- Ты не так поняла, это был не друг, у меня нет их, - невольно вырвалось из груди. Я тут же одернул себя, злясь на банальные инстинкты самосохранения. В камере пыток такого быть не должно.

Надо принимать наказания достойно.

-Миллуки был с тобой, он подтвердил то, что у тебя появился... друг, - с презрением произнесла последнее слово мать.

Так значит это все младший... У меня нет причин на него злиться, он не виноват в моей оплошности. Надо было сразу прирезать того клоуна, из-за него теперь столько мороки.

Я чувствую, как у меня затекают конечности, висеть в таком положении не шибко удобно. Но я заслужил. Надо понести вину за содеянное.

- Никчемный, - выплюнула мать, делая первый удар хлыстом. По комнате прошелся громкий звук столкновения хлыста о кожу. По телу прошлась глухая волна боли, отдаваясь в районе живота. Я легко стиснул зубы, морально готовясь к следующим.

Терпи.

- Как ты посмел завести чертового друга... - вновь удар хлыстом, на этот раз сильней в несколько раз, и он пришелся по груди. Терпи, - Непозволительно.

- Неблагодарный сын, что может быть хуже... -свист в воздухе и уже через секунду вся область ребер красная.

Отметины сыпались на мое тело нескончаемым потоком. Больно, очень больно... было в первые 20 раз, потом я перестал чувствовать собственное тело. Лишь наблюдал, никак не изменившись в лице, на разъяренное лицо матери, что так усердно наносила удары один за другим. В ушах зазвенело от громкого крика, разносившегося по всему помещению, эхом возвращаясь обратно еще громче. Цепи сильно сжимают запястья, впиваясь в плоть и отдаваясь резкой болью каждый раз, когда пытаюсь ими пошевелить. Это необходимая мера воспитания, я провинился.

Терпи.

Сколько времени прошло с начала? Я давно потерял счет, может пару часов, а может и вовсе 5 минут.

Перестань, пожалуйста, пожалуйста, я же тебе еще нужен, я же еще нужен вам. Правда же? Правда?

В какой-то момент я почувствовал, как по моему телу стекает кровь. Из-за большого количества ран кажется будто они везде, будто я в ванне из собственной крови. Тепло. Немного подняв свои глаза, моему взору открылось все тоже лицо матери, на лице которой висел визор. С каких пор он у нее? Почему я не заметил его появления? Это не имеет значения, мне надо раскаяться. Я поступил плохо, но я не чувствую вину за содеянное, уже очень долгое время.

- Гото, приберись тут, - приказным тоном велела Кикио, впервые за долгое время говоря хоть что-то помимо ругательств, - И подготовь таз с холодной водой.

Мать вышла из комнаты и спустя пару секунд в нее зашел Гото, начиная приводить место в порядок. Только сейчас я обратил внимание, какая лужа крови собирается подо мной.

- Господин Миллуни, с вами все в порядке? - рабочим тоном спросил Гото, в глазах которого смутно, но читалось беспокойство.

-Да, я в порядке, это обычное наказание, я должен осознать свой просчет, - попытавшись выдавить вялую улыбку, заверил я его. Он кивнул в ответ, продолжая заниматься своей работой.

Я, конечно, понимаю, комнату убрать, ладно, но зачем таз с холодной водой? Еще одна пытка? Само собой, но вот только какая?

После того, как Гото ушел, я остался сам с собой наедине. У меня есть полчаса, надо отдохнуть, но ни в коем случае не заснуть. Нельзя. Тогда это продлится еще дольше, чем запланировано. Так не хочется думать, просто погрузиться в сон.

Полчаса пролетели слишком незаметно, я бы сказал мимолетно, мать пришла быстро. Первым делом она сняла цепи с крепления, позволяя моему телу упасть со стены. Чувствую, как кровь потихоньку приливает к конечностям.

- Ты еще не признал своей ошибки, этого не достаточно, -беря цепи и волоча меня до таза с водой, заявила она. Спорить нет смысла, я не буду услышан.

Мать взяла меня за волосы, наматывая их на кулак и опуская мое лицо в воду. Сознание тотчас вернулось, адреналин ударил в кровь, заставляя чувства обостриться. Я недоуменно хлопал глазами под водой, пытаясь как можно больше экономить кислород, если потребуется. Жидкость окрашивалась в красный, заполняя все больше и больше. На лице ран не было, я точно помню, значит кровь пришла с волос.

