Overflowed

I feel it coming out my throat.

Guess I better wash my mouth out with soap.

God, I wish I never spoke.

Now I gotta wash my mouth out with soap.

Melanie Martinez, Blackbear - soap, idfc

Пальцы Джуёна с нежностью перебирают чуть жестковатые после многочисленного осветления пряди волос, играясь с ними, и Эрик готов растечься лужицей по дивану от того, насколько это похоже на сон. На очередной сон, в котором его чувства к старшему взаимны.

Эрик прикрывает глаза, когда Джуён начинает заплетать мелкие косички на отросших волосах, едва собираемых в хвостик, и всем сердцем желает, чтобы это мгновение длилось вечность. Сон готов отдать что угодно за возможность остановить время и насладиться чувством спокойствия, разливающегося по телу от близости любимого человека.

— Ты сейчас замурчишь, — смеется Джуён, и его глубокий, чуть надрывный смех идет прямиком к сердцу Эрика.

Как же ты мне дорог, хочет сказать Сон. Он готов прокричать об этом на весь мир, если понадобится, вот только парень знает, что чувства его односторонние и не находят отклика в душе Ли. От этого, конечно, погано периодами, но прямо сейчас Эрику плевать. Он не хочет фокусироваться на плохом — не тогда, когда Джуён перебирает его волосы и напевает себе под нос одну из их песен.

Это тяжело, признается самому себе Эрик, когда чувства плещутся через край. Джуён такой хороший, что младшему от этого физически плохо. Потому что не влюбиться в Ли невозможно. Он очаровывает, притягивает к себе с первого взгляда. Сейчас, когда прошел уже не один год с их первой встречи, Эрик понимает, что у него нет и никогда по сути не было выбора: остаться равнодушным к Джуёну он не смог бы ни при каких условиях, потому что с первой скромной улыбки Ли пробрался глубоко в сердце и не собирался его покидать.

К сожалению или к счастью — вопрос открытый.

Джуён расплетает косички, которые сам и соорудил, и запускает руки в светлые волосы, массируя кожу головы. Он полностью расслаблен и делает это, потому что они с Эриком близки, потому что это — комфорт обоих, рассматриваемый с разных ракурсов. Ли наклоняется, легко касаясь губами макушки младшего в практически невесомом поцелуе, и Эрик ощущает, как волна чувств накрывает его, смывая все границы контроля, а слова сами собой вырываются из горла.

— Хён, я люблю тебя. Давно и очень сильно.

Тело Джуёна каменеет, и Эрик позволяет себе немного отстраниться, чтобы посмотреть в лицо старшему.

У Джуёна взгляд такой, будто ему только что сказали о смерти кого-то близкого, и это, скорее всего, недалеко ушло от правды, потому что с младшим Ли теперь точно не сможет общаться как прежде. Он сжимает губы и отворачивается, а Эрик поднимается с места и уходит в ванную комнату со слезами на глазах, думая, что ему, наверное, стоит помыть рот с мылом.

☽☽☽

Если бы Эрика спросили, когда его чувства к Джуёну перешли от дружеских к романтическим, он бы не смог ответить. Сколько бы парень ни размышлял об этом, ему всегда казалось, что он любил Ли с самого начала. Неосознанно тянулся к старшему, всегда был рядом и громко смеялся, привлекая внимание. Так было с самой первой их встречи. Это просто случилось, и в один день Сон нашел смелость признаться в чувствах хотя бы самому себе.

Лучше бы дальше этого парень и не заходил. Своими же руками Эрик испортил всё, что строилось между ним и Джуёном годами.

— Эрик, в чём дело? — тихо спрашивает Санён, когда им дают полчаса между танцевальной практикой на перерыв.

— Всё хорошо, Санён-хён, — запыхавшийся от танцев Эрик приподнимает уголки губ в улыбке и тянется к бутылке с водой, жадно её глотая, чтобы избежать разговора.

Санён действительно хороший лидер, он прекрасно знает каждого из своих мемберов, обмануть его насчет самочувствия крайне сложно, но Сон всё же пытается, хотя прекрасно понимает, что затея эта заранее обречена на провал.

— Ты слишком тихий, — настаивает на своем старший.

— Просто нет настроения, — пожимает плечами Эрик и снова припадает к бутылке с водой.

