— Снова ты здесь, волк, — скрипучий голос шамана противно отдается в ушах, и Джэно хмурится, бросая взгляд через плечо. — Ты же понимаешь, что он сын старейшины, никто не позволит тебе забрать его. Так к чему все это?
Джэно мрачно фыркает и дергает плечом, он прекрасно знает, что Джэмина ему не видать как собственных ушей в любой из форм, но это не мешает ему общаться с парнем, дружить и ненавязчиво оберегать. А пока он не наглеет и защищает деревню от нападений диких животных, ему никто и слова не скажет. Джэно словно один из жителей, просто немного нелюдимый и иногда жутковатый, а правду о нем знают лишь шаманы да старейшины. Иногда Джэно мечтает о том, чтобы просто выкрасть Джэмина и сбежать вместе с ним куда-нибудь подальше от людей. Вот только старое заклинание и клятва держат его на привязи и не позволяют покинуть деревню слишком надолго.
Когда-то давно, когда Джэно был еще совсем молодым и неопытным, он попался в сети шамана, который привязал его к поселению как хранителя, обязанного защищать от диких животных и двуногих головорезов. Поначалу оборотень жутко злился и представлял, как разорвет на куски каждого жителя этой чертовой деревушки, только ему представится такой шанс. Но время шло, и он привык к такой жизни, его уважали и побаивались. Ему не нужно было думать о том, где провести зиму или укрыться от непогоды, и охотники больше были не страшны. Чары шамана надежно укрывали его от чужого любопытства, заставляя людей забывать о том, как долго Джэно живет среди них. А потом на свет появился Джэмин и сразу запал в сердце оборотня, привязывая куда надежнее чар и ломая ставший привычным уклад жизни. И если бы только Джэмин не был сыном одного из старейшин, то Джэно мог бы спокойно забрать его себе или даже обратить, и никто бы ему и слова не сказал. Оборотень прекрасно помнил полный ужаса взгляд старейшины, когда тот понял, какого рода интерес в хранителе пробудил его сын. Старейшины наперебой предлагали Джэно любого парня или девушку взамен, и только мудрый шаман смог прекратить этот балаган, объяснив, что привязанность волка не та, что у людей, и если уж он выбрал кого-то, то это на всю жизнь.
— Я не могу сделать его своим, но могу быть рядом, — пожал плечами Джэно, снова прикипая взглядом к дому старейшины. Очень скоро Джэмин выйдет из дома и направится к реке, а там за ним нужно присматривать: русалки в этом году совсем обнаглели. А зная талант Джэмина собирать на свою очаровательную задницу все неприятности, какие только можно, волк просто не мог отпустить его одного.
***
Трава даже не шелестит под мягкими шагами охотника, цель его впереди, всего в одном мощном прыжке, и можно будет придавить к влажной земле… Добыча такая желанная и сладкая, совершенно беззаботная, до самого конца даже не заметит опасности. Джэно пригибается ближе к земле и втягивает воздух, улавливая запах ряски от реки и свежескошенного сена и молока от юноши, одиноко сидящего на берегу. Такой беззащитный… По спине пробегает дрожь предвкушения, и Джэно буквально выпрыгивает из своего укрытия и приземляется точно за спиной друга, касаясь его грудью.
Джэмин вздрагивает, вскрикивает, дергается. Если бы не сильные руки, поймавшие его в объятия, то свалился бы в реку. Джэно смеется, утыкается носом в растрепанные волосы на макушке и унимает звериные инстинкты. Все равно поводок он не пересилит, а выдать себя перед Джэмином — значит потерять его навсегда. Он то считает оборотней, как и другую нечисть, врагами людей. Знает о них только из жутких баллад и старых преданий, в которых правды едва ли на треть.
— Ну ты… — Возмущается Джэмин, узнавая друга, и облегченно смеется, отпихивая Джэно.
— Как всегда ворон считаешь и по сторонам не смотришь, — недовольно ворчит оборотень и усаживается рядом, почти касаясь плечом. Хочется свернуться клубком, и чтобы за ухом почесали, словно он кот какой.
