Дверь в комнату открывается и закрывается незаметно, и лишь щелчок замка помогает парню, стоящему спиной ко входу, понять, что он уже не один. Боясь поворачиваться, Чимин так и продолжает изображать предмет интерьера и разглядывать серо-синие плотные шторы в комнате старшего. 

Юнги сверлит чужие выпирающие лопатки, он делает лишь пару шагов и опирается о полки недалеко от стола, складывая руки на груди. Вид немного уставший из-за перелёта, но глаза заинтересованно поблёскивают в слабо освещённом пространстве. 

- Ты же понимаешь, почему я сержусь? - нарушает уже начавшую давить тишину. 

В ответ коротко кивают и поворачиваются, открывая вид на покрасневшие щёки, пушистые ресницы и закушенную пухлую губу. 

Ох уж Юнги этот мальчишка. Как он должен себя контролировать, когда этот "невинный" цыплёнок выкидывает всё новые и новые финты? 

Мин вздыхает, не в состоянии долго сердиться на это чудо, и подходит, обнимая и вдыхая родной запах. Чимин обхватывает чужую талию крошечными ладошками и зарывается в трикотажный пуловер. 

- Я хотел сделать сюрприз, - бормочет обиженно в полоску молочной кожи над воротом. 

 - Да уж, - хмыкает старший, - это тебе удалось, - отстраняет немного и заглядывает в карие глаза, - я не хочу, чтобы ты поддавался ещё большему давлению, - стирает пальцем собравшуюся влагу в уголках глаз, - а если кто-то увидит? 

- Но мы же не выступаем с голым торсом, и редакторы всегда закрывают открытые участки на видео, - защищается Пак, надувая ту самую губу, становясь похожим на малыша. 

- А то, что кое-кто светил вырезом почти до пупка во время концерта? В сети есть фото, где отлично можно было бы разглядеть пирсинг, появись он раньше, - парирует Юнги. 

- Вообще-то я сделал это, чтобы тебя порадовать! - возмущается Чимин, - и я могу делать со своим телом, что захочу! - фырчит злобно, но продолжает выглядеть мило. 

- Ах вот оно что, - Юнги хватает парня за запястье и практически швыряет на покрывало. 

Чимин ойкает и непонимающе смотрит, собираясь встать, но ему не дают, седлая бёдра и прижимая за руки к кровати. 

- Не хочешь, чтобы я объяснял тебе по-хорошему, значит, объясню по-плохому, - рычит на ухо Мин. 

Широкой ладонью он держит чужие руки над головой, а второй вынимает ремень из шлёвок и оборачивает вокруг, затягивая хорошенько. Спинка кровати сплошная, поэтому закрепить кисти не получится, но это его ничуть не расстраивает. 

- Будь хорошим мальчиком, Чимини, лежи смирно, - урчит и тянется к краю просторной футболки, - нам нужно быть аккуратными с твоим новым украшением. 

Медленно и очень осторожно он задирает предмет одежды, закатывая до локтей, и оставляет болтаться там. Потом перемещается к джинсам, оглаживает выступающую резинку белья и ныряет под неё, дотрагиваясь до уже окрепшего члена. Чимин скулит, подаваясь бёдрами навстречу и заводя локти за голову сильнее. Юнги ласкает его неспеша и начинает поцелуями-бабочками покрывать мягкую кожу. Достигнув грудной клетки, он отрывается от своего занятия и переводит взгляд на серебристую штангу в правом соске. Кожа вокруг чуть красноватая и припухшая, но в остальном, прокол выглядит хорошо. Мин не особо разбирается, но знает, что для полного заживления понадобится ещё не меньше месяца, потому позволяет себе прикоснуться лишь к краю ореола, очертив круг прохладной подушечкой пальца, но вот второй сосок уверенно обхватывает губами, втягивая и дразня кончиком языка. Реакция следует молниеносно - высокий стон ударяется о стены комнаты, Чимин хочет опустить руки, но Юнги хватает связанные запястья и возвращает в прежнее положение. 

- Нет, детка, - сжимает свободной ладонью мягкие щеки, смотрит с минуту и втягивает в поцелуй, стараясь не наваливаться слишком сильно, чтобы не задеть пирсинг. 

Чимин отвечает охотно, скулит жалобно и трётся уже крепким возбуждением о чужое, не менее заметное. Старший ещё пару раз проходится языком по стенкам нёба и неохотно отрывается, наспех стягивает джинсы с Пака вместе с бельём и сам полностью раздевается. 

Эта разница между ними всегда была поразительной и такой завораживающей - бледная кожа и природная худощавость Юнги и куда более смуглая, обтягивающая округлые аппетитные формы Чимина. Конечно, сейчас, когда старшего больше не беспокоит больное плечо, он стал заметно крупнее из-за появившейся возможности полноценно заниматься спортом, но этот контраст по-прежнему не исчез. 

