Зал был полон лиц. Тут и там раздавались аплодисменты, наполняя своим грохотом Кремлевский дворец. Минуты тянулись непозволительно долго, Женя переминалась с ноги на ногу от усталости за кафедрой в ожидании завершения очередного номера, чтобы потом объявить другой. Она то и дело пробегала взглядом по первому ряду, чтобы неожиданно быстро столкнуться, а потом так же скоро разминуться с глазами Алины Загитовой, которая должна была стать ее соведущей, но карты неожиданно перемешались.
Когда они столкнулись в коридоре перед началом, Алина была заметно раздражена.
— Могла бы сейчас собираться на сцену вместе со мной, — слово «привет» в их редких диалогах заменялось язливой претензией, коротким смешком или недобрым взглядом. — Я расстроена, знаешь.
— Охотно верю, — пробубнила Алина, даже не удосужившись оторваться от экрана телефона.
— Устала с дороги? — полюбопытствовала Женя.
— Какая тебе разница? — Алина подняла голову, но посмотрела куда-то за Женей, а не ей в глаза. — Тема же на «нет» сошла.
— Смотришь мои интервью, — Женя самодовольно улыбнулась, чувствуя внезапную волну тепла, растекшуюся где-то глубоко в груди. — Мне приятно.
— Просто прочитала где-то, — замешкалась Алина, от своей глупой фразы ещё больше раздражавшись.
Женя, вспоминая отрывки короткого диалога, улыбнулась, смотря куда-то в глубь зала. Соведущий сказал какой-то комплимент в ее сторону, что тут же вызвало волну аплодисментов, Медведева улыбнулась ещё шире, представляя лицо Алины в этот момент.
Та отсчитывала минуты до награждения, чтобы быстрее уехать домой в кровать и уснуть беспробудным сном до следующего дня, в котором вновь придётся столкнуться с Медведевой и держать оборону. Пора бы уже перечеркнуть ее имя в своей книге контактов, номеров, да и в жизни вообще.
Но Загитова внезапно отвлеклась мыслями от происходящего в этот момент и унеслась прочь на пару лет назад, в которых она, пожалуй, была самой счастливой девочкой на планете, рядом с которой была такая взрослая и мудрая Женя Медведева, рядом с которой было необозримое будущее. В голове рисовались картинки Чемпионата Мира в Сайтаме, как они тогда с Женей перед награждением в одном номере делали друг другу кудряшки, чтобы выглядеть здорово на фотографиях. Алина улыбнулась, но тут же стала серьезной, сжав непроизвольно правую руку в кулак.
Порой казалось, что она никогда не перевернёт страницу, потому что как только она хотела это сделать, появлялась Женя, которая раз за разом не давала начать жизнь с чистого листа, хотя ничего такого и не делала. Она просто была.
Ее объявляет не Медведева. Алина быстро поднимается по лестнице на сцену, принимает свою почетную медаль и смотрит на Женю, отмечая про себя, что та выглядит сегодня невероятно. Медведева проходит мимо неё, Загитова смеряет ее взглядом, полным скрытого восхищения, но другая не замечает, что злит младшую.
Ей одновременно хотелось бы никогда больше не сталкиваться с Женей и столкнутся навсегда, привязаться канатом к ее руке и никогда больше не отрываться от неё. Алина корила себя за за каждый вздох и за чувство такого приятного невесомого блаженства, как только она получала хоть толику внимания в ответ, ей хотелось ещё и ещё. Хотелось быть одной в целом мире, на кого Евгения Медведева обращает свой взор.
«Как же я ненавижу тебя, » — подумала девушка вслед Жене.
Алина принимает аплодисменты и спускается со сцены в зал, чтобы тут же его покинуть. Она идёт к выходу с головой, полной мыслей о том, что, кажется, книжку без Медведевой никак не закончить.
***
После шоу Алина идёт по пустому коридору в свою раздевалку, мысленно подумывая маршрут на машине до дома, как натыкается на Женю, которая, судя по всему, тоже шла переодеваться.
«Да что ж такое, » — подумала Алина.
— Классная пачка, — Загитова стреляет первой, надеясь не промахнуться, потому что в свою сторону выстрел всегда пропускала, точнее, ловила пулю прямиком в грудь.
— Спасибо, мне тоже она нравится, — отвечает Женя и дарит улыбку, которая тут же смущает Алину. — Когда ты перестанешь краснеть, Аль?
