Глава 1

========== Пролог ==========


По городу шел парень. Лет двадцати, невысокий, худощавый, в светлых джинсах и белой футболке. Рыжеватые волосы до плеч трепал легкий теплый ветерок. В ушах - крючки беспроводных наушников. Парень улыбался, и любой встречный мог бы подумать, что все у него хорошо.


Тем более, что глаз парня не было видно за стеклами темных солнцезащитных очков. Кто-то очень внимательный мог бы заметить влажную дорожку от слезы на щеке, но таких на его пути не попадалось.


Если бы... Если бы встретился ему кто-то знакомый, если бы этот знакомый попросил его снять очки (вряд ли парень это сделал бы, но все же), во взгляде его обнаружилась бы такая беспросветная тоска, такая боль... А улыбка... Что улыбка?


Парень бездумно миновал еще пару дворов, пройдя их насквозь, и вышел к массивным воротам парка аттракционов. Замер на мгновение, но всего лишь на мгновение. И пошел по широкой, по-летнему празднично оформленной аллее дальше, дальше. 


В наушниках началась новая песня."Aerosmith", "Livin’ on the Edge". 


There’s something wrong with the world today

I don’t know what it is

Something’s wrong with our eyes

We’re seeing things in a different way...


Парень улыбнулся еще шире, словно задумал веселую шутку, и свернул ко здоровенному "колесу обозрения". Протянул деньги в окошечко кассы и попросил один билет. Влез в лениво ползущую вперед и вверх кабинку.


...There’s something wrong with the world today

The light bulb’s gettin’ dimmed

There’s meltdown in the sky...


Он сложил узкие ладони с чуткими, музыкальными пальцами на бортик кабинки, улегся на них подбородком, и стал наблюдать за медленно уходящей вниз землей.


...Livin' on the edge

You can't help yourself from fallin'

Livin' on the edge

You can't help yourself at all...


Кабинка поднялась выше парковых сосен и стало видно парковое озеро, голубое, чистое, окруженное зеленью трав и деревьев, во всей красе.


...If chicken little tells you that the sky is fallin'

Even if it wasn't would you still come crawlin'

Back again?..


И вот, когда кабинка парня оказалась на самом верху дуги медленно вращающегося "колеса", он встал во весь рост, распахнул низенькую дверцу, и... шагнул наружу. Без страха, без сомнения.


...Something right with the world today

And everybody knows it's wrong

But we can tell 'em no or we could let it go

But I'd would rather be a hanging on...


Пауза в песне, заполненная лишь редкими барабанными ударами, совпала с короткими мгновениями свободного полета и стуком сердца где-то в ушах. Он, раскинув руки в стороны, изо всех сил наслаждался этим последним своим полетом.


Вновь зазвучал голос Стива Тайлера.


...Livin' on the edge

You can't help yourself

You can't help yourself

Livin' on the edge

You can't help yourself at all...


Только парень этого уже не слышал.


А вот его смартфон каким-то чудом уцелел. Он выпал из кармана хозяина, и лежал совсем недалеко. Только что-то переключилось в нем, и остаток песни слышали теперь все, собравшиеся вокруг распластанного ничком на земле тела.


- Выключите же кто-нибудь! - жалостливо, со слезами попросила какая-то молодая женщина, случайно оказавшаяся рядом.


Круг невольных очевидцев разорвал мужчина, лет сорока, статный, с приятным, располагающим лицом. Для посетителя парка, пришедшего сюда расслабиться в свой выходной день, он был одет немного странно - в строгом, темном костюме, черных туфлях, и даже при галстуке. Мужчина, аккуратно поддернув брюки, присел рядом с телом парня, взял в руки смартфон (уже зазвучала новая музыкальная композиция, что-то из "Imagine Dragons") и быстро его отключил. Не удержался и провел пальцами по длинным, мягким, как кошачья шерсть, волосам погибшего.


А затем резко выпрямился, поднимаясь на ноги, и ушел прочь.


Позже, когда на место происшествия прибыли соответствующие службы, когда полицейские принялись опрашивать тех свидетелей, что решились и захотели остаться, оказалось, что никто из них совершенно не помнит, куда девался смартфон суицидника, хотя все уверены, что он был.


Один из полицейских, непременно присутствовавший при каждом опросе - невысокий, полноватый мужчина, одетый более чем скромно для опера, в потрепанные джинсы и темную футболку с какой-то надписью - с каждой минутой хмурился все сильнее, кажется, начиная что-то понимать.


Когда с осмотренного со всех сторон и зафиксированного всеми возможными способами места происшествия всё-же увезли на носилках тело несчастного, загрузив его в специальный автомобиль, этот странный оперативник достал из поясной сумки простой сотовый телефон и набрав номер, сказал в трубку:


- Стёп, звякни, пожалуй, в центр, без них никак... - выслушал реплику собеседника, и неожиданно разозлился, - Да мне плевать! Хоть самому Гесеру звони! Уже третий случай за два года, и снова иной, а они не чешутся! - выдохнул немного остывая, - Я понимаю, что у них своих дел дополна, но... Да, конечно... Но что-то надо делать, такая территория и вовсе без Дозора... Да. Хорошо.


Он сунул трубку назад в сумку, и глянул в сине-голубое небо конца лета. Ну хоть что-то теперь сдвинется с мертвой точки.



========== Часть 2 ==========


Филипп


Однажды Егор повел Филиппа в цирк. Они с Надеждой тогда только начали встречаться, и он, видимо, хотел произвести впечатление на сына любимой женщины. Егор не числился в штате цирка, но там у него имелось много знакомых и приятелей. Наверное, он посчитал хорошей идеей провести Филиппа за кулисы и показать подноготную ярких представлений.


Зря. Филипп ведь был почти иным, не инициированным, но все же. Впечатление и впрямь он получил неизгладимое. И в цирк больше не ходил никогда в жизни.


Самым "незабываемым" зрелищем стал для него - медведь. Здоровенный, грозный хищник, обряженный в короткие штаны, цветастую цыганскую рубашку и дурацкую кепку с цветочком, нелепо переступая на задних лапах, отвратительно виляя при этом задом, танцевал под веселую музыку перед людьми, получая от дрессировщика то мелкие вкусняшки, то тычки стеком в бок. Когда медведю, уже за кулисами, было позволено опуститься на четвереньки, Филипп увидел в несоразмерно маленьких для огромной туши глазках - лишь отрешенную пустоту, совершенное равнодушие к своей судьбе абсолютно сломленного существа.


Вернувшись из командировки в Москву, Филипп первым делом, встретился с отцом, и то давнее, скорбное зрелище вдруг всплыло в памяти.


Да, Даниилу Бельгеру позволили аж! второй уровень. Да, он работал в Ночном Дозоре, а не бухал втихомолку, вкалывая в кочегарке, но... Вместе с тем, словно что-то ушло из него. (Или спряталось на время?) Да, он жил в квартире Стаса, но, кажется, в каком-то новом статусе. И Стас, бегал вокруг него, как верная псина, в глаза заглядывал, только что хвостиком не вилял.


Филипп быстро свернул свой визит, с непонятно неприятным осадком в душе, покидая гостеприимный дом (ему чудом удалось вклиниться между двумя компаниями иных, явно бывших здесь завсегдатаями).


Он слишком хорошо знал отца, и понимал, что происходит. Любопытно, когда Даниилу надоест танцевать для Гесера на задних лапах? Понимает ли Гесер, что однажды такой момент настанет? И Джею станет тесно в этой новой для него игре?


Следующим по плану был сам Гесер. 


Пресветлый с интересом выслушал подробный отчет Филиппа, то кивая, то хмурясь. А выслушав, поинтересовался, чем Филипп намерен заняться дальше. И услышав в ответ, что особых планов нет, а планов связанных с Дозором нет и подавно, с полминуты молчал. 


Был ли он осведомлен, что Филипп уже побывал у отца, и именно поэтому не хочет связывать свою судьбу с Ночным Дозором? Да может ли такое "полубожественное" существо (человеком ведь его не назовешь?) как этот вот иной, насчитывающий не одну тысячу прожитых (и не просто прожитых, а активно проведенных в перекраивании мира) лет, чего-то не знать и не понимать?


Вот уж где скажешь искреннее спасибо папе за ясное понимание происходящего, которое он успел вложить в голову Филиппа еще до инициации. Теперь ему очень сложно внушить что-то, и еще сложнее переубедить. В том же и минус - в свои двадцать шесть лет он... да, можно сказать, что не верил ни во что, ни в кого, никому. А недавнее знакомство и общение с иным, к которому, собственно, и отправлял его недавно Гесер, ещё и усугубило некий обосновавшийся и разрастающийся в душе... нигилизм? пофигизм?


- У меня есть для тебя предложение. - сказал наконец Гесер. - Подожди, не возражай, выслушай сперва.


Филипп пожал плечами. Почему не выслушать? Отказаться он всегда успеет. А уж твердости послать Пресветлого ему не занимать, досталась в избытке в наследство от папы с мамой.


Перед ним на столе оказалась простая картонная папка, какие были в ходу в советские времена. Филипп знал (опять же, от отца), что на органические материалы проще накладывать защитные заклинания, и потому совсем не удивился.


А Гесер, тем временем, развязал потрепанные веревочки, и принялся доставать из папки листки и выкладывать по одному перед Филиппом карты, списки, фотографии, попутно поясняя:


- Город Заледеевск. Совсем новый, можно сказать - новорожденный. Раньше здесь находились три поселка: Заледеевское, Евсеево и Устанино. Со временем, разросшись, они почти слились воедино. И было решено объединить их официально. Плюс некоторые прилегающие территории. Вот и вышел город Заледеевск, по названию центрального поселка. В городе тридцать четыре светлых и почти пятьдесят темных. Если взять еще и тех, что живут по близлежащим деревням, в общей сложности - больше ста пятидесяти иных. Раньше все они относились к разнообразным округам, кто куда, а вот теперь... Ну, сам понимаешь, возникла необходимость в создании Заледеевского Дозора.


- И? - немного удивился Филипп. - Я не совсем...


- Я предлагаю тебе занять место главы Ночного Дозора Заледеевка. Есть информация, что Завулон уже подсуетился, и Дневной Дозор вовсю набирает штат. Не дело нам опаздывать.


- Вы... серьезно сейчас? - неуверенно улыбнулся Филипп.


- Вполне. - кивнул Гесер, и добавил, - Хотя бы на первых порах, на стадии становления, я бы очень хотел, чтобы на этом посту находился серьезный, сильный иной. Да и, уверен, тебе занятие придется по душе. С людьми пообщаешься. Там... любопытный, словом, контингент.


Филипп подвинул к себе бумаги. В самом деле, почему нет? Лишь из чувства противоречия? Но одна из тех вещей, которым научил его отец, иногда даже не произнося вслух, а порой и сам того не желая: делать что-то из упрямства, назло кому-то - тупиковый путь. И только одно не давало покоя.


- Это ведь не вся правда? - он почти не спрашивал, - Далеко не вся? Но вы, разумеется, говорить не станете, подождете, пока я сам докопаюсь до истины.


Неожиданно Гесер рассмеялся:


- Ну конечно! На самом деле я хочу, чтобы ты сделал там для меня одно дело, а в процессе, вследствие пережитых потрясений, стал послушной куклой которая станет выполнять любые мои приказы. Вобщем, все в точности, как было с твоими дедом и отцом. - задумался напоказ, - И почему же у меня со Светланой и Надеждой ничего не вышло? Где же моя проверенная схема вербовки дала сбой? 


- Похоже, ваша схема адаптирована только для мужчин. - шутливо хмурясь ответил Филипп, - К женщинам нужен особый подход.


- Да, пожалуй, - кивнули в ответ, - Вот, когда у тебя будет дочь, я обязательно попробую ещё раз, с иным... подходом.


Теперь рассмеялся Филипп:


- Вы уверены, что у меня будет дочь?


Гесер пожал плечами:


- То что я предсказываю - сбывается. А иногда...


- А иногда? - заинтересовался Филипп.


- Иногда - нет. - сейчас премудрый Гесер очень походил на старого, хитрого лиса, - Примерно пятьдесят на пятьдесят.


========== Часть 3 ==========


Андрей


Андрей вырулил на стоянку напротив автовокзала, припарковался недалеко от пешеходного перехода. Перегнулся к заднему сиденью:


- Леночка, я тебя очень прошу...


Дочка состроила умильную рожицу, заморгала длинными светлыми ресничками - дескать, я вся внимание, и обязательно сделаю все, что ты попросишь. Сохранять серьезную мину при таком раскладе всегда было сложно, но Андрей максимально постарался удержать строгий, даже суровый вид:


- Давай не будем как в прошлый раз, ладно?


Лена покаянно опустила свои удивительно голубые глазки и закусила нижнюю губку.


- Мы встречаем очень серьезного человека, - строго продолжал Андрей, - И это - мой будущий начальник... Впрочем, почему будущий? - поправил он сам себя, - Его назначение уже подписано. Так вот, для папы это очень важно - произвести благоприятное впечатление. И... Ты ведь будешь себя хорошо вести? Ради папочки?


Девочка с готовностью кивнула, качнув длинными светло-русыми кудряшками, улыбнулась. Ей нравилось, когда Андрей начинал разговаривать с ней как с совсем маленькой лялькой. Это значило, что папа на самом деле не сердится. Такая игра здорово развлекала их обоих.


- Чудо ты мое, - улыбнулся Андрей ей в ответ. И напомнил, - Между прочим, ты сама попросилась поехать со мной, чтобы посмотреть на него. Так что, - он погрозил указательным пальцем, - сидим тихо, как мышки, язык не показываем, не дразнимся. И тогда папочка потом купит своей дочечке мороженое. Большо-о-ой клубничный рожок с шоколадом, - он показательно облизнулся.


Лена радостно заболтала ногами, потянулась, чтобы обнять Андрея за шею, но он уже смотрел на ручные часы и качал головой:


- Пора, побегу встречать.


Выскочил из машины, на ходу напоминая:


- Я в тебя верю, Ленка, ты у меня умница!


Автобус из Сарска как раз причаливал к платформе номер три, медленно разворачиваясь неповоротливой махиной, как гигантский многоглазый жук. Большинство его пассажиров приехали в Заледеевск из Сарского аэропорта, как и Филипп Кларенс.


Люди покидали салон крайне медленно, разбирая из багажного отделения свои чемоданы и объемистые сумки. Кларенс шел предпоследним, и почти налегке. Из багажа - лишь спортивная сумка, должно быть с одеждой, да еще одна с ноутом.


Андрей внимательно разглядывал будущего (настоящего) шефа, пытаясь определить его характер, и настроение. Но по невозмутимому лицу совсем ничего нельзя было прочесть. Просто молодой мужчина, волосы светлые-светлые, почти белые, чуть только с золотистым оттенком в лучах уходящего к вечеру солнца. Такие же светлые и глаза, серо-голубые. Гладко выбритое, с правильными чертами лицо, не то немца, не то прибалта. Уверенный, строгий и стильный. Шмотки-то, небось, дорогие, - оценил Андрей с легким неодобрением. Маловато он в жизни видел светлых, чтобы вот так ударялись в роскошь.


- Добрый день, Андрей. - сказал Кларенс, приблизившись, безошибочно вычленив его в толпе приезжих-встречающих.


- Здравствуйте, - вежливо улыбнулся Андрей, - Филипп... - он замялся, пытаясь припомнить отчество. Потом, вспомнил, вернее - сообразил, ведь прошерстил накануне в дозорной сети все, что смог найти о новоиспеченном главе Дозора. Но тут возникла другая проблема - стоит ли упоминать об этом, ведь Даниил Бельгер...


- Просто Филипп. - безапелляционно постановил Кларенс.


- А, да, - чуть смутился Андрей, возникло ощущение, что начальник легко прочел весь ход его мыслей, - Я слыхал, в Москве иные почти все друг друга только по именам зовут. Так принято, да?


- Так удобнее. - пояснил Кларенс.


- Да, наверное. - не стал спорить Андрей, - Ну что, пойдемте, у меня тут машина недалеко. Давайте, я помогу.


Он протянул руку, чтобы принять у приезжего его спортивную сумку, но тот ответил:


- Спасибо, я сам.


И пошел к выходу с территории автовокзала, так уверенно, будто знал тут всё, даже где стоит потрепанная "Тойота" Андрея. 


Озабоченно топая следом, Андрей стал предполагать, что с первым главой Ночного Дозора Заледеевска придется сложно. Очень уж холоден, строг и самоуверен. И почему бы было не назначить главой того же Лешку, который тут родился и вырос? Или, вон, Михалыча? Им там, в Москве, конечно, виднее, но... Они ведь тут со дня организации Дозора уже сложились как коллектив, тем более и так почти все друг друга хорошо знали, а этот чужак... Лешку жаль, его все здесь уже чтили за начальника. Да и сам он неплохо справлялся. М-да...


Ленка любопытно прилипла к стеклу, разглядывая незнакомого иного, и лбом, и ладошками. Андрей, за спиной приезжего, нахмурился и помотал ей головой: сядь, мол, и не привлекай внимание.


Кларенс хотел бросить сумку на заднее сиденье, но Андрей вежливо и настойчиво перехватил ее, чтобы убрать в багажник. Кларенс не спорил, сел на переднее, рядом, положил ноут на колени. И чего бы его тоже в багажник не убрать? Или... Да, скорее всего, там ведь разная дозорная информация, вот и боится начальник за её сохранность, до такой степени, что из рук не выпускает.


- Лера сняла для вас номер в гостинице, - заговорил Андрей, отъезжая с автостоянки, - Лера у нас... типа секретарь, - подумалось, что определение "секретарша" Лерке совершенно не подходит, - Ну и по материальной части. Потом-то вы уж определитесь, где вам удобнее жить будет...


- Лучше сразу в офис. - огорошил начальник.


- В офис - так в офис, - невозмутимо хмыкнул Андрей, хотя торопливость Кларенса немного его удивила.


На светофоре он глянул на Леночку - не шалит ли? Дочка смотрела на приезжего, склонив голову на бок, с потешно-умильной серьезностью. Андрей украдкой улыбнулся ей, кивнул: умница, мол, хорошо себя ведешь. Зря. В глазах у Ленки сразу заплясали озорные черти, и Андрей мысленно застонал и закатил глаза - начинается... Покосился на своего пассажира, но Кларенс в это время разглядывал город за окном. Андрей сдвинул брови, покачав головой, пытаясь одернуть дочь. Но ту уже понесло. 


Ленка принялась кривляться, надувать щеки, всячески изображая строгую мину начальника, задирала кончик носа указательным пальцем. Хорошо, что шеф спиной к ней сидит, и этого не видит.


Блин! Кларенс повернулся вдруг и бросил взгляд на салонное зеркало заднего вида. Андрей аж похолодел, не хотелось стыдиться за дочь перед едва приехавшим иным. Но Ленка уже сидела паинька-паинькой, ручки на коленочках, улыбалась дяде.


Шеф приподнял белесые брови, и вроде хотел что-то сказать, но передумал. Хотя, мог бы и... ну, поздороваться с девочкой, спросить, как зовут, например. Андрей даже обиделся немного, на такое пренебрежение. Но лучше так, чем если бы тот заметил, дочкины гримасы.


Городок небольшой, до офиса на Чапаевской они доехали достаточно быстро.


- Вот, - сказал Андрей, притормаживая возле новенького двухэтажного здания, окрашенного в приятно зеленые тона, - Пока офис небольшой, но на первых порах, кажется, сойдет. Так ведь? Нас в Дозоре-то пока всего двенадцать человек. Обустраиваемся.


Кларенс почему-то медлил выходить, будто размышлял о чем-то.


- А Дневной далеко?


- Через два квартала, - Андрей поморщился, - Так-то мы тут все в неплохих отношениях, - торопливо поправился, - Ну, друг другу жить не мешаем, и вообще... Но Завулон прибыл, и сказал, чтобы именно там место занимали, по улице Новой.


- Завулон сам сюда приезжал? - удивился начальник.


- Он порталом. - сообщил Андрей, - Защиту им поставил и прочее. Я его, правда, сам-то не видел...


- А здесь? - Кларенс мотнул головой на здание Дозора и посмотрел прищурясь, будто это Андрей во всем виноват.


- Нууу, - протянул он, пытаясь избавиться от неприятного ощущения собственной несостоятельности, - Мы тут своими силами пока кое-что сделали. Но теперь-то, раз вы приехали...


- Да, конечно.


Кларенс наконец распахнул дверцу. Выбравшись из машины, задержал взгляд на заднем сидении. Ленка показала ему язык. Вот коза! Но начальник сделал вид, что этого не заметил.


- Сумку вашу... - начал вопрос Андрей.


- Увезите в гостиницу, пожалуйста, - попросил Кларенс, - Боюсь, мне придется здесь задержаться. Я потом возьму такси.


- Да я подожду. - предложил Андрей. - И... давайте провожу вас, покажу всё.


- Не стоит. - отрезал начальник, - Я ещё в автобусе договорился с Валерией Николаевной, она меня ждет.


В самом деле, Лерка уже маячила за окном у входной двери. Андрею ничего не оставалось, как мысленно пожать плечами и подчиниться. Он не заметил того странного взгляда, которым проводил его шеф.


* * *


Филипп наблюдал, как исчезает за углом белая "Тойота" местного дозорного. Странный он. Что там у него на заднем сидении? Даже возникло подозрение, что там затаился кто-то. Но, кто? Настолько сильный иной, что даже перебрав весь арсенал доступных воздействий, тайком от водителя, Филипп так и не смог ничего почуять? 


Он закинул на плечо лямку сумки с ноутом, и уверенно зашагал к двери офиса. Гесер прав, город и впрямь чудной. Как говорит в таких случаях отец: "Вечер перестает быть томным". Ладно, разберемся.


========== Часть 4 ==========


Лера


Валерия Николаевна Серова выглядела довольно... необычно. В тридцать два года её легко можно было бы принять за школьницу. Нестандартную школьницу. Короткие волосы покрашены в малиново-розовый, лицо ярко, по-эмовски, накрашено, а сама одета в балахонистый черный спортивный костюм. Рукава у костюма, на взгляд Филиппа, были длинноваты, а вот штаны, наоборот - коротки. Что было нарисовано спереди, Филипп не разобрал, что-то мультяшное, а на плече крупно написано белым "Naruto". На ногах у светлой дозорной были длинные белые носки и черные кроссовки. Прибавьте к этому обилие пирсинга и серебряных цепочек с висюльками.


- Здрасьте, Филипп Даниилович, - довольно обаятельно, несмотря на избранный образ, улыбнулась она, встретив Филиппа прямо в дверях.


И Филипп с удовольствием улыбнулся в ответ.


- Здравствуйте, Валерия Николаевна.


- Ой, что вы! - она смущенно махнула рукой, унизанной разнообразными колечками, - Просто Лера.


- Хорошо, - не стал упрямиться он, - Но при условии, что и вы меня станете звать по имени. Просто Филипп, договорились?


Она помялась, пряча глаза под длиннющими ярко-фиолетовыми ресницами.


- Хорошо. Как скажете, вы же начальник. - усмехнулась ехидно.


Кажется, улыбалась она все время, только по-разному.


- Покажете мне мой кабинет?


- Конечно! - она развернулась, и поманила Филиппа за собой к лестничному пролету.


Широкая лестница делила холл на две части, а чуть выше делилась сама, таким образом на второй этаж приводили две боковые лестницы. В здании ощутимо пахло свежей краской и штукатуркой, а еще теплым, смолистым деревом. Интерьер внутри, как и само здание снаружи, был выдержан в зеленых, приятных для глаз тонах.


- Почему никого нет? - удивился Филипп. 


- Дозорные на дежурстве, а остальные отдыхают. - невинно поморгала Лера.


- А разве дежурного охранника на дверях не предусмотрено?


- Предусмотрено, конечно! - заторопилась Лера, - Но когда вы по телефону сказали, что с автобуса сразу в офис, я его в магазин отправила. Вы же, наверное, есть хотите?


- Вообще-то, не очень. - ответил Филипп, делая себе пометку в голове - разобраться тут с дисциплиной, но не с налету, а, скажем, завтра, - Я бы выпил кофе.


Вокруг было много цветов, зелени. Цветы разных, незнакомых Филиппу пород стояли в горшках на подоконниках, в кадках на полу, свисали из кашпо на стенах. Между цветами стены украшали абстрактные картины неизвестного Филиппу художника. Он не очень любил подобный стиль, но неплохо разбирался в этом, и мог с уверенностью сказать, что у художника есть и талант, и вкус. Да к тому же, ещё что-то, между строк. Художник - наверняка иной.


