Massao muzik - Arab Night

Среди раскидистых садов, полных диковинных растений и цветов, согретый лучами небесного светилы располагался огромный роскошный гарем, который часто в народе называли «райским садом». Сие место было одним из самых важных в империи, жизнь здесь кипела без остановки. Гарем султана был своего рода государственным органом, так как проживающие на его территории омеги тщательно отбирались и обучались. Зачастую, жёны и наложницы участвовали в обсуждении вопросов внутренней и даже внешней политики. Конечно, особое внимание уделялась и урокам любви, так как каждый мечтал попасть в покои господина хоть раз.

Вооружённая стража входит на просторную территорию залитого солнцем мощёного двора, их встречает высокий статный мужчина – главный распорядитель и один из учителей. Охрана передаёт пленённых после недавнего сражения омег и спешит покинуть территорию имения государя. Две девушки и трое юношей в длинной одежде, с покрытыми головами и почти полностью закрытыми лицами жмутся друг к другу и неуверенно оглядываются вокруг.

- Добро пожаловать в «райский сад», - приветствует мужчина, привлекая внимание, - все вы пройдёте строгий отбор, прежде чем ваша нога сможет переступить порог владений господина. 

Объявив это, распорядитель говорит следовать за ним и отправляется в отдельный флигель.

Сердце колотится с того самого момента, когда на ухо омеге надрывно шепчут о проигрыше и о том, чтобы тот не смел сопротивляться и стремился попасть в гарем султана во что бы то не стало. Буквально пару часов назад молодой омега Чон Чонгук был полон воодушевления и призрачных, как оказалось, надежд на победу в сражении с войском правителя соседнего государства, но вот он стоит посреди большого зала, пол которого застелен дорогим ковром, а множество слуг суетятся вокруг, а мужчина, назвавшийся Ким Намджуном, рассказывает о предстоящем отборе и перспективах в случае получения статуса наложницы. Восемнадцатилетний Чонгук в шоке, почти в ужасе. Он понятия не имеет, что ждёт его, и действительно ли так хороша жизнь в гареме, как рисуют её все здесь. В его народе к омегам не проявляют особого отношения, те, кто рождаются мальчиками и вовсе никак не почитаются, в отличие от данного места, где количество представителей прекрасного пола на квадратный метр буквально зашкаливает. Из размышлений паренька выдёргивает низкий голос у самого уха, заставивший вздрогнуть.

- Ты оглох или туго соображаешь? - серьёзный взгляд тёмно-серых глаз внимательно изучает чужое лицо, - раздевайся и подойди к лекарю, - командует и сдёргивает капюшон с головы Чона.

Юноша моргает от яркого света и принимается избавляться от одежды. Это смущает немного, так как слишком много глаз сейчас прикованы к его персоне, хотя сказать, что хоть одна пара по-настоящему заинтересована нельзя, эти взгляды скорее оценивающие, цепкие, неприятные, завистливые. Да, именно так. Однако, несмотря на смущение, Чонгук выпрямляется, демонстрируя свою подтянутую фигуру и красивое лицо. Немного детское, контрастирующее с развитой мускулатурой, но придающее особого шарма. Смуглая кожа в нескольких местах приобрела фиолетовый оттенок из-за полученных ударов, а на плече и верхней части спины виднеются порезы от острых клинков, кровоподтёки смешались с пылью и песком. Раны требовалось обработать, но внезапное появление солдат противника заставило забыть обо всём на свете.

- Как тебя зовут? - спрашивает невысокий мужчина солидного возраста, поправляя очки и осматривая омегу с головы до пят.

Юноша тушуется и весь зажимается, не привыкший к прикосновениям.

- Отвечай, когда тебе задают вопрос, - немного повышает голос Намджун.

- Чонгук, - боясь поднять голову, - Чон Чонгук, - негромко произносит и вздрагивает, когда лекарь касается пореза на спине.

- Как так вышло, что омега оказался на поле боя? - седоволосый мужчина окунает в стоящий рядом чан лоскут ткани и начинает обтирать кожу вокруг раны.

- По нашим законам мужчины-омеги не имеют никаких привилегий и должны нести службу наравне с альфами и бетами, - объясняет Чонгук, немного жмурясь от неприятного жжения.

- Что ж, тогда тебе повезло попасть сюда, а не погибнуть в сражении, - убрав всю грязь, лекарь наносит какую-то мазь, - если постараешься и хорошо покажешь себя, то сможешь остаться в гареме господина и, думаю, даже получить его расположение, - накладывает повязку и фиксирует.

- Получить расположение господина? – переспрашивает, пытаясь понять суть.

- Провести вместе ночь, - перенимает инициативу распорядитель, отвечая.

Глаза омеги округляются, а рот приоткрывается в немом вопросе, но сказать ему ничего не удаётся, так как его отправляют вместе со всеми в хаммам.

После нескольких часов долгих и тщательных осмотров и проверок трое пленных получают разрешение войти в гарем. Их помещают в общую комнату, предварительно объяснив основные правила и сообщив место и время завтрашней встречи. 

