— Юфи, зачем?!

— А я согласна, — вставила Карен.

— Я знаю, что ты согласна на любую сомнительную авантюру. Но на неё не согласен я!

— Я знаю, что ты не согласен на любую разумную идею с моей стороны, — в тон ему ответила Юфи. — Если вдруг что-то случиться, и мне надо будет срочно с кем-то подраться или от кого-то защититься, и никого другого не будет рядом, и никто не сможет мне помочь, то я смогу это сделать. Тем более, если у меня будет найтмер.

— Такого не случится.

— Ты не можешь предусмотреть всего. Всегда существуют факторы, которых ты можешь не заметить.

Лелуш открыл рот, чтобы возразить, но потом осознал, что он совсем недавно не заметил совершенно неожиданный, но нереально важный фактор — просто потому, что ему и в голову не пришло, что такое может случиться.

— Как, например, тебя? — едко спросил он.

Юфи счастливо улыбнулась.

— Мало ли, сколько штук таких меня ещё по миру гуляет? Ты всегда можешь чего-нибудь или кого-нибудь не заметить.

Лелуш тяжело вздохнул.

— Вы о чём? — подозрительно спросила Карен.

— Неважно, — отмахнулся от неё Лелуш.

— Позавчера на меня было двадцать второе покушение, — счастливо добавила Юфи. — Мне очень нравится это красивое число. А если меня однажды похитят? Что ты будешь делать?

Лелуш мимоходом подумал, что по части споров с Юфи он всегда был непростительно слаб.

— Ты меня в гроб сведёшь, — недовольно сообщил он.

— Так можно, да? — Юфи аж подпрыгнула. — Урааа!!!

Она тут же кинулась к нему обниматься.

— Что здесь происходит? — в зал совещаний вошёл Тодо.

— Карен будет учить меня драться! Просто так и на найтмерах!! — радостно сообщила ему Юфи.

— Я был против, — зачем-то сказал Лелуш.

Тодо странно посмотрел на него.

— Главное, чтобы Нана-чан такого желания не выразила.

— Это технически невозможно.

— На самом деле, найтмеры для слепых или безногих существуют.

Да. Строительные. Или научные. И…

— Она об этом не знает, и говорить об этом не надо. Ваше Высочество Юфемия, не надо в первую очередь вам, — с жирным намёком сказал Лелуш.

— Хорошо-хорошо!

Обрадованная Юфи была готова на всё. Пока ещё была в достаточно хорошем настроении, чтобы не думать.

Нет, на самом деле в этом были плюсы. Вот те самые, которые перечислила Юфи. Но минусов было не меньше. Юфи была слишком умна, чтобы просто слушаться Лелуша и остальных, но не слишком желала продумывать последствия своих решений. Что она может сделать на боевом найтмере… это было неизвестно.

Счастливая Юфи убежала и утащила Карен тренироваться прямо сейчас.

Лелуш знал, что у неё на самом деле были хорошие навыки управления найтмером. В императорской семье этому учили всех. Просто кто-то учился для того, чтобы воевать, а кто-то — для того, чтобы было. Юфи всегда была милой девочкой в розовом и мыслила себя исключительно гражданским человеком. Раньше. Раньше она считала, что навыки вождения найтмеров и даже машин нужны ей просто для того, чтобы было. Для экстренных ситуаций, для того, чтобы не быть хуже остальных. Но сейчас — действительно, чем она хуже Нелли. Нелли с детства готовили в военные, а её с детства готовили быть милой девочкой в розовом — то есть, делать то, что она хочет. Потому что мать отказалась от них с Нелли, когда Нелли была почти взрослой — а Юфи была совсем ребёнком. Мать хотела видеть Нелли военной — и Нелли стала. Мать никогда не занималась Юфи — а леди Марианна и Нелли хотели видеть её только счастливой, а не какой-нибудь ещё.

Вот она и стала той, кем стала.

Но она не была хуже Нелли. И хуже Лелуша. Она просто никогда не училась ничему такому, не развивала в себе никакие качества, которые для такого нужны. Но ведь учиться никогда не поздно.

А она, как ни крути, была дочерью императора Чарльза. В этом было много минусов — но быть его дочерью автоматически означало выиграть не только в социальную, но и в генетическую лотерею. Всем известные и окутанные легендами фиолетовые глаза и гениальность. Фиолетовые глаза были доминантным генотипом, придавали загадочность и порождали слухи о сверхъестественных способностях и нереальных особенностях здоровья членов императорской семьи: им приписывали умение читать мысли, долгожительство и даже отсутствие месячных у женщин и иногда вампиризм. На самом деле ничего этого не было — но была гениальность. Ничем не доказанная особенность, которая, тем не менее, и привела к тому, что императорская семья была императорской семьёй. Нет, у всех она проявлялась по-разному. Шнайзель был гением в международной политике, Нелли — на войне, Лелуш был стратегом везде и во всём. А вот Марибель потрясающе писала тексты, а покойный Кловис был восхитительным художником. А Гвиневра лучше всех охмуряла мужчин, а Одиссей писал чудесную музыку, а Артур был самым лучшим на свете дипломатом — хоть это было и не слишком востребовано в стране, которая всё получала силой. Общей чертой были высокие когнитивные способности, это было у всех, и у всех — примерно на одном уровне.

