Photograph

We keep this love in a photograph

We make these memories for ourselves

Where our eyes are never closing

Our hearts were never broken

And time forever frozen, still

– Господин Хван, Вы меня слышите? – голос сидящего напротив доктора звучал как из ведра. В ушах противно звенело, отчего темноволосому парню захотелось слету врезаться головой в стену, лишь бы этот звук перестал раздражать его.

– Да, – отстранённо ответил он, наклонив голову чуть вниз и выводя на подлокотнике бежевого кресла непонятные узоры.

Этот кабинет ему осточертел: режущие глаза белые стены, кожаная мебель, которая скрипит от любого телодвижения, кушетка, на которую ему иногда приходилось ложиться для осмотра или «более непринужденной» беседы. Оторвав взгляд от собственных рук, Хёнджин столкнулся с умиротворённым выражением лица всё того же доктора Тэ. Честно говоря, самым раздражающим для юноши было именно лицо доктора.

– Я спросил, как прошла Ваша неделя? – продолжал наседать мужчина.

Красные от усталости и недостатка сна глаза на мгновение закрылись. Переведя дыхание, Хван сжал собственную ляжку пальцами.

– Нормально. Так же, как и всегда.

– Ваши родители сказали, что Вы не выходили за пределы собственной комнаты всё это время.

Хёнджин усмехнулся. Что ещё они успели рассказать?

– Не выходил. Какой в этом смысл? – парень максимально сильно сжал ногу.

Доктор Тэ положил свою ладонь на напряжённую руку пациента.

– Хёнджин, – осторожно начал он, стараясь установить зрительный контакт, – не нужно делать себе больно. Я говорил тебе это не единожды – стараясь навредить себе телесно, ты не избавишься от внутренней боли. Для того, чтобы тебе стало легче, мы должны работать вместе. Расскажи мне, что тебя тревожит сейчас, – договорив, врач осторожно погладил нежную кожу тыльной стороны ладони своего подопечного. Конечно, господин Тэ знал, что именно беспокоит Хёнджина. И всё же, он готов был выслушать его ещё раз.

Хван отдернул свою руку так быстро, как будто ошпарился. Ему были неприятны чужие прикосновения. К тому же, телесные повреждения уже давно не причиняли ему боли. Он очень хотел почувствовать хоть что-нибудь, но тщетно: душевная пустота, которая с каждым прошедшим днём всё сильнее затягивала его в свои смертельные объятья, притупила все остальные чувства.

– Я не единожды рассказывал вам, что именно меня тревожит, – стараясь спародировать своего лечащего врача, огрызнулся темноволосый.

– Ты похудел, – господин Тэ отстранился на почтительное расстояние, стараясь перевести тему, – и, как я понимаю, практически не спал.

Хёнджин тяжело вздохнул. Одни и те же темы для разговора. Может, перескажи он ему ещё раз, что с ним происходит, этот ад закончится?

– Я ем только тогда, когда действительно голоден, и сплю только тогда, когда действительно хочу спать, – холодно отозвался парень, поправляя рукава своего лонгслива. Натянув ткань до самых кончиков пальцев, Хван устремил ничего не выражающие глаза на мужчину.

– Ты снова резался, – констатируя факт, вымолвил доктор Тэ, – Я заметил новые порезы на твоих запястьях. Снова думал о нём?

Парень проигнорировал вопрос, повернув голову к окну. Лучи осеннего солнца пробивались сквозь персиковую ткань штор, освещая, судя по всему, недавно вымытый пол. Зачем давать ответ на то, что и так ясно как день? Парень краем глаза заметил шевеление: его лечащий врач поднялся из кресла, неспешно подходя к письменному столу. Послышался легкий скрип – открылась дверца небольшого шкафчика. Действия мужчины заинтересовали Хёнджина, поэтому он развернулся к нему лицом. Доктор Тэ протянул к нему руку, в которой держал фотографию.

– Ваша мама дала мне это. Он был… действительно красивым.

