот с каждым движением стал наращивать амплитуду, ему ничего не оставалось, кроме как ухватиться за край стола, чтобы не ёрзать по полированному дереву с неловким скрипом.

Сжав между губами кромку чужого алеющего уха, Фэн Синь отнял ладонь ото рта Му Цина и переплёл вместе их пальцы на эрекции Сюаньчжэня.

— Терпеть тебя не могу! — первым делом выдохнул со всхлипом Му Цин, двигая бёдрами навстречу удовольствию. — И я не выбирал тебя, чтобы бросать. И вообще! — Всё труднее было держать под контролем желание стонать имя соперника и в наслаждении закатывать глаза, когда Фэн Синь стимулировал внутри нужную точку. — И да: мне приятно тебя, ах! , оскорблять, так что обращайся.

В ответ на ехидный смешок Фэн Синь усмехнулся сам, вбиваясь теперь мелкими сильными рывками и почти не выходя. Му Цин жадно вдыхал и с короткими стонами выдыхал, до побелевших костяшек впиваясь в край стола. Он снова был на грани и пребывал в этой реальности лишь отчасти. Генералы не пришли к согласию, но пик наслаждения приближался с каждым новым движением бёдер, поэтому на некоторое время между непримиримыми врагами воцарилась тишина, нарушаемая только порочными звуками и голосами, дуэтом воспевающими друг другу оду ненависти, которая ненавистью вовсе и не была.

Фэн Синь сдавил в ладони чужую ягодицу, спровоцировав одобрительное скуление; Му Цин весь напружинился и с несдержанным вскриком кончил, в один миг напряжённо прижимаясь спиной к Фэн Синю, а в другой уже безвольно и расслабленно падая обратно на стол, чтобы отдышаться, отвернув голову. Их ладони ещё некоторое время успокаивающе водили по его члену, собирая семя.

Фэн Синь аккуратно вышел и, не дав Му Цину толком прийти в себя, вынудил перевернуться с живота на спину.

— Ты всё ещё убеждён, что никогда не сделаешь меня своим избранником? — Фэн Синь залюбовался соперником, водя по члену той рукой, которую Сюаньчжэнь только что испачкал своей спермой.

— Ты всё ещё убеждён, что не хочешь меня? — вяло передразнил Му Цин.

Он не стал сопротивляться, когда Наньян развёл его бёдра, устраиваясь между ними, хоть и состроил для вида недовольную гримасу.

Красивое лицо Фэн Синя искажало выражение крайнего сосредоточения, он не отрывал взгляда от влажного блеска растянутых мышц. Му Цин напоказ потянулся оставить там семя со своей ладони, подняв глаза на своего заклятого соратника, и через мгновение Фэн Синь излился, с размаху притягивая Му Цина за загривок для глубокого поцелуя.

***

— Предлагаю тебе пари: ты не достаешь меня своими очень ценными комментариями, а я вместо этого иногда прихожу к тебе во дворец и…

— Предлагаю тебе заткнуться. Иди ты к Цзюнь У со своими одолжениями. И это ты должен мне по крайней мере один раз в нижней позиции, так что я здесь буду ставить условия, кому и куда прихо…

— Я тебе ничего не должен, смотрите, какое самомнение! Не помню, чтобы соглашался с тобой на ещё какой-то «один раз», и…

— А кто сейчас предлагал прийти в мой дворец?! И тебе нравятся мои комментарии, ты сам об этом сказал, вот и слушай теперь!

— Какой же ты невыносимый и отвратительный! С тобой абсолютно ни о чем нельзя договориться. И тебе лучше других известно, что мужчины не контролируют то, что они произносят на пике наслаждения…

— Я не намерен с тобой ни о чем договариваться. Больше никогда не подойду к твоему дворцу ближе чем на пару ли, ты, мерзкий............