Backward Time

— Черт! Как ЭТО вообще можно остановить?

— Я попробую отмотать время, чтобы дать нам ещё один шанс.

— Тао, нет!

— Уходи оттуда, сейчас же! Тао!

— Я смогу! Что… Чонин, отпусти!

— Ты сказал, что мы должны не только победить, но и выжить. Уходим!

Лу Хань вскакивает на постели, глубоко дыша. По вискам льет пот. Всё тело дрожит. Кожа покрыта мелкими мурашками.

— Твою мать… — откидывается назад на подушку, ощущая, насколько она мокрая от собственного пота.

Этот кошмар мучает его уже достаточно давно. Точнее не его, а Тао. Минус телепатии в том, что даже во сне ты всё равно телепат. Лухан ничего не может поделать с тем, что перехватывает чужие сны, видит их вместе с хозяином. И ладно бы это были сны Исина с радужными полями или Чондэ о каком-нибудь разврате. Но нет. Самые сильные мысли и сны у Цзытао. И чаще всего Хань перехватывает именно его сны. А ему снятся в основном кошмары. Или пророческие сны.

Нет, Тао не владеет телепатией, он управляет временем, и это каким-то образом накладывает свои особенности на его сны. По крайней мере так считает Хань. А вот сам Тао об этом не знает. Он просто никогда не помнит то, что ему снится.

Зато прекрасно помнит Хань. И очень надеется, что уж этот сон окажется обычным кошмаром, а не провиденьем. Потому что он не хочет видеть вживую то, что видел во сне. Это не сулит ничего хорошего.

— Чьи кошмары на этот раз? — Ифань приподнимается на локте и привычно гладит парня по спине.

— Как обычно.

— Тао?

— Ага…

— Залезь к нему в голову. Это ведь неспроста.

— Ифань, я говорил уже. Залезть в головы к вам всем гораздо труднее, чем к обычным людям, — Лу передергивает плечами. — И тем более я не хочу. Это мне потом с увиденным жить. Мне и снов его хватает.

Ифань молчит, ничего не говорит на это. Хань и так знает, о чем он сейчас думает.

***

— Чонин, пора.

Проверка границы. То, что лучше всех удается Чонину. То, что Чонин не любит больше всего.

— Хён, ну, может, не я? — парень корчит жалостливую моську в надежде разжалобить лидера.

Чунмён понимающе улыбается, знает, как это не нравится младшему, но всё равно качает головой. А за его спиной ненавязчиво маячит Кёнсу с хмурым видом и прожигающим взглядом. С Кёнсу гораздо опаснее спорить, чем с Чунмёном.

Тяжелого вздоха никто уже не слышит. Вокруг лишь бушует ветер. Впереди граница — едва заметная стена из плотного воздуха от земли до неба, простирающаяся вдаль.

Мир, расколотый на две части. Мир, принадлежащий не только им. Мир, принадлежащий и другим. Раскол, о котором знают только шестеро. На их плечах лежит слишком ответственная миссия сохранить эту границу в целости, не допустить полного опустошения и запустения их мира. И это было слишком серьезно. Для Чонина так точно. По своей воле он бы точно не взвалил на себя такую ношу. Но ни его, никого другого не спрашивали. Сила просто оказалась у них и выбора нет.

Граница с той стороны ничем не отличается от этой, но почему-то вызывает ощущение опустошения и уныния. К этому месту даже не хочется приближаться. Поэтому Чонин всегда старается держаться под кронами деревьев близ растущего пролеска.

— Ну и почему всегда я? — сетования вырываются сами по себе.

Нет, Чонин прекрасно знает, почему именно он. Кто же проверит многокилометровую границу настолько быстро, как он. Нет ли прорыва, нет ли трещин. Его сила идеально подходит для этого.

— Кажется, ты тоже не слишком рад своей участи.

Чонин вздрагивает. Рефлексы срабатывают раньше, чем голова, перемещая ещё дальше от границы.

— Ты кто? — видеть человека по ту сторону — странно. Чонин непонимающе взирает на парня. В голове лишь: «Его не должно там быть». Бледная кожа, черные волосы и пронзительный взгляд.

— Тот, кого послали проверять границу со своей стороны. Будто кому-то это вообще надо, — незнакомец закатывает глаза и в отвращении высовывает язык, словно его тошнит. Это выглядит настолько забавно и естественно, вгоняя Чонина в ещё больший ступор.

— Ты кто?

— У тебя заело?

— Как ты там оказался?

— В смысле «как»? Я тут родился.

— То есть ты демон?

— Прости, кто?! — мимике незнакомца по ту сторону границы можно только поразиться, но Чонину сейчас совсем не до этого.

— Демон. Точнее по легенде там живут другие, не люди.

— Как видишь, твои легенды ошибаются. Я человек. А вот на твой счет я бы не был так уверен.

— По крайней мере тут никаких летающих ящериц нет, в отличие от твоей стороны.

— Летающих… ящериц?.. — лицо парня вначале вытягивается, губы дрожат так, что Чонин даже немного опасается, что сейчас этого незнакомца хватит удар. Но тот неожиданно прикрывает рот рукой, а громкий смех всё равно рвется наружу. — Ахахахаха! Летающая ящерица!