— Вы с Джуёном поругались? — без каких-либо вступлений задает прямой вопрос Санён, а Эрик от неожиданности давится водой, громко кашляя и притягивая тем самым внимание всех мемберов, рассевшихся для отдыха по краям зала для практики. Всех, кроме одного. Кроме того, в чьем внимании Сон нуждается больше всего. Джуён продолжает сидеть в телефоне, словно ничего только что не произошло. Хотя раньше Ли обязательно сорвался бы к младшему, чтобы спросить, как он себя чувствует и не нужна ли помощь.

Это ранит неожиданно сильно, и Эрик усиленно моргает, чтобы прогнать слезы, выступившие то ли от нехватки дыхания, то ли от обилия безответных чувств.

— Что случилось между вами за один вечер? — поглаживая младшего по плечу, интересуется Санён, уже даже не спрашивая, что в отношениях Джуёна и Эрика что-то изменилось, а утверждая.

— Ничего не произошло, — тихо говорит Сон и упирается взглядом в этикетку на бутылке, чтобы ненароком не перевести его вновь на Джуёна.

Это бесит. Эрик чувствует раздражение от того, что страдает здесь один лишь он, что только ему приходится ломать себя, чтобы держаться в состоянии, хотя бы примерено смахивающем на нормальное. И, что самое глупое, злится Эрик в этой ситуации на самого себя, потому что никто другой за его чувства не ответственен, парень это прекрасно осознает.

— Но вы ведь не общаетесь совсем, — мягко настаивает на своем лидер группы.

От этой искренней заботы Эрику становится тошно, потому что он ее не заслуживает ни на толику. В том, что произошло, виноват только он, и никто больше.

— Я сказал ему... — шепчет Сон так тихо, что Санёну приходится напрячь слух, чтобы разобрать слишком тихие на фоне музыки, играющей в зале, слова младшего.

— Что сказал? — в тон младшему отзывается Ли.

— Что люблю.

— Наконец-то! Ты молодец.

Эрик поднимает взгляд на старшего и встречается с улыбкой Санёна. На его лице, наверное, отображается весь спектр эмоций, начиная удивлением и заканчивая облегчением, потому что Ли не выдерживает и тихо смеется, прикрывая рот ладошкой. Младший же чувствует себя самым глупым человеком на Земле в который раз за последние сутки.

— Это... мои чувства... Я настолько очевиден? — догадывается парень, складывая два плюс два.

— Прости, — виновато улыбается Санён, — я слишком хорошо тебя знаю.

— И он тоже знает, — кивает Эрик.

Парень вдруг понимает, что всё это время он действительно не пытался скрывать своих чувств — лишь не говорил о них вслух. Это значит, что Джуён знал. Всё это время знал о том, что происходит в душе у Эрика. Или, по крайней мере, догадывался. Однако не предпринимал никаких действий. Осознанно бездействовал, потому что не хотел ничего менять в их отношениях.

— Хён, — вздыхает Сон, утыкаясь лицом в ладони от безысходности, — что мне делать?

— Просто дай ему время, — поглаживая младшего по спине, шепчет Санён и ловит виноватый взгляд Джуёна, направленный на согнувшегося в три погибели Эрика.

☽☽☽

Эрик умывается холодной водой, чтобы освежить сознание, и гадает, сколько еще можно ждать. Уже четвертый день он живет на иголках, боясь лишний раз подойти к Джуёну или посмотреть в его сторону. Это слишком сложно.

Смотреть на Джуёна, понимая, что за одну реплику он разрушил все годы их отношений, Эрик не может, начиная чувствовать жгучую вину и сожаление по отношению к старшему, но и вечно отводить взгляд у него не выходит, потому что они — как никак — мемберы одной группы, постоянно находящиеся если не рядом, то как минимум в одном помещении, в одном общежитии, и отвести взгляд порой от Джуёна, по которому Эрик скучает больше всего на свете, просто нереально.

Это глупо, понимает парень, ведь он сам всё испортил, но не скучать он не может, потому что к Джуёну Эрик привык настолько, что без него не чувствует себя полноценным человеком, функционирует чисто на автомате, упрямстве и нежелании подводить свою группу, которая упорно работает, чтобы набрать популярность.

Популярность, о которой Эрик в последние дни думает чересчур много, осознавая, что у его чувств, наверное, не было шансов с самого начала, потому что Джуён замечательный человек, его фанбаза заслуженно увеличивается с каждым днем, и вероятность того, что Ли начнет отношения с кем-то вне группы, крайне высока.

