Barillet

Голова гудит от количества выученной информации. И это даже не половина. Тэхён болезненно стонет, роняя голову на стол, и старается взять себя в руки. Где-то позади спит Чимин, уснувший примерно час назад в обнимку с учебником. Тоже мне партнёр по учёбе.

Тэхён не особо понимает, на кой ему — будущему пианисту — учить экономическую политику Кореи. И ладно, он согласен, что знать основы необходимо, да и интересно, но, когда преподаватель настойчиво пытается вбить вам в головы историю чуть ли не всей экономики, становится как-то не очень.

Зачёт по экономике через три дня, и он даже молодец, начал учить заранее. Только вот о зачёте они знали ещё два месяца назад, и преподаватель настойчиво напоминал о необходимости учить материал сразу после лекции, им самим ведь легче будет. Тэхён конечно же не делал этого, предпочитая проводить время в музыкальном зале в обнимку с любимым фортепиано. Вот теперь и пытается запихнуть в свою головушку тридцать больших листов а4 со всех лекций. Благо тот самый Чимин дотошный до жути и записывает каждую лекцию чуть ли не дословно за преподавателем, ещё и оформляет красиво, чтобы точно понятно было, что и где находится.

Парень всё-таки отрывает голову от стола и бросает взгляд на небольшие часы на стене. Два часа ночи. Понятно, почему Пак так сладко спит. Он вообще парень достаточно дисциплинированный и ответственный. Ну, знаете, ложится не позже одиннадцати, чтобы потом встать часов в шесть, успеть повторить и доучить материал для лекций, а потом в восемь быть уже в спортзале. Он учится на танцевальном направлении.

А вот Тэ таким режимом отличиться не может. Он старается каждую свободную минуту проводить в музыкальной комнате. Или в своей собственной при условии, что Чимина либо нет, либо он не будет ему мешать. Около рабочего стола стоит небольшой синтезатор. Это, конечно, не пианино, да и не сравнится с огромной махиной, но роль тренировочного аппарата выполняет превосходно. Ким и посчитать не сможет, сколько часов провёл тут, раз за разом тренируя партии или просто перебирая пальцами клавиши, стараясь сделать это всё быстрее и быстрее, оттачивая мастерство.

Спустя ещё полчаса мучений, парень всё же принимает решение пойти в кровать. К счастью, он додумался принять душ заранее, понимая, что после учебы делать что-либо ему не захочется. Поэтому сейчас он со спокойной душой заваливается в тёплую кроватку, откладывает на тумбочку крошечные прозрачные наушники, с улыбкой осознавая, что завтра суббота, и у них нет абсолютно никаких пар.

***

Чонгук делает решающий удар и позволяет себе отдышаться. В маленьких наушниках на повторе начинает играть бит, но парень нажимает на паузу и откладывает палочки. Волосы чуть мокрые на концах и неприятно щекочут лоб, так что парень смахивает их назад, заново фиксируя банданой.

Он встаёт из-за барабанной установки, наконец разминая затёкшие ноги. Руки начинают привычно трястись, и Чон недовольно жмурится, сжимая кулаки. Он вынужден сделать перерыв, иначе завтра просто не сможет играть.

Телефон приветливо мигает экраном, когда приходит сообщение, и парень краем глаза успевает заметить время. Пол первого ночи. Да уж, заигрался чутка. Разблокировать мобильный и зайти в мессенджер удаётся только с третьего раза, руки всё ещё безбожно трясутся.

@sunseok

Тебе бы пора вернуться

В два часа будет обход по комнатам, подушки не спасут

Сегодня на обходе Сокджин-хён

— Чёрт, — тихо ругается парень и, забрав зарядку, тихо выскальзывает из комнаты.

Он успешно пересекает длинный пустой коридор между общежитием и залами для занятий и так же незаметно поднимается на третий этаж. В коридоре темно, но Чонгук столько раз возвращался в свою комнату далеко за полночь, что с лёгкостью отсчитывает свою дверь даже в почти полной темноте и замирает, когда в коридоре раздается шорох. Спустя секунду он понимает, что звук идет из соседней двери, из-под которой, хоть и почти незаметно, но льётся свет. Видимо, он не один учится допоздна. Только вот напротив его двери дверь Пак Чимина — ученика танцевального факультета, с которым он почти не пересекается, и Ким Тэхёна. Второй парень буквально тенью преследует Чонгука с самого первого курса. Тэхён старше на год, и, когда Чон поступил, им уже восхищались. Ещё бы. Один из лучших, если не самый лучший студент на потоке, поразительно талантливый парень, чьи пальцы буквально порхают над клавишами. Так ещё и чертовски красивый. Чонгуку вот понадобилось три года, чтобы не то что догнать Кима, а хотя бы начать мелькать где-то на периферии его мастерства.

Только вот Чон не особо понимает, что все в нём такого нашли. Ну да, красивый, тут и спорить не надо. Чонгук вообще-то гей и не отрицает привлекательности пианиста. Но во всём остальном... Тэхён либо ведёт себя так только с ним, либо он просто настоящая сука. Смотрит всегда исподлобья и как-то свысока, что выглядит странно, Чон-то почти на голову выше, да и шире почти в два раза. А ещё этот вечный недовольно-высокомерный тон, которым он отвечает даже на самые простые вопросы. Так что примерно с начала второго курса Чонгук старается по-максимуму игнорировать парня.

Хосок ещё не спит, когда Чонгук прокрадывается в комнату. На столе горит небольшой светильник, а сам парень зависает в телефоне. Старший переводит взгляд на парня и оглядывает его, на секунду задерживая взгляд на руках, спрятанных в рукавах большой толстовки. Чонгук на это только фыркает, абсолютно не желая выслушивать от брата очередные наставления, и быстренько скрывается в душе.

