Монолог, пусть и в общих чертах, занял порядка полу часа, если не считать того времени, что Бамблби приходилось брать на то, чтобы банально перевести дыхание или отпить горячего чая из кружки. За все это время его ни разу не перебили и не задали уточняющего вопроса, что немного облегчало задачу, но не смотря на это ощущение дискомфорта осталось, наверное потому что особой реакции на его рассказ так же не последовало — вообще никакой.

Альфа Трион просто молча слушал, иногда отводя чуть взволнованный взгляд куда-то в сторону, но всегда неизменно возвращал его обратно к блондину, соблюдая вежливость. До боли пугающую, надо сказать.

Не то, чтобы сам Би рассчитывал на какую-то бурю эмоций, в конце-концов мужчина повидал достаточно за свои годы и его спокойствию могли бы позавидовать некоторые монахи ушедшие жить в пещеры где-то в горах ради дзена. Дрифт не в счет

К тому моменту, как полицейский замолчал, кружка уже опустела, а тот изрядно выдохся, то ли от кучи сказанных слов за раз, к чему ему так-то не привыкать, то ли от того, что словно заново пережил все то, что с таким трудом пропустил через себя ранее. Нахлынувшие эмоции кое-как удалось сдержать в себе, он ограничился лишь тяжелым выдохом.

«Не хватало еще прямо здесь расплакаться.» — Огрызнулся сам на себя парень, мысленно отвесив себе подзатыльник.

Сейчас его слабость никому не поможет и легче от нее никому не станет, чего уж говорить что не он один себя сейчас чувствует не очень хорошо и помощь могла понадобиться ещё и собеседнику.

Альфа смотрел в окно, чуть щурясь от солнечного света, обильными лучами падающими на пол, лишь немного не доставая до стола за которым они сидели. Опекун сложил руки на столе обхватив одну ладонь другой, полностью игнорируя остывшее содержимое своей чашки.

Лицо его тронуло беспокойство, в след за которым пришло то, что немного напоминало облегчение, которое однако тут же сошло на нет, заменяя собой спокойствие, обыденно сопровождающее его в жизни. Бамбл значение решил не предавать — мало ли, как человек переносит подобную новость ещё и с некоторыми подробностями, не ему решать, что в поведении может быть странным, а что нет.

— Спасибо, что рассказал. — Поблагодарил он, видимо придя к какому-то внутреннему порядку спустя несколько минут. — Знаешь. Не смотря на то, что ты мне сказал. Я думаю, что ты зря так себя коришь.

«Если бы вы знали подноготную, то совсем по другому отнеслись к моим словам.» — В слух светловолосый такое сказать решиться не смог, только неуверенно пожав плечами.

+++

— Я, кажется, уже об этом говорил. — Недовольный голос эхом отлетает от стен, возвращаясь обратно едва различимым эхом мужского баса.

В помещении за вытянутым столом расселся по своим местам не один десяток человек в форме, что примечательно, все как один уставились в отполированную столешницу, рассматривая свои собственные отражения в свете белых ламп встроенных в потолок намертво. Единственная фигура покинувшая, предназначенное для нее место, размеренными шагами ходила вдоль полу-занавешенных окон, высматривая что-то в утренней неге.

В отличии от большинства, на нем не было, ни пагонов, которые могли бы указать на звание, ни какой бы то, ни было сторонней атрибутики по которой можно было бы сделать, какой-то вывод или составить хотя бы отстраненное представление.

К счастью для себя и к несчастью остальных, мужчина в представлении не нуждался, чем порой пользовался в полной мере, веря от времени переходя некоторую грань, существующую для его окружения.

— Мне стоит повторить то, о чем я спрашивал? — Уточнил брюнет, развернувшись на пятках к молчаливым сослуживцам, едва ли кто-то из последних отвлекся от разложенных перед собой бумаг с важным видом, заставляя мужчину недовольно фыркнуть.

Не смотря на то, что все находящиеся в комнате были одного звания — смельчаков было гораздо меньше, особенно желавших выразить свое недовольство конкретно этим сослуживцем — слишком тот был злопамятен на такого рода происшествия и одной демонстрации, произошедшей в стенах соседнего кабинета, более чем хватило, что бы у остальных отбилось всякое желание переходить ему дорогу хотя в чем-то.

Закатив глаза, мужчина прошел к своему месту, под тихий стук низкого каблука о пол, прежде чем открыть папку перед собой и в несколько секунд разложить перед собой то, что было ему необходимо знать.

— К Юникрону у меня несколько вопросов. — Неожиданно заявил темноволосый, подняв скрепленные вместе два листа с каким-то докладом. — Его подопечный нам сейчас вообще не нужен.

Только сидящие достаточно близко смогли рассмотреть, что бумаги были датированы вчерашним числом, что очень их удивило, но ничем большим, кроме как вопросительным взглядом обменяться они не могли, только молча удивлялись.

— Вы имеете в виду Мегатронуса? — Все же поинтересовался сидящий в отдалении мужчина, отложив свои папки в сторону, тут же привлеча к себе внимание темно-синих глаз, смотрящих не особо довольно, но по крайней мере без привычной агрессии, которая несмотря ни на что, не отрицала неожиданный перепад настроения.