Чонгук ожидаемо оказывается среди счастливчиков, ныне именуемых наложницами султана. До утра омеги свободны и могут осмотреться и погулять, чем Гук и планирует заняться. Первым делом, юноша решает направиться в сад. Стройная фигура, облачённая в нежно-голубой наряд, расшитый серебряной нитью, скользит по коридорам, привлекая внимание. Оставляя после себя тонкий шлейф сладких нот спелого инжира, Чонгук попадает наконец на усыпанную цветами территорию. Увлёкшись рассматриванием многочисленных розовых кустов, юноша не заметил, как дошёл до открытой беседки с фонтаном посередине. По периметру располагались скамьи, обтянутые дорогой материей и заваленные расшитыми подушками, разноцветные витражи, вставленные в проёмах резных стен, яркими бликами играли на мраморном полу и отблёскивали в струях прозрачной воды. Удобно расположившись на одном из диванов, полулежал красивый омега и читал книгу. Рядом на небольшом столике стоял поднос с фруктами, кувшин и несколько чаш. Гук уловил приятный медово-молочный аромат, без труда угадывая, кому он принадлежит. Полностью погружённый в процесс, омега не сразу заметил случайного гостя, но потом медленно поднял глаза и принялся рассматривать парня перед собой. Сканирующий взгляд карих глаз смущал, но на этот раз Чон не растерялся и решил поздороваться.

- Добрый день, - склонил немного голову и мягко улыбнулся, - прошу прощения, если помешал вам. Моё имя Чон Чонгук, попал сюда утром, ещё не успел осмотреться, - продолжал тараторить брюнет.

- Твой народ проиграл сегодня сражение с войсками господина? – перебивает сбивчивую речь парнишки.

- Ох, да, всё верно, - кивает в знак подтверждения.

- И ты понятия не имеешь, как здесь всё устроено и тебе никогда не рассказывали о ценности омег, так ведь? 

Вопрос снова попадает ровно в цель, и Гук тушуется, растерянно мнётся, пытаясь понять, откуда этот красивый омега всё о нём знает.

- Подойди сюда, - нежный высокий голос отбивается от мраморных плит, - присядь, - маленькая ладошка с золотыми перстнями на пальцах указывает на место рядом с собой.

Чонгук послушно садится на одну из подушек и опускает голову, желая скрыть свой румянец.

- Меня зовут Пак Чимин, я являюсь первой женой султана и занимаю одну из высших должностей в гареме, - эти слова заставляют поднять удивлённые глаза, - мне известно об обычаях и нравах твоего народа, - тоненькие пальчики касаются острой скулы Чона, - хамское отношение к тем, кому обязаны жизнью.

Чонгук сглатывает скопившуюся слюну, слушая медового омегу и боясь произнести хоть слово.

- Не беспокойся, здесь ты в безопасности, - гладит чужие волосы, - ещё ты узнаешь, какой может быть жизнь у омеги, - заправляет выбившуюся прядь угольно-черного цвета за ухо и вновь касается скулы, - уверен, ты добьёшься большого успеха и вскоре станешь третьей женой господина, - широкая улыбка успокаивает, и Гук потихоньку расслабляется.

Пак Чимин вырос в «райском саду» и с самого детства усердно учился грамоте, наукам, этикету, танцам, уходу за собой и секретам обращения с альфой.

Старания не прошли зря и в первую же течку, пришедшую в пятнадцать, юноше повезло быть замеченным султаном. С тех пор прошло уже пять лет, Чимин получил статус первой жены и стал одним из самых влиятельных омег в гареме. Его красоте завидовали, умением владеть своим телом во время танца восхищались, а частотой приглашений в покои господина поражались, так как, не смотря на численность в более чем сотню наложниц, Пак был чуть ли не единственным, кто проводил ночь в покоях государя несколько раз в неделю на протяжении всех пяти лет.

Однако, была всё-таки маленькая ложка дёгтя в этом чане мёда, приводившая омегу в бешенство – ни один половой акт не заканчивался вязкой. Чимин любил мужа больше жизни и мечтал подарить ему наследника, но по какой-то причине альфа всегда пресекал любые попытки того сцепиться.

Ещё одна проблема, не дававшая омеге спокойно жить заключалась во второй жене султана. Доставленный в страну вечно палящего солнца юноша из горного северного королевства с первого взгляда смог завладеть вниманием господина. И дело не в том, что Паку перешли дорогу, заняли его место, лишили возможности получать внимание правителя, нет. Они даже подружились спустя несколько месяцев с новым фаворитом альфы, ведь Ким Тэхен обладал каким-то необычайным магнетизмом и удивительной красотой, омега был жизнерадостным, но очень скромным и тихим при этом. Воспитанный в строгости он, как и Чимин знал о своём предназначении, знал, что однажды должен будет сделать всё для своего народа, а в дальнейшем и для своего мужа. И именно так всё и произошло, а Тэ продолжал хранить свою клятву, нося под сердцем ещё совсем неокрепшую новую жизнь.

Новость о том, что Ким ждёт ребёнка повергла Чимина в шок. Несколько дней он пребывал в отвратительном настроении и даже слёг от негодования на день. Он понимал, что Тэхен ни в чём не виноват, в конце концов Ким был законным супругом господина, и вынашивание потомства являлось одним из своего рода обязательств и логичным желанием каждого омеги. Однако, полностью скрыть и подавить волну негодования и обиды Пак просто-напросто не мог, так как совершенно не понимал, ведь он был рядом на протяжении стольких лет. Зависть и злоба грозились поглотить его целиком, но тёплые чувства к Тэхену были сильнее, поэтому Чимин смирился, потушив пожар в своём сердце и запрятав болезненное чувство некого предательства глубоко в дальний уголок своей чувствительной души.