Месяц спустя, утром третьей пятницы Монике пришло письмо от Марлин – Льери передал пригласительные и письмо с точными координатами. Финансовый центр Ассек.
Пригласительными оказались две темно-серые пластины с мелкой черной вязью. Как Марлин передала слова Льери – они должны были считать отголоски надевшего и работать только пока поддерживается контакт с телом владельца.
Длина в полторы ладони и магнитные свойства материала позволили без труда закрепить идентификатор, обернув его вокруг запястья. Теперь оставалось найти Джими.
Однако, ответное сообщение от Джими хоть и не заставило себя ждать, говорило, что увидится с ним она сможет только уже завтра – у него будут занятия с куратором. Похоже, одним из максимально загруженных дней у Джими была именно пятница – в этот день он и раньше постоянно пропадал на парах, а теперь, видимо, и совсем утренние часы, и поздне-вечерние у него будут заняты.
Если бы не стоящие у нее самой сегодня в расписании пары – она бы позвонила Бельси, расспросила бы его побольше о той охоте, что он упоминал в их предыдущую встречу. Несмотря на увлеченность архитектурой, контурным аспектом технологий строительства, все же дело шло к тому, что главной темой их разговоров постепенно становилась охота.
Антони иногда рассказывал разные истории с охоты. И, возможно, одной из причин его столь близкого общения с Бельси стали именно их совместные охотничьи вылазки за город. Но самой Монике все равно до выпуска из Академии ничего подобного не светило.
Специально оборудованные большие открытые полигоны – ее подругам было где размахнуться. Нити Ники, например, позволяли ей почти бесшумно и незаметно передвигаться по деревьям.
Не так важно в открытом столкновении, которые ее друзья тренировали на полигоне Академии, но, когда нужно привлекать как можно меньше внимания, именно разные подобные зачарованные инструменты пользуются популярностью.
В отличие от использования левитации, использование тех же нитей, или той же доски или ботинок Моники – оставляет за собой существенно меньше отголосков. Такой остаточный след не только меньше, но, как правило, еще и исчезает быстрее.
При использовании специальных связок его можно сделать максимально обезличенным – хотя полностью отголоски носителя убрать невозможно, в зависимости от мастерства зачарователя можно замаскировать их или сделать нерабочими для исследователей.
Следопытам Бюро, например, приходится постоянно изучать новые способы деформации таких следов, чтобы потом иметь возможность дешифровать или восстановить поврежденные данные дли идентификации личности.
Ее наставница пару лет назад рассказывала про один поступивший к ней заказ. К ней как-то обращались из какого-то Бюро с заказом дешифровать отголоски на орудии убийства. Работа заняла около месяца. Причем, до дешифрации отголоски были похожи на отголоски вообще другого человека, ни разу в итоге ни связанного с делом. Но тот человек об этом даже не узнал – стражи всегда тщательно проверяют и сопоставляют информацию, прежде чем кому-то что-то предъявлять.
Но если говорить о самой Монике – хотя она и старательно изучала данную область зачарования, ей все равно до сих пор не представилось возможности протестировать свои умения в «боевых» условиях – охота и другие подобные мероприятия проходили по большей части за городом. Большие полигоны требовали больших пространств. Воздушное пространство каждого города – занято транспортной сетью. Подземное… Что ж. По крайней мере пока что ей не доводилось бывать в достаточно больших для подобных игр местах под городом.
А за черту города выход ей пока что был закрыт.
Маячок рядом с левой третьей реберной костью, на спине, был тому подтверждением. Он постоянно отслеживал ее местоположение и передавал координаты ее родителям.
Это было требованием Лотты, ее ма.
Моника могла в любой момент сорваться на другой конец Монтиса, и ей никто и слова не говорил. Она могла отправить сообщение ма или па уже подходя к портационному центру, чтобы уже через десять минут стоять в другом городе, и не получить ни единого ответа, в котором ей бы велели вернуться.
Родители разрешали посещать ей любые мероприятия, любые места. Она могла делать почти все что ей вздумается. Но только в пределах больших городов.
Даже сами перемещения между городами должны были быть исключительно посредством телепортов. Не то чтобы Монике хотелось лететь несколько часов в скоростной капсуле, добираясь до города на противоположном конце материка, но сам факт…
Она до сих пор не знала причины. Почему и для чего Лотта сделала ей это ограничение? Родители предпочитали не отвечать на этот вопрос. Они никогда внятно не отвечали на него.
