Снег маленькими хлопьями падает с неба, покрывая все поверхности, словно белой шалью. Ветер гонит их прямо в лицо, но Эндрю не собирается уходить с крыши в тепло общежития.
«Но против мокрого ветра смолит моя сигарета,
Она хочет побыстрее истлеть»
Миньярд выкуривает уже третью сигарету подряд. Ни страх упасть с крыши, поселившийся между грудью и животом, ни лекции Аарона о вреде курения не заставляют прекратить то, чем он занимается уже полчаса.
Сегодня настоящий день рождения Нила. И Эндрю не может перестать думать о том, что именно с этого дня началось выживание маленького мальчика. Несмотря на такой крошечный возраст, маленький Натаниэль уже держал в руках нож, стискивая зубы, терпел, пока мама зашивала его новые раны после занятий с Лолой. А вместо отцовской любви он получал лишь пощечины и разочарование в каждом взгляде.
Руки сами по себе сжимаются в кулаки, из-за чего фильтр сигареты теряет свою форму, а пепел, унесенный ветром, мешается с белым снегом.
Джостен не заслужил такого детства. Нил Джостен – придурок, не умеющий держать свой рот на замке, идиот, который любит подрамматизировать. Он тот, кто понимает Эндрю, принимает его и уважает. Один только его этот взгляд, способен перевернуть внутри Миньярда всё. А что говорить о самом парне? Он – единственное, что сейчас Эндрю хочет. Он хочет эти темно-рыжие волосы, голубые глаза, смотрящие на него с таким интересом, что у Эндрю каждый раз перехватывает дыхание. А также он хочет это тело со шрамами.
Миньярд знает, что Нил считает свои шрамы ужасными, а сегодня он надел самые большие вещи из своего гардероба, чтобы даже мельком не видеть эти страшные участки кожи. Но Эндрю готов целовать каждый искалеченный участок снова и снова.
«Я готов удивиться обнажённым ключицам
И понять, что ты – враг себе»
Миньярд достает новую сигарету и позволяет маленькому огоньку зажечь ее. Дым тонкой струйкой поднимается ввысь, однако не забирает с собой все те тяжелые мысли, которые крутились в голове Эндрю.
Шрам от пули, которая прошла выше и чудом не задела легкие, отпечаток от тяжелого утюга, или дорожка ожогов на предплечьях – клеймом опечатались под веками. Эти шрамы самые травмирующее для его парня. И Эндрю не раз ночью успокаивал Нила после очередного кошмара, где монстры издевались над его телом снова и снова.
Миньярд мечтает убить каждого, кто смел касаться Нила. Возможно, в их дуэте мученик все-таки не Джостен. Возможно…
Тяжёлая металлическая дверь отчаянно скрипит, когда Нил её открывает и поднимается на крышу. Эндрю делает новую затяжку, борясь с желанием развернуться и упасть в объятия этого мальчика. Пальцы держат сигарету слишком нервно, но по другому Миньярд не может – внутри все горит огнем только о мыслях о Джостене, что уж говорить про его присутствие рядом. Он хочет себя ненавидеть, что в такой день для Нила желает контакта и внимания к себе.
Нил подходит ближе и становится рядом с Эндрю. Его взгляд мягко проходится по Миньярду, и тому хочется от этой любви в его взгляде спрыгнуть вниз, забыв про страх высоты. Джостен сегодня подавлен, но даже из-за этого не отказывается от Эндрю. Он смотрит на него так, хотя сам пару часов назад переживал паническую атаку. Эндрю хочет вырвать свое сердце, которое трепетно жаждет любви, и на место пустой дыру посадить свой мозг, который говорит, что Нилу – плохо, он должен быть оберегаемым, а не оберегающим. Он снова делает все неправильно, и от него снова откажутся люди.
Поток саморазрушительных мыслей прерывает тихий голос:
— Ты не замерз? – спрашивает Нил, кутаясь в свою куртку. – Мы можем пойти в комнату, не обязательно морозить конечности.
Эндрю делает последнюю затяжку и бросает окурок вниз, в белый сугроб, который только утром сделал дворник.
— Хорошо, – просто отвечает Миньярд, как будто у него спросили, правда ли его зовут Эндрю. Миньярд уже собирается развернуться и пойти на выход, но останавливается и бросает взгляд на парня рядом с собой. – Да или нет?
— Да. – Четко и ясно, без всякой неуверенности. Эндрю слегка тормозит, он был готов к «нет».
Он аккуратно тянет руку к чужому рукаву, где Джостен снова прячет свои шрамы от наручников, и Нил, поняв намек, вытаскивает свою ладонь и переплетает их пальцы, слегка потирая их в попытке согреть.
Эндрю готов убить за этого мальчика. Он – потрясающий. Даже когда у него плохой день, он дает Эндрю всё.
— Ненавижу тебя, – врет самому себе, хотя и так понятно, что он влюблен по уши. Когда-нибудь он скажет это вслух, но сейчас он не готов.
— Хорошо, – просто отвечает он. Слегка тормозит, чтобы повернуться и посмотреть в глаза Миньярда. – Я могу сегодня поспать с тобой? Да или нет?
— Да.
И Джостен улыбается своей самой мягкой улыбкой, которая была предназначена только для Эндрю.
обожаю электрофорез и эндрилов, спасибо за Ваш труд!!