Когда кислород стал заканчиваться, а сознание ускользало во тьму, мать вытащила меня из воды, давая отдышаться. Состояние начало вновь приходить в порядок, лихорадочно гоня кровь по телу. Я глубоко дышал, слыша, как с белых прядей стекает вода.

- Ты понял свою ошибку?

- Да.

Нет. В душе я знаю, что не сделал ничего плохого, по крайней мере я пытаюсь заставить себя так думать.

Кикио недовольно цокнула, снова опуская мою голову в воду, теперь уже не чистую, и наблюдала, как я пытаюсь сохранить кислород. Руки все так же были в цепях, не было возможности хоть за что-нибудь ухватиться, колени ныли, а в груди глухая, режущая боль.

Сколько бы не тренировали нашу выносливость, находясь на грани сознания и сна, трудно хоть как-то осознавать что-то. Почему нельзя заводить друзей? Они не несут угрозы для моей жизни, так что не так? Ах, я понял... они мешают,

мешают существовать, лишь паразиты, зависящие от людей и их внимания. Я не такой. Нет, я не буду таким.

Мать снова вынула меня из воды. Пока были шансы, я начал хватать ртом воздух, снова возвращая сознание.

Так происходило снова и снова, пока мое тело боролось на грани отключки, я лишь мог делать все ради того, чтобы не позволить этому случиться. Постепенно я даже начал вычислять, сколько времени в целом нахожусь в воде. 4 минуты и 47 секунд. Обычный человек захлебнулся бы уже на 2-ой.

- Ты раскаиваешься?

- Да.

Это единственное, что я смог из себя выдавить, это единственное, в чем я уверен. У меня больше нет сил бороться, хотя я должен, я обязан не сдаваться до самой смерти. Надеюсь она поймет мою искренность.

- Молодец, ты осознал свою вину, ты понял свою ошибку, - она опустилась на колени рядом с моим быстро дышащим телом, целуя в лоб и улыбаясь, - Мама гордится тобой.

Это были ее последние слова, перед тем как покинуть комнату. Еще пару минут я просто лежал там, обдумывая такую спонтанную необоснованную гордость. Когда восстановилось дыхание, я медленно встал и неспеша покинул помещение. При каждом минимальном движении отдается боль во всем теле. Единственной опорой была стена, и мне глубоко все равно, чистой она будет или всей измазанной в крови.

Хочу проведать Киллуа, не думаю, что он будет против, даже наоборот, обрадуется. Благо путь до его детской относительно близко, поэтому общими усилиями, спустя пару минут я уже стоял у входа. Малыш Киллуа первым же делом обратил на пришедшего внимание. Пройдя до его кровати, я сел на пол, не желая пачкать своей кровью постельное белье.

- Братец Миллуни, что с тобой? Почему на тебе кровь? Она твоя? - посыпались бесконечные вопросы, сопровождаемые беспокойной жестикуляцией. Какой заботливый.

- Да, Киллу, это моя кровь, пришлось понести наказание, я сам виноват, - хрипловатым голосом ответил я, садя младшего к себе на колени, - Сегодня почему-то постоянно достается именно мне, не знаешь почему?

Не смотря на то, что это был риторический вопрос, Киллуа всерьез начал думать, напрягая и без того пока что крохотные мозги. Чудик. Только сейчас я обратил внимание на то, что большую часть игрушек убрали. То-очно, у него же скоро год со дня начала его обучения.

- Я не верю, чтобы мой братец мог в чем-то провиниться, - искренне произнес Киллуа, смотря мне в глаза, - А если и сделал что-то плохое, то случайно!

Я не заметил, как по моему лицу расплылась улыбка. Потрепав его по голове, прижал к себе, невольно начиная засыпать. Давно, конечно, у меня таких насыщенных дней не было. Завтра надо будет поиграть с мелкотней. Мать с отцом должны уехать на задания, а из старших вроде дедушка Зено да Маха. Красота.

***

- Миллуни, проснись, проснись!

- Еще пять минут... ну, десять.

Господи, Киллуа, что тебе не спится с утра пораньше, зачем было будить меня. Так или иначе пора вставать, тем более лежать в позе эмбриона не сильно удобно.

Открыв глаза, я повернул голову к часам, немного щурясь от восходящего солнца, что так слепит глаза.