— Он уже много лет, как Мегатрон, — сложив листы, отвернулся тот обратно к окну, — тем не менее, да, дело касается именно его. Лезет куда не просят, а мне потом разбираться.

Монолог закончился максимально недовольным голосом и, неожиданно, мужчина вновь схватив предыдущий документ, скрутив его в плотную трубку так, словно ей же хотел кому-то заехать, желательно самому участницу скорого доноса.

Люди переглянулись между собой, молча поддерживая, понимая, что если их товарищ что-то придумал, то из него уже это не выбить, как ни старайся. Они знают, их начальство пыталось — ни чем хорошим это не закончилось.

— Закопались мы куда-то не туда, вернемся к насущему вопросу. — Чуть не согнув трубку в кулаках, отвлекся от собственных мыслей брюнет, повернувшись обратно уже относительно спокойным. — Что по последним данным?

+++

— Бамблби, я хотел с тобой поговорить. — Словив светловолосого в коридоре, заговорил Проул, чем тут же привлек внимание первого парня.

Отвечать толком и не потребовалось, товарищ тут же затащил недоумевающего в свободный кабинет, сразу закрывая за собой дверь, предварительно все же убедившись в том, что никто за ними не пошел.

Блондин уселся прямо на стол, с интересом смотря на полицейского, спокойно ожидая, что же такого тот хотел ему сказать, раз позвал переговорить отдельно. Тот же в свою очередь прошел к другому столу, стоявшему напротив, и оперевшись о него бедром, скрестил руки на груди при этом сохраняя какой-то неоднозначный вид, от которого хотелось, то ли убежать, то ли поинтересоваться все ли с ним в порядке.

Подсознательно, Би примерно догадывался о чем могла пойти речь, но не мог быть уверенным, ни в одном своем предположении, слишком мало совпадений было в каждом из них для построения целостной картины и возможных исходов.

— Удалось выудить некоторую информацию из представителя сектантского общества. — Начал издалека смотритель порядка, чем вызвал непонимание у младшего друга, которое тот поспешил высказать.

— Это ж, кто сдался на твою милость? — Удивился блондин. Теперь вопросов было на много больше, чем того, что могло бы на них ответить, потому что такого развития событий он никак не ожидал.

— Как тебе попроще сказать, — неожиданно замялся старший, обдумывая что сказать, прежде чем все-таки поднять взгляд обратно на выжидающего друга, — он выжил, хотя ты сделал все, чтобы этого не случилось.

Непонимание на лице Бамбл держалась несколько секунд, после чего он видимо прогнал в памяти указанный период времени. Тут его и перекосило по полной программе. Светлые брови поднялись дугами, а глаза округлились на столько комично, что будь они в каком-то мультике — они бы точно стали больше головы резко вылезая из своих орбит. Только бледные губы собрались в тонкую полоску, не двигаясь замерев в одном положении, совершенно не двигаясь.

— То есть у вас есть живой выродок этих тварей и мне никто-ничего не сказал? — Сипло уточнил он, наклонив голову к плечу на отцовский манер, смотря на то, как мужчина перед ним ощутимо напрягся.

— Потому что, ты бы его убил. Даже опуская факт того, что он был в больнице. — Помотав головой, дабы отогнать ненужные мысли, все же пояснил Проул, не то чтобы это сильно изменило эмоциональное положение ничего не подозревавшего об этом деле полицейского. — Начальство велело не распространять. Так что не только ты ничего не знал, этот приказ так же затронул другие отделы. На тот случай, если кто-то решит использовать этот факт против нас самих.

Би тяжело выдохнул, на то чтобы переварить услышанное у него ушло несколько долгих минут, сопровождающихся тишиной и повисшей в воздухе тяжелой атмосферой, которую кажется можно было ощутить даже собственной кожей, максимально неприятное ощущение, если испытывать его на себе.

— Я очень надеюсь, что он сказал что-то достаточно важное. — Обреченно кивнул тот, показывая, что вроде как смирился и готов слушать, что им удалось разузнать.

— По крайней мере у нас есть то с чем мы наконец-то сможем выдвинуться. — Уверенно заявил собеседник, тут же довольно потерев руки в предвкушении, даже на его лице появилась довольная улыбка. — Если повезет, то мы сможем выдвинуться в путь уже на днях.

— Весь во внимании.

+++

В утреннем лесу царят молчание, сон и ещё н сошедший полумрак. Тишина слишком обманчива, но на самом деле, она соткана из тысячи легких порой едва различимых звуков, шорохов пробегающих мелких животным, шелеста травы под ветром и писка. Иллюзорная пустота, наполненная молчаливой тайной, скрытой, шевелящийся повсюду тихий ужас.

