- Ты заболел тогда, - Саске перебирал его волосы, пропуская между пальцами. - Помнишь? Делал вид, что все в порядке, потому что боялся, что я тебя уложу в кровать и 

буду таблетками пичкать... А ведь праздники же. И дошел до того, что свалился совсем на вечеринке... Твоя мать мне чуть голову не оторвала. А я правда не заметил, что 

тебе настолько плохо.

Наруто молчал, но Учиха был уверен, что он не спит.

- Когда мы отсюда выберемся - я сделаю все, чтобы мы были счастливы. Просто счастливы... Без глупых, ненужных, пустяковых ссор... - Он почти сгреб Наруто в охапку, 

прижимая к себе. Тот подался вперед всем телом, уткнулся в сгиб шеи, и Учиха успокоился немного.

- В тот год в деревне, - негромко произнес Узумаки. - Я думал про тебя. Каждый день думал про тебя. Меня тянуло к тебе, но когда я представлял, как вернусь... Что снова 

буду бояться близости, что тебе придется за мною "бегать", а я буду так же отпихиваться и просить еще время... Не мог принять себя таким.

- И поэтому так сразу забрался ко мне в кровать, вернувшись? - усмехнулся Саске. И словно не прикован Наруто к спинке кровати, словно и комната в их квартире, просто 

решили поговорить перед сном. Узумаки фыркнул:

- Я год о тебе думал. Год представлял... Я еле удержался, чтобы в первый же день к тебе в кровать не напроситься. Чтобы с порога не заявить: "Саске, бери меня, я 

готов!". Я был счастлив тому, что смог преодолеть, понимаешь?

- А если бы я уже другого полюбил?

- Не полюбил бы, - промурлыкал Наруто ему в шею, прижимаясь сильнее. Саске обвил его руками. - Я это точно знал. Уже тогда. Что ты только для меня. А я только для тебя. 

И других быть не может.

- Ты никогда мне этого раньше не говорил... - как же Учиха жалел, что сейчас темно и он не может видеть глаз Наруто.

- Конечно... Всегда казалось, что время еще есть.

- Тогда молчи... Время еще будет. Будет, слышишь? Иначе это звучит очень печально. Мы вернемся домой, я получу тебя в свое распоряжение на целый месяц, и ты будешь 

рассказывать.

- Так ты меня себе на месяц хочешь, чтобы я рассказывал? - возмутился Наруто. - Скучный ты.

- В первую очередь я так же привяжу тебя к кровати.

- У нас другая спинка.

- Дырку просверлю и цепь приделаю.

- Интересно, меня там с работы еще не уволили, - печально вздохнул Узумаки, вспомнив про свою жизнь вне этой комнаты. Было уже не страшно. Верилось, что пока они вместе 

- они сильные, и никто не сделает им больно.

Утром, если, конечно, это было утро, первым проснулся Саске, скорее почувствовав, чем услышав пришедшего брата. Завтрак Итачи не принес, что было несколько обидно - 

есть хотелось. Саске проводил брата подозрительным взглядом, показывая, что не спит и в случае чего готов вступиться за мирно спящего любимого человека.

- Вас скоро начнут искать, - произнес Итачи, садясь на край кровати. От его голоса сонно завозился Наруто, еще не вспомнивший, где они находятся и в каких условиях. - 

Это чтобы ты не видел подставы за моим предложением.

- Предложением? - скептически переспросил Саске.

- Ну да, - кивнул Итачи, при этом он прошелся по расслабленной фигуре Наруто жадным взглядом, который младшему брату совсем не понравился. - Хотя ты сочтешь его 

унизительным... Но я ведь должен тебе отомстить. Зато, если ты и твой мальчик никому ничего не расскажете - я отпущу вас. Насовсем. Оставить в покое пока не обещаю - 

мне все же кажется это недостаточным для тебя.

- Чего тебе надо? - огрызнулся Саске. Наруто открыл глаза, собирался обернуться, когда Итачи вдруг перехватил его за ворот футболки и дернул к себе. От брата, впрочем, 

оторвать не смог.

- Давай-ка, Саске, ты его изнасилуешь. У меня на глазах, естественно. Я хотел бы посмотреть, как это выглядит. Хотел бы изменить ситуацию - тебя на меня. Понимаешь? Я 

ведь этого сделать не могу, поэтому мне останется только смотреть на то, как это сделаешь ты.