- Как вам Андрей? - спросила вдруг Лера, на мгновение замерев в хорошо скрываемом тревожном ожидании ответа.


- Трудно сказать, - осторожно ответил Филипп, - Мы общались всего двадцать минут.


Но этого хватило, чтобы Лера едва заметно, с облегчением выдохнула.


- Он... хороший человек. - заверила девушка, и тут же поправилась, - Хороший иной.


Она остановилась перед одной из дверей, тяжелой, из цельного дерева, выглядевшей солиднее остальных на этаже. От двери фонило нехилой защитой. Это кто же так постарался? - подумал Филипп, - Алексей Гаев? Степан Перовский? Эти двое - самые сильные иные в Заледеевском Дозоре, согласно просмотренным Филиппом документам.


Лера открыла дверь, пропуская Филиппа вперед. 


- Тут приемная. Это вот мой стол, - пояснила Лера.


Как и следовало ожидать, уголок секретаря выглядел под стать хозяйке. Весь компьютер, от монитора до системника, изрисован черным, красным и желтым, какие-то наклеечки, стикеры, малюсенькие игрушечки, изображающие мальчика в оранжевом, и с желтыми волосами. Кресла для посетителей, глубокие, мягкие, уютные, были хаотично расставлены по всей приемной. И опять - цветы, цветы.


- А здесь ваш кабинет. - Лера распахнула перед Филиппом следующую дверь.


Кабинет оказался большим, светлым и уютным, тоже весь в цветах, но вместо картин здесь были выполненные в одном стиле бронзовые статуэтки на разной высоты постаментах.


Филипп положил свой ноут на стол, массивный, темного дерева, и абсолютно пустой. Стал осматриваться. Подошел к одной из фигурок. Примерно полметра высотой, она изображала изящную девушку с распахнутыми птичьими крыльями. И веяло от нее чем-то... непонятным. Филипп подошел к следующей, просматривая уже серьезно через Сумрак. Сидящий со скрещенными ногами мужчина держал в ладонях прозрачно-голубой шар, большие крылья были и у него. Охранная магия - понял Филипп. Серьезная охрана и слежка, замаскированные под статуэтки.


Он обернулся к девушке:


- Кто-то желает, чтобы я работал под его присмотром?


Лера покраснела так, что почти стала одного цвета со своими волосами:


- Простите... Филипп. Это Лёшкины. Я думала... Я скажу их убрать. Хотите, прямо сейчас уберу!


Она даже кинулась к ближайшей статуэтке, но Филипп перехватил ее за руку:


- Оставьте, Лера. Завтра Алексей придет в Дозор, и сам всё уберет. Впрочем, статуэтки я бы оставил. Только без начинки.


- Он не за вами хотел следить. - глухо буркнула Лера, в смущении низко опустив голову.


- А за кем?


Филипп огляделся уже внимательнее, выискивая, что ещё тут может иметь специфическую начинку.


- Алексей думал... - Лера сглотнула, и нехотя продолжила, - Мы ведь не знали, что вас пришлют. Он только сегодня свои вещи из кабинета забрал...


И, вот оно. Тот самый негатив к новичку, чужаку, выскочке, которого непонятно за какие заслуги поставили главой над теми, кто и без него неплохо управлялся. И как же теперь налаживать отношения с местными? Тем же Алексеем? Ох, спасибо большое, Борис Игнатьевич. Удружили.


- Всё-таки я не понял, Лера, - Филиппа посетила странная мысль, - За кем же он, в таком случае, хотел следить? За самим собой?


Девушка подняла голову часто моргая. Судя по взгляду, в голове у неё проносились стаи самых разных версий логичных отмазок, способных успокоить въедливого шефа, но каждая отметалась, как несостоятельная.


- Ну, наверное, он опасался, что кто-то может войти в кабинет без него? - не очень уверенно выдавила она наконец.


И тут, после короткого, чисто символического стука, дверь распахнулась, и на пороге появился ещё один абориген.


Это был тощий парнишка с коротким ёршиком волос такой потрясающей рыжены и так отчаянно конопат, что так и тянуло пошутить как-нибудь глупо, ну хоть спросить об его отношениях с дедушкой. На подбородке и под носом - робкий, едва начавший рост пушок такой же масти. Куртка охранника на парне была явно с чужого плеча, больше размеров на пять, чем хотелось бы, но он ею явно гордился. А так - джинсы да белая футболка. В руках у вошедшего было по пакету, видимо с обещанной едой.


- Здравствуйте. - глаза парня горели нескрываемым любопытством, - Это вы Филипп, и будете у нас работать, да?


- Добрый день, - ответил Филипп. - Да, буду работать.


- Это Федя, - быстро пояснила Лера. - Фёдор Телеш. Он у нас сегодня дежурит.


========== Часть 5 ==========


Фёдор


Парень, не сводя горящих нескрываемым любопытством глаз с приезжего, бросил свои пакеты на стол, шагнул ближе и протянул правую руку. Филипп медленно пожал ее. Мимоходом отметил про себя, что на левой руке у мальчишки нет половины указательного пальца.


- А правда, что вы внук Антона Городецкого? - спросил Федор, опуская руку.


- Федя! - одернула его Лера.


- А чё я такого спросил? - возмутился тот.


- Правда. - этот вопрос задавали Филиппу так часто, что он совсем перестал на него реагировать, хотя в юности очень злился. - Но к вам меня работать отправили совсем не из-за родственных связей.


Как там по документам? Фёдор Геннадьевич Телеш, шестнадцати лет от роду, инициирован восемь месяцев назад, но уже официально оформлен в штате Дозора Заледеевска. И... Филиппу едва удалось скрыть недоумение - мальчишка не был светлым. Вернее, был не совсем светлым. Он числился магом-перевертышем, но внутри, в самой сердцевине, почти незаметно, и видно только очень пристрастному взгляду, мерцал лепесток тьмы, а острые шипы в ауре отливали багрово-бурым. И по сути, это был самый настоящий оборотень. Любопытно.


- Я сейчас вам кофе налью, - спохватилась Лера, видимо, заметив что-то неладное во взгляде начальника, и надеясь его отвлечь.


- Да, спасибо.


Он подошел к директорскому креслу за столом, отодвинул его, но медлил сесть.


- Что ты купил, Федюш? - Лера уже включила электрочайник на полке, здесь же, в углу кабинета.


- Ну, торт, - парень принялся разбирать свои пакеты, одновременно украдкой кося на Филиппа, отслеживая каждое его движение, - У нас же праздник, да? И ещё, колбасную нарезку, батон, вот, рыба какая-то козырная. А выпивку мне не продадут. Я мог бы, конечно телепатнуть продавца, но...


- Федя! - опять воскликнула Лера.


Филипп наклонился, и провел рукой по сиденью, снимая, словно паутину, чужое воздействие.


- Сомневаюсь, - сказал он при этом Фёдору, который выглядел одновременно восхищенным и разочарованным, - что неприличные звуки, которые должны были раздаться при моей попытке сесть на это кресло, так уж сильно вас бы развлекли.


- Федя!!! - не то прошептала, не то тихо возопила Лера с совершенно непередаваемой интонацией.


Парень сделал вид, что смутился:


- А чё я-то сразу?


- А кто??


- Никто. - слишком поспешно ответил парень.


Так, значит, действительно не он. А кто-то, кого он не хочет выдавать. Гаев? Филипп уселся в кресло, совершенно беззвучно. Протянул руку и небрежно шлепнул, отключая чужую магию, по горшку с цветком, что висел рядом, на причудливой, из витого металла подставке, и был готов вот-вот свалиться ему если не на голову, то на плечо точно.


- Да вы что?? - пуще прежнего возмутилась Лера, хватая парня за предплечье, - Вы что, с ума сошли??


- Я надеюсь, что сюрприз с дверцы книжного шкафа ты снимешь сам. - задумчиво добавил Филипп, - Вряд ли меня заинтересуют муляжи корешков древних изданий по магии, но вдруг мне захочется что-то туда поставить?


А парень зачарованно глядел на Филиппа:


- Крууутааа... - протянул он, - А вы чё, прям всё-всё видите? Нет, я знал, что так можно, через сумрак. Лёха мне показывал, как... Только у меня пока не очень получается.


- Филипп, простите, простите пожалуйста! - затараторила перепуганная Лера, - Они ж как дети, дорвались до чудес, и ничего не соображают!


- У меня есть два предположительных объяснения. - совсем не зло, и даже не обиженно, произнес Филипп, - Либо это обычная проверка для новичка, либо - попытка выказать недовольство моим приездом. И я выбираю первый вариант. Хорошо?


Он посмотрел сперва на онемевшую от стыда Леру, а потом на сияющего восторгом Фёдора.


- Лера, вы обещали кофе? - Филипп поторопился свернуть неприятный для всех инцидент, - Фёдор, ты во сколько сменяешься?


- В смысле, домой иду? - недоуменно похлопал глазами парень, - В восемь, а чё?


- Федя! - опять завелась Лера, - Ты с начальником разговариваешь! Ну что за "чё"? Раз спрашивают, значит надо!


- Меня интересует, - пояснил Филипп, - кто заступает на пост после Фёдора. Лера?


Лера молчала. А Фёдор всё ещё пребывал в недоумении:


- Так в восемь парни с дежурства придут.


- То есть, с восьми "на вертушке" у нас не будет совсем никого? - Филипп поднял бровь, как делал это иногда Гесер, и все присутствующие сразу вытягивались в струнку, переставая на всякий случай дышать.


- А на фига? - откровенно удивился Фёдор, - В здании будут трое иных, плюс Лерка... Плюс - вы.


- Ясно. - Филипп вздохнул, - Иди, дежурь. Лера, что там с кофе?


Девушка отмерла, поспешила к чайнику, одновременно прошипев Фёдору, не собирающемуся покидать кабинет:


- Федя, иди!!!


- А чё, мы торт есть не будем, что ли? - недовольно нахмурился тот, - Он вкусный, со сливками и вишневым джемом. Мне мама такой на днюху покупала.


- Фёдор! - Лера почти силой вытолкала парня из кабинета и закрыла дверь.


Наконец перед Филиппом появилась кружка растворимого кофе с перекипевшей водой. Ладно, пойдет. Он без удовольствия отхлебнул горячий напиток.


- Может, всё-таки... - начала Лера, грустно глядя на разворошенные пакеты.


- В восемь вернутся дозорные, одними губами улыбнулся Филипп, - думаю, им захочется перекусить. Отнесите, пожалуйста, это все в... комната отдыха в здании есть?


Девушка невесело кивнула, и принялась собирать снедь по пакетам.



========== Часть 6 ==========


Тая


В восемь дозорные не явились. 


Лера, извиняясь, и всячески смущаясь, сообщила, что они, наверное, сразу домой, а сменные дежурные сразу в дозор, на улицы, и вообще... Зато в кабинет сунулся Фёдор, с предложением "чего помочь". Но был строго отправлен заботливой Лерой домой, потому что завтра в школу. Фёдор расстроился, но спорить не стал.


Царящий в здешнем Дозоре бардак напрягал Филиппа чем дальше, тем серьезнее. Секретарю ведь тоже полагалось закончить рабочий день и убраться восвояси. А если учесть, что и Филипп отправится вскоре ночевать в гостиницу, то в здании на ночь не будет совсем никого? Дааа, в пору палочкой дверь подпереть, как делают в глухих северных деревнях. Авось, ни у кого не появится желания сунуться сюда в поисках чего бы то ни было.


Лера, принося затребованные документы, и перекидывая со своего компа на ноут Филиппа нужные файлы, уже пару раз намекнула, дескать, не пора ли начальству на покой? Филипп же на это невозмутимо отвечал, что её рабочий день окончен, и никто не собирается задерживать секретаря сверх необходимого. Тогда как, у него ещё есть дела.


Девушка вздохнула украдкой, но сказала, что побудет ещё здесь. За приоткрытой дверью кабинета слышалось, как она что-то бойко набивает на компе.


В полдевятого кто-то вошел в здание, а потом быстро и уверенно затопал по лестнице. Судя по тому, что уже имеющаяся и усиленная Филиппом охранная магия пришедшего пропустила, это был светлый. То есть светлая - определил Филипп.


Девушек в Заледеевком Дозоре числилось всего две. Второй была молодая целительница Таисия Эдмундовна Бедрец. Интересно будет познакомиться.


И первое, что узнал о дозорной Филипп - голос у нее очень громкий.


- Ты что, мать, сдурела? - раздалось из приемной, - Лерка, какого хрена на работе? Я еду - свет горит, - тараторила ворвавшаяся в приемную Таисия, не давая Лере даже звука вставить, - Что там, старпёр московский прибыл? А то у Андрюхи хрен чего выяснишь, ты же знаешь.


Старпёр, значит, - усмехнулся про себя Филипп.


- Тая, молчи!!! - зашипела перепуганная Лера.


- А чё, в кабинете кто, Лёшка? - не слушала её пришедшая, - Я думала он вообще теперь на всё положит, с прибором. Я б на его месте положила.


- Тайка, помолчи, я тебя прошу!!!


Дверь кабинета без предупреждения распахнулась настежь, и взору Филиппа предстала ещё одна "подчиненная". 


Высокая, крепкая женщина, вроде тех, что и коня на скаку, и в избу, охваченную пламенем, и прочее такое. Длинные, распущенные темно-русые волосы, такие же летящие и беспокойные, как их хозяйка, то и дело взметались в воздух витыми прядями, от каждого движения. И первое, что бросалось в лице - огромные глаза в обрамлении длиннющих, накрашенных ресниц, подведенные черным, под такими же черными бровями. Ровный нос, высокие скулы, алые пухлые губы. Черная короткая куртка, длинная цветастая юбка почти до пят, и шнурованные высокие ботинки на толстой подошве. В ушах - массивные серебряные кольца. Всё в ней было крепким и основательным. Казалось, встань она вот так как сейчас, руки в боки, и танк легко остановит, не то что коня. Даже десяток танков.


Она ничуть не смутилась, застав в кабинете вовсе не Лёху.


- Оп-паньки. - сказала Таисия, - А эт чего, кто у нас?


Лера, заскочившая в кабинет следом за ней, бегала полным паники взглядом от нее к Филиппу и обратно.


- Филипп, - забормотала она, - Это Таисия Бедрец. Тая, это Филипп... Даниилович наш... Наш г... глава Дозора. Вот.


- Кто??? - недоверчиво протянула Таисия.


- Здравствуйте, Таисия. - сказал Филипп, откидываясь на спинку кресла и расправляя утомленные плечи, - Предпочел бы познакомиться с вами несколько иначе... Но уж, как вышло.


Целительница смотрела на Филиппа в упор и трудно переваривала информацию.


- Вы не... - наконец начала она.


- Не старпёр? - подсказал Филипп.


Но смутить Таисию, похоже, было совершенно невозможно.


- Не-а. - согласилась она. - Я-то думала, раз аж из Москвы, то кого посолиднее должны были прислать. Чтобы опыт был и вообще... - она повернулась к Лере, взирая на миниатюрную секретаршу с высоты своего роста, обратилась к ней, - А чё, Лёшка-то не заходил?


- С утра не было. - оглянувшись на Филиппа сообщила Лера, тихо и торопливо. Потянула Таисию за руку из кабинета, но это было все равно, что мышонку тянуть за собой тяжелый, чугунный утюг, - Тая, пойдем, я тебе чаю налью.


- Щас, погоди, - отмахнулась та, вернув внимание начальнику.


Медленно, чеканя шаг, она приблизилась к столу начальника, остановилась, опершись ладонями о столешницу. Руки были крепкие, с цепкими пальцами, не по-женски коротко стриженными ногтями, без намека на лак. На указательном пальце левой руки было простое серебряное колечко. 


Филипп смотрел на нее, и как-то отстранённо размышлял, что с ней, такой, делать? И что делать со всеми остальными? Как собирать их в кучу? Как убеждать работать толком, а не по желанию? Как?


Вот Гесер, например, знает, какие слова сказать, и каким образом, чтобы суметь убедить светлого (и даже тёмного) на что угодно. А еще, Филипп пару раз имел сомнительное счастье наблюдать, как общается со своими подчиненными Завулон. Вот уж где сила в сочетании с харизмой. Этот так глянет, что темный чуть не в обморок от страха падает. Но где взять всё это Филиппу, у которого даже собаки никогда не было в подчинении, а тут целый штат иных разного уровня силы. И каждый... кто в лес, кто по дрова.


А Таисия тем временем сверлила его недобрым взглядом.


- Я Лёшку в обиду не дам. - заявила она, - Ты тут приехал и уехал, знаю я таких. Приехал, понимаешь, в провинцию, начнешь порядки свои наводить, строить всех. А через год тебя куда поближе к Москве перебросят. Мы-то так, ступенька. И плевать тебе на нас. Вот только, не на тех напал.


Филипп покрутил в пальцах карандаш.


- Вы правы, Таисия. - заговорил он негромко, глядя в огромные серые глаза, - Я всех вас вижу в первый раз, и совершенно не знаю. Почему мне должно быть не плевать? Но знаете, на что мне точно не плевать? На Дозор. На Ночной Дозор города Заледеевска. Потому что я взялся за это дело, и буду его делать. Потому что хочу, чтобы темные на насмехались над Ночным Дозором, а боялись шаг мимо сделать. Потому что от этого зависит спокойная и мирная жизнь простых людей, которые об иных и Дозорах ни сном, ни духом. Поэтому я не буду удерживать в Дозоре тех, кто не хочет работать... под моим командованием. Ключевое слово - работать, Таисия. Если ваш Алексей работать будет, так пусть работает. А если он, как обманутая семиклассница будет обиды строить - пусть ищет себе другое занятие. Тем более, как я понял, у него и в сфере искусства всё неплохо. То же касается и вас. - он бросил взгляд на совсем притихшую Леру, - Обеих. Не мной это решено, но раз уж я тут, то... - он выпрямился и встал, оказавшись (самому даже удивительно) одного роста с Таисией, - В следующий раз стучитесь, прежде чем войти. И хамство, - махнул рукой, - где-нибудь там, за порогом Дозора. А сейчас, у меня много работы. Если вы ничего не хотите больше мне сказать, то можете идти. Насколько я знаю, вы уже отдежурили на улицах сегодня.


Таисия поджала яркие губы в тонкую линию, сведя к переносице черные брови. И не сказав больше ни слова, развернулась на каблуках, так что темно-русые локоны взлетели в воздух, и протопала за дверь.


- Простите. - пискнула Лера, выскакивая следом.


Дверь плотно закрылась, делая возникшие там женские перешушукивания едва слышными.


Филипп сел в кресло, отвалился на спинку, и закатил глаза. Сколько еще ему предстоит подобных диалогов, а?



========== Часть 7 ==========


Артем


В районе девяти в Дозор явился еще один иной.


После стука в дверь и разрешения войти, в кабинет сунула голову Лера.


- Филипп, - тихо известила она, - пришел наш... Артём Морозов. Можно?


- Да, конечно. - ответил Филипп, отодвигая ноут.


В кабинет вошел невысокий крепыш, лысоватый, одетый в довольно потрепанные джинсы и дешевую ветровку поверх черной футболки, на ногах истертые от времени кроссовки, в руке кепка. Филиппа всегда удивляло, почему в среде светлых одеваться прилично - считается неприличным? Ну, разве что Гесер - исключение. Хотя, его должность обязывает выглядеть прилично. А вот дед, невзирая на все старания бабушки, так и остался по жизни любителем джинсов и растянутых свитеров.


Так-так. Артём Витальевич Морозов, - вспомнил Филипп имеющиеся по документам данные, - семидесяти пяти лет от роду. Уроженец славного города на Неве, но всю жизнь прослонявшийся по задворкам России. Теперь вот тут, в Заледеевске проживает. Инициирован в возрасте сорока восьми лет. Уровень имеет уверенный третий. Жены нет, детей нет.


- Здравствуйте.


Надо же, уравновешенный, в глазах спокойствие и ум. Чертенят по сторонам не ловит и не хамит. Для разнообразия.


Мужчина сел на стул напротив, пояснил:


- Лера мне позвонила, просила подежурить сегодня ночью.


Филипп вздохнул и мысленно устало поморщился.


- Лера, подойдите пожалуйста. Присядьте, будьте добры, - попросил он. - И Таисию тоже позовите...


Он замолчал, заметив, что целительница уже здесь, стоит, прислонившись к дверному косяку плечиком и сплетя руки на груди. Куртку сняла, теперь на ней черная облегающая блуза и... Ух ты, какая грудь. А ещё пришло в голову, что теперь понятно, с кого ваял пока неведомый Алексей во-он ту скульптуру - некое подобие птицы Гамаюн с сияющими огнем глазами.


- Хорошо. - кивнул Филипп. - А теперь давайте поговорим начистоту.


Лера бросила недоуменно-вопросительный взгляд на подругу. Артём невозмутимо слушал.


- Так вот, - продолжил Филипп, - Поскольку я сильно сомневаюсь, что на завтрашнем собрании будет хоть кто-нибудь (разве что Лера - по обязанности, да Фёдор - из любопытства), давайте проясним сразу. Меня очень беспокоит сложившаяся в Ночном Дозоре Заледеевска обстановка. Подождите, выслушайте! - остановил он открывшую было рот Таисию. - В штате Дозора на данный момент двенадцать иных. Плюс две уборщицы и дворник, но они люди. К слову, в Дневном иных почти вдвое больше. Но это не всё. Я попытаюсь пояснить, - он потер лоб кончиками пальцев, - У меня сложилось ощущение, что дозорные работают когда хотят, столько сколько вздумается и там, где им удобно. Графика нет как такового...


- Они просто выбирают время, свободное от работы. - пискнула кажется уязвленная сказанным Лера.


- От чего, простите? - переспросил Филипп.


- У всех работа, семьи, - пояснил Артём, - Но все понимают, что Дозор - это тоже важно. Поэтому график скользящий, составленный по возможностям.


- Вы ведь сегодня уже отдежурили? - уточнил Филипп.


- Да, но у меня нет семьи. Так что я могу... посторожить здание. Если вам так... удобнее.


Филиппу показались в интонациях дозорного ехидные нотки.


- Мне удобнее, чтобы здание находилось под присмотром. - отчеканил Филипп, - А то похоже, что осведомленный иной легко может войти сюда в ночные часы с любой целью. Сигнализация, как вы понимаете, защищает только от людей. Защита от иных пока откровенно слабовата, и на первых порах это единственный, более-менее адекватный вариант. Послушайте, - он не стал ждать, когда кто-нибудь заспорит, перебивая его, - Я понимаю, что я для вас человек новый, незнакомый. Отлично понимаю, что вам больше был бы по душе на этом месте так любимый вами Алексей. Я охотно верю, что он талантливый, хороший человек. Но, как говорится: хороший человек - это не профессия. Давайте возьмем один простой пример. - он бросил взгляд на компьютер, - Я просмотрел имеющиеся в ходу делА, и слегка... озадачен. За два последних года убиты трое светлых и двое темных. И...


- Убиты? - переспросила удивленная Лера. - Это же самоубийства?


- Ну, вы же не думаете, что пятерым иным, в возрасте от шестнадцати до двадцати трёх лет, проживающим в одном городе, вдруг, с ничего, пришла в голову идея в самом деле покончить с собой?


Лера потупилась.


- Расследование ведется? - спросил Филипп Артёма.


- Да, полиция... - начал тот.


- Почему только полиция? - возмутился Филипп, - Все те отчеты, что я нашел по этим делам составлены полицией, а не Дозором. Ответственный назначен? Нет. - он вновь вздохнул, - Ладно. Наблюдение за потенциальными жертвами ведется? Ну? Молодые иные в возрасте до... скажем, до двадцати пяти? По моим прикидкам таких выходит не меньше четырех светлых, - и опять не дождался ответа, - Они опрошены на предмет необычных происшествий, знакомств и прочего? Дневному Дозору направлена просьба о взаимодействии по делу? Откуда убийце известны имена новоинициированных? Из Дозорной базы? Ночью, например, пока никого нет? Что вообще сделано за два года в этом направлении? - он встал из-за стола, сделав несколько шагов по кабинету, вдоль одной из стен, и нехотя проговорил, - Что, если завтра Фёдор вздумает броситься под электричку или перерезать себе вены? Как уже бывало?


