— Я смотрю, вечер уда-а-а-лся, — попивая вино из бокала, ехидно протянул сидящий у камина в моей гостиной Малфой.

— О-о-о, не то слово, — в тон ему ответила я, устало падая в кресло, и буквально сдёргивая маску с лица. — Что ты делаешь здесь, Люц?

— Естественно, тебя жду, — он внимательно оглядел моё небрежно завёрнутое в покрывало тело: — Ну и красотка: волосы распущены, шея в засосах, глаза шальные. Ты сейчас просто олицетворение шутки: «охрененный секс — это такой секс, после которого даже соседи выходят покурить».

— Можешь поверить, в моём случае это не шутка. Если бы не чары Тишины на комнате, весь публичный дом аплодировал бы стоя.

— Даже так? — восхитился Малфой. — А чего это ты в одном покрывале? Он что, твою одежду порвал на тряпочки в порыве страсти?

— Слишком много вопросов, Люц, — зыркнула я на него, — я не собираюсь удовлетворять твоё извращённое любопытство.

— Ну ладно-ладно, злючка, скажи хотя бы: всё удалось?

— Если ты спрашиваешь, удалось ли мне потерять девственность, то я отвечу тебе: да. А насчёт беременности, ты же понимаешь, придётся подождать.

— Поздравляю! — отсалютовал он мне бокалом. — Первое тоже немаловажно.

— Нет, ну ты представляешь?! — вдруг прорвало меня. — Этот кобель даже заклинание специфическое для девственниц знает! Где только выучил гад, и сколько их у него было?!

— Я, конечно, не располагаю информацией, сколько конкретно у него было девственниц, но вот про одну знаю точно. Да и про заклинание тоже.

— Люциус, ты меня удивляешь, — я пристально посмотрела на него. — Откуда у тебя такая пикантная информация об интимной жизни Поттера? Он что, и этим с тобой делился за бокалом вина?

— Нет, лично он не делился, — усмехнулся Малфой, — делилась Гермиона Уизли, с Нарциссой. Она как-то рассказывала Нарси, что специально подсунула своим друзьям книжку по половому воспитанию для юных магов и практически заставила Гарри и Рона выучить некоторые специфические заклинания из неё. А иначе две юные дамы грозились не допустить возлюбленных до своих нежных тел.

— Замечательно! — скривилась я. — Как приятно на себе узнать, что хоть каким-то знаниям удалось задержаться в его пустой голове.

— Но ты ведь явно не из-за заклинания так нервничаешь, — проницательно посмотрел на меня Люциус. — Что-то не так?

— Поттер захотел ещё раз встретиться и уже без маски.

— И что здесь такого? По-моему, этого можно было ожидать. Но я ведь вижу, что психуешь ты не только из-за этого.

— Ты прав, мой старый друг, я в глубоком раздрае.

— Ну и? — он отставил бокал на столик и вопросительно уставился на меня. — Повествуй, я весь внимание.

— Ты же знаешь, я так «наелась» в прошлой жизни, что сейчас терпеть не могу кому-то подчиняться, прогибаться, идти на поводу — прежних хозяев было достаточно.

— Кому как не мне это знать, — кивнул он. — И что?

— А то, что Поттер практически полностью подавил меня своей брутальностью и харизмой. Он вертел мной как… Как какой-то секс-куклой! А я даже не пискнула поперёк ни разу. Я никогда не думала, что могу так сильно чувствовать и так развратно себя вести. Мне даже не хотелось сопротивляться ему, я принимала всё, что он делал со мной, как будто так и надо.

Внимательно выслушав мою страстную тираду, Малфой помолчал, задумчиво разглядывая меня, а потом выдал: — В этом нет ничего страшного, Эви. Любому человеку, будь то мужчина или женщина, нужно иногда отдавать бразды правления в чужие руки, бездумно следовать воле другого человека так, чтобы от тебя ничего не зависело. И, конечно, приятнее всего это делать во время секса. Надеюсь, Поттер не принуждал тебя к чему-то плохому?

