Под покровом чужой лжи

Аленовию трясло от гнева и досады. Двенадцать лет! Двенадцать лет она работала в отделе Меласниеми, признавалась им одной из лучших сотрудниц. И всё для того, чтобы где-то в тёмных уголках резиденции Моксена передавались эти гнусные слухи. Если бы не крошка Левикарпия, она бы, возможно, и не узнала, что эти шепотки не унимаются всё время её службы. Ни исполнительность, ни сдержанность, ни абсолютное избегание каких-либо неловких и неоднозначных ситуаций, ничего из этого не остановило злые языки и их ядовитые речи. И это невероятно злило. Они были лживы и несправедливы. Аленовия знала это. И в то же время в самых глубинах сознания боялась, что кто-то увидел, заметил, вычислил её сокровенную тайну.

Ей едва исполнилось двадцать два, когда она попала под опеку Марты. Серверка с техническим образованием на тот момент почему-то никого не интересовала, и почти под самый конец её содержания в школе госпожа Фосс забрала её к себе. Узнав, что она будет помощницей служащей в резиденции Моксена, Аленовия заинтригованно ждала возможности сопровождать опекуншу туда. Но реальность быстро внесла свои коррективы. Попервой Марта никуда её не брала, а потом очень неудачно сломала ногу и осела дома. Но даже так, Аленовии нравилось больше, чем прозябание в школе, с вечными уроками и толпой ей подобных. Она осваивалась в доме, общалась с опекуншей, и ждала поездки в Моксен, дабы посмотреть на правительство ЮСА. Но, всё сложилось куда ироничнее, и в какой-то момент правительство ЮСА, в лице Императрицы, само пожаловало в их скромное жилище.

Селена Амундсен в жизни выглядела куда ниже и бледнее, чем на учебных записях. И несмотря на необычную привлекающую взгляд внешность, была совершенно некрасива с этим тяжёлым подбородком, большим ртом и жутковатыми прозрачными глазами. Судя по разговору между её опекуншей и Императрицей, их не связывали особо дружеские отношения, и Аленовии лишь оставалось удивляться тому, что правительница страны так спокойно может приехать навестить кого-то из подчинённых.

В тот раз Императрица, хоть и поздоровалась, не обратила на серверку особого внимания, и вряд ли проявила бы интерес и дальше, если бы не Марта. За время её лечения они с Аленовией быстро сблизились. Она была красивой, статной женщиной с приятным голосом и обольстительным взглядом. Серверка долго не раздумывала. Они оказались в одной постели меньше, чем через год после того, как она стала её подопечной. Аленовию всё устраивало, пока Марта не стала её ревновать. Коллеги, друзья, даже родной брат её раздражали, стоило им заговорить с серверкой. Фосс тщательно оберегала Аленовию от любой компании, но при этом наряжала её как любимую куклу, накупив кучу красивой яркой одежды. Она будто хотела похвастаться своей горячо любимой серверкой, но, чтобы никто кроме неё не мог прикасаться к ней.

Не преминула Марта похвалиться и её способностями. Аленовия быстро вникла в её дела и неоднократно помогала, предлагая новые схемы и решения распределения бюджета. И некоторые из них Марта находила настолько удачными, что взяла её на обсуждение финансов с Императрицей, где позволила самой высказаться. Тогда Аленовия и заметила впервые в стеклянно-серых глазах интерес.

— У тебя экономическое образование?

— Нет, госпожа Амундсен, у меня техническое образование: архитектура и анализ информационных систем.

— Меласниеми наверняка бы руку отдал за такую работницу в своём отделе.

Услышав это, Марта, конечно же, познакомила её с главой аналитического отдела и даже разрешила провести экскурсию. После Аленовия поняла, что вот оно, её призвание и работа, о которой она могла бы только мечтать. Да, сейчас не время, но может после истечения контракта с Мартой… Серверка не стала развивать эту мысль, но начала с особенной надеждой ждать следующей встречи с господином Меласниеми. Она опасалась, что её интерес не укроется от опекунши, но Марта, казалось, относилась к Аксели равнодушно. К своей скорой досаде.

Следующая встреча с господином Меласниеми и Императрицей произошла при неприятных обстоятельствах: в трёх городах ЮСА одновременно произошёл взлом баз данных. Аналитический отдел стоял на ушах, все силы были брошены на поиск преступников, и к вящему восторгу серверки её тоже привлекли к делу, как «свежую кровь». Для неё это был прекрасный шанс показать себя, для Марты — в очередной раз похвастаться своей подопечной. Но она почему-то особой радости не проявляла. И после, брала с собой в резиденцию только по крайней необходимости, практически вынуждая Аленовию заниматься только домашними делами.

— В чём дело? — спросила она одним утром, когда Марта собиралась на работу без неё. — Я умираю от скуки и бездействия тут.

Опекунша отмахивалась от вопросов некоторое время. А в один вечер приехала раздражённая с пакетом новой одежды и, бросив его серверке под ноги, злобно прошипела:

— Завтра нас обеих на обед ждёт Императрица, так что я привезла обновки по случаю.

И лишь разглядев привезённое, Аленовия наконец поняла: дело опять в ревности. Длинное бесформенное платье неприятного зелёного цвета выглядело настолько ужасно, что серверка осмелилась возмущённо спросить:

— Кто на этот раз показался тебе угрозой? Господин Меласниеми? Он открытый асексуал, думаешь, ему есть до этого дело? Или госпожа Амундсен? Так она вообще со мной не разговаривала в последнее время!

— Она смотрит.

— Что? — Аленовия недоумённо осеклась, а Марта скрестила руки на груди.

— Императрица… имеет довольно мутную репутацию. Ходят слухи, что она вступает в частые и беспорядочные связи со своими серверами и гвардейцами. С тобой она может и не говорит, но смотрит на тебя слишком уж пристально.

— И это всё? Слухи и смотрелки? Из-за этого ты решила держать меня дома и обряжать в непонятно что?

— Ты моя подопечная!

— Но не твоя рабыня!

Фосс дёрнулась как от пощёчины и уже тише сказала:

— Поэтому завтра ты поедешь со мной к треклятой Селене, проявляющей к моей серверке такое искреннее беспокойство. Интересно, с чего бы?

— Вот и спросила бы у неё сама!

— Аленовия, — Марта подошла к ней и мягко взяла за руку. — Пожалуйста, мне так будет спокойнее. Это всего лишь одежда.

Выдохнув, серверка согласилась, не желая спорить. Они обе оказались не готовы к настоящей причине приглашения на обед. К тому, что на нём будет присутствовать Аксели Меласниеми, и что он предложит Аленовии работу в своём отделе. Марта была недовольна и раздосадована, но серверка не смогла отказаться от столь заманчивого предложения.

— Сама посуди, я буду работать только в то же время, что и ты. Буду получать зарплату и медобеспечение, минимизируя твою обременённость моим содержанием. В конце концов, я согласна одеваться на твоё усмотрение и всегда буду обедать с тобой. Неужели, возможность дать мне опыт в таком хорошем месте тебе претит? Или ты взяла меня под опеку, чтобы держать дома под замком?

После недолгих уговоров и томного вечера в ласковых объятиях серверки Марта согласилась. Помимо приступов почти параноидальной ревности, она относилась к ней слишком хорошо, чтобы не понимать, что значит для Аленовии предложение Меласниеми. Такой опыт выгоден для них обеих, да и может помочь серверке в будущем. Фосс не нравилось думать о том, что через двадцать лет они расстанутся, но это будет совсем нескоро.

Изменения в деятельности серверки, казалось, укрепили их отношения. Одинаково уставая на работе, они с большим удовольствием отдыхали в объятиях друг друга. Аленовия была довольна тем, чем занимается. Марта лишь сильнее заводилась, когда серверка дома переодевалась из просторных безразмерных костюмов во что-то, купленное специально для неё.

С Императрицей ЮСА серверка пересекалась редко, и никак не могла понять, что именно не понравилось опекунше. Госпожа Амундсен заговаривала с ней только по делу, и смотрела на неё ровно также, как и другие собеседники. Единственное, что часто приходило в голову Аленовии после таких встреч, вопрос откуда пошли слухи о «частых и беспорядочных» развлечениях Императрицы? Рассматривая её во время визитов в аналитический отдел, серверка недоумевала. Селена Амундсен совсем не казалась повесой и охотницей до низменных удовольствий. Невысокая, болезненно бледная, с грубым отстранённым лицом, она, казалось, дышала холодом и отчуждённостью, щуря бесцветные глаза.