Они с Хосоком дружные. Правда. Те самые братья, которые редко ссорятся и во всём помогают друг другу. Но Хосок порой слишком усердствует в своей заботе и переходит границы, которые Чонгук чётко установил много лет назад. Вы можете пытаться влиять на его жизнь в разных аспектах. Критиковать его умение играть, подталкивать лучше учиться или просто давать советы, но абсолютно бесполезно даже заговаривать о его болезни. Хоби должен был понять это и понял давным-давно, но братская забота невольно проявляется каждый раз, когда младший изводит себя до изнеможения.

***

Будильник настойчиво звонит уже минут десять точно. Тэхён вроде бы выключает его, но спустя какое-то время тот начинает звонить снова. Ким недовольно морщится, выползая из-под такого теплого и приятного одеяла, и недовольно зыркает на Чимина. Парень сидит на своей кровати. В одной руке небольшое круглое зеркало, а в другой гель для бровей, которым Пак старается аккуратно зафиксировать брови. И спрашивается, зачем он это делает, если через пару часов будет весь потный скакать в спортзале, стараясь идеально исполнить хореографию?

— Ты переставляешь его? — Тэхён обвиняюще тыкает пальцем сначала на друга, а потом на свой телефон.

— Иначе ты бы проспал и прилетел ко мне в середине дня, чтобы обвинить в том, что я не разбудил тебя, — Чимин не выглядит виноватым, да и в его словах правда есть смысл. Тэхён бы, не сильно задумываясь, прибежал к Паку сразу как сдал зачёт, чтобы немного покричать на друга. — Так что вставай, спящая красавица. До твоего экзамена... сорок минут.

— Чёрт... — Тэхён стонет, наконец отрывая свою тушку от кровати и медленно подтягиваясь. Пальцы слегка сводит, но это настолько привычно, что даже приятно. Вчера было воскресенье, и он не жалел времени на занятия с фортепиано, проторчав в классе добрых шесть часов. Когда он вернулся в комнату, Чимин уже сладко сопел в подушку. — Интересно, есть ли вероятность, что профессор Ли мог заболеть?

— Не смеши меня, за четыре года он ни разу даже не кашлянул лишний раз, таких дьяволов никакая простуда не берет, — Пак наконец отложил зеркало и встал с кровати. На нём уже были светло-серые спортивки и большая растянутая майка. И парню абсолютно всё равно, что на дворе декабрь месяц, и в тренировочных помещениях довольно прохладно.

Когда Ким спустя двадцать минут выходит из душа, в комнате уже пусто. Парень только вздыхает, начиная чуть быстрее собирать вещи и пытаться хоть как-то уложить волосы. Опаздывать к профессору экономики опасно, а опаздывать на зачёт вообще сродни самоубийству.

Тэхён одевает тёмно-синюю водолазку, накидывая сверху кардиган чёрный крупной вязки, на ногах красуются такие же чёрные брюки, а на запястьях слегка позвякивают браслеты. Он пальцем подталкивает вечно съезжающие очки в тонкой оправе и смотрит на свой небольшой кожаный рюкзак. На сегодня, помимо зачета по экономике, планируется пара по истории корейской культуры и одному языку из тех, которые они должны были выбрать на втором курсе обучения. Тэхён тогда знатно по нервничал, почти неделю выбирая язык, который хотел бы изучать следующие несколько лет. Пару раз бегал к более старшим курсам, чтобы узнать о преподавателях и насколько сложен сам язык. Ошибкой тогда стал поход к Ким Намджуну, лучшему ученику среди сейчас уже пятого курса. Ким тогда только развёл руками, сказав, что попросился сразу на два языка и не может сказать, что лучше, потому что ему нравится все, и он планирует начать изучать другие чуть позже. Да уж, до этого мегамозга Тэхёну еще очень далеко.

В конечном итоге Чимин, которому знатно надоело слушать нытьё друга, взял листок со списком языков и с закрытыми глазами ткнул в первый попавшийся. Бог это был или просто так сошлись звезды, но уже два года Тэхён изучает французский и нисколько не жалеет, что доверился Паку.

***

Тэхён подбегает к аудитории за две минуты до звонка и опирается на стену, пытаясь отдышаться. Около двери уже собрались ученики, стоя либо небольшими кучками либо по одиночке. Ким Сокджин, председатель студсовета, стоял вместе с Намджуном и ещё парой человек и что-то рьяно доказывал второму. Тэхён не знал, что сегодня экзамен сдаёт не только их группа но, и те, кто на год старше. Заметив младшего, Джин кивнул в знак приветствия.

Чимина нигде не было видно, хотя он тоже должен был сдавать экзамены сегодня. Это не удивляло, Пак любил приходить одним из последних, чтобы не толпится в этой очереди, ожидая своего смертного часа. Мудро-то мудро, но вот Тэхён всегда приходил заранее и иногда даже умудрялся зайти в аудиторию одним из первых.

Потихоньку коридор начал пустеть. Студенты заходили и выходили уже спустя двадцать минут. Кто-то выглядел счастливым и радостно печатал что-то в телефоне, кто-то, наоборот, выходил, крепко сжимая в руке зачётку и матеря преподавателя сквозь зубы. Тэхён в общем-то был уверен в своих силах, разве что немного переживал, но это абсолютно нормально.

И вот спустя добрых полтора часа Тэхён выходит из аудитории. И нет, не со сверкающей улыбкой и хорошей оценкой. Чертов профессор оценил его знания не выше С,В Корее буквенная система оценивания, когда студентам ставят С, у них нет возможности пересдать, но С является оценкой выше, чем F, которую пересдать можно, так что студенты часто просят поставить им F, чтобы можно было пересдать. и Ким готов был завыть в голос. Чёртову С пересдать нельзя. А на F профессор ещё никогда не соглашался. Вот и теперь он просто поставил в зачётку свою роспись, полностью игнорируя слезливые просьбы студента и посоветовав лишь: "Учитесь, мистер Ким, и тогда не придётся просить о другой оценке".

