- Это очень плохая идея, - безостановочно повторял Хиро. Завел он эту пластинку еще с утра, не остановился ни в школе, ни когда они с Анзу сбегали с уроков и, кажется, не собирался этого делать до самого появления Ханмы. Как будто правда еще надеялся, что сможет переубедить свою бесконечно упрямую старшую сестру. – Анзу, может, тогда все-таки лучше в полицию, а?.. Ты одна, а он с «Мебиуса», а они там все отбитые…

- Опять начинаешь? – мрачно поинтересовалась Анзу, услышав окончание фразы. – Мы же договорились, что теперь ты главный гопничий поклонник. Все, красавчик, огреб уже за свой длинный язык, пора в жизни что-то менять.

Хиро поджал губы. Конечно, скорее всего он так вел себя исключительно из добрых побуждений – несмотря на то, что Анзу врезала Ханме в их прошлую встречу, она все-таки оставалась девушкой, не отличающейся какой-то особенной физической подготовкой, а он – лидером банды гопников. К тому же язык у Анзу острый, что она уже успела продемонстрировать, и, возможно, Хиро опасался, что ее желание закончить конфликт относительно мирным способом приведет к еще более ужасным последствиям. Но да, пока все люди при рождении стояли в очереди за здравым смыслом и инстинктом самосохранения, Анзу упрямства отсыпали за четверых и еще по скидке дали за двоих.

- Тем более, - продолжила язвить девушка – в напряженные моменты она начинала еще сильнее брызгать ядом, особенно если речь шла об очередной проблеме, в которую Хиро вляпался сам, - ты ж мне сам полночи прорыдал, что полиция не вариант. А раз они такая крутая банда, нас бы грохнули еще пока мы шли в школу, разве нет? Так что Хиро, пожалуйста, хотя бы раз в жизни, засунь свой длинный язык себе в задницу и дай разобраться с проблемой мне.

Больше Хиро не сказал ни слова.

На самом деле, план был весьма посредственный. Анзу заявила, что будет выпрашивать прощения у Ханмы за Хиро, потому что «Ты опять ляпнешь что-нибудь не то, а я уверена, что после второго раза мы тебя не соберем». Хиро сказал, что Ханма может появиться около школы, потому что он встречается здесь с неким Кисаки Теттой, который, вроде как, и был рядом, когда Хиро решил повыпендриваться, и что вроде бы именно на этого Кисаки он в большей мере и наезжал – имя Анзу ничего не сказало, но она покивала, будто бы все поняла, и повздыхала насчет того, какие новые факты открылись между делом. А потом, краснея, бледнея и заранее готовясь умереть, Хиро добавил, что, возможно, Ханма и сам захочет встретиться с ней, потому что она ему должна была понравиться. Анзу такую теорию никак комментировать не стала, только фыркнула – естественно, ей только такой радости не хватало, мало того, что брат непутевый, так еще и гопник влюбленный. Но, собственно, сейчас они все равно ждали представителя вида «гопник обыкновенный» у школы, потому что окольными путями - через Акико - они выяснили, что уроки у Кисаки Тетты заканчиваются раньше, и что-то подсказывало Анзу, что предположения Хиро оправдаются, и Ханма явится.

Ну, в общем, Ханма оказался очень предсказуемым. За десять минут до конца урока в школьный двор с шумом, ревом и грохотом въехал байк. Анзу фыркнула, заметив, что Ханма ездит даже элементарно без шлема. Ну, конечно, в этой голове уже точно беречь нечего... Увидев брата и сестру, Ханма остановился рядом с ними и захихикал. Не засмеялся, не заржал, а именно захихикал, улыбаясь во весь рот. Анзу подумалось, что чтобы так радоваться мелочам, надо быть... ну, совсем отбитым.

