– Ты меня избегаешь?
Аль-Хайтам поднимает голову, и Кавех ловит его беглый взгляд, который не задерживается на нем и секунды. Аль-Хайтам сразу отворачивается, неопределенно ведет плечом.
– Я поздно встал сегодня. Мне уже пора в Академию.
Кавех знает, что аль-Хайтам лжет. Он слышал, как тот проснулся еще два часа назад, но почему-то остался сидеть в своей комнате. Шуршал бумагами (читал, чтобы убить время?).
Аль-Хайтам умеет лгать, но точно не Кавеху. Кавех видит его насквозь. Аль-Хайтам уже неделю избегает оставаться с ним в одном помещении дольше, чем на несколько минут. На кухне - заварить кофе и разойтись. В гостиной - зайти за книгой, а потом закрыться у себя. А вчерашние традиционные посиделки у Тигнари он и вовсе пропускает, сославшись на недоделанный отчет.
Но Кавех знает, что у аль-Хайтама не бывает недоделанных отчетов, потому что аль-Хайтам пунктуальный и дотошный засранец, который любит свою работу и никогда не позволит себе что-то не доделать.
Поэтому Кавех говорит:
– Ты не ответил на мой вопрос. Ты меня избегаешь?
Аль-Хайтам смотрит хмуро и собирается отвернуться. Кавех спешно хватает его за запястье и дергает на себя, не давая уйти.
– Я вовсе не избегаю тебя, - ожидаемо (но от этого не становится менее неприятно) отзывается аль-Хайтам. - Если ты не в курсе, мир вокруг тебя не крутится, так что угомонись и пусти меня. Мне надо работать.
Его рука неуверенно дергается в хватке Кавеха, он упрямо смотрит в сторону, хмурит тонкие брови, но будто.. Будто и не торопится вовсе. Кавех распахивает глаза, когда в голову приходит неожиданная мысль. Неужели?..
Чтобы проверить свою догадку, он крепче сжимает чужое запястье и медленно, на пробу оглаживает его большим пальцем вдоль выступающей венки.
Поднимает взгляд. Аль-Хайтам смотрит на него едва ли не растерянно-испуганно. Это длится не больше секунды, ему почти сразу удается взять эмоции под контроль. Не удается спрятать только страдальческий излом бровей, будто бы говорящий о том, как сильно аль-Хайтам недоволен тем, что позволил просочиться своим чувствам наружу. Он дергает рукой с большей силой, чем раньше, всерьез намереваясь скинуть с себя чужие грабли и сбежать. Снова.
Но Кавех успевает увидеть все, что нужно. Едва сдерживая накатывающий восторг, он сильнее стискивает запястье, понимая, что если не сейчас, то никогда, делает шаг ближе, точно нарушает все мыслимые личные границы аль-Хайтама, но больше этого не боится.
– Это из-за нашей встречи у Тигнари на прошлой неделе, да?
Кавех чувствует, как бьется пульс под его большим пальцем.
– Когда мы выпили и играли на желания, верно?
Кавех говорит вкрадчиво, осторожно, едва сдерживая улыбку. Аль-Хайтам растерянно делает шаг назад, упираясь лопатками во входную дверь. Кавех делает еще один шаг ближе.
– Сайно надоело слушать, как мы переругиваемся, и он загадал, чтобы ты поцеловал меня. В щеку. Но ты..
Кавех поднимает свободную руку и пальцем проводит по уголку чужих губ. Губы аль-Хайтама пораженно распахиваются в попытке глотнуть воздуха под такой нехитрой лаской.
– Ты поцеловал меня сюда. Я думал, ты промазал. Что ты был пьян и тебя пошатнуло. Ты весь остаток вечера сидел с таким недовольным лицом, будто тебя заставили половую тряпку целовать.
– Хватит, – задушено просит аль-Хайтам, вжимаясь в дверь затылком и тяжело дыша. На его скулах проступает слабый румянец, и если бы не это, то могло показаться, будто легкие поглаживания по лицу приносят ему невыносимые мучения.
– На самом деле ты хотел этого, Хайтам. Хотел и не смог сдержаться, да? – шепчет Кавех, большим пальцем надавливая на нижнюю губу аль-Хайтама.
Аль-Хайтам смотрит отчаянно. И ломается. На выдохе распахивает рот, ловит губами кончик пальца, коротко проводит по нему языком. И Кавех не выдерживает следом. Дурея от восторга и собственной наглости, он наконец притискивается ближе, плотно вжимает аль-Хайтама в дверь и тянется к его губам, жадно кусает нижнюю, лижет уголок губ, горячо и настойчиво сцеловывает несдержанно вылетевший стон отчаянного удовольствия. Аль-Хайтам плавится и дрожит, и Кавех едва успевает втиснуть колено меж его ног, чтобы тот совсем не осел на пол. Он прижимается грудью к груди аль-Хайтама и чувствует, как заполошно там бьется сердце. Целует, целует, целует, пьянея от того, что губы аль-Хайтама двигаются с ним в одном ритме, идеально подстраиваются под него. Он чувствует его тяжелое дыхание и медленно отстраняется.
Аль-Хайтам наконец не прячет взгляд, но смотрит дико и настороженно, мол, ну молодец, ты раскрыл меня, что будешь делать с этим дальше?
– О Архонты. Я оказался прав.
– Ты оказался прав, – хрипло отзывается аль-Хайтам. – Я тебя избегал. Не был уверен, что сдержусь, но гордость не позволяла признаться.
– Дурак, – шепчет Кавех. – Я думал, ты меня не выносишь.
– Так я и не выношу, – отвечает аль-Хайтам и нервно облизывает губы.
А потом тянется поцеловать снова.