Тэхён громко хлопает дверью, пугая стоящих рядом студентов, и быстро шагает в сторону другого корпуса. У него нет времени на самобичевание, пару по французскому перенесли и поставили перед историей корейской культуры, так что ему нужно успеть добежать до другой аудитории за пятнадцать минут.

— Jeanne est trop bonne pour être la femme d’un tel jeune homme, — тихо проговаривал скороговорку, заданную на этот урок, себе под нос Тэхён, всё ещё сжимая в руках бедную зачётку. Он буквально летел по коридорам, пытаясь унять эмоции внутри, потому что если они выйдут наружу, он разнесёт своим гневом половину здания. Никто ещё не ставил ему С, и нет, не потому что ему делали поблажки как лучшему ученику потока, а потому что он правда работал достаточно, чтобы получать высокие оценки. Но этот чёртов проф...

Парень не успевает закончить мысль, чувствуя, как резко во что-то врезается и оступается. Зачётник летит вниз, как, впрочем, и очки, но вот самого Тэхёна успевают поймать чьи-то руки. Ким мысленно вздыхает, уговаривая себя просто извинится за свою невнимательность и, подобрав очки и зачётку, идти дальше, но...

— Всё хорошо? Извини, я... — Тэхён поднимает голову и тут же замолкает. В его удивлённые глаза, которые вообще-то видят всё не так уж и чётко без очков, смотрят не менее удивлённые глаза Чон Чонгука. Непонятно, кто из них первый отстраняется, но, кажется, они делают это одновременно. Ким не знает, почему говорит следующее: — Чёрт возьми, Чон, ты что, вообще по сторонам не смотришь?

Он поднимает свои очки, проверяя их на целостность и тут же цепляя на нос, всё-таки, когда ты чётко видишь своего противника, уверенности как-то прибавляется. Младший стоит напротив, скрестив руки на груди, и враждебно смотрит из-под своей длинной челки. Тэхён быстро осматривает пол на предмет синенькой книжки и находит её прямо под ногами Чонгука.

— Не мог бы ты отойти? — нагинаться прямо у ног Чонгука он не собирается. Парень только вопросительно поднимает одну бровь, а потом как-то раздражённо хмыкает и вообще уходит в другую сторону, видимо, решая продолжить свой прерванный путь.

***

Если Чонгук может назвать несколько определённых и понятных причин, почему он недолюбливает Ким Тэхёна, то сам Тэхён, пожалуй, не назовет вам и одной стоящей причины своей ненависти к младшему. Просто так получилось. Возможно, Ким просто редкостная сука, которая после какого-то внутреннего отбора решила, что Чон Чонгук самый лучший объект для ненависти. А может, это потому, что, в отличие от барабанщика, Тэхён его помнит. Помнит то, что было несколько лет назад. Все издевательства и шутки в свою сторону.

Не то чтобы Чон был прямым участником в тех заварушках, которые устраивали его друзья. Просто по чистой случайности именно он попал в один университет с Тэхёном, а у того, к большому сожалению, слишком хорошая память. Так что да, он помнит те года своего подросткового возраста, которые по праву может назвать самыми ужасными. Помнит, как ему ставили подножки, унижали и говорили о том, что противно быть таким как он. Быть очкариком с плохим слухом, но при этом вечно блистать своими знаниями на всех олимпиадах и конкурсах. Его откровенно не любили, даже не скрывая этого.

И Тэ правда не понимает, что сделал не так. Он никогда не принижал сверстников, пытался быть дружелюбным и улыбчивым. Помогал, когда просили, и молчал, когда не требовалось говорить. Просто его внешний образ ботаника сделал своё дело. Никто никогда бы не узнал про его слуховые аппараты, если бы однажды он случайно не забыл снять их после физкультуры, когда собирался пойти в душ. Его, бедного, тогда нехило ударило током, а общественное мнение о нём резко поменялось. Позже все резко заметили, что он носит очки, а дальше по накатанной всё ниже и ниже. То у него слишком уродские свитера, то от него приторно пахнет чем-то ванильным, ну, а позже какой-то олух пустил слух о том, что он еще и гей. Не то чтобы слух был ложью, просто Ким никогда не позволял себе показывать свою ориентацию прилюдно. Ну и превратилась его жизнь в одно сплошное ничто.

После окончания школы Ким решил, что не позволит никому узнать себя настоящего. Он взял дополнительный год, поступив позже всех, и потратил это время на себя. Изменился на корню. Поменял стиль, привычки и взгляд. Не было больше того застенчивого и милого Ким Тэхёна. Университет встретил уверенного в себе парня с чувством стиля и вечным холодом в глазах. Ориентацию он решил не скрывать, понимая, что просто не хочет. Кому не нравится, пусть не общаются — он переживёт. А вот про слуховые аппараты умолчал. Знает только Чимин, сложно скрыть такое от соседа по комнате. Даже преподаватели свято верят в его идеальный слух, который, в общем-то, не такой уж и идеальный.

Пак, к великому облегчению Тэхёна, отреагировал более чем нормально. Не было ни жалости, которую он часто замечал у взрослых, ни презрения, которое испытывали сверстники. Чимин просто принял это как факт и не заикался об этом.

А потом Тэхён замечает в коридоре общаги его. Чон Чонгук идёт, неуверенно оглядываясь по сторонам и катит за собой небольшой чемодан. Кажется, Ким успел тогда испытать сердечный приступ. Если бы Чон помнил его, то мог бы с лёгкостью разрушить репутацию, которую Тэхён строил столько времени. Но Чонгук, заметив в коридоре хоть кого-то, просто поклонился и вежливо спросил, не знает ли Тэхён, где находится комната 214, и, о да, он знал, потому что эта комната была ровно напротив его собственной.