Конечно, следовало держаться начеку: из поваленного, много лет назад, дуба может вылететь рой потревоженных пчел, а если откинуть камень, мешающий проходу, в ямке, извиваясь и корчась, появится причудливая змея и по лодыжке незаметно поползет отряд рыжих муравьев. В руинах башни, некогда бывшей частью большого здания, к лицу то и дело липнет густая паутина, а на рассвете можно рассмотреть все вокруг во всей красе, которая и должна быть в такое время.

Только вот сейчас никто из присутствующих не мог по праву оценить то живописное место, через которое пролегала их дорога — слишком мрачный настрой, тяжелой тучей, висел над головами каждого из мирно идущих, хотя и их спокойное существование сейчас могло встать под серьезный вопрос.

Бамблби молчал. Впервые за свою практику он понятия не имел чем могло закончиться их решение, на этот раз обдуманное и заверенное их же начальниками. С одной стороны их значительно больше и они хорошо подготовлены, даже, к внезапному столкновению с неприятелем, который мог устроить засаду или напасть исподтишка, что в общем-то было равносильно, с другой же не оглашённые вопросы о которых все думали, но никто не задавал их в слух, крутились в голове непрерывными кассетами, заклинившими в несчастном сознании.

Выехать пришлось вечером, а к самому месту назначения добрались они только к раннему утру. Решение не особо хорошее, но всяко лучше чем приехать на ночь глядя и пытаться что-то сделать с фонариками-фарами в полной темноте, так еще и непонятно были бы они тут одни или уже с гостями непосредственно. Лишнее привлечение внимания сейчас им было не нужно, тем не менее нельзя было не брать во внимание факт того, что их вполне могли поджидать и тогда эффект неожиданности скатиться коту под хвост и придется начинать план Б — облаву со всеми возможными последствиями, половина из которых была подсчитана со смертельным исходом для соперников.

— Можно я закончу начатое, если он соврал? — Неожиданно уточнил Би, нагоняя вышедшего вперед Айрохнайда, внимательно всматривавшегося куда-то вдаль и, кажется не сразу услышавшего о чем него спросили.

А вот виновник их вылазки услышал, да и не стеснялся светловолосый своих слов и прямых намерений, даже на оборот в какой-то степени, следить за тем, как его лицо с отстраненного сменяется на испуганно-ужаснувшееся доставляет какое-то странное извращенное удовольствие. Хотелось, чтобы он держал эту мысль в голове до самого конца, а вот будет ли она приведена в исполнение или нет — дело его совестного ответа.

— Только, если в этом действительно будет необходимость. — Заключил мужчина, риторически прикинув где тут можно спрятать тело в случае чего, а места на чистоту, было более чем достаточно и для пары десятков приконченных.

Пол часа ходу прежде чем из-за деревьев выросло указанное здание, которое и было указано на допросе. Из трех массивных этажей один — самый первый, ушел под землю полностью, о его существовании напоминали лишь остатки окон, едва выглядывающие из-под сухой пыли. Стекла давным-давно были разбиты, так что от них уже ничего не осталось и можно было легко увидеть, что творилось внутри не смотря на раннее время.

Исходя из того, что уже было известно, нужно было осмотреть все этажи, кроме того нельзя было исключать осмотр находящихся под ним катакомб, которые в большинстве своем и стали пристанищем, пусть и временным, для сборов интересующих их людей.

«Я тебя очень прошу. Будь начеку.» — Неоднократно просил Рэтчет блондина, подсознательно понимая, что тот так или иначе, но найдет возможность влипнуть в какие-то неприятности и ладно бы, если бы все происходило на открытой местности, так нет, их выезд подразумевал под собой изначально замкнутое пространство в котором спастись на много сложнее.

— Как ты? — Поинтересовался возникший со спины Джаз. На шее парня висели перекинутые наушники, которые тот снял, чтобы ничего не пропустить касательно организационных моментов.

— Терпимо. — Кивнул Би, понимая, что именно имеет в виду его товарищ.

В конце-концов в последний раз заход в такого рода комплекс н закончился ничем хорошим и сейчас что-то неприятно холодило под ребрами вызывая беспокойство, пока что без причинное, ведь опасности, как токовой не было, а может ее просто не обязательно было лицезреть напрямую.

— У тебя еще будет шанс поквитаться, — значительно тише сказал полицейский, многозначительно кивнув каким-то своим мыслям, после чего все же ответил на непонимание друга, — почти уверен в этом. Мы тут не одни.

— Всем быть осторожными, если что-то покажется подозрительным сразу сообщайте остальным. — Скомандовал Айронхайд, прежде чем так же быстро распределить кто куда пойдет, вместе с этим прервав короткий диалог, так как сразу после Лейтенант поспешил присоединиться к остальной группе.

— Если никто не против, то я спущусь в катакомбы. — Пронаблюдав за распределением, которое в большинстве своем расположилось на этажах нескольких корпусов, предложил свою кандидатуру Бамблби.

Реакция была… неопределенной.

Большинство понимали, что так или иначе придется осмотреть все, так что даже не попытались препятствовать такому выбору, ограничиваясь только короткими фразами из раздела о безопасности, а вот остальные входящие в ряды близких друзей, были не рады такому раскладу событий, которое так старательно выбрал сам парень и это более чем отчетливо читалось на их лицах, а уж когда они начали переглядываться друг с другом, все стало еще более красноречиво.

