9

Первым желанием Феликса было: куда-нибудь деться и не видеться с Хенджином ближайшие лет десять, чтобы наваждение точно прошло. Вторым: попробовать кинуть себе вызов и проверить влюбленность ли это. Вдруг, это всего лишь иллюзия, возникшая на фоне последних событий и услышанных разговоров о любви к другу. И, конечно же, парень выбрал второе. Как минимум потому, что своим внезапным уездом мог обидеть Хвана, а этого ему хотелось меньше всего. Было страшно представить как пройдет первая встреча после... осознания. Но на удивление все прошло гладко. Сначала некоторая неловкость со стороны Ли присутствовала, а потом все словно вернулось на круги своя. Только... В голове навязчиво крутилось: «Он мне нравится».

Парень залез на форумы, стал читать множество статей «Как понять, что ты влюбился?», «Любить друга – нормально?» и все в таком духе. Помогло ли это? Отнюдь.

– Я влип, – всхлипнул Феликс, откидываясь на кровати. – А все так хорошо начиналось, теперь испорчу все своими чувствами. 

С громким стоном полным безысходности Ликс переворачивается на живот. Пододвигает к себе ноутбук, вновь утыкаясь в странные статейки. В теории, гораздо лучшим вариантом был бы звонок Йеджи. Но ведь она сестра Хенджина и точно ему все расскажет. А если будет говорить, когда Хенджин находится в комнате? В любом случае, он узнает все от сестры и разочаруется в своем недо-друге. Во-первых, потому что струсил сказать в лицо. Во-вторых, потому что влюбился.

– Буду делать вид, что ничего не произошло и ничего не изменилось, – в конечном счете решает Феликс. "Надеюсь, это поможет избавиться от ненужных чувств. Если они мне испортят дружбу и из-за них я потеряю такого человека, как Хенджин, больше ни за что на свете не стану влюбляться".

И Ли действительно стал игнорировать свой трепет в душе, когда видел Хвана. Пытался вести себя как ни в чем не бывало. Общался, готовил кофе, шутил, приходил смотреть на тренировках. Но в последнем занятии произошли изменения. До этого его взгляд всегда схватывал каждое движение Хенджина, видел все эмоции на его лице и полуулыбку, когда тот замечал внимание. Сейчас же Феликс старался смотреть на кого угодно, только бы не на Хенджина. Проще было бы просто перестать ходить на занятия, но это могло показаться подозрительным. А Ликс сейчас и так достаточно подозрительный, чтобы давать еще больше поводов.

Пару раз кто-то пробовал узнать что происходит. В ответ Ли отмахивался, мол у него сессия скоро, готовится, переживает и все в таком духе. Ему не особо верили, но и дальше не расспрашивали. 

Однажды, когда Феликс с Хенджином пришли к Хвану домой после танцев, случился следующий диалог:

– Понимаешь, у меня везде «автомат», кроме этой чертовой экономики! – возмущается Йеджи. 

– У меня не везде, но экономика это боль, согласен, – отвечает Ли. 

Девушка делает глоток чая и продолжает:

– Самое обидное, мне эта экономика в принципе не нужна. 

– Зачем тогда выбирала ее? Чтоб сейчас сидеть возмущаться? – с усмешкой спрашивает Хенджин. 

– Я искренне надеялась, что возможно в будущем открою свой бизнес, – объясняет она, получая насмешливый взгляд от брата. – Сейчас заявляю: никакого бизнеса в моей жалкой жизни не будет. К черту это все, – ругается Йеджи и делает еще глоток. 

Она ставит руку на стол и опирается на нее щекой. Грустно наблюдает, как резвятся на маленькой кухне ее собаки, а после оборачивается к гостю. 

– Как дела, Феликс? Готов идти к этому прекрасному преподу?

– Только в теории. Но не уверен, что моей теории будет достаточно, чтобы не попасть на пересдачу, – вздыхает Ликс. 

– Перестаньте, сдадите все, – Хван тормошит друга за плечо, в ответ ему оба кисло улыбаются.

– Сказал Хенджин, у которого нет ни одного «автомата» по зачетам. Нам с Феликсом хотя бы только на экзамены переть и экономику, а не на все, – Йеджи сделала акцент на последнем слове. 

Хван закатывает глаза.

– Чего? – Феликс с широкой улыбкой смотрел на друга, но ничего не ответил на вопрос, повернувшись на Йеджи. Та прикрывала рот рукой, хотя смотрела с идентичным феликсовому взглядом. Потом перевела глаза вбок и вернула обратно. Хван проследил за взглядом. Его рука до сих пор покоилась на маленьком плече Ликса. До парня не сразу дошло, а потом его лицо вытянулось, и тот моментально убрал руку. 