- Приветик, Херо, - почти пропел Ханма, и Анзу не сразу поняла, что он ее просто игнорирует. Руки девушки сжались в кулаки. Он издевается. Он, неважно, что с виду совсем бестолковый, прекрасно понимал, что Анзу здесь делает, и, видимо, упивался восторгом от того, что ей сейчас придется унижаться перед ним. Ударила бы еще раз, но нельзя - несмотря на то, что Анзу язвила с Хиро сегодня, подвергать его риску снова она не собиралась. - Что, решил продолжить вчерашнее? Так давай, я как раз заскуча-ал...

И в этот момент Анзу склонила голову.

- Я бы хотела попросить прощения и за себя, и, в первую очередь, за брата. - Анзу с удовольствием обошлась бы только частью про Хиро, но он настоял, так что, во избежание новых катастроф, пришлось согласиться. - Мы оба облажались перед тобой... и твоей бандой, Ханма, конечно, но я не вижу необходимости в бессмысленном кровопролитии. И я надеюсь, что...

- Щебечешь как Кисаки, нихуя не понятно и не очень интересно. Мне не нравится. - Даже с такого положения от внимания Анзу не ускользнула эта страдальческая гримаса. И снова всплыл этот Кисаки. Надо будет познакомиться что ли, исключительно из интереса, кто ж там такой смог очароваться Ханмой. - Выпрямись, кис. Я больше люблю, когда девушки в таком положении занимаются кое-чем другим, кья-ха!

О, наверное, этот звук умирающей в муках чайки был его новым секси-смехом? Надо запомнить.

- За отлиз - любой каприз, зай, - протянула выпрямившаяся Анзу, решив не делать вид, что она не поняла его ужасно тонких намеков. Стоявший рядом Хиро покраснел до самых кончиков ушей, а Ханма был в восторге.

- Ловлю на слове, кис, - больно счастливо протянул он. Анзу, к своей чести, даже не покраснела. - А что насчет твоих извинений... Покатаешься со мной, и я сделаю вид, что ничего не было, ладушки?

Вообще сначала Анзу показалось, что он снова шутит - она уже успела понять, что юмор у Ханмы.. ну, что называется, не для всех, и поэтому ей все интереснее было посмотреть на таинственного Кисаки, который эту шпалу безбашенную явно не первый день терпел. Она ожидала повторения секси-смеха, но Ханма больше не смеялся. Вот вроде с виду бестолковый такой, представитель вида "гопник обыкновенный", одним словом, а смотрит... в самую душу как будто. Проверяет ее. Это типа что, испытание на вшивость? Зассыт она или нет? После ее ответки на его весьма понятный намек уже можно было догадаться. Хиро осторожно коснулся запястья сестры, чтобы привлечь ее внимание, и покачал головой, беззвучно умоляя на вестись на эту явную провокацию. "Я сам разберусь", - как будто пытался сказать ей брат, - "оно того не стоит, обойдемся и без его извинений".

Но Анзу действительно была слишком упрямой и, можно сказать, безбашенной.

- А погнали, - невозмутимо согласилась она, смотря, как стремительно округляются глаза брата. Нет, Анзу и раньше творила такие вот неоднозначные вещи, ударить в пах главаря банды - это еще даже безобидно, но обычно она старалась сохранять разум и "сходить с ума" там, где для нее точно не будет никаких серьезных неприятностей. Поездка с малознакомым гопником неизвестно куда - точно не самое безопасное занятие, но Анзу не собиралась брать слова назад. Доказать свою безбашенность парню, которого она знала второй день? О, почему бы и да. Да и извинения они наконец получат, и к Хиро больше никто не пристанет. Одни плюсы ведь! - Юбка моя не сильно смущает? А то знаешь, вдруг неудобно будет вести...

- Допровоцируешь сейчас, кис, ой, допровоцируешь, - непринужденно протянул Ханма, но Анзу вообще не было страшно. Поймав ее снисходительный взгляд, Ханма сдался, захихикал и, вскинув руки в примирительном жесте, признал: - Ладно-ладно, раскусила, я ж не насильник какой. Все только по согласию. И не со школьницами, так что увы.