Вмиг охватившее всех троих возмущение он почувствовал даже спиной. А ведь они искренне любят юного оборотня, странным образом затесавшегося в светлые, - понял Филипп.


- Я сознательно дергаю вас за самое чувствительное место, - признался он, - Чтобы вы поняли, насколько всё серьезно, в то время как вы здесь играете в Дозор, вместо того, чтобы работать.


И всё равно никто из них не решился ответить. Тогда Филипп подошел ближе к скульптуре, стоящей в углу у окна. Это был циклоп, сверкающий зеленым глазом. Потрясающе. Вроде бы чуждая человеку анатомия, а как хорош! Мускулистые руки сцеплены над головой, ноги коротковаты, сильно впалый живот, тут и там видны отметины застарелых шрамов, и смотрится всё это вместе странно гармонично. К тому же - полностью обнажен, но это сродни эстетике Микеланджело.


Филипп протянул руку и постучал ногтем по стеклянному глазу:


- Алексей, - произнес он, обращаясь к фигурке, - Думаю, нам надо с вами встретиться. И чем скорее, тем лучше. Я очень надеюсь, что на завтрашнем собрании вы будете присутствовать... лично. Думаю, у вас всё же есть кое-какая информация. И это может кому-то спасти жизнь.


Он сам не знал, чего ожидал в ответ. Может быть даже того, что бронзовый циклоп кивнет ему? Или неведомый пока Алексей подаст голос? На всякий случай повернулся к присутствующим. Может быть Алексей уже объявился здесь, в кабинете? Нет. Только три пары удивленных глаз, пожалуй, на миг усомнившиеся в рассудке нового начальника.


- Хорошо. - сказал Филипп наконец. - Думаю, на сегодня основная проблема решена? Все, кроме Артёма могут отправляться по домам. До завтра. Завтра в двенадцать - собрание. Поясните, пожалуйста, сотрудникам, что тем, кто и дальше намерен работать в Дозоре, лучше на него явиться.


- А если кто-то не сможет? - деловито уточнила Лера.


- Не сможет ЧТО? - сдвинул брови Филипп, - Явиться на работу? Именно это, Лера, я и имею в виду.


Он вернулся за стол, и принялся закрывать рабочие документы и отключать компьютер. Никто больше ему ничего не сказал, но Филипп был уверен - первый этап знакомства с местной средой прошел успешно.


Алексей


Филипп даже задремать толком не успел, когда в дверь его номера постучали.


Он встал с постели, сунул ноги в купленные буквально по дороге в гостиницу тапки, накинул поверх взятой с собой пижамы пушистый гостиничный халат, и пошел открывать.


Но по-ночному тускло освещенный коридор за дверью был пуст. А вот окно за спиной вдруг со стуком распахнулось настежь. Филипп не спеша закрыл дверь и обернулся.


На подоконнике, свесив ноги, сидел худощавый парень, примерно ровесник Филиппа, облаченный лишь в короткие черные шорты. А за спиной у парня были самые настоящие крылья. Мощные, белые, покрытые крупными птичьими перьями, и потрясающе живые.


- Привет. - сказал парень.


- Доброй ночи. - отозвался Филипп, подходя ближе. - Алексей, да?


- Ну, - гость развел руками, - ты же сказал, что лучше нам пообщаться поскорее.


Филипп выдвинул из-за стола деревянный стул с гобеленовым сиденьем, уселся, закинув ногу на ногу. Интересно тут, Гесер прав, очень интересно.


- Ты знаешь, - подавшись вперед и сверкая озорными глазами из-под длинной, светлой, вьющейся челки, поделился Алексей, - Я в первый раз использую такой способ общения. И самому даже любопытно. Я читал, что собеседник выглядит так, как его себе представляешь в воображении. Или привык видеть. Он окинул Филиппа буквально с головы до ног, - Прикольно. Вот бы ещё знать, как ТЫ меня себе представляешь.


Филиппу вспомнилось, что, да, действительно, примерно так выглядела одна из бронзовых скульптур в его новом кабинете. А силен, шельма, ничего не скажешь. Это же надо, в сон влезть! Четвертый уровень, говорите? Ну-ну. А самому, тем временем, тоже стало любопытно как же его, Филиппа, видит сейчас Алексей.


- К тому же, - продолжил Алексей, - Такой разговор сложно отследить. А мне бы хотелось поговорить с тобой... по секрету.


- И что же такое ты хочешь мне сказать?


- Ну. - Алексей сильно поморщился, - Сперва извиниться хочу. За ребят. Я не хотел... чтобы они так... с тобой. Ты не подумай, я не против, что ты приехал, и будешь работать. Это хорошо. Просто раньше я был... самым оптимальным вариантом в сложившихся условиях. Ты молодец. У тебя хватка есть. Я уверен, они поймут, скоро поймут, что так лучше.


- Следилки уберешь? Из кабинета? - спросил Филипп.


- Да уберу, конечно. - Алексей легкомысленно дернул плечом. - Не вопрос.


- Кстати, мое восхищение. Скульптуры изумительные. - искренне оценил Филипп. - Если можно их оставить...


- Да пожалуйста! - Алексей улыбнулся, - Как угодно. Только... - подумал немного. - Давай, в циклопе связь оставлю. На всякий случай.


- Хорошо. - легко согласился Филипп, отметив мимоходом, что наяву бы не согласился, поосторожничал бы, а вот во сне собеседник неожиданно располагал и вызывал доверие. - Но я так и не понял, - вспомнил он, - за кем ты хотел следить с помощью этих своих скульптур?


- Вот об этом я и хотел тебе рассказать. - Алексей моментально помрачнел. Филиппу показалось, что и крылья потемнели, через серый стремясь к черноте. - Ты зря думаешь, что я совсем ничего не делаю.


- Ну, рассказывай.


Филипп запахнул халат. Всё же, даже во сне он чувствовал в комнате промозглый осенний холод.


- Так вот. - Алексей вцепился пальцами в подоконник по бокам от своих коленок, - В среде иных этого города, - медленно начал он, - бытует одна легенда. Впрочем, интересна она больше тем, кто тут родился. Говорят, что к только что инициированным иным приходит... некто. Предлагает помощь в постижении... иных наук. И вообще... Есть один парень... Светлый иной, местный... Мы с ним это обсуждали как-то... Он сейчас где-то в Кемерово живет, я его давно не видел.


Филипп внимательно слушал.


- А твой... знакомый, - заговорил он, невольно перенимая неторопливую манеру собеседника, - Почему он отказался?


Алексей усмехнулся, явно довольный его сообразительностью:


- Мой знакомый был на тот момент довольно прочно и взаимно влюблен. Он сказал, что магия "пришельца" на него не подействовала. Всё, что он чувствовал тогда - тревога и недоверие. Думаю, он соврал насчет тревоги. Струхнул он, вот что. Но кто же в таком признается?


- А ты? - Филипп глянул прямо в ехидно сощуренные глаза, - Ты тоже был влюблен?


Алексей широко улыбнулся, показав слишком мелкие и острые зубы. Этим вопросом он тоже был доволен.


- Можно сказать и так. Но вернее - увлечен. Он попросту был мне не нужен. У меня тогда было всё, что я хотел.


- Значит... - Филипп усиленно размышлял, - Магия "пришельца" завязана на... симпатии? любви?


- Возможно. - Алексей пожал плечами, чуть покачнулся, но махнув крыльями, быстро выровнял равновесие.


- И как он выглядел?


- Он не выглядел, - Алексей нахмурился, вспоминая, - Было только ощущение. Тепла. Заботы. Любви. Абсолютного понимания. - он помолчал, - Мне ведь было восемнадцать тогда.


- И это было, - Филипп посчитал в уме, - почти пятнадцать лет назад. А твой знакомый?


- Инициирован раньше меня на три года. - отозвался Алексей.


- А самоубийства начались... два года назад?


Алексей страдальчески поджал губы и наморщил нос, медленно помотал головой:


- Я не знаю, Филипп. Здесь ведь не было толкового Дозора. Отслеживать было некому.


- Так ты опрашивал остальных? Тех, кто здесь родился?


- Конечно.


- И?


Алексей тяжко вздохнул:


- Ты же понимаешь, что далеко не всякий решится в таком сознаваться. Видеть... духов... Даже иные в это не особенно верят. А если ещё и рискуешь попасть под подозрение...


- Но какие-то выводы ты ведь сделал?


- Сделал. - признался гость, - Немного... психологии, опыта в общении... Даже если человек (прости - иной) говорит, что ничего не видел... Ведь можно понять, что он врет.


- Все? - уточнил Филипп.


И удивился, до какой степени легко ему общаться с этим иным, с полуслова, полунамека понимая друг друга.


Алексей неуверенно повел головой:


- Возможно, не все.


- Что же это может быть? - задумался Филипп. - Зачем он убивает?


- Ох, Филипп... - вновь вздохнул гость, - Злодей-иной убивает новоинициированных с целью... каким-то образом выкачать силу? принести в жертву Сумраку? ради удовлетворения своей маньяческой натуры? Если бы всё было так просто.


- Черт! - тихо взвыл Филипп над собственной наивностью, шлепнув себя ладонью по лбу, - Зачем ему согласие? И все ли согласившиеся погибли?


Алексей сперва кивнул, а затем медленно помотал головой:


- Они убили себя, Филипп. Сами. По собственной воле. Поверь, я осматривал тела. И привело их к этому осознание чего-то непоправимого.


- Это откуда известно? - насторожился Филипп.


- А как же иначе? Как иначе происходят самоубийства?


Сейчас крылатый, тоскливо остановившимся взглядом, в безысходности опущенными плечами, тревожно сжатыми на подоконнике пальцами, походил на скорбного ангела, каких ваяют на могилах. Так, будто сам пережил каждую, свершившуюся здесь смерть. Ощущение усиливало восходящее за его спиной розово-алое солнце. Он обернулся:


- Утро. Вставать пора. Ладно, Филипп, скоро увидимся. - усмехнулся чему-то невесело.


И взмахнул крыльями, опрокидываясь за пределы окна.


На смартфоне Филиппа забзыкал вибросигналом будильник. Он открыл глаза, потянулся отключая его. Шесть утра. Ни о каком солнце ещё и речи не идет, осень ведь. Голова побаливала, давило виски. Так бывает, когда у сноходца совсем нет в этом деле опыта. Пора вставать.


Доброе утро, дозорный.


========== Часть 8 ==========


Балор 


- Зачем ты это сделал? - спросила Медея.


- Сделал что? - Балор не сразу, но все же повернулся, и посмотрел ей прямо в глаза.


- Прости. - она сразу потупилась, щеки покрыл румянец стыда за собственную глупость, - Я думала, что Семаргл...


Конечно, она сразу поняла свою ошибку, принялась извиняться. И он сделал вид, что ему не больно. Почти. Разумеется, он простил. Разве ОН может не простить свое дитя?

 

- Я всего лишь запретил ему приходить. - все же пояснил Балор. - Он дважды едва не выдал себя. Я не мог позволить ему погубить всех вас.


Медея была так расстроена, что это рвало его душу на части. А ведь он сам еще от потери Семаргла не отошел. Балор протянул руку и ласково погладил ее по голове. Она потянулась к нему, как тянется к теплой печи продрогший путник, прижалась, обнимая.


- Прости...


Милая, наивная Медея. Она слишком молода, чтобы понять, каково это - терять своих детей. 


Только вот выбора у Балора не было. И Семаргла пришлось отпустить. То есть прогнать. Без права на возвращение. Слишком уж он рвался в бой, стал привлекать к себе внимание. А им еще рано! Они еще не готовы! Глупый мальчишка мог погубить всех.


Их дело только растет и крепнет. Жаль, что слишком медленно. Будь их жизнь человеческим сроком - у них и вовсе не было бы шансов. Но они - иные. У них много времени. Вечность. И спешить ни к чему.


Видите, что стало с начавшим войну Джабраилом? Видите, во что превратился его сын Даниил? Мы не повторим такой ошибки. Мы взрастим наши силы втайне, а потом...


И всё же... Бедный, бедный Семаргл. Он был возлюбленным сыном. Да, знаю, не может быть у хорошего отца любимчиков. Но Семаргл... Он был таким умницей. Жаль, что сила вскружила ему голову.


Балор помнил их всех. Семаргла, Алкида, Хапи, других... Он сам учил их. Любил их. И они любили его. По его примеру они выбирали себе имена из мифов и легенд. Для конспирации? Да, но не только. В мифах правда - учил Балор. Вглядитесь, вы всё увидите.


Всё, чему учат вас на курсах в Дозорах - ерунда. Иные пришли к людям из другого мира, более развитого, чем наш. Но люди были дикими, примитивными, и иные стали для них - богами... фэйри... эльфами... Кем угодно. Непонятными, странными существами, наделенными необъяснимой силой.


Возьмите любой эпос, и вы увидите точное описание Сумрака, действий заклинаний, порталов, проводящих гостей сквозь Сумрак в тот, дивный мир. Иные, живущие там, не скрываются, ибо ни к чему скрываться от себе подобных. Они величественны, прекрасны, уверены в себе.


Мы - их потомки. И мы... должны найти способ вернуться туда, на родину. В свой потерянный край.


Там силы наши будут бесконечными, а не скованными глупым Договором. Там пространства будут для нас бескрайни, а не ограничены единственной планетой...


Но чтобы добиться этого, мы должны быть очень осторожны. Вот почему каждый из детей Балора знает в лицо лишь двоих из своих братьев и сестер. Да еще отца, который любит и учит их всех. Вместе мы образуем кольцо, ширящееся с каждым новым окрепшим иным, вошедшим в семью.


Жаль, что иногда приходится и прощаться. Жаль, что теряя свой путь, они теряют и смысл жизни. А вскоре - и саму жизнь.


Видит Сумрак, я не хотел.



Филипп


На собрание (удивительно!) явились все.


Не то что бы Филипп так уж волновался. Кажется, все его волнения остались где-то там, в далеком детстве. Сейчас его очень трудно чем-нибудь по-настоящему... взволновать. Ему всего лишь не хотелось недоразумений и проволочек. Но всё сложилось. Замечательно. Теперь следующий шаг.


Все они разместились в зале собраний, слишком просторном для двенадцати сотрудников. Ах, да! плюс еще Филипп. Итого - тринадцать. Здорово - чертова дюжина. Но Филипп не был суеверен. По сути, он вообще мало во что верил.


Расселись за столом, напоминающим букву "О". В центре кольца из темного дерева, как и везде здесь, росли цветы.


Филипп поздоровался с "честной компанией", а потом уселся на приготовленный для него стул с одной из узких сторон.


Осмотрелся. И дал себя рассмотреть.


Кое-кого он уже знал. 


По правую руку от него расположилась Лера, приготовив перед собой стопку писчей бумаги, какие-то папки с документами, несколько ручек и карандашей. Сегодня на ней были коротенькие шортики поверх капроновых колготок, тяжелые ботинки на толстенной подошве и (кто бы мог подумать!) строгий серый пиджак. Впрочем, на белой трикотажной блузе с высоким воротником, из под отворотов пиджака, выглядывал тот же самый желтоволосый мальчик в оранжевом. Надо хотя бы навести справки - что за персонаж. Свои красные волосы Лера сегодня собрала в высокий хвост, прямо на самой макушке.


Дальше сидел Фёдор (куда ж без него?), расположившись нарочно так, чтобы хорошо видеть Филиппа. Кажется, мальчишка от души гордился тем, что имел возможность познакомиться с начальником еще вчера, чуть ли не раньше всех, и что этот самый начальник ему кивнул, приветствуя лично.


Таисия демонстративно уселась подальше от Филиппа, почти у самой двери, и даже кожанку свою не сняла. Бросала на начальника тяжелые взгляды, и тут же отводила глаза. А волосы у неё потрясающие... Кх-м, да.


Ещё Филипп увидел среди собравшихся Артёма Морозова и Андрея Вдовина (его вчерашнего водителя). Андрей почему-то всё время тайком посматривал на пустой стул в углу у двери. Ждал кого-то там увидеть?


Филипп по очереди осматривал незнакомые лица дозорных, пытаясь угадать среди них Алексея. Он, разумеется, понимал, что его ночной гость наяву может выглядеть совершенно иначе. И тем не менее...


И наконец догадался. Алексей сидел рядом с Таисией. Создавалось впечатление, что ему до этого собрания совершенно нет дела. Шептал что-то время от времени в ушко девушки, и чуть заметно улыбался. 


Этот мужчина был какой-то весь крепкий, основательный, с коротким ёршиком светлых волос и правильными чертами лица. Руки очень мускулистые, не как у качка, а как у человека постоянно занятого серьезным физическим трудом (ну, при его хобби это и не удивительно). Белая майка-борцовка (в середине осени, между прочим) не скрывала этого, а скорее подчеркивала, так, что завидно становилось. Совсем чуть-чуть. А вот глаза-то, до чего ехидные и... молодые, даже юные, что ли? Те же самые, что во сне. Вот именно по ним его можно было легко и безошибочно узнать.


Любопытно, какого рода отношения их с Таисией связывают? 


Вот, глянул на Филиппа, и едва-едва заметно кивнул. 


Остальные посматривали на нового начальника скептически, с недоверием. Кое-кто слишком явно посматривал на часы, видимо, боясь опоздать куда-то еще. 


- Итак. - начал Филипп, - Рад видеть всех вас здесь, в сборе. - он сделал паузу. - Что ж, начнем. И начнем с самого насущного. Я хочу, чтобы вы все подумали, и трезво оценили собственные силы. С сегодняшнего дня в Дозоре будут работать только те, кто захочет делать это полноценно. Никакого совместительства. Кадровый список и график дежурства будут пересмотрены и составлены заново...


- Подождите. - перебил мужчина в деловом костюме, сидящий слева, худощавый, жилистый, с сединой в коротких русых волосах, гладко выбритый и подтянутый. - У многих из нас семьи. Чем вы предлагаете нам детей кормить?


- Вы... - начал Филипп.


- Стельмах, Николай Васильевич, - представился мужчина.


Маг четвертого уровня, инициирован пять лет назад - вспомнилось из базы данных.


- Хорошо, - кивнул Филипп, - Николай Васильевич, Ночной Дозор - серьезная организация. Неужели вы думаете, что зарплата дозорных здесь не предусмотрена? 


Он невольно бросил взгляд на Алексея. Это как же они здесь до сих пор жили?


- То есть... - вступил в разговор Артём, - Вы считаете, что нынешней зарплаты нам должно быть достаточно? Мы ж, простите, не "птицы небесные", которые не сеют и не жнут, а хлеб имеют.


- Я понимаю, что Ночной Дозор Заледеевска находится в... стадии формирования, - со вздохом начал отвечать Филипп, - Ладно, давайте сделаем вид, что мы открылись только сегодня. Финансирование пока будет Московское. На первых порах. Со временем мы перейдем на самообеспечение.


- Каким образом? - поднял брови Стельмах, - Будем темным лицензии продавать? За большие деньги?


Кто-то даже хихикнул на это. Но Филипп одарил собеседника таким взглядом, что шутить ему мгновенно расхотелось.


- Таким же образом, как и в других городах. - ответил он. - Под опекой Дозоров существуют различные коммерческие организации, отчисляющие процент в дозорную казну. Словом, зарплата будет более чем приличная. Но дело ведь не в деньгах. - он еще раз обвел тяжелым взглядом собравшихся, - Дозор - это риск, в первую очередь. И хотя дозорные и их семьи находятся под особым контролем и защитой, никто не гарантирует, что завтра на дежурстве, в подворотне вам не встретится, например, дикий вампир. Которого упокоить необходимо, несмотря ни на что. Потому что каждая минута его жизни - дополнительные человеческие жертвы. А мы работаем именно для этого - защищаем жизни простых людей, не давая темным переступить черту закона. Это основная, главная цель. - пауза, - И каждый, кто останется работать в Дозоре должен это понимать, и осознанно служить Договору, с полной отдачей.


- Вы требуете... - медленно проговорил Стельмах, - от нас слишком многого.


Филипп повернулся к простоватому на вид мужчине с усами, на столе перед которым лежала серая кепка:


- Яков Мальков, верно?


Мужчина настороженно кивнул, заметно было, что он сразу засмущался от оказанного ему внимания. Этот - совсем новичок, инициирован что-то около года назад, и по уровню пока совсем слабенький.


- Вы ведь работали в полиции совсем недавно? - уточнил Филипп, и дождался нового кивка.


- Я... недолго там. Года три всего. - как будто застыдившись этого, поспешил уточнить Яков, - В Кодинске.


- Скажите, в полиции работают на других условиях?


- Требования - да, но... - начал было Мальков, потупился и замолчал.


- То, что эти требования не все соблюдают - отдельный разговор. - сказал Филипп, - Это дело совести людей. А мы - не люди. - при этих словах даже Таисия и Алексей забыли ворковать, и кажется некоторые из сидящих за столом уже открыли рты, готовые возмутиться, - Мы - иные. Более того - светлые иные. Как бы громко и банально это не звучало. И Дозор не то место, где можно подхалтурить на выходных. Согласен, это неплохой вид подработки - погулять по улице, в условленное время, или посидеть несколько часов в холле с кофе и газеткой...


- Да вы... - начал возмущенный Стельмах, но Филипп не дал ему закончить.


- Можете думать об этом что угодно, - сурово отрезал он, - Но я назначен на эту должность. И я буду работать только с теми, кто меня устраивает. У вас нет шанса меня снять, переизбрать, обжаловать мое назначение. Я уже здесь есть, и вам придется с этим смириться. Те, кто останется работать, будут это делать на моих условиях, и никак иначе.


Он встал.


- Это всё, что я хотел вам сегодня сказать. Завтра, в это же время я хочу увидеть здесь тех, кто останется в Дозоре осознанно и обдуманно. - повернулся к Лере, девушка растерянно заморгала в ответ, - Лера, будьте добры принять от желающих заявления, если они будут, и зафиксировать. - он еще раз прошелся взглядом по хмурым лицам собравшихся, - На этом всё.


Уже почти достигнув двери, в абсолютной, напряженной тишине, он обернулся и попросил:


- Алексей, если не трудно, прошу вас зайти в мой кабинет.


* * *


Филипп едва успел дверь кабинета прикрыть, а в нее уже нетерпеливо стучали. Алексей? Не характерна для него такая спешка. 


Но это был Фёдор. Он вошел, закрыл плотно дверь, и замер напротив начальника, глядя на него хмуро, поджав ещё по-детски пухлые губы. 


- Это нечестно! - заявил он, и сорвавшийся голос дал петуха.


- Что нечестно? - Филипп в недоумении сдвинул брови.


- Вы сказали, что совмещение нельзя!


- Ах, вот ты о чем. - догадался Филипп, - Но сам подумай...


- Но я всё успеваю! И в школе, и здесь. И... мужики мне помогают. Я учусь! Меня Лёха... Алексей учит. - затараторил он возбужденно, - Я в дозор ходил, по честнухе. Мы даже один раз темного сцапали на незаконном...


- Подожди, Фёдор, - подняв ладонь остановил его Филипп, - Я вообще, честно говоря, не думаю, что ты должен работать в Ночном Дозоре.


И тут же понял, что сказал что-то не то. Что-то очень не то.


Парень застыл на мгновение всем собой, темные глаза округлились, пульсируя сужающимися звериными зрачками. Словно Филипп его сейчас ударил. Губы дрожали, он тщетно пытался перехватить дыхание, понимая, что вот-вот, совершенно точно заплачет, и изо всех сил этого не хотел.


- Не... смейте... - наконец сипло выдохнул он.


Ах вот оно что. Парень прекрасно осведомлен о собственной сущности, но совершенно не хочет ее принимать. И болезненней этого, только если кто-то другой сочтет его тёмным.


Филипп же пытался наскоро придумать, что сейчас можно сделать? Как всё исправить? Как-то жизнь его складывалась таким образом, что с детьми, вот буквально любого возраста, он дела не имел. Он не знал, как успокаивать или утешать, как говорить с ними и как... извиняться? Будь он женщиной, то непременно обнял бы мальчишку и наговорил кучу ласковых глупостей. Но находясь на своем месте он отлично понимал, что уж таких действий ему Фёдор точно не простит.


И вот как бы узнать, что там за история привела оборотня в ряды светлых? Алексея расспросить?


- Тебе всего шестнадцать. - заговорил Филипп изо всех сил делая вид, что не замечает, как парень опускает голову, пряча глаза, набухшие слезами обиды. - В таком возрасте ещё сложно определиться с будущим, а образование нужно в любом случае.