Наруто пытался освободиться одной рукой, сжимаясь и в то же время стараясь плотнее прижаться к Саске. А тот боялся разжать руки, чтобы помочь - вцепился, не желая 

отдавать.

- Ни за что, - процедил Саске. - Ты сам сказал, нас скоро начнут искать. Нас найдут и тебя снова засадят. Мать знает про эту квартиру...

- И, думаешь, они найдут эту комнату?

- Найдут, конечно. Я буду кричать и биться в стены. И тогда они найдут.

- Вас начнут искать дня через два... Когда его мама поймет, что ни в какую деревню он не уехал, что ты тоже пропал, а Наруто ей больше не звонил, ведь мне больше нечем 

ему угрожать - ты-то здесь. Но братик, ты же понимаешь, что я могу сделать за эти два дня, если мне уже нечего будет терять? Я могу его на кусочки рвать. И ты знаешь - 

я буду этим наслаждаться, пусть и меньше, чем видом опустившегося тебя. Давай договоримся и обойдемся малой кровью?

- Это не малая кровь, - возразил Саске, кусая губы.

- Как скажешь. Но тогда я сделаю это сам.

- Ты не можешь.

- Ты забыл? Мне нечего терять. Просто так я отпустить вас не хочу. Ни за что, ты же понимаешь?

- Тогда какие у тебя гарантии, что мы никому не скажем?

- У вас нет доказательств. Я оберну все против тебя и посадят тебя за то, что ты его запер и избивал.

- Тогда тем более я не могу его трогать, ты свалишь это на меня.

- Именно, - кивнул Итачи. - Это будет не только способом опустить тебя, но и моей гарантией.

- Тогда зачем мне это делать?

- Потому что я отпущу вас после этого. Обоих. Живыми, здоровыми... Сломанными. Ведь так? - Итачи наклонился к уху Наруто, и Саске окончательно взвился, попытался 

оттолкнуть брата и - выпустил из рук Узумаки. Он сам не успел понять, что произошло, когда его одним движением вышвырнуло с кровати, и он оказался непозволительно 

далеко от любимого. Но брат не собирался сейчас делать что-либо с Наруто, напротив - переступил, прижал Саске к полу, не позволяя встать, продолжив проникновенным 

полушепотом:

- Я могу сделать это предметом... Могу воспользоваться презервативом и уничтожить его потом. Могу оставить тебя наблюдать за этим... Или гуманнее будет вырубить? Ты 

проснешься - а уже все случилось. Зато ты этого не видел. Что скажешь?

- Зачем тебе так нужно, чтобы его изнасиловал я?

- Чтобы опустить тебя. Потому что Наруто все, что у тебя есть. А после такого он к тебе не подойдет. Он будет тебя ненавидеть, и ты ничего с этим не сделаешь. Даже он 

ничего не сможет с собой сделать - знать, что тебя заставили и все равно ненавидеть.

Между двух огней. Как бы Саске хотелось, чтобы сейчас ворвались кто угодно - полиция, соседи, разозленные шумом, взбешенная отсутствием сына Кушина - кто угодно, он 

понимал, что не справится один. Что его сейчас просто привяжут и изнасилуют Наруто на его глазах. Как им потом в глаза друг другу смотреть?

Саске скорее рефлекторно повернулся к кровати. Было пусть и плохо, но видно, как пытается добраться до них и помочь ему прикованный Наруто. На глаза навернулись слезы. 

Бесполезный. Таким смелым и сильным казался себе ночью, обнимая его. Был уверен, что сможет защитить, не позволить, сможет спасти их. А теперь? Лежит, придавленный к 

полу, и что же он может?

- Хорошо, - сглотнул Саске. Оставалось только надеяться, что Узумаки сможет пережить и это. Но с кровати тут же раздалось:

- Нет! Он ничего мне не сделает! Что ему стоит самому вызвать полицию и обвинить тебя?!

Саске попытался вырваться, полностью стряхнув с себя покорность. Наруто прав - брат ничего не сможет с ними сделать. Иначе его причастность можно будет доказать не 

только их словами.

Итачи отказ принял, рывком подхватил младшего брата, вызвав у него короткий вскрик, начал привязывать руки к батарее еще оставшейся там веревкой.

- Не поддавайся, - попросил с кровати Наруто, голос его, однако, заметно дрожал. Саске кусал губы, чтобы не кричать: "Легко тебе говорить, а будь ты на моем месте?!". 