- Конечно, кто на тебя, деда такого, позарится, - фыркнула Анзу. Вот тут, наверное, стоило бы подумать о рисках и возможных последствиях, о том, что из Хиро паршивый врун, и под одним только суровым взглядом отца он сходу выдаст, что сестра укатила с временным лидером банды гопников "Мебиус" черт знает куда, и родители ее точно не похвалят за такое, но Анзу, облизнув пересохшие губы, только попросила: - Хиро, если родители спросят, скажешь, что я у кого-нибудь из девочек, договорились?

Бедный брат очнулся и кивнул только тогда, когда Анзу уже садилась за Ханмой.

Если честно, это был первый раз Анзу на мотоцикле, и она никак не могла подумать, что катать ее будет... гопник. О шлеме Анзу заикаться и не стала, понадеявшись на то, что раз у Ханмы все важные части тела на месте, значит более-менее аккуратно он ездить все-таки умеет, но потом встал вопрос - а куда деть руки? Анзу задумалась на секунду, пытаясь решить, как бы спросить об этом остроумно, но при этом не показавшись тупой... а Ханма разрешил все ее сомнения, резко сорвавшись с места, и Анзу не оставалось ничего, кроме как с визгом обнять его и уткнуться носом в лопатку, закрывая глаза и абсолютно прозаически боясь улететь с байка.

Ханма чего-то говорил и снова смеялся, но ветер шумел в ушах, и с непривычки Анзу не разобрала ни слова. Ханма весь пропах сигаретами, причем, если нюх не подводил, он курил все подряд. Не то что бы Анзу была экспертом в этом, так, пару раз пробовала за школой, но... А еще кровью. Раньше Анзу считала, что она вообще не пахнет, но когда Хиро наехал на кого-то в первый раз, и его избили так, что он стоять на ногах не мог, девушка убедилась в обратном. Да, Ханма явно часто дрался, и Анзу была почти уверена, что он выигрывал если не всегда, то как минимум в девяносто пяти процентах случаев.

Открыть глаза она решилась не сразу, о чем пожалела. Почему-то родной Токио сейчас воспринимался совсем по-другому...

И почему-то Анзу совсем не узнавала район.

- Мне стоит начать волноваться? - неловко поинтересовалась она чуть громче, чем следовало. Однако Ханма не ответил, только еще прибавил скорости, и Анзу снова прижалась щекой к его спине, так и не разомкнув руки. Да, если родители узнают, самое безобидное, что ее ждет - домашний арест до конца года, но подумать о будущем Анзу решила позже. Рядом с Ханмой сильно и не хочется, и Анзу отчаянно гнала от себя мысль о том, что вот сейчас он ее не так уж и сильно бесит. Это все ради Хиро и собственных принципов, правда?

Затормозили они в итоге у заброшенной высотки. Видимо, это одно из тех немногочисленных зданий, в котором что-то не получилось и которое еще не успели снести для чего-то более великого. Да, точно! Хиро рассказывал, что как-то сбегал сюда погрустить и побыть в одиночестве, потому что в жилых домах на крышу лезть страшно, а тут - в самый раз, не достанет никто, ну, максимум бродячий кот из темноты выскочит. Правда желание немного погрустить совсем не вязалось с образом жизнерадостного Ханмы, и Анзу, не удержавшись, сказала, как только слезла с байка:

- У меня очень много вопросов.

- Киса не любит шляться со мной по крышам, - пояснил Ханма, тоже вставая на землю. Байк он оставил у стены, и Анзу не сомневалась, что никто не посмеет его тронуть.

- Киса...? - переспросила было Анзу, а потом до нее дошло. Почему-то пока Кисаки Тетта представлялся ей как типичный малолетний злобный гений с долбанутым дружочком-пирожочком. - Познакомишь с ним?