— Надеюсь, мне не придется объяснять тебе правила безопасности. — Подумав, все же ответил полицейский и получив одобрительный кивок, тяжело выдохнул. Если Би что-то вбил себе в голову — отговорить его будет сложно.

Уже подходя к подвалу можно было почувствовать прохладу веющую из-под земли, не будь на светловолосом формы он бы вполне мог почувствовать ветерок, благо, сейчас он этого был лишен, чему был очень рад. Не то, чтобы от этого было легче, но во внимание это брать не хотелось.

Длинные коридоры встречали полу-мраком, оставленный свет мигал, то и дело погружая пространство в непроглядную темноту от чего становилось не по себе, целиться в темноте не очень удобно, особенно на ходу, особенно, если нужно прибить кого-то используя минимум патронов. Остаток он все еще, глубоко в душе, надеялся высадить одному шибко живучему тварюге в затылок, чтобы на этот раз он точно не убежал от кары, не небесной, конечно, но убийственной.

Бамблби нервно хихикнул, представляя, что сейчас собирается прочесать черт знает сколько помещений, чтобы перебить людишек поклоняющихся огню. Пиздец, а не жизнь со всеми вытекающими последствиями.

Ни черта это не успокаивало, но немного отвлекало от не самых радужных мыслей. По крайней мере пространство пусть и было замкнутым, но достаточно просторным, чтобы можно было развернуться и просматривать сразу все вокруг. Подсознание сразу выдало несколько хорроров, которые начинались именно так, спасибо самовнушению.

Плутать по брошенным коридорам с кучей всякой старой всячины вокруг — дело, как оказалось, не столько настораживающие, сколько успокаивающее. Спокойствие и неизменность пространства вокруг дарили ощущение полного уединения и какой-то отстраненности от остального мира, который сейчас казался в сравнении с этим, слишком шумным.

Прошло достаточно времени прежде чем Бамбл окончательно освоился в тишине, которую прерывал только шум люминесцентных ламп над головой и осмелел, ровно на столько, чтобы выпустить очередь в потолок, от которого тут же полетела штукатурка крупными кусками, с грохотом падая на пол.

«Что там у тебя происходит?» — Тут же ворвался на канал связи Джаз, привлекая к себе внимание.

— Не более чем проверка. — Парировал нарушитель спокойствия, на что получил комментарий в духе: давай по осторожнее, а то сейчас к тебе кого-то пришлют, чтобы ты один дел не натворил на свою голову и вообще плохая была идея тебя одного туда отпускать. — Я тебя понял, не бузи, все же нормально.

«Ага, моими молитвами, наверное.» — Обреченно обронил Лейтенант и Би мог поклясться собственным местом в полиции, покачал головой. — «Давай по хорошему. Мы не хотим терять еще одного товарища.»

Подействовало безотказно и отрезвляюще, обменявшись парой фраз в этом же духе, парень отключился, снова оставаясь один на один со своим одиночеством. Все оставалось на своих местах, только он сам теперь смотрел на него совершенно по другому — все эти комнату, случись что — могли стать его могилой и вытаскивать его будет до жути проблематично, если вообще возможно.

По спине пробежал холодок, а плечи неосознанно передернулись, вызвав мелкую дрожь по всему телу, которое на секунду откатило тело до непонятного состояния и тут же вернуло обратно в нормальное состояние.

«Следует быть осмотрительнее.» — Прикинул светловолосый, принимая во внимание все сложенное во едино.

Чем глубже он начал заходить, тем меньше проёмы становились и тем больше небольших ответвлений появлялось, вместе с ними росло и количество тупиков, заканчивающихся просто старыми трубами завернутыми в какой-то непонятный узел, прячась в темноте из-за чего приходилось то и дело включать фонарь, что бы все нормально рассмотреть и убедиться, что там во мраке не сидит кто-то притаившись в укромном уголке.

Света становилось все меньше. Отвратительной была идея переться дальше упертым тараном, но просто так уйти не позволяло какое-то непонятное предчувствие, вопящее о необходимости идти дальше и дальше. Объяснений, конечно же не было и ждать их было не от кого. Теперь лампа горела постоянно, а под ногами все чаше появлялось с хрустом битое стекло вперемешку с крупной пылью, больше напоминающей песок, тот что обычно используют при стройке.

Он старался дышать, как можно тише. Словно кто-то или что-то внимательно за ним следило из-за следующего поворота. Воздух ощущался на много холоднее чем можно было подумать, от чего нервы начали натягиваться подобно струне под напряжением.

Поворот и перед ним открылся широкий по свои размерам коридор, в котором при желании можно было поместить несколько сотен человек, словно в бункере, только это точно был не он, нет. Парень прекрасно знал, как именно выглядит такого рода сооружения и это ни в какую не сходилось с привычной картиной, хотя бы из-за кафельного пола и плиток, которыми были обложены стены. Конечно, часть их была оббита и потрескана от времени, но под ней был лишь камень с бетоном, посеревшим от прошедших годов.