Но сегодня ее ждала учеба. А завтра – выставка. Выставка будет проходить в Монтисе – значит все остальное ее родителей не касается.
Когда Моника проснулась на следующий день, на экране ее уже ждало сообщение от Джими. Он проснулся аж почти целых три часа назад. И это в выходной день-то.
За окном было белым-бело. На бескрайние поля выпал первый снег. Из окон корпуса зачарователей Монтис был совсем не виден. Девушка заварила себе кофе, подошла к остекленной стене, коснулась ее рукой. Стекло, как всегда, было чуть прохладным.
Всего какие-то сотни метров отделяли ее от территории внешнего мира. Какие-то жалкие сотни метров, и она окажется вне границ Академии, вне границ большого города…
Но до выпуска ей оставалось еще несколько лет. А пока, – она отвернулась от окна, набирая Джими, - пока – ее ждет выставка.
Джими подошел к ней в столовой, когда Моника уже заканчивала завтрак. Не вынимая рук из карманов плаща, он ногой отодвинул стул и расслабленно плюхнулся напротив нее.
- Утро доброе, - улыбнулся он, все же доставая экран. Однако лишь крутил его в руке, не включая.
- И тебе привет, - кивнула Моника. – Готов?
- Само собой.
Моника достала второй идентификатор, положила его перед собой, пальцами подтолкнула к Джими. Пластина проехалась по столу и остановилась почти у самого края. Джими с интересом взял пластину.
- Персональный идентификатор, - пояснила Моника.
- Что? – Джими оторвался от рассматривания устройства.
- Пригласительным является твой персональный идентификатор, - повторила Моника. – Оденешь его – он считает твои отголоски и закрепится на руке. По нему ты сможешь пройти фейс контроль.
- Как тот, который нам дали при поступлении?
- Как тот, - кивнула она. – Только одноразовый. Сразу после, как покинешь территорию его действия, или как истечет время – он автоматически открепится и перестанет работать.
- И чего? Выкинуть его потом, чтобы кто-то снял дамп моих отголосков?
- Ну почему же? Можешь себе оставить. Не знаю, конечно, зачем он вообще тебе потом нужен будет. Но по поводу отголосков – они сотрутся после деактивации. Или просто выкинь в специальную урну – его сразу телепортирует в утилизационный центр на переработку.
- Ну окей, не дамп, - Джими улыбнулся. Хмыкнул. – Перекинет их на чей-нибудь сервер – даже физический доступ не нужен.
- Они никуда не передаются. Авторизация проходит по контуру в самом идентификаторе, без подключения к сети. Твои отголоски здесь нужны только для того, чтобы даже если кто-то как-то снимет его с тебя – все равно не смог бы им воспользоваться.
Моника изучила принцип работы этих идентификаторов еще вчера. Про часть ей объяснила Марлин, а с частью, убедиться, что все действительно так и есть, ей помог Йоне. Он разобрался в контурах пригласительных и смог показать ей куда смотреть и что искать. Еще бы, с его-то опытом и количеством аналогичных штук, прошедших сквозь его руки.
Но так как часть связок, само собой, для нее лично все еще была слишком сложной, Моника не могла сказать, что была уверена в этом на сто процентов. Она вообще ни в чем никогда не была уверена на сто процентов.
- Ну ладно, ладно. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, - недоверчиво хмыкнул Джими, все же закрепляя тонкую пластину вокруг запястья, так же как еще вчера это сделала сама Моника.
Она поднялась, активировала контур на столешнице – посуда исчезла.
- Идем тогда?
Джими встал вслед за ней. Кивнул.
Ребята вышли во внутренний парк Академии, дошли до башни и из портационного зала переместились в телепортационный центр недалеко от Ассека. Активация левитации – и вот они уже почти у входа.
Джими удивленно хмыкнул.
- В чем дело? – недоуменно спросила Моника.
- Да был тут уже, - еще раз хмыкнул Джими. – Нам ко входу или на верхнюю площадку?
- Ко входу. Выставка будет проходить на третьем этаже.
- Окей, - кивнул Джими начиная спускаться. – Кстати, а почему Ассек?
- А мне почем знать? Я здесь в первый раз.
- Но ты сразу узнала это здание.