— И что такого смешного?

— Теперь я буду Ифаня только так и называть, — он бьет себя ладонью по коленке, заливаясь громким смехом. — Но вообще он дракон, а не ящерица. И наш лидер. Обычно именно он патрулирует границу. А я лишь на замене тут.

— Он король?

— Ну, в своей голове, видимо, он себя именно королем считает. Но нет.

— Тогда чей он лидер?

— Стражей границы. Чтобы такие, как ты, не прорвались сюда.

— Как будто у кого-то в здравом уме появится желание лезть к вам! Это наша задача, следить, чтобы вы не пробрались к нам.

— Не вижу смысла лезть в такую дыру, как ваш мир.

— Ха! Хоть в чем-то мы сошлись!

***

— Чонин? — Чунмён останавливается на пороге своей комнаты, с удивлением рассматривая гостя. — Что ты тут делаешь?

— А, хён, — книга в руках звучно захлопывается и отправляется на полку. — Я просто решил что-нибудь почитать.

Чунмён проходит вглубь комнаты, останавливаясь как раз напротив книжных полок.

— Чонин, давай по-честному, — палец скользит по корешкам. — Ты никогда не любил читать. И больше книг, чем необходимо было, даже не открывал. А тут… — палец останавливается на нужной книге, что до этого покоилась в руках младшего, — наши легенды. Что-то произошло на границе?

— На границе? Пфф! Да с чего ты взял? Там всё отлично, — Чонин натянуто улыбается.

— Врать ты тоже никогда толком не умел, — Чунмён со вздохом достаёт книгу, бездумно перелистывая страницы, которые, кажется, знает наизусть.

— Просто помни о том, кто живёт за пределами. И что там за мир. Это пустота, разруха. И мы единственные, кто сможет поддержать наш мир и защитить его. Не поддавайся, что бы там не случилось.

Чунмён смотрит серьёзно. Настолько серьёзно, что от пронзительного взгляда у Чонина бегут мурашки по загривку.

— Хорошо, хён.

— Держи, — увесистая книга ложится в руки младшего. — Возьми этот вариант, если хочется почитать наших легенд.

Чунмён проницательный и это не может не напрягать. Чонин кивает, забирает книгу и уходит к себе в комнату. Он никогда не был умным, но всегда доверял своим чувствам и инстинктам. И сейчас что-то внутри него говорило о том, что за тем, что он знает, что принимает за истину, скрывается что-то ещё.

***

Ветер привычно шумит в ушах. Возле границы всегда ветрено. Сухотравье прижимается к земле под мощью, казалось бы, безобидной стихии.

— И ты снова здесь.

Голос разрывает тишину. Чонин открывает глаза и смотрит на парня по ту сторону границы, который стоит, словно его отражение.

— Не скажу, что я рад тебя видеть, — несколько шагов вперёд, почти впритык к границе. Так близко он ещё никогда к ней не подходил.

— Но тебе любопытно.

— Мне непонятно.

— И что же?

— Само твое существование.

— Неужели тебе это столь важно?

Чонин неопределённо пожимает плечами. С момента их первой встречи прошло несколько дней. И все эти несколько дней Чонина что-то грызло изнутри, тянуло к границе. Но он старался упорно игнорировать это чувство.

— Как тебя зовут?

— Ким Чонин.

— Вот так просто выдал своё имя демону? Жизнь совсем не дорога?

— Черт, — лицо Чонина вытягивается от осознания собственной глупости и возможных фатальных последствий.

Звонкий, громкий смех разрывает напряженную тишину.

— Твоё лицо нужно было видеть! — незнакомец по ту сторону заливистого смеётся, явно веселясь с происходящего. — Ладно, расслабься. Мне твоё имя ничего не даст. Я Хуан Цзытао.

— Так просто выдашь имя демону?

Чонин пытается отыграться, ощущая внутри жгучую обиду. Настолько обидно было лишь раз благодаря Сехуну, но он предпочитал даже не вспоминать о том случае.

— Если бы ты был демоном, то вёл бы себя совершенно иначе, а не как испуганный мальчишка, что выболтал что-то лишнее.

— Иди к черту! — Чонин поджимает губы.

— Боже, ты ребёнок, раз обижаешься на такие шутки.

— А ты ребёнок, раз шутишь столь глупо.

— Возможно. Но меня всё устраивает.

И снова тишина и ветер. Чонин может спокойно уйти, но с небольшим ужасом, который сейчас он старается просто игнорировать, осознает, что не хочет. Все его представление о той стороне переворачивается с ног на голову. И его тянет понять. А Тао напротив лишь стоит и ждёт, словно знает, что внутри парня по ту сторону границы идёт борьба.

— Почему ты не уходишь? Почему вообще заговорил со мной?

— Не знаю. Мне просто захотелось, — Тао смотрит пристально, прямо в глаза Чонину, будто пытается заглянуть в самую душу. — А тебе разве нет?

Чонин хочет сказать «нет», хочет соврать и Тао, и себе, но предательское «да» вырывается само по себе.