Следующие два месяца Тэхён с дрожью ожидал того момента, когда Чонгук наконец узнает его, но тот продолжал вежливо здороваться по утрам и уходить на пары, не показывая и малейшей заинтересованности. Ну и тогда Тэхён решил просто... стать сукой? По другому его поведение назвать было нельзя. Поначалу он неосознанно начал грубить Чону, когда тот что-то спрашивал, а позже понял и начал делать то же самое, но уже с определённой целью. Что угодно, только бы Чон не узнал в нём того забитого Ким-ботаника-Тэхёна.

И Тэхён на самом деле не может сказать, изменился ли Чонгук. Они никогда не общались лично. Младший в общем-то и не гнобился над ним, просто Чонгук был хорошим другом тех, кто делал это, для Тэхёна этой причины было достаточно. Ведь, как говорится в какой-то великой поговорке, скажи мне, кто твои друзья, и я скажу, кто ты.

***

Чонгук правда старался держать себя в руках. Ему это, в общем-то, удалось, но злость внутри бурлила следующие два с половиной часа, да так, что ему пришлось уйти с дополнительной лекции по истории музыки на час раньше.

На самом деле это не было чем-то удивительным. Каждая встреча с Ким Тэхёном превращалась в "это". Оскорбления, язвительные слова и полный презрения взгляд. И спрашивается, что бедный Чон Чонгук сделал этому парню? Может, тот гомофоб? Но по Чону не сразу скажешь, что он гей. Да и Тэхён не похож на натурала. Все эти его лёгкие, струящиеся рубашечки, обтягивающие пятую точку брюки и, о конечно же, разнообразные бальзамы для губ. Не спрашивайте, откуда Чонгук понял, что у того их много. Нет, он не смотрит на его губы.

В любом случае Чонгук перестал задаваться вопросом о том, чем он помешал Ким Тэхёну, достаточно давно, поэтому после их фееричного столкновения в коридоре он как ни в чём не бывало продолжил свой путь. Ну, по крайне мере он надеялся, что старший не заметил его сжатых кулаков.

Сейчас Чонгук направляется прямиком в одну из своих любимых комнат в университете. И нет, это не музыкальный зал. Учиться в одном из самых элитных университетов Кореи имеет свои плюсы не только в виде бесплатной еды в столовой и хорошо отремонтированной общаги. В университетском городке, совсем рядом с общежитиями, расположен собственный спорткомплекс. Два этажа, бассейн, просторные раздевалки, мини-поле для футбола, волейбола и баскетбола. Два зала с тренажёрами. Чонгук как только приехал три года назад, сразу побежал сюда, чтобы получить карту-пропуск. Вот и зависает всё время учёбы либо здесь, либо недалеко от любимейших барабанов.

За стойкой приёма знакомый парень, что приветливо машет рукой, когда Чонгук проходит мимо. Хан Джисон выпустился отсюда в прошлом году и каким-то образом умудрился устроится работать в университетский спортзал. Странно конечно, обычно студенты бегут отсюда как только выпускаются, но этого парня, видимо, всё устраивает. Да и Чонгук общался с ним когда тот ещё учился, так что они часто разговаривают, когда у Джисона есть свободная минутка.

Чон быстро переодевается. За каждым студентом закрепляют определённый шкафчик, так что Чонгук всегда держит в нём запасную форму. Ну а мало ли. Вот сегодня очень даже пригодилась. Желания возвращаться в общагу за вещами не было, вероятность столкнуться там с братом, который точно увидит его состояние, не хотелось, а уж пересечься с Тэхёном тем более.

Знакомый запах какого-то освежителя, смешенного с природным запахом пота, встречает Чонгука, как только он толкает большие прозрачные двери в спортзал. Народу не так много, понедельник всё-таки, да и время всего пять, у большинства всё ещё идут пары. Парень подходит к любимой груше в самом дальнем конце зала и берет с небольшой полки перчатки. Привычные действия. Плотно обвязать запястья бинтами, надеть сначала одну перчатку, плотно затужив у основания, потом кое-как надеть вторую, а потом можно и отключить мозг.

Хосок сначала пытался запретить брату заниматься боксом. Думал, что это может сделать хуже, и тогда синдром тремора выйдет из-под контроля. Но Чон упрямо продолжал заниматься тем, что нравится. Да и вряд ли Хоби понимает, что бокс не просто помогает поддерживать себя в форме, он расслабляет, и когда ты бьёшь эту бедную грушу, вся злость и нервы за день... исчезают? Чонгук не знает, как объяснить это, просто помогает, а это самое главное. Наверное, не занимайся он этим, тремор из-за всех его волнений вполне мог пойти дальше, что было бы гораздо хуже.

— Сколько ты уже тут? — низкий голос выводит из собственных мыслей. Чонгук останавливается, оборачиваясь, и встречается глазами с Намджуном. Парень совершенно не вспотевший, из чего можно сделать вывод — он только пришёл.

— С пяти? — младший неуверенно косится на часы. — Не уверен точно, спроси у Джисона.

— Сейчас восемь вечера, Чонгук. Ты всё это время бил её? — он указывает на всё ещё покачивающуюся грушу. Чонгук так же неловко кивает, на что Ким только закатывает глаза. — Думаю, тебе хватит на сегодня, ну а если нет, сделай хотя бы перерыв.

— Нет, я закончу. Мне нужно ещё потренироваться с барабанами, — Чон успевает поймать обеспокоенный взгляд хёна, прежде чем выходит из зала.