Фёдор посопел, и поднял глаза на начальника. Настороженные, но совсем сухие. Уже хорошо.


- К тому же, закон строго ограничивает время работы несовершеннолетних. Не говоря уж о... выборе профессии. - закончил Филипп.


- Я не из-за денег! - ухватился за мысль Фёдор, - Мне можно совсем не платить. И я... - глянул упрямо, исподлобья, - Вы не имеете права. Я всё равно не уйду. Лучше я школу брошу.


А ведь не уйдет. - понял Филипп, - Тайком, прячась, будет проникать в Дозор всеми правдами и неправдами. Потому что здесь для него - настоящая жизнь. Взрослая. С приключениями и смыслом. А перекроешь ему доступ... И неизвестно чем вообще это может кончиться.


Стоп. Возникшая мысль тревожно мелькнула в мозгу, готовая дать стрекача. Филипп успел схватить ее за хвост и вернуть. Надо поговорить с Алексеем. И чем скорее, тем лучше.


- Я тебе брошу! - одернул Филипп с притворной суровостью. - Вот что. Я оставлю тебя в штате, но на некоторых условиях.


- На каких? - торопливо переспросил Фёдор, будто боясь, что начальник в любую секунду может передумать.


- Ну, во-первых, чтобы на учёбе твоя работа в Дозоре не отражалась. - парень кивнул, изо всех сил внимательно слушая, - Во-вторых, никаких хождений в дозор.


- Но почему?? - сразу возмутился парень.


- Потому что ты ещё недостаточно... - Филипп на мгновение замялся, подбирая наиболее корректное слово, - обучен. К тому же, если наверху узнают, что я тут жизнь несовершеннолетнего подвергаю опасности, мне, знаешь, как прилетит!


- Но я...


- Будешь на вертушке дежурить. Соответствующие амулеты буду тебе выдавать на время исполнения обязанностей. Плюс курьером.


- Кем?? - Фёдор почти обиделся, на такое, но следующие слова заинтересовали его еще сильнее.


- Ну, ты же понимаешь, что некоторые вещи, информацию, нельзя доверить телефону или интернету. Только из рук в руки.


Парень доверчиво кивал.


- И ещё, - Филипп потер пальцами лоб, соображая, будет ли сказанного достаточно, чтобы успокоить юного иного и выпроводить его поскорее, чтобы поговорить с Алексеем. - Никакого риска! Если ты на улице... увидишь что-то не то, никаких самостоятельных действий! Лучше сообщи... мне или Алексею. Или еще кому-то из... более сильных иных. Ты должен понимать, что самонадеянность может погубить не только тебя.


- Ага. - Фёдор несколько секунд колебался, хмурясь, но всё же признался, - Вы же не знаете. Я чую... Ну, умею чувствовать, если темный хочет сделать что-то плохое. Раньше только людей чувствовал, а потом иных стал. Это же... Это можно как-то использовать?


- Мне не нравится слово "использовать". - строго отрезал Филипп, - Я не собираюсь "использовать" тебя или твои способности. Их обязательно надо развивать, но...


- А вы будете меня учить? - сразу спросил Фёдор, и глаза, с уже нормальными, круглыми зрачками, горели энтузиазмом и восхищением, - Ну, если... когда будет время?


Для него это было главное, и он ничего больше сейчас не слышал.


- Возможно. - вздохнул Филипп. - А сейчас, извини, мне очень нужно поговорить с Алексеем. Хорошо?


- Ага. Спасибо. - он, с готовностью угодить, уже развернулся, протягивая руку в сторону дверной ручки, - Так я завтра после школы приду?


- С четырех до восьми. - сдался Филипп, - Твое рабочее время с четырех до восьми.


И был удостоен самой счастливой улыбки на свете. Однако, сам радости по этому поводу совершенно не чувствовал. Скорее смутное беспокойство предчувствия, что с этим малолетним поклонником он еще, ох, как отхватит неприятностей.


========== Часть 9 ==========


Андрей


Сегодня Ленка упросила Андрея сводить ее в парк. Андрей дочке никогда не отказывал, если была возможность брал везде с собой. Да и как откажешь, если ребенок круглые сутки один сидит дома, и даже гулять не выходит, потому что папа гулять одной запретил? Она, конечно, самостоятельная, и вообще умница, а все равно...


День у Андрея был свободен, на дежурство в ночь идти, когда Ленка как раз спать будет. Это хорошо. Такой график его более чем устраивал. 


Собственно, еще и поэтому он любил дозорную работу. Ведь сколько профессий сменил, и нигде так хорошо, удобно и комфортно не было. Здесь не требовали все время фальшиво улыбаться, как в салоне бытовой техники (где он работал года три назад) и впаривать что подороже, а не то, что надежнее. Здесь не нужно было вымученно общаться с коллегами (как в строительной компании, куда он устраивался инженером) и подлизываться к начальству ради повышения зарплаты. 


Николай, конечно, прав насчет денег. Но Андрею дозорной зарплаты вполне хватало. Сам он ел мало, одевался скромно. Ленка тоже ест совсем немного, как птичка, ей лишь бы вкусненько было. А еще она очень аккуратная, одно платьице может за месяц не испачкать ни разу. Ну и как ее не побаловать?


Он вел дочку за руку по нарядной аллее парка, и вспоминал давишнее собрание. Ему вот тоже новый начальник не показался сперва. Крут слишком. Но, с Лёхой, вот, поговорил, и сразу успокоился, гайки закручивать перестал, строить всех и по местам расставлять передумал. Да и верно, люди ведь не шахматные фигурки. Только, его речь на собрании слишком сильное впечатление произвела на всех. Четверо заявления об уходе накатали тут же. Николай, вот, тоже... Но оно и понятно, у него двое внуков, и до собрания он так ясно, поди, не осознавал, что это за работа, в Дозоре-то. 


Андрею-то тоже тревожно за Ленку. Если его не станет, кто о ней позаботится? Но тут уж как Бог даст. Вообще, это ведь можно и безо всякого Дозора, зимней сосулей, скажем, по башке схлопотать, и - привет!


С Ленкой он тогда поговорил серьезно, она хоть и ребенок, а всё понимает, как большая. Объяснил ей, что за работа у него, и какой это на самом деле риск. Но Леночка его поддержала. Работай, дескать, папа, где нравится, куда душа лежит, эта работа хорошая, добрая, а я не пропаду. Справимся. И вроде как, гордится теперь, что папа - дозорный. Леночка знает, что папа - иной. Пришлось дочке открыться, как иначе-то? И то, что это секрет ото всех прочих, она отлично понимает.


Ох, ну какая же она хорошенькая, в этом белом платье, и с бантами больше головы! Улыбается. Много ли ребенку для счастья надо, да? Чтобы с папой за руку, гулять, и даже не обязательно в парке, а хоть просто так. Но в парке - еще лучше.


Купил Ленке сахарную вату, она в ладоши хлопала. Но съела всего чуть, пришлось самому доедать. Вкусно, вообще-то. Потом побежала на детскую площадку, где горки всякие и карусельки с поняшками. Детишек там много, Андрей успел ее пару раз потерять из глаз и очень обеспокоиться.


За детей всегда ведь беспокоишься. Вот Андрей волнуется, что дочка всегда играет одна. Не любит она с другими детишками возиться. Но что ж поделаешь? Вся в отца. Андрей тоже не очень любит общаться, с детства, чуть ли не заставляет и переламывает себя каждый раз, когда это требуется. Ничего, доченька, мы ведь с тобой есть друг у друга, и это главное.


Потом Ленка захотела на колесо обозрения. Потянула за руку к кассе. Но посмотрела вверх, оценила размер сооружения, и сразу передумала.


- Ленка, - возмутился Андрей, - Я такую очередь отстоял!


Но вобщем-то дочку понял. Не то что бы он высоты боялся, просто... Вспомнилось от чего-то, что здесь недавно парнишка-иной погиб. Ленка, может, тоже о нем вспомнила. Все ведь слышит, все понимает. Тихая вдруг стала, задумчивая.


Взяла за руку, повела дальше по аллее. Попросила шарик, синий, большой, со смешной рожицей-смайликом. Продавец посмотрел на Андрея странно, с недоумением. Ну, конечно, девочкам ведь всё розовое полагается. Вот же шарик есть розовый, с феями и бабочками, а она не хочет такой. Но уж, что ребенок выбрал. Значит ей так нравится.


Пока расплачивался, оглянулся - нет ее.


- Лена! Лена, ты где?


И увидел ее недалеко от решетки огораживающей колесо обозрения. Дочка присела в траве и пыталась дотянуться до чего-то, там, за решеткой.


- Что там, Леночка?


Он подошел поближе. Лена пыхтела и кряхтела от усилий, но достать вещицу никак не могла. Глянула снизу огромными своими глазищами, прося о помощи.


Андрей присел рядом. Он легко дотянулся до находки. Вытянул из травы наружу. Ленка, покуда он вставал, успела влезть ему на руки. Ей теперь было не до шарика. Сопела с любопытством над ухом, разглядывая вместе с папой.


Это была записная книжка. На обложке нарисован какой-то пёс с крыльями. Придумают же. Лошадей с крыльями Андрей в мультиках видел, но вот чтоб собака... А на страницах шли записи. Странные записи, очень красивым почерком, и совсем не понятные. Кириллицей что ли? Как шифр.


Дочка, понятно, затребовала книжечку себе, но он это пресек:


- Погоди, Ленка. Надо книжечку хозяину вернуть.


И тут же понял (он ведь был иным), что хозяин книжечки - мертв.


Филипп


На сегодня у него была запланирована важная встреча. Требовалось пообщаться с главой "противоположного лагеря", как выразился Алексей. Мосты навести, и вообще...


Для этого был выбрано кафе "Антарктида", расположенное в полуподвальном помещении, в центре города.


Главу местных темных звали Серапин. Филипп, предварительно наведя все возможные справки, узнал, что родился он где-то под Вологдой в 1883 году в семье мелкого торгашика. Инициирован в возрасте двадцати семи лет. После инициации сразу перебрался ближе к Москве, жил себе тихо-мирно в городе Подольске. Какое-то время (лет десять) проработал в тамошнем Дозоре, но это еще при царе. Уровень имел на данный момент официально четвертый-третий. И вообще ничем таким не выделялся. Но вот совсем недавно как-то умудрился до такой степени чем-то угодить (или НЕ угодить) Завулону, что тот взял, да и поставил его главой Заледеевского Дозора. Тем самым, спровадив его в Российскую глубинку непонятного происхождения.


В семнадцать ноль ноль Филипп явился на встречу. Серапин его уже ждал, сидя за столиком и попивая кофе с ликером. Ликер при этом стоял тут же, на столе, в бутылке из темного стекла, простой, копеечный, какой можно в любом супермаркете купить.


Серапин двинул рукой, приглашая светлого сесть напротив. А после предложил, непонятно что имея в виду - кофе или ликер:


- Будешь?


- Спасибо, я лучше чаю выпью. - вежливо отозвался Филипп, садясь.


Выглядел Серапин плотным мужичком, с острыми, темными глазками под кустистыми, бурыми бровями, и крупным носом, клин коротко стриженых темных волос наползал далеко на лоб, сильно скрадывая его высоту, и делая мага похожим на какого-то бандюкана родом из девяностых. Крепкую шею скрывал воротник черной водолазки, а поверху был надет черный же пиджак - как и ликер, такой же простой и копеечный.


Выражение лица темного создавало ощущение усталого человека, которому все вот так вот, прям по горлу, надоело, но приходится возиться. Сидел развалясь, и Филипп только сейчас понял, что кресло под ним совсем не похоже на те стандартные деревянные стулья, что расставлены в кафе. У хозяина кафешки отжал?


Девочка-официантка принесла чай и ушла.


- Чё хотел-то? - спросил Серапин.


Филипп моргнул. Дааа, и вот с этим придется взаимодействовать волей-неволей.


- Познакомиться, обсудить кое-какие детали нашей с вами работы. - ответил он вполне дружелюбно и невозмутимо.


- Ладно. - Серапин вздохнул, будто ему предлагалось прямо сейчас на Эверест влезть, без подготовки и снаряжения. - Обсуждай.


Филипп отодвинул в сторону собственные эмоции, мысленно вычеркнул некоторые намеченные ранее пункты плана разговора, и приступил к обсуждению:


- Прежде всего меня интересуют несколько зависших дел. Вы же наверняка проводили свои расследования, если мы поделимся друг с другом информацией...


- Да не знаем мы ничё. - перебил Серапин раздраженно хмурясь, - Лосю понятно, что это нифига не самоубийства, и что кто-то тут мутит. Мои искали, только глухо всё.


- Ну хорошо, - Филипп мысленно возвел очи к небу, прося о терпении, - Но двое из убитых были темными. Возможно, обмен информацией...


- Евгеша! - опять нетерпеливо перебил темный, обратясь в сторону, где за другим столиком сидел невзрачный типик совершенно канцелярского вида: невысокий, худенький, в очёчках, и в сером костюмчике. - Отдай товарищу копии.


Названный Евгешей темный, маг средней руки, встал и приблизился, держась неожиданно прямо и с достоинством. В руках у него была папка, которую, очевидно, он заранее приготовил. Эту папку он положил на стол перед Филиппом. Серапин махнул рукой, и Евгеша тут же отошел и уселся на прежнее место.


- Спасибо, но... - Филипп смотрел на папку, - Я надеялся на более... серьезное сотрудничество.


- Слушай, - Серапин опять поморщился, - Мне самому это дело не нравится. Сильно. Только чем я еще помогу-то? Ну работают мои парни. И девки тоже. Носом землю роют. А все без толку. - он выпрямился, подаваясь вперед, опершись локтем о стол, - Ну хочешь, я тебе кого посмышлёней выделю, пособить? Инфу тоже... ну, - он покрутил кистью с короткими тупыми пальцами, - в адекватном размере, какую хочешь. Ищи. - и добавил проникновенно, - Я, парень, тут уже года три. И если кто тут в сказку попал... то это плохая, черная сказка. Меня такими бабка в детстве шугала. Чтоб не баловался.


Опешивший Филипп смотрел во все глаза на своего тёмного собеседника, пытаясь понять - он что это сейчас, всерьез?


- Ты вот что... - Серапин встал, отодвигая кресло, и оказался достаточно высоким, почти с Филиппа ростом, - Я своих в узде держу, чтоб Договор не нарушали. И ты своих... приструни. Пусть не лезут в бутылку. Думаю так, что нам и без междуусобиц есть чем заняться. Идёт?


- Да, я понял. - ответил Филипп, наконец с удивлением (и почему-то - с детским любопытством) осознавая сполна, до какой степени в этом городе все странно и непросто.


Тёмный же, дождавшись ответа и кивнув, покинул кафе. Следом за ним выскользнул серенький Евгеша.


И тут же зазвонил смартфон Филиппа. Говорил жизнерадостный Фёдор:


- Филипп! - голос был полон победного воодушевления, - Мы тут тёмного задержали! Ну, это, тёмную! За незаконное взаимодействие! Вы заедете? Для допроса? Или её сразу в камеру?


Филипп не выдержал, и потер усталые глаза пальцами правой руки. Он начинал понимать настроения Серапина.


========== Часть 10 ==========


К тому времени, как Филипп на такси (своим авто пока не обзавелся, да и город знал плохо) добрался до офиса, там уже творился сущий бардак.


Из приёмной, куда почему-то привели задержанного (то есть, задержанную), доносились громкие голоса, крики, а порой и мольбы, спор на несколько голосов. Но стоило Филиппу возникнуть в дверях, голоса мгновенно стихли, и у него оказалось в распоряжении примерно полминуты, чтобы успеть спокойно оценить обстановку.


Кресла в этой приёмной, как уже успел заметить Филипп, казалось, жили самостоятельной жизнью. По вечерам, приходящая техничка расставляла их вдоль стены, но уже к полудню они упрямо "разбредались" по всей площади, предпочитая, впрочем, кучковаться у стола секретаря. 


Сейчас в одном из кресел, посреди приёмной, сидела пухлая, немолодая цыганка, очень, такая, характерная и классическая. В чёрной, растрёпанной косе, выглядывающей из-под сбившегося на бок цветастого платка, немало виднелось седых волос, в ушах пудовые золотые серьги с множеством висюлек. На плечах мохнатая вязаная кофта, да ещё серый пуховый платок. Пышные, яркие юбки, которые не очень-то шли к полной фигуре. Огромный горбатый нос, пухлые губы, карие пульки глаз из-под крашеных чёрным бровей.


Ещё в приёмной обнаружились: Лера, очевидно пытавшаяся сердобольно всучить цыганке кружку горячего чаю; что-то яростно доказывавший "задержанной" Фёдор; уже оделённый чаем Артём, сидящий в кресле напротив гостьи. 


А у окна с трудом обнаружился ещё один дозорный. Стоял, прислонясь к стене плечом и сплетя руки на груди, какой-то нарочито незаметный, будто совсем не при делах, такой усредненной и незапоминающейся внешности, что Филиппу стоило большого труда вспомнить имя. А ведь на собрании он тоже присутствовал.


Степан Михайлович Перовский. Четвёртый уровень силы. Но в данном случае это ерунда. Куда серьезнее был имеющийся у него опыт. Филипп узнал (выцарапывая крохи информации о местных, неофициально, через десятых знакомых, и с большим трудом), что этот вот иной работал еще в Питерском Дозоре, когда тот находился в стадии создания. А это значит, что ему... Не меньше трёхсот лет? Ничего больше, ни родственных, ни личных связей. Только то, что работал он по разным Дозорам и под разными именами, так часто их меняя, что и в Московских архивах от этого небольшая путаница возникла. Знает ли подноготную о нём Гесер? - вот вопрос. И ещё вопрос - не нарочно ли Гесером он заслан сюда, чтоб за молодым главой Дозора присматривать?


Недолгая тишина оборвалась:


- Ай, начальник! Молодой какой, красивый! - цыганка ловко увернувшись от кружки Леры и рук Фёдора, ринулась к Филиппу, - А сильный какой, прямо Светом аж глаза слепит! Прикажи, ласковый, пусть отпустят старую женщину, а?


Филипп, не сдержавшись, поморщился. От цыганки слишком яростно несло каким-то дешевым, сладковатым парфюмом.


- Ай, строгий какой! - по-своему расценила это цыганка, - Не сердись, бриллиантовый, Алла ничего плохого не делала.


- Ага, ничего! - возмутился Фёдор, - Только с десяток людей обокрала в торговом центре, но это ерунда, да?


- А ну сядь, тётка! - Артём тоже подскочил с кресла, пытаясь оттянуть цыганку от главы Дозора, - Вот разберёмся, и видно будет, делала или нет.


- Ты их не слушай, - не отрывая карих, горящих глаз от Филиппа, тараторила цыганка, - Они молодые, горячие. Совсем молодые, да, что они знают? Зачем Алле красть? Алла погадала, ей ручку позолотили. Что плохого-то? Алла только хорошее говорит, человеку от этого радость и спокойствие...


Её речи, уже похожие на горячий шёпот, текли, обволакивали, успокаивали, сливаясь в единый звук. В самом деле, на улице, где только что вынужденно был Филипп, к вечеру сильно, по-осеннему, похолодало. Сейчас следует сесть в кресло в своем тёплом, уютном кабинете, выпить горячего чаю, в тишине и покое. И есть хороший способ поскорее достичь желаемого - отпустить старую, бедную цыганку, она ведь ни в чём не виновата. Да и что плохого она могла в самом деле натворить? Нагреть на пару тысяч развесивших уши балбесов? Экая ерунда! Ей ведь тоже кушать хочется. Оговорили её, оклеветали... Вдобавок, дозорные хором, перебивая друг друга, пытались его в чем-то убедить. Надоедливый гул в голове нарастал, давя на мозг, сознание тонуло, словно в каше. 


И только светлые глаза, въедливо и зорко, с легкой ехидцей наблюдали за ним от окна.


- Тихо! - рявкнул Филипп. И сам себе удивился.


Время точно замерло, очищаясь от наваждения. Цыганка мгновенно спрятала глазки, осела, осунулась, будто даже в размере существенно поубавилась.


- Вы... уважаемая, - поколебавшись Филипп подобрал приемлемое обращение, - Вполне осознаёте, что сейчас творите?


Она попятилась, отходя к креслу. А остальные (ну, кроме Перовского) заморгали с недоумением, им тоже требовалось время прийти в себя. Они совершенно не ожидали, чтобы молодой начальник мог обладать такой грозной, давящей силой, что даже у своих, светлых, волосы на загривке встают. Но уж очень разозлил его обнаруженный в Дозоре беспорядок. 


А вот Перовский чуть улыбнулся, с одобрением. Филипп сделал паузу, успокаиваясь. Недостойно это главы Дозора - так раздражаться по пустякам.


- Это вам уже не в торговом центре народ обувать. - пояснил он, делая пару шагов к дверям своего кабинета, - Соображаете, на кого через сумрак влиять вознамерились?


- Не сердись, красивый... - виновато и еле слышно забормотала цыганка, - Не хотела я... Старая совсем, вот и...


- Предупреждение. - обрубил Филипп. - Ещё одна такая выходка, и я вас под суд отправлю.


Старуха как выцвела, даже яркие цветы на платке поблекли, излишне нарумяненные щеки обвисли, нос заострился, становясь похожим на птичий клюв, глазки запали. Осознала.


Филипп удовлетворённо кивнул на это, и велел каждому по очереди:


- Лера, будьте добры - кофе. Фёдор - на вахту. Артём, Степан, Задержание вами проведено? Письменные показания с задержанной сняты? Нет? Озаботьтесь. Двадцать минут. Зафиксируйте предупреждение, штрафные санкции, согласно кодексу. Лера, копию - в Дневной.


- А... потом... с ней? - недоумённо произнес Артём.


- Всё. С ней. - Филипп нетерпеливо обернулся уже от дверей в кабинет. - Пусть убирается восвояси. А у вас ещё рабочее время. - глянул на часы на смартфоне, одновременно поправляя папку подмышкой, - До конца смены, как я понимаю, ещё час.


- Ай, алмазный, бриллиантовый... - заново завелась цыганка, осознавая, насколько легко отделалась, но ей хватило одного взгляда Филиппа, чтобы заткнуться.


Всё. Теперь бы ещё вызвонить Алексея, сняв его с дежурства, и засесть за бумаги, щедро переданные Дневным Дозором.


И тут произошло нечто.


Цыганка Алла выдала что-то похожее на полусдавленное "Ааа...", в ужасе глядя в дверной проем. Филипп обернулся.


В дверях приемной стоял Андрей. И судя по всему, он, как и все здесь, совершенно не понимал, отчего трясет старуху, отчего она пятится, закрывая рот рукой с не по возрасту ярким маникюром.


Степан, вдруг мгновенно переместившись, оказался уже между Андреем и цыганкой, глянул вопросительно на Филиппа, готовый применить магию в любом направлении. Но тот не спешил отдавать указания. Его внимательный взгляд надежно фиксировал в памяти всё происходящее.


Испуганная цыганка смотрела не на самого Андрея, а на... что-то сбоку, внизу. Но там ничего не было. 


А ещё - Фёдор, как раз собиравшийся выполнить приказ начальства и покинуть приемную, когда явился Вдовин. Этот смотрел как раз прямо на Андрея, с недопониманием и недоверием, будто сомневаясь в собственном зрении.


- Ай, ай! - цыганка кинулась к Филиппу, пытаясь спрятаться за него. - Ай, пожалей, светлый начальник, старую Аллу! - схватила его бесцеремонно за руку горячей, шершавой ладонью, и заверещала ещё громче, жмурясь и трясясь как в припадке, - Не ходи на реку, начальник! Страшный, одноглазый, всё видит! Он сожжёт тебя!


- Кто сожжёт? - спросил Филипп.


Странно, но он был сейчас холоден и спокоен, отлично осознавая, что слышит не враньё и не бред, а кое-что посерьёзнее.


Цыганка замерла, а потом посмотрела снизу прямо ему в глаза, тоже странно успокаиваясь:


- Красноглазой змее с креста всё видно. Она с рук ест. Деток пожалей... Деток...


Тёмная затихла, а Филипп оглядел по очереди несколько пар вытаращенных глаз. Приметил попутно, что Андрей, будто невзначай, прижимает ладонью правый карман куртки.


- Фёдор, ты ещё здесь? - строго прищурился Филипп. - Твоё место где? В приёмной? Или всё же на вертушке?


Пацана мгновенно как ветром сдуло, чуть Вдовина по дороге не смёл.


