Однажды в таверне

 — Мне как обычно, — сказав это, Розария села за стойку.

      Голова болела как с похмелья, требуя сесть куда-нибудь подальше от шума и чужой болтовни. Ещё бы: в кои-то веки сегодня пришлось отстоять всю вечернюю службу целиком — и ни разу при этом не выйти на перекур. Дело, само собой, не во внезапно проснувшейся вере в бога и желании замолить грехи — скорее уж на Драконьем хребте потеплеет. Просто Барбара пообещала, что если Розария хоть раз «будет вести себя прилично», то получит внеплановый выходной. Чем не выгодная сделка?

      — Думаешь, я помню, что ты берешь? — Дилюк даже не поднял глаза, но стал натирать стакан как будто вдвое интенсивнее.

      О-ля-ля… кажется, он сегодня особенно не в духе. И Розария знала, почему.

      — Что, день рождения близится к концу, а тебя даже братец не поздравил? — Розария облокотилась об стойку, подперев ладонью подбородок.

      — Как ты… впрочем, неважно, — он наконец оторвал взгляд от стакана. — Два бокала вина из одуванчиков, один — сейчас, другой — минут через десять, так?

      — А от вопроса-то ушёл. Что, правда не поздравил? Может, сюрприз готовит?

      Она старалась звучать непринужденно, что, конечно, удавалось без особого труда — годы практики сказывались. Не хватало ещё проболтаться, что именно подготовил Кайя — во-первых, сюрприз испортит. Во-вторых, страшно обидится и откажется быть собутыльником ещё недели две. А оно ей надо? Дилюк, вот, несмотря на карьеру — убежденный трезвенник, а другого собеседника, от которого не захочется зевать в следующую же минуту, ещё поди найди. И который не станет пялиться на её грудь, а затем, что ещё нелепее, не будет врать про «красивое ожерелье» или «мне показалось, что там пятно».

      Честность Розария ценила даже в таких вещах.

      Очень скоро перед ней опустился бокал янтарной жидкости. Пахло потрясающе: ни намека на спирт, только легкий цветочный аромат. Да уж, что ни говори, а в Мондштадте знали толк в хорошем вине. Да и вообще в алкоголе.

      А потому все мысли сбежать, перебравшись куда-нибудь подальше от ненавистной службы да опостылевших лиц — да хотя бы в Ли Юэ, — тут же отметались. Уехать и потерять возможность пить любимое вино за смешные деньги? Вот уж нет.

      — Довольна?

      — Нет, для счастья кое-чего не хватает… — отпив немного, Розария расплылась в усмешке.

      Время приступить к третьему её любимому занятию после одуванчикового вина в конце рабочего дня и драк. Попытаться смутить эту неприступную крепость по имени Дилюк. Плюс десять очков, если получится сделать это быстро. Плюс сто, если не придется переходить к совсем уж грубым и пошлым шуткам.

      — Неужели?

      — Твоей улыбки, например. Нет, серьезно, почему ты такой унылый? Радуйся, сегодня ведь твой день.

      — Сказала та, кто в свой собственный день рождения, напивается в стельку, буянит и на утро ничего не помнит.

      — Да, потому что это весело. Серьезно, возьми да хоть раз попробуй сделать так же. Напиваться не обязательно, но выпей бокальчик-другой, расслабься… или хотя бы возьми выходной и не нагружай себя работой. Если не в день рождения, то когда?

      — По такой логике у тебя каждый день — день рождения, — Дилюк скрестил руки на груди.

      Кажется, вместо смущения пока что удалось только больше его раззадорить. Но ничего, вечер только начался.

      — Ну… пожалуй, ты прав. Если вечерком можно напиться, значит, ещё один день успешно прожит и я даже ни разу не умерла. Чем не праздник?

      — У твоего праздника даже есть название.

      — Правда? Какое?

      Бокал опустел преступно быстро, благо Дилюк уже наполнил следующий.

      — Алкоголизм.

      Розария закатила глаза.

      — Алкоголизм — это если бы я не могла прожить без алкоголя. А я могу. Но не хочу, — этот бокал она опустошила залпом, чувствуя, как приятно начинает кружиться голова.

      Порывшись в поясной сумке, Розария вытащила оттуда небольшую коробочку и протянула её Дилюку.

      — Открой. Это мой тебе подарок.

      Он принял её с недоверием, но план сработал — выражение его лица немного смягчилось.

      — Если ты решила сделать мне предложение, ответ — нет.

      — Дурак, открой уже. Марджори подогнала мне одну вещицу в благодарность за помощь, решила, что она будет отлично смотреться на твоем сюртуке.

      Не говорить же, что она специально заказала эту брошь — сову, в чьих глазах блестели небольшие рубины? Пришлось поломать голову, но, в конце концов, этот вариант подарка показался Розарии идеальным. Дилюк, даже если сам отрицает, любит красивые штучки — иначе бы не одевался с иголочки и не жил в особняке, а здесь ещё и сова — классический символ мудрости и богатства. А камни очень подходят к цвету его волос и к Глазу Бога.

      Розария застыла, наблюдая за выражением лица Дилюка, когда тот открывал коробочку, чувствуя, как сердце трепещет в предвкушении. Понравится или нет? Впрочем, зная Дилюка, он максимум сдержанно улыбнется, поблагодарит — и запихнет подарок в дальний ящик. Не носить же чьи-то презенты на людях? Да кто вообще так делает?

      Однако, к её удивлению, он не только улыбнулся (и, кажется, совершенно искренне!), но и вытащил брошь из коробки и прикрепил её на воротник.

      — Тебе Кайя рассказал? Впрочем… всё ещё неважно. Спасибо. Это действительно очень мило.

      Он улыбался. Он, черт возьми, улыбался.

      Кажется, Розария только что сорвала куш в тысячу очков — и тут же проиграла, ведь её бледное лицо запылало румянцем.

      — Классное вино, нальешь ещё? — она кашлянула. — Только на этот раз со льдом, а то как-то душно тут стало.

      — Лед ты и сама сделать можешь, — но вина налил.