— Как тебе вообще пришел в голову этот вздор, Барбатос? — ворчит Сяо, поглядывая на Венти настороженно и чуть ли не обнажая свои клыки, — Якши не спят у богов на плечах.
Барбатос невероятно отличается от Чжунли; связавшись с анемо архонтом, Сяо стал заложником его непонятных мыслей, смелых и сумбурных, словно порывы ветра. Кто бы еще предложил ему такое?
— Надо же, — Венти не пугается ни взгляда, ни клыков, ни хриплого голоса, он лишь нежно смеется, и Сяо не может не наблюдать за этими хитрыми зелёными глазами, — На моё плечо, значит, прилечь не хочешь, а вот как к Мораксу на колени — так это пожалуйста?
Сяо чуть не хватается за копье, потому что тут же заливается краской, даже сильнее, чем тогда, когда Венти его впервые поцеловал. Якши не спят... у богов...
— Что? Что это вообще значит?
Венти ликует. Засмущался! Наверное, он единственный, кто якшу не боится абсолютно и бесстыдно дразнит.
— Ну, видишь ли, мой милый Сяо, приходилось мне пару раз наблюдать, как совсем ещё юный ты сразу после становления якшей сладко сопел у Моракса на коленках.
Сяо ведётся на все провокации, потому что не овладел пока способностью распознавать ложь, особенно в речи сладкогласного барда, и в этом плане с ним очень просто — Венти обожает вгонять своего якшу в краску и делать его более раскрепощенным.
— Ты... Это... Это вздор.
— Если не веришь мне, можем спросить у Моракса. Хочешь послушать, как пускал слюни ему на ханьфу?
...
Ладно.
Сяо всегда выигрывает в битвах, но словесные перепалки с острым на язык Венти — не его конёк. Устоять невозможно. Да и хочется ли...?
— Ну же, — добивает Барбатос, своими изящными тонкими пальцами, чуть покрасневшими от игры на лире на самых кончиках, касаясь щеки якши. Ему не получается противостоять — такой он манящий, ласковый, как и теплый ветер, что треплет волосы, — Ляжешь? — и хлопает себя по плечу.
Якши не спят у богов на плечах. Но Сяо... искренне этого хочется.
Венти садится спиной к огромному дереву, опускается на траву, слово легкий листок, и Сяо аккуратно присаживается рядом, неловко и даже с какой-то непривычной ему робостью. Венти плевать на его ауру и на прочее, но Сяо всё переживает каждый раз и не может не волноваться; наверное, Барбатос именно поэтому затеял это всё.
— Умница, — шепчет Венти, когда Сяо, чуть поерзав, устраивает голову на его плече, — Хороший Якша. За это я тебе спою.
Сяо закрывает глаза. Барбатос в то же мгновение касается небесных струн, и из-под пальцев льется ладная, баюкающая мелодия.
В этот раз Якше даже что-то снится; Венти, в перерывах между игрой, гладит его волосы и целует в макушку. Так кончается вечер и начинается теплая летняя ночь.
такие милые🥺❤️