— Да можно подумать, тебя заметишь! — Возмущается юноша и пихает его в бок. — В рейтинге твоих внезапных появлений это определенно займет первое место!
Джэмин любит такие вот посиделки и жалеет, что случаются они не так часто как хотелось бы. Отчасти только ради них он и сбегает из деревни в одиночку, потому что знает, что Джэно обязательно найдет его, и можно будет посидеть рядом, болтая ни о чем. А если получится, то и угодить в теплые, даже горячие объятия и затихнуть там на какое-то время. Отец не любит Джэно и постоянно ругает Джэмина за эту дружбу, требует держаться подальше, а юноша не может понять почему. Он прекрасно понимает, что как единственному сыну старейшины ему придется жениться за хорошей, чистой девушке и наплодить с ней кучу детишек, но это ведь ни к спеху. Он же может побыть счастливым немного, прежде чем похоронит себя под долгом. К тому же долг и личное счастье это разные вещи. Джэмин всегда заливается краской как маков цвет, когда думает обо всем этом, и потому торопится вытрясти из головы все непотребные мысли, пока Джэно не заподозрил что-нибудь не то и не поднял на смех.
— Я бы хотел, чтобы ты всегда меня замечал, — Джэно говорит с улыбкой, но сердце Джэмина от этой фазы пускается вскачь, будто бы сказанное значит несколько больше, чем кажется.
— Зато я всегда тебя узнаю! — Джэмин толкает друга в плечо снова и немного отворачивается, чтобы скрыть смущение. Он не знает, насколько серьезен Джэно в своих двусмысленных намеках и касаниях, но ему очень хочется проверить. Вот только страшно пока до ужаса, но Джэмин не сомневается, что когда-нибудь все же наберется решимости и узнает все.
— А знаешь, где я был на прошлой неделе? — Джэмин светится от самодовольства и прямо сейчас похож на восторженного щенка. Кажется, что если бы у него был хвост, то он молотил бы им о землю.
— Сидел дома, как все хорошие детишки в змеевик? — Усмехается Джэно и треплет по волосам, ощущая внутреннюю дрожь дурного предчувствия. Джэмин, конечно, не девушка, но царю змей пол «невесты» в общем-то и не важен, лишь бы невинный и юный. Просто сказания снова все переврали и забыли о половине важного. И не жену змей себе ищет, а жертву, чью молодость и жизненную силу поглотит ради продления жизни собственной. Да и не царь змей, а просто один из множества духов. Вот сам царь то, возможно, невесту как раз и ищет, изредка. Да только когда его видели-то в последний раз?..
— Вот еще! Я тебе что, девчонка что ли?! — Возмущается Джэмин, вскакивает на ноги и со шкодливой улыбкой отходит на пару шагов.
— Вот, раз ты такой вредный, то ничего не расскажу, если не поймаешь! — И с этими словами пускается наутек вдоль берега. Они оба знают, что Джэно нагонит его раньше, чем Джэмин успеет запыхаться, но тот все равно каждый раз продолжает устраивать эти догонялки. Он то считает Джэно человеком.
— А вот не буду ловить, сам попадешься, — фыркает Джэно и провожает цепким взглядом, пока он рядом никто им не угрожает. Хотя мерзкая тревога все еще звенит натянутой струной, и инстинкт хищника требует поймать убегающую добычу. Но игнорировать это привычно и легко, он очень долго живет с людьми и перенял у них немало привычек.
— Эй! Нечестно! — Джэмин останавливается и оглядывается, а Джэно только лениво поднимается на ноги. — Ой, а это что?
Джэмин с любопытством смотрит себе под ноги и наклоняется, чтобы что-то поднять, а Джэно в этот момент словно какая-то неведомая сила с места сдергивает.
— Замри!!! — Волк рвется наружу, все инстинкты обостряются как под луной, и Джэно едва не перекидывается. Рядом с Джэмином он оказывается в считанные секунды, но все равно слишком поздно, тот уже держит в руке золотое колечко с витиеватым узором.