- Я живу в Монтисе. Ассек – один из наиболее известных небоскребов, - насмешливо ответила Моника. – Было бы странно для меня не знать, как он выглядит. Да и потом – карты, Джими. Обычные карты. Навигация, знаешь?
Джими вдруг остановился, отлетел к ближайшей стене и начал плести что-то руками.
- Что ты делаешь? – недовольно спросила Моника, подлетая к нему.
- Мы же не опаздываем?
- Нет. Мы можем придти в любое время. Выставка открылась еще в час ночи. Так что ты?.. – она прервалась.
Перед Джими начала формироваться какая-то сфера.
- Типа, как это? – спросил он, сплетая закрепляющую результат связку. – Навигация, в смысле.
Тусклые ровные круги перекрещивались, сплетались образуя полую сферу. Выглядело как какая-то основа для дальнейших связок, о чем она тут же и спросила Джими.
- Да, так и есть, - кивнул тот. – Это должна будет быть навигационная сфера, для использования вне городов. Но самому пока что куратор разрешил мне практиковаться только с каркасом. Слышала про них?
- Не особо, - она повела плечом. – Я пользуюсь только городским навигатором – мне не нужно было.
- Да? – удивился Джими. – А я думал… Ну, в прочем, не важно. Думал, может твой навигатор действует по такому же принципу.
Моника еще рас посмотрела на каркас.
- Не думаю. Мой навигатор устанавливается на экран. Ты тоже можешь скачать, если тебе нужно. Честно говоря, я даже удивлена, что ты до сих пор этого не сделал.
- А, - в голосе промелькнуло разочарование. – Ты про это. Нет, этот, конечно, у меня тоже стоит. Просто… Я думал, ну… Может твой – по типу моей сферы. Типа, с разными местами, которых нет на общей карте. Ну нет, так нет. Не важно.
- Давай, - с легким раздражением вздохнула Моника. – Потом поиграешься со своей сферой.
Джими равнодушно пожал плечами. Развеял каркас и полетел вслед за девушкой.
Внутри рядом с лифтами парила вывеска с названием выставки. Либо в Ассеке не было шахт, либо Моника их не заметила, но на нужный этаж ребята поднимались на лифте. Двадцать седьмой этаж – одна треть от всей высоты. Высота потолков здесь была немногим ниже холла внизу.
Лифт открывался в центре своеобразного перекрестка: широкие коридоры по бокам уходили до самых внешних стен – высокие окна во всю стену, от пола до потолка, освещали двери на концах коридоров; прямо же, в метрах двадцати от кабины лифтов, перед закрытыми матовыми дверями стояли и проверяли пригласительные у новоприбывших люди в белых масках. А вот и место назначения.
Джими шел рядом, засунув руки в карманы и смотрел по сторонам. Наконец-то он убрал свою сферу. Девушку эта недоделка не то, чтобы раздражала, но довольно-таки нервировала. Незавершенные контуры. Хотя это был всего лишь каркас – он не выглядел стабильным. По крайней мере та часть, которая была ей понятна.
Рядом с лицами обоих проверяющих парили экраны. Со стороны гостей невозможно было увидеть содержимое – лишь однотонная голубая подсветка. Зачарованные маски целиком скрывали их лица, а их костюмы делали невозможным даже определить кто перед ней – женщина или мужчина. Их зачаровательные контуры хорошо выполняли свои функции. По крайней мере, Монике они были не по зубам. Не сейчас. И не в такой обстановке.
Остановившись перед одним из них, Моника протянула руку вперед. Человек активировал контур и сверил результаты с чем-то в экране. Кивнул, сделал шаг в сторону, жестом приглашая девушку войти.
Моника обернулась – Джими, видимо уже тоже пройдя идентификацию, с разных сторон рассматривал форму проверяющего. Достал экран. Сделал пару шагов назад и сделал селфи на фоне проверяющего. Широко улыбнулся и, воспарив перед проверяющим, придавая телу полусидящее-полулежащее положение, подлетел к нему поближе. Левитируя экран, сделал еще одно фото.
- Джими, - негромко позвала его девушка. – Джими, идем.
Моника совершенно не ожидала, что он выкинет нечто подобное. Не то чтобы так делать было нельзя, нет, совсем нет, это было нормально. Но абсолютно бессмысленно. Из необычного, если это вообще можно назвать необычным, здесь были лишь их маски. И то только потому, что обычно проверяющие носят защитные шлемы, а не маски. Ну не может же быть, чтобы Джими видел подобное впервые. В каждом клубе, на каждом более-менее значимом мероприятии они есть.