Шло время, Аленовия всё плотнее и крепче вливалась в деятельность аналитического отдела. Марта стала раздражаться от её восторженных рассказов. Из-за этого их отношения сильно растеряли доверие и страсть. В какой-то момент серверка начала оставаться на обед с коллегами, предпочитая компанию единомышленников неловкому тяжёлому молчанию с опекуншей. И всё бы продолжало идти своим тихим ходом, если не пронёсшаяся по резиденции новость: Императрица ЮСА осталась без своей личной помощницы. Никто не знал почему, но до окончания контракта с ней было слишком далеко. Аленовия не знала её, лишь видела иногда сопровождающей госпожу Амундсен. И поэтому особо не прислушивалась к перетолкам и не интересовалась подробностями.

Её это не касается, думалось ей. До тех пор, пока она не вошла в комнату отдыха и не увидела Императрицу, неподвижно стоящую у окна.

— Госпожа Амундсен? Если вы ждёте господина Меласниеми, то он уже уехал.

— Возможно, это будет неожиданностью, — она развернулась к серверке, — но я ждала именно тебя.

— Меня? С… с чего бы такая честь?

— Всё существование концепции серверства меня за неё критикуют. Ведь как можно в социалистическом государстве одобрять практически рабство?.. Ты помнишь свою жизнь до серверской школы?

Меньше всего Аленовия ждала именно такого вопроса.

— Нет, мне едва исполнилось пять, когда я оказалась в ЮСА. Боюсь, у меня нет ни одного внятного воспоминания, лишь смазанные образы.

Императрица покачала головой.

— Типичная ситуация для тех, кто попадали в серверские школы в самом раннем возрасте. В ином случае ты бы оказалась в приюте или военном интернате. И шансы попасть сюда стали бы в десятки, если не сотни, раз меньше.

Окончательно перестав понимать в чём дело, Аленовия решила спросить напрямую:

— К чему все эти разговоры, госпожа Амундсен?

Та вдруг усмехнулась. Впервые на её памяти.

— Ах, моя хитрая тактика, начать издалека, провалилась. Какая жалость. Я некоторое время слежу за твоими успехами в аналитическом отделе, а Меласниеми не устаёт нахваливать свою новую подчинённую…

— Трудно в это поверить…

Кривая улыбка вновь оживила лицо правительницы.

— Он делает это в своей скупой манере, но я-то знаю, Аксели высоко оценивает твои труды. А я как раз ищу замену своей личной помощницы.

Неожиданное осознание того, что именно хочет от неё Императрица, заставило серверку опереться на стол. Это… шутка?

— Я не совсем понимаю…

— Напротив, — впервые с момента их знакомства Императрица приблизилась на расстояние рукопожатия, — ты уже всё поняла. Я хочу предложить тебе стать моей личной серверкой. Меласниеми, конечно, будет не рад такому раскладу, но работать вместе вы не перестанете.

— Не он мой опекун. Марта… она никогда не согласится.

Серые глаза при близком рассмотрении оказались поистине пронизывающими.

— Ты ни слова не сказала о том, что именно ты думаешь о моём предложении.

— Марта не даст согласия, ни при каких условиях…

— Аленовия, — серверка осеклась. Императрица, кажется, впервые назвала её по имени. — Мы сейчас говорим не о госпоже Фосс. Я сама с ней поговорю, если ты согласишься. Ты согласишься?

Аленовия растерялась. Она совершенно не была готова к такому предложению. И уж тем более к столь явному желанию знать её мнение. Её, воспитанницу серверской школы, всю жизнь учили подчиняться чужой воле. Императрица поняла эту заминку правильно.

— Я не требую ответа сиюминутно. Но хочу сказать, что твой потенциал раскрылся бы полностью на этой должности. Ты умная и толковая девушка, мне очень нужен такой человек рядом. И смею заверить, что смогу обеспечить тебе достойные условия.

Аленовия не сдержала нервного смешка. Императрица ЮСА смеет заверять о достойных условиях, будто не она может позволить себе целую армию серверов. Это предложение могло бы показаться ей соблазнительным, если бы не было таким внезапным.

— Я, конечно, вам верю, госпожа Амундсен. Но мы с Мартой и так неплохо сосуществуем вдвоём. Нас многое связывает, и я не хочу просто отбрасывать эту привязанность ради более тёплого местечка.

Поджав губы, Императрица тихо выдохнула:

— Жаль. Конечно, я понимаю, о какой привязанности идёт речь, и думаю, — она, едва касаясь, провела пальцами по столу, так близко с ладонью серверки, что ей почудилось ощущение чужого тепла. — Мы могли бы попробовать создать свои связи. Но нет, так нет.

Не успела Амундсен убрать руку со стола, как дверь в комнату отдыха распахнулась, впуская Марту. Воодушевление на её лице сменилось недоумением, а потом злостью.

— Что здесь происходит?

Аленовия с трудом заставила себя остаться на месте, а не испуганно отскочить от Императрицы. Она только сейчас поняла, насколько близко друг к дружке они стояли. А Селена буднично заявила:

— Предлагала Аленовии стать моей серверкой, всё же куда лучше взять уже знакомого человека, проверенного в работе. Но она твёрдо мне отказала.

В тот же вечер они с Мартой впервые крупно поругались. Та будто с цепи сорвалась, обвиняя серверку едва ли не в измене. И никакие заверения, и указания, что даже сама Императрица подтвердила её отказ, не успокоили опекуншу. Аленовии пришлось подать прошение о месячном отпуске. Но такой серьёзный раскол в их отношениях пришлось залечивать куда дольше, благо, вспыльчивая Марта отличалась и быстрой отходчивостью. Стараясь расположить к себе серверку, она не жалела ни времени, ни средств.

Всё вернулось на круги своя, Аленовия вернулась в аналитический отдел, следовала за Меласниеми тенью, стараясь впитывать всё, что она подмечала во время работы с ним, вновь начала обедать с опекуншей. Но со временем серверку стало волновать нечто другое. После возвращения в профессиональную среду она обнаружила за собой одну странность. Аленовия стала замечать приход Императрицы. Различать её глухой голос в рабочем гуле и выцеплять периферийным зрением её бледное лицо.

Тот проклятый разговор взбередил её мысли. Заставил посмотреть на Селену Амундсен по-другому. Это была их самая долгая беседа наедине, в ходе которой серверка узнала много нового. Например, что несмотря на грубые черты, у Императрицы очень выразительное лицо. Что её голос, всегда казавшийся белым шумом, становится бархатно-тягучим, когда она говорит о чём-то личном. Например, об установлении связей. Что представлявшиеся бесцветными глаза вблизи обретали интересный и сложный рисунок на радужке, будто окольцовывающий зрачок дважды.

Аленовии не нравились такие мысли. Серверка надеялась, что это из-за испортившихся тогда отношений с Мартой. Что из-за этого то роковое предложение заронило в её голове зёрна сомнения. Но время шло, они с опекуншей давно помирились, но тень Императрицы ЮСА никак не покидала её. Намекала ли она на то, что, как и Марта, хотела бы стать её любовницей? Или всё же её познания об их отношениях были не так глубоки, и серверке показалось, что госпожа Амундсен позволила себе каплю флирта? Не сглупила ли она, отказавшись от этого предложения?

В любом случае, для ответов на эти вопросы было уже слишком поздно. У Императрицы появился новый сервер, смазливый юный Дариус, только начавший осваиваться в том, что происходило в резиденции. Да и у них с Мартой всё стало даже лучше прежнего. Аленовии оставалось лишь изредка, лаская опекуншу, представлять себе другое тело. Что ноги, сжимающие её голову в бессознательной попытке удержать удовольствие, сухие и бледные, а не пышные и чуть дрябловатые от сидячей работы. А после не спать до утра, мучаясь от вины и горячего любопытства. Насколько неудобно было бы ей с такой низкой и субтильной женщиной в постели? Сохранилась ли бы эта холодность и отстранённость при уединении? Какова Императрица ЮСА на вкус?

Ей бы страстно хотелось обвинить госпожу Амундсен во всём этом, что та вознамерилась соблазнить несчастную серверку. Но Императрица вела себя после того разговора, ровно так же, как и до. Заговаривала с ней только при необходимости, была вежлива и отстранённа. Но серверку продолжало трясти от игнорируемых раньше деталей. Что приветствуя кого-то, Императрица едва заметно склоняла голову, прикрывая на мгновение глаза. Что в любую погоду и время года она одевалась исключительно закрыто, оставляя открытыми лишь лицо и кисти рук. Да и то часто носила перчатки.

