Сера

В голове творится настоящий хаос. Разумовскому сложно собрать слова в предложение, настолько хорошо трахает Олег, единственная доступная возможность - издавать глубокие жаркие стоны, как знак одобрения.

блять олег сильнее сильнее да да

— Мгх.. А-а...

Между бёдер позорно хлюпает смазка. Сергей опускается лбом на подушку, его стискивают в руках до болезненных синяков, но ему так даже приятно, сам подаётся ближе. Хочется просто брать сильнее, входить жёстче, игнорировать любой здравый смысл, лишь бы эмоции накрыли сильнее, отвлекли, дали забыться. Волков очень тёплый, горячий и твёрдый там, где сейчас необходимо, Серёже кажется, что он сам плавится.

слишком хорошо быстрее чёрт он охуенно большой да да ещё

Сергей сжимает руками угол одеяла и подушки, переминается на коленях и задирает выше бедра. Олег случайно задевает большим пальцем копчик, и Разумовский дёргается, подавившись стоном. Его будто током прошибает от этого. Ладонью берут под напряжённый живот, притягивают ближе. Твёрдой грудью прижимаются к изогнутой спине, на плечах оставляют поцелуи. Волков шепчет на ухо, говорит о любви, сыпет рваные комплименты. С трудом Серёжа успевает отвечать вздохами.

я так люблю тебя я так хочу тебя боже боже да

Олег делает ему так хорошо, бока горят от крепкой хватки ладоней. По спине течёт пот, волосы растрепались и раздражающе лезут в лицо, щекочут плечи. У Разумовского нет сил провести рукой, чтоб поправить их. Он может только концентрироваться на ощущениях и беззвучно просить больше. Волков словно читает мысли и шлепает сзади, громко и звучно. Вскрик и Серёжа со стыда только сильнее прячет лицо на постели, улыбаясь. Боится показать Олегу, насколько ему нравится это, как приятна его грубость. Смущает, но хочется ещё.

ударь сильнее давай выеби так чтоб сидеть не смог

Хлопок за хлопком. Шумно, но совсем не больно. По горячему следу заласкивающе гладят, успокаивая от удара. Разумовский думает, что сорвёт голос.

Олег выпрямляется, держит в своих руках и насаживает медленнее, но все также глубоко. В ответ приглушенный скулеж, член слишком правильно чувствуется внутри. Волков для компенсации руками гладит ягодицы, разводит сильнее и внимательно смотрит, как погружается внутрь. Серёжу трясёт от напряжения, подгибаются пальцы ног. Он пробует двинуться сам, но у Олега хватка железная. Издевательство.

пожалуйста пожалуйста что угодно только не останавливайся

— Тише, не напрягайся, так больнее будет, — Олег дышит над самым ухом.

Он поправляет волосы, собирая кулаком их на затылке и удерживая. Больше Серёжа не может. У него каждая мышца наливается свинцом, когда Олег давит на правильные точки, угадывает, как сделать приятнее, когда чувствуется, как раздвигают изнутри сильнее, словно член становится ещё больше. Хотя куда уже больше. Он скулит, плечи дрожат как с озноба. Волков гладит по острой лопатке, массирует большим пальцем. Отвлечь пытается.

— Ты нормально?

Разумовский думает, что сейчас разревётся. Эмоций так много, что собрать их никак не удаётся. Он много кивает, надеясь, что Олег поймёт его согласие. Ему слишком ненормально хорошо.

олег олег олег

— Продолжай просто… — он едва находит силу поднять с постели лицо и чуть сдвинуть локти.

Олег наклоняется ближе, продолжает вколачиваться в бедра. Совсем рядом слушает, как с трудом дышит под ним Серёжа и стонет, постоянно зажимая рот рукой или подушкой. Спина взмокла от пота, но Олег не прекращает. Разумовский к нему жмется ближе, выгибается, стараясь прильнуть всем телом, сплестись и срастись. Ближе уже некуда. Волков хватает его поперёк груди, предплечьем толкая на себя. Без малейшего сопротивления по крепкой груди ерзают позвоночником, Сергей хватается за ладонь Волкова, сплетает дрожащие пальцы и не убирает руку больше.

не отпускай не оставляй меня

Внутри пылающе узко, Олег стискивает зубы, выдыхает ровно в шею. Серёже невозможно отстраниться, он протяжно стонет рядом, когда Олег тянет его лицо к себе и целует долго и глубоко, не сбавляя темпа.

чёрт