- О, бэйб, так ты настроена продолжить общение? - как ни в чем не бывало поинтересовался Ханма. Если бы он спросил у нее это, глядя прямо в глаза, то момент получился бы почти интимным, но Ханма говорил деланно равнодушно, спиной к ней, как будто ничего, кроме бесконечных ступенек. Скакать по лестницам Анзу терпеть не могла, но за ним пошла и самым игривым тоном спросила:

- А ты против? Или быстренько найдешь другую, чтобы по крышам скакать?

- Где ж я еще такую припизднутую найду? - парировал Ханма, посмотрев на нее через плечо. - А так, я не люблю шляться один.

- Хреновые у тебя комплименты какие-то, - усмехнулась Анзу, перескакивая через пару ступенек, чтобы поравняться с ним. - Но вообще, я все еще надеюсь на то, что после вот этого вот всего ты а-а-абсолютно случайно забудешь о существовании моего младшего брата, так что ты сильно не обольщайся. Я не люблю гопников.

И все-таки он снова засмеялся.

Потом Анзу даже из интереса засекла. Как оказалось, Ханма мог пройти в тишине максимум один лестничный пролет, потом его прорывало - он начинал рассказывать все подряд. Так Анзу и выяснила, что да, они с Кисаки действительно одногодки, и, по утверждению Ханмы, "Киса превращает мою жизнь в цирк, и мне это нравится". Образ злого гения начинал казаться все более реальным, но где-то на этаже двенадцатом, когда они решили сделать небольшую передышку, Анзу не удержалась и вместо того, чтобы съязвить про его возраст и курение, потому что Ханма явно устал больше нее, поддела его по другому поводу:

- То есть, школьницы тебе не нравятся, а школьники - в самый раз?

Как оказалось, когда тебя припечатывают к стене - это, в первую очередь, не эротично, а неприятно и немного больно. Ханма припечатал обе ладони к стене, перекрывая ей возможные пути к отступлению и оказываясь вдруг как-то слишком близко к ней. Не к месту вспомнилась эта их недоперепалка сегодня у школы. А потом они одновременно сказали:

- Добесила?

- Пососемся?

Целоваться с почти незнакомцем в заброшке на второй день не в стиле Анзу... ну, она сама так думала. На деле же Ханму она поцеловала. Поцеловала так, как не целовалась еще ни с кем - кусая губы, путая пальцы в волосах и чуть оттягивая их, прижимаясь <i>слишком</i> близко. Анзу не думала. Совсем не думала, и оказалось, что вот так вот отпускать ситуацию - приятно. Да и Ханма целовался как гребанный бог. Ну, или как Дьявол, что, в принципе, подходило ему больше, и Анзу смеялась сквозь поцелуй, не сразу найдя в себе силы признать - или просто из вредности отказываясь это делать, - что вот прямо сейчас ей абсолютно хорошо.

Анзу смеялась и тогда, когда отстранилась, напоследок ощутимо куснув Ханму за губу, проскользнула у него под рукой и понеслась по ступенькам вверх, крикнув, что если он ее догонит, то получит второй поцелуй, а может быть даже что-то большее. Безумие? Еще какое. Она должна была добиться извинений и забыть о Ханме как о страшном сне, а не скакать с ним по заброшке, как какие-то влюбленные подростки, но... Анзу слишком часто слушала голос совести. В конце концов, забыть Ханму она всегда успеет, а вот искренне кайфануть от момента - едва ли.

Она обскакала Ханму буквально на секунду - Анзу успела ногой сопнуть держащийся на соплях замок на двери на крышу, а потом неожиданно сильные руки сомкнулись на ее талии, крепко прижав к себе. Ханма хрипло смеялся ей в плечо, согнувшись ради этого почти пополам, и от звука его голоса у Анзу мурашки по спине были.

- Ты больная, бэйб, - восхищенно прошептал он. Шею обожгло шальным поцелуем - Анзу, с хитрой улыбкой повторяющая очертания татуировки на его правой руке, была даже не против.

