— Держи спину ровно, не заваливайся вперёд.

Кэйа гарцевал верхом на Сакуре, без упрёков исполняя просьбы своего наставника. Дилюк с огромным интересом следил за движениями парня. Бёдра голубоволосого плавно двигались в такт движениям Сакуры. Тонкие плечи изящно держались прямо, изредка разворачиваясь и указывая кобыле направление в движении. Руки мягко держали повод в натяжении и контролировали лебединую морду коня.

— Поднимай её в галоп, — просил Дилюк, складывая руки на груди.

Невесомыми движениями ноги Кэйа выслал кобылу в медленный и тактичный галоп. Поясницей мягко отрабатывал каждое движение, стараясь одновременно следить за руками. От вида такого сосредоточенного Кэйи Дилюк ненароком улыбался, испытывая ужасную гордость внутри себя. Альберих стал первым, на ком красноволосый оттачивал свои многолетние навыки. И эта деятельность приносила ему незабываемое удовольствие.

— Перевод в рысь.

— Слушаюсь, мой господин, — смеясь, крикнул Кэйа сквозь отдышку, расслабляясь и переводя Сакуру в ритмичную рысь.

— Отдышись и переводи её в шаг, тренировка закончена.

— Какой-то ты слишком серьёзный, тебе не кажется?

Кэйа стремительно перевёл кобылу в шаг, но поспешно заметил суровый взгляд Дилюка на себе. Движением пальцев он подозвал того к себе, словно собирался отчитывать за какую-то оплошность.

— Зачем ты завалился вперёд, когда переводил её в шаг? Тебе захотелось из седла вылететь напрочь? — ругаясь выпалил Дилюк, подходя к сидящему в седле Кэйе. — Ты должен был оставаться сзади, а ногами как бы обнять её тело.

Красноволосый стянул чёрные перчатки со своих рук и направил их в сторону бедер Кэйи, проводя по ним воображаемую линию и двигая в нужное направление по отношению к седлу. От соприкосновения у Альбериха прошлась волна приятных мурашек, что мигом распространились по всему телу от головы до пят. Кэйа чувствовал каждым миллиметром кожи, как Дилюк ведёт подушечками пальцев по бедру, затем выше, приближаясь к пояснице и слегка «продавливая» её.

— Ты должен был сидеть как-то так, — наконец завершил Дилюк.

Кэйа сидел в немом ступоре, пропуская все слова мимо ушей. Всё его внимание сконцентрировалось не на нужной посадке, а на руках Дилюка. На руках которые только что ровным счётом прошлись по телу Кэйи, оставляя какой-то жгучий осадок на сердце после себя.

— Дилюк, давай вечером поедем верхом куда-нибудь? Я сижу уже крепко, должен справиться, — в душе Кэйи загорелся детский огонёк надежды.

После долгих извинений Дилюка он впервые захотел остаться наедине с ним и с его характером. Ему до чёртиков хотелось узнать его ближе, пробраться в тайные уголки его холодной души. Он верил, что за холодным ледником скрывался райский яблоневый сад, что таил в себе совершенно иную сторону этого человека.

Дилюк взглянул на Кэйю и глубоко вздохнул.

— Будь готов к семи. Как раз будет прохладно, — выдал Дилюк, поглаживая Сакуру по шее.

***

— Отец, я пошёл, — кричал Кэйа, в спешке выбегая из дома.

Отец в недоумении выглянул из-за дверцы холодильника и вопросительно изогнул бровь.

— Мы с Дилюком поедем на конную прогулку. Не знаю во сколько вернусь, но под его присмотром со мной точно всё будет нормально.

Не дожидаясь слов отца, Кэйа выбежал во двор, двигаясь в сторону Сакуры, что стояла у себя и томно жевала сено. Предвкушение бурлило внутри словно вулкан, вызывая у парня лёгкую трясучку. Его больше волновала не сама поездка, а сам сопровождающий. Не помня себя от эмоций и легкого волнения, что били по вискам, он бережно поседлал кобылу, выводя её на поле. Среди зарослей травы Кэйа заметил высокого и массивного жеребца, рядом с которым стоял Дилюк и аккуратно завязывал пушистые волосы в хвост. Кэйа радостно улыбнулся и окликнул красноволосого дружеским приветствием.Дилюк смело залез на своего коня, дожидаясь очереди Кэйи. Тот вскочил на Сакуру и поймал на себе строгий взгляд Дилюка.