— Джэ… — Джэмин прикладывает ладонь к губам, словно сдерживая крик, и смотрит с таким ужасом, как будто увидел собственную смерть. Впрочем ее он и увидел, только смотрит на Джэно, а не проклятое кольцо. Джэно чует его страх, и понимает, что выдал себя. Пусть и не перекинулся полностью, но он точно знает, что глаза его сейчас горят янтарем, и клыки выпирают совсем не человечьи. Форму он меняет быстро, но еще быстрее Джэмин снова бросается бежать, только теперь по настоящему.
Плевать, теперь уже можно не скрываться, да и раскрытие секрета — не самое страшное из произошедшего. Поэтому Джэно не сдерживает себя, он в два могучих прыжка нагоняет юношу и валит на траву, сразу затыкая рот ладонью, чтобы не орал. Сердце в груди грохочет как ненормальное, и оборотень понимает, что вообще-то безнадежно опоздал и теперь ловить юношу бесполезно. Разве что на короткий поводок посадить и от себя ни на шаг не отпускать. Но это же колдовство, предназначение, черт бы его побрал и все равно Джэмина он потеряет. Как-нибудь отвлечется или по голове получит и сознание потеряет или еще что произойдет, но защитить не получится. Парень под ним дрожит от ужаса и даже не пытается вырваться, а Джэно это только на руку, он еще не готов сдаться.
— Рассказывай! — Оборотень рычит не обращая внимания, что пугает Джэмина еще сильнее, хотя куда уж больше. — Ты видел змеиную свадьбу?! Да?
Джэно встряхивает Джэмина, а тот ничего не понимает, но страх и давление волка заставляет говорить. Джэмин рассказывает как ездил с отцом на ярмарку в соседнюю деревню и по дороге видел кучу змей. Еще удивился откуда их столько да посреди дороги…
— Идем к шаману. Быстро! — Оборотень вздергивает парня на ноги так легко, словно он ничего не весит, и буквально на буксире тащит обратно в деревню. И плевать ему, кто и что подумает и насколько будет недоволен.
Джэмин едва поспевает за Джэно и все еще ничего не понимает, кольцо по прежнему в руке сжимает и чувствует себя так, будто его предали. Вот только эмоций и непонимания слишком много, они путаются и не дают подумать о чем-то конкретном. Джэмин бы хотел спросить Джэно о том, кто он такой или вернее, что он такое, но слова не сходят с губ, и в голове звенит от быстрой ходьбы и пережитого потрясения. Хочется то ли плакать, то ли смеяться. И истерики Джэно он не разделяет, чего переполошился спрашивается? Джэмин же не юная дева, чтобы змеиного царя бояться, он детей ему не родит и невестой быть не может. Но чужая злость и растерянность заставляют нервничать, думать о том, что возможно есть что-то еще, о чем он не знает в свои неполные девятнадцать.
***
Шаман сам выходит навстречу парням, по лицу видно, что он недоволен, но Джэно, игнорируя и старика, и правила приличия, буквально затаскивает обоих в дом и захлопывает дверь за собой.
— Ты понимаешь, что я не могу избавить его от памяти? — Шаман хмурится и отступает к стене. Он не знает толком уже, что держит волка и чего от него можно ждать, отец только научил его поддерживать чары и тому, как разрушить их, если будет нужно. А ещё тому колдовству, что отводит людям глаза и не даёт вспомнить о том, что Джэно жил в деревне еще при их дедах. Но это только путанка, а не стирание памяти. Но объяснить ничего не успевает.
— Он видел змеиную свадьбу и принял кольцо, — Джэно рычит и по прежнему крепко сжимает руку Джемина так, словно его могут отобрать прямо сейчас.
Шаман смотрит непонимающе, и из груди оборотня рвется клокочущий рык. Если этот старик, тот что держит его поводок, не знает древних преданий, то и помочь не сможет. А Джэно не готов потерять Джэмина. Плевать, если он не сможет быть с ним, даже если юноша больше и видеть его никогда не захочет. На все плевать, но другому он его не отдаст. Никогда.