— Но это ведь не нормально. Мы должны бояться, опасаться и не приближаться. Лишь следить, чтобы все было цело.

— Мы? Ты и я стали уже «мы»?

— Ты всегда придираешься к словам?

— Бывает иногда, каюсь. Но знаешь… Эта граница — нечто странное, — Тао поднимает глаза, прослеживая еле заметный барьер до самого неба. — Она никогда мне не нравилась. Есть в ней что-то… Неправильное… И это неправильное гораздо более неправильное, чем наше с тобой общение. Хочу понять, что здесь творится. Может я ошибаюсь. Может эта ошибка будет стоить мне даже жизни, — взгляд в упор на Чонина. — Но если я смогу узнать правду от начала и до конца, то это не будет напрасным. — Ты со мной, Ким Чонин?

«Помни о том, кто живёт за пределами». Голос лидера набатом звучит в голове. Он никогда не шел против его воли. Он мог быть ленивым, но никак не бунтарем. Но сейчас он чувствовал, что этот Тао с другой стороны прав. Ему тоже нужна правда. Он готов рискнуть.

— С тобой.

***

«Начнем с легенд. С них всё начинается.»

Чонин зачитывается книгами, незаметно таская их из комнаты Чунмёна. Он прячется у границы, там, где его не будут искать, где не поймают на «расследовании». Раскидистый дуб с его мощными выпирающими корнями становится хорошим пристанищем. Лишь ветер доставляет неудобства. Но вести сюда Сехуна, чтобы утихомирить стихию будет слишком подозрительно и приходится терпеть.

— Я как ни приду, ты всё время здесь.

— Для меня понятие «здесь» весьма абстрактно. Я могу быть где угодно, — Чонин отрывается от массивного фолианта и откладывает его в сторону. Колени занемели под тяжестью древней книги.

— Телепортация?

— Именно. А ты? У тебя, наверно, тоже что-то есть. Иначе как бы ты охранял границу.

— Время. Вперед, назад, останавливаю.

— Время и пространство. Символично, — хмыкает Чонин.

Тао присаживается на корточки напротив границы и пытается разглядеть, что написано в книге. Но ничего не видно. Это немного расстраивает.

— Нашел что-нибудь стоящее? — кивает на книгу.

— Пока ничего. Слишком мутно, непонятно, расплывчато. Всё лишь ведет к тому, что граница — это опасно. Хоть вешай как на трансформаторную будку предупреждение «не влезай, убьет!»

Тао смеется в ладонь. Вокруг глаз собираются маленькие лучики морщинок, которые выглядят мило. Чонину неожиданно нравится. Как нравится и смех.

— Хорошо сказано. Обязательно притащу такую, если найду.

— Как у тебя успехи?

— Аналогично. Пока ничего не нашел. Но перечитать всю библиотеку Ифаня… Это нужно много сил.

— Ифань?

— Летающая ящерица, — Тао указывает в небо и вновь смеется. Потому что назвать дракона летающей ящерицей… Технически, конечно, недалеко от истины, но слишком рискованно. Так мог сказать только человек, который не знаком с этой самой летающей ящерицей и не знает, насколько она опасна.

— Сколько вас?

— Шестеро.

— Как и нас, — Тао прикрывает глаза на слова Чонина и молчит. Так проходит около минуты. — Эй, ты чего?

— Тебе не кажется это подозрительным?

— Что именно?

— Шесть хранителей границы с одной и с другой стороны, — парень садится на землю, скрещивая ноги. — Давай оттолкнемся от того, что мы оба говорим правду. Мы оба обычные люди.

— Не совсем обычные, — Чонин демонстративно перемещается в несколько точек, прежде чем вернуться назад, устраиваясь ровно напротив Тао, зеркаля его позу.

— Да, люди со сверхспособностями. Но люди. Тогда возникает вопрос: почему нас разделили этой границей? В чем был смысл?

— И почему в легендах написано, что по ту сторону живут те, кто уничтожит наш мир.

— В точку, — Тао щелкает пальцами на проницательный вопрос. — Но где искать ответы — непонятно.

— Как думаешь, лидеры могут знать больше нашего?

— Не знаю… Ифань скрытен и мог бы… Но тогда бы всё знал и Хань.

— Если этот Ифань скрытен, думаешь, он бы смог кому-то рассказать?

— Он бы просто не смог скрыть. Лу Хань — телепат. Одно касание и от него ничего не скроешь. Он опасный тип в плане секретов. А у тебя? — Тао срывает травинку и крутит её меж пальцев. Мысли мельтешат туда-сюда.

— Не думаю, что Чунмён что-то знает. Он наоборот слишком открытый. Уж судя по характеру, Кёнсу бы скорее знал, но он не лидер, так что…

— Тупик?

— Тупик.

***

Чонин вертится в постели, но сна ни в одном глазу. Слишком много мыслей в последнее время. Завтра с утра снова не сможет проснуться. Он уже даже немного привык к этому. Кёнсу снова будет ворчать, что он соня.

В голову лезет образ Тао, каким он запомнил его при первых встречах. Немного язвительный, резкий. А потом уже иной. Спокойный, размеренный. Чонину нравится с ним говорить. Нравится слушать его голос.