— Чего ты на меня так смотришь? — поинтересовался Кэйа

— Какого хера ты без шлема?

—А мне он нужен?

Дилюк ухмыльнулся.

—Твой мозг я не соберу. Хотя было бы там, что собирать, — он снова улыбнулся.

Второй раз за день. В голове у Кэйи взрывались тысячи ярких фейерверков, что не давали ему мыслить здраво и спокойно. Дилюк двинул своего коня вперед, приглашая Альбериха поскорее пройти за ним.

Голубым глазам открылся прекрасный вид летнего вечера. Солнце, постепенно уходящее за горизонт, заливало золотым свечением гладкие и бескрайние поля. Зелёные долины расстилались большим махровым пледом по теплой земле. Узкая тропинка, протоптанная копытами вдоль и поперек, вела куда-то вдаль, где начинались низкорослые деревья. Прохладный ветерок обдувал оголённые части тела, развивая своими потоками непослушные гривы лошадей. Дилюк ехал впереди, часто оглядываясь в сторону Кэйи и пристально следя за его действиями. Харизматичный и энергичный Осман летящими движениями рассекал знакомые тропинки под руководством своего не менее прекрасного хозяина. Дилюк сидел в седле уверенно и расслаблено, полностью доверяясь своему четвероногому товарищу.

— Здесь поднимемся в галоп, дабы быстрее доехать до поворота. Хочу показать тебе одно место. Готов? — спрашивал Дилюк, трепетно подготавливая Кэйю к последующим испытаниям.

Кэйа лишь одурманено кивал и следовал каждому шагу и просьбе Дилюка. В ту же секунду лошади подрываются ввысь и отталкиваются задними ногами, переходя в галоп. Сердце неистово сжалось от прилива адреналина в крови. Но слушать его Кэйа не собирался и подавно.

— Наперегонки? — сквозь шум ветра спросил Кэйа, на что получил смешок и одобрительный кивок.

Осман заметно ускорился, шире выбрасывая передние ноги и захватывая ими пространство. Сакура не собиралась уступать своё место лидера и по малейшей команде сверху начинала плавно набирать разгон. Кэйа звонко хохотал, чувствуя что вот-вот и он взлетит от той свободы, что билась ему в лицо потоками ветра и клубами пыли. Стук копыт о землю становился всё чаще, пока не достиг своего пика. Кэйа смотрел вперёд сквозь пелену мокрых от ветра глаз, замечая как пролетают мимо них растущие в поле кусты.Со стороны Дилюка послышалось громкое «Тише», и всё вокруг постепенно замедляло свой ход. Лошади с каждым метром сбавляли скорость, пока окончательно не перешли на спокойную рысь, фыркая и очищая ноздри от полученной пыли из-под копыт.

— Мне кажется, моё сердце не успевало бежать за нами, — пытаясь отдышаться говорил Кэйа, слегка расслабляя повод и давая Сакуре вытянуть шею вниз.

— Я не ожидал, что ты так полетишь. Моему Осману с твоей дамочкой похоже соревноваться будет трудно.

Кэйа лишь устало засмеялся в ответ.

Панорама бескрайних полей сменилась небольшой лесной опушкой, тропинка в которой вела куда-то в глубину низов. Дилюк галантно придерживал ветки от деревьев, дабы Кэйа мог проехать под ними спокойно и без травм. В самой лесной глубине было по-особенному тихо. Лишь скрип столетних деревьев разбавляли слегка пугающую тишину природы. Среди деревьев было темновато: бесконечные лучи солнца с трудом пробирались сквозь увесистые ветви. Но эта темнота придавала свой личный шарм этому месту. Перед ними встали две тропинки: одна вела дальше в лес, а вторая спускалась чуть ниже. Дилюк повернул в сторону второй тропы, двигая Османа вперёд.

Вдали слабо слышались потоки воды. Кэйа лишь догадывался о наличии реки или водного источника впереди, но почему-то невероятно доверял Дилюку и его решениям, идя за ним как за прочной каменной стеной. Спустя пару минут ходьбы сквозь густые заросли они вышли на более чистую площадку, где тропинка сворачивала вправо и обрывалась.

— Пришли, — выдал Дилюк, слезая с коня.