Повернулся к Лере, командуя вновь, как ни в чем не бывало, и будто каждый день вокруг него такое творится:


- Вызовите, пожалуй, пару сопровождающих из Дневного для нашей... задержанной. Думаю, им удобнее будет разбираться с её... состоянием.


Он был уверен, что Серапин сам сообразит лично поработать с цыганкой, догадавшись без подсказок, что сопровождение для неё не просто так заказано. А вот, что вытрясет из ведьмы, это можно уже завтра узнать. Если, конечно, темный глава будет достаточно откровенен.


Лера поставила кружку с так и не тронутым чаем на стол и кинулась к городскому телефону.


- Артём, Степан, до приезда темных, как я и сказал прежде, снимите показания с Аллы... - повернулся вопросительно к цыганке.


- Романовны. - ответила та, необычайно тихая и покорная. Кажется, она уже сама не понимала и не помнила, что с ней произошло.


- С Аллы Романовны, - согласился Филипп, - А так же, меня интересуют её координаты на ближайшее будущее и подписка о не выезде. - и добавил, - Андрей, в мой кабинет, пожалуйста.


Опешивший Андрей повиновался, не без опаски пробравшись к кабинету мимо блажной тёмной тётки.


Приёмная потихоньку пустела. А вот странности, творящиеся в этом городе всё увеличивались числом и размером.


* * *


Филипп велел Андрею сесть в кресло для посетителей, а сам принялся названивать Алексею. Гаев ответил не сразу, а когда наконец взял трубку, то слышно его было плохо, с помехами.


- Да?


- Алексей, ты где сейчас? Что у вас там?


- Мы по Зеленой, под мостом, где река. Тут... Щас, погоди. 


- И что вы там делаете?


- Показалось. Уже назад идем. Я потом объясню.


- А змеи там нет? - вспомнив вдруг болтовню цыганки Аллы, поинтересовался Филипп.


- Кого? - удивился Алексей, - Нет, у нас же змеи не водятся. Вот южнее, где горы...


- Алексей, ты мне нужен в Дозоре. - велел Филипп.


- Прям щас?


- Прям. И чем быстрее, тем лучше. Яков один додежурит? - он наконец уселся в свое кресло.


- Да легко. Еду.


В дверь постучали, и получив разрешение, вошла Лера, скромненько так сегодня одетая: всего лишь черные брючки и широченная неоново-оранжевая водолазка, схожая раскроем на "летучую мышь", на шее болтался медальон в виде того же самого желтоволосого пацана. Процокав до стола высокими каблуками, она поставила на него подносик с двумя чашками кофе. Одна тут же перекочевала ближе к начальству, а вторая досталась озадаченно хмурящемуся Андрею. Вдовин сидел сгорбившись, сжав сцепленные руки между колен. Как только чашка с кофе оказалась рядом, он с таким же сосредоточенным видом вцепился в неё.


Лера ещё раз пытливо глянула на обоих мужчин, пытаясь понять что происходит, и тихо вышла.


Кофе оказался неплох. Филипп позволил себе на пару секунд расслабиться, наслаждаясь теплом и любимым напитком.


- Ну? - спросил он.


Андрей поднял на него тревожный взор. Вроде как, ожидая наказания пока непонятно за что.


- Что ну? - тем не менее неуверенно возмутился он, - Я забежал у Леры узнать, куда мне сегодня, и с кем в ночь.


- Вы с этой... Аллой Романовной знакомы?


- Нет. - Андрей пожал плечами, - В смысле, я знаю, что она уже с неделю в городе промышляет. Наблюдали за ней. На всякий случай. Но я... как бы... Мы даже не разговаривали никогда. Не могу же я всех тёмных в округе знать.


- А мне показалось, что она вас узнала. - бросил Филипп на пробу.


- Ну... - опять неуверенно протянул Андрей.


- Рассказать мне ничего не хотите? - Филипп сканировал дозорного на все лады, но ничего особенного не видел.


- Что? Рассказать? - пожал тот плечами.


- Что-нибудь необычное с вами в последнее время не происходило?


- Да... нет... - после короткой заминки ответил Андрей.


- А можете мне рассказать, чем вы занимались сегодня?


- Ну... - Андрей сделал паузу, тяжело вздохнув, словно борясь с собой, - В парке гулял.


- Один?


- Это... - не выдержал Вдовин, - личное дело. Я в свободное от работы время гулял.


- Ничего там странного не видели?


Опять пауза.


- Ничего.


В дверь постучали, и тут же вошел Алексей, весь порывистый, легкий, раскрасневшийся, в кожаных брюках и куртке, стягивая на ходу с рук кожаные же перчатки.


- Здоров, Андрюх, - он протянул руку для пожатия.


Тот ответил, с нескрываемым облегчением. Глянул на "строгого начальника" чуть ли не со страхом:


- Я могу на дежурство отправляться?


Филипп ещё раз окинул его внимательным взглядом. Что-то он определенно скрывает. Но вот что? Ладно, посмотрим. И разрешил:


- Отправляйтесь.


Тот тут же подорвался с места и выскочил за дверь, не выпуская из рук чашки с так и не отпитым кофе. Только блюдце сиротливо осталось на столе. Его кресло сразу же занял Алексей, крикнув в приоткрывшуюся дверь:


- Лерка, чай есть?


- Щас принесу, Лёш! - отозвалась та, - Бутеры будете?


- Тащи! - согласился Алексей.


- Ты как так быстро добрался? - спросил Филипп.


- А я ж на мотоцикле, да недалеко был.


- Ясно.


- А ты чего Андрюху тряс? Что он аж белый весь?


- У нас тут случилось кое-что. - и немного подумав, Филипп попросил вошедшую с чаем и бутербродами секретаршу, - Лера, присядьте пожалуйста. И расскажи Алексею, что тут было, в приемной. С самого начала, когда темную привезли. Я тоже послушаю.



========== Часть 11 ==========


Филиппу почти буквально пришлось надавать себе по рукам, чтобы не засесть за бумаги вместе с Алексеем. 


Он прямо слышал, как воображаемый Гесер в голове наставляет его: "Ты - глава Дозора, а заниматься расследованиями - дело дозорных. У тебя и своей работы хватает." 


"И потом, надо же им чем-то заниматься, кроме как старушек с улицы волочь к тебе в кабинет", - шептал в другое ухо воображаемый Антон.


"Ты б лучше у мальчишки узнал, что он такое там разглядел", - предложил отец, никогда не покидающий свое виртуальное место за плечом.


Да, пожалуй. - согласился Филипп со всеми тремя. И отправил Алексея работать с бумагами и прочей имеющейся информацией в отдельный кабинет, что чуть дальше по коридору. Теперь этот кабинетик, небольшой, но уютный, полноценно отошел Алексею в личное пользование, делая его в глазах остальных дозорных кем-то вроде заместителя главы. Неплохой компромисс.


Алексей, уходя, не спорил, но разочарованного взгляда не скрывал. После того, что им рассказала Лера... Филипп, например, не знал, что подурнело цыганке еще до того, как он пришел, вот ее чаем и отпаивали. И то, что Фёдор отправился на дежурство вместе с парнями, вопреки распоряжениям Филиппа, и именно он сцапал блажную Аллу. Лера не хотела пацана выдавать, ее буквально поймали на неловком слове.


Бардак. - опять мысленно вздохнул Филипп. И отправив Алексея трудиться самостоятельно, с настоятельным пожеланием явиться через пару часов с имеющимися результатами, он покинул кабинет.


Собственно, он и не ожидал, что все, вот прямо сходу, начнут его безоговорочно слушаться. И что полагается делать начальнику в таких случаях? Правильно - потрясти за шкирку нарушившего приказ. И Артёму со Степаном тоже сделать внушение придется, когда вернутся с дежурства. Но сперва - Фёдор.


И ещё находясь на верхней площадке лестницы, услышал громкие голоса внизу.


- Стоять, я сказал! - возмущался на кого-то Фёдор, - Назад! Вам тут проходной двор, что ли? Вот сперва позвоню сейчас и уточню, назначено или нет...


- Молодой человек, - отозвался знакомый голос, терпеливо, спокойно, - Мне НЕ назначено. Но я хотел бы поговорить с вашим начальством. Вы же видите, что я светлый, правда? Так в чем проблема?


- Светлый или не светлый, а так положено. - веско возразил бдительный охранник, - Подождёте. Ничего не сгорит.


- Хорошо. - вздохнули ему в ответ, как вздыхают взрослые, принимая нелогичные правила детской игры.


Филипп усмехнулся, и стал спускаться по ступенькам.


- Здравствуй, Гарик. - поприветствовал он на ходу. И серьезно кивнул всполошившемуся Фёдору, грудью вставшему на пути боевого мага третьего уровня, - Всё в порядке, Фёдор, пропусти.


- Ага. - деловито кивнул мальчишка, - Только вы ему пропуск дайте. На следующий раз.


Это же надо, он еще и начальника учит! - мысленно покачал головой Филипп. И улыбнулся (тоже мысленно). Выходка Фёдора вызывала в душе какое-то родительское умиление. Вот только, окажись на месте Гарика злонамеренный темный маг... Damn! С защитой срочно надо что-то делать. Возможно, Гарик сможет помочь?


- Пойдем, - предложил он московскому гостю, - поджидая его на середине лестницы, - Ты мог бы позвонить, я бы машину за тобой в аэропорт прислал.


- Да я порталом. - отозвался Гарик.


- Порталом? - Филипп закаменел, вперившись в гостя сверлящим взглядом.


- Да, - тот беззаботно развел руками.


И точно, Филипп понял сейчас то, что следовало заметить сразу. Гарик был одет слишком легко и слишком просто - джинсы, рубашка с короткими рукавами, мягкие туфли. Он так по Дозору обычно рассекает.


Филипп с трудом вдохнул и выдохнул.


- Значит, здесь есть привязка к порталу? - холодно осведомился он, когда Гарик подошел вплотную, и Фёдор не мог их слышать, хотя в спину визитеру всё ещё неодобрительно смотрел.


- Есть. - согласился Гарик.


- Ясно. - Филипп отвернулся от него, и зашагал впереди, указывая путь. - Только мне об этом почему-то сказать забыли. Как думаешь, почему? Почему мне пришлось сюда самолетом добираться, потом на рейсовом автобусе, а после ещё и на автомобиле?


Гарик помолчал.


- Тебя это беспокоит?


- Да. - подумав согласился Филипп, приостанавливаясь на ходу, - Но не только это. Ещё мне интересно то, что здание вновь образованного Дневного Дозора окружал охранкой сам Завулон, не поленившись прибыть из Москвы... тоже, кстати, порталом. А здесь, в Ночном, только что ключ под ковриком не лежит.


- Ну... - Гарик легкомысленно пожал плечами, - Думаю, Гесеру виднее, кто здесь будет защиту ставить.


Ну конечно. - Филипп зашагал дальше, по коридору, в сторону своего кабинета, - Гарик верит Гесеру и его всемогущей прозорливости, абсолютно, безоговорочно, не подвергая сомнению ни одно из его действий и слов. Как и все они. Мне бы такую веру. Даже завидно немного.


В приемной, при знакомстве с Лерой, Гарик даже позволил себе улыбку. Надо же, Филиппу хватило бы пальцев одной руки, чтобы сосчитать, сколько раз в жизни он видел настоящую улыбку боевого мага.


Лера же, к знакомству с Московским гостем, отнеслась с неожиданным вежливым равнодушием. Предложила чай-кофе, получила отказ, и тут же уткнулась в свой комп. Ага, - подумал себе Филипп, на совершенно не характерное для девушки поведение, приметив попутно, что более увлекательным и важным для неё сейчас оказалось управлять какой-то вооруженной мечом грудастой воительницей в онлайн-игре.


- Ну, рассказывай, - предложил Филипп, усевшись в ещё не успевшее толком остыть кресло, - С чем тебя отправили, причем порталом?


- Да так... - Гарик, с любопытством пройдясь по заставленному бронзовыми статуэтками и цветами кабинету, уселся напротив, - Узнать, как обустраиваешься. И не надо ли чего.


Честности бы не помешало, - подумал Филипп, - И хитрых подвохов поменьше. Хотя, знал ведь с кем связывался и во что влезал, что уж теперь... А вслух ответил, со спокойствием уверенного в себе человека:


- Ничего такого. С чем мы бы здесь и сами не справились.


- Уверен? - видно было, что Гарик ожидал другого ответа, - Я могу остаться. На пару дней, неделю. Помочь.


- Уверен. - кивнул Филипп, - А у тебя наверняка посерьезнее дела найдутся. Если что-то будет нужно, я позвоню. Собственно, ты тоже, - вдруг сообразил он, - мог бы просто позвонить.


Гарик вдруг странно усмехнулся, закусив-поджав нижнюю губу, посмотрел с прищуром, исподлобья.


- Знаешь, Фил, иногда я смотрю на тебя и думаю... В Дневной Дозор ты бы легко вписался. Нет, - заторопился он, боясь обидеть, - Не в этом смысле, тьмы в тебе нет, я уверен. Но что мне всегда нравилось в среде светлых (а среди темных мне приходилось не только работать, но и жить, поверь) - это то, что можно не притворяться, не изворачиваться и не хитрить. А ты в такой атмосфере был бы как рыба в воде.


- Весь в отца. - поддакнул Филипп.


Гарик вздохнул и встал. Наносного добродушия как не бывало, осталась так привычная Филиппу непроницаемо-холодная мина.


Светлые не враждуют между собой (пока кого-нибудь из них "шухартом" не двинет), но и любить всех подряд тоже не обязаны. То, что обычно было между Гариком и Филиппом не назовешь даже неприязнью, не то что враждой, просто... Может быть слишком много надежд возлагали все с самого начала на династию Городецких, а они... Светлана отказалась работать в Дозоре, и Гесера на дух не выносила. Надежда вообще ничего общего с Дозорами иметь не пожелала, невзирая на все имеющиеся магические способности. Да и Филипп, хоть и прошел многолетнюю практику в Дозоре, выполнял добросовестно некоторые специальные задания Гесера, а всё равно слыл "себе на уме". И с отцом ему "не повезло". Даниилу до сих пор не доверяли слишком многие, а за компанию - и его сыну тоже. Странно, что Стас сумел так плотно вписаться в Дозор.


В дверь очень вовремя постучала Лера:


- Филипп, вы просили сообщить, когда кто-нибудь с дежурства вернется. Таисия подойдет?


- Да, конечно. - кивнул Филипп, - Пусть на вахте посидит, если ей не сложно, а Фёдора отправьте ко мне в кабинет, пожалуйста. Хорошо?


Лера исчезла. А Гарик сказал холодно:


- Я так понимаю, что сейчас отрываю тебя от работы, занимая твое внимание. Уже ухожу. Если что, ты ведь позвонишь? - вопрос прозвучал не без ехидства, - И вот ещё.


Он снял с шеи, извлекая из-под рубашки круглую бляшку амулета на серебряной цепи, положил на стол перед Филиппом. На бляшке, тусклой от времени, была изображена львиная голова с раззявленной пастью.


- Гесер передал. Пока защиту толковую не установите. Его нужно...


- Обнести по периметру охраняемой территории, а затем разместить, желательно в подвальном помещении на любой не металлической поверхности, - припомнил Филипп, - из натуральных материалов, так, чтобы расстояние до ближайших поверхностей составляло не менее метра. Подновлять ежесуточно прикосновением к голой коже. Запас действия около месяца. Это если он заряжен полностью, - сделал паузу, - Спасибо. За доставку.


- Молодец. - все так же равнодушно оценил Гарик, - Уроки хорошо учил.


- Старался. - не остался в долгу Филипп, - Мне отличная память по наследству досталась.


В дверь вновь постучали, и в щель робко сунулась рыжая голова.


- Фёдор. Входи. - разрешил Филипп.


Гарик, больше уже ничего не говоря, кивнул ему, и вышел. Филипп слышал, что оказавшись в приемной, боевой маг успел о чем-то перемолвиться с Лерой.


Фёдор же мялся возле стола, стесняясь сесть. Как там говориться: чует кошка, чье сало съела? Он успел снять куртку охранника, существенно при этом убавив в габаритах и растеряв уверенности.


- Садись. - разрешил Филипп.


Парнишка сел напротив, с тщетно скрываемым любопытством разглядывая оставленный Гариком амулет.


Филипп поколебался, и не без внутренней брезгливости надел его на шею, прижав под рубашкой к голой груди. Всё же, пока он не активирован, ему лучше взаимодействовать с иным напрямую. Металл неприятно холодил кожу. Гесер-Гесер... Отправлять боевого мага из Москвы порталом, чтобы передать амулет? И что это должно значить? Ладно, об этом потом.


- Кто это был? - не выдержал любопытный Фёдор, - Это он принес?


Филипп чуть нахмурился:


- Это дозорный из Москвы. Да, он.


- Наглый такой, - оценил Фёдор, - я ему говорю... - и тут же замолчал под суровым взглядом начальства.


- Фёдор, - со вздохом начал Филипп, - Мы же с тобой договаривались...


- А чё, - буркнул он, виновато насупившись, - Сижу здесь, как пень, без толку... Лера же здесь осталась...


- Фёдор. - повторил Филипп с нажимом.


- Извините. - сдался пацан, - Я больше не буду. Уходить. Просто...


- Что просто? - Филипп покачал головой, - Я понимаю, что тебе хочется подвигов, а сидеть на вахте скучно. - он потер пальцами лоб, всё ещё думая, и пытаясь всесторонне оценить визит Гарика, - Но вот представь, как я могу быть уверен в своих сотрудниках, если они делают что хотят? Я уверен, например, что Яков дежурит на Бабушкинской, а он вдруг решил, что по Гайдара пройтись ему интереснее. И в это время в стационар, как раз на Бабушкинской, лезет какой-нибудь вампир, за донорской кровью... Или, в здание Дозора входит какой-нибудь левый светлый маг, непонятно с какими целями, а в здании одна Лера...


- Светлый и левый? - недоверчиво переспросил Фёдор.


- Всякое бывает. - подтвердил Филипп, не разрывая с парнишкой зрительного контакта. - Он может быть не светлым, а очень сильным темным, под хорошим прикрытием.


Фёдор приоткрыл рот, моргая рыжими ресницами. Наверняка ему пришло на ум, что Филипп недавно ушедшего Гарика имеет в виду.


- Блин. - сказал он наконец. - Простите. Я... не буду больше. Я просто... Мне очень надо было с ними.


- Зачем? - прищурился Фиипп.


Фёдор вдруг задумался, хмурясь, глядя теперь уже на свои ладони. Наконец сдался, вымученно признавшись:


- Я не знаю. Мне показалось, что со Степаном что-то не так.


- Что не так?


- Что... что-то может случиться. А потом эта цыганка... Алла. Мы... - Фёдор еще сильнее помрачнел и отвернулся, - Мы вообще не должны были в торговый центр идти. Не наш был участок. Но я Аллу эту почуял, что она там... что-то плохое делает.


Филипп слушал откровения мальчишки более чем внимательно, теперь уже мало что понимая, а если и получая ответ, то не совсем на на тот вопрос, который его интересовал.


- Что конкретно она делала?


- Гадала. - пожал плечами Фёдор, честно пытаясь припомнить, - Девчонке какой-то. Лет... ну, не знаю... старше меня немножко, наверное. Вот. Только... Странно как-то...


- И что же странно?


- Не она девчонку за руку держала, а девчонка ее.


- Может, задержать пыталась? Свои деньги вернуть?


- Да нет. - Фёдор всерьез задумался, - Она спрашивала у цыганки что-то.


- А цыганка?


- Да фиг её знает. Мы пока подошли, девчонка уже сдула. Артём вообще хотел протокол на месте оформить, да дальше пойти, а этой... Алле плохо стало.


- Что? Подожди... - ещё сильнее насторожился Филипп.


- Ну, - кивнул Фёдор, - Мы её потому в Дозор и повезли.


- Но почему не в Дневной?


- Ага, - с бывалым видом фыркнул парень, - Фиг бы они нам дали чего оформить, бабку бы забрали, а нас послали бы лесом.


- Так-так, - протянул Филипп, кажется части картинки вставали на свои места. Но вот беда - только этой картинки, - Я вот что ещё хотел спросить, Фёдор. Мне показалось, что когда в приемную вошел Андрей...


Договаривать не потребовалось. Мальчишка сразу напрягся и забегал взглядом. Одно о нем можно сказать точно - притворяться он совсем не умел. А вот плюс это или минус... как посмотреть. Интересно, что сказал бы Гарик об этом конкретном "тёмном", познакомься он с ним поближе?


- Фёдор, мне очень нужно знать, что ты увидел и почувствовал, когда Андрей вошёл?


- Я... - он заелозил на стуле, - Да ничё я не увидел, чё вы... Показалось, да и всё. - но посопел и сдался, - Мне показалось, что это и не Андрей совсем.


- А... кто?


- Не знаю. Другой какой-то. Лицо другое и вообще...


- А ты сможешь вспомнить это лицо? - черт его знает, пригодится это или нет.


- Ну... если увижу, может и вспомню. - и Фёдор тут же принялся оправдываться, - Вы не обращайте внимания, со мной такое бывает иногда. Находит. Ну... шиза, короче. Лёха говорит, что я просто не умею этим пока пользоваться, своими способностями, а когда научусь... Это чутьё, ну, нюх чудит, короче. Я же - перевертыш.


- Ладно. - Филипп поднялся на ноги, на сегодня он решил мальчишку больше не терзать. - Хватит. Пойдем лучше делом займемся.


- Каким? - Фёдор тоже встал, глаза уже горели живым любопытством.


- Защиту поставим. Пока, к сожалению, временную, но и с постоянной что-нибудь решим. И я хочу, чтобы за временной защитой следил ты.


- Я?? - мальчишка готов был задохнуться от счастья.


- Но ведь ты же больше всех времени проводишь в Дозоре. Числишься охранником. Официально. Если, конечно, не передумал по поводу своих весьма скучных обязанностей.


- Да ладно, чё вы... - смутился Фёдор, - Я понял уже всё. - глянул хитро, - А можно спросить?


- Спроси.


Они уже выходили из дверей кабинета.


- Вы так разговариваете всё время, как в книгах... Ну, у Достоевского какого-нибудь. В Москве все так разговаривают?


Филипп рассмеялся, удивляя Леру, ради такого зрелища оторвавшуюся голову от компа. И занята она сейчас была отнюдь не онлайн-игрушкой, а дозорной зарплатной бухгалтерией.


- Видишь ли, - пояснял Филипп на ходу своему очень внимательному слушателю, - Я очень долго жил в Англии. Можно сказать, вырос там. Я привык думать и говорить на английском. А не так давно жил какое-то время... за границей. И немного отвык. Поэтому... иногда мне прежде чем что-то сказать, приходится... скажем так, переводить фразу на русский. Поэтому и выходит... слишком правильно.


- Аааа. - понимающе протянул Фёдор. - А вы мне тот амулет покажете?


- Обязательно! Именно с ним тебе и придется работать ежедневно.



========== Часть 12 ==========


По какой-то причине в этом городе, всё что могло, выходило из-под контроля. А Филипп больше всего на свете не выносил, когда что-то выходило из-под контроля. Это бесило, выводило из себя, лишало сна. Неуютное чувство в груди не давало расслабиться ни на миг, и Филипп не успокаивался, пока не налаживал дела. Но здесь, в Заледеевске, это было, судя по всему, совершенно невозможно. И только он решал было, что всё идет по плану, входит в колею и работает как надо - тут же случалось что-то ещё, напрочь разрушая едва сложившийся порядок.


Сейчас, наконец, всё должно быть в порядке.


Установленная защита заработала, и теперь, пожалуй, только его мама могла бы без должных санкций вломиться в здание Дозора. Филипп усмехнулся: сколько он её помнил, она старалась держаться как можно дальше ото всяких и любых Дозоров.


Фёдору даны строгие указания. Судя по воодушевлению, каким светился мальчишка, он теперь не забудет должностные инструкции даже если настанет конец света.


Таисия... Ну, она неприязненно зыркнув на главу Дозора и не сказав ему ни слова, отправилась домой, отдыхать. Что ж... Филипп вздохнул. Она и не должна любить его, лишь бы обязанности выполняла. По крайней мере, пока состоит в штате Дозора.