— Я просила меня так не называть, — Алина старается сделать тон серьёзнее.
— Раньше тебе очень нравилось, — возражает Женя.
— А теперь не нравится, — отрезает в ответ Алина, повесив короткую паузу. — Женька.
«Воспоминание разблокировано, » — думает Женя.
— Ты вот вообще не меняешься, — сказала Медведева девушке напротив. — А все пытаешься что-то показать или доказать.
— Да пошла ты, Медведева.
— Боже, Алина, — Женя слишком откровенно окинула взглядом младшую, остановившись на карих глазах, которые почти тут же, учуяв контакт, устремились куда-то в сторону отвлеченно. — Как же сильно ты меня любишь…
— Неправда! — выпалила Алина, краснея. — Я никогда тебя не любила и не буду.
Женя усмехнулась, помотав головой. Она заправила за ухо выбившуюся прядь волос, взяв паузу, а потом предприняла ещё одну попытку наткнуться глазами на глаза Загитовой.
— Сама в это веришь? — Медведева грустно улыбнулась и подошла ближе, когда Алина вновь попыталась избежать контакта. — Стой, не убегай.
Женя приблизилась к Алине на то расстояние, от которого у второй буквально крышу сносило каждый раз, когда сердце не выдерживало и замирало, потому что не могло биться настолько быстро. Медведева протянула свою руку к руке Алины и коснулась еле ощутимо пальцами, пытаясь добиться ответа, но младшая тут же убрала руку за спину, будто пряча.
— Алин, посмотри на меня, пожалуйста.
Загитова подняла взгляд и встретилась с глазами Жени, нет, это были точно два карих омута. На секунду время остановилось, фигуристка пыталась сделать невозмутимое лицо, безразличное и немое, но сама себя же выдавала, когда дышала слишком громко, слишком прерывисто и часто. Она пыталась держаться на плаву, лишь бы только не утонуть в Медведевой, которая дышала точно так же неправильно, которая сама держалась, только бы не дать слабину.
— Хватит бежать от меня, я устала тебя догонять.
— Так не догоняй, — Алина мотнула головой и поджала губы.
— Ты любишь меня, — сказала Женя шёпотом. — Алин…
— Хватит это повторять, — прервала ее Загитова. — Хватит пытаться наладить со мной отношения, ладно?
Конечное «ладно» получилось слишком шатким. Горло сковали противные тиски, предвещавшие горькие слёзы, которые потом будут стекать по ее щекам. Алина не хотела этих слез, ей бы только быстрее убраться отсюда, чтобы только в конец не проиграть. Она проигрывала всегда, на самом деле, в ее личном деле была тысяча поражений и ноль побед, когда дело касалось Жени Медведевой. Так и запишем.
— Ладно, — Женя согласилась и уставилась в пол.
— Я тебя не люблю, — сказала Алина еле слышно мизерному пространству между телами.
— Я тебя тоже, — ответила Женя бесконечной пустоте между ними.
Алина без раздумий попыталась что-то резко возразить, хоть того и не требовалось, но ком в горле осел ещё прочее, сделав Загитову немой. Женя, даже не взглянув в последний раз, обошла ее и направилась дальше по коридору, пытаясь победно улыбнуться, но выходила только улыбка грусти вперемешку с отчаянием, которое вымотало ее до конца.
— Да пошла ты! — выбросила Алина вслед, готовая разрыдаться прямо тут же на месте. Ее тело и голос дрожали, а удары сердца заходили за безвозвратную отметку, когда Женя даже не обернулась, когда Алина поняла, что она больше никогда не обернётся.
Пустое безразличие на страницах жизни, выведенных синими чернилами почти каллиграфическим почерком, с идеальным наклоном и размером, а потом резкая клякса, размазанная на половину страницы. Алина пытается промокашкой эту кляксу вывести, но она слишком прочно въелась в бумагу за годы. Когда стараешься сделать все идеально, непременно получается наоборот. Загитова лишь сильнее размазывает чернила по странице, пачкая рубашку, лицо, пальцы. Пальцы…
Алина смотрит тупо на руку, до которой еле дотронулась Женя, а место ещё приятно жгло.
Женя идёт по коридору, чувствуя, как подушечки пальцев чуть пульсируют.
Когда-нибудь Алина напишет книгу, в которой не будет места Евгении Медведевой, только бы кляксу убрать…