Намджун — один из самых близких друзей Хосока. Когда Чонгук только приехал в университет три года назад, он на правах доверенного лица взял младшего под свою опеку. Чонгук сначала пыхтел, брыкался и ругался. У него и так есть Хоби, куда ему ещё одного смотрителя, но позже смирился, с благодарностью принимая помощь старших и игнорируя то, что считал ненужным.

Вот и сейчас он не обращает внимания на этот взгляд и заходит в раздевалку. Мысли до сих летают где-то на орбите подсознания, абсолютно не желая возвращаться вместе с Чонгуком на землю.

***

Следующая неделя прошла на удивление спокойно. Тэхён пару раз мельком замечал Чона в столовой и на лестнице, когда тот, явно куда-то опаздывая, чуть не снёс своей огромной тушкой такого же опаздывающего на тренировку Чимина. Пак тогда неловко потёр ушибленное плечо и пару раз вежливо поклонился в ответ на извинения Чонгука.

А Тэхён всю это неделю делал... ничего? Ничего, если говорить про учёбу. Все экзамены были сданы, преподаватели довольны, и долгов на горизонте не наблюдалось, так что Тэ с чистой совестью проводил всё своё время в музыкальном зале. Правда, уши под конец недели начали ужасно болеть, распространяя тупую боль в район головы и виски, что делало ситуацию ещё хуже. Видимо, ему стоило делать чуть больше перерывов и не злоупотреблять прослушиванием своей игры на слишком большой громкости.

— Тебе следовало бы сходить в медпункт или в больницу, — как можно тише проговорил Чимин. Он заметил, что с другом что-то не так ещё в пятницу, но тот упорно делал вид, что его совершенно ничего не беспокоит. И вот, сейчас они оба лежат на кроватях в звенящей тишине, стараясь лишний раз не дышать, чтобы хоть как-то успокоить чувствительные уши Кима.

— Если я пойду в медпункт, они сразу доложат декану, что у меня появились проблемы со слухом, а когда раскроется что они вообще-то были всё это время, будет огромный скандал. Ни в одной моей справке нет упоминания об этом, — Тэхён плавно ткнул пальцем в наушник. Голова раскалывалась ужасно, так что как только Чимин уйдёт, он снимет этот злоебучий аппарат и, может, даже поспит.

— Может, тебе снять его? Хотя бы на сегодня, ты же не собирался никуда уходить, — Чимин не смотрит на Тэхёна, и так зная, что тот недовольно хмурится.

— Потерплю.

— Но тебе же больно, Тэ, — в голосе Чимина нет жалости, только огромная волна тепла и заботы. Может, Пак и не до конца понимает, как работает организм Тэхёна, но он правда переживает за друга.

— Потерплю, — упрямо повторяет парень, а затем слышит недовольный вздох Пака. — Чимин, я не хочу напрягать тебя, ведь если я сниму его, то не смогу слышать и мне придется читать по твоим губам, а это крайне некомфортно, потому что я просто как дурак буду пялиться на твои губы, ты начнёшь говорить громче, чтобы я услышал, чего я тоже не хочу.

— Ты снимешь его, когда я уйду?

— Да.

Чимин резко подрывается с кровати, собирая со стола какие-то тетрадки и запихивая их вместе с айпадом в свой ярко-жёлтый портфель. Тэхён удивленно смотрит на друга, не совсем понимая, чего он так быстро подорвался. До его репетиции ещё целых два часа, так что Паку совершенно некуда спешить.

— Ты куда? — всё же решается спросить Ким, наблюдая, как Чимин, накинув на себя большую голубую толстовку, уже зашнуровывает новенькие конверсы.

— В библиотеку или кафетерий, а потом в спортзал. Поспи, пожалуйста, — Чимин машет на прощание и закрывает за собой дверь с тихим щелчком.

Тэхён приподнимается на кровати, аккуратно снимая наушники и убирая в специальный чехол. Парень откидывается на множество мягких подушек и глубоко вздыхает. Всё же Чимин прекрасный человек и очень хороший друг, и Тэхён правда благодарен судьбе, что после всего, что с ним произошло, она преподнесла ему подарок в виде маленького доброго комочка с милыми ямочками на щеках.

***

К вечеру стало лучше. Наличие полной тишины на протяжении почти восьми часов помогло его бедным ушам на ура. Так что когда Чимин вернулся в комнату, полностью вымотанный, он заметил Тэхёна, сидящего за своим письменным столом и что-то активно печатающего на ноутбуке. Пак снял кроссовки и кинул портфель на кровать. К его удивлению, Тэхён даже не повернулся в его сторону, хотя он уверен, что вёл себя достаточно громко, чтобы даже соседи поняли, что Пак Чимин вернулся в общежитие.

— Тэ? — негромко сказал Чимин. Может, тот просто обиделся? Непонятно, правда, из-за чего именно, но Тэхён — личность эксцентричная, так что от него можно было ожидать чего угодно. Когда Ким так и не повернулся, Пак сказал чуть громче. — Тэхён?

Не получив ответа и в этот раз, Чимин подошел ближе и тронул друга за плечо. Реакция была молниеносной. Тэхён повернул голову так резко, что, казалось, его шейные позвонки попросту не выдержат этого. Как только Тэхён понял, кто стоит рядом, его плечи слегка расслабились, но вот глаза начали судорожно метаться по комнате.

— Тэхён? Все хорошо? — Чимин говорил тихо, не до конца понимая, что не так. Уставший мозг просто не хотел заниматься лишней мыслительной деятельностью. — Я надеюсь, что всё хорошо, потому что если ты вдруг обиделся, я бы хотел извинится. Возможно, я сказал что-то не то...

Чимин замолчал, когда Тэхён резко закачал головой. Только спустя долгих десять секунд Пак заметил, что глаза друга неотрывно следят за его губами, будто боясь пропустить то-то очень важное. "Он без наушников", — пронеслось в голове. Чимин подался слегка назад и мельком оглядел Кима. Впервые за четыре года он видит его таким потерянным и одновременно полностью сосредоточенным. Тэхён поднял глаза выше, когда понял, что Чимин не собирается говорить.