— Нет, — слегка зарделась я, вспоминая свои оргазмы, — только доставлял удовольствие.

— Ну так и чего ты переживаешь? — засмеялся Малфой. — Твой «любовный интерес», молодец такой, исполнил заветную мечту всех женщин: удовлетворил даму по полной программе. А она ещё чем-то недовольна, глупышка. Тут не из-за чего переживать, наоборот, радоваться надо.

— Возможно, ты и прав, — не стала я дальше развивать эту тему. — Ну ладно, спасибо за заботу Люциус, но время позднее и мне надо отдохнуть.

— Конечно, — он поднялся на ноги, — приходи в себя, дорогая. Надеюсь увидеть тебя завтра у нас?

— Всенепременно. Доброй ночи, Люциус.

— Доброй-доброй, если, конечно, ты сможешь уснуть. Сладких тебе снов… женщина, — ехидно ухмыльнулся он и аппарировал.

«Подкольнул и смылся! В этом весь Малфой! Но он прав, какой уж тут сон. Буду сидеть всю ночь, глядя в окно, и сожалеть о своём глупом поступке.

Вот ведь! Пошла на поводу у своих чувств, дура. Захотела узнать, каково это — быть объектом страсти Поттера? Узнала на свою голову. Теперь ещё больнее от осознания, что это больше никогда не повторится. Остаётся только довольствоваться воспоминаниями.

Очень надеюсь, что сегодня я забеременела. О Мерлин, если уж мне не дано познать счастья взаимной любви, позволь хотя бы получить ребёнка от любимого человека!»

***

Собираясь на бал Победы, я очень переживала, что Поттер может случайно столкнуться со мной в толпе гостей и узнать по волосам, поэтому долго изводила придирками домовика-парикмахера Нарциссы, пока тот не соорудил у меня на голове замысловатую причёску, успешно скрывающую количество и длину волос.

Но я зря волновалась, потому что Герой дня появился на балу от силы на десять минут.

Он вышел на сцену, поздравил всех присутствующих с праздником, произнёс полагающуюся речь и, извинившись, аппарировал. В толпе стремительно разносились слухи о том, что миссис Поттер нелегко даются вторые роды, и её муж почти неотрывно находится при ней в больнице.

В первую минуту я очень расстроилась, что мне не удастся хотя бы издалека полюбоваться на Поттера. Но потом расслабилась, поняв, что нет худа без добра. И я смогу, не дёргаясь и не оглядываясь каждую минуту по сторонам, спокойно отыграть нужную Малфоям роль скромной, но перспективной девушки-сиротки.

Так что я с блеском прошла испытание общением с нужными людьми, в процессе удачно восхваляя доброту и щедрость своих замечательных опекунов. То есть вела себя безупречно с точки зрения Люциуса.

Поэтому, когда на следующий день после бала, я получила обещанное мне оборудование для лаборатории, то с головой окунулась в его распаковку и настройку, успешно отвлекаясь от мыслей о своём «любовном интересе».

И тут, как гром среди ясного неба, в прессе разразился грандиозный скандал.

***

— Хозяйка, утренняя газета, — пискнула Викки, протягивая мне за завтраком свежий номер, на обложке которого красовалась свадебная колдография четы Поттеров, как бы разорванная надвое надписью: «Сенсация! Скандал в семье Героя. Третий сын мистера Поттера оказался не от него. Кто же таинственный любовник миссис Поттер?»

— О Мерлин, что там произошло? — трясущимися руками я открыла нужную страницу и жадно принялась читать.

Как стало известно нашему корреспонденту, вчера вечером в больнице Святого Мунго миссис Поттер после долгих и сложных родов разрешилась от бремени сыном. Вскоре после этого в палате молодой матери появился мужчина в маске, скрывающей лицо, с одобрения мистера Поттера забрал роженицу вместе с ребёнком, и отбыл с ними в неизвестном направлении.

