Глеб неделю ходит кругами, тщательно подбирая слова, выжидая удобный момент и настраиваясь долго извиняться после. И только через неделю добавляет к чисто бытовым вопросам один-единственный личный:
— А тебе как больше нравится? Хэкон или по-нашему — Харитон?
— В моей системе ценностей любые имена находятся очень низко. Обращайся ко мне как тебе удобно.
Потом ворует чипсы из пакета Глеба, хотя на коленях у него лежит точно такой же собственный, и широко, лучезарно улыбается. Глеб машинально кивает. И выдыхает немного, потому что обиды, кажется, нет и он не нарушил своим любопытством какое-нибудь важное правило межгалактического этикета. И целую минуту тупит в старенький телевизор, который шипит так, что диктора почти не слышно. И кладет пакет на диван, чтобы новому другу было проще Глеба обкрадывать.
— Хорошо. Так как больше нравится?
Хэкон-Харитон над своими действиями столько не размышляет. Если и сомневается в чем-то, то сверхчеловеческим интеллектом разрешает любую дилемму за доли секунды. Компьютер Глеба дольше переходит по ссылке в браузере.
Захотелось — и таскает у Глеба чипсы. Своими потом тоже делится. Глеб не вычислил еще: то ли у пришельцев вовсе не существует понятия личного пространства, личных, не-общих вещей, то ли им с Юлей повезло встретить уникума.
Про таких говорят «наглый в хорошем смысле».
— Тебя оскорбляет прозвище? — вопросом на вопрос отвечает Хэкон-Харитон.
(Глебу он порой очень напоминает Юлю, только Юлю никогда не интересовала чья-то гипотетически оскорбленная гордость).
— Нет, наверное... Нет. Ну, я привык. В начальной школе еще так назвали.
— Привычка не заменяет негативную реакцию позитивной, только снижает остроту отрицательных эмоций.
— Мне нормально. Правда, нормально. Это почетное прозвище... в некотором смысле.
За двенадцать дней в Кушелово Хэкон-Харитон научился готовить простую пищу, застилать диван и запирать входную дверь. Еще подсел на сериал для домохозяек по одному из федеральных каналов, определился с любимым вкусом чипсов и перепробовал все виды сладкой газировки в местном супермаркете.
Но на земного парня он по-прежнему ничуть не похож. Как только открывает рот, любая самая тщательная маскировка рассыпается в пыль.
— Тогда мне тоже нормально, — и добавляет без перехода, ни разу за последние пару часов не повернув головы в сторону окон. — Кстати, вынужден заметить: уровень освещенности за пределами этого жилища достиг критически низкой отметки. Пешие прогулки в безлюдной местности могут представлять опасность.
Глеб в курсе: сам объяснял, почему не стоит по ночам разгуливать по деревне и окрестным лесам. Даже если ты из расы «людей солнца» и в совершенстве владеешь инопланетным кунг-фу — от удара куском арматуры по голове это может не спасти.
— Твое возвращение в Москву разумно отложить до утра. Диван достаточно широкий, чтобы мы оба чувствовали себя комфортно.
В таком неловко признаваться даже самому себе, но Глеб рад, что пока Харитон — его личный секрет, о котором не знает даже Юля.
Или особенно Юля.