В голове Ли несколько раз попросил Хвана вернуть ладонь. Только в реальности разговор ушел совершенно в другое русло. Руки парня были заняты прибежавшим псом и им не было теперь никакого дела до чужого плеча, где их так не хватало. 

До сессии оставались считанные дни. Один из преподавателей решил наградить всех присутствующих на лекции «автоматом». Так что Феликс теперь, как и Йеджи, имел «автомат» везде, кроме прекрасной экономики.

Сейчас сидеть на парах уже не имело особого смысла, разве что на тех, по которым после праздников будет экзамен, но у парня не было каких-то других забот, кроме учебы, так что он усердно посещал универ. Тут можно было просто посмотреть на людей, словить краем уха сплетни или узнать какие-то новости. При особом желании можно было с кем-то пообщаться, но такового желания не находилось, поэтому Ликс просто сидел на лекции, иногда поглядывая в телефон.

Внезапно на экране высвечивается уведомление: «Новое сообщение 3».

Сообщения:

Х: «Ликс!»

Х: «Можешь выйти прямо сейчас?»

Х: «Я у твоего универа»

«Что он тут забыл?»

Ф: «Я на паре, она скоро закончится, тогда выйду»

Х: «Нет!»

Х: «Ты мне нужен прямо сейчас»

Дальше читать сообщения не было смыслом, потому как Хван стал писать имя «Феликс» во всех возможных вариациях. Начиная от «Ликс», «Фел», заканчивая чем-то абсурдным в роде «Фелик». Хотя последнее, вероятно, было лишь недописанным «Феликс».

Ли тяжело вздохнул. Посмотрел на часы, подсчитал, что пара действительно скоро закончится, на этом предмете он уже отметился и даже получил «автомат», получается… ничего плохого в маленьком «побеге» быть не должно. Тихо забрав вещи, парень выскальзывает из аудиории.

Хенджин действительно оказался напротив входа. Он стоял около столба, смотрел на падающие снежинки. Его профиль в такой атмосфере выглядел чертовски красиво... «Феликс, опять за свое, да?» – печалится Ли. Хенджин заметил друга только когда тот подошел вплотную и мягко коснулся пальцем чужого носа. Он улыбнулся.

– Пришел.

– А куда мне деваться?

– Хах, пошли, – Хван разворачивается и куда-то идет. Ли в недоумении остается стоять, наблюдая за уходящей фигурой. – Идешь?

– Куда мы идем? – спрашивает парень, когда догоняет второго.

– В парк.

– В такую погоду? Мы же замерзнем, – тянет Ли.

– Тогда зайдем куда-нибудь, – Хван остается невозмутимым.

– А зачем?

В ответ друг пожимает плечами и продолжает свой путь.

«Странный, – проносится в голове, – но это мило».

Парк, в который пришли, был пустым. Даже у школьников еще не закончились уроки, а два каких-то студента сбежали с пар, чтобы… Чтобы что? Хенджин просто шел по тропинке вперед, рассматривал природу, деревья без листьев, но покрытые тонким слоем снега, такие же кусты. Он ни проронил ни слова с тех пор, как ушел от универа. Феликс плелся следом, не понимая зачем было слушаться Хвана и уходить, если он молчит и ничего не объясняет.

Через пару минут Хван останавливается и оборачивается:

– Как тебе место?

Феликс замялся, пробормотал что-то про хорошее место, не ожидая такой резкой перемены.

– Я привел тебя сюда, чтобы ты расслабился, а ты, похоже, только еще больше напрягаешься, – смеется друг. – В последнее время ты какой-то дерганный был. Понимаю, сессия, но надо ж отвлекаться, – Хенджин так серьезно это говорил, что Ли сначала вообще не понял, что тот сказал. После прикрыл рот ладонью, сдерживая весь поток эмоций, который был готов выплеснуться наружу.

Феликс подошел близко к Хвану, двинул в сторону небольшого сугроба, смешно растопырил руки и обнял, повалив на землю. Они лежали на холодном снегу, это могло привести к температуре, но Ликсу почему-то внезапно очень захотелось так сделать, и он подумал, самое время осуществить свой такой маленький коварный план. Потом он перекатился так, дабы лечь на спину рядом с Хенджином. Поворачивает голову, а когда взгляды пересекаются, улыбается своей солнечной улыбкой. Такой широкой и безмерно теплой. Кажется, даже снег теплее стал, но это просто щеки Хенджина запылали. Здравый смысл побеждает детское желание пролежать так до ночи, и парни поднимаются, отряхиваясь. Ни один не задает лишних вопросов, оба чувствуют, что так и должно было быть, да и получилось слишком приятно, чтобы портить момент и впечатления.

