Разумовский, уехавший на очередную встречу богемного Петербурга, возвращался в квартиру морально истощенный, уставший и пьяный. Олег попытался подняться с кресла, чтобы подхватить друга за руки, но тот лишь покачал головой и сам, пошатываясь, подошёл ближе, упираясь рукой в стол. Сергей пить не любил и не умел, оттого легко пьянел и не очень хорошо справлялся с последствиями. Волков же знал, на службе научат и пить, и не пьянеть, но в таком умении не было нужды для Серёжи, алкоголь пробовался редко, а если случались исключения, то по весьма неприятным причинам. Для Олега не нужно было их озвучивать, недовольное лицо Разумовского и состояние говорили сами за себя. Всё прошло хреново.
Сергей смотрел на него большими потерянными глазами, будто ожидая действий. Повернувшись в крутящемся кресле, Волков развёл руки, и тот пошёл к нему, почти сразу падая в объятья.
— Мудаки, — обречённо прошептал он, оседая Олегу прямо на колени, а головой тычась в плечо.
Он сильной ладонью погладил по спине вздрогнувшего Сергея.
Отказать в реставрации исторического здания? Отдать музей в частные руки? Вместо больницы или школы построить очередной ТЦ? Новый скандал какого-то чиновника?
Олег не знал, чем в этот раз добило расстроенного Разумовского, возможно как телохранителю стоило настоять и поехать с ним, но вся строгость голоса улетучилась, когда Сергей принялся заверять, что отдых после командировочного перелёта нужнее, чем сопровождение его на скучном банкете. Спорить с другом и боссом он не стал, но кошки на душе скреблись все равно. Знал же нелюбовь Сергея к таким мероприятиям, помог бы пережить неприятный вечер, появляться на которых следовало иногда, чтоб узнать свежие новости из узкого круга.
Как же непривычно ощущался Серёжа в костюме и галстуке в своём доме, где гораздо правильнее он выглядел босиком в спортивных штанах и свободных футболках.
— Олеж… — он протянул, с трудом поднимая голову, — я так скучал, так люблю тебя.
Волков только кивнул, привыкший к подобным нежностям от нетрезвого Сергея, и принялся аккуратно помогать снимать несуразную официальную одежду. Откинул пиджак на стол, галстук, расстегнул тугие верхние пуговицы и остановился. Разумовский, расценив это как сигнал, смотрел на его руки горящим взглядом и прикусил губу. Ладони опустились на олегову футболку и уверенно обняли за шею, Сергей заёрзал на его коленях.
Олег начал задумываться о путях отступления, распалять пьяного друга, заводящегося с полоборота, он не хотел, прекрасно понимая, что тому нужнее сейчас лечь спать, тем более в таком состоянии. Волков не станет брезговать, если придётся держать рыжие волосы, когда Серёжу начнёт тошнить от выпитого, но этот этап хотелось бы избежать, знать бы ещё, что именно он пил. Сергей о таком не думал, он явно не осознавал последствий своих действий.
Волков понимал, что последует за хитрой лисьей ухмылкой и покусыванием губы. Менее трезвый разум соображал плохо и скрывал свои желания тоже. Он прижимался всем телом к Олегу, тёрся и двигался на бёдрах, надув губы, явно обиженный, что не получил желаемого внимания. Волков положил ладонь ему сзади, откидываясь на спинку и просто рассматривая, любуясь.
Разумовский замотал головой, стараясь убрать упавшие на лицо волосы, выглядел он трогательно. Олег протянул руку, заправляя за ухо.
— Серёжа, тебе нужно в постель, — ласково проговорил он, водя пальцами возле уха и опускаясь к щеке.
Серёжа скривился, недовольный предложением.
— Только если ты меня трахнешь там, — он погладил рукой шею Волкова, скользя по кадыку ниже к груди.
Уговоры бы не подействовали. Если у Разумовского появилась навязчивая идея, он добровольно не отступит.
— Хорошо, — Олег решил играть по его правилам.
Он сдернул рубашку с Сергея рывком, не давая возможности воспротивиться, и припал к шее, горячо выдыхая и настойчиво целуя. Разумовский растерял всю уверенность в себе и покорно подставился под губы. Как ему нравилось то, что Олег терзал его кожу, раздражая каждым прикосновением бородатой щеки.
— Олежа, пожалуйста, — заскулил он, прижимаясь плотнее.
Прижался пахом к его животу, давая ощутить, насколько сильным стало возбуждение. Волков только усмехнулся, гладя рукой голую спину. Он продолжил целовать плечи, шею, грудь, лицо. Сергей только жмурился, довольно подставляясь под любую расслабляющую ласку.
Его взгляд был как в расфокусе, лицо Олега перед собой он видел с трудом, медленно и тяжело моргая, явно разморенный сном. Кроме близости тело просило и отдыха.
Олег замедлился, успокаивающе взял за затылок, опуская к плечу. Разумовский прикрыл глаза, умиротворенный этими простыми движениями. Пальцы скользнули за его брюки, разобрались с пуговицей и ширинкой и медленно спустили. Олег сам сильной рукой приподнял его за бедра, чтоб снять одежду, Серёже даже не пришлось напрягать мышцы. Он вновь неподвижно сел, всем телом прижавшись к теплому Олегу, обнимающему его двумя руками.
— Уже не хочется? — Волков перебирал тонкие рыжие пряди кончиками пальцев.
Разумовский тихо простонал, слепо тычась ему в шею, игнорируя вопрос.
— Тебе нужно поспать, — подытожил вслух Олег, хватая под бедра и вставая с места.
Серёжа механически охватил его руками и сжал ноги, хотя Волков держал достаточно крепко, чтоб донести до спальни и уложить на простынь. Разумовский схватился за руки, притянув к себе и повалив рядом. Олегу пришлось сдаться, когда на его плече устроился Сергей, при этом закидывая сверху ногу.