Черт! Что за мысли лезут?

Вздохнув, он перемещается на кухню. Заглядывает в холодильник. Пусто. Наверняка Сехун уже успел всё схомячить. Только ему не влетает от Кенсу, если он съедает все запасы и даже то, что было приготовлено на утро. Даже посреди ночи если попросит хена что-то приготовить, тот встанет и пойдёт готовить. Ни у кого больше нет такой привилегии.

Сделав пару глотков воды за неимением лучшей альтернативы, Чонин закрывает глаза и перемещается наобум, туда, куда его утянут мысли и образы.

Тёплый ветер треплет и так лохматые волосы. Он делает несколько шагов босыми ногами по чуть влажной от росы траве и вздыхает аромат леса и трав. Даже не открывая глаза, он знает, где находится. Не удивительно. Его мысли действительно последнее время только здесь.

— Ты что тут делаешь? — Чонин не ожидает, что услышит сейчас этот голос. Ведь на часах около четырех утра. — Ещё и в пижаме, босиком. Совсем идиот?

— Я могу оказаться в любой точке мира за мгновение. Мне не важно, что на мне, — Чонин пожимает плечами и открывает глаза. Улыбка расползается на губах. Тао лежит прямо на земле, подложив под голову свернутую кофту с собственного плеча. — Но это мне говорит человек, что лежит на мокрой траве?

— Я давно тут, подо мной сухо, — Тао указывает на небо. — Здесь, оказывается, красивые звезды.

Чонин не любитель звезд, но всё равно невольно поднимает голову вверх. Небосвод раскрашен серебристыми разводами и проблесками мириадов звезд. Действительно красиво. Тао тоже красивый. Его тоже интересно рассматривать. Всё равно, как и до неба, не дотянешься. Остается лишь любоваться.

Он на секунду исчезает, а появляется уже с подушкой и пледом, которые отправляются прямо на землю.

— Удобно, — хмыкает Тао.

Они лежат в тишине и просто любуются. Небом. Окружающим разнотравьем. Украдкой друг друга. На душе Чонина необычайно спокойно. Ощущать такое возле границы — необычно.

— Тао.

— Ммм?

— Ты чай любишь?

— Эмм… Ну, пью, — Тао приподнимается на локте. Брови чуть нахмурены. — А к чему ты это?

— Не знаю. Просто такая атмосфера… Мне захотелось узнать что-нибудь о тебе, — Чонин переворачивается на живот и смотрит в глаза, в которых отражаются всполохи звезд. — Мы так много времени проводим вместе, пусть и через эту границу.

— Да… — Тао опускается на землю, устремив взгляд в небо и весь обращается в слух. — Расскажи что-нибудь о себе.

***

Лу Хань смотрит на Тао и не понимает. Чувствует, что что-то не так. Тао другой. Слишком серьезный, задумчивый. И в то же время порой улыбчивый, витающий в облаках. Не тот вредный ребенок, каким он обычно бывает. Это всё выбивает из колеи.

Хань до последнего не хочет лезть и пользоваться своей силой. Может парень просто влюбился. Но сны Тао всё более спутанные, странные и слишком напрягают. Последней каплей в чаше терпения и молчания становится тот момент, когда Цзытао незаметно прокрадывается в библиотеку Ифаня, когда весь дом уже спит.

Парень с серьезным лицом перебирает книги, какие-то откладывая и бормоча что-то себе под нос.

— Тао? — Увесистая книга с грохотом падает на пол, заставляя обоих присутствующих вздрогнуть. — Ты что делаешь?

— Решил что-нибудь почитать.

— Я тебе не верю, — Хань рубит с плеча. Сейчас он похож на хищную птицу, которая готова кинуться на свою добычу. Тао не очень хочется быть добычей. Особенно Ханя.

— Геге, ну, чего ты? Иди спать.

— Хватит! — два резких шага. Тао пытается выкрутиться и не дать телепату коснуться себя, но пятерня неожиданно ложится прямо на лоб.

Воспоминания проносятся с дикой скоростью перед глазами.

Первый момент, как он видит Чонина.

«И это те, от кого мы защищаемся?»

Странные переливы границы, которые он порой то и дело замечает.

«Ты со мной, Ким Чонин?»

Чонин, сидящий с книгой на коленях.

Обсуждения.

Обсуждения.

Красивый смех Чонина.

Обсуждения.

Чонин после душа в распахнутой рубашке и с мокрыми волосами.

Обсуждения.

Чонин в пижаме.

Разговоры до рассвета.

Обсуждения.

— Ты… ты… — Хань тяжело дышит. Голова кружится. Как кружится и у Тао. Оба держатся за близ стоящий стол. — Предатель!

— Геге…

— Как ты мог?

— Хань-ге, послушай!

— Я иду к Ифаню.

— Нет!

Применять силу на Хане трудно. Ещё труднее делать это, когда голова совершенно не работает. Лу замирает в воздухе, не успев даже развернуться. Тао бежит к двери, запирая её на ключ, и прячет поглубже в свои одежды.

— Хань-ге, послушай, — время отмирает.

— Зараза! Не смей применять на мне свою силу!