— Как давно это было? — Шаман все-таки берет себя в руки, в их деревне змеи давно никого не забирали, возможно присутствие Джэно их отпугивало, как и большинство иной нечисти.
— Не… неделю назад, — Джэмин решает говорить сам. Пусть он все еще ничего не понимает, напуган и расстроен, но стоять истуканом он не хочет.
— А кольцо, я так понимаю, сегодня пришло?
Джэмин дрожащей рукой протягивает находку, но шаман не спешит прикасаться, только смотрит и горестно вздыхает. Джэно рядом застывает статуей самому себе. И Джэмину становится по настоящему страшно.
***
Джэно снова сидит на поваленном дереве и неотрывно смотрит на дом старейшины. Джэмин на крыльце рисует что-то прутиком в пыли, но с такого расстояния даже волчьи глаза бессильны рассмотреть, а в груди воет глухая тоска.
С того дня, месяц назад, поговорить с Джэмином не удалось ни разу. Он не просто избегал Джэно, он прямо заявил, чтобы тот не приближался, и оборотень не посмел ослушаться. Он и без слов уже увидел в глазах возлюбленного все, что нужно, чтобы расставить точки.
Джэмин считает, что его предали, что Джэно лгал ему, и в целом он не ошибается. Зато теперь Джэмин понимает, почему отец был так против его дружбы с Джэно.
На самом деле Джэмин даже скучает, и плевать бы на все, но он теперь знает правду не только о Джэно, но и о самом себе. Знает, что по осени змеи заберут его в подземное царство, где он обречен… На что конкретно, ему не рассказали, но судя по трауру родителей и скорбному молчанию шамана, солнца он больше не увидит. И Джэно не увидит. Еще вопрос по чему из этого он будет скучать сильнее.
И плюнуть бы на все и провести остаток времени вместе, вот только отец рассказал и о том, что Джэно привязан к нему навсегда. Волки однолюбы, независимо от того оборотни они или нет. А еще он до сих пор не может поверить, что оборотень все это время жил среди них. Что он не кровожадное животное, а почти ничем не отличается от других людей. И жутко от мыслей о том, что возможно все дело в чарах, привязавших его к деревне. Что если бы не поводок, то оборотень просто убил бы всех жителей и забрал Джэмина с собой. Тогда не было бы тихих вечеров у костра или на берегу реки. И теплых объятий бы тоже не было.
***
Осень приближается слишком стремительно и Джэно становится все более нервным и злым. Зов луны в его крови силен как никогда прежде. Он хочет убивать, рвать глотки острыми клыками и чувствовать во рту сладкий вкус человеческой крови. Он хочет дышать чужим страхом и болью, упиваться ими и выдрать к чертям из груди собственное сердце, которое никогда больше не будет биться по-человечески. Волк многое может стерпеть, он мог бы всю жизнь наблюдать за Джэмином издалека, без шанса коснуться, пережил бы его счастье с кем-то другим и похоронил как человека. Он бы смог. Но только не так. Мысль о том, что он буквально своими руками отдаст свою любовь в лапы змей, где его ждет только мучительная смерть, буквально убивала самого Джэно.
Ярость оборотня распугала всю живность в окрестностях. Собаки выли отчаянно и надрывно стоило ему приблизиться к жилым домам, а скот терял аппетит и здоровье. Шаман через день просил угомониться, а Джэно и рад бы, но не может. Теперь он чаще всего находится за частоколом, в лесу и наблюдает издали, потому что знает, что не сдержится. Стоит ему только раз оказаться вблизи Джэмина, и он обратит его, даже если ему самому после этого не жить. Останавливает другое. Джэмин не простит. Он сам отказался от подобного выхода, и тогда он не лгал: рожденный человеком он хочет умереть как человек.
— И снова ты здесь, волк, — старый шаман опирается о посох и выглядит уставшим и еще более старым. Джэно даже не смотрит на него, он уже давно чует запах смерти и знает, что скоро старик умрет, но ему плевать.