5:34

Спасибо, мелкий, поспать 3 часа это именно то, что мне нужно было для счастья. Ладно, заказов нет, а Киллуа есть, надо с этим что-то делать.

- Килл, собирайся, мы идем к Мике, - осенило меня по направлению в ванну хромающим шагом, - Я в душ.

Младший и сказать ничего не успел, как я захлопнул перед его лицом дверь, скрываясь в комнате. Прошагав до зеркала, я оперся руками по краям раковины, смотря на полуживое, искалеченное тело и не особо осознанное лицо. Везде отметины от хлыста, болезненно красные и воспаленные. Волосы растрепаны и по большей части в крови, в принципе как и все, на что ни посмотри. Надо было еще ночью смыть с себя это, пока не застыло и не покрылось корочкой. Мое упущение, надеюсь шрамов не останется.

Отойдя от злосчастного отражения, я настолько аккуратно и быстро, насколько мне это позволяло, начал сдирать последствия наказания. Мать права, друзья не нужны и будут только мешаться, изредка принося радость, одному лучше. Задевая болезненные места, шипение вырвалось само собой.

Наконец закончив это мучение, я вышел из ванны с полотенцем на бедрах, вспомнив, что одежда только у меня в комнате.

- Киллуа, у тебя найдется что-нибудь для меня? - в упор посмотрел я на него, ожидая услышать хоть что-то.

- Я посмотрю, - радостно воскликнул младший, подбегая к гардеробу.

Уже спустя мгновение в меня полетели вещи, приземляясь на мое лицо. Допустим, что он тут мне накидал...

В моих руках теперь были обычная белая майка, слишком большая даже для меня, поражаюсь тому, что она у него вообще есть. А также шорты, самые короткие, которые я вообще видел. Они еле прикрывают мою задницу.

- Киллу, ты уверен что это все, что у тебя есть? - с недовольством нахмурился я, примеряя все это, - По крайней мере другие шорты.

- Неа, это все что было, - с улыбкой разглядывал меня мелкий, обходя со всех сторон, - Тем более тебе идет!

Я начинаю жалеть, что не дошел до комнаты.

Через минут 10 мы уже шли на улицу, как ни странно, брат нацепил на себя серую толстовку и черные штаны. Ну просто красота.

- Мике! - крикнул я в лес, засекая время на ответную реакцию. Она не заставила себя долго ждать. Пес примчался уже через минуту, стоя передо мной и склоняя голову на уровне моей, - Хороший пес, хороший.

- Мике! Ты такой большой, - отозвался голос рядом, утыкаясь в его плюшевый мех - Мя-ягкий.

Я с трудом оттянул его от собаки, чтобы тот не пострадал. Киллуа слишком любит собак, как же я его понимаю, они слишком хорошие. Наша так вообще лучшая.

- Киллу, ты хочешь поиграть с Мике? - получив утвердительный кивок, я подошел к псу, наклоняясь к его уху, -Мике, слушай меня внимательно, как только я дам команду, беги за ним не переставая, но не причини вреда.

В подтверждению услышанному, тот громко гавкнул, готовясь к выполнению. Какой послушный. Я обернулся к Киллуа, подходя и наклоняясь к его лицу.

- Беги.

Младший недоуменно хлопал своими синими глазами, не осознавая происходящего. Я громко свистнул, слушая, как сзади трясется земля, приближая хозяина. Немного отойдя, смотрел, как быстро меняется выражение лица Киллуа и как он рванул в сторону леса, сверкая пятками. А я что? А я ничего, пойду с дедушкой Махой сидеть.

Выходя из леса и подходя к поместью, я снова услышал вопль Килла. Ничего не могу поделать.

Маха как раз сидел на террасе, наблюдая за беготней младших, распивая чай. Я подошел к его креслу, вставая сбоку и занимая соседнее место.

- О, Миллуни, давно я тебя в поместье не видел, - заговорил первым дед, оглядывая меня и останавливаясь на ранах, - Кикио постаралась?

Я лишь коротко кивнул, наливая кружку с чаем и почесывая расчесанную шевелюру. Маха, как ни странно, отнесся с пониманием и не стал больше расспрашивать меня или кого еще, оставляя приятную, умиротворенную тишину, прерываемую криками из леса. Хорошо.

- Угадай кто,- прозвучал голос сверху, закрывая мне глаза руками.