Чиссы редко доживали до восьмидесяти: постоянные войны и суровые условия жизни редко давали такую возможность. Трауну казалось, что он тоже не доживёт до старости, но кровь и Сила, кажется, действительно его хранили.

— Забавно, — хмыкает мужчина, глядя в зеркало.

Возраст выдавали только длинные седые волосы, остальное тело будто застряло в тридцати годах. Магия. Ни ухудшения зрения, ни проблем с суставами, ни морщин — ничего.

— Ты где там застрял? — доносится из соседней комнаты голос Охотника.

«Фурсот», — напоминает себе Траун родное имя сущности и возвращается в спальню.

— Явился, — усмехается тот и подходит ближе. — Одевайся и идём. Будем отмечать день рождения лидера нашей «славной» партии.