- Ты же знаешь эту фишку, что хорошие девочки иногда самые плохие? - непринужденно поинтересовалась Анзу в ответ. - Редко когда получается выпустить немножко больной Анзу. Особенно в приятной компании.

До крыши они все-таки добрались не сразу. Где-то на периферии сознания Анзу билась мысль, что теперь к проблеме того, как объяснить родителям побег с уроков, добавилось то, что она понятия не имела, что отвечать, когда сильно внимательная мама спросит о ее припухших от поцелуев и красных губах. Но правильная Анзу, к счастью, заткнулась, когда увидела открывшийся с такой высоты вид. Токио весь - как на ладони, и Анзу, вполоборота повернувшись к Ханме, бросила:

- И много кого сюда водишь, красавчик? Ну, кроме своего Кисаки, конечно.

- Неа, - отозвался Ханма. Анзу покосилась на него с удивлением - да неужто, неужели на него никто не вешался? Она вот уже повешалась. - На кой хуй мне бесцветная шваль в моем месте, зай?

В это "бесцветная" явно был вложен какой-то глубокий смысл, но от Анзу он упрямо ускользал. Рамки образа представителя вида "гопник обыкновенный" трещали по швам - парень, видимо, вполне справедливо побивший ее брата, в них упорно не вписывался.

- Так значит, у меня есть цвет? - кокетливо поинтересовалась Анзу, на пробу пару раз похлопав ресницами и будто бы случайно скользнув рукой по груди. Нет, интерес был, но это скорее... что-то такое инстинктивное. Ну, естественное. Ханме явно жилось бы проще, если бы для полного счастья ему было достаточно только большой груди.

- Красный, - отозвался Ханма, зажигая сигарету и на секунду жмуря свои желтющие глаза. - Ядерно-красный такой.

Анзу смеялась тоже и охотно согласилась разделить одну сигарету на двоих.

- Я устала от своего брата, - в какой-то момент призналась Анзу, выпуская дым прямо ему в губы. Анзу и не заметила, как Ханма снова оказался так близко к ней, но сейчас она точно была только за. - Я даже не уверена, что вообще его люблю, потому что я абсолютно заебалась.

- Кис, не хочу расстраивать, но...

- Я тебя тоже не хочу расстраивать, зай, но я не настолько больная, чтобы начинать грузить кого-то своими проблемами и изливать душу, - перебила его Анзу, закашлявшись от очередной затяжки. - Просто хотела сказать, что наконец-то в умении Хиро влипать в любую задницу появились плюсы. Но, - она хихикнула, обнимая Ханму за шею и потянув его на себя, - не рассчитывай ни на что. Я все еще не люблю гопников, а ты все еще засранец, отпиздивший моего брата.

- Значит ты плохо запомнила мое имя, бэйб? - хихикнул Ханма, напомнив ей вчерашнее "скоро ты будешь кричать мое имя".

- В следующей жизни, красавчик, - заверила Анзу, прежде чем он обнял ее и поцеловал так, что в мире потеряло смысл все, кроме этой заброшенной высотки, Ханмы и его губ и рук.

***

Домой Анзу вернулась только почти ночью. Точнее сказать, она попросила Ханму остановиться в паре кварталов от него, решив, что лучше не светить перед родителями, с кем именно она проводила день, и самое забавное, что ей до сих пор было... все равно.

- Пойдешь со мной на фестиваль Мусаши, бэйб, - бросил Ханма на прощание. Фестиваль Мусаши должен был пройти через пять дней, третьего августа.

- Конечно же нет, красавчик, - усмехнулась Анзу в ответ, запечатлев последний поцелуй на его растянувшихся в лисьей ухмылке губах, и потом, не прощаясь, быстро пошла в сторону дома... так и не услышав брошенное ей вслед "А это был не вопрос, бэйб".