Джими недоуменно повернулся в ее сторону. Моника кивнула в сторону двери. Джими вздохнул, пожал плечами, но все же опустился на пол и не задавая вопросов пошел за ней.
- И в чем дело? – все же спросил он, совершенно недоуменно, когда двери за ними закрылись.
- Ты в первый раз что ли их видишь? – так же недоумевая задала ему встречный вопрос девушка, отходя от входа в сторону. – Мы тут не костюмы проверяющих разглядывать – зачем тратить на это время?
- Ну, вообще-то, - запнувшись начал Джими, отводя взгляд и чуть улыбаясь хмыкая. – В первый. Почти в первый, - тут же добавил он. Однако прозвучало это крайне неуверенно.
Моника недоверчиво приподняла бровь.
- Серьезно?
- Говорю же – почти, - уже спокойно повторил Джими, скрещивая руки и со вздохом поворачивая голову к ней. – Кстати, не знаю, заметила ты или нет, - добавил он, опять убирая руки в карманы и покачиваясь на носках. – Но у них на масках презабавный такой контур был.
- И какой же? – со скепсисом спросила девушка. Самые обычные, скрывающие отголоски и глушащие внутренние звуки контуры. Ну, с определенными модификациями, но все стандартно.
- Какого цвета волосы были у твоего проверяющего?
- Чего?
- Цвет волос, - улыбаясь повторил Джими.
Моника насмешливо хмыкнула. Что за вопрос – конечно они были… Она замерла. А какие они были?
- Ну что? Уже не такие обычные? – с интересом наблюдая за реакций спросил Джими.
Моника растерянно кивнула. Какого?.. Она же вот только что, буквально вот только пару минут назад видела их.
Джими жестом подлевитировал ей свой экран.
- Смотри.
На фотографии был Джими. Джими был четко виден. Фон тоже. Костюм проверяющего – тоже. С качеством изображения проблем не было. А вот лицо сзади Джими, точнее, место, где должно было быть лицо – все было смазано. Если приглядеться, то и костюм-то тоже был не то чтобы четкий – очертания смазывались в таких местах, что если не приглядываться, то все совершенно обычно. А вот если попробовать определить кто это – уже становиться крайне и крайне интересно.
- Что это? – с нескрываемым интересом спросила Моника, вскидывая голову. У нее было предположение. Читала про разработки. Ей уже попадались статьи и исследования. Но чтобы прям так, вживую…
- Похоже, какая-то новая разработка по сокрытию личности, - пожал плечами Джими, почти озвучивая ее мысли. – Честно говоря, мне сразу показалось странным, что они были без шлемов. Ну, я видел, что обычно проверяющие всегда в шлемах. – зачем-то пояснил он совершенно очевидную вещь.
- Ты тоже не помнишь цвет их волос? – теперь Монике не давал покоя этот вопрос. Воздействие на мозг, причем такое… Это уже что-то совершенно иное…
- Да не, - легко отмахнулся Джими, - мой – серые прямые до плеч, твой – тоже серые, тоже прямые, тоже до плеч. Думаю, они специально так покрасились и сделали одинаковые укладки.
- Но почему тогда я не могу вспомнить? – растерянно спросила Моника.
- Не обратила внимания. Почему же еще? Уж не думаешь ли ты, - Джими усмехнулся, - что это какое-то биологическое оружие? – улыбка растянулась еще шире. – Что кто-то осмелится изобретать и уж тем более использовать что-то подобное прямо здесь, в Монтисе? Прямо в большом городе? Прямо под носом у Совета?
- Да ну тебя, - смущенно отмахнулась Моника. – Нет, конечно. Видимо, действительно, серый и светло-серый – все сливается на одном фоне.
- Ладно, я тогда пока что отойду ненадолго – осмотрюсь сам тут, - уже спокойно сказал Джими, отводя глаза. – Спасибо. Думаю, здесь действительно будет интересно.
Он кивнул ей и, все также – руки в карманах, неспешно направился вглубь.
Выставочные залы были просторными, высокими, хорошо освещаемыми как лампами, так и дневным светом от панорамных окон. Экспонаты располагались внутри прозрачных сфер – их можно было рассматривать с любого угла.