Это неизбежный процесс, Джуён ведь не монах, чтобы всю жизнь сидеть одиноким, но мысли о возможных отношениях старшего приносят Эрику физическую боль. Он думает, что сойдет с ума раньше, чем все эти мучения закончатся, потому что терпеть их просто нереально, а изменения ситуации, судя по всему, не планируется.

Санён сказал подождать, и это, конечно же, рационально. Вот только Эрик сомневается, что со временем изменится хоть что-то, потому что, если бы Джуён чувствовал хоть толику взаимности, он не отреагировал бы на признание подобным образом.

Но надежда — эта дрянь, забравшаяся прямо в сердце и не намеревающаяся его покидать, — не дает парню спокойно отпустить ситуацию и смириться с сложившимися условиями, упорно шепча, что шанс есть. Хоть и мизерный, но — есть. До тех пор, пока Джуён не отвергнет прямым текстом.

Стук в дверь отвлекает от мыслей. Эрик выключает воду и тянется к двери, намереваясь извиниться за то, что так долго торчит в общей ванной, однако слова застревают внутри, когда он видит на пороге Джуёна. Ли, все эти дни избегавший прямых встреч и взглядов, кажется, поражен ничуть не меньше.

— Прости, задумался, — всё же произносит Сон и наклоняет голову, чтобы старший не разглядел глаза, припухшие от усталости и слез, пролитых во время вечернего душа.

Эрик делает несколько шагов вперед, намереваясь обойти Джуёна, замершего возле двери, однако Ли мягко касается ладонью запястья младшего, молча останавливая, и Сон чувствует, как внутри него что-то рушится. Возможно, стены, которые он умело выстраивал в течение четырех дней. Они все распались от одного лишь касания Джуёна, и это лишь в который раз доказывает, что перед старшим Эрик крайне слаб. Настолько, что самому от себя становится противно.

— Мы можем поговорить завтра после тренировки? — спрашивает Джуён, и голос его звучит отчего-то дико уязвимо. Будто Эрик может отказать. Будто он хоть когда-то был в силах отказать старшему.

— Да, — кивает Сон. — Конечно, можем.

Тепло руки Джуёна на запястье Эрика пропадает, и младший уходит в свою комнату, так до конца и не понимая, что только что произошло.

☽☽☽

Спит Эрик крайне плохо, думая о том, что хочет ему сказать Джуён, и рассматривая невероятное множество дальнейших вариантов развития их отношений, начиная возвращением к дружбе и заканчивая полным прекращением общения. Утром избавиться от синевой под глазами не помогают ни патчи, ни маска, щедро одолженные Чанхи, но это не имеет значения. Эрика волнует лишь будущий разговор, и берёт себя в руки парень лишь тогда, когда начинается общая тренировка. И то — это стоит титанических усилий.

Санён смотрит на притихшего младшего с подозрением, а Джуён, кажется, в его сторону даже не поворачивается. Эрику становится душно от самого себя и от того, насколько он зависим от Джуёна и его мнения, но избавиться от этого парень никак не может. Он ошибается за тренировку около десяти раз, и это число претендует на одно из ведущих мест в его личном топе неудач, но одногруппники, к счастью, не говорят об этом ничего, то ли не замечая оплошностей младшего участника, то ли списывая всё на его явный недосып.

Когда всё заканчивается, Эрик никак не может взять себя в руки и восстановить дыхание. Он сгибается пополам и с трудом заставляет кислород циркулировать. Однако один лишь взгляд в сторону Джуёна, идущего к нему, заставляет Эрика вновь подавиться воздухом, а все его внутренности — сжаться от волнения.

— Эрик? Ты в порядке? — спрашивает Ли, оказавшись рядом.

Нет, хочет прокричать Эрик, ни о каком порядке речи даже идти не может. От порядка в его голове сейчас ровное ничего. И всё это — из-за Джуёна, который стоит крайне близко и смотрит так, будто ему всё ещё есть дело. Будто есть шанс, за который Сон бессовестно позволяет себе цепляться, хоть и понимает, что от этого в конце будет лишь больнее.

— Да. Просто устал, — вместо правды отвечает младший, выпрямляясь и глядя в глаза Джуёну. — Так... поговорим?

— Секунду, — кивает Ли и смотрит в сторону двери в зал для практики, которую аккуратно прикрывает выходящий последним лидер, оставляя парней наедине. — Не хочу, чтобы кто-то слышал...