Аленовия сходила с ума. Она всё также чувствовала привязанность к Марте, ей нравился секс с ней, и, если бы не редкие ссоры, их отношения можно было бы назвать прекрасными. Но в то же время серверку трясло от желания вдохнуть полной грудью рядом с Императрицей, пытаясь ощутить её запах. Обычно люди на расстоянии рукопожатия уже источали аромат своих духов или косметики. Тот же Меласниеми ощутимо пах свежескошенной травой, а Марта любила принимать ванны с маслами мяты и яблока. Серверка любила подмечать эти детали, иногда испытывая к человеку симпатию или антипатию на основе его запаха. Но чем пахнет Императрица уловить никак не получалось.

Пошёл третий год с тех пор, как госпожа Амундсен сделала то предложение. Аленовия научилась жить с этой болезненной одержимостью, понимая, если не сдерживать её, всё станет только хуже. Она давно упустила свою возможность, выбрав Марту. И искренне верила, что это выбор был правильным…

Конечно, она быстро заметила изменения в поведении опекунши. Та внезапно охладела к своей подопечной, слишком часто стала проводить вечер с адъютором, купила себе линзы для защиты личных данных. Но Аленовия оказалась не готова к тому, как буднично и радостно Марта заявит ей о свидании с женщиной. Серверка зашла к ней в отдел, чтобы отправиться вместе домой, и сейчас растерянно смотрела на улыбающееся лицо опекунши.

— Не понимаю. Ты так спокойно говоришь о том, что хочешь привести любовницу в наш дом?

— В мой дом, Аленовия. Не забывай, ты моя серверка, а не супруга, так что я могу приводить в дом кого пожелаю. Но твоя старая комната сейчас на ремонте, так что будет лучше, если ты останешься сегодня здесь. Всего на одну ночь.

Аленовия смотрела на хозяйку и никак не могла осознать ту чушь, что та несла. Она не узнавала её, будто Марту подменили гиноидом. Словно ей снился до жути реалистичный кошмар. Но всё оказалось реальностью, и Фосс с улыбкой и лёгкостью бросила её в резиденции, уехав домой одна. Она даже не подумала о том, что апартаменты в жилом комплексе регистрируются по лицензии гражданина ЮСА. О том, что они работали в последнюю смену, а значит, все коллеги, в том числе Меласниеми, давно разъехались. Аленовия почти никогда не выходила за пределы аналитического отдела и, естественно, никого не знала. Её накрыла паника. Офис с комнатой отдыха был уже закрыт, а по серверским документам ночёвку ей оформить не смогут.

Едва сдерживая слёзы, Аленовия всё же попыталась попасть в свой отдел, но его как назло закрывали на ночь из-за оборудования с ценной информацией. Ей некуда было идти. Она бы даже рискнула через стыд и страх обратиться к Меласниеми, но вне рабочего времени тот оставлял доступ только для узкого круга лиц. Он жил в пределах резиденции, в полупустом крыле для высокопоставленных чиновников, но где именно…

Серверку осенило. В том крыле помимо спален есть множество кабинетов с открытом доступом. Она бы могла попробовать переночевать в каком-нибудь из них, в случае чего, соврав, что осталась дорабатывать что-нибудь в пределах рабочей сети резиденции. Эта мысль придала ей сил для сдерживания эмоций.

Найдя на проекции самый дальний открытый кабинет на углу здания, она поспешила туда. Ей повезло не встретить кого-либо из персонала по дороге. И лишь заперевшись изнутри, Аленовия наконец дала волю слезам. Она никогда ещё не чувствовала себя такой потерянной и униженной. Давя в горле вой, она плакала от безысходности и разочарования. Как Марта могла с ней так поступить? О чём думала, бросая её здесь одну? Неужели она и в самом деле трахалась сейчас с чужой женщиной после стольких скандалов на почве ревности?

Аленовия, не удержавшись, расхохоталась. Надо же, какая ирония! Горький смех быстро превратился в рыдания, и серверка свернулась в калачик на кресле у окна, надеясь не испачкать обивку своими соплями. И в момент, когда она пыталась перевести дух, сквозь шум послышалось её имя. Испуганно обернувшись, Аленовия меньше всего ожидала увидеть обеспокоенную Императрицу, стоящую в проёме незамеченной ранее второй двери.

— Что ты здесь делаешь? Ещё и в таком состоянии?

Серверка нервно затрясла головой, не представляя, что говорить.

— Всё… всё в п-порядке.

— Оно и видно.

На Аленовию внезапно накатило. Предательство Марты, собственная беспомощность, то, что свидетелем её истерики стала именно Селена Амундсен. Она разрыдалась ещё сильнее, наплевав на чужое присутствие, на своё положение, на всё. Она плакала самозабвенно и безудержно, пока её не прервала чужая горячая ладонь, накрывшая её руку. Проморгавшись от слёз, серверка увидела, как Амундсен протягивает ей стакан воды. Аленовия хотела было отказаться, но Императрица твёрдо отчеканила:

— Пей.

Всхлипывая и икая, она послушно влила в себя прохладную жидкость, расплескав половину. Вода слегка успокоила истерику, остудив чувства и мысли. Аленовии стало до ужаса стыдно перед Императрицей, страшно представить, насколько жалкое зрелище перед той предстало.

— П… прос-с-стите, г-госпожа…

— Пустое, — Амундсен, поморщившись, махнула рукой. — Просто ответь на мои вопросы «да» или «нет». Идёт?

— Д-да.

— Марты здесь нет?

— Н-нет.

— И комнату она тебе не зарезервировала?

— Н-нн-н-нет.

Императрица раздосадовано выдохнула.

— Ясно. Ты вся мокрая и измученная, тебе бы отмокнуть в горячей ванне и поспать. Я сейчас вызову кого-нибудь из персонала…

— Н-не надо!

Аленовия нервно схватила её за руку и тут же испуганно отступила. Страх перед тем, что Марта узнает о её встрече с другой женщиной так прочно въелся в сознание, что она на автомате постаралась не допустить свидетелей. Какой фарс!

— Ладно, обойдёмся без посторонних… тут рядом, через спальню, есть ванная. Можешь ею воспользоваться и взять халат на время, пока твоё платье обсушится. Ступай, тебя никто не потревожит.

Решив не спорить, серверка послушно направилась туда. Императрица был права, её тело дрожало, как натянутая до предела струна, а платье неприятно сырело на груди, подоле и рукавах. Аленовия, убедившись в наличии чистых халатов, с большой охотой сбросила его. Набрала полную ванну горячей воды и со вздохом опустилась в неё, надеясь расслабить тело и поуспокоить мысли.

В голове вспыхнул запоздалый вопрос: а откуда, собственно, взялась Императрица? Выбранный ею кабинет, как оказалось, соединялся со спальней, но не могли же это быть личные покои правительницы? Они наверняка должно располагаться в отдалении от остальных, да и дверь вряд ли была бы открыта. Странно это. Интересно, обнаружит ли она госпожу Амундсен после ванны?

Чувства потерянности и разочарования никуда не ушли, лишь притупились и забились на второй план любопытством и стыдом. Меньше всего серверке хотелось, чтобы Императрица видела её опухшей и зарёванной, но уже ничего не поделать.

Вдоволь наплескавшись и успокоившись, Аленовия насухо обтёрлась полотенцем и неприязненно осмотрела себя в зеркало. Небольшие отёки исказили её лицо, а губы потрескались. Хорошо хоть нашлась чистая щётка для волос и зубной ополаскиватель. Приведя себя в порядок, серверка вышла из ванной комнаты, нервно кутаясь в тёмно-фиолетовый халат, и выдохнула, обнаружив сидящую на краю кровати Императрицу.

— Как твоё самочувствие?

— Намного лучше, спасибо.

— Есть хочешь?

— Н-нет.

Амундсен нахмурилась.

— Если ты беспокоишься насчёт посторонних, то не стоит. В кабинете у меня припрятан холодильник с перекусами.

— Нет, я правда не хочу. — Серверка поёжилась. — Это… ваши покои? На картах не было никаких меток, лишь обозначение кабинета с открытым доступом…

— В этом крыле есть несколько таких комнат, соединённых со спальнями. И когда я здесь, занимаю подобную секцию, чтобы вызывать людей в комфортное для разговора место, а не к своей постели.