— Я... извини, — его голос звучал слишком глухо и тихо. Паку пришлось податься чуть вперёд, чтобы услышать. Заметив движение друга, Тэхён судорожно прикрыл глаза и постарался говорить громче. — Я не знал, во сколько ты придёшь, а потом забылся и...

— Тэ, тебе не нужно извинятся, — Чимин старался не повышать голос, зная, что Тэхён сразу это заметит и может серьезно расстроиться. — Тебе ведь намного комфортнее ходить так?

Глаза Тэхёна снова неотрывно смотрели на губы, и Чимин даже успел поразиться этому. Ему бы такое умение читать по губам в школе, и все его контрольные были бы написаны на пять. Ким неуверенно кивнул в ответ.

— Ты можешь ходить так в комнате. Я совершенно не против и меня не тревожит, что ты смотришь на мой рот. Главное, что тебе комфортно, — Чимин замолчал, заметив, как глаза Тэхёна заволокло пеленой, подозрительно похожей на подступающие слезы. — Эй, эй, Тэхён-и...

Чимин притянул парня за плечи к себе, крепко обнимая. Тэхён безропотно подчинился, вжимаясь холодным носом Паку в плечо и наконец не сдерживая слёзы. Слишком долго он терпел. Слишком о многом молчал. Слишком долго копил все чувства в себе. И вот, достаточно было одному человеку проявить к нему маленькую каплю доброты, как стена, которую он упорно и долго строил по кирпичикам каждый день, развалилась.

***

— Тэхён? — парни сидели на кровати Кима. Чимин внимательно смотрел на друга, пока тот нервно убирал со стола салфетки, которыми вытирал заплаканное лицо, и следом быстренько засовывал в уши аппараты. — Почему ты так относишься к ним?

Тэхён тяжело вздохнул. Конечно, Чимин задал бы такой вопрос. Он парень неглупый, к тому же наблюдательный, ему не составило труда сопоставить события и прийти к определенным выводам.

— Я пообещал себе, что никто не узнает ни о том, что происходило в моей школе, ни о том, что у меня проблемы со слухом, — Тэхён сел рядом с другом, обхватил колени руками и уткнулся в них подбородком. — Но как видишь, система дала сбои, и ты узнал. Это было понятно, я бы не смог скрывать, мы жили в одной комнате.

— Ты можешь не рассказывать, если не хочешь, — голос звучал немного грустно, но твёрдо. Чимин прекрасно понимал, что всё произошедшее явно не было позитивным.

— Я... доверяю тебе, — совсем тихо проговорил Тэхён. — Ты ни разу не пожалел меня, хотя все вокруг только это и делают. Не представляешь, как это раздражает.

Чимин молчит, дожидаясь, когда Тэхён соберется и начнёт свой явно не короткий рассказ.

— В девятом классе все узнали, что я ношу аппараты. Знаешь, это было так глупо. Я просто забыл снять их в душе в раздевалке после физкультуры, меня нехило шарахнуло током, а остальные поняли, что я не такой "идеальный" отличник, которым меня считали. Думаю, все с самого начала меня недолюбливали. Такие как я всегда становятся отбросами. Тихие, молчаливые, но при этом те, кого всегда выделяют учителя и кто приносит школе победы в куче каких-то абсолютно ненужных олимпиад. Сейчас я понимаю, что ребята просто наконец-то нашли, к чему прикопаться. Потом начали издеваться из-за очков, одежды, поведения. Кто-то пустил слух о том, что я гей. Не то чтобы это было ложью, — Тэхён как-то грустно хмыкнул. — Просто я никогда открыто этого не показывал. Ну и после сам понимаешь. Подростки бывают слишком жестоки. Неуравновешенные, завистливые, им только бы найти объект, на котором можно было бы вымещать злость. Я стал таким вот объектом.

Чимин сидел, замерев в одном положении, и неотрывно смотрел на Тэхёна. Его пугало то, что он видит. Ким смотрел перед собой полностью пустым взглядом, слова звучали глухо и безэмоционально. Сразу понятно, сколько раз он снова и снова переживал эти моменты, заставляя себя принять всё произошедшее и идти дальше.

— А потом я выпустился. Взял год на отдых и заставил себя изменится. Постригся, изменил стиль, стал следить за собой. Поклялся, что больше никто не посмеет задеть меня и снова нарушить равновесие внутри, но... — он резко замолчал, понимая, что чуть не проболтался про Чонгука. Не стоит приплетать его сюда, даже если косвенно он виноват в тех событиях.

— Ты такой чертовски сильный, Тэхён, — наконец говорит Чимин, понимая, что друг больше не хочет рассказывать. Тэхён поднимает на него удивленный взгляд. — Не смотри на меня так. Ты правда поразительный. Мне жаль, что мы тогда не были знакомы, я бы стал тем самым вторым отбросом, и мы бы ходили с тобой вместе и получали бы вместе, потому что я абсолютно не умею защищать.

Последние слова заставили улыбнуться. Чимин выглядел настолько искренним, что в сердце что-то очень больно кольнуло. Тэхёну так не хватало вот такого человека, который просто будет рядом с ним.

— Спасибо ЧимЧим, ты потрясающий друг, — совсем тихо говорит Тэхён и следом крепко обнимает Пака. Один из двух огромных грузов его души наконец упал.

***

Через три дня Новый год. Вроде бы такой счастливый праздник. Кто-то наконец-то получает долгожданные выходные и уезжает куда-то далеко-далеко, кто-то празднует в кругу семьи, а кто-то на шумной вечеринке.