— Да послушай же ты! Я… ты ведь всё видел…

— Ты влюбился в того, кто находится по ту сторону границы!

Щеки Тао заливает неожиданным румянцем.

— Я не об этом, — потому что спорить с этим фактом на самом деле бесполезно. — Разве он похож на того, кто может уничтожить наш мир? Зачем тогда в их мире также, как и у нас, шесть хранителей?

— Это всё ложь.

— Не ложь. Я верю Чонину. Я не собираюсь рушить границу, но я хочу понять. Хань-ге, ты же у нас самый умный. Ты телепат. Прошу. Прошу, помоги мне. Я знаю, что не ошибаюсь. Я чувствую, что с этой границей что-то не так. Она какая-то… странная. Обычно с ней имел дело только Ифань, но когда он отправил меня… Он ведь зачем-то это сделал. Лу Хань, помоги мне…

— Ты хочешь, чтобы я пошел против Ифаня? Против всего того, что мы до этого защищали?

— Нет! Нет, конечно. Просто помоги понять, что не так. Может Ифань что-то знает. Может ты в книгах что-то найдешь то, что упустил я. Просто информация. Ты ведь знаешь, что знания — это наше всё. Мы имеем право знать правду, откуда появилось то, что мы должны ценой своей жизни зачем-то охранять.

Хань молчит. Да, они имеют право знать, но…

***

Тао не верит, что ему удается уговорить Лу Ханя. Не верит, что тот начинает помогать ему, пусть и смотрит скептически. Лу Хань всё ещё подозревает его. Ему всё ещё не нравится идея того, чем они занимаются и, главное, зачем.

— Думаешь, это была хорошая идея посвящать этого Лу Ханя? — в этот раз Чонин притаскивает с собой ноутбук, который непонятно каким образом умудряется в этой глуши подсоединиться к интернету.

— Я и не посвящал, он сам всё узнал. Не попроси бы я помощи у него, неизвестно, чем бы всё закончилось. Я даже не могу представить, что сделал бы Ифань, узнай он об этом.

— Уверен, что он не знает?

— Уверен. Иначе он не молчал бы.

Искать что-то в интернете — глупо. Об этом месте никто не знает. Обычным людям путь сюда закрыт. Это похлеще какой-нибудь аномалии. Это место, которое как бы есть, но которого как бы нет. Не зная, куда идти, никогда не попадешь сюда. Но он надеется, пытается что-то найти.

— Если честно… Я уже не знаю, что делать…

Чонин отрывается от ноутбука.

— У Ифаня, конечно, большая библиотека, но…

— Кёнсу всегда говорит, что нельзя ничего утаить навечно, не оставив следов. Идеальных преступлений не существует.

— Но это преступление, — Тао подносит руку к границе, не решаясь её коснуться, — было совершено слишком давно. Свидетелей может уже и не быть.

— Именно поэтому мы ищем письменные источники.

Тао вздыхает и падает на траву. Отчаянье поглощает. Может зря он это всё затеял?

— Если ты так отчаялся, зачем ты продолжаешь сюда приходить?

— Потому что здесь будешь ты, — честно отвечает Тао. Смысла нет скрывать. Скрывай или нет, граница стоит между ними.

***

— Красная Сила, — Хань врывается в комнату без стука, шумно грохая дверью об стену.

— Что красная сила? — Тао отрывается от книги, которую с неохотой до этого читал, непонимающе смотря на Лу.

— Я, кажется, нашел, — парня колотит. В его руках какие-то листы. Костяшки пальцев белеют от напряжения, настолько сильно сжаты пальцы.

Тао вскакивает на кровати, подлетая вплотную и пытается забрать бумаги из рук. Но Хань словно в ступоре и ничего не выходит.

— Ну, рассказывай! Хань! — приходится встряхнуть его за плечи. Взгляд становится более осознанным. — Что там? Где ты вообще нашел?

— Книга. Она была про солнечную систему, но очень старая. Рукописная еще. Так непонятно написано, я еле разбирал. Мне казалось, она у меня в руках прямо рассыплется. А когда речь зашла про затмения, там оказались вырваны несколько страниц. Прям с корнем — Хань вкладывает в руки Тао листы.

— Где ты их нашел?

— У Фаня целый ящик с россыпью страниц, которые выпали или вырвались из книг. Кажется, этот ящик никто никогда и не трогал. Думаю, страницы там специально спрятали.

— И что там?

— Читай.

***

Дерево Жизни хранит наш мир. Оберегает и содержит в равновесии. Сердце Дерева Жизни поддерживается двенадцатью силами. Но однажды Красная Сила, дьявол, истинное зло этого мира, цель которого лишь одна — уничтожение, смог проникнуть к сердцу. Дерево начало погибать. И чтобы спастись, спасти себя и свой мир, Дерево Жизни разделило своё сердце на две части. Силы были разделены и отправлены в два противоположных мира, что не пересекались. Два Мира, что смотрят на одно небо. Но когда Луна, Солнце и его дети встретятся вместе, Два Мира сойдутся в один. Двенадцать сил смогут объединиться и Красная сила будет повержена. Или же поглотит Единый Мир.