Но свою гениальность надо было развивать. А она не развивала в себе ничего, она не была уверена, что знает, что ей нужно делать и что она должна получить.

Но с чего-то надо было начинать. И это был путь, по которому прошли все — умение драться и играть в шахматы. Она умела играть в шахматы — то есть, она знала всю теорию, но никогда не увлекалась — так, следовала моде, и всё.

Но ей надо было начать.

Она не могла просто сидеть и ничего не делать, пока за неё умирали другие — и, что важнее, пока за неё работали другие, ведь работать куда сложнее, чем просто героически умереть.

Она была Юфемия ли Британния, дочь императора Чарльза, принцесса, член императорской семьи. У неё было всё, чтобы изменить этот мир — и она не могла оставаться в стороне.

***

После каждой тренировки она чувствовала себя выжатой и умеющей только ползать. Карен её не жалела, и Юфи ходила вся в синяках после их рукопашных спаррингов.

Но.

Карен зашла как-то вечером в комнату Нанналли — и застала их с Юфи играющими в шахматы после трёхчасовой тренировки.

Они только начали, но, тем не менее, Карен была очень удивлена.

— Я думала, ты отдыхать пойдёшь.

— Так я отдыхаю.

На самом деле нет.

Ей было больше не с кем играть в шахматы, потому что Лелуш был всё время занят. Нанналли была очень сильным противником, и это ей, при всём её опыте, до сих пор мешало. 

Карен некоторое время странно смотрела на доску.

— Я, конечно, не слишком хорошо разбираюсь в шахматах, но какое-то у вас тут начало не такое.

— А что не так? — удивилась Нанналли.

— Ну, надо же, там, пешкой, которая у короля, чёрные тоже пешкой, потом конь нападает, конь защищает, потом ещё слоны друг напротив друга…

Нанналли, улыбнулась.

— Судя по всему, ты итальянскую партию сейчас описываешь, — мягко сказала Юфи. — Самый популярный дебют среди новичков. А мы играем нимцо-индийскую защиту.

— Ладно… — растерянно ответила Карен.

— А-три, — решила Нанналли.

Юфи сначала записала ход, а потом передвинула белую пешку со стороны Нанналли.

А потом удивилась:

— Ты думаешь испортить пешки?

Нанналли пожала плечами.

— Думаю, мне больше хочется создать сильный центр.

— Ну, слон це-три, — ответила Юфи, передвигая фигуру.

Карен подвинула стул и села.

— Что значит «испортить пешки»?

— Создать невыгодную пешечную позицию. Чаще всего под этим подразумевается создание колбас, они очень невыгодны в эндшпиле, так что это плохо.

— Создание кого? — удивлённо уточнила Карен.

— Сдвоенных пешек, — улыбнулась Юфи. — Сейчас она съест, и они у неё будут.

— Я ем, — подтвердила Нанналли.

Юфи передвинула пешку и убрала слона.

— Ладно, я ничего не понимаю, — решила Карен.

— Тебе надо сначала теорию поучить, — сказала Нанналли, кажется, не без задней мысли.

Карен поморщилась, но зачем-то осталась смотреть.

— Дэ-шесть.

— Конь е-два.

— Це-пять.

— Конь же-три.

— Конь це-шесть.

— Ладья а-два.

— Вы быстрые, — заметила Карен просто для того, чтобы замедлить их, потому что не успевала даже пытаться что-то понимать.

И это при том, что Юфи записывала.

— Бэ-шесть. — Нанналли пожалап птечами. — Братик быстрее.

— Е-четыре.

— Слон а-шесть.

— Ну, невозможно быть быстрее, чем твоя рука двигает фигуры. А вы играете именно с такой скоростью.

Юфи тоже пожала плечами.

— Да, но братик за это время успевает продумать в два раза больше вариантиов. Слон же-пять.

— Аш-шесть.

— Аш-четыре.

— Почему ты не защищаешь слона? — не поняла Карен.

— Мне была бы выгодна открытая вертикаль для ладью, — отвела Нанналли. — Но Юфи не съест.

— Почему?

— Потому что на самом деле съем, — заметила Юфи. — Мне совершенно не нужны проблемы с этим несчастным конём.

— С каким конём?

— На эф-шесть.

— Боже, я даже не заметила, что он был связан.

— Я тоже ем, — согласилась Нанналли.

— Же-шесть.

— Ем на эф-шесть.

— Почему ты не защитила коня? Ты же только что говорила, что тебе не нужны проблемы?

— Ферзь эф-шесть. Ну это же просто такой долгий размен получается. Что такого?:

— Я ничего не понимаю. — Карен устало обхватила голову руками.