Но вот Тэхён в этом году остаётся дома. Его отец чётко сказал, что этот Новый год проведёт со своей третьей по счёту женой, знакомиться с которой Ким даже не собирался. Он вообще ограничил своё общение с отцом по-максимуму сразу после того, как тот в первый раз изменил его маме. Тэхён помнил, как мать тогда плакала и как долго обнимала его, потому что суд вынес постановление о том, что ребёнок остаётся с отцом. Мать Тэхёна была домохозяйкой и не могла обеспечить сына всем необходимым.

Долгое время парень жил один на один с отцом. Тот первое время пытался сглаживать углы, сам заводил разговоры и старался проводить больше времени вместе, но потом понял, что Тэхён не хочет этого, и отстал от него. Так и продолжается уже шесть лет. Единственное упоминание о родном отце приходит в виде поздравления на день рождение и ежемесячного пополнения банковской карты на кругленькую сумму.

Он бы мог поехать к матери, но та уже несколько лет живёт за пределами Кореи, а тратить огромные деньги на перелёты у него нет возможности. Вот так и живёт, каждый год оставаясь на зимние каникулы в универе и скрашивая одинокие дни в компании фортепиано. В прошлый Новый год с ним остался Чимин, уверив, что это не будет проблемой, и он сам хочет отпраздновать с другом, но в этом году Пак уехал в Пусан к родителям, так что Тэхён обречён на одиночество.

Как минимум он думал, что обречён на одиночество, пока утром тридцать первого декабря не столкнулся в коридоре с Чон Чонгуком.

***

Тэхён правда не думал, что в университете есть кто-то кроме него, кто остаётся на зимних каникулах в университете. На самом деле быть в полном одиночестве в общаге несколько дней имеет свои преимущества. Например, можно включать музыку на полную, петь, идя по коридорам, и не париться, выходя из комнаты без футболки или штанов.

Вот и сейчас он решил спуститься до первого этажа, чтобы раздобыть в автомате что-нибудь к фильму. На нем огромная оверсайз футболка, прекрасно закрывающая задницу, к тому же, сейчас тридцать первое декабря, так что он уверен, что в коридорах будет пусто. Да даже на вахте будет пусто, потому что милая и добрая бабулечка-вахтёрша тоже будет праздновать новый год в окружении семьи и друзей, а не в компании одинокого Ким Тэхёна.

Да вот только судьба, видимо, в этом году вообще настроена к Киму не особо дружелюбно, иначе как вы можете объяснить сутацию, в которую он умудрился вляпаться.

Ким выходит из комнаты, кое-как захлопывая дверь ногой и пытаясь в одной руке удержать кошелёк и телефон, чтобы хотя бы ради приличия запереть дверь. Не то чтобы он думал, будто в пустом общежитии к ним может кто-то забраться.

— Не знал, что ты тоже остался, — над ухом внезапно раздаётся знакомый голос. Тэхён от неожиданности дёргается, умудряясь уронить телефон и кошелёк. Шипя себе под нос всеклятые и треклятые проклятья парень приседает, стараясь сделать это так, чтобы футболка не сильно поднялась и не оголила то, что Чонгуку видеть не нужно.

— Чон, предлагаю просто разойтись и сделать вид, что мы дру...— Тэхён медленно поднимается с пола, отдёргивая футболку, когда его перебивают.

— Это слуховой аппарат? — слегка удивлённо спрашивает Чонгук, а у Тэхёна мурашки бегут по спине. Ким резко поднимает руку, проверяя прическу, и понимает, что его привычно распущенные волосы, которые в обычное время выполняют функцию сокрытия ушей, сейчас собраны в небольшой хвостик на затылке.

— Я...это... — Тэхён заикается. Ему страшно, потому что он уверен, что Чонгук сейчас пойдёт и расскажет декану. Ему будет незачем скрывать эту тайну, особенно после всех оскорблений, которыми сыпался Тэхён. Но потом в голове что-то щелкает. А собственно какого хера Чонгук сейчас спросил это? Он ведь прекрасно знает Тэхёна, пусть и не показывает. Ну, как минимум, Ким уверен в этом. Так что он решает действовать по простой тактике защита=нападение. — Не делай такое лицо, будто ты не знал об этом.

— Но я... — начинает Чонгук, и он выглядит так, будто его застали врасплох слова Тэхёна. И, наверное, Киму бы нужно остановиться, подумать и, возможно, наконец-то нормально поговорить с младшим, но его уже несёт дальше.

— Н-но я, — передразнивает он парня. — Слушай, Чон Чонгук, мне надоела твоя игра. Хватит притворятся, что не помнишь меня. Я вот прекрасно помню все унижения и оскорбления. Захотел опять поиздеваться над заучкой Ким Тэхёном? Или я тебе настолько противен, что ты даже не хочешь показывать, что знаешь меня? Чёрт, да вы испоганили мне половину школьно...

Тэхён замолкает, когда его резко прижимают к стене, а лицо младшего находится слишком близко к его. Тёмные глаза напротив горят злостью и непониманием. Ой, кажется Тэхёну всё-таки следовало просто поговорить. Как-то даже страшно становится, особенно, если посмотреть, как у Чонгука перекатываются мышцы под плотно облегающей чёрной футболкой.

— А теперь послушай меня ты. Я понятия не имею, кто ты такой, но, кажется, начинаю догадываться. Я пропустил половину обучения в средней школе, а в старшей учился на домашнем обучении, так что, извини, но испортить жизнь я тебе никак не мог. Просто не в состоянии был, — он резко отстраняется от Кима, и тот замечает, что руки Чонгука подозрительно сильно дрожат.

Они так и стоят друг напротив друга, сверля взглядами и пытаясь переварить всё, что произошло.

— Давай просто поговорим? — наконец выдаёт Чонгук. Тэхён только кивает. Им и правда следует поговорить.