Аленовия не удержала взгляд, скользнув им по идеально заправленной кровати. Уже за полночь, но не похоже, что кто-то здесь хотя бы дремал.

— У вас бессонница?

— Что-то вроде. Так что, если хочешь поспать, комната в твоём распоряжении.

Густо краснея, серверка пыталась избавиться от назойливых мыслей о двусмысленности этого предложения.

— А как же… вы?

— В этом крыле ещё восемь подобных спален, но, впрочем, я могу заниматься своими ночными бдениями и в кабинете. В любом случае, сейчас слишком поздно для резервирования новой комнаты, и я совсем не против предоставить тебе эту.

От этой скупой заботы в груди Аленовии болезненно кольнуло. И ещё сильнее после следующего вопроса Императрицы:

— Так ты мне расскажешь почему оказалась здесь в таком состоянии и без опекуна? Фосс уехала ещё два часа назад.

— Это… — Аленовии стало невыносимо стыдно. Как вообще ей всё это объяснить? Да и зачем? — Это просто неприятное недоразумение… в любом случае, вас не должно это волновать…

Селена покачала головой и, сдвинувшись к углу кровати, приглашающе похлопала по ней рядом. Поколебавшись пару мгновений, серверка поплотнее запахнула халат и села.

— Аленовия, послушай, — Амундсен мягко накрыла её руку своей, горячей и гладкой. — Пытаясь скрыть проступки обидчика, ты делаешь хуже лишь себе. Тот стыд, что ты испытываешь, принадлежит не тебе. А насчёт меня… сейчас первый час ночи, Императрица ЮСА крепко спит, а я лишь человек, беспокоящийся о своей знакомой.

Заворожённая её словами и горящими в полумраке глазами, Аленовия не стала сопротивляться. Рассказала всё, от сегодняшней выходки Марты до её сумасбродной ревности ко всем подряд. Амундсен оказалась хорошей слушательницей, ничего не говорила, лишь сжимала в нужных моментах пальцы на её ладони и хмуро сводила густые брови. Серверка потерялась в своих чувствах. Она с горечью повествовала о том, как опекунша предала её, променяла на другую. Но в то же время ей жгло руку чужое прикосновение. У холодной и отстранённой Императрицы ЮСА оказались на редкость горячие пальцы. Аленовия едва удерживалась от желания перевернуть ладонь и стиснуть руку в ответ. Скользнуть вверх по запястью, проникая под рукав её рубашки.

Окончив рассказ, серверка поднялась с кровати, избавляясь от соприкосновения и навязчивых мыслей. Как же так? Она ненавидела Марту за то, что та сейчас с любовницей. И сама же тряслась от желания, смотря на губы другой женщины.

— Спасибо, что рассказала, Аленовия. Мне многое стало понятно… пожалуй, кроме одного. — Серверка вопросительно выгнула бровь, и Амундсен поспешила объяснить: — Сейчас я не понимаю, почему ты мне отказала тогда.

— Я сама этого не понимаю… — Аленовия, запнувшись, выдохнула. Они одни. Совсем, до самого утра их никто не побеспокоит. Она в её спальне, в халате на голое тело. И почему-то обсуждает проклятую Марту с её заскоками, что за чушь?! — Скажите… когда вы предлагали стать вашей серверкой. Когда говорили о новых связях, вы имели в виду секс?

Императрица тихо усмехнулась.

— Почему именно секс? Не только. Если бы ты согласилась, тогда именно от тебя бы зависело, какого рода взаимодействие могло бы между нами быть.

— Как это?

— Отношения — дело обоюдное и добровольное. Я не склоняю к сексу или дружбе своих партнёров, иначе какое от этого удовольствие…

Такой подход определённо импонировал серверке. Но интересовало другое. Решив наплевать на всё этой ночью, она бесстрашно посмотрела в серые глаза.

— Я кажусь вам привлекательной, госпожа Амундсен?

Выразительное лицо Императрицы на мгновение стало изумлённым, но тут же застыло жёсткой маской.

— Это очень плохой способ отомстить, Аленовия.

— Вы слишком плохого обо мне мнения, госпожа Амундсен. Сейчас мне меньше всего хочется думать о Марте и что-то из-за неё делать.

— Но вопрос был задан не из чистого любопытства?

Серверка затаила дыхание. Вот оно. Те самые тягучие, едва ли не мурлыкающие, нотки в её голосе.

— Нет, не из любопытства.

Серые глаза медленно, без задержек скользнули по её телу от лица до стоп и обратно.

— На твоём месте я бы выспалась, а на утро подала бы жалобу на Марту.

— Но вы не на моём месте, госпожа Амундсен. И совершенно не понимаете в чём дело.

Подойдя к окну и взглянув на парковые фонари, Аленовия задумалась над тем, что с ней происходит. Ей захотелось даже поблагодарить Марту за её свинство. Если бы не она, серверка бы никогда не оказалась в такой ситуации. Никогда бы не стала этого говорить.

— Я жалела о своём отказе сотни раз, госпожа Амундсен. О своих возможностях, об уникальном опыте… Но всё это я могу получить от работы с Меласниеми. Там мне хотя бы не грозит опасность, ваши личные серверы, как показывает практика, долго не живут. Но мне также не давали покоя ваши слова о связях. Я так часто об этом думала… — За спиной была полнейшая тишина. Аленовия словила себя на мысли, а не ушла ли Императрица от её откровений? Но оборачиваться, чтобы проверить, не хотелось. — Меня сводило с ума ваше присутствие. Ваш голос, ваше лицо, ваша проклятая одежда, дающая слишком много простора для фантазий. Сегодня Марта не только поступила со мной как последняя тварь, но и развязала мне руки. Ну или хотя бы язык. Я проклятых два года давила в себе все эти чувства…

Серверка запнулась, почувствовав чужую руку на своей талии. Приобняв её за пояс, Амундсен ткнулась лбом в плечо и тихо выдохнула:

— Мне ничуть не льстит слушать о твоих страданиях. Я уважила твой выбор, хоть мне и хотелось другого. Но сейчас слишком поздно, Аленовия, я не могу выбросить одного сервера ради другой…

От этого негромкого рокочущего голоса, от близости чужого тела сердце серверки колотилось так сильно, будто касалось рёбер. Она накрыла руку на талии своей и сжала изо всех сил.

— Я знаю. И я сейчас не претендую на эту должность. Я хочу вас. Только на эту ночь, единственную, хочу, чтобы вы принадлежали мне. Без каких-либо обязательств, без неловкости на следующее утро. Хочу наконец стравить всё то, что жрёт меня изнутри столько времени…

Императрица промолчала и, шевельнув пальцами под её ладонью, ослабила пояс халата. Приспустив одну полу с плеча серверки, она прижалась к её коже ртом. Аленовия шумно выдохнула, обожжённая жаром её губ. Амундсен скользила ими по её плечу, неторопливо, будто пробуя, в то же время аккуратно избавляла от халата.

— Г… госпожа Аму… мундсен…

— Можно просто Селена… сегодня. — Она развернула серверку к себе, оглаживая бёдра. Аленовия, будто одурманенная, цеплялась за её плечи и всматривалась в лицо. — Об одном обязательстве я тебя всё же попрошу.

— О каком?

— Всё, что ты увидишь и узнаешь в этой комнате, должно остаться в этой комнате. Я знаю, что ты не болтливая, но всё же. Ни тебе, ни мне рассказы об этой ночи на пользу не пойдут.

— Вы… ты права.

Селена мягко усмехнулась и тут же её поцеловала, скользнув языком по пересохшим губам, серверка замычала, пропуская его в рот и сразу отталкивая своим. Казалось, у Императрицы лихорадка, настолько горячо было у неё во рту. Задыхаясь и ероша жёсткие чёрные волосы, Аленовия с наслаждением упивалась Императрицей. Та целовала глубоко и жёстко, прикусывая и обсасывая её язык до болезненной тягучести. Но в то же время ладони на её спине скользили аккуратно и почти невесомо.

Только неосторожно зацепив пяткой боковую панель кровати, серверка поняла, что её незаметно отвели от окна. Прервав поцелуй, она почти рухнула на прохладное покрывало, пытаясь восстановить дыхание. Переводя дух смотря на выкрашенный тёмно-синей краской потолок, Аленовия не сразу осознала, что не чувствует чужих прикосновений и подняла голову.