После данного события мистер Поттер сделал официальное заявление для прессы:

«Мы с супругой давно решили развестись по обоюдному согласию и ждали только рождения её ребёнка.

Да, я всё это время знал, что этот ребёнок не от меня. Да, мне известна личность его отца. И нет, я не вправе разглашать данную информацию. Это личное дело моей бывшей супруги и её возлюбленного. Когда они решатся обнародовать свои отношения, тогда сами сделают заявление. Всё произошедшее касается только нас с Джинни, поэтому я настоятельно рекомендую прессе держаться подальше от моей семьи и друзей».

Только я дочитала эту неожиданную статью, как в мою гостиную аппарировал Люциус, взволнованно потрясая такой же газетой.

— Вижу, ты уже прочла?

— О да… Я в шоке, Люц. Какие потрясающие известия! — Решив, что мне не помешает взбодриться от таких новостей, я встала к плите, чтобы сварить по чашечке крепкого кофе для себя и Люциуса. — Зная нашу Риту и ей подобных, Поттеру теперь не позавидуешь, они его в покое не оставят.

— И не говори, — поддержал меня Малфой, — пресса как с ума сошла, даже у меня какой-то борзый писака только что в Министерстве пытался взять интервью. Представляю, какие нападки сейчас ведутся на всё близкое окружение Поттера.

— Значит, они давно решили развестись, — задумчиво делая глоток кофе, принялась рассуждать я. — Так вот почему он, почти не скрываясь, ходил налево… Интересно, кто этот таинственный любовник его жены?

— Уверен, это сейчас всему магическому сообществу интересно! — усмехнулся Люциус. — Но не думаю, что мы сможем хоть что-то узнать, пока они сами не решат во всём признаться. Хотя… — его глаза загорелись в предвкушении. — У Драко скоро день рождения, надо ему намекнуть, чтобы лично поработал совой и отнёс Поттеру приглашение на вечеринку, а там, глядишь, ему удастся что-нибудь вызнать.

— Ну-ну, пусть попробует, но слабо верится, что у него получится, — скептически хмыкнула я. — Ладно, поживём-увидим.

***

Все последующие дни я жадно следила за новостями в газетах. Но, несмотря на фонтанирующее в них обилие слухов и домыслов, настоящей информации не прибавлялось. Всё окружение Поттера единым фронтом отшивало любые вопросы журналистов словами: «Без комментариев». А он сам никаких интервью больше не давал.

Хотя на день рождения к Драко Поттер прийти не отказался, при условии, что там не будет никого из прессы. Конечно, Малфой-младший уверил его, что вечеринка будет закрытой и только для своих.

Весь этот месяц я металась, принимая решение, идти 5 июня на празднование в Малфой-мэнор или нет. На одной чаше весов лежало жуткое по своей силе желание увидеть Поттера, на другой — страх, что он может меня узнать.

В конце концов, любовное томление пересилило, и я, скрутив как можно более незаметный бублик из своих волос, отправилась на вечеринку, с целью отсидеться в дальнем уголке и понаблюдать.

Я стояла в тёмной нише и любовалась Поттером, который как ни в чём не бывало, веселился в баре среди гостей, пока в мой тихий уголок не прокрался младший Малфой и не огорошил меня вопросом: — Может признаешься?

— Ты о чём, Драко?

— Не притворяйся, Эвелина, ты прекрасно поняла, о чём я. Ну ладно, если ты так хочешь, я озвучу: раз наш Герой теперь одинок, то у тебя появился шанс. Так что: может пойдёшь и признаешься Поттеру в своей давней и сильной любви?

— Что-о-о?! — ошеломлённо прошипела я, в гневе схватив его за воротник. — Ты откуда это знаешь?! Подслушивал, гадёныш? Сболтнёшь кому, и я тебе не только уши по старой памяти оборву! Ты меня знаешь!