***

— Так? — они сидят в комнате Тэхёна. Чонгук неловко подобрал ноги под себя и сейчас неотрывно смотрит на старшего, пока тот заваривает им чай.

— Мы учились в одной школе, и твои дружки вечно надо мной издевались, — просто говорит Тэхён, протягивая одну из кружку Чону.

— Так ты тот самый Ким Тэхён? — Чонгук выглядит ошеломленным. Он во все глаза смотрит на Кима, будто сейчас тот, как золушка после двенадцати, превратится в ботаника-неудачника. Ким только мычит, делая маленький глоток. — Боже, я столько раз говорил им перестать. Тэхён, я правда не ходил тогда в школу, я тебя в глаза-то видел, наверное, раза четыре. У меня тогда...

Чонгук замолкает и крепче сжимает руками чашку. Тэхён замечает, что пальцы у парня опять дрожат. Тогда он убирает свою чашку, а затем и чашку Чонгука, аккуратно берёт ладони младшего в свои и сжимает, но те всё ещё мелко трясутся.

— Это тремор? — тихо говорит Тэхён, он задаёт вопрос, но звучит это больше как утверждение. Чонгук поджимает губы, прежде чем ответить.

— Да.

— Расскажешь? — спрашивает, хотя понимает, что Чонгук ему ничего не должен рассказывать вообще-то. Они вообще друг другу чужие, но почему-то сейчас Тэхёну очень хочется сблизится с Чоном. А, может, это желание было всегда, просто Тэхён прятал его под слоями ненависти и злобы.

— Только если ты в ответ расскажешь про аппараты.

— Хорошо.

— В средней школе я попал в серьезную аварию. Мы ехали с отцом домой, когда в нашу машину врезались. Больше зацепило правую часть машины, где я и сидел. Не было почти никаких повреждений, кроме небольшого задетого нерва в позвоночнике. Первый год я восстанавливался, следующий год пытался хотя бы ручку в руках удержать. Но, знаешь, я вообще-то упрямый, так что смог добиться хотя бы этого, — парень поднимает руки, показывая, что те хоть и дрожат, но намного меньше. — И в школу я тогда не ходил. Юнги-хён периодически рассказывал, что они травили какого-то парня с плохим слухом. Я говорил им перестать. Понял, какого это — быть лишённым какой-то функции в организме. Но они, видимо, не перестали.

Чонгук замолчал, переводя взгляд на старшего. А тот сидел, опустив голову вниз, распущенные пару десятков минут назад волосы полностью закрывали глаза. А потом раздался всхлип. Тихий такой, почти неслышный. Но Чон тут же дёрнулся вперёд, хватая старшего за подбородок и мягко приподнимая, заставляя смотреть на себя. А у Тэхёна слезы бегут, щёки мило покраснели вместе с носом, а эти большие и до ужаса виноватые глаза смотрят так открыто, что Чонгук готов даже документ какой-нибудь подписать, что прощает его, что не винит и не ненавидит.

— Тэ, — мягкое прозвище заставляет слёзы ещё сильнее политься из глаз, и Тэхён сам прижимается к Чонгуку, не давая тому и шанса отстранится. А тот и не против особо, прижимает к себе ещё ближе и нежно гладит по растрёпанным волосам. — Тише, Тэ. Всё хорошо, это я вообще-то должен рыдать и просить прощение на коленях за всё, что сделали мои друзья-придурки в школе.

— Я... я так долго считал тебя двуличной сукой. Думал, что противен тебе. А, оказывается, это я идиот, который не видит дальше своего носа, — Тэхён прячет покрасневший нос в тёплой шее младшего. — Прости меня, Чонгук. Мне стоило хотя бы поговорить с тобой, прежде чем кидаться и оскорблять.

— Всё уже хорошо. Мы наконец поговорили и всё выяснили, так что давай просто начнём заново, хорошо? — Чон слегка отодвигает от себя Кима и протягивает ладонь. — Я Чон Чонгук, ты понравился мне ещё в первый день в универе. Может, познакомимся?

— Ты... ты серьёзно? — Тэхён смеётся, понимая, как абсурдно это выглядит, но всё же протягивает свою ладошку в ответ. — Я Ким Тэхён, и ты мне тоже сразу понравился.

Второй из двух огромных грузов его души наконец упал.

***

Следующие три дня они проводят вместе. Тэхён, наверное, за всю жизнь не спрашивал и не говорил столько, сколько сказал за эти несколько дней. Они взахлеб расспрашивали и отвечали, пытаясь узнать как можно больше друг о друге. Тэхён рассказал всю историю, вспоминая чуть ли не каждое слово, а Чонгук в ответ пообещал, что за шкирку притащит к нему Юнги и заставит на коленях извиняться перед его теперь уже парнем. В какой момент они стали парой, Тэхён так и не понял, но не то чтобы он был сильно против этого.

Чонгук, не переставая, пытался узнать про его аппараты и попросил не носить их при нём, если Тэхёну так комфортнее. У Кима тогда в груди очередной рой бабочек прошёлся.

А когда Чимин через четыре дня вернулся в универ, то застал картину, ради которой даже достал телефон и сделал небольшое фото. Потом он его, конечно же, отправил Тэхёну и ещё долго слушал сначала гневные тирады и обвинения в том, что он чёртов маньяк, который подглядывает за людьми, а потом его так же долго обнимали, потому что фото получилось крайне милым, и сам Тэхён с удовольствием поставил его на обои.

А на фото Чонгук лежал на спине, а сверху него, буквально лёжа на самом парне, уместился Тэхён. Старший казался таким крошечным по сравнению с большим и мускулистым Чонгуком, особенно, когда лежал, уткнувшись носом в его шею и обхватив парня всеми конечностями, как коала.

***

Порой нам следует просто поговорить, и всё окажется намного проще, чем казалось...