Селена сидела рядом, с явным любопытством осматривая её тело. И заметив недоумение на лице серверки, хрипло прошептала:

— У тебя красивая кожа. Никогда не видела такой необычный узор из родинок и веснушек. Будто инверсия звёздного неба…

— Как ты только в такой темноте всё это увидеть умудрилась, — смущённо пробормотала серверка, но это было лукавством: отблески уличных фонарей освещали часть комнаты, золотя лицо и волосы Императрицы. И её проклятую наглухо застёгнутую рубашку!

Приподнявшись, Аленовия за подбородок притянула любовницу к себе, и вовлекая её в новый поцелуй, скользнула пальцами по строгому воротнику. Как назло, тёмно-серая ткань накрепко была сцеплена крохотными пуговицами. Впрочем, Марта тоже любила несовременные фасоны. И скоро приловчившись, серверка перебрала все пуговички и опрокинула Селену на кровать. Кожа под её руками оказалась такой горячей и гладкой, что Аленовия прервала поцелуй.

Столь долго вожделенное тело Императрицы выглядело примерно так же, как она себе и представляла: худощавое и жилистое. Светлая кожа, едва заметные соски и… шрам. В полумраке он казался почти чёрным, жутко пересекающим ключицу. Осторожно коснувшись этой широкой неровной полосы кончиками пальцев, Аленовия выдохнула: наощупь след оказался совсем зажившим, просто гладкой и плотной рубцовой тканью. Царапнув её ногтями, серверка заметила вторую полосу на правом боку.

— Откуда они? И у всех бледнокожих людей шрамы выглядят… так?

— Не у всех. Я бы не хотела об этом говорить, но тебе стоит увидеть всё.

Приподнявшись и мягко поцеловав серверку под ключицей, Селена стащила рубашку полностью. Ахнув, Аленовия изумлённо смотрела на правую руку женщины. Точнее на протез её заменяющий. Грубо-стальной от локтя до середины плеча, но покрытый реалистичной кожей на кисти и предплечье. Будто почуяв её взгляд, искусственные пальцы пошевелились, сжавшись в кулак, а потом расслабленно раскрылись.

— Об этом вы говорили, когда просили молчать об увиденном?

— Да. Быть Императрицей ЮСА сложно и хлопотно. И сокрытие подобных деталей хоть как-то облегчает моё призвание. Но если тебе неприятно…

— Нет-нет! — Аленовия опасливо огладила искусственные костяшки, и, перевернув её ладонь, соединила со своей. — Ты что-нибудь ею чувствуешь?

— Не так хорошо, как другой, но да. Будто в перчатке.

Притянув искусственную кисть, серверка под внимательным взглядом медленно облизала шероховатые пальцы.

— Качественная работа, — прошептала она, касаясь губами маскирующего покрытия. — Почти не отличить.

Прикрыв глаза дрожащими ресницами, Селена протолкнула пальцы в рот серверки, неторопливо поглаживая её язык. А после примкнула своими губами к её, оттягивая правую щёку. Из-за этого поцелуй стал совсем мокрым, грязным и бесконтрольным. Аленовия почувствовала, как из оттянутого уголка губ по подбородку потекла слюна, и Императрица, наконец убрав пальцы, широким мазком языка слизнула её, прижимаясь ближе горячей грудью.

Серверку повело. С протяжным стоном она опустилась на прохладные простыни, дрожа от контраста с навалившимся сверху пылающим телом. Императрица беспорядочно вылизывала и прикусывала её шею, обводя языком каждую родинку, а Аленовия, всхлипывая от накатывающего удовольствия, шумно вдохнула запах чёрных волос. Один вдох. Второй. Серверка до головокружения глубоко дышала Селеной. Она пахла горьковато-солёно, странно, но незатейливо и естественно: волосами, тёплой кожей и металлом. На тонкой грани между чем-то отталкивающим и манящим.

Не дав Императрице склониться к её груди, Аленовия нетерпеливо зашарила по её животу в поисках ширинки.

— Куда ты спешишь?

Пихнув Селену в грудь, серверка заставила её приподняться.

— Я хочу тебя. Пообжимаемся после того, как я кончу.

На границе сознания мелькнула мысль, как бы не испугать Императрицу такой напористостью. Но та лишь хрипло рассмеялась, расстёгивая молнию с боку. Цыкнув на свою недогадливость, Аленовия позволила себе обласкать взглядом светлую спину Селены. Жутковато темнеющие шрамы виднелись и сзади, но большего в желтовато освещении уличных фонарей рассмотреть не получалось. Ни родинок, ни татуировок, лишь глубокие тени на позвоночнике и золотящиеся обнажившиеся бёдра.

— Ох, кажется, у нас возникла проблема, — пробормотала Селена, оборачиваясь и отбрасывая бельё в сторону. — Здесь, конечно, может найтись лишний халат и перекус, но вот предохраняться нечем.

Гулко сглотнув набежавшую от вида, полностью обнажённой Императрицы слюну, Аленовия заставила себя поднять глаза на её лицо.

— Это проблема? Я сомневаюсь, что кто-то из нас забывает регулярно проходить медосмотр. Забудь про это и иди сюда.

Лишь позволив Селене устроиться между своих колен, серверка заметила шалые почерневшие глаза. В полумраке комнаты тёмные провалы зрачков выглядели почти жутко, но в то же время Аленовию вело ещё сильнее от такого явного ответного возбуждения.

От накрывшей её пах горячей ладони серверка ахнула. Селена наконец поняла её настроение и, не размениваясь на ласки, ввела в неё пальцы. Просто ввела, будто прислушиваясь к своим и чужим ощущениям, едва заметно оглаживая стенки влагалища. Все кости будто разом размякли, вынуждая Аленовию растечься по кровати, ещё шире разводя колени. Ей не нравилась эта заминка, нечего церемониться и тянуть, она и без этого была разгорячённой и мокрой до пятен на простыне.

— Ну же…

Довольно улыбнувшись и обсосав свои пальцы от смазки, Императрица приподняла её бёдра, выше, забрасывая обмякшие ноги серверки себе на плечи. Как-то по-хитрому шевельнув искусственными пальцами, она провела ими по внутренней части бедра Аленовии, позволяя почувствовать настойчивую вибрацию в стальной ладони. Серверка захныкала, несильно стуча пятками по спине любовницы. Она просто хотела, чтобы Селена перестала дразниться. Чтобы прекратила горячо дышать на нежную кожу бёдер, чтобы наконец всунула свою высокотехнологичную руку куда надо, а не елозила ею по напряжённым ягодицам.

— Ну, пожалуйста… ну же!

Обняв протезом её талию, Селена сжала разбухший от возбуждения клитор в вибрирующих пальцах и наконец прильнула к нему ртом. Взвыв от грубой, почти болезненной ласки, серверка заскребла ногтями по бёдрам любовницы, едва дотягиваясь до них. Вибрация и жар чужого языка били по нервам сначала медленно, размеренно, будто на пробу. Императрица почти лениво слизывала смазку со складок, ныряя внутрь, а потом проходясь по губам. Шероховатые, быстро перенявшие чужое тепло пальцы, сильно, на тонкой грани наслаждения и дискомфорта, разминали и оглаживали, заставляя серверку сдавленно скулить от наплыва ощущений. Аленовии было хорошо. Невероятно хорошо, но недостаточно для оргазма. Они с Мартой всегда использовали игрушки, но сейчас было совсем не до выяснений мелких личных предпочтений.

Селена, будто каким-то сверхъестественным образом почуяв мысли любовницы, вдруг опустилась на кровать грудью, укладывая серверку. И просовывая искусственную руку между ног, протолкнула пальцы внутрь. Часто задышав, Аленовия стискивала бёдрами голову Императрицы, всё ещё не до конца веря в то, что всё это не сон или фантазия, порождённые её воспалённым разумом. Не могло же это быть реальностью? Не могла же Императрица ЮСА с увлечением вылизывать её вульву, толкаясь металлическими пальцами так сильно и грубо, что ступни поджимались. Всё быстрее, и быстрее, и быстрее, массируя верхнюю стенку влагалища, прямо там, где было лучше всего, доводя до болезненного рвущего мысли оргазма.

Через силу выдохнув застрявший в горле воздух, серверка обмякла. Все мышцы расслабились и потяжелели от пульсирующего по всему телу послеоргазменного жара, как и веки, но Аленовия не хотела закрывать глаза. Не хотела упускать из вида, жмущуюся к её колену лбом Императрицу. Её видимый даже в тусклом фонарном свете румянец, расползшийся по плечам и часто вздымающейся груди. Хватающие воздух губы, к которым прилил цвет. Она будто тоже испытала пиковое наслаждение, возможно, стимулируя себя в то время, когда Аленовия терялась в ощущениях. Селена Амундсен, пришибленная удовольствием, выглядела потрясающе. Без одежды и ореола ледяной строгости она казалась куда более молодой и живой.