Медленным шагом блондин двинулся вперед, осматриваясь в поисках того, что могло бы ему помочь в дальнейшем. На глаза попался только темный пакет, сложенный слишком знакомо, чтобы можно было проигнорировать, хотя и ошибиться было бы тяжело при всем желании. С минуту полицейский просто думал, стоит оно того или нет — но не выдержав, поддался любопытству.

Это была женщина. Тело уже прилично разложилось, а в нос ударил характерный запах после которого Би поспешил закрыть пакет обратно, чтобы не провоцировать собственный желудок на опустошение. У нее было пулевое ранение, точно в голову, кровь давно запеклась и почернела. То, что можно было сказать наверняка — ее смерть была быстрой, может, она даже не успела осознать что именно произошло.

За обдумыванием увиденного Бамблби совершенно упустил из виду факт того, что теперь находился в помещении не один. Фигура вышедшая из-за угла, со спины подходила к нему, привычно минуя несколько препятствий в виде разбросанных железок, спешно сокращая расстояние между ними.

— Последнее слово? — Голос оборвал поток мыслей, а затылка коснулось холодное дуло пистолета, пуская по телу табун мурашек.

Где-то под ребрами бешено забилось сердце, а в голову полезли самые разные мысли, спешно сменяющие друг друга в попытке вывести хоть какое-то решение, которое могло бы его спасти, но ни одна из них сейчас бы не прокатила.

Выстрел. Тяжелое тело упало на пол.

— Все еще жив. — Машинально отвечает тот, понимая что все ещё твердо стоит на ногах, и определенно был живее всех живых из-за взбушевавшегося адреналина в крови.

Он оглядывается и видит уже мертвого человека. Голова прострелена таким образом, что можно увидеть содержимое, а прозрачная жидкость спешно покидает голову через образовавшийся разлом вместе с воздухом который лишь едва различимо свистит из-за образовавшегося давления. Зрелище то еще.

«Так стоп. Если он был сзади меня. Я не мог выстрелить так быстро, так еще и профукать такой момент. А значит…» — Построение логической цепочки нарушили тяжелые шаги, обладатель которых определенно не собирался скрывать своего местоположения, да и присутствия в целом.

Сжав оружие в неожиданно ослабевших ладонях, Би демонстративно навел ее на неосвещенный участок комнаты, ожидая появления того, кто только что фактически спас ему жизнь, только вот принимая во внимание точность наведения этого человека, он мог так же легко расправиться и с ним, если бы захотел.

Высокая фигура. Синяя макушка и такие же глаза.

— Бамблби… — Сердце замерло. Матерь божья, он знает ЭТОТ голос. Он знает, КОМУ он принадлежит.

«Должно быть, с горя я окончательно свихнулся, раз Оптимус теперь мне и наяву видится.» — Спокойствие. Глубокий вдох. — " Это всего лишь твое воображение, Би. Он давно мертв и ты это знаешь.»

Тогда… тогда кто, КТО, в таком случае, с ним сейчас разговаривает? Парень неосознанно зажмурился, пытаясь собрать все воедино, прежде чем снова с опаской открыть глаза.

Он стоял перед ним, как ни в чем не бывало. В амуниции. С присущей ему беспокойством на лице и как бы спрашивал: «Это правда ты?» В самом деле, будто их встреча так и была запланирована, им следовало только понять. Прайм пристально смотрел, не сводя глаз и явно ждал, хотя какой-то, реакции.

Бамблби медленным шагом подошел к нему и прикоснулся к протянутой на встречу ладони. Теплой. Живой.

Он улыбнулся. Казалось, даже Оптимусу, прекрасному оратору, сложно было подобрать слова. Он выглядел каким-то растерянным и виноватым. Мужчина не мог, даже, нормально смотреть на парня, этот Капитан, этот человек, чтоб его! Стоит и улыбается.

Что за засранец.

«Я точно сплю.»

Прозрев (третий глаз не открылся, увы) светловолосый, сорвался и в считанные секунды повалил его на пол. Злость овладела истощённым рассудком, фразы и слова вырывались в произвольном порядке совершенно не проходя стадию цензуры: От «Да ты хоть знаешь, что я пережил!» до «Я не знал, как дальше жить и что мне делать с этим дерьмом на душе!» и «Зачем ты это сделал?».

Полицейский, весь красный от проступивших слез и взъерошенный, сидел верхом на Прайме и больно мутузил его кулаками, вымещая на нем всю злобу, накопившуюся во мне за эти месяцы. А он лишь нелепо отражал все удары, но не применял никакой силы.

Наконец-то проступило осознание: «Что я творю? Оптимус жив. А я снова пытаюсь его убить!» Он тут же подорвался на ноги, только долго так простоять ему не дали, секунды и парень почувствовал, как синеволосый приблизился к нему в плотную и обнял, игнорируя незначительные повреждения. Так крепко обнял. Он буквально стиснул младшего в своих объятиях. Казалось, он хочет что-то сказать.