— Да ладно тебе, Эви! — снисходительно усмехнулся он, аккуратно освобождаясь от моих рук. — Ну, подслушал немного, что тут такого? А вообще, ты и мои родители сами виноваты — так громко орали, что и глухой бы услышал. А я же должен знать, что происходит в моём доме. К тому же, чужие тайны никогда лишними не бывают.

— Ну, ты и жук, Драко, весь в папашу! — от его фамильной наглости, у меня даже гнев как-то разом прошёл.

— Сочту за комплимент, — приосанился Малфой-младший. — Давай, Эви. Трусость ведь никогда не была тебе свойственна. Да и что ты теряешь?

Я не успела ничего ответить Драко, потому что в это время по залу разнёсся усиленный Сонорусом голос Поттера, и мы оба повернулись, чтобы его послушать.

— Ну ладно-ладно, друзья, — мило улыбнулся гостям усевшийся на барную стойку Поттер, — раз вы так просите, то я спою вам одну песню. Она называется: «Знаешь, это любовь»*. Но сразу предупреждаю, что она не слишком радостная. Да простит меня именинник, но у меня сейчас не то настроение, чтобы петь весёлые песни.

В ответ толпа только одобрительно загудела. А Поттер взял в руки гитару и запел:

Перепутались слова.

Просто помолчу пока.

Роем вьются мысли

о любви и жизни

и судьбе.

Ветер в небе рисовал

белой краской облака.

Мне сегодня больно,

я всё время помню

о тебе.

Что такое любовь —

беззащитный цветок,

Среди скал отвесных

прячется от ветра

и дождя.

Между серых камней

он цветёт всё сильней,

Под дождём и снегом

тянется он к небу,

жизнь любя.

Соберу осколки чувств

и приду в себя чуть-чуть.

Говорят, что время

лечит непременно.

Ну и пусть.

К небу подниму глаза.

Мне бы всё вернуть назад.

В двух шагах от края

сам я понимаю

что нельзя.

Знаешь, это любовь,

если рядом с тобой

и беда, и небыль,

и земля, и небо

под рукой.

Это наши мечты,

не боясь высоты,

улетают в дали,

там, где их не ждали

я и ты…

Меня просто оглушила боль, звучавшая в голосе Поттера. «О Мерлин, он любил её. Любил свою жену. И любит до сих пор. У меня нет никаких шансов».

— Не думаю, что ему нужна МОЯ любовь, Драко, — из последних сил сдерживая слезы, прошептала я, и стремительно выбежала из зала.

***

Малфой-младший грустно смотрел вслед Эвелине, не решившись её остановить.

Он безмерно уважал своего крёстного и был благодарен ему за всё, что тот делал для него и его семьи в непростые времена «владычества» Тёмного Лорда. Да и сейчас, пребывая в теле Эвелины, Снейп заслуживал не меньшего уважения. Хотя бы тем, что постоянно и неуклонно боролся за место под солнцем в жестоком мире профессиональных зельеваров, имея на руках столь малые «козыри».

Так что способ, которым Эвелина решила увеличить своё небольшое магическое ядро, Малфой совершенно не осуждал. Наоборот, он изо всех сил хотел помочь ей обрести необходимое. Ну, а если для счастья ей нужен Поттер, то так тому и быть. Драко готов потрудиться, чтобы она заполучила свою «мечту». Поэтому он гордо тряхнул чёлкой, натянул на лицо милую улыбочку и решительным шагом направился к бару.

Он подошёл к сидящему на высоком стуле Гарри и дружески хлопнул того по плечу, привлекая к себе внимание. — Неплохая песня, Поттер. Скажи-ка мне, она посвящена твоей бывшей жене?

— С чего ты взял? Нет, я написал её почти сразу после Победы, думая о совершенно другом человеке. Но тот человек уже умер.

— Что? Умер?! — всполошился Драко, мгновенно вспомнив, ради кого Поттер готов был пожертвовать Дарами смерти. — Кто это? О ком ты думал?

— Это не важно, Малфой, и тебя совершенно не касается.

— А что если касается? — взволнованно продолжал настойчивые расспросы Драко. — Пожалуйста, я очень тебя прошу, ответь мне, Гарри, кому посвящена эта песня?