Будто вновь услышав её мысли или почуяв, как тело под ней избавилось от оргазменной истомы, Императрица отняла лицо от коленки и улыбнулась. Хищно, залихватски, отбрасывая последние ошмётки сдержанного политического камуфляжа. И поудобнее подхватив бёдра серверки, вновь толкнулась вибрирующими пальцами внутрь, бередя чувствительное влагалище. Не успев удивиться, серверка опять схватилась за простыни, завывая от грубых глубоких рывков. Сквозь её стоны слышалось порыкивание Селены и хлюпанье смазки. Едва успев опомниться от первого оргазма, Аленовия провалилась во второй. И как только отдышалась, Императрица возобновила движения.

— Ах, Селена, подожди… — через некоторое время взмолилась серверка. — Подожди мне нужно в туалет.

Та послушно подняла голову, с блестящим от чужой смазки подбородком, и отодвинулась. Пытаясь приподняться на трясущихся руках, Аленовия почти испуганно разглядывала сидящую Селену. Она не выглядела недовольно от того, что всё внимание сосредоточилось только на серверке, не казалась утомлённой, скорее наоборот, разгорячённой, облизывая мокрые губы и не сводя с неё шалых потемневших глаз. Чуть склонив растрёпанную голову набок, Императрица мягко мурлыкнула:

— Прими душ. И, пожалуй, тебе стоит перекусить.

Не став спорить, Аленовия, пошатываясь, добралась до ванной, надеясь смыть с себя чувство опустошённости. У неё, чёрт возьми, тряслись колени. Она не помнила такой ослабляющей, иссушённой истомы после секса. Теперь слухи о беспокойной и оживлённой личной жизни Императрицы не казались преувеличенным бредом. Маленькая, неказистая, бледная, Селена оказалась чуткой до чужого удовольствия и совершенно неутомимой. Ополаскивая пах от выделений, Аленовия озадаченно раздумывала почему Императрица так жёстко и безапелляционно поставила их в неравное положение, не дав даже возможности доставить ей удовольствие.

Освежившись и выглянув в спальню, серверка невольно залюбовалась прохаживающейся по комнате женщиной. Ей шла нагота. Эдакая первобытная растрёпанность, несмотря на поблескивающий в свете ночника протез. Казавшаяся когда-то некрасивой, Селена теперь привлекала взгляд изящным изгибом спины, перекатом мышц на бледных бёдрах или трогательным контуром тонких ключиц.

Видя, что Императрица не торопится одеваться, Аленовия тоже решила не поднимать с пола халат. Хоть простыня и выглядела аккуратнее после явной попытки расправить её, влажные пятна красовались почти по середине, смущая серверку. А вот Селена, кажется, совершенно не волновалась по этому поводу, деловито раскладывая контейнеры со снедью. Печенье, сэндвичи, нарезки и пара бутылок с фруктовыми чаями. Императрица ЮСА определённо любила делать набеги в столовую.

Серверке не то что бы очень хотелось есть, но она вспомнила, что ужин был едва ли не вечность назад, и безропотно принялась за перекус. Селена молчала, смотря в окно. Аленовия совершенно не знала, что говорить. При свете ночника она куда лучше могла рассмотреть шрамы на плече и боку Императрицы. Непонятного сизо-бурого цвета, они явно были оставлены холодным оружием. Ей хотелось бы узнать их историю, но вряд ли одноразовый секс сподвигнет Селену на откровения.

Огладив взглядом очертания небольшой округлой груди и совершенно удивительной узкой талии, серверка опустила глаза ниже. В отличии от Марты, госпожа Амундсен явно не беспокоилась об излишней растительности в паху. Аленовия вспомнила давно мучавший её вопрос. Какова Императрица ЮСА на вкус?

— У меня ощущение, что ты уже обглодала меня до костей взглядом.

Аленовия подняла глаза и улыбнулась.

— Мне твои кости ни к чему. Но от рта не отказалась бы.

Наскоро спустив всю еду на пол, они с какой-то сытой леностью поцеловались. Серверка навалилась сверху, Императрица без возражений легла на спину, мягко оглаживая её плечи. Обсосав её нижнюю губу, пухлую и мягкую, Аленовия спустилась по рельефному подбородку к крупному кадыку и ямке между ключиц. Удивительно, но не приняв душ, Селена совершенно не пахла потом. Лишь солоноватый запах металла и кожи обострился, стал чётче. Обведя языком нежные розовые соски и пройдясь носом по вздрагивающему животу, серверка втянула аромат чернявой поросли в паху Императрицы. Вот тут пахло острее, резче, совсем не так, как выше. И это заводило лишь сильнее.

Аленовия уже было хотела развести чужие колени, но они не поддались её касаниям. Вскинув голову, она вопросительно подняла брови. Но Селена осталась неприступной:

— Там ничего интересного.

— Я просто хочу сделать тебе хоть немного приятного.

— Ты не сможешь, Аленовия.

Ещё до того, как серверка обиделась от несправедливого нежелания дать ей проявить себя, Селена с утомлённым вздохом, отодвинула ногу и скользнула пальцами по своей вульве, раскрывая её для чужого взгляда. И Аленовия потихоньку стала понимать. И в то же время перестала понимать что-либо вообще.

— Это…

— Считай, что это врождённое. Я могу испытывать удовольствие, но не от орального секса.

Видя, как лицо Императрицы будто окаменело, серверка решила не продолжать расспросы.

— Я поняла, извини, если надавила на старую мозоль.

Придвинувшись, и взяв чужую ладонь в свою, Аленовия медленно и тщательно вылизала испачканные в смазке пальцы. Пресная вязкость не вызвала восторга, но позабавил сладковатый привкус. Императрица ЮСА, оказывается, сладкоежка. Мягко улыбнувшись на это, Селена потянула её на себя.

— Иди ко мне.

Без какого-либо намёка на брезгливость она горячо поцеловала её, слизывая с языка собственный вкус. Усадив серверку к себе на колени и просунув протез между ними, она без труда толкнулась ладонью, вновь включив вибрацию. Уши раздражало звонкое чавканье от обилия смазки. Оторвавшись от чужих губ, Аленовия выгнулась, перехватывая темп и опираясь руками на жилистые плечи. Селена явно была не против уступить инициативу, устроив живую руку на её талии, продолжая массировать клитор изнутри и снаружи. Надолго Аленовии не хватило, но оргазм получился уже неярким и вялым.

— Ты устала? — серьёзно спросила Императрица.

Серверка раздосадовано кивнула. Организм брал своё после всех перенесённых за вечер эмоциональный качелей. Сонливость обрушилась, как оползень на заглохший у подножья горы арукарус. И это ужасно злило сползшую с Императрицы Аленовию, с каждой секундой всё более и более отчётливо понимающей, что это всё. Жар чужого тела сейчас раствориться в прохладе ночи, навсегда для неё.

Так и случилось. Селена поднялась с кровати, собирая одежду и ставя забытую еду на подоконник.

— Ты уже хочешь уйти?

Императрица повела плечами.

— Уже пятый час утра, Аленовия. Скоро начнётся пересменка у рабочих, и будет неплохо, если я уйду до неё. Ни тебе, ни мне свидетели не нужны.

Она ласково убрала волосы со лба серверки, и та ухватилась за узкую ладонь.

— Я жалею о том, что отказалась от роли вашей личной серверки.

Качнув головой и склонившись, Селена аккуратно, но совсем целомудренно поцеловала её в лоб.

— Засыпай без сожалений, Аленовия.

В момент ухода Императрицы серверка уже крепко спала, измученная и утомлённая событиями предыдущего дня.

Проснувшись, Аленовия только по освещению в комнате поняла, что уже день. Яркий солнечный свет вовсю стелился по полу и кровати, не добираясь до не желающей двигаться серверки. Удобная постель и мягкое покрывало разморили её, а мысли о том, что Марта наверняка уже приехала в резиденцию и вовсю её искала, склоняли её к малодушным мыслям умереть прямо так, обнажённой и тёплой ото сна. Или хотя бы остановить время, оставить её в этом мгновении сонного спокойствия.