После того, как Фёдор, всем видом демонстрируя слишком яркое нежелание покидать пост, всё-же ушел домой, на вахту был посажен вернувшийся с улиц Яков, дабы пробыть здесь до трех ночи. А с трех до восьми полагалось дежурить Валентину Попову, тихому и основательному магу сорока восьми лет от роду, инициированному всего несколько лет назад, и имеющему пятый уровень силы.


Хотя бы больше никто не спорил на тему: стоит ли караулить пустое здание, да ещё защищенное магически. До оставшихся работать в Дозоре, кажется, дошло, что это не ролевая игра.


Впрочем, Филипп сильно сомневался, что к трём часам здание действительно опустеет, слишком много дел.


И вот, уже в районе десяти часов вечера, он нашел время поговорить с Алексеем.


Тот явился сразу. Без особых церемоний вывалил на стол перед начальником ворох разных бумаг, сел напротив, и принялся объяснять: напрасно Филипп такого нелестного мнения о Ночном Дозоре Заледеевска. Мы здесь тоже кое-чем занимались, и кое-что выяснили. И сведения, полученные от Дневного только подтверждают правильность сделанных ранее выводов.


Все погибшие примерно за год-два до гибели начинали вести себя странно. Брались за обучение "иным" наукам, стремительно наращивая уровень, и так же быстро остывали, вроде бы вовсе теряя к ним интерес. 


Родственники же и друзья рассказывают, что каждый из них вдруг начинал увлекаться мифологией разных народов, притчами и сказаниями, всё свободное время проводя по библиотекам или в интернете, с той же целью. 


Кардинально менялось поведение, они будто начинали существовать параллельно, в каком-то своем мире, обрывая старые связи и... с кем-то вроде всё-же очень активно общаясь, вот только никто из родственников так и не смог вспомнить - с кем конкретно. Причем делали это так, что при всех усилиях, как светлым, так и темным, не удалось ничего, ну совсем ничего! найти на их компах, планшетах, смартфонах такого, что пролило бы свет на этот новый круг общения. Только сказки, мифы, предания...


- И друг с другом не знакомы? - не поверил Филипп. Всё услышанное навевало мысль о некой секте.


- В большинстве случаев - да. - ответил Алексей.


- Так? - поторопил Филипп.


- Двое даже дружили. У остальных никаких пересечений нет.


- Кто?


- Ашер Шехтер и Роман Ульянченко. Кстати, когда Шехтера "накрыло", он вдруг решил взять фамилию бабушки и даже паспорт сменил, на фамилию Левин.


- Почему? - с интересом сдвинул брови Филипп.


- Ну, я Кольке позвонил, Стельмаху. Он ведь у нас тоже... немножко еврей. Так он навел справки и сказал, что Шехтер - это мясник, если на их... языке. А Левин - это, вроде как, из левитов...


- А, да, - припомнил Филипп, - Те, что в храме служили, тесно общались с богом через ковчег, и даже летать умели.


- Вот-вот.


- Так что там о нем?


- Он учился вместе с Ульянченко, в техникуме.


- И они общались?


- Ну, как говорят, сперва друг друга на дух не выносили.


- Подожди... - Филипп покопался в бумагах, отыскивая сведения об обоих, - Конечно, Шехтер-Левин - темный, а Ульянченко - светлый. Понятно.


- Так вот, перед выпуском они вдруг стали друзьями.


- Серьезно? А Ульянченко фамилию не хотел поменять? 


- Нет. Он после смерти Левина вообще ничего не хотел. Потом вроде как успокоился... И вот - Колесо обозрения.


Филипп вздохнул. Ашер погиб три года назад, выпал из окна своей комнаты, с пятого этажа... Филипп потер лоб... Иной. Светлый. Левит... Глянул на Алексея. Тот молча кивнул. Вот тебе и левит.


- Роман был увлечен славянской мифологией. Знакомые пару раз слышали, как Ашер называл его Семаргл. Вроде как прозвище.


- Семаргл... Извини, я не очень сведущ... - Филипп вопросительно посмотрел на Алексея.


- Небесный пёс, - пояснил тот, - Вестник богов, летавший на крыльях между мирами.


- Ясно. А он Ашера как-нибудь называл?


- Нет, вроде только по имени, - пожал плечами Алексей.


И тут в дверь постучали.


- Филипп, простите пожалуйста, - Лера виновато протиснулась в приоткрытую дверь, - Там какой-то человек, очень хочет видеть Алексея.


- Кто? Как зовут? - удивился Алексей.


- Он не назвался, сказал, что вы всё равно его не знаете. Но у него друг пропал...


- Подождите, - вдруг спохватился Филипп, - Человек?


- Ага. Он человек, но друг иной, светлый. - Лера вытаращила испуганные глазищи, подведенные ярко фиолетовым, - Он вообще-то сказал, что ему нужен глава Дозора, но почему-то Алексей. 


Требуемый поднялся:


- Пойду гляну... что за северный олень.


Вот тут и вернулось к Филиппу то неприятное ощущение, что всё вновь выходит из-под контроля и, едва распутавшись, запутывается еще больше.



========== Часть 13 ==========


Балор


Он, сколько себя помнил, никак не мог понять - зачем людям снятся сны? Сам он терпеть не мог засыпать. Предстоящая необходимость заснуть пугала его, напрягала. И в бытность свою ещё человеком, он перепробовал всё, способное хотя бы смягчить панический страх отхода ко сну. Алкоголь, успокоительные препараты, и даже наркотики. Ото всего этого приходилось отказываться, когда по итогам выяснялось, что вреда выходит больше чем проку.


Балор не видел хороших снов, даже став иным, и выяснив множество техник, проектирующих собственный сон. Всё это оказалось невозможным для него. Его сны, если снились, всегда были плохими, и проснувшись, он чувствовал себя не отдохнувшим, а ещё больше усталым. 


Каждый раз Балор, как мог, оттягивал момент отхода ко сну, но телу необходим был отдых, и он в итоге смирялся, укладывался в мягкую постель, в полной темноте, чувствуя как нарастает в груди тревога, сжимая сердце. И наконец - тяжелый, давящий переход, как по мрачному, темному тоннелю, туда, в безвременье, где измученный рассудок терял контроль над собой и над миром.


- Давай, я усыплю тебя, - предложила Медея, кладя прохладную ладонь ему на лоб.


Добрая девочка, она не понимает. Он бы и сам мог усыпить себя, но... Паники это не отменит. Смерти он не боялся так, как сна. Смерть проще, спокойнее. Просто перестанешь существовать, и ничего не будешь чувствовать.


- Нет, - ответил он, - Расскажи лучше, какие новости от Пана. Он обыскал все места, где бывал Семаргл?


- Все. Все, какие знал. - Медея сразу убрала руку и отодвинулась. 

Значит, всё плохо.


- Нашёл?


Пауза.


- Нет. Но там везде и дозорные побывали. Да ладно, если записнушку и нашли, то вряд ли что-то поняли.


- Кое-что поняли, - тяжело бросил он, - если на месте не оставили.


- Я займусь, выясню. - торопливо заверила Медея.


- Нет, - возразил он, - Я сам. Или Кернунну скажу. Так будет проще.


- Ты думаешь... - она смущенно помялась, прежде чем продолжить, - Думаешь, там может быть что-то, что выведет их на нас? На тебя?


- Нет, конечно. Семаргл был не дурак. Наоборот - умница. - Балор вздохнул с сожалением, - Он искал кое-что, по моей просьбе. И у меня есть все основания считать, что нашел. Его записную книжку НАДО найти. Раньше, чем её найдут другие. И смогут разобрать записи.


Филипп


Парню, явившемуся в Дозор было двадцать пять. Он жадно смотрел по сторонам, разглядывал собеседников, словно попал в сказку или параллельный мир. Ему всё было любопытно, странно, удивительно. Хотя, по сути, ничего такого уж удивительного он пока не видел.


- Но Саша говорил, что глава Дозора - Алексей Гаев? - неуверенно сказал гость, оказавшись в кресле напротив.


Алексей сидел с другого боку, с тревожным интересом рассматривая ночного визитера.


- Я приехал недавно. - пояснил Филипп.


- Понятно.


- Так, ещё раз, подробнее. Кто вы, и что произошло?


- Я? - парень с трудом сосредоточился на вопросе. Кажется, в придачу ко всему он ещё и боялся, - Моё имя - Акимов Всеволод Васильевич. Мне Саша сказал...


- Что за Саша? - переспросил Филипп.


- Александр Казанцев. - пояснил за гостя Алексей, - Приятель мой. Мы пересекались, когда я работал в "Ремстрое". Светлый, пятый уровень. Я его звал в Дозор, когда мы только начали здесь работать. Он отказался. - и спросил у Всеволода, - Так что произошло?


Ночной визитер смущенно сморгнул, шмыгнул носом. Да уж, двадцать пять - это по паспорту, по виду он и на двадцать не тянул. Щуплый, светлые вьющиеся волосы до плеч, ямочки на щечках, улыбается робко. Худые длинные пальцы нервно теребят концы тонкого шарфика.


- Сашка пропал. Он говорил мне, что если с ним что-то случится, чтобы я сюда пришел и сказал.


- Давно пропал? - спросил Филипп.


- Позавчера.


- Что он делал, чем занимался? Почему он думал, что с ним может что-то случиться? - это уже Алексей.


- Какой-то... - парень поджал губы в сомнении, правильно ли общается с этими странными... людьми? - Какой-то иной предложил ему работу. Я так понял. Саша почти ничего мне особенно не рассказывал, вы же понимаете... - вдруг сообразил что-то, встревожился, - А вы мне потом память сотрете, да?


Светлые переглянулись.


- Не обязательно. - заверил Филипп. - Если вы не будете рассказывать людям об иных. 


- Я не буду, - торопливо заверил Всеволод, - Зачем мне это? Я и раньше никому не рассказывал. Понимаю же.


- Продолжайте, пожалуйста. Что случилось с вашим другом?


- У Саши были какие-то подозрения на счет этого... иного. Не сразу. Он проработал-то всего недели две.


- И какую работу он выполнял?


Парень пожал плечами:


- Строительство, как обычно. Какой-то загородный коттедж. Он, и еще пятеро. Остальные - люди, не иные. Саша говорил, что хорошо заработает, потому что заказчик - иной, сильный. Такие в деньгах не нуждаются и не жмутся в расходах. Но потом, через день-другой, Саша стал какой-то мрачный, молчал всё время, думал. Потом сказал мне, чтобы я запомнил ваш адрес.


- Вообще ничего больше не говорил? - не поверил Алексей. - Может, догадки какие?


- Я не знаю... - гость помялся, - Я так понял, что Саша услышал какой-то разговор... который не должен был слышать. Увидел кого-то.


- Так, где коттедж находится? - спросил Филипп.


- Не знаю. - Акимов развел руками, - Я в Сашины дела не лез. Он сам говорил: лучше не лезь, меньше знаешь - крепче спишь.


Филипп вопросительно глянул на Алексея. Тот кивнул. Гость замер с пустым взглядом. Неприятная процедура, что сказать, но иногда приходится читать людское сознание.


Ага. Собственно, всё то, что и раньше предполагалось. Александр и Всеволод были любовниками, жили в одной квартире. Однако, таких уж пылких чувств не было... Так, а это что? Вот сукин сын! А ещё светлый! Вот откуда эта неуверенность и едва заметная замедленность в движениях.

 

В большинстве случаев все происходит само собой, иные подсознательно, и даже не желая того, привлекают, притягивают к себе людей. Но тут простая симпатия была искусственно усилена магией. Вот почему Акимов не особенно похож на того, у кого любимый человек (друг) пропал в неизвестном направлении, а возможно и погиб. Воздействие тает со временем, его приходится подновлять. Сейчас подновлять некому. Пожалуй, парня можно и вовсе не трогать, через пару недель он и так вообще ничего не вспомнит.


И ещё кое-что в памяти. Фото. Где-то в их квартире хранилось некое фото, где запечатлен пропавший с кем-то... Заказчик? Но ближе рассмотреть не получилось.


Филипп перекинул Алексею краткий образ того, что удалось узнать. И заговорил с приходящим в себя Всеволодом:


- Что ж, спасибо за визит. Мы обязательно найдем вашего друга. - повернулся к сотруднику, - Алексей, проводи, пожалуйста нашего гостя, и проведи необходимый осмотр квартиры, хорошо?


- Хорошо. - ответил тот, вставая. Узнанное не порадовало и его.


Посидев еще немного в одиночестве, перебирая оставленные Алексеем документы, Филипп решил всё же отправиться на покой. Голова совсем перестала соображать, распухнув от обилия свалившейся за сегодняшний день информации.


Он покинул кабинет. Лера тоже засобиралась. Накинула на плечи ярко-красное балахонисто-короткое пальтишко.


- Филипп, давайте я вас подвезу.


- Вы на машине? - с внутренним сомнением спросил он. Лера мало походила на человека, который способен выучиться водить, и вообще иметь машину.


- Ага. - она сразу смутилась, - У меня правда "Москвич", старенький. Мне папа свой отдал.


- Хорошо. - кивнул Филипп, - Идёмте.


В холле они вдруг столкнулись со Степаном.


Раздевалка и комната отдыха для дозорных находились на первом этаже, за дверью слева от лестницы, но Филиппу показалось, что Степан намеревался подняться на второй этаж, а увидев спускающихся, мгновенно передумал. Да и вообще был удивлен встрече, не ожидая застать в здании никого, кроме охранника на вахте.


- Как дела? - спросил Филипп.


- Спокойно. - отозвался Степан. - Тёмные пока присматриваются, что можно ждать от нашего нового начальства. А вот дальше... - он сунул руки в карманы и нахмурился, - Дальше, боюсь, придётся туже. Нам бы... штат расширить.


Филипп подумал немного.


- Займётесь? - спросил он у Степана, - Как мне известно, светлых в районе не мало. Дозор обеспечит жилье в городе, если будет необходимость. Только вот...


- Я понял, - Степан усмехнулся в своей манере, снисходительно, словно знал какую-то тайну, - Учту ваши требования к кадрам.


Филипп решил пропустить насмешку мимо ушей.


- Вы сейчас домой?


- Да, - ответил Степан, - переоденусь только.


На сей раз, он свернул за лестницу, к раздевалке.


Машинка у Леры оказалась чистенькая, ухоженная. Да и водила светлая неплохо, уверенно. Ехали молча. Оба устали, и желали сейчас только разбрестись по домам, по постелям, заснуть. Чтобы проснуться не позже семи. Такая работа. Это дозорным позволительно днём выспаться перед ночной сменой, Филиппу и Лере такое не светило.


- Подождите! - вдруг сказал он так резко, что Лера, вдарив по тормозам, чуть сама не стукнулась об руль.


На одном из перекрестков Филипп уставился на пару светящихся неоновых вывесок.


Здесь, в полуподвальном помещении жилого дома находился склад-магазин спиртных напитков. На фасаде над входом была изображена жизнерадостная, пышнотелая и скупо одетая девица с поднятыми руками, в одной из которых покачивался бокал с некой жидкостью.


Впрочем не она так поразила Филиппа. С вино-водочным соседствовала аптека под названием "Панакея". И над её входом была изображена светящаяся змея, обвившая красный крест. При определенном ракурсе создавалось впечатление, что девица собирается покормить змею с руки.


- Что? - не на шутку встревожилась Лера.


- Ничего. - задумчиво ответил Филипп, - Возможно, мне показалось.


Но про себя решил, что обязательно прогуляется по этой улице завтра, и хорошенько обдумает вероятную связь увиденного с пророчеством цыганки.


И едва двинувшись вперед, им вновь пришлось притормозить. Прямо наперерез им выскочил мотоцикл, за рулем которого сидел Алексей.


Ощущая странное возбуждение, будто чувствовал что-то грядущее, неприятное, Филипп вышел из машины и подошел к снимающему шлем светлому магу.


- Ты что тут делаешь? - резко спросил он, отлично понимая, что не бывает в жизни таких совпадений.


Алексей же был спокоен и невозмутим, как всегда.


- Задание выполнял, товарищ начальник, - улыбнулся он, - А вы домой, или тоже сюда?


Филипп сделал несколько шагов, становясь напротив дома, где в освещенном подвале даже сейчас шла торговля. Аптека, правда, не работала.


- На каком этаже живет Всеволод? - бросил он наугад.


- На пятом. - Алексей встал рядом, указав двумя пальцами на одно из освещенных окон.


Следом подтянулась Лера, встала позади мужчин.


Трое светлых иных стояли посреди дороги, пустой в этот час, и смотрели вверх, на две вывески и окно над ними.


На балкон вышел Всеволод, в джинсах и распахнутой рубашке. Постоял, будто не видя зрителей внизу, и принялся перебираться через бортик, с явным намерением прыгнуть вниз.



========== Часть 14 ==========


Всеволод


Утро начинается с кофе. И новостей. Не всегда хороших.


Не то что бы Филипп чувствовал себя уж очень не выспавшимся, но проведенный в больнице остаток ночи и всего три часа сна утром давали о себе знать.


И сейчас есть возможность за чашкой кофе, в тишине и покое поразмыслить кое-над чем. Ну, например, хотя бы над тем, что ночью в кабинет кто-то пытался проникнуть, пока там никого не было. Войти, конечно же, не удалось, Филипп позаботился. Собственно, он об этом и не узнал бы, но сработала одна из статуэток Алексея. Просмотрел запись с видеокамер и... никого, разумеется, не увидел. Камеры стоят на всякий случай, и рассчитаны на людей, но любой иной может легко их обойти.


Так, а что Степан? Степан (если верить видеокамерам) покинул здание Дозора примерно через полчаса после Филиппа и Леры, немного поболтав перед уходом с Валентином на вахте.


Ну что ж, одно можно сказать - не зря Алексей установил по всему зданию свои творения, ох не зря!


Филипп разложил перед собой оставленные Алексеем бумаги, но... 


Работать не хотелось. Хотелось вспоминать, перебирая заново все события прошедшей ночи, так странно и неожиданно, из тревожных перешедшие в категорию приятных...


* * *


Разумеется, Акимова, без колебаний сиганувшего с балкона своего пятого этажа, они, вдвоем с Алексеем, успели подхватить.


Филипп, за пару секунд его полета, перебравший в уме множество разных объяснений такого поступка, поспешно принялся сканировать парня на предмет постороннего воздействия. Ведь кто-то пытается его убрать, как свидетеля, верно? И едва дождавшись ухода из его квартиры Алексея, ему внушили мысль покончить с собой? И это очень напоминает предыдущие случаи.


Парня трясло, как в лихорадке, а глаза были совершенно стеклянными. Он безвольной тряпичной куклой болтался в руках двоих светлых.


Опешившая Лера стояла рядом, зажимая рот ладонью. Не привыкла она к таким зрелищам.


- Лерка! - первым опомнился Алексей, - Звякни Тайке, пусть встретит. Отвезешь нас? Я только "Харлея" своего в подворотне где-нибудь прикрою.


Что? Куда? Филипп глянул на одного и другого подчиненных, не совсем понимая, о чем речь. Алексей кинулся к своему мотоциклу, чтобы предпринять озвученное ранее. Филиппу ничего не оставалось, как подхватить на руки худощавое тело и понести его к Лериному "Москвичу". Лера же, едва успев набрать нужный номер, бросила в трубку лишь пару малоразборчивых слов, и тут же оказалась рядом, предусмотрительно открывая заднюю дверцу машины.


- Ничего не вижу. - посетовал Филипп.


Как-то так получилось, что Алексей оказался на заднем сидении, прижимая к себе вялого парня, уже усыпленного, и согревая его, почти раздетого, терморегулирующей магией. Филипп же сидел рядом с сосредоточенно сжимающей руль Лерой.


- А что ты хотел увидеть? - непривычно зло бросил Алексей.


- Кто-то хотел его устранить, ведь так? - пояснил Филипп. - Кто-то видел, как ты пришел к нему, дождался твоего ухода, а потом...


- Не множь сложности, - оборвал Алексей. - Тут всё достаточно просто. - перевел дыхание, явно стараясь успокоить собственную злость. - Извини. Это... не тебе, это - Саньке. Он сволочь...


- Подожди, - вспомнил Филипп, - Ты фотографию нашел?


- Нашел. - Алексей порылся по карманам и протянул между сиденьями упомянутое фото. - С Колькой он там. Они рыбачили вместе. И про коттедж узнал. От Кольки же.


- И?


Филипп принялся рассматривать снимок, на котором бывший дозорный Стельмах стоял рядом с невысоким, темноволосым мужчиной весьма средней внешности. Оба они были в рыбацком камуфляже и с удочками в руках. У их ног стояло ведро, полное пойманной рыбы.


- Серапину он коттедж строил. Вот и всё.


Алексей замолчал, погруженный в какие-то свои, нелёгкие терзания.


- Но почему?.. - начал Филипп.


Дозорный поправил голову спящего Всеволода на своем плече, поерзал, всё же прикрыв его полой своей кожанки. Он с сомнением посматривал на Леру. Не хотел говорить при ней? Действительно, так и есть.


- Потом. - бросил он.


Лера зарулила на автостоянку возле стационара по Бабушкинской. Они медленно, с долгой возней, выбрались наружу. Алексей нёс бесчувственного пострадавшего на руках до самого входа в здание. Там, у дверей, их встретила женщина-врач, деловито подставив каталку. Алексей кивнул ей, как старой знакомой, и что-то быстро объяснил, буквально в нескольких словах.


Врачица мельком глянула на Филиппа, недовольно поджимая губы, и тут же отвернулась. Занялась пациентом, увозя каталку собственноручно прочь.


Филипп только сейчас понял, с удивлением и оторопью, что перед ним - Таисия Бедрец! Та самая! Но теперь её пышные волосы были непостижимым образом скручены и упрятаны под медицинскую шапочку. Макияж более чем скромный. Строгий светло-салатовый медицинский халатик скрадывал завидные формы, на ногах мягкие тапочки. Да и сама по себе она уже не была той грозной фурией, с которой он познакомился несколько дней назад.


- Филипп, - вывел его из раздумий Алексей, - Давай-ка Лерку домой отпустим? Чего она тут? Поздно уже.


- Да, конечно. - рассеянно ответил он, с трудом приходя в себя от удивления. - Идите, Лера.


Девушка вздохнула, пожелала спокойной ночи обоим мужчинам, тут же с сомнением покачав головой, и ушла.


- Пойдем, поговорим. - предложил Алексей, кивнув в сторону скамейки у окна.


В просторном холле приёмного покоя было почти пусто. Какая-то женщина, видимо, приехавшая с недавно срочно госпитализированным, продолжала оформлять документы на посту у медсестры. Скорчившийся на одной из скамеек мужчина, похоже, ожидал врача. Ещё один откровенно дрых, забравшись у угол, и крепко запахнув полы куртки.


Филипп не удержался, и просканировав первого мужчину, снял боль и подлечил медленно но верно переходящий в язву гастрит. Глава Дозора мог себе это позволить, у него теперь был расширенный лимит на лицензии.


Алексей на это одобрительно кивнул. Филипп знал, что он свои годовые лицензии уже успел оприходовать, едва получив. Теперь наверняка с нетерпением ожидает новых, но до их получения больше пяти месяцев. Светлым трудно удержаться, особенно таким молодым.


Дозорный хотел закурить, даже почти извлек из кармана пачку сигарет, но передумал. Вытянул вперед ноги и облокотился спиной на стену.


- Итак, - поторопил Филипп, - Что ты мне хотел сказать, без присутствия Леры?


Алексей глянул на него, и тут же отвернулся:


- Я дурак. Думал, так лучше будет. Когда пришли к этому... Акимову, я видел, что Санькина магия уже с него слезает, как старая кожа. Ну, и ускорил немного процесс. Подчистил в мозгах, и вообще... Он казался спокойным. Даже чаем меня напоил. А потом... вот.


- Что? Вот? - Филипп сам начал понимать, но хотел услышать.


- А ты себя представь на его месте. - тяжелый вздох, - Он ведь этих отношений не выбирал. Считал Сашку другом. А он... Если я его найду, я ему морду набью. За такое. - Алексей негодующе покачал головой, - Я бы и себе набил. За невнимательность. Как я мог не знать, что он мальчишку... Светлый же! 


- Разве ему было так плохо? - попытался успокоить Филипп, - Парень - явный гей. Казанцев о нем очень заботился, и вряд ли так уж принуждал. Даже открылся ему. Это, конечно, не порядочно, но...


- Ты серьезно сейчас? - Алексей с удивлением глянул на него, - Не порядочно? Я не знаю, конечно, может в Москве так принято? Ты тоже так делаешь, когда хочешь кого-нибудь в постель затащить? - и спохватился, - Извини.