Старший брат выпрямился, без спешки обернулся к кровати. Узумаки заметно напрягся, глядя противнику в глаза, но не решаясь снова говорить. Когда Итачи опустился на 

кровать, Наруто только подобрал ближе к себе ноги, становясь похожим сейчас на ребенка. Саске невольно вспоминал его пятнадцатилетним, еще угловатым, самонадеянным, но 

в то же время - слабым. Помнил тонкие запястья, открытый взгляд, для которого в мире не существовало не решаемых проблем. Помнил, потому что часто любовался им - 

открыто или исподтишка. Сейчас Наруто не смог остаться уже выученным жизнью, несгибаемым, и Итачи наступал словно хищник, почувствовавший запах крови.

- Ты блефуешь... На самом деле ты этого не сделаешь.

Итачи молча достал из кармана брюк блестящий квадрат запакованного презерватива, приблизившись вплотную и поднеся его почти к самому лицу Наруто.

- Можно подумать, это очень надежная штука... А если он порвется, как будешь оправдываться? - Узумаки попытался снова вернуть себе позиции. Итачи глухо посмеялся ему в 

ухо:

- А теперь блефуешь ты. Впрочем, я готов предоставить тебе возможность попробовать порвать его своей...

Несмотря на незавидную нервную ситуацию, Саске смог в душе порадоваться за сообразительного Наруто, который, пока блестящий квадрат угрожающе маячил у его лица, 

вцепился в него зубами, норовя прокусить насквозь. Итачи такой подлости со стороны жертвы, похоже, при всей своей предусмотрительности, не ожидал. Но тут же отмахнулся:

- А и к черту...

И в этот момент Саске, наконец, осознал, насколько страшно его любимому.

Упаковка с презервативом была отброшена, Итачи, прижав вторую, еще свободную руку Наруто к спинке кровати, оставив жертву в сидячем положении, придавил ее всем телом.

- Чувствуешь? - громким шепотом спросил Итачи, - Ты все еще сомневаешься в моих намерениях? У меня много времени. Хочешь проверить, останутся ли следы моей спермы в 

тебе через пару дней?

Старший Учиха сделал пару толчков, доказывая серьезность намерений. Наруто задушено сопел под ним, пытался выбраться. Наблюдать за этим было отвратительно - веревка 

врезалась в кожу рук, и Саске отлично понимал сейчас любимого в ту ночь, когда Узумаки чуть не выкорчевал батарею. Но тогда все происходило в другой комнате, теперь же 

оба пленника у похитителя на виду.

Саске отвернулся и демонстративно зажмурился. Его трясло, и было только хуже - воображение рисовало себе еще более страшные картины происходящего, ориентируясь на 

скрипы, вздохи. Но глаз он не открывал - так и Наруто будет знать, что ничего он не видел, и Итачи, в конце концов, остановится, поняв, что брат не смотрит.

Узумаки кусал губы и молчал, стараясь не выдавать происходящего ни всхлипом, ни вскриком. Второй, свободной рукой, Итачи уже не без наслаждения мял его ягодицы, 

кажется, специально оставляя синяки, дышал в ухо, стараясь прижиматься плотнее. Наруто будто задеревенел, сдерживая дрожь. У горла стоял ком, и пленник уже раздумывал 

над тем, что Итачи немало подпортило бы картину, если бы жертву на него стошнило. Поэтому, может, он и не удостоил их завтраком.

Затем наступила тишина, чтобы в ней особо отчетливо послышался звук расстегиваемой молнии на джинсах Наруто. Тот снова никак не отреагировал, а Саске дернулся. Он 

лихорадочно думал, на чем может остановиться брат. И фантазия снова подкидывала картины одна другой страшнее.

- Знаешь ли, я могу сделать так, чтобы ты кончил, - сообщил Итачи бархатным шепотом, стаскивая с Наруто джинсы рывками, одной рукой, при этом пытаясь стащить его вниз, 

на кровать, под себя. Узумаки сам вцепился в перекладину кровати. Он задыхался, потому что не мог дышать запахом этого человека.

Воспоминания вещь непредсказуемая. Вроде давно погасли, давно уже не воспринимаются так болезненно, блеклые и уже не такие острые. Год потрачен на то, чтобы сделать их 

такими, чтобы они не отравляли тебе жизнь. А стоит какому-то мимолетному запаху или мелочи случиться - и они снова стряхивают ржавчину, полностью раскрываясь, как 

новые. А сейчас происходила не мелочь.