— Ты ведь не отвяжешься, да, Малфой? Ну, хорошо. Эту песню я написал под влиянием воспоминаний, которые передал мне перед самой смертью Северус Снейп.

— Снейп… — облегчённо выдохнул Драко. — Хм, судя по тексту… Ты что, любил его, Поттер?

— А вот это уж точно не твоё дело! — злобно скривился в ответ Гарри.

— Значит, я прав!

— Нет, не прав! Я не гей и не «любил» его, если ты вкладываешь в это слово романтический оттенок. Но я его безмерно уважал, горько сожалел о его смерти, и даже пытался всё исправить, но ничего не вышло. — Гарри с горечью опрокинул в себя стоящую перед ним выпивку. — Хотя всё это уже давно не важно, Драко. Он умер! И давай оставим эту тему.

Но Малфой только нервно усмехнулся и, тоже махнув в рот стопку огневиски, со словами: — Надеюсь, я об этом не пожалею, — крепко схватил Гарри за руку и поволок из зала в сторону отцовского кабинета, бубня себе под нос: — Вот ведь два дурака! Нет, ну какие же дураки!

— Да что с тобой происходит, Малфой?! — возмущался, но покорно шёл за ним Гарри. — Куда ты меня тащишь?

Решив не терять времени на ненужные объяснения, Драко привёл его в кабинет, и подтолкнул к столу со стоящим на нём Омутом памяти. — Как хорошо, что он с нас Обет молчания не взял. Да, растерял хватку, профессор, ох, растерял, — бормотал Драко, торопливо скидывая нити воспоминаний в чашу. — Поттер, я тебе сейчас кое-что покажу, только поклянись своей магией, что ты спасёшь меня от мести.

— От чьей мести, Драко? — устало спросил Гарри, которого уже стал крайне напрягать его слегка неадекватный собеседник, да и вообще весь этот разговор, разбередивший сердечную рану.

— От мести Эви… то есть Снейпа. Короче, от этой мстительной фурии.

— Хм, Драко, — участливо заглядывая тому в глаза, размеренно начал говорить Гарри, — а ты когда последний раз был на приёме у колдомедика? Может сходишь, а? Там тебе выпишут вкусных зелий и ты не будешь больше боятся мести мертвеца.

— Очень смешно, Поттер, ха-ха. Погоди, скоро тебе будет не до ехидства. Это я тебе обещаю, или я не Малфой! Вот, уже почти всё! — Он закончил опускать в Омут последнюю нить своих воспоминаний. — Ну так что, Поттер? Ты клянёшься своей магией защитить меня от неё? А то я эту злючку знаю, её только угроза потери тобой магии сможет остановить от мести мне.

— Хорошо, Драко, я клянусь своей магией, что защищу тебя от НЕЁ, кем бы она ни была. И от мести умершего Северуса Снейпа тоже, ты только не нервничай.

— Умершего, как же. Снейп вполне себе жив и даже весьма здоров. И такая сучка, каких ещё поискать.

— Ну хватит, Малфой! — наконец взорвался Гарри. — Это уже переходит всякие границы! Мне надоело слушать твои бредни, я немедленно сообщаю Люциусу, и пусть тебя проверят на психические заболевания.

— Не надо меня проверять, я не псих. Всё, Поттер, ныряй в Омут. И ты сам всё поймёшь. Потом ещё извиняться будешь.

Драко практически насильно опустил голову Гарри в чашу, а сам отошёл к камину и сел в кресло, наливая себе любимого красного вина и приготовившись к долгому ожиданию.

— Ну дурак! Или дура? Учудить такой план. — Вывалившийся из Омута Гарри, был явно не в себе. Он без сил опустился в стоявшее у стола кресло, не глядя выпил огневиски из вложенного ему в руку бокала, и даже не поморщился.

— Скорее дура, судя по поступкам, — меланхолично ответил Драко. — Ещё?