— Это ты просто с братиком не играла.

— И с братиком Шнайзелем.

— Вот не приведи господь мне ещё со Шнайзелем поиграть!

— И нам не приведи, это потянет только Лелуш.

— Е-пять.

— Ем е-пять.

— Дэ-пять. Конь е-семь.

— Дэ-шесть.

— Конь эф-пять.

— Конь е-четыре.

— Ферзь дэ-восемь.

— Ферзь дэ-три.

— Король же-семь.

— О, я что-то понимать начала, — обрадовалась Карен.

— Же-четыре.

— Слон бэ-семь.

— Ладья аш-три.

— Почему ты не ешь коня?

Как начала, так и перестала. Карен чувствовала себя совсем чайником.

Нанналли фыркнула.

— Потому что же-эф, е-эф, конь же-три, слон аш-один, конь ест слона и е-четыре.

— Что?

— У Юфи будет ладья и сильная цепочка пешек, и мне это совсем не нужно.

— Я всё равно ничего не поняла.

— Юфи, покажи ей.

Юфи достаточно медленно показала Карен развитие событий, если бы Нанналли съела коня.

— Теперь я поняла, что это поняла, но не поняла кучу всего другого, — несчастно сказала Карен.

Юфи вернула позицию на место.

— Может, тебе и не надо? — мягко спросила она.

— Наверное, но я чувствую себя ущербной.

— Я на каждой тренировке с тобой чувствую себя ущербной, хотя я даже знаю, что я сильнее братика Лелуша.

— Вы ж мои ущербные… Юфи, не бей меня, я шучу и не знаю, куда уворачиваться.

Юфи фыркнула, у Карен в очередной раз порвался шаблон.

— Я тебя на доске побью, — заметила Юфи. — Конь аш-четыре.

— Ну, же-пять, что тут ещё сказать.

— Слон е-четыре.

— Я, конечно, не эксперт, но ты поторопилась, — сообщила Нанналли. — Лучше бы ладьёй коня защитила.

— А чем плохо-то?

— Тем, что я ем ферзём.

— Конь эф-пять, — поморщилась Юфи.

На самом деле она просто слишком много отвлекалась на Карен, но говорить это Карен было нехорошо.

— Ну, ладья дэ-два, тут всё понятно.

— Подождите! Почему всё понятно? Почему нельзя, допустим, ферзём пешку съесть, шах поставить?

— Не могу сказать, что это что-то даст серьёзное, — заметила Юфи. — Ладья аш-восемь.

— Ем ладьёй.

— Ем ферзём.

При этом движении Юфи чёрный король упал, и Юфи поспешно его подняла.

— Дэ-семь.

— Не думаю, что это хороший ход, — заметила Юфи. — Лучше было ладью на дэ-три, чтобы потом на ферзя, а потом всё-таки шахнуть.

— Да, — задумчиво согласилась Нанналли.

— Ну, ладья дэ-восемь.

— Знаешь, пожалуй, ферзь е-пять.

— Надоело?

— Надоело.

— Король на аш-семь уходит.

— Ну, ферзь на аш-два.

Карен сначала порадовалась, что на доске началась какая-то реальная битва… а потом вдруг поняла, что на самом деле противницы до этого обменялись куда большим количеством ударов, просто невидимых, мысленных. Просто они ставили позиции и знали продолжения — много, много вариантов продолжений. И делали так, чтобы этого всего не случилось.

А теперь они вдруг выбрали тот вариант битвы, который им больше понравился.

— Ферзь обратно на е-пять.

— Король обратно на аш-семь.

— Ферзь обратно на аш-два… — с намёком сказала Нанналли.

— Король обратно на аш-семь, — с не меньшим намёком сказала Юфи.

— Ладно, ферзь це-семь.

— Надоело?

— Надоело.

— Ферзь аш-четыре.

— Твой последний шанс? — фыркнула Нанналли.

— Я в тебя верю.

Нанналли некоторое время подумала.

— Я тоже в себя верю, хотя не уверена… однако, я ем ладью.

— Ферзь е-четыре.

— Ну, закрываюсь ладьёй.

— Ферзь бэ-один.

— Ухожу на а-два, это понятно.

— Ферзь на бэ-два.

— Ухожу на дэ-три.

— Ферзь бэ-один.

— Закрываюсь ладьёй.

— Ферзь эф-один.

— Король дэ-два.

— Ем пешку.

— Ухожу на це-один.

— Ферзь е-три… ладно, я поняла, я сдаюсь.

— Ты могла это сделать пять ходов назад.

— Я могла это сделать в начале партии, но смысл ведь не в этом.

И Карен вдруг поняла странное: Нанналли была сильнее, и они обе знали это.

Хотя Нанналли не видела, и Юфи двигала фигуры за неё.

— Нанналли, — слегка севшим голосом спросила Карен, — а ты помнишь, как выглядят фигуры?

— Нет, — ответила Нанналли с милой улыбкой.