Дрожащей рукой Хван принял фотокарточку, несмело опуская на неё взгляд. Он так хорошо помнил этот день, словно это было не полтора года назад, а сегодня утром…

*

Был отличный майский денёк: солнечный свет уже залил пространство, когда дверь в комнату Хёнджина с шумом распахнулась, и в её проёме появилась темная макушка Минхо.

– Проснись и пой! – разбежавшись, парень плюхнулся прямо рядом с укутанным в одеяло Хваном, заставляя его пискнуть от испуга, – Сколько можно спать? На улице чудесная погода, и кое-кто, не будем говорить его имени, обещал сводить меня на прогулку перед моим отъездом, – Ли приблизил своё лицо к спящей мордочке Джинни, мило улыбаясь.

– Я не хотел просыпаться, потому что ты сегодня уезжаешь от меня в свою дурацкую командировку, – грустно протянул младший, надув пухлые губы. Он несколько раз моргнул, прогоняя сонную гладь и наконец сталкиваясь с хитрыми карими глазами своего возлюбленного.

– Ты планировал проспать весь этот день, лишь бы не провожать меня? Ты разбил мне сердце! – наигранно всхлипывая, Минхо отвернулся от парня, изображая вселенскую печаль (он явно переигрывал).

– Вовсе нет, – прижавшись щекой к спине старшего, Хёнджин начал поглаживать его по плечу.

Воспользовавшись моментом, Ли подорвался с места, опрокидывая Хвана на спину и усаживаясь ему на бедра. Его руки быстро пробрались под одеяло, нащупали тонкую талию парня и принялись беспощадно щекотать его. По комнате разлетелся чуть ли не ор Хёнджина.

– Нет, перестань! У тебя руки холодные! – задыхаясь от смеха, хрипел юноша, вертясь под Ли как уж на сковородке.

– Не перестану. Это твоя расплата за то, что хотел проспать нашу прогулку. Совесть не мучает? Я, вообще-то, уезжаю на целый месяц! – Минхо улыбался как Чеширский кот. Ему нравилось иногда «мучать» своего парня.

– Ладно, ладно, – взвизгнул светловолосый, поднимая руки вверх в знак полной капитуляции, – я сдаюсь! Я уже встаю, только прекрати ради всего святого!

– Так бы сразу, – растянувшись в ещё более широкой улыбке, Ли наклонился к лицу Хёнджина, соприкасаясь с ним носами, – У тебя три минуты. В противном случае я тащу заготовленное ведро ледяной воды и выливаю на тебя, – быстро чмокнув младшего в губы, темноволосый слез с него.

Приведя дыхание в норму, Хван перекатился на бок и взял в руки смартфон. 08:03 утра. Раскрыв рот от удивления, парень резко развернулся к темноволосому.

– Ты серьёзно разбудил меня в начале девятого утра? – возмущённо начал он, поднимаясь на ноги.

– Спокойно, – начал Минхо, прикусывая губу, чтобы сдержать порыв смеха, и медленно отступая назад, поближе к выходу, – зато у нас есть целый день, чтобы насладиться друг другом перед моим вылетом в другую страну.

– Беги, Ли Минхо, – едва слова слетели с уст Хвана, он сорвался с места. Звонкий смех Ли заполонил всё пространство, и он пулей выбежал из комнаты. К его несчастью, Хёнджин быстро настиг его в гостиной, подхватывая и бросая на диван. Теперь уже он навис сверху, испепеляя старшего своим возмущённым взглядом.

– Твои последние слова, – проговорил Джинни, скрепляя запястья Минхо у него над головой и зажимая их своей рукой сверху.

– Я люблю тебя, принц, – хохотнув, сказал он. Ли точно знал, какими словами можно вымолить прощение. Плюс ко всему, Хван очень мило смущался, слыша от него слова любви, поэтому темноволосый не мог отказать себе в удовольствии лицезреть это ещё раз.

– А я тебя ненавижу, кото-парень, – закатив глаза, Хёнджин убрал свою руку от скреплённых запястий старшего.

– Ты отвратительный лжец, – сладко прошептал Минхо, прежде чем притянуть к себе Джинни за шею и впиться в его губы своими.

