- Розовый атлас подойдет идеально! Сейчас это самый модный цвет, все девочки его обожают!
- Ну да, если бы смысл был в том, чтобы ничем не выделяться среди «всех» девочек в почти одинаковой одежде! Этого ты хочешь? А к таким чудесным голубым глазкам идеально подойдет голубое! И так романтично…
- Да твои представления о стиле устарели еще век назад! Такой важный дебют для девочки, все должно быть по высшему разряду!
- Должно, поэтому я и говорю, стоит выбрать голубое!..
Мэлфи мысленно поморщилась. Эта «увлекательная» дискуссия, вероятно, о важнейшем вопросе столетия продолжалась уже, как минимум, четверть часа, и прекращать свое кудахтанье две курицы явно не намеревались. А терпение никогда не входило в число ее многочисленных достоинств, по правде говоря, вспыльчивый характер Мэл, как многие считали, вообще мало подходил для сферы услуг.
- Почему бы! – холодно, из последних сил сдерживая кипящее внутри раздражение, с любезным оскалом предложила Малефика. – Вам не спросить у девочки, какой цвет нравится ЕЙ САМОЙ?!
Десятилетняя блондиночка, тихо пережидавшая спор, присев на один из диванчиков рядом с третьей «наседкой», не включавшейся в перепалку, обладала внешностью дорогой фарфоровой куклы или ангелочка с открытки викторианской эпохи, а судя по апатичной безучастности к выбору для нее праздничного наряда, то и характер соответствовал воплощенному в таких куклах и ангелочках восковому «идеалу». Или же ребенок просто успел привыкнуть, что взбалмошные дуэньи все равно не дадут и слова вставить и наловчился дремать с открытыми глазами в ожидании их вердикта. На то, что после слов Мэлфи спорщицы смолкли в легком замешательстве, девочка тоже никак не отреагировала.
- Думаю, она права, – робко прошелестела сидевшая рядом с воспитанницей дуэнья в зеленом.
- Я воспитываю малышку с детства и сама прекрасно знаю, что ей нравится! – после короткой заминки отрезала старшая из «куриц». У нее было грубое неприятное лицо с крупными чертами, от перепалки расцветившееся пылающе-красным, почти в тон наряду. – И уж конечно, не ошибусь на счет ее любимого цвета! Не правда ли, моя славная розочка?
Девочка слегка сфокусировала на ней отсутствующий взгляд и кивнула.
- Ничего подобного! – едва не подпрыгнув на месте от негодования, воскликнула низенькая коренастая брюнетка в синем. – Малышка просто из тактичности с тобой не спорит, а ты и рада всем навязывать все только по-твоему. Я с рождения ее знаю, и уж я умею быть более чуткой…
- Лучше бы ты умела сосредоточиться на своих обязанностях и не лезть…
- Что скажешь, куколка? – поняв, что эти двое готовы начать свои куриные бои уже по новому кругу, Мэлфи с усталым вздохом прошла мимо них через зал ателье и встала напротив диванчика. – Какой цвет для наряда нравится тебе?
Девочка нервно встрепенулась, похоже, не сразу осознав, что кто-то обращается лично к ней. Вопросительно покосилась на сидящую рядом нянюшку, но та только ободряюще улыбнулась.
- Цвет… как у твоего платья? – неуверенно выдавила куколка, пристально изучая ее. Малефика недоуменно моргнула.
- Черный?! – воскликнули у нее за спиной. – Что ты такое говоришь, розочка? Это же платье для твоего важного праздника, а не для траура!
- Ты каждому взрослому отвечаешь так, словно во всем разделяешь его мнение и вкусы, да? – догадалась Мэл, не переводя взгляда. Девочка слегка поерзала на месте, почти с затаенной паникой, как загнанный в угол зайчик, глядя снизу вверх.
- Просто… каждый из цветов по-своему красивый. Мне обязательно должен нравиться только какой-то один?
- Нет. Ты совершенно права, красивых цветов очень много. Но обычно некоторые нравятся все же больше, чем все остальные.