«Что я за сволочь! Да, Бамбл, очень радушный прием, нечего добавить.» — Выругался сам на себя виновник, прижимаясь к теплому телу, прежде чем немного отпрянуть от него и взглянул ему в лицо. Он все еще улыбался, но на глазах его выступили слезы.

Но по шее все-таки получил, точнее удар пришелся в область челюсти.

— Согласен, заслужил. — Не без труда поднял он голову на судорожно дышащего и с красными глазами Би.

Парень замахнулся и врезал еще раз, только по уже и так пострадавшему носу, из которого вновь пошла кровь.

— Ладно, и это тоже.

Наконец блондин начал дышать нормально, а в месте с кислородом пришел здравый смысл (который уже давно его не навещал), в один шаг оказываясь рядом с Праймом и впиваясь в его губы, пальцами сжимая уложенные в беспорядке волосы.

В нос сразу же ударил запах крови, металла и сигарет, но это все смешалось в такой умопомрачительный аромат, что парню просто сносило крышу. Из-за железного привкуса крови во рту слегка вязало, а горячие сухие губы заставляли ноги подкашиваться. Прайм оторвался и прижал к себе судорожно дыша и марая его форму еще не запекшейся кровью.

+++

Прочные бетонные стены, стальные двери на распашку, которые уже даже петли были не в силах держать, режущий нос запах медикаментов вперемешку с паленым металлом. Дышать тяжело, каждый вдох приходится контролировать, а тело по ощущениям опустошено. Он чувствует эти пробелы внутри. Словно кто-то затолкал ему в глотку миксер до самого желудка и взбив все органы в жидкое месиво решил, что так оно и должно быть.

В голове так тихо, что собственные мысли кажутся чем-то инородным, шумным, чужим. Кости ломит, а на запястья давят жгучие ремни, которые раньше были лишь частью формы, но теперь представляли собой, не более чем, расплавленную ловушку. Зрение с трудом удается сфокусировать на нескольких фигурах переговаривающихся между собой о чем-то непонятном с вкраплением неизвестных терминов, правда на долго они не задержались. Увидев, что мужчина начал приходить в себя — тут же поспешили покинуть помещение, только вот не прошло и пары минут (хотя тяжело ориентироваться в пространстве, когда ты едва живой) прежде чем послышались шаги и в комнату вошел уже один человек.

На смену непониманию и легкому головокружению пришла ярость, потому что блядь он знал этого гребаного человека! Что ж, теперь у него есть очень веский повод его пристрелить.

— Если вы ему навредили, я убью вас собственными руками, — просипел он, с ненавистью глядя на светловолосого.

— Ох, мистер, наконец-то вы очнулись! — Натянуто улыбнулся тот, но невольный собеседник смотрел на него диким зверем, уже думая, что и человеческими зубами он может разорвать чужую глотку, не на столько же это крепкий орган у людей.

Что угодно, лишь бы помочь Ему.

— Где он? — Полицейский дернулся, но состояние пока что оставляло желать лучшего и более чем конкретно ему это продемонстрировало, и он не смог даже сесть, только тихо зарычал, медленно осознавая свое положение, которое со всех сторон было хуевей некуда.

Они были в многоэтажном здании — первое и самое яркое воспоминание, которое пришло в голову. Свисающие с потолка и лестничных проемов трупы удивляли уже не так сильно, пусть и были неожиданностью.

Оставалось несколько жалких пролетов до необходимых им комнат, но все пошло совершенно не так, как планировалось изначально. Зачистки не то что не вышло, она оказалась окончательно сорвана и пропала где-то в том же густом дыму, который окружил их плотным кольцом, так и норовя забрать кого-нибудь с собой на тот свет. В тот момент самым правильным решением казалось — спасать товарищей и как можно скорее, потому что последние, что хотелось осознавать перед смертью — он будет в братской могиле, а это совершенно не в какие ворота не шло при всем желании. Последнее, что удалось выудить из мозга, перед ним появилось несколько фигур объятых пламенем, как факела.

Он не помнил их форму, лишь то, что они появились словно из ниоткуда, и им пришлось бежать еще быстрее. Как загнанному зверю. Они почти прорвались. Почти.

А затем звук. Такой глухой, раздирающий на части, со всех сторон. Он травмировал их, рвал их в клочья, разрывал кожу не хуже высокой температуры. Удар и мир перед глазами поместился в густую темноту, сквозь которую можно было услышать только крик, он знал его обладателя.

— Что вы, блядь, с ним сделали? — На этот раз сил кричать хватило, и тот даже смог предпринять попытку подняться на ноги.

— Все хорошо. Теперь все хорошо, — спокойно сказал парень оставаясь на своем месте, и его нарочитая любезность взбесила только сильнее, — мне удалось отделить от вас этого паразита.

— Не смей называть его так, — процедил сквозь стиснутые зубы мужчина и даже не заметил, что снова тихо зарычал. Каждое его слово отзывалось новой волной злости где-то внутри и он, не смотря на свое обычно спокойное настроение, сейчас совершенно не желал что либо с этим делать поддаваясь.