Рядом и в правду протекала небольшая река. Место казалось таким личным и закрытым, словно в него можно было попасть только при помощи специального ключа. Со всех сторон росли высокие деревья, среди которых расположился громадный дуб, что своими кронами создавал большой купол над небольшим выступом на берегу. Кэйа последовал за Дилюком, слезая с Сакуры и вставая на ватные ноги. Здесь было гораздо шумнее, чем в лесу: одних лишь кваканий лягушек и стрекотания сверчков было вполне достаточно, чтобы полностью погрузиться в эту атмосферу.Парни сняли сёдла с лошадей, бережно привязывая их неподалёку от воды щипать сочную траву.

— Пошли присядем.

Дилюк повёл Кэйю в сторону того самого большого дуба, удобно располагаясь у самых его выпирающих корней. Альберих осторожно присел вплотную к красноволосому, опрокидывая голову на сухую кору и делая большие вдохи свежего прохладного воздуха.

— Раньше я часто ездил сюда с матерью, — неожиданно прервал тишину Дилюк, заставляя Кэйю слегка взбодриться, — только приходилось ездить из совершенно другого посёлка. Дорога занимала не меньше двух часов, но оно того действительно стоило.

Дилюк с каким-то особым трепетом в глазах рассматривал каждый уголок этого места. Словно в этой воде, траве и листьях хранились все его самые тёплые воспоминания.

— Это мама привила нам с отцом любовь к лошадям.

— За всё время я ни разу не видел твоего отца в седле, хотя у него вроде и есть свой конь, — стараясь как-то поддержать диалог парировал Кэйа, удобнее устраиваясь на сырой траве.

— После смерти матери он не садится верхом. Предпочитает просто общаться с этими животными, но не более.

По телу Кэйи пробежала мелкая дрожь. Он обратил взгляд на Дилюка, пытаясь увидеть в том каплю каких-то эмоций, дабы сделать попытку помочь.

— Не нужно говорить мне что-то по типу «соболезную» и так далее. Любая боль когда-то проходит, верно? — Дилюк перебил мысли Кэйи своим хриплым голосом, явно не особо желая из-за своей гордости чувствовать себя жалким подростком, у которого погиб близкий человек.

— У меня мать тоже не подарок. До моих четырнадцати лет всё было как в идеальном фильме: семья, дом, уют. Точнее, так было только с отцом. Мама не проявляла яркого желания меня воспитывать, а после их развода и вовсе забила на меня огромный болт.

Кэйа чувствовал, как между ним и Дилюком начинает медленно и постепенно расти невидимая душевная нить, оборвать которую было легче всего на свете. Она была настолько тонка и хрупка, что Альберих старался лишний раз не обращать каких-то взглядов и не делать поспешных для себя решений.

— Да у нас прям карты сходятся. То я назойливо появлялся у тебя перед глазами и делал попытки извиниться, то теперь узнаём, что у нас с матерями тотальный пиздец. Что будет в следующий раз? — с сарказмом спросил Дилюк.

— А в следующий твой промах я тебя реально на колени поставлю, — с ухмылкой ответил Кэйа, принимая позу загорающего человека.

Красноволосый тут же резко вскочил с земли, направляясь в сторону воды. В этот момент Кэйа хотел провалиться сквозь землю к самому её ядру, боясь что он сам оборвал ту хрупкую нить. Дилюк нагнулся к потоку воды, незаметно набирая жидкость в руки и двигаясь в сторону Кэйи. Голубоглазый сразу понял, что никакой вины в нем нет и принялся поскорее удирать от воды, которая вот-вот могла оказаться на нём.Дилюк бросился бегом за ним, всячески пытаясь перехватить Кэйю на одном из резких поворотов. Альберих истерично смеялся, лавируя от красноволосого по поляне. В один из таких маневров Кэйа слегка не вписался и с криком упал на сырую траву. Попытку встать он сделать не успел. Тело окатила ледяная вода, а сверху появился какой-то странно тяжёлый груз.

— Кто кого на колени поставит, а? — хрипло смеясь, тараторил Дилюк, вовсе не смущаясь своего положения.

Рагнвиндр удобно пристроился на бёдрах Кэйи, руками упираясь в его рёбра. Альберих оцепенел под его весом, пытаясь как-либо очнуться и сделать вид, что это всё обычный сон. Но попытки были напрасны. Дилюк был реален, всё было по-настоящему. Он сидел сверху прямо на Кэйе и делал быстрые вдохи. Голубоволосый чувствовал, как странно сводит ноги и низ живота, куда прямо сейчас своими бёдрами упирался Дилюк.

— Тебе удобно? — кряхтя спрашивал Кэйа, в шутку принимая отдыхающую позу с руками за затылком.