Не похоже, чтобы вся эта компания способна была внятно определиться хоть в чем-то, даже проторчав в ателье до вечера. Так они до конца столетия не начнут даже работу над нарядом! Маленькая блондиночка Аврора была поздним, единственным – из-за деликатного характера болезни своего отца – и безумно любимым ребенком в состоятельной семье Розен, которая без малейших сложностей могла себе позволить заказ и двух, и трех, и двенадцати праздничных платьев разных цветов, даже предназначающихся для единственного праздника, куда девочка сможет надеть только одно… Вот только самой Авроре от этого жилось не легче. У семи нянек. Вернее, трех, конечно, но двое из них управлялись за семерку по надоедливости. Мэлфи почти не сомневалась, что с выбором готового платья повторится точно та же картина, что приходится наблюдать теперь…
Не считая того, что можно будет получить неплохую прибыль сразу за несколько заказов. И избавиться прямо сейчас от двух горлопанок в ателье, все-таки над готовыми платьями они будут собачиться уже не здесь. Времени, чтобы исполнить крупный заказ, вполне еще хватало, так что сейчас предложить несколько платьев казалось очень заманчивым решением.
- Может быть, хотя бы взглянешь сама на образцы, куколка?
Аврора покладисто изучила взглядом подсунутые разноцветные кусочки ткани, натянутые на прямоугольники картона, трудно было что-то прочитать на ее личике, кроме скучающей покорности. Но все же на одном из образцов девочка не только слегка задержала взгляд, но и попыталась потянуться к картонке кончиками пальцев.
- Аккуратно, там же булавки! – перехватив маленькую ручку, всполошилась курица в зеленом. Девчонке уже десять, а одергивают, будто двухлетнюю!
- Ага, от укола булавкой в пальчик, наверное, можно мгновенно умереть или впасть в кому! – не сдержавшись, издевательски поддакнула Мэл, но тут же мысленно себя одернула. – Думаешь насчет сиреневого, куколка? Он романтичнее и элегантнее розового, но теплее и нежнее голубого, не слишком резкий, а еще олицетворяет юность, мечты и грезы.
Обе спорщицы с недовольным видом подошли поближе, тоже уставившись на образцы.
- Не пугай ребенка, она очень впечатлительная, – поджимая губы, строго потребовала матрона в красном. Мэл сомневалась, что, с младенчества выдерживая муштру подобной особы можно было сохранить способность впечатляться вообще хоть чем-нибудь, но спорить не стала. – Но смотрится… довольно мило. Я все же предпочла бы розовый…
- Предпочти его для себя! – буркнула черноволосая коротышка. – Но согласна. Раз уж меня никто не желает слушать и признавать, что голубой будет идеальным вариантом, то это, пожалуй, не совсем то, но не так уж плохо. Особенно по сравнению с порося…
- Вот и чудесно! – почувствовав, что после следующего слова перепалка грянет с новой силой, поспешно воскликнула зеленая. – Наконец-то мы знаем, что понравится всем. Вот что значит взгляд профессионала!
- Профессионала, который сам одет, будто старая ворона, – тихо, но с уверенностью, чтобы ее наверняка услышали, пробурчала коротышка в синем. Мэлфи холодно смерила ее взглядом сверху вниз.
Марию Венто Малефика знала еще с университетских лет, когда они учились на разных кафедрах одного факультета. Из прошлой своей другой жизни, в которой Мэри осталась – в отличие от нее самой – и стала врачом, как и планировала. Не то, чтобы они близко общались даже в те времена, но впоследствии именно Мэлфи познакомила Мэри с матерью – тогда еще будущей – куколки Авроры – и это событие в изрядном смысле определило дальнейшую судьбу… для всех них, по сути. И три курицы ни за что не привели бы девочку в «Подарки феи», если бы могли предвидеть, кто окажется его хозяйкой.
- В определенные времена я тебя даже уважала за то, как ты убедила того мальчишку из семьи итальянских беженцев снова почувствовать себя человеком, а не марионеткой с обрезанными веревками, после всего, что ему пришлось пережить! – глядя на Мэри сверху вниз, процедила Малефика. – Никогда бы не подумала, что ты же через какой-то десяток лет станешь превращать в куклу другого ребенка. Такого можно было ожидать от Флоры, но ты меня удивляешь!