И Наруто терялся, превращаясь то в себя прошлого, пятнадцатилетнего, напуганного, то возвращаясь в реальность, сжимался, пытался отпихнуть, вывернуться, хотя и не 

предполагал, что станет делать потом.

Возня на кровати продолжалась. Саске словно деревенел, пытаясь отрешиться от этих звуков. Сейчас мысль о том, что он хотел сделать ночью, была противной. Обещание, 

данное ночью Наруто, было тошнотворно мерзким. Все, что казалось важным, ценным становилось омерзительным, и оставался только такой родной и любимый человек в руках 

этого маньяка.

- Мой брат, похоже, тебя достаточно разработал...

И Саске сорвался:

- Хватит. Я согласен. Я сам, - он все еще не открывал глаз. Итачи мог бы и дальше играть с жертвой, нагнетая ситуацию, но он спокойно поднялся, направившись к батарее 

освободить брата. Наруто не мог ни показать, ни сказать этого прямо, но в этот момент он, уже насмерть перепуганный, тот, пятнадцатилетний, который был уверен, что 

ничего страшного в его жизни уже не случится, был по-настоящему благодарен Саске за это спасение.

Возможно, при других обстоятельствах младший Учиха счел бы вид растрепанного и помятого Наруто достаточно возбуждающим, но не теперь. Сейчас его хотелось только скорее 

накрыть собою и больше никого не подпускать. Но Саске уже понял, что этим его не спасет и, оказавшись между двух зол, сейчас может помочь, только выбрав меньшее. 

Узумаки пристально смотрел за ним с плохо скрываемой тревогой. Учиха забрался на кровать.

- Я... - Саске сглотнул, - Я физически не могу. При тебе.

- Ты уже на это подписался.

- Да, но... Тебе ведь просто нужно, чтобы это произошло.

- Чтобы это произошло грубо. Да и с чего я должен лишать себя удовольствия посмотреть на процесс?.. Давай, Саске. Если ты не сможешь, то за дело снова возьмусь я, - 

Итачи приобнял младшего брата за плечи, навалившись со спины. - Я понимаю - год совместной жизни, скандалы, бытовуха. Но я не так давно из тюрьмы. Я был бы не против 

привязать его к прутьям клетки. На коленях... Как ты себе это представляешь?

Наруто молчал. Для него казалось глупым быть смелым после такого потрясения. Пытаясь сохранять бесстрастность, он вслушивался в разговор, вцепившись в прутья, чтобы 

унять дрожь. А потом мир сузился до приблизившегося Саске, накрывшего его собой, защищая.

Конечно, выбирать было все равно мерзко. Но если выбор заключается в вопросе, сделает это с ним Итачи или это произойдет на глазах Итачи - разница была. Впрочем, не 

настолько существенная, чтобы не аукнуться ему потом. Наруто это понимал, но позволил увлечь себя на кровать, не сопротивлялся, когда его раздевали.

- Давай, Саске. Смелее. Грубее. Припомни ему все, - Итачи отошел к батарее, облокотился об нее. Младший Учиха заметно чертыхнулся сквозь зубы, и теперь пришла очередь 

Наруто закрывать глаза и отворачиваться. Саске принял это за отвращение, хотел успокоить, оправдаться, но заметивший это старший брат оказался рядом, заставил 

выпрямиться, схватив за волосы на затылке.

- Я сказал, грубо. Мне казалось, мы друг друга поняли. Если нет, то я по-прежнему готов занять твое место.

Противно. До чего же мерзко - ситуация, в которой оказался. Необходимость подчиняться ненавистному человеку и делать такие вещи с любимым. Саске бросил неприязненный 

взгляд в сторону вернувшегося на место брата, но тем самым просто тянул время. Повернулся обратно и - наткнулся на взгляд Наруто. Спокойным его в такой ситуации назвать 

было сложно, но там не было ни отвращения, ни страха, ни ненависти. Его стрессовое состояние выдавала только закушенная губа. Но послание Саске понял и смог 

расшифровать. Итачи их выпустит сразу после этого и тогда они вместе подумают, что с этим делать дальше. Если, конечно, и правда выпустит - думать об этом сейчас не 

хотелось. Ни о чем думать не хотелось. Движения стали механическими, изо всех сил Саске пытался отрешиться от происходящего, сделать это полностью все равно не 

получалось, несмотря на весь накопленный опыт. Стаскивая с Наруто трусы, Учиха попытался прикрыть его от брата. Да, конечно, Итачи и так уже все видел, но все же... 