- Лежи спокойно, - вновь командует строго и слезает с кровати. 

Мин неспеша подходит к столу, на котором стоит большая бутылка с дозатором. Он обрабатывает руки антисептиком, хоть и вымыл их прежде, чем зайти в комнату, затем достаёт из верхнего ящика тюбик смазки и презерватив и только после этого возвращается на постель. Чимин всё это время следит за его действиями терпеливо и молча, так как не хочет усугубить своё положение. Юнги щёлкает крышкой и выливает на пальцы ароматную жидкость, растирает немного и просит ласково, но одновременно властно раздвинуть ноги пошире. Младший сразу же выполняет и даже подползает немного поближе, изо всех сил стараясь не начать снова скулить от уже ставшего невыносимым желания поскорее ощутить в себе эти узловатые пальцы. Лукавая ухмылка трогает чуть потрескавшиеся губы, обещая удовлетворить столь очевидную потребность. Прохладные фаланги касаются заветного местечка, заставляя дернуться, но следом расслабиться, впуская внутрь. 

- Ты игрался с собой сегодня? - озорные огоньки загораются в карих глазах, когда два пальца легко раздвигают мягкие стеночки. 

Лицо заливается краской из-за прямоты хёна, сразу хочется убежать и спрятаться где-нибудь, но Чимин знает прекрасно, что это ему не удастся. Он кивает, а потом закатывает глаза и открывает рот в немом стоне, так как Юнги надавливает на ту самую точку, что заставляет видеть яркие вспышки даже под сомкнутыми веками. 

- Ты думал о своем хёне, когда ласкал себя? - продолжает смущать и без того уже пунцового до середины шеи Чимина, не прекращая массировать чувствительный бугорок, - ну же, ответь мне, - не отрывает взгляда от заломленных бровей и закушенной нижней губы. 

Стимуляция усиливается, и сил сдерживаться не остаётся, поэтому протяжный и громкий стон вырывается из груди. Вот-вот и возбуждение выплеснется наружу, но вдруг внезапно всё прекращается, пальцы покидают горячую узость, сменяясь неприятным чувством неудовлетворённости. Непонимающий взгляд из-под пушистых ресниц, умоляющий продолжить незамедлительно, встречается с другим - непреклонным, хищным. 

- Да, - выдыхает хрипло, - я думал о пальцах хёна, когда делал это, - ёрзает на постели и тяжело дышит. 

- Только о пальцах? - Юнги наслаждается видом такого нуждающегося Чимина и не может удержаться от возможности ещё немного помучить. 

- Не только, - поднимает таз и хнычет жалобно, - хён, пожалуйста. 

Хитрая ухмылка в очередной раз появляется на губах, и бледные пальцы касаются горячей от скопившегося возбуждения кожи. Сжалившись и устав сдерживаться, Мин поднимается ладонями вверх к фигурным скулам, обхватывает мягкие щёки и целует жадно. Оказавшись между разведённых ног, он чувствует, как крепкие икры укладываются на поясницу. Насладившись мягкостью губ, переключается на шею и одновременно тянется к фольгированному пакетику. Оставив несколько красноватых отметин в районе ключиц, он отрывается, чтобы открыть и надеть презерватив, а после обильно полить лубрикантом. Член у Юнги не очень большой, но широкий, с крупной головкой, которая прямо сейчас настойчиво трётся о нежную кожу около входа. Глубокий вдох, и она погружается в горячую узость, ощущаясь так невероятно приятно, так правильно. Юнги становится на колени и разводит чужие в стороны, делая первый толчок. Темп увеличивается постепенно вместе со скоростью ударов двух сердец. Дыхание сбивается, становится шумным, сменяясь грудным рыком и высокими стонами, совсем мало нужно, чтобы забыться в сладкой неге оргазма, запачкав свой и чужой торс, продолжая пульсировать вокруг ствола, который продолжает двигаться, вскоре всё же догоняя и изливаясь в резинку. 

Юнги выходит осторожно, избавляется от латекса и освобождает запястья младшего от тугого ремня, помогает размять покрасневшую кожу, целует по очереди. Чимин улыбается и обнимает наконец своего хёна, заваливая на спину, смеётся из-за ворчания и жмётся поближе, пристраивая голову на голой груди. Размеренное сердцебиение и приятные поглаживания по спине убаюкивают. Как ему этого не хватало. 

- Пожалуйста, в следующий раз, когда решишь сделать мне сюрприз, подумай, не отразится ли это на тебе и на всей группе, хорошо? - шепчет Юнги и поворачивает голову, желая подчеркнуть серьёзность своих слов взглядом. 

- Хорошо, - отвечает младший и чмокает в губы, а сам размышляет, что бы ещё такого сделать, чтобы заставить хёна снова объяснять "по-плохому".