Но время не останавливалось, а тело требовательно напоминало о потребностях. И Аленовия со стоном встала и поплелась в санузел. Уже там, облегчившись и приняв короткий прохладный душ, она нашла свой адъютор, забытый на полке с бельём. Платье высохло, обувь прогрелась на сушилке. И только одевшись, и приведя себя в порядок, серверка решилась активировать адъютор и посмотреть оповещения.

На удивление ни одного сообщения от Марты не было. Зато было от Меласниеми.

«Как проснёшься, напиши мне и проследуй в указанный кабинет. Не трать время на столовую, позавтракаешь на месте»

Только сейчас поняв, что она опоздала на работу уже почти на час, серверка встревоженно написала ответ и понеслась в кабинет, расположенный на два этажа выше. Как же так, как же она умудрилась проспать почти до трёх часов дня?

Придя на место и тихо постучавшись, Аленовия так и не услышав ответа, попробовала открыть дверь. Та поддалась, но внутри было пусто. Посчитав, что лучше переждать здесь, а не в спальне Императрицы, серверка скромно присела в одно из кресел у окна.

Почему же Марта ей не написала? Неужели так забылась, что совершенно не беспокоилась о ней? Или посчитала, что ничего не случилось и спокойно пошла работать, даже не проверив свою серверку? И зачем Меласниеми назначил ей встречу в отдельном кабинете?

Пугающая мысль вдруг холодком пробежалась по спине. А вдруг Императрица всё ему рассказала? Что если кто-то узнал о том, что произошло ночью? И Марта молчит потому что не желает разговаривать с изменщицей? Но ведь она сама хороша! Только сейчас Аленовия вспомнила об их неравном положении. Опекун может делать что хочет со своей личной жизнью. А вот серверам запрещено распоряжаться своим телом без ведома хозяина.

Когда дверь открылась, Аленовия дёрнулась, испуганно смотря на вошедшего Аксели. Тот выглядел как обычно непринуждённо и собранно. Пожелав доброго дня и сев в кресло напротив, он пристально посмотрел на неё своими светлыми, песочными глазами.

— Госпожа Амундсен позвонила мне сегодня утром.

Серверка стиснула руками подол юбки. Он всё знает, он всё знает, об этом скоро все узнают. А Меласниеми продолжил:

— Госпожа рассказала, как обнаружила тебя в своём кабинете рано утром, заплаканную и спящую в кресле. Она приказала разобраться с этим, но без упоминания её личности. Что ж, понимаю. Марта всегда отличалась собственничеством. Не только по отношению к тебе, но и по многим другим пунктам. Так что сразу уговоримся, ты вчера, после отъезда Марты, связалась со мной через коммуникатор в кабинете, где ты ночевала. И попросилась переночевать в тех покоях. Императрицу ты не видела, общалась только со мной и отказалась от помощи персонала. Хорошо?

Аленовия нашла в себе силы только для короткого кивка. Непонятно, знает ли Аксели о подробностях ночёвки, но то, что он предлагает стройный план радовало.

— Я знаю, что Марта вчера уехала в полночь. И что она не потрудилась резервировать для тебя комнату. Инспекция по делам серверства уже в курсе ситуации, но тебе нужно самой написать заявление с описанием инцидента и направить его к ним. Тогда они будут разбираться.

— Не знаю, стоит ли…

— Аленовия, — Меласниеми строго нахмурился. — Утаиваниями ты лучше не сделаешь. В первый раз никаких серьёзных последствий не будет. Марте сделают выговор с пометкой в личное дело и оштрафуют. С учётом того, что она освобождена от твоего содержания из-за твоей работы, поделом ей. Пусть подумает над тем, как бросать свою подопечную без присмотра и обеспечения комфортных условий. Лучше скажи мне, когда ты собираешься с ней встретиться?

Этот вопрос заставил задуматься. Ей не хотелось сейчас видеться с опекуншей. Не после всего произошедшего. Было детское иррациональное желание спрятаться и не встречаться с ней вообще никогда. Но это невозможно, и Аленовия решила разобраться с этим поскорее.

— Хоть прямо сейчас, господин Меласниеми.

Чуть сузив жёлтые глаза, Аксели покачал головой:

— Сначала обращение в инспекцию. Не нужно пускать ситуацию на самотёк. Подумай о том, что, если сейчас Марта выберется из ситуации безнаказанно, она может начать чудить и дальше.

— Я это понимаю.

— Тогда сейчас выбери что поесть, а потом пиши обращение. Я, пожалуй, пообедаю с тобой, и прослежу за тем, чтобы вы встретились на нейтральной территории.

Несмотря на отстранённый вид и холодный голос, Аленовия осознала эту скромную деловитую заботу о подчинённой. Аксели понимал её растерянность и страх и не хотел оставлять её наедине со всем этим. Вымученно улыбнувшись, серверка выдохнула:

— Спасибо, господин Меласниеми.

Тот вдруг придвинулся ближе к столу, и аккуратно сжал её руку в своей большой ладони.

— Не думай, что положение сервера заставляет тебя терпеть все выходки хозяйки.

Посмотрев на крупные тёмные пальцы с тонкими золотистыми кольцами, Аленовия с трудом сдержала слёзы. Вчерашнее предательство Марты вдруг навалилось на неё с новой силой. И лишь нежелание демонстрировать слабость перед главой отдела, помогло ей держать себя в руках.

Пока Аксели заказывал еду в кабинет, и пока они её ждали, Аленовия быстро набросала заявление. Засунув все личные переживания в дальний уголок разума, она принялась за дело со всей своей рассудительностью и прагматичностью. Сухо описав ситуацию, указав на все важные на её взгляд детали, она отправила заявление в инспекцию и слегка расслабилась от вида горячей еды. Во время обеда Аксели увлёк её разговором о свежих новостях и о том, что сейчас в отделе работают над проектом пропагандистского пакета для недавно присоединённых территорий в Южной Америке. Казалось, что они просто отдыхают во время обычного рабочего дня, но там, на краю сознания, серверка чувствовала, как тревога сжимает её внутренности, вынуждая её иногда запинаться.

Как оказалось, из-за утреннего обращения Аксели в инспекцию, контакт Марты был автоматически заблокирован в её адъюторе. Именно поэтому от той не было ни единой весточки. И сейчас, с опаской снимая блок, Аленовия нервно взглянула на начальника и написала:

«Нам нужно поговорить. Местоположение указала.»

Марта прочитала, но ничего не ответила. И уже через несколько минут влетела в кабинет.

— Аленовия!

Заметив чинно сидящего Меласниеми, она застыла посреди комнаты, успокаивая своё дыхание. И лишь после этого сухо спросила:

— Могу ли я поговорить со своей серверкой наедине?

Оценивающе посмотрев на неё, Аксели перевёл взгляд на свою помощницу. И только после её едва заметного кивка, поднялся, одёргивая украшенный бисером жилет и расправляя шуршащую юбку.

— Надеюсь на твоё благоразумие, Фосс. Хотя бы сейчас. Аленовия, сегодня можешь не приходить в отдел, я уже оформил для тебя выходной.

Оставшись в кабинете вдвоём, Марта и Аленовия некоторое время молчали. Серверка не знала, что говорить, смотря на свою хозяйку, она будто не узнавала её. Будто прошло не полдня, а годы с тех пор как она с улыбкой заявила о том, что хочет уехать домой одна.

Фосс, немного потоптавшись, села на место Меласниеми. И через некоторое время, будто через силу выдохнув, начала говорить:

— Я с совсем юного возраста была ужасно влюбчивой. Вечно заводила отношения, а потом видела ещё какую-нибудь привлекательную девушку и теряла голову. Ты стала для меня настоящим чудом после десяти лет отсутствия каких-либо связей. Я хотела взять сервера только для того, чтобы получить жильё побольше, и чтобы не так одиноко было приходить домой после работы, мне даже было непринципиально, какая у него будет специальность. Не пятнадцатилетнее недоразумение, и то хорошо. Но увидела тебя и пропала. Совершенно пропала.

Сжав руки в кулаки, Аленовия решила не прерывать речь хозяйки, но злость пробиралась в её мысли с каждым словом.

— Думаю, тебе сейчас не интересно слушать мои душевные изливания. Ты и так знаешь, что я решила тебя забрать, просто поняв, что хочу видеть тебя каждый день, много-много лет. Потеряла голову от твоих глаз и родинок этих дурацких.