— Что тебе? — Джэно не отрывает голодного, алчущего взгляда от едва различимой фигурки у деревянного дома по ту сторону частокола.
— Пришел попрощаться, пока ты еще человек, — шаман тяжело вздыхает и грузно опускается на высокий пень. — Мне правда жаль, что я не могу помочь ни тебе, ни ему.
— Я никогда не был человеком, — Джэно дергает плечом и скребет по земле. Ему совсем не хочется говорить об этом, ему ни о чем не хочется говорить. Он понимает, что имеет ввиду шаман. Как только Джэмин покинет этот мир, поводок лопнет, не выдержав волчьей ярости, и тогда в деревне никто не выживет.
— Любовь всех нас делает чуточку человечнее, волк. Даже тебя, — старик еще надеется достучаться, найти отклик в душе зверя, но неизменно натыкается на хищный оскал и бушующую ярость.
Джэно молчит и шаман предпринимает последнюю попытку.
— Если я отпущу тебя сейчас, ты уйдешь из деревни?
— Нет, — клокочущий рык вырывается из горла Джэно, и это его окончательное решение. Это люди во всем виноваты, мнят себя всемогущими и умными, они забыли старые предания и считают баллады о монстрах скрывающихся в тени песенками для развлечения. Это из-за них Джэмин обречен, а вместе с ним и Джэно. Они посадили на цепь одного не особо сопротивляющегося волка и решили, что теперь могут все. Они пожалеют об этом.
***
Джэно сидит на берегу реки, где раньше проводил время с Джэмином, и ему хочется по собачьи скулить. Листва на деревьях уже окрасилась в жёлтый и начат сбор урожая, а значит это последние дни. Он уверен, что не отпустит юношу так просто, но не знает как помешать предначертанному. Если подумать, Джэмин изначально предназначен именно ему, вот только едва ли это будет иметь значение, раз сам юноша этого не хочет.
— Привет, — непривычно тихий голос за спиной заставляет Джэно вздрогнуть и обернуться. Джэмин бледный и какой-то потерянный, Джэно никогда его таким не видел. Он улыбается неуверенно, а в глазах плещется паника пополам с обреченностью.
— Ты пришел?.. — Джэно глазам своим не верит, вся ярость, пожиравшая его прежде, словно разом потухла. Она конечно же вернется, но позже.
— Попрощаться и попросить прощения, — Джэмин садится на сырую землю рядом с волком и утыкается лбом ему в плечо. То, что он собирается сделать, слишком жестоко, невыносимо больно, но это его долг, последнее что может сделать Джэмин для своей деревни. И пусть Джэно никогда ему этого не простит, так будет даже честно.
— Когда? — Голос хрипит, Джэно сгребает юношу в охапку и прижимает к себе так крепко, что кажется вот-вот просто раздавит. Он чувствует слезы Джэмина, и волна отчаяния снова накрывает с головой.
— Завтра… — Джэмин улыбается так изломано и нежно, что зверь в груди Джэно буквально умирает, исходя воем от тоски. Они столько упустили, так много потеряли. Он не знает, что сказать, да и не может выдавить ни звука.
— Мне правда очень жаль, что все так обернулось. Как думаешь, мы сможем еще раз когда-нибудь увидеться? В следующей жизни, например? — Джэмин жмется к сильным рукам и никак не может сделать то, зачем пришел. Ему страшно не от мыслей о собственной судьбе, а от осознания, что это последний раз, когда он видит Джэно. Своего волка.
— Я не знаю. Не уверен, что у меня будет второй шанс, — усмехается Джэно хрипло. — Ты же не за этим на самом деле пришел, да?
Джэмин дрожит в его руках и не смеет поднять глаз.
— Я хочу попросить тебя и дальше защищать деревню. Не убивать их, а хранить мир здесь. В память обо мне, — Джэмин говорит искренне, знает, что оборотень не откажет. Просто не сможет. И оттого юноша чувствует себя настоящим чудовищем. Своими словами он обрекает любимого на страдания до самой смерти. Чудовищный, бесчеловечный эгоизм.