Чем Моника тут же воспользовалась, забравшись под привлекший ее внимание зачарованный укороченный пиджак с высоким воротом. Бардовый плотный бархат с мелкими золотыми узорами. На внутренней части, как она и ожидала, виднелись ряды мелких зачаровательных связок. Не было никаких надписей, кроме подписи мастера: неизвестно было ни кто заказчик, ни для кого и для чего это было изготовлено. Связки на внешней стороне по мощности напоминали зачарования костюмов членов Совета, а на внутренней – чем-то походили на контуры нижних костюмов.
Но для Моники на данный момент очень многое из того, что она могла увидеть здесь было слишком непонятным: большая часть просто не была видна. Да и читать чужие контуры тех, с чьими работами раньше никогда не сталкивался – та еще задачка.
Отойдя от сферы, Моника обратила внимание на экран. На нем попеременно транслировались экспонаты сегодняшнего дня, с указанием их мест расположения.
Проведя несколько часов на выставке, у Моники была уже немаленькая папка фотографий и заметок по всяким разным контурам с экспонатов. Девушка собиралась потом разобрать хотя бы часть их них с Йоне. Йоне ведь и самому это будет интересно. Он ведь не пошел только из-за сильной загруженности в эти дни.
Джими… Она не видела Джими с того момента, как они разошлись у входа. Впрочем, это было и не важно. Она привела его сюда – дальше он уже сам разберется. Обсудить можно будет и как-нибудь потом.
- Вы будете?
Девушка оторвалась от рассматривания новой зачарованной винтовки. Рядом с ней стоял официант в костюме такого же стиля, как у тех на входе. Тоже в белой маске. После слов Джими она еще в самом начале обратила внимание на их костюмы, но тогда ее больше интересовали экспонаты.
- Что это? – спросила она, взглядом изучая тонкие похожие на колбы бокалы с мутноватой белой жидкостью.
- Жидкая белая пыльца. Гости этой выставки – одни из первых, кто может попробовать эту версию.
- Неужели лимитированная коллекция? – удивленно хмыкнула Моника, поднимая один бокал.
- Вы правы, - кивнул официант. – Ее синтез заказывали специально для этой выставки.
- Ого, - тихо протянула Моника. – В таком случае, можно задать вам вопрос? Одним из приглашенных является кто-то занимающийся поставками?
- Не могу знать, - покачал головой официант. – Хотя, может быть, вы и правы. Но информацией о приглашенных располагают только организаторы. Если подумать, - вдруг задумчиво произнес он, оглядываясь на зал, - то даже у проверяющих, если я правильно понимаю, нет списка гостей. Вполне возможно, что здесь будет кто-то высших кругов, - он пожал плечами. – Может, вам и повезет встретить кого-нибудь из них. В любом случае, хорошего дня.
Он вежливо кивнул и отправился дальше.
Моника вздохнула. Посмотрела на бокал в своей руке. Сделала глоток.
И ничего не произошло. К ее удивлению, ничего не изменилось ни сразу после, ни через пять минут. Ни через десять. Моника допила пыльцу, отставила бокал на ближайшую платформу для пустых бокалов. Пыльца не действовала. Возможно, по каким-то причинам у нее оказалась резистентность именно к этому типу синтеза. Это было бы странно и грустно. Но она ничего не могла с этим поделать, разве что…
Дополнительные два бокала не возымели никакого эффекта. Ну, хоть вкус был приятный. Хотя это, конечно, малое утешение.
Раздосадованная, девушка подошла к окну. Капсулы стремительно проносились между домами. Тут ее внимание привлекла фигура в отражении – девушка в изумрудном костюме подошла к ней. Моника обернулась.
Светлые волосы, явно дорогой зачарованный костюм с узорами листьев вполне мог бы занимать одно из мест на этой выставке. Неестественно бледная кожа цвета отливающего зеленцой белого камня. Вокруг бледно-зеленых глаз тянулись темные линии проглядывающих вен.
Представляясь, та протянула руку, закрытую белым нижним костюмом:
- Азалия Фассилиан, - раздался негромкий скрипящий голос. У нее повреждены голосовые связки?
Помедлив, Моника улыбнулась и пожала руку. Фассилиан. Она никогда не слышала эту фамилию прежде.
- Моника Интри, - скрывая непонятные подозрения представилась в ответ Моника.