Раздражение все же не успело еще достигнуть определенного предела, после которого сдерживаться у Мэлфи уже не получалось. К счастью. В запале она часто говорила и делала вещи, о которых потом, слегка остудив голову, сама же и сожалела – несмотря даже на то, что они никогда не были незаслуженными. Стефан Розен, потомственный владелец множества прядильных фабрик по всей стране, платил Марии за работу личного врача дочки – а по сути, просто второй няньки – столько, что ей никогда было не заработать нормальной врачебной практикой, ради такого можно было и потерпеть скучные обязанности, для которых хватило бы любой медсестры. Если уж Малефика терпела работу в ателье – совершенно не соответствовавшую былым мечтам и жизненным планам…
Популярность, пришедшая после того, как платья Синди Тремейн смогли впечатлить не только старшеклассников на школьном балу, но и высшие сливки общества на официальных приемах – включая наряд специально для свадьбы с сыном конгрессмена Лероя – сохранилась надолго… дольше, увы, чем сам брак славной малышки Синди. Сохранилась и привлекала все новых клиентов уже нового уровня, Розены не стали исключением, ведь не Мэри, ни мать девочки даже не представили бы себе ту Мэлфи, что знали в прошлом, в качестве хозяйки ателье. Но три дуэньи не поспешили уйти и увести куколку подальше, только окружили еще более душной опекой.
На этот раз выбрать устраивающий всех выход повезло достаточно быстро, чтобы хотя бы до сегодняшнего закрытия ателье успеть от выгодных, но дико раздражающих клиентов отделаться, не взорвавшись и не упустив заказ. Хотя договариваться о времени примерок все равно пришлось уже затемно – цвет оказался не единственным предметом для спора в будущем наряде, пусть единственный и вызвал такое ожесточение. Такое чувство, что сама Аврора меньше всех интересовалась что нарядом, что вообще будущим праздником, от ее отсутствующего вида у Мэлфи то и дело принималась вертеться в голове дурацкая мысль: а не ткнуть ли во время этих примерок куколку действительно булавкой, чтобы хоть ненадолго вывести из апатичного настроения.
- Будешь такой тихоней, всю жизнь ухитришься проспать! – ограничилась она словесной шпилькой на прощание. Девчонка все-таки была совершенно не виновата, что всю жизнь ее оберегали и пытались обеспечить всем «необходимым», причем раньше, чем Аврора успела бы почувствовать сама, что чего-то вообще хочет.
Куколка, окруженная няньками, будто королевским эскортом, уже уходила к ожидающему их неподалеку автомобильчику, а Мэлфи, уже развернувшись, чтобы вернуться в зал и запереть двери, заметила подошедшего по тротуару с противоположной стороны мужчину: бледного, с пристальными глазами василькового цвета и щегольскими усиками.
- Простите, ателье уже закрывается, – устало предупредила она.
- Не стоит беспокоиться, я как раз ждал, когда вы освободитесь и сможете со мной побеседовать, – с легким британским акцентом ответил мужчина и, кажется, едва сдержался от театрального поклона, но только приподнял шляпу. Волосы у него оказались черными и волнистыми. Прежде, чем Мэлфи успела подумать, что лучше бы ему не оказаться желающим с ней познакомиться самопровозглашенным сердцеедом, мужчина столь же грациозным жестом продемонстрировал удостоверение с прикрепленным значком. – Джеймс Девис, федеральное бюро. Позволите задать вам несколько вопросов?
- Конечно. Проходите, – теперь уже сама слегка растерявшись, пригласила Мэлфи и первой направилась сквозь торговый зал к двери за прилавком в опустевший швейный цех. – Чем я могу помочь кап… лейтенант?
- Вы, вероятно, слышали об участившейся деятельности банды, называющей себя «потерянными» и распространении того новомодного наркотика…
Джеймс Девис огляделся, словно надеясь сквозь развешанные ткани, украшения и наряженные манекены рассмотреть таинственный скрытый смысл. Остановился взгляд на массивном гладильном прессе.
- Читала кое-что в новостях. Здесь благополучный район, довольно далеко от городского парка и тех улиц, где с чем-то подобным приходится сталкиваться.
- Именно так и было, пока последними жертвами распространителей не оказались вдруг три ребенка из столь же благополучной семьи. Кроме того, я не был бы так уверен в том, что поблизости нельзя столкнуться с представителями группировки, беспризорных мальчишек чаще обычного встречают на этой улице, хоть никаких следов криминальной активности здесь и не замечалось, сомневаюсь, что они заходят сюда ради посещения магазинчиков и салонов. Если подумать, то лучшее укрытие там, где заведомо не имеет смысла искать. Может быть вы замечали что-нибудь?