Джэно смеется надрывно, хрипло, так, что это больше похоже на вой. Чертов шаман снова поймал его. Он не сможет отказать последней просьбе Джэмина, не сможет нарушить данное ему слово и будет вынужден продолжать жить здесь и помнить о том, что потерял. Оборотни, к сожалению, живут очень долго.
— Я провожу тебя завтра, — говорит он отсмеявшись и легко целует Джэмина в макушку. Хочется по другому, но нельзя, «невеста» змея должна оставаться невинной иначе погибнет еще до срока. Джэно не готов убить Джэмина еще раз.
***
Солнце только начало всходить над горизонтом, окрашивая небо в нежные цвета. Джэно в волчьем облике крадется через заросли следом за юношей, что шагает вперед, бессмысленно глядя перед собой. Он в трансе, змеи зовут его, и он не может сопротивляться зову, очнется он только оказавшись под землей, там откуда пути назад не будет. Селение еще спит. А Джэно ощущает легкость и азарт, этой ночью он проснулся от того что сдерживающие его чары пали. Он даже не стал выяснять, умер ли шаман или просто освободил его, зная, что теперь есть привязь покрепче.
Джэмин шагает в лес к реке, но не туда, где они обычно проводили время. В болотистую часть, гораздо дальше от деревни. Джэно уже чует змеиный дух и знает, что они почти на месте. Еще чуть-чуть и Джэмин останавливается. Перед ним словно из ниоткуда, но самом деле из-под земли поднимается огромная змея.
— Я так рад, что ты пришел, — шипит змей и касается языком лица юноши, который все еще никак не реагирует. Змей обвивается вокруг тела Джэмина, и Джэно глушит зарождающийся в груди рык. «Моё».
— Пойдем же скорее к алтарю, я буду любить тебя… — Змей начинает разжимать кольца, и Джэно прыгает из своего укрытия. Он ждал подходящего момента и не промахнулся. Мощные челюсти сжимаются совсем рядом со змеиной головой и отовсюду разом доносится шипение множества ползучих гадов. Прокусить змеиное тело вообще не так просто, а уж тело змеиного духа и вовсе задача не из легких. Джэно сшибает с ног мощным ударом хвоста, но он тут же снова вскакивает и бросается в атаку.
До чутких волчьих ушей доносится испуганный вздох. Джэмин очнулся от транса, но все еще беспомощен, не понимает, где он и как тут оказался. Не знает, что происходит, и может только смотреть на клубок из двух тел, мечущийся среди кустарника. Джэно плевать, погибнет он или нет, главное отправить за грань скользкую тварь, что посмела покуситься на то, что по праву должно принадлежать ему. Борьба оказывает недолгой, но изматывающей. Джэно уверен, что у него сломано несколько ребер, он едва может стоять на лапах, его шатает, а в глазах темнеет от боли и усталости. Он даже не может толком сказать насколько серьезно ранен. Но важно другое, под его ногами лежит труп змеиного духа, а мелкие твари сами в ужасе расползаются по норам. Теперь деревню ждут очень плохие времена, но Джэно плевать на деревню и их проблемы. В конце-концов, у них есть шаман, чтобы вымаливать прощение у духов.
Оборотень на подкашивающихся лапах подходит к сидящему на земле и плачущему Джэмину и падает рядом с ним. Прикрывает глаза, чувствуя нужную руку на голове, и удовлетворенно вздыхает. Как давно он ждал этого момента.
— Джэно… Это же ты, да? — Голос Джэмина шелестит к летний бриз в кронах деревьев, и волк устраивает огромную голову на коленях юноши.
— Ты… Не могу поверить, что ты сделал это! Ты в порядке?
Джэно взмахивает хвостом словно собака и тычется головой в теплые руки, рядом с Джэмином не так больно. Джэно знает, что не умрет, не оставит своего предназначенного одного. Потому что Джэмин вечный двигатель и умудряется собирать на свою очаровательную задницу все неприятности, какие только есть в округе. За ним нужно присматривать.