Губы Азалии изогнулись в слабой улыбке. Казалось, именно это она и рассчитывала услышать.
- Вы здесь впервые? – спросила Моника, чтобы прервать возникшее неловкое молчание. Ясно – неправильный вопрос. На лице собеседницы промелькнуло снисхождение.
- Да, впервые. Но это не так важно, я полагаю?
- Вы что-то хотели именно от меня? – осторожно спросила Моника, следя за ее лицом.
Удовлетворение.
- Все верно, - жест, и вокруг них возникла звуковая сфера. – Не хочу показаться навязчивой, но, думаю, вам может быть интересно сотрудничество.
- Сотрудничество? – недоверчиво переспросила Моника. – Со мной? Вы точно ничего не путаете?
- Вы ведь – Интри, верно? – не переставала улыбаться Азалия.
Моника захотела рассмеяться.
- Так вот оно что, - со смешком протянула она, слегка запрокидывая голову, отводя глаза к потолку. Хмыкнула. Скрестила руки и вновь посмотрела на собеседницу.
На лице девушки отразилось недоумение.
- Вы, похоже, меня спутали, - пояснила Моника, криво улыбаясь. – Я, конечно, слышала о них, но никогда даже не пересекалась. Однофамильцы. Что уж тут говорить о родстве.
Интри. Семья основателей технологии искусственного и на настоящее время единственно возможного способа создания детей. Они не показывались на публике. Фотографии некоторых из них можно было найти в сети, но в не настолько хорошем качестве, чтобы этого было достаточно как образца для пластики. Их отличительной чертой были ярко желтые волосы и красные глаза. Насколько известно, такими были все те Интри. Родители Моники же…
Допустим, ее ма, Лотта, подходила под это описание. Но ее па – русые волосы и серо-зеленые глаза, к тому же, он совершенно не был похож на Лотту. А все Интри, как известно, очень похожи друг на друга.
Нет, конечно, при должных усилиях ее родители могли изменить свою внешность, но даже так – она ни разу не слышала от них о каких-то других живых родственниках, кроме папиных родителей.
Ха. Быть наследницей главной медицинской корпорации на континенте. Было бы неплохо, но нет.
Азалия, однако, не спешила уходить. Она задумчиво рассматривала лицо Моники, сравнивая его с чем-то в своем экране. И словно решив что-то, убирая экран, пожала плечами.
- Хорошо. Допустим, я ошиблась. В таком случае извиняюсь, не хотела вас обидеть, - с раскаянием в голосе склонила она голову. – Но, знаете, теперь мне даже интересно стало – как вы остаетесь в таком состоянии все это время?
- В каком? – непонимающе спросила Моника.
- В нормальном, - по губам вновь заскользила улыбка. Но эта улыбка была скорее печальной. Сочувствующей.
- А что, собственно, не так?
- Ваш Дар. Были бы вы Интри – это было бы еще объяснимо. Но ваше состояние – ваш Дар сейчас крайне нестабилен.
- Вы одаренная? – осенило Монику.
Помедлив, Азалия кивнула.
- Знаете, в иной ситуации я бы предложила вам выпить, - короткий жест на проходящего невдалеке официанта. – Но, боюсь, в вашем состоянии это будет не лучшим решением.
Как же это раздражало.
- Вы всегда говорите загадками? – из последних сил сдерживаясь, улыбаясь спросила Моника. Азалия замерла. Склонила голову.
- Нет. Скажу прямо: жидкая пыльца, которую организаторы презентуют на этой выставке – влияет на Дар. Любому одаренному это видно, а не-одаренному – не имеет никакого значения. Что именно будет в вашем случае – понятия не имею. Если вы не Интри. Если же вы все-таки одна из них – скорее всего конкретно эта жидкая пыльца может сделать ваш Дар сильнее.
- Я же уже сказала – я не…
- Я поняла, - спокойно прервала ее Азалия. – Но, знаете, на всякий случай, я, пожалуй, оставлю вам свои контакты.
Фассилиан включила экран и вопросительно посмотрела на Монику:
- У вас работает непосредственная передача?
- Сейчас включу, - удивленно ответила Моника, доставая экран. Раздражение утихало. Другие обычно просто показывали девушке адрес со своих экранов, или писали текстом.
Разрешив передачу от устройства новой знакомой, Моника получила файл. Ни разу не текстовый, но по описанию он также и не был предназначен для запуска. Неужели?..