***

— Ты хочешь сказать…

— Наши миры были едины, — лицо Тао выглядит бледнее обычного.

— И все те легенды, всё то, что лежало в основе знания о наших мирах — ложь, скрывающая истину… Черт! — Чонин вплетает пальцы в волосы, с силой их сжимая. Кажется, что-то такое они представляли себе, но чтобы это оказалось реальностью… — Нас оградили не потому, что мы опасны друг для друга…

— А чтобы защитить мир. Разделенный на две части, он в безопасности.

— Но лишь до момента встречи Луны и Солнца. Про что это вообще? Затмение?

— Хань считает, что речь про парад планет.

— Парад планет?

— Когда планеты все становятся в одну линию. В астрологии считается очень знаменательным и главное редким событием.

— Ну, да, наши миры могут в этот момент уничтожить. Куда ж знаменательней.

— Мы можем этому помешать, — Чонин видит в глазах Тао уверенность, упорство.

— Думаешь, у нас получится?

— Мы должны это сделать. Мы стражи границы. И…

— И?..

— Я понял! Мы должны охранять не саму границу. Мы те силы, что должны защитить мир, когда граница исчезнет.

— Думаешь?

— Если не мы, то кто? Никто ни о чем не знает. Если именно мы, ты и я, ничего не предпримем, то просто исчезнем. И мы, и наши миры. Точнее, мир. Единый Мир. И нам нужны все. Все 12 сил.

— Ладно, хорошо, — Чонин уже мысленно представляет, как будет объяснять всё остальным. Главное оказаться подальше от Кёнсу. А то и телепортация может не спасти. — Там было сказано, когда ждать этот парад планет? Если это редкое событие, то может пройти ещё несколько сотен лет. И может этим придется заняться тем, кто унаследует наши силы.

— Парад планет 22 июля.

— Завтра?!

***

— Чонин, ты что творишь?!

— Мы же собирались ужинать!

Разношерстная толпа материализуется в центре небольшого свободного участка, где трава ниже. Ребята голосят вразнобой, возмущаясь неожиданной выходке Чонина. Схватил, перенес куда-то.

— Ты куда нас притащил? — Кёнсу хмурится. Он обычно и так хмурый, но теперь его лицо чернее тучи.

— К границе.

— Зачем?

— Вижу, ты им решил ничего не объяснять?

Чонин поворачивается на уже такой знакомый и родной голос. Его глаза лучатся теплом при виде Тао. Он не верит, что через какое-то время граница исчезнет. Он сможет дотянуться до человека, который был так близко и одновременно так далеко всё это время. Тот, к кому он успел предательски быстро и практически беспричинно привязаться.

За его спиной стоят несколько человек. Их вид весьма грозен и недоброжелателен. Чонин оборачивается через плечо на секунду. Собственно, его спутники настроением не сильно отличаются.

— Не было времени. Я подумал, что буду всё решать на месте.

— Чонин, я же тебя предупреждал, — Чунмён выходит вперед. Пусть не как самый сильный, но как лидер. В его голосе сквозит разочарование. — Неужели ты поддался тем, кто живет за границей.

— Хён, они такие же люди, как и мы. Они такие же, как и мы стражи. И мы вместе должны защитить мир не от них, а от того, что придет, когда граница исчезнет.

— Наша цель не дать границе исчезнуть. Для этого мы живем. И, если надо, даже умрем, — подает голос Кёнсу.

— Не в ваших силах это остановить, — слышится голос с той стороны. По описаниям Тао Чонин узнает Ханя. — Как и не в наших. Граница рухнет, как только планеты выстроятся в один ряд и начнется парад планет. Если в ваших силах остановить целую планету, то дерзайте.

— А если Тао остановить время какой-нибудь планеты, чтобы парад не совершился?

— Исин-ге, я не настолько всемогущ, — Тао пытается представить эту картину. Было бы круто, если бы было реально. — Я банально не дотянусь силой до другой планеты. Да даже до Луны! А если бы и мог, то истратил бы на это все силы и просто умер. И даже твоя лечебная магия меня бы не спасла, — парень с милыми кудряшками забавно дует губы, но молчит в ответ.

— Чонин, мы уходим. Это явно ловушка, — попытка хватить парня за руку не венчается успехом. — Чонин… — Чунмён тяжело вздыхает.

— Я не пойду, хён. Я верю, что это всё правда. И я останусь тут. А без меня вы далеко не уйдете.

— Ты берешь нас в заложники?

— Скорее вы просто заложники обстоятельств.

Яркая молния разрезает небо пополам. Ей вторит раскатистый гром.

— Чондэ?

— Неа, это не моих рук дело. Оно само, — парень по имени Чондэ рассматривает небо. Молнии вспыхивают одна за другой, зловеще освещая границу.

— Остановить можешь?

— Теоретически — да. Но если Тао и Хань правы, то это лишь начало чего-то более серьезного. Поэтому это будет лишь пустая трата сил.

— Погаси их, — утробный рык.

— Да-да, как скажешь, Ифань.

Спорить бесполезно. Парень поднимает руки к небу и прикрывает глаза. Но чем больше идет времени, тем сильнее он хмурится. А меж тем количество молний лишь увеличивается. Небо постепенно окрашивается в багряный цвет.

