Хроническая усталость.

Усталость, кажется, преследовала Рагнвиндра всю жизнь. Он ни на секунду не ощущал такого желанного чувства расслабления. И разные виды отдыха, будь то прогулки, чтение, поиск хобби – не помогали. Возможно и правда стоит уже обратиться к специалисту. Вот только он не из тех, кто считал это серьёзной проблемой.

Об этом он думает, когда снова просыпается ночью из-за тревожного, напоминающего о прошлом сна. Ему тут же захотелось убежать куда-то далеко. Далеко от всего мира, оказаться где-то в поле окруженном цветами. Он взял бы туда с собой только одного человека. Но предел его сил – кухня.

Стакан воды ситуацию не спасает. Разве что даёт восстановить дыхание. Дилюк продолжает стоять у столешницы. Переваривает приснившееся не обращая внимания ни на что вокруг.

Однако вскоре приходится, ведь на напряжённых от тревожности плечах появляются чьи-то тёплые руки. Они осторожно массируют кожу, вынуждают опустить плечи и расслабиться, отвлечься.

— Что-то случилось, Люк? — Слышится голос из-за спины. Рагнвиндр закрывает глаза. Этот голос моментально оказывает расслабляющее действие.

— Сон… просто неприятный сон, — Он говорит также тихо, после чего руку кладёт поверх руки, что на плече.

Чжун Ли в свете луны становился самым красивым на свете. Хотя лучи вечернего солнца шли ему больше. Подчёркивали приятный оттенок кожи, глаз, волос. Придавали всему этому более золотистый оттенок.

Но это было не то, о чём Дилюк мог думать. Сон всё ещё крутился в его голове. Заставлял чувствовать вину за то, что было. Что уже не исправить, не вернуть.

— Хочешь мы попьём чай? Или в кровать?

— Давай сначала чай…

Чаепитие при свете луны – лучший ритуал для спокойного сна, который они для себя открыли. Так Рагнвиндру начало казаться после нескольких дней сожительства с Мораксом. Ночью он не включал счёт на кухне, разве что мог зажечь свечу, что освещала комнату приятным тёплым светом. Но сейчас разливает чай в полной темноте, пока алые глаза наблюдают со стороны с одновременной тревогой и нежностью. 

Кружка оказывается уже под рукой. А вторая ощущает тёплое касание. Такое… словно спрашивающие «можно?» И Дилюк кивает. Сам сплетает пальцы с пальцами тёплой руки Чжун Ли.

— Расскажешь, что тебе снилось? — Решает Моракс спросить, оглаживая грубовато-нежную кожу светлых рук.

— Это не так важно, дорогой, не стоит волноваться… — Шепчет, отпивая горячего чая. — Просто… снова ошибки прошлого дают о себе дать.

— Я тебя понял… у нас ведь завтра выходной? Мы сможем поспать подольше. Нужно попробовать отдохнуть.

— Ты ведь знаешь, что я уже пытался… — Вздыхает Рагнвиндр более расстроенно, пока рука сжимается невольно крепче.

— Но это не значит, что нужно опускать руки. Я с тобой и вместе мы точно сможем, — Звучит более, чем уверенно. И Дилюк опускает взгляд, думая над этим.

— Мы… могли бы вместе почитать книгу? — Предлагает, пока кружка уже становится пустой. Горячий чай с мёдом успокаивал лучше всего на свете и мог конкурировать разве что с тем, кто его ему сделал.

— Хорошо, милый. Вот и договорились. Но сейчас пойдём в кровать.

Если бы не Моракс… Рагнвиндр бы, несмотря на свою как физическую, так и душевную силу, сломался. Точнее просто бы забил на свое состояние и работал без выходных. И только Чжун Ли мог вот так подойти к нему со спины, обнять. А после утащить к себе в тёплую кровать и прижимать к себе уже там.

И никто никогда не узнает, что помимо хронической усталости он страдает… нет, скорее наоборот, получает удовольствие от этих горячих рук на своей спине, от шёпота у уха, от одного только присутствия. Получает удовольствие от всего спектра своих чувств.