— Я настолько тебе теперь противен? — перебивает старшего Эрик, и обида в его голосе столь очевидна, что Джуёну становится физически больно.

— Ты мне никогда не был противен и не будешь, — хмурится парень.

— Именно поэтому ты избегал меня несколько дней. Это все заметили.

— Я не избегал тебя, — вздыхает Джуён, и его рука ложится на плечо младшего в привычном успокаивающем жесте. Том жесте, который не позволяют их нынешние неопределенные отношения. — Эрик, мне просто нужно было подумать.

— Подумать о том, как от меня теперь избавиться? — гнёт свою линию Сон, понимая, что чего-то среднего в их ситуации добиться невозможно. Либо чувства есть, либо их нет — третьего не дано, решать нужно из этих условий.

— Я не избавлюсь от тебя.

— К твоему сожалению. Мы ведь в одной группе.

Рука Джуёна сильнее сжимает плечо младшего, и Эрик готов поставить на то, что позже на этом месте окажется синяк. Ли прикусывает щеки с внутренней стороны, явно сдерживая слова, рвущиеся наружу, а Сон думает, что это глупо. Это излишне. У них и так рушатся все стены из возможных, и пытаться их подлатать молчанием — худшее решение из возможных.

— Давай. Будем делать вид, что ты всё ещё можешь спокойно дружить со мной, — провоцирует старшего Эрик, — будем делать вид, что тебе не противно от того, что в тебя влюблен друг! Будем делать вид, что ты не жалеешь, что познакомился со мной!

— Сон Ёнджэ! — повышает голос Джуён, толкая младшего в плечо, чтобы прекратить этот поток бреда.

— Ли Джуён!

— Если ты думаешь, что проблема в твоих чувствах, то ты идиот!

— А в чём ещё она может быть вообще?!

— В том, что это, блять, взаимно!

Тишина повисает в тренажерном зале, и лишь последнее слово эхом отдается от стен, украшенных многочисленными зеркалами.

Эрик зависает, в упор глядя на старшего, гадая, шутка ли это, но Джуён не выглядит веселящимся. Ли смотрит в ответ с огнем в глазах, и этот же огонь отражается у младшего в сердце.

— Возможно, я что-то пропустил, но когда взаимные чувства стали считать проблемой? — приподнимает брови Сон.

— Мы живём в гомофобной Корее, — потирает переносицу двумя пальцами Джуён, а Эрик в ответ смеется крайне звонко.

— И из-за этого мы морочились столько времени?

— Мы айдолы, — напоминает Ли.

— Спасибо. Я как раз забыл, зачем с утра до вечера в зале для практик каждый день торчу.

— Ты издеваешься? — хмурится Джуён, делая шаг навстречу младшему.

— Это ты издеваешься, если не хочешь со мной встречаться из-за таких мелочей, — отзывается Эрик, не уступая старшему и оказываясь в непозволительной близости. — Назови хоть один весомый аргумент, иначе я поцелую тебя прямо сейчас, — приподнимаясь на носочки, в губы Джуёну произносит парень.

И Джуён сдается, целуя первым.

Эрик обвивает руками шею старшего, и Джуён притягивает парня ближе к себе, располагая ладони на его талии. Это ощущается таким правильным и необходимым, что все аргументы "против", ранее расположенные ровным списком в голове Ли, тут же летят к чертям. Джуён углубляет поцелуй, раскрывая языком пухлые губы младшего, и Эрик с радостью ведется на эту провокацию, отвечая со всей возможной страстью. Сон запускает ладони в волосы Джуёна и тянет на себя ещё больше.

Так и должно быть, понимает Джуён, сжимая стройные бока Эрика и не находя в себе ни сил, ни желания, чтобы разорвать поцелуй — далеко не первый в его жизни, но стопроцентно самый сладкий.

— Значит, теперь мы встречаемся? — уточняет Эрик, отстраняясь от губ старшего, чтобы успокоить дико бьющееся в груди сердце.

— Встречаемся, — открыто улыбается Джуён, и младший без каких-либо угрызений совести пользуется своим новоиспеченным полноценным правом сцеловать эту улыбку.

И лишь стук в дверь от всезнающего Санёна, уточняющего, стоит ли собрать всех мемберов для объявления счастливой новости в одном месте, заставляет Эрика и Джуёна оторваться друг от друга. Опять же — ровно до того момента, пока они не окажутся наедине. И впредь — так будет всегда.