— Чондэ!

— Если ты думаешь, что это так просто, то нифига! Они меня практически не слушаются. Они как будто... другие?

— Что значит другие?

— Вот то и значит. Другие! Не подвластные моей силе. Или ты хочешь, чтобы я вдался в подробности химико-физических свойств этих непонятных молний, из которых ты всё равно ничего не поймешь? — огрызается Чондэ.

— Чунмён, мы так и будем стоять столбом и ничего не делать? — тихо спрашивает Кёнсу.

— Я не знаю, как лучше поступить, Су.

— Ты лучше, Мён, решай, мы будем бороться против этих, — подает голос Бэкхён, кивая на ругающихся на той стороне границы. — Или мы будем с ними против непонятной хрени, что придет, когда рухнет граница, если верить словам Чонина. Потому что то, что она исчезает, я тебе гарантирую.

— Что???

— Она банально истончается. Как будто испаряется. Преломления света уже практически нет. Я сразу и не заметил этого, но теперь… Граница уже почти исчезла.

— Черт!

Чонин подходит вплотную к остаткам границы. Тао смотрит на него. В их глазах читается волнение, страх, неуверенность, а ещё желание прикоснуться друг к другу.

— Во сколько конкретно будет этот парад планет?

— Это не точечное событие. Небесные тела не двигаются настолько быстро. Пик будет в течение нескольких часов.

— И как мы должны уничтожить эту Красную Силу?

— Не знаю, Чонин. Мы с Ханем больше ничего не нашли. Нам придется просто хоть как-то бороться. А может нам надо просто выжить и не дать себя убить этой красной Силе. Наши силы — это же сердце Дерева Жизни.

— Граница исчезла!

Голос Бэкхёна набатом проносится по полю в неожиданно возникшей на мгновение тишине. Тао задерживает дыхание и неуверенно тянет руку вперед. Ладонь встречается с также тянущейся навстречу ладонью Чонина.

— Ты настоящий, — тихо шепчет он, ощущая, как от волнения пережимается горло.

— Берегись!!!

Молния бьет прямо у ног Чонина и Тао. Чонин не задумывается над телепортацией, для него это также естественно, как и дышать. А вот Тао от неожиданности хватает ртом воздух, переваривая новые ощущения. То место, где они стояли всего мгновение назад, выжжено молнией. Сухие травинки медленно тлеют, а ветер усиливает начинающийся пожар.

— Сехун, утихомирь ветер, насколько возможно. Чанёль, не дай пожару разойтись.

— Я не слишком хорошо гашу, ты же знаешь, Чунмён. Лучше ты.

— Ливень вызовет ещё больше молний и всё равно оставит опасность возгорания травы.

Суматоха лишь всё больше набирает обороты. Тао и Чонин стоят немного в стороне от всех, держась за руки.

— Мы их сюда привели. Мы и отвечаем. Нам надо что-то предпринять.

— Надо оказаться всем как можно ближе.

— Хорошо. Тогда я к своим, а ты приведи… — короткий прыжок и момент, когда темнота накрывает глаза, и Тао уже стоит поблизости от Ханя. — Ты… Не надо… А то меня что-то мутит.

— Ничего, через пару десятков перемещений это проходит, — Чонин подмигивает Тао, который пытается отдышаться, и вновь перемещается.

Пару секунд и спустя несколько прыжков все двенадцать сил стоят вместе.

— Я понимаю, что каждый из вас не сильно рад перспективе работать бок о бок с теми, кого считал ещё утром врагами. Но если мы хотим и дальше мирно жить, нам придется объединить свои силы и бороться, — Тао берет на себя роль спикера. Это непривычно, он всегда был самым младшим, ребенком, которого никогда не слушали особо. Но всё это начал он. Это была его идея. — Прошу вас, давайте поможем друг другу. Давайте спасем наши миры, спасем тот Единый Мир, который они образуют.

— Только непонятно пока от чего спасать и как.

— По всей видимости, от этого… — лицо Чонина вытягивается.

Красный туман, что до этого практически незаметно клубился у самой земли, постепенно стягивается в одну точку, становясь более плотным, концентрированным, приобретая странные человекоподобные очертания под три метра ростом.

— Что это?..

— Не знаю, но, похоже, это и есть та самая Красная Сила… — Тао с трудом сглатывает и ощущает первобытный ужас перед этой махиной. Громкий рев переплетается с раскатами грома.

— Похоже на рев дракона.

— Ифань, даже не думай приближаться к этому.

— Я просто поговорю с ним. Если он дракон, то мы найдем общий язык, — Ифань чеканит твердый шаг, подходя всё ближе и ближе. — Здравствуй, собрат. Меня зовут…

Мощный поток воды, появившийся из недр красного тумана, буквально смывает Ифаня туда, где он до этого стоял.

— Ааайщ! Вода! — Ифань в отвращении сдергивает с себя мокрые вещи, оставаясь в одних брюках. — Это точно не дракон.

— Молнии, ветер, рев дракона, вода… — перечисляет Чунмён, загибая пальцы. — Если я правильно понимаю, он владеет нашими силами.