— Удивительно, в каком прекрасном состоянии вы находитесь, даже не смотря на то, что побывали в аду, конечно в переносном смысле этого слова, — теперь уже казалось, что он говорит сам с собой, но тема его явно увлекала, и он нуждался в слушателе, вот только серьезно заблуждался, считая, что его кто-то желает слушать, — хотя, признаюсь честно, я был сильно расстроен узнав, что вы оказались здесь вместо этого прохвоста.

Ох, он хотел не просто сбежать, он жаждал крови тех, кто помешал им, кто напал на них, кто разорвал их, именно тогда, когда у них появилась возможность. И если они навредили ему… Если что-то сделали, если из-за них он страдает… Впервые желание убивать исходило от него в самом, что ни наесть чистом виде, чего уже очень давно не случалось.

Эта место стало его кошмаром. Чувство пустоты и одиночества расползалось, как яд, и все сильнее ослабляло и без того ноющее тело. Куда сильнее успокоительных, которые ему начали колоть, убеждая, что это ради его же блага. Но они ничего не знают о его благе. Те, кто вырвал из него саму суть того, что делало его жизнь полной, не имели даже права говорить об этом!

Но он жив. И он знал это. Он чувствовал это, словно какая-то незримая связь между ними сохранялась даже теперь, он найдет его. Обязательно найдет. Но для этого нужно выбраться из гребаной не до-камеры.

Несколько суток нахождения в тусклом свете ни к чему не привели, мышцы все так же ныли, благо ожоги были лишь поверхностными и не причиняли столько неудобств, сколько могли бы. Парочка оккультистов стояли у входа, а парень с крайне воодушевленным видом и горящими глазами ходил вокруг него, словно он какой-то трофей — ощущение отвратительное на самом деле. Лучшим вариантом было бы сыграть жертву. Усыпить их бдительность. Они сами избавят его от оков. Они не были заурядными врачами, это не была рядовая клиника, да и не клиника вовсе, раз на то пошло — слишком прочные стены и оружие у санитаров, пусть и достаточно банальное, но тем не менее против него обезоруженного вполне хватит.

— Как вы чувствуете себя? — Учтиво спросил блондин. Ответа не последовало, лишь гневный взгляд и нахмуренные брови. — Что ж, вам все же придется со мной поговорить, — сообщил он и нервно улыбнулся, словно все шло не так, как он планировал изначально. — Возможно, я поспешил с выводами о вашем состоянии. Оно стабильно. Пока что. Но вы слабеете. Думаю, мы можем это исправить, но мы бы хотели, чтобы вы сотрудничали. Понимаете? — С нажимом спросил он.

Как же хотелось высказать этому идиоту все то, что сейчас сложилось в голове в предложения. Он хотел впиться зубами в его поганое испещренное морщинами лицо и вырвать его из черепа. Но нельзя. Иначе охраны станет больше. Иначе у него не появится шанса сбежать.

— Он в порядке? Я должен знать, где он, — отвечает совершенно на другое, не сводя взгляда с врача.

— Интересно, — хмыкнул тот и сделал мысленную пометку. Не первую. Он и днем ранее приходил говорить и наблюдать и донимал его вопросами. Проводил свой гребаный анализ, словно ему вообще было доступно понимание того, что происходит, что он и его люди натворили, разорвав их. — Вы постоянно спрашиваете о нем, вы заметили? — спросил доктор, но удерживаемый только усмехнулся.

— Возможно, потому, что хочу получить ответ? — Смотреть на то, как в глазах парня зарождается боль было приятно, чего уж греха таить, а подбивать его на такого рода эмоцию с имеющимся знанием было еще легче — главное не переборщить, но и это держалось на тонкой нити имеющегося терпения, которое увы вот-вот должно было подойти к своему логическому концу.

Вопрос о дальнейших действиях оставался открытым и скорее риторическим. потому что план в голове понемногу, но складывался воедино.

— Я считаю иначе, — не согласился и подался вперед, внимательно разглядывая бледного, как смерть, мужчину с покрасневшими глазами и животным взглядом, — знаете ли, это расстраивает. Вы излишне сосредоточены на том, на ком не должны. Но мы можем это исправить.

Мужчина фыркнул и слабо улыбнулся, еще сильнее понимая, насколько эти люди не имеют представления о происходящем. Он, в отличии от них, точнее его конкретно, уже давно нашел подходящее слово для своего состояния. И осознавал, что понять его со стороны будет слишком сложно.

— Хотите, чтобы я с вами заговорил? Скажите мне, что с ним, — поставил тот свое условие.

Светловолосый скривился, посмотрел на него и несколько секунд думал, прежде чем неохотно ответить:

— Он в городе.

«Жив», — облегченная мысль пронеслась в голове так быстро, что даже зацепиться за нее было сложно, не смотря на это на душе стало в разы легче и тихо выдохнул.

Жив.

Этот кошмар не отпускал его. И вряд ли теперь пройдет даже со временем. Каждый день был мучительнее предыдущего. Разговоры пустые и бессмысленные, повторяющиеся раз за разом. Всё, чтобы они решили, что он сдался. Всё, чтобы усыпить их бдительность.