Он подарил ему самый нежный поцелуй, на который только был способен: игриво прикусывая пухлые губы своего ненаглядного, Минхо зарылся одной рукой в светлую копну волос Хвана, тем самым притягивая его максимально близко к себе. Как только он понял, что «пожар возмущения» был успешно потушен, старший отстранился.

– Я приготовил нам завтрак, – пробормотал он прямо в губы Джинни.

– Ты безбожно пользуешься моими слабыми местами, – пробурчал Хёнджин, хотя на его губах играла улыбка.

– Я знаю. Могу себе это позволить, – осторожно спихивая с себя светловолосого, Минхо поднялся на ноги, – Жду тебя на кухне.

После вкусного завтрака, в процессе которого влюблённая парочка умудрилась перепачкаться соусом, разбить тарелку и поиграть в любимую игру Минхо «поешь салфеток», они, наконец, отправились на прогулку. Погода разыгралась: солнце практически достигло своего зенита, отчего все кругом было будто золотом залито. Дул приятный теплый ветерок. Едва выйдя на улицу, парни моментально пожалели о своём решении выйти в кофтах с длинными рукавами. Однако возвращаться они не захотели.

– Куда мы направимся? – спросил Минхо, беря ладошку Хёнджина в свою и бережно сжимая её.

– Я хотел сводить тебя в парк аттракционов. Но сейчас понял, что лучше будет сделать это вечером, так что… Как насчет похода в кино?

– Кто вообще ходит в кино утром? Там же, наверно, мультики крутят, – Ли вскинул бровь, улыбаясь уголком рта.

– А чем тебе мультики не угодили? – прищурив глаза, поинтересовался Джинни.

– Иногда я забываю о том, что ты всё ещё малыш, – хихикнув, проговорил Минхо.

– Лучше быть малышом, чем ворчливым дедом, – показывая язык, сказал Хван.

Препираясь по поводу и без, парни сами не заметили, как дошли до небольшого сквера. Дорожка была выложена из серой плитки, а вдоль нее с разных сторон расположился целый ряд небольших деревьев, уходящий далеко вперед. Чуть впереди виднелась детская площадка: дети, играя в догонялки, носились вокруг горки. Всё это мероприятие сопровождалось их звонким смехом. Минхо и Хёнджин, посмотрев друг на друга, улыбнулись. Атмосфера вокруг них была более чем завораживающей, поэтому они решили ненадолго задержаться здесь.

– Знаешь что, мой дорогой, – начал Хван, останавливаясь возле лавочки, – я вот здесь посижу, а ты сходи и принеси нам мороженое. Мне жарко, – плюхнувшись на лавку, парень картинно приложил ладонь ко лбу, изображая усталость.

– Какая наглость, – скрестив руки на груди, проговорил Минхо, – всё-таки мне стоило накормить тебя салфетками, для профилактики. Удача на твоей стороне, ведь я слишком люблю тебя, чтобы отказать, – с этими словами Ли развернулся и пошёл к ближайшему ларьку.

Светловолосый откинул голову на спинку лавочки и приготовился расслабиться, как вдруг его телефон начал неприятно вибрировать где-то в кармане куртки. Раздражённо выдохнув, он принялся выуживать его. Неужели Ли забыл, что он любит мятное мороженое с шоколадной крошкой? Однако какого было удивление Джинни, когда вместо контакта «Кото-парень<3» он увидел номер своей матери. Сглотнув, парень неожиданно понял, что во рту у него пересохло, а руки начали подрагивать.

Они не разговаривали с прошлого Рождества. Хёнджин, который только несколько месяцев назад начал встречаться с Минхо, решил рассказать родителям о своей ориентации и представить своего парня. Конечно, его голову терзали сомнения: вряд ли они сильно обрадуются, узнай, что их сын встречается с парнем. И всё же, он верил в лучшее и был уверен в том, что Минхо определённо понравится им. Джинни ошибся. Семейный праздник превратился в бурный скандал, сопровождаемый кучей нелицеприятных слов в его адрес, а также в адрес Ли. Если оскорбления в свою сторону он мог вытерпеть, то в сторону своего возлюбленного – точно нет. Собрав все необходимые вещи, Хван просто взял и переехал к Минхо. Благо, он был совершеннолетним, а его кото-парень достаточно взрослым и самодостаточным для того, чтобы обеспечить их квартирой и прочими необходимыми для нормального существования вещами.