- Это что?
- Мой публичный ключ, - пояснила Азалия. – Не использую обычную почту. В соц. сетях меня тоже нет. Хотя, можете, конечно, поискать, - пожала она плечами. – Дело ваше. Если вдруг вы все же решите со мной связаться – настройте вторую сеть. При выборе получателя просто добавите этот файл.
Сказав это, Азалия развеяла звуковую сферу и не оборачиваясь ушла, как если бы их разговора вообще не было. Моника осталось одна.
Н-да. Как интересно дело приняло оборот.
Девушка задумчиво перевела взгляд на зал. Один из официантов как раз стоял недалеко от нее. Она же не Интри, да и первые три бокала никак не повлияли – что ей будет?
Моника подошла к нему и взяла еще один бокал. Вкус действительно был приятный.
Джими. Она вспомнила. Стоило найти Джими и сказать ему об этом. Она не знала, был ли он одаренным, но лишним не будет.
Найти его оказалось довольно просто – в одном из залов он разговаривал с Льери. С Льери? Моника в удивлении остановилась, рукой облокачиваясь об арочный проем. Они знакомы?
Однако, в следующее мгновение резкий острый звук заставил ее зажать уши и, скривившись от боли, опуститься по стене на пол.
Так уже было. Это уже случалось. В Бюро. Шееле говорила ей, что это Дар. Фассилиан – тоже. Может, она действительно одаре?..
Поток мыслей прервал очередной приступ боли. Тяжело дыша, девушка склонилась над полом. В отражении отполированного до блеска пола мутно отражались два тусклых алых пятна. Ее радужка. Снова. Как в Бюро.
- … эй!..
Сквозь пелену шума доносились какие-то звуки. Она слышала чью-то речь. Какие-то до жути знакомые слова, но не могла их понять. Все превращалось в бесформенную звуковую массу, еще больше давившую на уши, проникающую и выкручивающую мозг наизнанку. Так ей казалось.
Ее плеча что-то коснулось. Затем тело начало странно дергаться, будто бы ее кто-то тряс. Перед глазами были четкие контуры, которые она почему-то не могла связать воедино. Намного более четкие, чем обычно – словно ее зрение вдруг значительно улучшилось. Но девушка не понимала их.
Контуры сменились другими фигурами. Другими цветами. Моника убрала руки от ушей – все равно это было совершенно бесполезно. Выпрямилась.
Ей не становилось лучше. Просто, все ее действия никак не помогали. Сидя на полу… На полу ли?.. Она молча ждала. Она ждала, чтобы это закончилось. Но оно не заканчивалось.
Фигуры перед широко открытыми глазами сменялись. В какой-то момент стал преобладать белый цвет. Или голубой? Синий? Какой?
Лицо обдало прохладным воздухом.
В голове раздался неестественный голос. Звук словно шел откуда-то изнутри, словно отражался от стенок черепной коробки. Не человеческий, но и не механический звук. Иной голос.
Внезапно все прекратилось.
Она прямо, молча стояла у закрытого окна. В лицо ей дул прохладный воздух. За плечи ее кто-то аккуратно поддерживал.
Моника резко шагнула вперед, высвобождаясь и оборачиваясь – перед ней с испуганным выражением лица стояла Ника. Это ее контур дул теперь ей в затылок, вскидывая волосы.
- Ника? – недоверчиво спросила Моника. – Что ты здесь делаешь?
Ника облегченно вздохнула, прерывая струю воздуха.
- Ты пришла в себя – я рада. Что с тобой было?
- Я… - Моника растерянно перевела взгляд на свое отражение в стекле. Зрачки больше не светились. – Я не знаю. Но все же, что ты здесь делаешь? Ты же говорила, что будешь занята?
- Освободилась раньше, - не сводя глаз с Моники ответила Ника. – Пригласительный родители достали.
- Они тоже здесь?
- Не-а. Поэтому здесь я.
Мимо прошел официант. Ника взяла бокал. Поднесла к губам, уже было собираясь сделать глоток, но остановилась. Поднесла к глазам. Задумчиво перевела взгляд с бокала на Монику и обратно. Отхлебнула.
- Неплохо. Жидкая пыльца, как я понимаю, - словно уточняя, обратилась она к подруге. – Ты же не пила много?
- Много – это сколько? – ожидая подвох спросила Моника.