На четвертый день разговор шел о прогрессе, сдерживать себя было проблематично, но это помогало накапливать силы. Он мог лишь молча молиться, чтобы они не попытались добраться до Бамблби, потому что находясь здесь он просто не сможет его защитить. Уже не смог.

Тем не менее логику творившуюся в головах сектантов предугадать было невозможно, кажется они абсолютно не думали над следующим шагом, а их решения полностью зависели от ситуации, без продумывания дальнейших событий.

Наивные идиоты. За одни такие мысли мужчина желал ему смерти. Слушать про то, как он якобы прошел очищение огнем и теперь… дальше, если честно совершенно не слушал, но суть была ясна, как день или ночь, в четырех стенах без намека на окон определить время суток было довольно проблематично.

«Не каждый так может.» — Говорит он ему.

«Еще бы я сдох, вы ж меня из огня вытащили.» — Про себя возмущается тот, предпочитая ограничиваться молчанием в такие моменты, особенно отмалчивался, когда ему наглядно демонстрируют то, что он якобы прошел.

Напуганная женщина в непонятной, но явно старой одежде, заперта в том, что первоначально можно было принять за газовую камеру, только стены у нее решетчатые.

Она мелкими шагами ходила вдоль одной из таких решеток, уставившись себе под ноги, не смотря на общий испуганный вид, выглядела относительно уверенной.

«Это же на сколько ей мозги промыли.» — Тогда промелькнуло в голове.

Полицейский почти безучастно смотрел на то, как в след за поступившей дымкой из обожженных пустот вырываются языки пламени, проникает в ее тело, причиняя сильнейшую боль, сразу же начиная выжигать до основания, ослабляя настолько, что она падает на колени и кричит от страха и боли, до того момента пока ее голос по просто не обрывается, а то что когда-то было телом падает на пол с глухим стуком.

Он тогда ничего не сказал, лишь хмыкнул и покачал головой, понимая, что происходящее сейчас и эта демонстрация были нацелены на определенные результаты, а та женщина… она знала на что шла, иной причины ее спокойствия было тяжело понять, да и сейчас искать какие-то маломальские объяснения было делом достаточно проблемным.

По его подсчетам, прошло чуть больше недели, возможно девять дней, когда ему удалось раздобыть один из скальпелей. Девять дней в аду с пустой, зияющей дырой в душе, в ослабшем, умирающем теле и с болящей от тишины головой. Он был таким до Би? Настолько слабым и беспомощным? Настолько одиноким? Сейчас же совершенно не понимал, как прожить в таком состоянии еще день, а ведь он прожил так целую жизнь.

Решение действовать пришло само по себе, просто в какой-то момент он понял, что пора и сейчас наилучший момент свалить от сюда куда подальше, хотя бы туда, куда смогут унести его ноги, этого будет более чем достаточно.

Вспышки образов. Испуг в глазах предавшего дело соратника. Решимость и жестокость, непреодолимое желание выжить. Спастись. Удар острием скальпеля, пусть и не прицеленный, но достаточный для нанесения тяжелого увечья, если не смерти.

Кровь пульсирующей струей вытекала на пол. В руки лег автомат, оставленный у противоположной стены и пара магазинов, которых по расчетам должно было хватить, что бы прорваться, а там дело техники, повезет, если у кого-то удастся спереть телефон. За спиной остались булькающие звуки вперемешку с хрипами, кажется ему пытались что-то сказать, но он и не думал слушать, это б заняло драгоценные минуты, которые сейчас были так нужны… и он не собьется с пути. Даже если в этот раз кровь прольется в огромных масштабах.

Сон. Всего лишь сон. Воспоминание, которое не отпускало его.

Длинные коридоры и охранники. Он едва помнил, как в адреналиновом угаре справился с одним из них. Скорее всего, помог эффект неожиданности и удар с ноги прямиком в голову. А затем оружие. Он отчетливо помнил, как взял его и снял с предохранителя. Если потребуется. Он сделает это, если потребуется.

Интуиция довела его до просторного коридора, сравнимого только с торговым центром, до двери и отсека, где он застал «ассистентку», перебиравшую вещи других таких же обезумевших, как она сама. Сердце забилось быстрее, но мужчина взял себя в руки и наставил дуло на испуганную девушку. Он не помнил ее лица, лишь желание наконец-то свалить от сюда, а разделяло его с побегом лишь пара препятствий, которые было можно снести под чистую.

— Где выход? — В приказном тоне спросил синеволосый, а когда она замямлила что-то неразборчивое, не думая, выстрелил ей под ноги и, нервно рассмеявшись, предупредил, что не промажет в следующий раз.

Не промахнулся, как и обещал. Свидетели сейчас были совершенно ник чему, да и это давало ему некоторую фору в выборе того, что он может унести с собой и что вообще было на имитированном складе.

«Рэтчет, пожалуйста, присмотри за Бамблби.»

/сообщение прочитано/

«Где ты? Сейчас кого-нибудь пришлю к тебе, а то помрешь.»