– Ты как будто призрака увидел, – откуда не возьмись появился Минхо с двумя порциями мороженого, – что случилось?

Хёнджин «вышел из транса» и посмотрел на темноволосого затуманенными глазами. Телефон уже давно перестал вибрировать, а на экране всплыло уведомление о пропущенном вызове.

– Мама позвонила, – тихо сказал Хван, опуская голову.

– Что она хотела? – брови Ли сдвинулись к переносице, а руки покрепче сжали бедные стаканчики с мороженым.

– Без понятия. Я не успел ответить, – забирая у старшего одно из принесенных лакомств, Джинни зачерпнул ложечкой немного сладости и положил в рот.

Присаживаясь рядом, Минхо свободной рукой обхватил колено младшего и слегка сжал.

– Тебе тяжело, я понимаю, – несмело начал темноволосый, смотря куда-то вперед, – я до сих пор чувствую свою вину за случившееся. В следующий раз, когда она будет звонить, попробуй ответить. Ты скучаешь и, я уверен, они тоже.

– Но ты не должен чувствовать свою вину за это, – Хван обеспокоенно взглянул в глаза парню, – ты здесь точно не причем. Я уже свыкся со всей этой ситуацией и чувствую себя нормально. Они не могут указывать мне, кого я должен любить. Это мой выбор, и я выбрал тебя. Если они захотят принять меня обратно, то только вместе с тобой. Если этого не произойдет – плевать я на всё хотел. Чтобы быть счастливым, мне достаточно просто находиться с тобой и любить тебя, – положив свою ладонь поверх ладони Минхо, Джинни погладил его.

– Хорошо, – старший тепло улыбнулся, – а сейчас пойдем наслаждаться нашей прогулкой.

Вечер подкрался незаметно: парни успели обойти все запланированные места. Они сходили в кино на какой-то недавно вышедший мультик, в ходе которого Минхо чуть было не уснул, а Хёнджин сфотографировал его спящую моську и злорадно хихикал, пересматривая сделанный снимки. После они зашли в кафе, ведь младший начал жаловаться на голод, а старший поддержал его решение перекусить. За веселой беседой и вкусным обедом влюблённые не заметили, как стрелка часов преодолела отметку 16:00, поэтому поспешили расплатиться и направиться в парк. Как и подобает их сумасбродному дуэту, Минхо и Хёнджин начали спорить о том, какое из отведанных блюд было вкуснее и на какой аттракцион им стоит отправиться вначале. Ли настаивал на комнате страха, ведь он знал Хвана как облупленного: это сейчас блондин хорохориться и строит из себя крутого, но, не успей он зайти внутрь это самой комнаты, непременно прижмется к старшему и будет кричать от самого незначительного скримера. Собственно, так и случилось – Джинни орал так громко, будто резали его, а не актрису комнаты страха. После он ещё долго проклинал Минхо за то, что тот затащил его в это «Сатаной созданное место». К счастью Хёнджина, последующие аттракционы были более радостными для его психологического здоровья. Ему даже удалось упросить Ли выиграть ему плюшевого медведя в тире.

Сейчас, довольные и уставшие, парни медленно направлялись в сторону выхода из парка. Они молчали, ровно до тех пор, пока Хван не заметил фото-будку недалеко от них.

– Хо, я хочу сфотографироваться с тобой, – он указал рукой в сторону небольшого помещения.

– Хорошо, но после мы прыгаем в такси и едем домой. Через час я должен буду уехать в аэропорт.