- Абсолютно ничего, – покачала головой Мэлфи. – Но моя работа требует определенной сосредоточенности, вам лучше поспрашивать уличных лавочников и владельцев кофеен. В ателье беспризорным мальчишкам не имело бы смысла соваться, и здесь кто-то не из обычной моей клиентуры сразу привлек бы внимание. Но ни я, ни мои покупатели их не видели… Пожалуйста, не трогайте гладильный пресс, капитан… простите, лейтенант – хотя сейчас он и отключен, при неосторожности можно и без руки остаться!
Девис от неожиданности рефлекторно подчинился и отдернул протянутую ладонь, но тут же спохватился и посмотрел на Малефику с недовольством.
- Сомневаюсь, что оборудование швей опаснее всего, с чем я имел дело!
- Обычная техника безопасности. Я очень бы хотела вам помочь, то, что произошло – ужасно… но рассказать нечего.
- Ужасно, соглашусь. Но, по крайней мере, теперь нам позволили заняться этим делом в полную силу – до уличных подростков никому не было дела, но стоило пострадать от «пыльцы» отпрыскам приличной семьи, наконец-то общество заметило проблему. Что ж… если вы все-таки заметите что-то подозрительное поблизости, пожалуйста, сообщите в полицию обо всех подробностях, даже если они покажутся совершенно незначительными.
- Я буду рада сделать все, что в моих силах, чтобы подобное безумие прекратилось. Вряд ли много могу, но буду рада…
Распрощавшись с лейтенантом Девисом, Мэлфи закончила приводить в порядок торговый зал, прошла в небольшой внутренний склад – узкий лабиринт стендов с рулонами тканей и длинных вешалок – толкнула еще одну, наполовину задвинутую вешалками дверь, оказавшись в небольшой захламленной каморке напротив выхода с противоположной стороны здания, в сторону узкого переулка. Неопределенного возраста девчонка с белобрысыми, почти по мальчишечьи короткими волосами, которых едва хватило на куцый хвостик-кисточку, недоуменно обернулась на шорох открывшейся двери.
- Тетя?
- Тинки, – мелко дрожа от сдерживаемого из последних сил гнева, процедила Мелфи сквозь зубы. – Что это еще за новости о продаже «волшебной пыльцы» малолеткам?! Ты плохо расслышала, что говорила Крестная Матушка на этот счет? Она будет очень недовольна!
- Матушка на другом континенте, а мы упускаем чертову кучу… большую часть выгоды из-за ее двойной морали. Подростки – самая благодарная…
- Ты нас всех подставляешь из-за своей жадности, дрянь тупая! – едва сдерживаясь, чтобы не схватить Тинки за шейку и не встряхнуть пару раз как следует, рявкнула Мэлфи. – Полиция уже заинтересовалась отребьем, непонятно что забывшим на этой улице… на МОЕЙ улице, где всегда должно быть спокойно. Решила в чужом гнезде нагадить? Да у тебя не только с совестью, но и с самосохранением проблемы!
- А у тебя значит, советь! Такая избирательная «совесть», что продавать «пыльцу» вообще как бы можно, но малолеткам – ни в коем случае нельзя?! Это же совсем другое, да? Ты серьезно веришь, что ровно в день шестнадцатилетия у человека что-то вдруг в один миг в мозгах меняется и он готов отвечать за свою жизнь, может сам принимать решения – в том числе и вредные – хотя только что был не готов?!
- Либо ты сама решишь эту проблему, Тинки, – восстановив дыхание после короткой вспышки слепого бешенства, медленно проговорила Мэлфи. – Либо я просто расскажу полиции все, что знаю на этот счет. Предварительно позаботившись, чтобы ты не сболтнула лишнего, когда попадешься. Я ясно выразилась? Избавься от этих малолетних бандитов, пока они не привлекли внимание к тебе самой. Наплети этому… Девису, будто в банде возникли разногласия и ты хочешь сдать остальных беспризорников по личным причинам, тогда к тебе самой проявят снисходительность.