- Не делаю. - Филипп почему-то посчитал необходимым пояснить. Собственно, у него самого, необходимость в сексе возникала крайне редко. А длительных отношений, как таковых, пока не случалось вовсе. - Но мне сомнительно, что это может стать... таким уж стрессом. Это ведь не изнасилование. Просто чувства были немного усилены, вот и всё. Я не оправдываю Казанцева, и если... когда мы его найдем, ему серьезно достанется...


Возможно, Филипп просто был таким бесчувственным сухарем по жизни, но тревога Алексея всё равно была ему не совсем понятна. К счастью, к ним вышла Таисия, обрывая неприятный разговор. Мужчины встали ей навстречу. Она посмотрела на Филиппа, сверкая заранее злыми глазами, и поколебавшись, заговорила с вызовом:


- Это не совмещение. Я работаю здесь в свое свободное от работы время. Считайте волонтерством. И потом, я целитель, мне практика необходима.


Филипп проглотил приготовленный выговор, и сдержанно кивнул:


- Я понимаю. Так что там наш... молодой человек?


- Спит. - Таисия тайком вздохнула с облегчением, но всё равно вид держала независимый и недовольный, - Я ему успокоительное поставила. Могу витамины добавить. Кроме нервного срыва ничего не вижу. Надеюсь, вы мне поясните, что произошло?


- Это Сашки Казанцева друг, - ответил Алексей, - Сашка пропал. А он в Дозор пришел, сообщить, как ему Сашка велел в случае чего.


- А, ну тогда понятно. - Таисия смерила Филиппа тяжелым взглядом с головы до ног, явно намекая, кто именно парня до такого состояния довел.


Филипп фыркнул и отвернулся. Эта женщина и сама неплохо умела вывести из себя, до такой степени, что даже его взрощенная годами работы над собой выдержка давала сбои.


- Вы его нашли? Казанцева? - спросила Таисия.


- Не успели ещё. - усмехнулся, что-то себе смекая, Алексей. И добавил, - Я могу возле него подежурить. На всякий случай.


- На какой? - удивилась Таисия.


Филипп её недоумение разделял.


- Ну, - неожиданно спутался Алексей, - Он же свидетель. Типа. Мало ли.


- Ну дежурь. - целительница пожала плечами.


Алексей глянул на начальника. Филипп подумал, и кивнул, всё же добавив:


- В десять ты мне будешь нужен. Поспи хоть немного.


Но дозорный, беспечно отмахнувшись, уже направился к больничному лифту, так, словно каждый день тут бывал, и знал точно, где и кого следует искать. 


Впрочем, может, так оно и было? Ведь Таисия, здесь, похоже, давно работает? И Алексей вполне мог наведываться к ней в гости. Достаточно часто. Почему-то эта мысль вызвала в Филиппе недовольство. Он легко и наскоро это недовольство себе разъяснил: Таисия нарушает его строгий приказ, отделываясь отговорками и пустыми оправданиями, а Алексею, наверное, делать больше нечего, как возле неё околачиваться, пока дела простаивают.


Сам не заметил, как целительница, небрежно кивнув, тоже ушла, и он остался один.


Ну хорошо. Пора и ему домой. Домой? Да, надо бы озаботиться покупкой какой-нибудь квартирки. Чтобы было куда возвращаться после рабочего дня. Хотя... ему и в гостинице не плохо.


Очень может быть, что в придачу ко всему, от отца он получил в наследство и эту неприкаянность "без родины, без флага". Конечно, у него была своя комната в квартире матери, но он не любил там бывать с тех пор, как она официально вышла замуж за Егора. Ещё была комната в квартире Городецких, где он частенько ночевал. Но именно что - ночевал. У него совсем не было ДОМА, не было места, где бы он ЖИЛ. Так с чего бы здесь, в этом городе, делать исключение? Да и на долго ли он здесь? Ведь даже Гесер дал понять, что это лишь "на первых порах", чтобы Филиппа к делу приставить.


И теперь выбор за ним. Если он всё же купит себе квартиру, постоянную квартиру здесь, то для его нынешних подчиненных это будет означать, что он не собирается уезжать. Откуда им знать, что это ничего не значит для него самого?


Он медленно выбрел на крыльцо. Вдохнул холодный осенний воздух, кисловато пахнущий опавшей листвой, промоченной дождем. Спустился по ступенькам. Пешком дойти до гостиницы? А что, можно.


Но не сделал и пары десятков шагов. Рядом притормозила новенькая, блестящая под фонарями золотисто-зеленая машинка. Из окошка выглянуло ярко накрашенное женское лицо, привычно окруженное бурей тёмных локонов.


- Садись, начальник, подвезу. - предложила Таисия.


Он усмехнулся, и забрался в салон.


========== Часть 15 ==========


Евгеша


Поработать толком так и не дали. Звякнул телефон внутренней связи.


- Филипп, к вам посетитель. - сообщила Лера, как-то неуверенно.


- Кто? - напрягся глава Дозора.


- Евгений Жальцев. Из Дневного. Говорит, вы его знаете.


Несколько секунд Филипп честно пытался вспомнить такого. И не смог. Пожал плечами - посмотрим. И велел:


- Пусть войдет.


Интересно, с какой целью Дневной мог отправить тёмного, и что сие означает? Филипп попытался понять, но так ни к какому выводу не пришёл. Ровно до тех пор, пока после аккуратного стука в дверь и разрешения войти, он не увидел перед собой...


Кафе "Антарктида", Серапин, Евгеша - всплыла в голове причинно-следственная связь.


Жальцев напоминал стервятника в очках. Худой, сутулый, с неопрятно лежащими жиденькими, блеклыми волосами и невнятными глазками за округлыми стеклами, серый костюмчик сидит на нем как-то неловко. И вообще весь он неловкий и неказистый. Но ощущение создается, что вряд ли его это так уж тяготит.


- Здравствуйте. - сказал тёмный.


- Входите, - разрешил Филипп, - Садитесь.


К тёмным он относился достаточно спокойно, не очень-то разделяя их от светлых. Случалось Филиппу видеть рядом Гесера с Завулоном, и особой такой разницы между ними он тоже не ощущал. Просто интересно, что ему тут надо? Из-за цыганки?


"Евгеша" осторожно опустился на стул, будто опасался, что он под ним тут же развалится. Сложил на столе перед собой переплетенные пальцами кисти рук. Этакая помесь неуверенности с достоинством.


- Я вас слушаю. - сказал Филипп.


Евгений тихонько кхекнул, прочищая горло:


- Я прислан из Дневного Дозора для ведения совместного расследования по делу самоубийц. - он сделал многозначительную паузу, - А так же для урегулирования прочих вопросов, какие могут возникнуть.


- Вот как? - только и успел произнести Филипп.


Зазвонил городской телефон. Он взял трубку, мысленно скептически хмыкая над тягой некоторых тёмных начальствующих особ к показухе и понтам.


- Доброго. - сказал в трубке Серапин, - Евгеша мой у тебя уже? Так вот - подтверждаю, я отправил. Пользуй его как хочется. И, это, информация у него кой-какая ещё есть. Для обмена, так сказать. Про Алку, там, и прочее, - он сделал паузу, явно не предназначенную для того, чтобы Филипп имел возможность хоть слово в нее вставить, - Я тут подумал, какого хрена, а? Чего это на нашей территории народец из окошек сигать будет, нас с тобой не спросясь, так? Непорядок. Ты не боись, ничего такого лишнего Евгеша у тебя вынюхивать не будет, гарантирую. И если чего ещё надо, звони. Понял, да?


- Понял. - сказал Филипп трубке, запиликавшей короткими гудками, едва дождавшись его ответа.


Сохранять невозмутимую физиономию давалось всё тяжелее. 


Не так-то прост Серапин, как может показаться. Например, легко и небрежно скинул все хлопоты по расследованию на плечи светлых, пожертвовав на это дело "с барского плеча" одного из своих, загодя продемонстрировав при личной встрече, что посылает тёмного не из последних. Того, что этот тёмный станет что-либо "вынюхивать", Филипп не опасался, поскольку, по большому счету, вынюхивать в едва образовавшемся Дозоре пока и нечего. И обмен сотрудниками в некоторых ситуациях - обычная практика. Больше напрягала шустрость Серапина, который дал понять, что уже осведомлен о ночном происшествии - работают, дескать, тёмные, и днем, и ночью, а глава их "высоко сидит, далеко глядит, всё видит"


- Минуту. - попросил Филипп у гостя, и набрал на смартфоне Алексея, - Ты уже у себя? Зайди, пожалуйста. - и пояснил для тёмного, - Сейчас придёт Алексей Гаев, он занимается этим делом. Будете работать с ним.


- Это хорошо. - важно оценил Евгений.


Алексей явился быстро. Кивнул тёмному, как знакомому. Такому, впрочем, к которому не испытывает особой приязни, а даже наоборот. Евгений ответил ему вежливым "добрый день", и голову склонил слегка. 


Светлый дозорный выглядел хмурым и немного помятым - ему после дежурства тоже выспаться не дали.


- Вот, Алексей, - пояснил Филипп, - Евгений прислан Дневным Дозором для ведения совместного расследования. Вы знакомы?


- Есть немного. - подтвердил подозрения Алексей.


А тёмный коротко, одними губами, улыбнулся, поглядев на него.


В голове мелькнула одна мысль.


- Скажите, Евгений, вы давно в городе? - спросил Филипп.


- Чуть больше полугода. - с готовностью ответил тот, - Серапин Миронович пригласил. Я раньше с ним работал. Приходилось.


Упущение, - подумал Филипп, - Обязательно надо выяснить, что за иной этот Евгений.


- Но город я успел хорошо изучить, - предупреждая следующий вопрос продолжил гость, при этом почему-то напряженно глянув на Алексея.


Интересно.


- Так что там за вопрос по Алле Гориленко?


Евгений улыбнулся с намеком на шутку:


- Серапин Миронович велел поинтересоваться, что вы такое с ней сотворили, что её пришлось госпитализировать? А, впрочем, к вашим воспитательным мерам он относится с пониманием.


- Так она в больнице? - нахмурился Филипп.


- Да, в кардиологии. Причем, очень смутно помнит, где последние сутки была и что делала.


- Так. - медленно произнес Филипп, - Это жаль, - посмотрел на мгновенно подобравшегося Алексея, - Мне бы хотелось получить разрешение на...


- Допрос? - деловито прищурился Евгений.


- Нет, речь не о допросе. А скорее, о беседе. Нужно кое-что выяснить. Уточнить.


- Это относится к делу? - проявил догадливость тёмный.


- Ещё не знаю. - честно признался Филипп, - Пока... Считайте интуицией.


Может, и не относится, но... - подумал он про себя, вспомнив перепуганную цыганку. "Деток пожалей... деток..." А ещё - девушку с вывески, кормящую с руки змею.


- Думаю, беды не будет, если мы с Алексеем Николаевичем её навестим. - согласился тёмный.


Ну, понятно. Совместное расследование - оно совместное и есть. Теперь этот Евгеша постоянно будет при Алексее таскаться. И, судя по лицам, вряд ли обоих такая перспектива радует.


Однако, Алексей выглядел сейчас более живым и воодушевленным, чем раньше.


- Так мы прямо сейчас в стационар? - предложил он.


Вот в чем дело, - догадался Филипп, - Где-то там, в том же стационаре, только на другом этаже, лежит Всеволод Акимов, которого Алексею утром пришлось оставить ради службы. Странно. Или Филипп недопонимает этой светлой сверхзаботы из-за собственной природной холодности, или...


- Можно. - разрешил он, и предложил, - Евгений, вы не подождёте Алексея в приёмной?


- Да, конечно. - тёмный поднялся, с пониманием кивнув, и покинул кабинет.


- Что Акимов? - спросил Филипп, как только дверь закрылась.


- Да как сказать... - Алексей поморщился, - Тая сказала, что физически здоров. Только гемоглобин немного повысить. Но это дело нескольких дней...


- Так что тебя беспокоит?


- Я боюсь, ты можешь оказаться прав, и за ним может вестись слежка, - принялся врать Алексей. - Я попросил Таю придержать его пока. - и добавил честно, - Да и не стоит ему пока одному. В палате всё-же с людьми пообщается, персонал там хороший. И... Я могу за ним приглядеть. В свободное, разумеется, время.


Ну, допустим, - подумал про себя Филипп. А вслух сказал:


- Пригляди. Если так считаешь нужным. А Евгений этот? Ты его давно знаешь? Что он такое?


Алексей сразу нахмурился:


- Неприятный тип. Хитрый. С ним расслабляться не советую. У меня... - он подумал, - такое ощущение иногда, что это он в Дневном верховодит, а не Серапин. Даже если сам Серапин уверен в другом. Словом, как Евгеша решит, так всегда и бывает.


- Ты сможешь с ним работать?


- Справлюсь.


Алексей поднялся.


- А что с Казанцевым? - спросил Филипп.


- Степан занимается. - ответил Алексей, - Я ему всю информацию передал. Думаю, к вечеру у нас будет хоть направление. - и добавил уверенно, - Степан опытный, свое дело знает.


У Филиппа были большие сомнения насчет Степана, но он не стал их озвучивать. Нет, опыт у него, бесспорно, есть. Вот только дело он знает именно что - своё. И насколько его цели совпадут с дозорными - тот ещё вопрос.


* * *


Они покинули здание, уселись в "Жигуленок", принадлежащий Дозору, Алексей - за руль, Евгений - рядом. И всё это молча. Молчали и первые несколько минут пути. Светлый на попутчика даже не смотрел.


- Долго будешь злиться? - наконец спросил Евгений.


- Я не злюсь. - Алексей с трудом сдержался, чтобы не сказать что-нибудь резкое.


- Ты же понимаешь, что я поступил по Договору, как следовало. В чём тогда проблема?


- Ни в чём. 


- Нам придется работать вместе. - наставительно заметил Евгений, - Какое-то время. Лучше будет избавиться от негатива заранее, на берегу.


Алексей мысленно сосчитал до десяти, и только потом ответил на выдохе:


- Я понимаю, что ты поступил по закону. Вот только Фёдору это объяснить никогда не смогу.


- А следовало бы. - заявил тёмный, - Думаешь, долго он сможет притворяться перевёртышем? Даже если вы все будете делать вид...


- Хватит! - оборвал Алексей. - Мы это уже обсуждали. Давай, замнём для ясности. И лучше делом займёмся. - он сделал паузу, - Насколько я понял, у тебя есть что-то...


- Есть. - Евгений пожал плечами, сдаваясь, провел ладонью по своим редким волосам, приглаживая их. - Смартфон Ульянченко так и не нашли? - Алексей на это отрицательно мотнул головой, - Я настоял повторно опросить всех его согруппников. Трое показали, что у него имелся блокнот, где он вёл записи. Возможно, дневник. Не находили?


Алексей вновь отрицательно мотнул головой, внимательно слушая.


- Что за блокнот?


- Похоже - дневник. Иногда он на парах делал в нем какие-то записи, своеобразным шифром.


- Это девчонки дневники заводят. - возразил Алексей. - Да ещё с шифром.


- Ульянченко с блокнотом не расставался. Значит, в нём могло быть что-то достаточно важное. Вашим он не встречался?


- Какой хоть? - без особого интереса спросил Алексей.


- Подарок Шехтера. Он им очень дорожил, особенно после...


- Как выглядел? - перебил светлый.


- На обложке собака с крыльями. - ответил Евгений, - Я навел справки, это может быть...


- Семаргл. - выдохнул Алексей, тормозя на автостоянке у стационара.


- Верно. Может быть, мы съездим к нему домой, и ещё раз поищем среди личных вещей?


- Логику включи. - выбираясь из машины посоветовал светлый, - Если он с блокнотом не расставался, то дома его точно нет. В морге он не засветился среди вещей...


- Как и смартфон. - вставил Евгений.


- Точно. А это значит...


- Кому-то отдал? - Евгений семенил следом за светлым, изо всех сил делая важный и независимый вид, - Или... - он даже притормозил на ходу, осененный догадкой, - Или он выпал при падении!


- Съездим в парк. - согласился Алексей. - Поищем. Потом.


========== Часть 16 ==========


В Дозор Алексей вернулся уже вечером, злой и хмурый. Что, надо сказать, было для него совершенно не характерно. Он не любил злиться. И при возникновении хотя бы намека на повод разозлиться, всех-всех старался оправдать. Он искренне верил, что плохое люди (и иные) делают по недоразумению и недопониманию. Либо в импульсивном порыве, когда времени подумать не остаётся, и тёмная сторона личности, каждому данная от природы, берёт верх. Сам таким бывал, чего уж тут. А после сожалел о сделанном или сказанном. Ругал себя, но тяжелей всего было - извиняться. Это всем трудно. Так может, и все прочие тоже сожалеют о своих плохих поступках, но не признаются, даже перед самими собой, просто потому что это трудно? 


Нет, он не был наивен, и обмануть его ради каких-либо целей было нелегко. Да и иному, конечно, проще простого влезть в мысли любого человека, но... Алексей поступал так крайне редко. Может, просто расстраиваться не хотел? И разочаровываться в своих убеждениях?


Но вот сегодняшний день выдался каким-то невыносимо тяжелым. Во-первых, он не любил Евгения, и старался вообще не пересекаться с этим тёмным. А тут, как на зло, целый день пришлось провести с ним буквально бок о бок. Во-вторых, истерика Аллы Гориленко не шла из головы. А пуще всего - Всеволод. С ним вышло совсем плохо. М-да... И что делать с ним, и с этим со всем - совершенно не понятно...


В Дозоре на вертушке дежурила Тая. От этого сразу поднялось настроение. Тайка умеет одним своим присутствием и подбодрить, и рассеять тучи нависшие над душой, хотя бы временно.


- Чё такой смурной, Лёш?


- Да, фигня. - отозвался он, невольно улыбаясь целительнице. - Сезонная депрессия.


Тайка сегодня выпендрилась, завязала свои шикарные волосы в два хвоста, сбросив моментально зрительно лет двадцать. Как школьница, ейбогу.


- Что наш? - Алексей мотнул головой вверх, намекая на начальника, - У себя?


- А как же! - Таисия состроила важную мину, пародируя начальника, и продолжила отчет, - Федюшка только что ушел, мы с ним биологию учили. Парни все на дежурстве. Лерка ещё днём отпросилась к стоматологу, только завтра будет. Пойдём, я тебя чаем напою, Лёш. Пошерстим Леркины запасы. Может, повеселеешь.


Она выбралась из-за стола, и направилась к лестнице, стуча каблучками изящных осенних сапожек. Алексей озадаченно смотрел ей в спину, пытаясь понять, что не так. Погоди-ка, он ведь первый раз её видел на таких вот, блин, шпильках. Был уверен, что она подобную "бабью" обувь на дух не выносит, предпочитая что поосновательней, поудобней, годное для любых жизненных ситуаций. Впрочем, и на таких каблучках она чувствовала себя весьма уверенно.


- Да ты чё, Тай! - спохватился он, - Тебе Филипп по шее не наваляет за то, что пост покинула?


Она обернулась на ходу, ехидно усмехаясь:


- Не наваляет. Пусть попробует. - и добавила шепотом, на ухо, когда он подошел ближе, - Я тебе сейчас фокус покажу.


Они поднялись по лестнице и вошли в приемную главы Дозора. Дверь начальника была чуть приоткрыта. Тая подмигнула Алексею, и сказала громко:


- Филипп, тут Лёша вернулся. Мы с ним чаю попьем?


- Да, конечно, - раздалось из кабинета.


Алексей всей мимикой лица изобразил сущее удивление, а Таисия смешно сморщила нос, и показала ему кончик языка. Вот бестия, эта любого приручит!


Она открыла Леркин шкафчик с чайником и посудой, принимаясь хозяйничать там.


- Лёш, тебе простой черный или с добавками? Тут груша есть и черника.


- Простой. 


Алексей снял куртку, и повесив её на спинку кресла, уселся ближе к столу. Тайка извлекала из шкафчика, расставляя на столе какие-то печеньки-конфетки. Потом замерла перед ним с хитрой миной, прикусив нижнюю губу (ни дать, ни взять - девчонка шалунья, да ещё и с хвостиками!), прошептала одними губами:


- Фокус номер два, - и повысила голос, повернувшись к двери кабинета, - Филипп, идите пить чай, я уже наливаю.


По всем прогнозам полагалось услышать в ответ что-то вроде "Спасибо, Таисия, но я занят, может быть позже." или пожелание принести чай в кабинет, но...


- Да, сейчас. Иду, - раздалось в ответ.


Алексей вытаращил глаза и шепнул на грани слышимости довольной эффектом Тае:


- Нам его не подменили? Ты что с ним сделала?


- Просто я не такой уж тиран и деспот на самом деле. - сказал Филипп, вдруг оказываясь на пороге. - Мои требования дисциплины не сводятся к примитивному исполнению обязанностей в любой без исключения ситуации, - он взял одно из кресел, придвигая его поближе к столику, - К тому же я перекрыл вход в здание, с помощью охранного амулета.


Обычного строгого пиджака на начальнике сейчас не было. Галстук тоже куда-то пропал, а верхняя пуговка белоснежной рубашки была расстегнута. Нифига себе вольности! Алексей серьёзно задумался над происходящим, придвигая к себе кружку. И вдруг всё понял с кристальной ясностью. Вот ведь странность - эти двое не понимали ещё, а он понимал.


Филипп же невозмутимо, словно каждый божий день снисходит до чая с подчинёнными в приёмной, взял конфету из коробки.


- Как успехи? - спросил он Алексея.


- Хреновые. - отозвался тот.


И хлебнув чаю, начал подробный отчет.



* * *


В палате у Аллы Гориленко, Алексей сперва послушно стоял в сторонке. Всё же, она была тёмной, находилась под защитой Дневного, всего лишь официально давшего разрешение на допрос. Ну ладно, на беседу.


Он почти отстранённо наблюдал, как Евгений лёгким воздействием, быстро и ловко, сгоняет из палаты ещё троих бабок, находящихся здесь на лечении. А затем, зачитывает цыганке официальную формулу положенного предисловия.


Впрочем, сейчас Алла Гориленко на цыганку мало походила, без яркого макияжа и цветастого платка. Просто пожилая, усталая женщина, испуганная визитом "официальных лиц". Она запахнула потуже свой темно-синий велюровый халат, больше напоминающий банный. Длинная коса убрана в шишку. Поджала ноги в меховых тапках, скромно пряча их под койку, на которой примостилась.


Евгений же слишком запугивать ведьму не стал. Сразу, после объявления полномочий, перешёл на нормальный человеческий:


- Алла Романовна, сейчас Алексей Николаевич задаст вам несколько вопросов. Постарайтесь ответить на них, хорошо?


Ловкий гад. Такой контраст произвел на бабку впечатление. Сейчас она от радости готова была всё что угодно рассказать, не запираясь.


Тёмный, не стесняясь, сел на соседнюю койку напротив Гориленко, аккуратно поддернув брюки и расправив пиджак. Одними губами улыбнулся Алексею, жестом предлагая сделать то же самое. Но Алексей остался стоять, прислонившись плечом к стене. Алла с испугом и готовностью на что угодно, смотрела на него снизу.


- Алла Романовна, - начал он вежливо, сейчас он видел перед собой не ведьму, а ровесницу его матери, к тому же не совсем здоровую. - Постарайтесь вспомнить чем вы были заняты в день задержания. Подробно. Давайте начнем с момента, когда вы пришли в торговый центр.


Цыганка заморгала с ещё большим испугом. Забормотала почти бессвязно:


- Да я и к сумраку почти не касалась... Мне от матери досталось... Я чуть-чуть... И так ведь видно по человеку... А я что вижу, то и говорю... Хорошее говорю... Люди любят про хорошее...


- Алла Романовна, - притормозил её бормотание Алексей, - Вы помните, хоть примерно, с кем там общались?


- Да я немного... - опять завела она.


И тут вступил Евгений:


- Перечислите, пожалуйста, тех, кому успели погадать.


Догадливый, сволочь.


- Ну... сперва женщина одна, - будто с трудом припоминая, начала Гориленко, - Муж у ней ушел. Ну, я ей сказала, что вижу. Она хотела знать, вернется ли. Вернется, говорю, только ты сама его видеть больше не захочешь. Пьёт он. А у нее сын...


- Дальше, - милостиво кивнул Евгений, странно глядя на гадалку, - Следующий кто был?