Единственное, чем Саске мог защитить любимого, это снова закрыв собой.

Он пытался прорабатывать варианты развития событий. Брат мыслил логически и происходящее сейчас как раз в план его вписывалось. Как бы ни хотелось Саске снова засадить 

этого психа в тюрьму, у них не было доказательств. Случившееся всегда могли обернуть против них. Но и просто так Итачи их не отпустит. Как можно после всего этого 

выпускать Наруто из квартиры или оставлять одного, зная, что за дверью может поджидать этот маньяк?

Узумаки дернулся, стукнул о металл наручник. Он не был возбужден, поэтому проникновение оказалось для него болезненным, тем более что задумавшийся Саске вошел привычно 

быстрым движением.

- Да. Вот так... - послышался от батареи довольный голос брата. Саске не хотел смотреть в его сторону, больше всего он боялся, что брат, глядя на это, с удовольствием 

онанирует.

Процесс затянулся. Наруто инстинктивно сжимался, кусал губы уже до крови, пальцами цеплялся за скользкую перекладину. Саске пытался двигаться медленнее, чтобы причинять 

меньше боли, и это вкупе с наблюдателем мешало быстро кончить. Он мог бы назвать это самым отвратительным сексом, если бы не яркая особенно сейчас память о брате.

Физиология все-таки взяла свое и, позволив себе забыть о чужой боли, чувствуя приближающееся освобождение, Саске ускорился, прорычав что-то сквозь зубы, оперся на руки, 

зажмурившись, думая в этот момент совсем не об этой комнате и ситуации.

Тяжело дыша и чувствуя, как стекают по спине капельки пота, он открыл глаза, увидел вздрагивающие ресницы Наруто, который, кажется, держался, чтобы хотя бы сейчас не 

плакать. Стало невыносимо стыдно. Счастье его, самый любимый и самый нужный. Тот, кого так и не смог до конца защитить.

Итачи поднялся, отошел за спину Саске, спокойно произнес:

- Хорошо. Можешь одеваться... Если захочешь принять душ - можешь пройти в ту комнату. Я пока сниму наручники.

Саске начинало трясти от ярости. Ему плевать было на полицию. Он найдет на кухне нож или ножницы. Если Итачи снова все спрятал - возьмет стул или лампу и, даже если его 

потом посадят, забьет этого ублюдка. Так он спасет Наруто. Он не позволит брату снова даже близко подойти к любимому человеку.

Саске выпрямился, накрыл Наруто одеялом, ободряюще погладив по щеке, поднялся, обернулся, намереваясь взглядом испепелить брата на месте, но застыл. От ужаса ноги 

перестали двигаться. Дуло пистолета в руках Итачи смотрело не на него, а на застывшего на кровати Наруто. Кровь тут же отлила от лица, дышать сделалось невозможно. И 

первым же порывом, несмотря на непослушные ноги, стало кинуться на брата.

Выстрел раздался как раз, когда Саске коснулся его руки. Второй - когда он в нее уже намертво вцепился. С неожиданной легкостью отобрал пистолет у Итачи, нацелил на 

него, отскочив на шаг, и нажал на курок. Послышался глухой щелчок, брат только засмеялся, раскинув руки, будто извиняясь. Там было всего два патрона - и оба для Наруто.

Саске медленно, будто за спиной ждал кровожадный монстр, обернулся.

Это было страшнее любого монстра. Это не могло быть правдой. Наверняка, стреляя, попали в него и вот он - его ад. Страшнее котлов и кипящей смолы, чертей и криков 

сжигаемых грешников - его самый близкий в этом мире человек, накрытый легким одеялом до живота, беззащитный и дыра в его груди, из которой бежала на белое белье кровь.

И отпечатки на оружии теперь принадлежали Саске. Только сейчас он об этом не вспомнил. Его трясло. Ноги больше не слушались. Он буквально споткнулся о кровать при 

попытке подойти и рухнул на Наруто, пачкаясь его кровью. Надо было зажать эту страшную дыру в груди, из которой выходила кровь, но он медлил, он боялся снова сделать 

больно.

Итачи, не задерживаясь здесь больше, покинул комнату, снимая с рук медицинские перчатки.