Они идут по тропинке дальше, так же без слов, но рядом друг с другом. Кажется, самое правильное, что произошло за последнее время – сегодняшний побег с учебы. И кто бы что ни говорил, тепло в душе и сердце греет сильнее любой одежды. А если взять человека, который дарит это тепло за руку, – долгожданное счастье может накрыть тебя с головой. И больше ничего в жизни не нужно будет, только его присутствие.

***

– Йеджи-и, – моментально зовет Хенджин, как только девушка заходит в квартиру.

Она игнорирует жалобный лепет с кухни, пока не закончит свой привычный ритуал после прихода домой. Йеджи переодевается в свободную домашнюю одежду, завязывает высокий пучок, чтобы волосы не мешали, смывает стрелки, которые внезапно захотелось нарисовать утром, и лишь после этого входит на кухню, садится напротив и интересуется, что же такое произошло, раз по приходе ее встречает писк брата с кухни.

– Я ушел с пар сегодня…

– Что?!

– Стой! Это не самое важное, подожди, потом будешь орать на меня, сначала дослушай, – парень поднимает руки вверх, ладонями на сестру в примирительном жесте. – А потом позвал Феликса во время пары погулять.

– Класс, еще и бедного Феликса отвлекаешь от учебы, ну супер, – голос пропитан недовольством, которое чувствуется даже в воздухе вокруг.

– Мы пошли в парк. А там… Ну в общем, он меня обнял, мы лежали на снегу и обнимались, а потом просто лежали, а потом шли, и я случайно взял его руку, когда заметил, как он ее прятал от холода. И… это было приятно. И странно. Одновременно. Мы и до этого с ним обнимались, он любит объятия. Но почему-то сегодня они были какие-то… Необычные, не такие как раньше. Не знаю, как объяснить… – Хван активно под конец двигал руками, пытаясь таким образом привлечь нужную мысль и слова. Только это ему все равно не очень помогло, потому что объяснить случившееся было сложно.

Сестра, подпирая щеку, смотрела, как брат всячески пытался описать случившееся. А в это время в голове ее крутился один единственный вопрос: «Когда же они поймут?». Понимая, что без чужой помощи разобраться в себе будет сложно, Йеджи решила как-то подтолкнуть брата на нужный лад.

– Почему ты решил, что объятия не такие как раньше?

– Ну… не знаю…

– Тогда подумай, – перебила поток слов-паразитов девушка.

Хенджин и вправду задумался. Стал перематывать в голове момент, дабы найти загвоздку.

– Тепло в душе. Оно и до этого было, но в этот раз оно смешалось со взглядом Феликса, с которым он смотрел на меня после… – такое внезапное откровение смутило парня. Внезапно он подумал, что во взгляде друга не было ничего лишнего, а это сам Хенджин себе что-то напридумывал. Тогда с объятиями и правда все в норме, проблема в Хенджине… – Забудь, – напоследок бросил парень и ушел в свою комнату.

Он в конец запутался в своих чувствах и эмоциях, не понимал, отчего так, как разобраться, как исправить и не причинить боль Феликсу? Почему, когда они лежали на снегу, сердце билось как бешенное, будто после марафона? Почему потянуло внизу живота, а в голову ударил жар от привычной улыбки? Откуда взялось желание согреть чужую ладонь в своей, когда его руки тоже сильно мерзли? «Что это за чувство такое?» – беспомощно тянет в голове Хван, закрывая лицо руками. Парень садится на кровать, пробегает взглядом по комнате, словно ища поддержку в предметах. Задерживается на книжной полке над столом, на которой полно всякого хлама: каких-то фигурок, учебников, мелких непрочитанных книг. Замечает «Гордость и предубеждение», к которой сам не притронулся, хотя до Феликса допытывался, почему он не читает.

Тяжелый вздох, после которого Хван ложится на кровать, смотря в потолок. Хотелось бы сейчас просто заснуть, забыть странные мысли, что крутятся в голове. Но сессия слишком близко, надо повторить что-то, чтобы не вылететь с универа, иначе ему не жить. Он поднимается со стоном с кровати. «Сейчас или никогда». Находит немногочисленные конспекты и утыкается в них до ночи, внимая неразборчивый почерк и знания.