Утром Дэйдре проснулась позже обычного. Потянулась и выбралась из-под тёплого, расшитого гербами ее рода, одеяла. И, вскочив с кровати, ловко обойдя горничную, ожидавшую её с кувшином ароматной воды для умывания, зачем-то бросилась к зеркалу. 

- Госпожа, - тихо сказала её горничная Милли. – Купальня готова для вашего утреннего омовения. 

- Спасибо, Милли, но… подожди! – сказала Дэйдре, не глядя в её сторону. 

Она зачем-то подошла к зеркалу. Ничего в её отражении не изменилось. Как обычно, немного сонная, немного растрепанная. Немного, больше обычного, помят шелковый пеньюар.

Но… всё же, что-то изменилось. Дэйдре на мгновение остановилась перед зеркалом и прислушалась к себе.

«Ваши чувства к моему брату изменятся». 

Она изумлённо выдохнула, зачем-то пристально вглядываясь в своё отражение. 

Этьен… Дэйдре постаралась воскресить в памяти его образ. И не почувствовала ничего. Ничего, даже лёгкой тревоги и угрызений совести, ведь именно ради её прихоти Этьен отправился в опасное путешествие. Любила ли она его?! Дэйдре сделала глубокий вздох. Так её научила наставница, строгая и чопорная, всегда очень возмущавшаяся её волнению. И, как и прежде, вдох помог принцессе успокоиться.

Нет. Это была… скорее легкая влюблённость, увлечение… не более того. К тому же, внимание Этьена льстило самолюбию принцессы. Да и перспектива стать королевой тоже оказалась весьма заманчивой. 

Дэйдре ещё раз глубоко вздохнула. Хочет ли она… чтобы Этьен вернулся? Чтобы их затянувшаяся помолвка завершилась свадьбой? Она не знала… В семействе де Роке… есть ещё два сына, и этого свыше, чем достаточно, чтобы она… всё-таки смогла стать королевой. 

Дэйдре качнула головой и её прекрасные, светлые волосы пришли в движение. Как же ужасно спутались они за ночь! Дэйдре скривила красивые губы в капризной гримасе. Надо срочно расчесать! Но сначала… утренняя ванна!

- Милли! – не оборачиваясь, крикнула она. – Добавь в ванну ещё кипятка!

- Слушаюсь, госпожа! – крикнула Милли, уже находившаяся в купальне. 

- Столь чудесно, что вы решили навестить меня сегодня в компании брата! – сказала Дэйдре, поднося к губам чашку с остывшим чаем. – Вечернее чаепитие уже давно не было столь увлекательным! 

Северин и Амайльрик улыбнулись одинаково холодными вежливыми улыбками. 

- Уверен, вам… тяжело оставаться одной, принцесса Дэйдре, - сказал Амайльрик. 

- Это… затянувшееся ожидание доводит меня до абсолютного сумасшествия, - Дэйдре очень искренне пыталась изобразить отчаяние. 

- Могу лишь посочувствовать вам, - Амайльрик опять улыбнулся и снова, в его улыбке не было теплоты, лишь холодная учтивость. – Но… вы ведь понимаете, наш бедный, несчастный Этьен, наш бесконечно честный и благородный Этьен, может и не вернуться из этого путешествия?

Принцесса Дэйдре шумно вздохнула. Она очень надеялась, что у неё получился горестный вздох. 

- В этом случае… - Амайльрик сделал небольшую, но достаточно драматическую паузу. – В этом случае, нам с братом… всё же очень хотелось бы… видеть вас, прекрасная Дэйдре, частью нашей чудесной, дружной семьи. 

- Возможно, ему всё же удастся вернуться? – спросила Дэйдре.

Северин сделал рукой несколько быстрых пассов в воздухе, и в своей чашке, полной не выпитого, уже холодного и потемневшего чая, Дэйдре увидела Этьена, падавшего с ветвей огромного дерева. Вниз. Стремительно. В жуткий, сгущающийся мрак. 

Она в ужасе прикрыла рот ладонью. Но затем опомнилась: ведь такой жест – грубейшее нарушение этикета. Дэйдре положила руку на стол и резко выпрямилась. 

Чай в её чашке снова был только остывшим, потемневшим чаем. 

- Вы… ведь заметили, насколько сильно… поменялось ваше отношение к моему брату? – спросил, улыбаясь Северин.

- Я не понимаю, о чём вы говорите, - попыталась солгать Дэйдре. 

- Вы всё прекрасно понимаете, и вы – очень скверная лгунья, - сказал Амайльрик. 

- Могу признаться, милая Дэйдре, - голос Северина стал очень тихим. – Что и прежде… испытанные вами чувства… Частично были…моей заслугой.

- Я не верю вам! – вот теперь Дэйдре возмущалась абсолютно искренне. – Как же это подло!

Северин внимательно посмотрел на неё, и волна беспросветного отчаяния вдруг накрыла принцессу Дэйдре с головой. Слёзы брызнули из глаз. Дэйдре захотелось лишь одного – умереть. 

В руке Северина появился нож, и он протянул его принцессе. Дэйдре поднесла нож к своему горлу. Она почувствовала, как остриё натягивает кожу. В её глазах был ужас, но остановиться она не могла. 

Дэйдре хотела закричать, но не издала ни звука. 

- Достаточно, - всё тем же тихим голосом сказал Северин. 

И нож выпал из рук принцессы. Но он так и не достиг стола – просто исчез, будто и не было никакого ножа. 

Дэйдре снова глубоко вздохнула. Но не закричала.

- Полагаю, прекрасная принцесса Дэйдре, вы смогли оценить мой талант по достоинству? – спросил Северин.

- Да, вы, безусловно, одарены богами сверх всякой меры, - сказала, улыбаясь Дэйдре.

Её слишком хорошо вымуштровали – особа королевской крови не имеет права терять самообладания ни при каких обстоятельствах. 

- Надеюсь, мы смогли понять друг друга, - сказал Амайльрик. 

Как и в прошлый раз, воронка портала оказалась прямо за дверью в её комнату.