Прослушав половину того, что сказал Минхо, Хёнджин потянул его в сторону фото-будки. Зайдя внутрь, Джинни отложил медведя в сторону. Взяв любимого под руку, он чмокнул его в нос, нажал на таймер, и слегка наклонил голову. Ли сделал то же самое. Послышался щелчок, и спустя несколько мгновений появилась напечатанная фотография. Хёнджин нетерпеливо взял её в руки, рассматривая, что получилось.

Его глаза были закрыты на снимке, но на губах светилась блаженная улыбка. Подвеска, обрамляющая его шею, выделялась на фоне белой толстовки с черными цифрами. Он перевел взгляд на Минхо: в отличие от него, глаза старшего были открыты и слегка сияли. Темные волосы сливались с фоном, но это не имело значения. Он был таким красивым, в этом нежно розовом свитере с красными вставками на рукавах и спине. Его легкая полуулыбка и хитрое выражение лица контрастировали на фоне умиротворенного личика Хвана, а руки были крепко скреплены между собой. Они были прекрасны – такие разные внешне, но такие одинаково влюблённые внутри.

– Теперь это моя любимая фотография, – радостно проговорил блондин, прижимая снимок к груди.

– Мне тоже нравится, – улыбнувшись, отозвался Ли, – нам пора. Медведя не забудь, иначе кого ты будешь обнимать в моё отсутствие, – парни направились к выходу.

Прощание было тяжелым. Хёнджин крепко вцепился в Минхо, прижимая его максимально сильно к себе. Несколько маленьких слезинок скатились по лицу парня, падая на худи Ли.

– Я скоро вернусь, это всего лишь месяц, – прошептал старший, осторожно поглаживая своего любимого хорька по волосам.

– Это целый месяц. Ты сам так с утра сказал, – тихо ответил блондин, хлюпая носом.

– Мы будем созваниваться каждый вечер и переписываться днём. Я буду присылать тебе открытки в конце каждой недели, а по возвращении привезу много зарубежных сладостей, – Минхо улыбнулся, стирая слезы с щек Хвана. Он стремительно наклонился и прильнул своими губами к губам парня. Хёнджин не хотел отрываться, но был вынужден, ведь Ли первым прервал их поцелуй.

– Сильно не скучай. Обнимай медведя и представляй, что это я, – сказав это, Минхо сделал пару шагов назад, последний раз помахал рукой парню, а после скрылся в салоне такси. Хёнджин проводил машину взглядом. Он чувствовал…

Минхо его не обманул: они действительно каждый вечер разговаривали по видеосвязи, невзирая на разницу в часовых поясах. Старший рассказывал о том, куда он успел сходить, какую еду попробовал и что интересного произошло на работе. Хёнджину же было достаточно слушать его и прижимать к себе медведя, которого он специально набрызгал одеколоном своего кото-парня. В конце первой недели без Минхо, Хвану пришла открытка. Он с нетерпением открыл письмо и выудил оттуда содержимое. Не переодеваясь из уличной одежды в домашнюю, он принялся читать:

«Привет, хорёчек<3

Не суди строго содержание этой открытки – в конце концов, я не часто кому-то их отправляю (никогда этого не делал). Я скучаю по тебе. Конечно, работы много, но каждый раз возвращаясь в номер, мне не хватает тебя. Хочется обнять тебя как можно скорее и прижать к себе. Хочется поцеловать, заснуть рядом с тобой. Я скоро вернусь, Джинни. Люблю тебя,

Твой кото-парень Хо»

Как и было обещано, такие открытки приходили в конце каждой недели, но содержание самой последней засело в голове блондина навсегда.

«Привет, принц Джинни!

Не поверишь, но я уже собрал свой чемодан. До отлёта ещё несколько дней, но я больше не могу ждать – оставил только самое необходимое. Кажется, мне придется доплачивать за перевес багажа, ведь я не знал, какие сладости понравятся тебе больше и купил все, что смог унести.

Знаешь, впервые находясь так далеко от тебя за всё время отношений, я понял, что ты являешься огромной частью моей жизни. Я не способен и дня представить без тебя. Надеюсь, что ты не сильно скучаешь по мне, а ещё хорошо питаешься и сладко спишь в обнимку с медведем.