- Сколько? – серьезно спросила Ника. Моника занервничала. Неужели Ника что-то увидела?
- Четыре.
- Четыре, - отстраненно повторила Ника, допивая свою пыльцу. – Четыре, - повторила она, отставляя бокал и с усмешкой подпирая лоб большим пальцем. – Ты сдурела? – улыбаясь, тихо спросила Ника, наконец, переводя взгляд на подругу.
- Ну давай уже, - Моника закатила глаза. – В чем дело? Я, в отличие от некоторых, одаренной не являюсь – понятия не имею что ты там слышишь.
- Я слышу проблемы. Твои, причем, проблемы, - тяжело вздохнула Ника. – У тебя из родителей есть у кого Дар?
- У ма был, - Моника повела плечом. – Написать ей? В чем дело?
- Где она сейчас? – сосредоточенно спросила Ника, тут же отвечая на вопрос. – Твой Дар, похоже, пробуждается. И то твое состояние – побочный эффект от перебора с жидкой пыльцой. Не знаю, почему она на тебя так повлияла, и она ли стала причиной, но твой Дар, в любом случае сейчас крайне нестабилен. Тебе нужен кто-то, кто сможет тебе помочь, если будет надо. Наилучший вариант – если у тех, чьи гены в тебе содержатся, тоже есть Дар.
- Возможно, дома, возможно, в офисе. – сказала Моника, сверившись с календарем и часами. – Но офис рядом с домом, так что, в принципе, можно ей написать. Но, я не думаю, что это срочно.
- Ты в этом так уверена? – усмехнулась Ника, словно только что услышала донельзя наивную чушь.
- Да ладно, - легко отмахнулась Моника. – Все же прошло уже. Да и ты же знаешь, где дом моих родителей – там близко.
Помедлив, Ника покачала головой.
- Нет. Идем. Я отвезу тебя домой – подождешь родителей. То, что с тобой происходит, из того, что я увидела, ты не можешь это контролировать, - она взяла Монику за руку и потянула к выходу.
Моника не двинулась с места. Короткий смешок.
- Да ну нет. Потом. Здесь еще столько всего интересного. Я не могу просто так взять и уйти.
- Моника, - настаивала Ника, сильнее потянув за руку.
- Ох, ну, - Моника насмешливо вздохнула, стараясь разжать ее руку.
Она собиралась отшутиться. Сказать, что вечером сама съездит. Что эта выставка ей действительно важна.
Но изображение вновь исказилось.
Только в этот раз вокруг была абсолютная тишина.
Она очнулась так же внезапно. С удивлением сняла с себя темные очки – это были очки Ники. За стеклом проносились крыши домов. Она сидела в капсуле.
- Моника? – сидящая рядом подруга, встревожено наклонилась к ней, снимая очки. – Ты в порядке?
Моника неуверенно кивнула. Какого хуя? Она совершенно не помнила, как здесь оказалась.
- Ты не реагировала на мои слова и не сопротивлялась, когда я уводила тебя с выставки, - взволнованно ответила Ника. – Ты выглядела совершенно нормально, только все время молчала и твои зрачки неестественно двигались – я надела тебе свои очки, чтобы не привлекать ненужного внимания.
- Как я… оказалась здесь? – Моника осторожно коснулась пальцами виска.
- Я вызвала капсулу – мы летим домой к твоим родителям. Я уже набрала Лотту – она должна будет быть дома.
- Сколько времени я была… в таком состоянии?
- Почти пятнадцать минут.
Пятнадцать минут. Пиздец?
Моника достала экран, собираясь написать Джими. Но не смогла набрать текст. Она не узнавала буквы.
- Слушай, - вяло обратилась она к Нике. – Можешь позвонить Джими, сказать ему о жидкой пыльце?
- Зачем? – удивилась подруга, но экран все же достала. – Он не одаренный.
- Да? Тогда ладно, - Моника откинула голову назад, подняла глаза к небу. Кроваво-багровые пятна медленно проплывали над Монтисом. Девушка моргнула. Белые облака медленно проплывали над Монтисом. Что за?..
Моника с шипением схватилась за уши, резко склоняясь над коленями. Ебаный пиздец. Опять этот звук. Шум вновь заполонил ее голову. Девушка тяжело задышала. Охренеть денек. Да сколько же можно. Охуеть и не выхуеть. Только и успела подумать она, прежде чем вновь отключиться.