— Что? А, ты про выпивку? Да, налей! — Гарри остановившимся взглядом пялился в стену и выливал на собеседника поток своего сознания. — Значит, та офигенная незнакомка — это был Снейп в женском теле? И он в меня давно влюблён. А ещё хочет от меня ребёнка. Снейп!!! Хочет ребёнка! От МЕНЯ! Значит, он тогда всё же выбрал жизнь. О Мерлин, мне необходимо это всё как следует осмыслить.

— Может, теперь ты извинишься передо мной за своё недоверие, Поттер? — вновь наполняя бокал Гарри, потребовал Малфой.

— Да, конечно. Извини, Драко, что сразу не поверил тебе, но кто бы в такое поверил?

— Тут ты, конечно, прав, и только эта мысль спасает тебя от моего гнева.

— Нет, ну это же надо! Похитить меня для секса, вместо того чтобы просто подойти, познакомиться, признаться.

— Как она должна была признаться? Поттер, — это я, Снейп, твой самый нелюбимый профессор зельеварения. Я тебя люблю — трахни меня! Так что ли?

— Нет, конечно, но придумывать такие планы… И папаша твой тоже хорош!

— Ну… мой папа́ для своего старинного друга на многое готов. Мне вообще иногда кажется, что мои родители видят в Эвелине свою так и не рождённую дочь. А сам Северус уже четыре года мыслит как женщина, так чего ж ты хочешь? Только я тебе этого не говорил, а то мне не поздоровится.

— Неужели он, в смысле, она так страшна в гневе?

— Стервоза первостатейная. К прошлому мерзкому нраву добавилась женская составляющая. Ох, не завидую я тебе, Поттер, характер там…

— Разберёмся! Или я не Герой? — дурашливо улыбнулся Гарри.

— Герой-герой… — задумчиво окинул его взглядом Драко. — Слушай, герой-любовник, а как у вас всё прошло? Я к тому, что Эви всегда говорила, что ей противно даже думать о сексе с мужиками, но тебя-то она любит.

— Какие нескромные ты вопросы задаёшь, Малфой.

— Да ладно тебе, Поттер я ведь скабрёзные подробности не выспрашиваю, мне в общих чертах достаточно.

— Отлично всё прошло, — улыбнулся своим воспоминаниям Гарри. — Можно сказать, что это был лучший секс в моей жизни. Уверен, что и в её тоже.

— Ого, даже так! Подобными заявлениями не бросаются, Поттер. Может, ты героически рискнёшь сделать из неё честную женщину и позовёшь замуж?

— Просто так в этой жизни ничего не бывает, Малфой, потому — не исключено, что и позову. Главное при этом в живых остаться. — Гарри решительно поднялся на ноги. — Так, для начала надо прояснить некоторые вопросы. Где она сейчас?

— Не знаю, но могу выяснить. — Драко вызвал домовика и спросил у него, где в данный момент находится Эвелина.

— Хозяин Драко, — пропищал эльф, — мисс Смит сидит в розовой беседке у пруда.

— А, я знаю, где это, — обрадовался Гарри, — идеальное место, чтобы объясниться. Слушай, Малфой хочешь узнать реальную историю моей жизни и любви?

— Конечно, Потти, получить такой компромат на тебя — это мечта всей моей жизни, — преувеличенно задрав нос, ухмыльнулся Драко.

— Но-но, не забывайся, Хорёк! — нарочито свирепо посмотрел на него Гарри, а потом не выдержал и засмеялся. — Ладно, хватит. Надо идти, а то ещё сбежит, ищи её потом. Подыграешь мне, Малфой?

— Легко.

— Тогда запрети ненадолго ее домовику аппарацию на территории сада и пошли.

— Окей. Только скажи мне, что ты задумал, Гарри? — спросил Драко, выполняя его просьбу.

— Ничего такого, просто мне нужно, чтобы она не смогла улизнуть от нашего разговора. И не успела отомстить тебе за слив информации.

— Хорошо. Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь. Идём!