«У тебя красивая кожа. Никогда не видела такой необычный узор из родинок и веснушек. Будто инверсия звёздного неба…» Вздрогнув, серверка едва сдержалась от шумного вздоха. Всё утро она отчаянно давила в себе любые воспоминания о прошедшей ночи. Но сейчас, мысли совершенно вышли из-под контроля.

— Я не понимаю, Марта. Что ты хочешь мне сказать?

Запнувшись, та умолкла, смотря на неё болезненно и устало.

— Даже моя влюблённость в тебя не исправила моей натуры. Я просто клюнула на первую попавшуюся мордашку, плюнув на всё и понёсшись на встречу свежим ощущениям. Дело не в том, что я тебя разлюбила, Аленовия. А в том, что мне рано или поздно нужно что-то новенькое и не нуждающееся в продолжении.

— А я тут при чём? Марта, ты думаешь, я тут сижу, отправляю запросы в инспекцию по серверству из-за того, что ты с кем-то переспала? Из-за твоей полиаморной натуры? Да плевать мне, с кем ты спишь! — Поднявшись с кресла, и уперев руки в стол, Аленовия задыхалась от обиды и злости, затопивших её с головой. — Стоило догадаться, что твоя идиотская необоснованная ревность исходит из того, что ты сама любительница шляться налево! Только дело не в этом, а в том, что ты бросила меня! Оставила одну, здесь, среди сотен незнакомых мне людей, без защиты, без опоры, без возможности даже переночевать нормально! Ты думаешь, меня волновало с кем ты трахаешься, пока я стояла перед запертыми дверьми аналитического отдела, не зная куда идти? Я плакала от ужаса, от того, что я, взрослая женщина с государственной должностью, не могу даже понять, что мне делать дальше! Ты хоть понимаешь, как унизительно говорить об этом с малознакомым человеком, в надежде, что меня не вышвырнут вон?!

Марта смотрела на неё так жалостливо, что серверка словила себя на единомоментном желании ударить её. Влепить пощёчину, чтобы она прочувствовала хотя бы толику того ужаса, что испытала она, до того, как запереться в кабинете. И испугалась этого, оседая в кресле и стискивая голову.

Дёрнувшись, будто в порыве подойти и обнять, Марта благоразумно осталась на месте. Некоторое время в комнате слышалось лишь шумное прерывистое дыхание серверки, тщетно пытающейся успокоиться. А потом Фосс осторожно подала голос.

— Прости меня. Прости, за то, что бросила. Я… совершенно не подумала о том, что поставлю тебя в такое положение. Просто хотела избавить и себя, и тебя от неловкости дома. Прости…

Аленовии нечего было на это ответить, и Марта всё продолжала:

— Мне нужно было сразу всё рассказать. Объяснить. Я просто надеялась, что с тобой я наконец смогу просто нормально жить. Не размениваться на мимолётные увлечения. А когда это произошло вновь… меня будто переклинило. Мы же с тобой просто живём вместе. Мы не давали друг другу никаких обещаний, ты не можешь указывать, что мне делать. Я ухватилась за эту мысль, и просто думала об этом до этого момента. Я совсем не понимала, что всё окажется куда прозаичнее и сложнее одновременно. Я… я не хотела заставлять тебя чувствовать себя потерянной. Обещаю, больше этого не повторится. Я буду с тобой более откровенна и никогда не поставлю тебя в такое неловкое положение… — запнувшись, Фосс внезапно подняла голову, смотря на серверку и хмурясь. — Погоди. О каком малознакомом человеке ты говоришь? Вы с Меласниеми работаете уже столько лет, и разве не у него ты попросилась на ночёвку? Или не у него? С кем?..

— Не смей! — жёстко обрубила Аленовия, смотря в пол. — Не смей даже думать о том, чтобы обвинить меня сейчас хоть в чём-нибудь.

— Но!

— Ты не имеешь права что-либо мне предъявлять сейчас. Надолго же хватило твоего раскаяния, раз ты, не успев толком извиниться, опять начала старую песенку! Если продолжишь сейчас говорить на эту тему, я подам второе заявление. И уйду от тебя.

Марта насуплено замолчала, стуча пальцами по столу. И поднявшись, вдруг заявила:

— Хорошо. Раз так, пусть эта ночь останется у каждой на своей совести. Но перед тем, как угрожать мне инспекцией, подумай о том, что, если наш контракт разорвут из-за твоих жалоб, по правилам нам ограничат возможность встреч.

Аленовия непонимающе выгнула брови.

— Что с того?

— Нам нельзя будет работать в одном месте. И очень сомневаюсь, что уехать из Моксена необходимо будет мне. Думаю, ты ценишь своё местечко у Меласниеми куда сильнее, чем возможность мне насолить. Вечером жду тебя у транситера, даже если у тебя пока не будет желания со мной разговаривать, дом у тебя есть. И наши разногласия этого не отменят.

Фосс вышла из кабинета, оставляя серверку в полном опустошении.

Императрицу Селену Аленовия увидела лишь через неделю. И одного взгляда хватило для того, чтобы осознать, как мало, бесконечно мало ей той ночи.

Это было невыносимо. Меньше всего серверке хотелось уподобляться своей опекунше и сходить с ума по возможности какой-то интрижки на стороне. И Марта права, она слишком ценила свою работу, чтобы терять её из-за одержимости этой маленькой жёсткой женщиной с самыми горячими на свете губами. В конце концов, она не бездумное животное, чтобы вестись на зов тела. Оплачет этот факт когда-нибудь потом.

Правда это не избавило её от необходимости общаться с Императрицей по делам, и каждый раз она боялась поднять взгляд, каждый раз она нервно прятала свои руки. Аленовия понимала, вся её выдержка рассыплется в прах, стоит ей посмотреть в серые глаза. Что она плюнет на всё, что ценит в своей жизни, если Селена мягко улыбнётся, так, как она улыбалась ей тогда. Аленовия знала, если госпожа Амундсен поговорит с ней наедине ещё хоть раз, повторив своё предложение, она согласится. Согласится на предательство, на тяжёлую службу личной помощницы, согласится на что угодно, просто потому что Императрице невозможно сопротивляться.

Она не любила Марту. Не любит и Селену, но её желание принадлежать хозяйке ЮСА граничит с безумной фанатичностью. Если бы Императрица приказала убить кого-то, Аленовия бы принесла этой сероглазой демонице его сердце.

Поэтому, промучавшись некоторое время серверка решает сжечь все мосты. Когда Меласниеми просит её передать лично некоторые документы Императрице, она присоединяет к ним ещё один, давно заготовленный файл. Она специально подгадывает момент, когда документы настолько важны, что Амундсен не перебросит их на Дариуса или Владиславу, а будет работать с ними сама. И только поэтому решается передать ей письмо.

«Госпожа Амундсен. Я пишу с надеждой на то, что ваша поистине великодушная личность позволит мне ещё одну, совсем небольшую просьбу. Я благодарна вам за заботу, за чуткость, за… всё, что вы мне предоставили тогда. И за то, что господин Меласниеми узнал ровно то, что ему следует знать. Я продолжаю жалеть о своём отказе. И боюсь, если бы вы ещё раз подняли эту тему, я бы малодушно согласилась. Но это не то, что мне нужно. Я не хочу быть серверкой Фосс. И не хочу быть серверкой Амундсен. Я хочу рано или поздно стать полноценной сотрудницей аналитического отдела. И сделать это без чьего-либо покровительства. Когда-нибудь я перестану быть серверкой, и хочу к тому моменту не иметь за собой груз неправильных решений, принятых по воле глупого кипения гормонов. Прошу вас, никогда, пожалуйста, никогда, не говорите со мной наедине. Не позволяйте мне даже надеяться на то, что у нас может быть что-то кроме взаимного профессионального уважения. Не давайте мне надежд, которые мне лишь навредят. Это глупая и сентиментальная просьба, но уверена, вам ничего не стоит её выполнить. С искренним почтением к вам, Аленовия»

Она боялась, что Императрица воспримет это письмо не так, что попытается выяснить в чём дело. Или начнёт упрямствовать в попытках переманить её к себе. Но всё получилось ровно так, как она просила. Никаких личных разговоров, никакого излишнего внимания кроме редких, странных взглядов. И лишь когда Аленовия случайно увидела в одном из залитых солнцем кабинетов Илокамского порта, как бьющаяся в молчаливой ярости Императрица обмякает в объятиях своей новой серверки, стало понятно, что вся эта одержимость и страдание от сдерживаемых тайн живёт лишь в ней. И только ей нести это бремя.