— Мён?.. Ты шутишь?

— Нет. Лучше бы шутил. Потому что если так, то как с ним справляться — непонятно. Это значит, что в запасе у него ещё огонь, свет, неимоверная сила, а главное — телепортация.

— А ещё телепатия, умение летать, заморозка, самолечение и управление временем.

— Пиздец!

— Сехун!!! — младший тут же получает от Чунмёна по губам.

— Да что? Я разве не прав? Очень точно описывает нашу ситуацию.

— Нам надо его не просто остановить, а, я так понимаю, уничтожить? — миловидный на вид парень из команды Тао в упор смотрит на парня.

— Не смотри на меня так, Минсок-ге! Я понятия не имею, как его остановить! Мы с Ханем показали вам всё, что успели найти.

— Тогда предлагаю его просто атаковать!

— Чанёль, не горячись! Тебе же сказали, чем он может владеть. Твоя сила может даже не покалечит его. Не стоит рисковать.

— Да ладно, не попробуем — не узнаем, — руки Чанёля охватывает огонь, а в глазах маньяческий блеск. — Эй, верзила, потанцуем? — Огонь двумя мощными струями обдает гиганта.

— Чанёль, это не работает.

— Зато мы знаем об этом и те…

Летящего кровавого огня в ответ не ждал никто. Душераздирающий крик Чанёля разрывает барабанные перепонки. Огонь, который никогда не мог причинить вреда Чанёлю, жег его. Чунмён реагирует первым.

— Чанёль, держись! — струи воды испаряются от огня слишком быстро, словно его температура в два раза больше обычного. Но он не сдается, напирает, использует всё, что имеет.

— Чанёль!

— Я помогу, — Минсок старается создать тонкую корку льда на коже, чтобы помочь спасти парня и не навредить ему ещё больше.

— Кто-нибудь следите за этой хренью, чтобы он ещё что-нибудь не выкинул!

— Чунмён, не отвлекайся, — Кёнсу не сводит взгляда с Красной Силы. — Чонин унеси Чанёля в больницу, как только весь огонь исчезнет. Ему нужна срочная помощь.

— Я его вылечу, — руки Исина светятся приятным зеленым теплом. — Я не боец, так что от меня толку всё равно нет. Но я могу позаботится о вашем Чанёле.

— Нам нужна какая-то стратегия против него. Иначе он нас всех перебьет, как Чанёля, — Кёнсу тут же переключается на более насущные дела.

— Но пока он нападал только в ответ на агрессию к себе.

— И что, Бэкхён, думаешь он от этого стал безопаснее?

— Что мы вообще против него можем?

— Мне кажется, стоит попробовать применить к нему сразу все наши двенадцать сил одновременно. Не зря ведь на это был упор в той книге.

— И как ты себе это представляешь, мы…

— Я могу только перемещаться, моя сила не действует удаленно…

— Чанёль там почти при смерти…

— Исин же сказал, что он не боец…

— И как нам поможет против него телепатия…

— А ну, все тихо! — рявкает Ифань. — Не устраивайте балаган! — тишина нарушается лишь стонами Чанёля и тихим бормотанием Исина. — Сейчас наша задача прикрыть Исина и, — взгляд через плечо, — Чанёля. После того, как лечение будет закончено, мы постараемся атаковать его все вместе, одновременно. Будем надеяться, что он не может атаковать одновременно сразу в нескольких направлениях разными силами.

— Он идет в нашу сторону…

— Прикрывайте этих двоих. Не дайте этому монстру приблизиться к ним. И сами будьте настороже. Не попадайте под его атаки.

Чем ближе становилась Красная Сила, тем сильнее ощущалась опасность. Страх прокатывался по коже мурашками.

— Тао, я хочу кое-что сделать ещё. До того, как мы вступим в бой с Красной Силой, — Чонин переносит их обоих немного назад, пряча от посторонних глаз.

— Чонин, что ты делаешь? Мы должны быть там.

— Всего пару секунд. Я не хочу ни о чем жалеть, если у нас ничего не получится.

Чонин прижимается к губам Тао, не давая ему что-то сказать в ответ. У Тао тонкие губы и Чонину безумно это нравится, нравится целовать их. Нравится чувствовать, как неуверенно ему отвечают.

— У нас всё получится, — тихо говорит Тао. — Потому что я тоже хочу тебя поцеловать первым. А значит, мы должны победить и выжить.

***

Хань вздрагивает и просыпается. На часах 4 ночи. 1 июля.

Сон. Всего лишь сон.

— Снова кошмары? — Ифань привычно поглаживает Ханя по плечу, помогая успокоить сбившееся дыхание.

— Да… Нет, то есть. Всё нормально, — Хань делает глубокий вдох. — Это даже и не кошмар был…

— И снова Тао?

— Да, — Лу думает о том, что он видел. Неужели Тао и правда видит во снах будущее? — Знаешь… Отправь в ближайшую неделю на патруль к границе Тао.

— Зачем?

— Так нужно. Просто доверься мне, хорошо?

— Ладно.

Пока это был всего лишь сон. Но это лишь пока.