Я скоро приеду, крепко обниму тебя и зацелую твоё милое смущённое личико. Обещай не прыгать на меня при встрече и не задушить своими объятьями. Только дождись, когда я вернусь домой.

Я люблю тебя – вчера, сегодня, завтра, всегда.

Твой любимый кото-парень Хо!

P.S. Я не романтик»

*

Хёнджин не помнил, как вернулся домой от психотерапевта. Преследуемый воспоминаниями, он по инерции дошёл до родительского дома (не забыв забрать с собой ту самую фотографию), поднялся в свою комнату, игнорируя просьбы матери поужинать с ними, а позже проследовал в ванную комнату.

Сейчас он лежал в ванной, наполненной давно остывшей водой. Лунный свет падал на кафельную плитку, где были оставлены все открытки Минхо, их фотография, а также пачка сигарет. Выпуская струйку едкого дыма изо рта, Хван прикрыл глаза. Его тело дрожало от холода, но он будто этого не чувствовал. Он был в том моменте, когда его жизнь в одночасье потеряла всяческий смысл.

*

До прилета Минхо оставалось два дня. Придя из магазина с несколькими пакетами продуктов, парень принялся раскладывать их по местам. Достаточно быстро покончив с этим муторным занятием, Джинни подошёл к зеркалу и начал рассматривать себя. Он покрасил волосы. В чёрный. Состригать их не стал, поскольку знал, как сильно его парень любил зарываться руками в шелковистую копну.

– Ему точно понравиться, – с улыбкой на губах прошептал самому себе юноша.

Раздался звонок. Нахмурив брови, парень потянулся рукой к мобильному телефону. Неизвестный. Странно, но Хван всё же решил ответить.

– Алло? – несмело начал он, опираясь плечом о дверной косяк.

– Хван Хёнджин? – спросил жесткий мужской голос на другом конце провода.

– Да, это я, – задумчиво прикусив губу, парень раздумывал, кто это может быть и что ему нужно.

– Вас беспокоит офицер полиции США, из штата Калифорния. Вам удобно говорить?

– Да, – протянул Джинни, крепче сжимая телефон. Причина, по которой ему звонят из Калифорнии, может быть одна – Минхо.

– Лучше присядьте, – на выдохе сказал мужчина, – Вчера вечером рядом с офисом «Прайм» произошел подрыв автомобиля. В это время господин Ли Минхо находился рядом. К сожалению, скорая помощь не успела доехать до места происшествия, и он скончался на месте от полученных травм. Примите мои соболезнования. Я позвонил Вам, потому что Ваш номер был последним в списке набранных, так что…, – телефон выпал из рук, а дальше была лишь темнота.

*

Хёнджин не простился с ним. Семья Ли провела закрытую церемонию, о которой Хвана не уведомили. Парень пролил целый океан слёз, истерил, впал в глубокую депрессию – и сейчас он здесь, лежит в темной ванной, в холодной воде. Абсолютно обнаженный, с затлевшим бычком в одной руке и с лезвием в другой. Бездумно смотря в темноту потолка, он швыряет бычок куда подальше и крутит в руках острие. Машинально прислоняя лезвие к еще не затянувшимся рубцам, он проводил по бледной коже несколько раз. Казалось бы, он должен почувствовать боль – но её нет. Есть лишь свежие струйки крови, которые постепенно окрашивают воду в бледно-красный цвет.

– Моё имя больше никогда не слетит с твоих губ… Тогда какой в этом смысл? – шепнул Джинни, кладя лезвие на бортик ванной.

Он начал сползать вниз – ровно до тех пор, пока его голова полностью не оказалась под водой.

За окном проезжали машины, горели уличные фонари и слышались голоса любителей погулять допоздна. Где-то на первом этаже ужинали родители Хвана. Но никто в мире не мог услышать безмолвный крик Хёнджина. Он бился в конвульсиях, крича под водой, но его тихий плач так и остался никем не услышанным.

When I'm away, I will remember how you kissed me

Under the lamppost back on 6th Street

Hearing you whisper through the phone

Wait for me to come home