- Ещё одна, немолодая. Я ей сказала, что её уволить, сократить хотят. Сказала, что другая работа лучше будет, чтоб не переживала... - как-то заторможенно отозвалась та, - Потом мужчина был... - она запнулась на миг, - Нет, парень, лет двадцать... Он не поверил. А потом поверил. Деньги дал. Сказал, чтобы я той погадала...


- Кому? - недопонял Алексей.


- Девчонка там была. Молодая. Подошла ко мне. Я её за руку взяла, глянула...


Светлый затаил дыхание, готовясь слушать внимательно, но цыганка вдруг замолчала совсем.


- Алла Романовна, - позвал Евгений, - Что хотела знать та девчонка?


- Книжку... искала... - пробормотала цыганка малопонятно.


Мужчины переглянулись.


- Какую книжку? - спросил Алексей.


- Фотокарточку она мне показала... Снимок...


Казалось, женщина впала в какой-то транс. А Евгений, фыркнув нетерпеливо, достал из кармана пиджака кругляш какого-то амулета, потёр его пальцами, даже подышал на него, очевидно выправляя сбитую настройку. Это возымело эффект.


- Парень на фотокарточке, молоденький такой. - вновь заговорила Гориленко, - Рыженький такой. Она мне её в руки дала и спросила, где книжку искать.


- И где её искать? - с интересом подался вперед тёмный. - Что вы увидели?


- Туман там. - цыганка покачала головой, - Сперва ветер был, воздуха много. А потом... - она задумалась, - Смерть.


- А книжка где? - терпеливо и медленно вновь вопросил тёмный, еще раз потирая кругляш, - Где её искать?


- Трава там была. А больше там её нет.


- А где есть? - не отставал Евгений.


Но цыганка молчала, бесполезно морща лоб.


- Погоди, - остановил Алексей Евгения, готового задать новый вопрос, и спросил у Гориленко, - Алла Романовна, а как выглядел тот парень, который вам велел девушке погадать?


Она подняла голову и заморгала на Алексея, будто вдруг сейчас только заметила и... узнала?


- Вы можете образ его мне передать? Вы же умеете, правда? Или ауру?


Бесполезно. Он видел только, как в глазах у цыганки зреет что-то непонятное.


- А девушку вы помните? Что за девушка, хоть примерно? - вставил Евгений.


Но цыганка с зародившимся и всё нарастающим ужасом, не сводила карих глаз с Алексея.


- Деток-то за что? - вдруг плаксиво спросила она у него, - Пожалей деток! Тебе пути не найти! Только погубишь их зазря!


Она всё возвышала голос, переходя на истерические крики. Вскочила вдруг, кидаясь к светлому, цепляясь пухлыми пальцами за белый больничный халат, накинутый на плечи поверх кожаной куртки. Её трясло так, что губы побелели, и вены вздулись на лбу. Она таращила ужасные глаза с полопавшимися в белках сосудами.


- Всех погубишь! Всех! Душу свою погубишь! - а после принялась лопотать что-то совсем непонятное на своем, на цыганском.


Евгений вскочил с койки и подбежал к ним, пытаясь разнять. Кругляш амулета в его руке нагрелся на мгновение, почти обжигая кожу ладони, а потом так же мгновенно почернел и растрескался, разваливаясь на кусочки. Тёмный ругнулся как-то нецензурно, и это неожиданно вывело Алексея из ступора, настолько дико и не совместимо с его образом звучала матерная речь.


Вдвоем они умудрились успокоить ведьму, хоть это и нелегко далось. Сумрак трещал и искрился вокруг них, тёмное заклинание бесполезно накладывалось на светлое, одно за другим, пока она наконец не обмякла у них в руках, валясь с ног.


Цыганку уложили на койку. Алексей вызвал врача. Впавшей в бессознание женщине ставили какие-то капельницы, делали какие-то уколы. В конце концов врач, предпенсионного возраста женщина, строгая и сухая, сообщила ждущим в коридоре мужчинам, что опасности для жизни нет. Просто в таком возрасте нервничать противопоказано совершенно. И заверила, что о ней позаботятся. Евгений оставил врачу свой номер телефона, на всякий случай.


С тем они и покинули палату.


* * *


- К Акимову заходил? - спросил Филипп, задумчиво переваривая только что услышанный подробный отчёт, - И как он?


- Тая говорит, что в среду можно выписывать. Да, Тая? - сказал мгновенно напрягшийся Алексей.


- Да. - подтвердила Таисия. Она тоже была сейчас тихой и отстранённой, после рассказа Алексея. - Как у него настроение-то?


- Нормально. - Алексей пожал плечами. На сей раз подробностей он явно не хотел.


* * *


Алексей замер на минуту на пороге палаты. Всеволод Акимов читал книгу, сидя по-турецки на своей койке. Читал и улыбался, не обращая внимания на громкий галдеж играющих в карты соседей по палате.


Алексею уже было известно, что кроме пропавшего Сашки, у парня вообще никого не было. Разве что, приятели по работе. Но тем было плевать, что он слёг в больницу. Даже традиционные мандарины и минералку принести некому. Сменную одежду Алексей сам ему из дому привез. А книгу он взял со стола в холле. Здесь, в стационаре, сложилась такая традиция: больные, родственники, персонал, разнообразят импровизированные библиотеки, каждый в своем отделении, принося ненужные книжки, чтобы больным было чем себя занять.


Алексей присмотрелся. Всеволод читал сейчас Фрая, затрепанную до невозможности книжку, чёрте-какого года издания, поди, из первых. В своё время сам он застопорился где-то на пятой, потеряв интерес к приключениям сэра Макса. Иному вообще сложно удерживать интерес к подобным повествованиям, воспринимать их отстранённо от реалий, не охая каждый раз "Это так не работает!" А вот Всеволоду должно быть интересно. Он ведь имел возможность столкнуться с "миром магии" по-настоящему. Ему хочется узнать об этом побольше, поподробнее...


И тут же Алексей понял, как сильно ошибся в своих предположениях, когда Всеволод, почувствовав взгляд, поднял голову и посмотрел на него.


Парень мгновенно напрягся, отползая от гостя к стене, не сводя настороженных, тревожных глаз. Книга дрогнула в руках и упала на одеяло.


- Привет. - сказал Алексей, чтобы не молчать, - Как дела?


Парень трудно сглотнул, и кивнул в ответ.


Светлый маг шагнул ближе. Кто-то из мужиков спросил у него сигареты. Он, не глядя, достал из кармана куртки свою пачку, и сунул тому в руки. Мужики оживились, и потянулись из палаты на балкон, курить.


- Я разговаривал с Таисией Эдмундовной, - продолжил Алексей, - Она сказала, что в среду тебя выпишет.


Всеволод ещё не знал, что его лечащий врач - тоже иная. Да и вообще, сейчас, кажется, совершенно не воспринимал смысла слов Алексея. Смотрел на гостя снизу, думал о своём. Наконец выдал:


- Вы пришли стереть мне память?


- Зачем? - удивился светлый.


- На всякий случай. - парень пожал плечами, отвернулся к окну.


Алексей вздохнул, и присел на стул, рядом с ним.


- Ты же слышал. Если не будешь никому рассказывать об иных, нет необходимости стирать тебе память.


- Вы Сашу... - запнулся, - Казанцева нашли?


- Мы над этим работаем. Как только появятся новости, я сообщу.


- Не надо. - быстро попросил Всеволод.


Он опустил взгляд на свои руки. Подумал.


- Если я уеду из города, он меня найдёт? Сможет найти? Когда вернётся?


Алексей помедлил с ответом. Что-то было не так. Сильно не так. А Филипп ещё удивлялся - что, мол, такого?


- Ты не хочешь, чтобы он тебя нашёл?


- А вы бы хотели? - резкий колючий взгляд исподлобья, и вновь отвернулся. - Хотя... Какая разница?


- Ты о чём? - Алексей разглядывал парня, сейчас больше похожего на загнанного в угол котенка, вроде и рефлекторно скалящегося, вздымающего шерсть дыбом, но вполне осознающего всю несостоятельность собственной защиты.


- Всё, что я хочу - без разницы, - спустил босые ноги узкими ступнями на пол. - Вы мне что угодно можете внушить, и я буду считать, что так и надо. - он с пугающим равнодушием покачал головой, - И какая разница? Ну, в другой город уеду, иные везде есть, ведь так? Не Казанцев, так кто-то другой.


Алексей долго потрясённо молчал, а когда заговорил, в его голосе не было той уверенности, которую он хотел в свои слова вложить:


- Сева, это противозаконно - так поступать с людьми. И когда мы Александра найдем, он будет наказан. Строго наказан. Да и светлые не имеют склонности... так делать. Сашка - скорее, исключение. Так что всё не так страшно.


- Правда? - безразлично бросил Всеволод, а потом вдруг обернулся, в упор глянув на Алексея, и тому сделалось страшно на миг, так, что сердце сжало, - А знаете, сотрите лучше мне память. Пусть будет, будто ничего такого не было, и я об иных ничего не знаю. Лучше так. Чем всё время бояться, что кто-то... - он замолчал, вновь отвернулся.


- Это будет неправда. - возразил Алексей. - Зачем тебе неправда? Ты ведь не из тех, кому плевать, что на самом деле вокруг происходит, лишь бы жратва да телевизор под рукой, и выпивка по праздникам.


- Я хочу быть таким. - пальцы Всеволода сжались, комкая больничное одеяло, - Хочу ничего не знать, ни о чем не думать. Хочу быть как все. И ваше "тайное знание" мне ни к чему. Хочу думать, что маги, вампиры, оборотни только в книгах и в кино бывают.


Алексей долго молчал. Думал. Неожиданно для себя он вдруг представил, как они случайно сталкиваются на улице, и Всеволод не узнает его, проходит мимо, не глядя...


- Я поговорю с начальством, - наконец сказал он, - На такое воздействие нужно разрешение. А у тебя будет время подумать.


Он видел, какая буря сейчас бушует в душе парня, как сталкиваются в ней два страха: забыть и помнить. Но он перебарывает себя, и произносит тихо:


- Поговорите.


- Хочешь, принесу тебе что-нибудь вечером? - предложил Алексей, - Поесть, что-нибудь вкусное?


Парень сперва отрицательно мотнул головой. Но потом, помявшись, попросил смущенно, глядя из-под ресниц:


- Если... если вам не трудно... теплые носки. Здесь ночами очень холодно.


У Алексея почему-то до боли сжалось что-то внутри от этих слов. Он нашёл в себе силы улыбнуться:


- Не трудно. Я привезу.


* * *


- Ладно, Бог с ним, с Акимовым, - догадался не лезть в душу Филипп, - Вы в парке были?


- Были.


- И?


- А как ты думаешь? - Алексей покачал головой, - Получается, что кроме нас, эту книжицу ищут ещё, как минимум, двое.


- Думаешь, именно её?


- А ты веришь в такие совпадения? - вопросом ответил Алексей.


- Парень и девушка? - уточнила Таисия.


- Чёрт его знает. - поморщился Алексей, и попросил её, - А включи-ка комп. Хочу кое-что посмотреть в Дозорной базе, - и пока Таисия возилась с компьютером, пояснил, - Гориленко сама не может точно вспомнить, кто такой это был. Сперва сказала - мужчина, потом - молодой парень. И девушку вспомнить так и не смогла.


- Магическое воздействие. - оценил Филипп, - Серьёзное. Евгений не сказал, что он к ней применил для чтения памяти?


- Сказал. - Алексей вздохнул. - "Рибовку".


- Ого! - Филипп был явно удивлен.


- Что за "Рибовка"? - спросил неискушенный светлый.


- Был такой психолог - Рибо, - пояснил Филипп, - Достаточно известный. В числе всего прочего занимался болезнями памяти. Его труды подали идею одному иному для создания амулета, возвращающего память в самых безнадежных ситуациях. Рибовка сносит начисто любые магические воздействия. Должна, по крайней мере. Рибовки, изготовленные светлыми, имеют более деликатное действие. Тёмные - бьют напролом, не считаясь с последствиями для мозга, но они гораздо сильнее. Если... - он сдвинул светлые брови, - Если тёмная Рибовка не смогла перебить чужое воздействие... То я боюсь предположить, какой силой обладает тот... мужчина. Или девушка.


- Лёш, ты базу спрашивал. - напомнила Таисия от компьютера.


- А, да. - он встал и подошел ближе, нависая над плечом, - Поищи-ка фото последнего из "самоубийц" - Романа Ульянченко.


- Ага. - пальчики Таисии резво забегали по клавиатуре, и Филипп невольно ими залюбовался.


- Ну вот, - вернул его к действительности Алексей, спустя минуту, - Что и требовалось доказать.


Филипп подошел и встал рядом, сунув руки в карманы брюк, глядя на искомое фото. Молодой парень, с правильными чертами лица, глаза серо-голубые, а волосы - светло-рыжеватые.


- Если... - медленно заговорил Филипп, - Если те двое выяснили у цыганки, где искать книжку... А именно - в парке...


- Они до нас всё там обшарили, - закончил за него Алексей, - И, наверное, нашли.


- И зачем она им? - Таисия подняла голову, переводя взгляд с Филиппа на Алексея, - Что там такое?


Все трое основательно задумались. И даже вздрогнули, когда зазвонил городской телефон.


Таисия взяла трубку:


- Да?


Выслушала, положила трубку на место, и сообщила:


- Там Андрюха со Степаном с дежурства вернулись, а войти не могут. Филипп, откройте им, пожалуйста.


- Да, конечно. - думая совсем о другом, отозвался Филипп.


- О! - вспомнил Алексей, - пойду у них покурить спрошу. А то пока до магазина доберусь.


- Скажи Степану, чтобы зашёл ко мне с отчетом по Казанцеву, - сказал Филипп ему вслед.


- Комп вырубаю? - спросила Таисия.


- А? - Филипп задумчиво поглядел на неё, - Да. Да, конечно.


Она поклацала мышкой, и поднялась, становясь напротив. Статная, яркая, в чёрной водолазке, чётко очерчивающей фигуру, и длинной юбке, сплошь расшитой какими-то металлическими фигурками, вроде иероглифов или рун.


- А я, пожалуй, вниз пойду, - сказала целительница, - Мне ещё час дежурить.


Они смотрели друг на друга спокойно, и, казалось, совершенно равнодушно.


- Опять тут ночевать будешь? - спросила Таисия, не дождавшись ответных слов, - А то могу подвезти.


Он пожал плечами, руки всё ещё в карманах.


- Дел много. А торопиться мне некуда.


"Не к кому" - хотел сказать он, но вовремя опомнился.


- Ладно. - она скупо улыбнулась, - Но у тебя есть час чтобы передумать. Отдыхать-то надо, хоть иногда. Это я тебе как врач говорю.


Она хотела сказать ещё что-то, но передумала. Острые каблучки зацокали прочь. Филипп вздохнул, и поплелся в свой кабинет. Он умел отказываться даже от самых заманчивых предложений.


* * *


Когда Алексей спустился вниз, парни уже были в раздевалке. Они снимали удобные теплые куртки, рассчитанные на длительные прогулки по холодным осенним улицам, с казенными амулетами в карманах, и вешали их в свои шкафчики.


Индивидуальных шкафов было много, но занятыми и проименованными стояли пока лишь восемь.


- Привет. - сказал парням Алексей. - Стёп, тебя начальство приглашает в кабинет.


- Да? - удивился Степан, - Он ещё здесь?


- Как обычно. - пожал плечами Алексей. - Что там по Казанцеву? Есть новости?


Степан быстро глянул на Андрея, стоявшего в это время к нему спиной, явно не желая распространяться при нём.


- Позже. - сказал он. - Хочешь, пойдем со мной к Филиппу.


- Пойдём. - кивнул Алексей, - Покурю только.


Он знал, что Степан не курит, и потому обратился к Андрею:


- Андрюх, дай сигарету. Мои кончились.


- Щас. - с готовностью кивнул тот.


Он всегда был безмерно рад помочь чем угодно, и любому, кто попросит. Пошарил по карманам личной куртки, которую уже успел надеть, собираясь домой. Сигареты, простые, дешёвые, обнаружились в правом.


Все знали Андрея как доброго и отзывчивого иного, но немного странного. И неловкого. Вот и сейчас, сигаретная пачка зацепилась углом за подклад кармана, выворачивая его наизнанку. Что-то, вывалившись следом за куревом, мягко шлепнулось на пол. Все трое опустили взгляд.


Это была записная книжка, небольшая, всего с ладонь величиной. На её обложке был нарисован рыжий пёс с высунутым алым языком... и с крыльями, растущими из спины.


========== Часть 17 ==========


Балор


Кернунн стоял напротив, совсем рядом, докладывал неторопливо и обстоятельно, по обыкновению. Книжка найдена. Найдена светлыми. Сейчас находится в Ночном Дозоре. Но записи пока не расшифровали. И вряд ли расшифруют. Семаргл тот ещё затейник. Был. С детства любил разные шифры выдумывать.


Балор сосредоточенно хмурился.


- Сможешь её вынести? - спросил он, сверля взглядом одного из своих сыновей, будто хотел насквозь его просветить, как рентгеном.


Тот в ответ поморщился как бы смущенно, опустил виноватый взгляд:


- Я... не знаю. Она ведь наверняка у... главы Дозора где-то... в сейфе...


Балор склонил голову на бок. С одним из его старших детей было что-то не так. Что же, Кернунн пытался обмануть его? Балора? Отца?


- Что с тобой, милый мой? - спросил Балор ласково, проводя ладонью по его щеке.


Кернунн сразу блаженно прикрыл глаза и глубоко вздохнул, будто боялся задохнуться. Балор почти слышал, как часто-часто забилось его сердце.


- Я просто устал, наверное. - шёпотом выговорил он в ответ, - Устал притворяться. И ждать.


- Что же поделать? - Балор погладил его по волосам на затылке, - Нас вынудили на это, милый. Иначе не выходит. Иначе ничего не получится, ты же понимаешь. Нам нужна эта книжка. Как только я прочту записи Семаргла, я буду знать, что делать дальше.


Кернунн впился в него умоляющим взглядом своих круглых глаз:


- Ты уверен, что там что-то есть? То, что нам нужно?


Балор отнял ладонь от его головы и отвернулся, отходя на несколько шагов, к окну. Однако, успел заметить оттенок разочарования на лице Кернунна. Нет, мальчик, не сегодня. И... Сердце сжало болью и сожалением - кажется, скоро придется лишиться ещё одного из своих сыновей. Жаль. Но следующего шага достойны лишь сильнейшие из его детей. А Балор с самого начала знал, что взять с собой... туда... сможет только двоих. Таков его скорбный путь - жертвовать самым дорогим. Узнал ли об этом Семаргл? И не это ли знание так его потрясло?


- В любом случае, мы будем знать, что делать дальше, - ответил он, - Семаргл проделал большую работу. Делать её заново? Это ещё больше года впустую.


- Я мог бы... съездить на то место, где раскопки велись? - предложил Кернунн, - Разузнать?


- Дело не в мертвых черепках, - строго отрезал Балор, - Дело в совокупности информации, которую он успел вытащить из разных, самых разных голов, работавших там людей. Сейчас все эти люди разъехались во все стороны по стране. Искать их, выравнивать память, подтертую Семарглом, считывать, приводить в общую систему - труд долгий, и главное - неблагодарный. Для того Семаргл и обрубал возможные мало-мальские предположения, способные вывести на нас. Для того и записывал, - он вздохнул тяжело, - А сейчас на этом месте (ты не в курсе?) уже вовсю строятся особняки разных богатеев.


- Но как же мы тогда... - вскинулся Кернунн.


- В том-то и дело. - Балор повернулся к нему, терпеливо поясняя, - Нам нужно знать место. Точное место. Тогда нам не составит труда в определённый момент прийти туда и активировать заклинание. Потом нам будет не важно, что там построено, на этом месте, и будут ли нас искать. Уже не найдут. - он улыбнулся, ласково, ободряюще, - Потому что ЗДЕСЬ нас уже не будет.


Кернунн ответил ему воодушевленно-восторженной улыбкой. Он тоже верил.


А каким милым и одухотворенным становилось его простое, ничем не примечательное лицо, когда он улыбался вот так! Вот только улыбка, такая улыбка была известна лишь одному Балору.


- Я постараюсь. - сказал Кернунн твердо, - Я сделаю всё, чтобы достать книжку.


- Я знаю, милый мой, - Балор покровительственно кивнул, - Знаю.



Филипп


Филиппу очень хотелось потереть гудящий тяжестью лоб, помассировать виски. Казалось, это поможет, и станет легче. Но он не мог себе это позволить. Не при подчиненных.


Напротив, через стол, сидел дозорный Андрей Вдовин, таращился пустыми глазами в столешницу. Алексей ходил туда-сюда за его спиной.


Степана попросили обождать в приемной. Его доклад тоже был важен, но сейчас... То, что произошло, было гораздо важнее, Филипп это знал, чувствовал.


- Сядь, пожалуйста, - не выдержав, обратился он к Алексею, - Не маячь.


Тот остановился, но сесть не спешил. Так и замер за спиной Андрея, уперев руки в бока. И то сказать - двадцать минут допроса не дали совсем ничего. Андрей почему-то упорно не желал рассказывать, где и как нашел записнушку с крылатой собакой.


- Андрей, - вновь попытался Филипп, - Я совершенно не понимаю, в чем проблема?


- Ни в чем. - буркнул дозорный.


Ну вот. Кажется, сейчас пойдем по десятому кругу.


Алексей навис над допрашиваемым, упершись руками в спинку его стула:


- Ты её в парке нашел?


Андрей почему-то испуганно сжался, приподнял голову, обернувшись, глянув на него снизу, облизнул пересохшие губы, и кивнул.


- Возле колеса обозрения? - задал новый вопрос Алексей, получив в ответ второй покорный кивок.


Ну вот что он делает, а? - мысленно возмутился Филипп. Какая тут, к чёрту, достоверность будет?


- Что вы там делали? В парке? У колеса? - вклинился Филипп.


И понял, что сделал это совершенно зря. Андрей, только что, вроде бы, решившийся на взаимодействие, вновь уставился пустыми глазами в стол, и замер. Алексей с укоризной покачал Филиппу головой.


- Андрюх, - он сжал напряженное плечо коллеги, - В том, что люди в парк ходят, нет ничего плохого. Парк для того и есть, чтобы там гулять... на аттракционах... кататься. И вообще... - он будто всеми силами подсказывал нужный ответ, - Ты ведь мог там и случайно оказаться, да?


Андрей снова ожил, заморгал, приподнимая голову. Кивнул. Пояснил:


- Да. Я... гулял. - подумал о чем-то, очевидно подбирая нужный ответ, - Хотел на колесо... но передумал. А потом... В траве...


- Ты её в траве возле колеса нашел, да? - вновь подсказал Алексей.


Новый кивок.

 

- А почему никому ничего не сказали? - спросил Филипп. По его мнению, допрос превратился в чёрт знает что. Ощущение, будто Алексей запуганного детсадовца уговаривает рассказать, кто чашку разбил, - Вы же видели, что хозяин книжки - иной, и что он умер? Неужели не догадались, кому она принадлежит?


Алексей за спиной допрашиваемого недовольно мотнул ему головой. Потому что Андрей уже в очередной раз замкнулся, ни на кого не глядя. Но вдруг проговорил тихо, как сам для себя:


- Я хотел. Но забыл.


Филипп не удержался, уперся локтем в стол и ткнулся в ладонь гудящим лбом. Дозорный, называется... Но если перебрать всех имеющихся здесь дозорных, что у тебя выйдет? Правильно - бардак. Чудаковатая секретарша; слегка инфантильный художник с нетрадиционными наклонностями; нахальная целительница; Гесеров шпион-соглядатай; юный недооборотень; и вот, пожалуйста, венец местного хаоса - ловец чертей с прогрессирующей шизофренией. О которой, получается, всем вокруг известно. Кроме Филиппа. Но к этому уже привыкнуть пора.


- Вы меня арестуете? - вдруг испуганно вскинулся Андрей, - Мне нельзя под арест! Мне надо домой!


Филипп только посмотрел на Алексея в безмолвной просьбе пояснений и помощи.


- Не будет никто тебя арестовывать. - заверил Алексей непонятно от чего трясущегося коллегу, - Верно, Филипп? Пусть он идет домой, отоспится, а завтра... то есть, уже сегодня, явится для повторной беседы. Может, вспомнит что-то ещё. Правильно?


Андрей умоляюще смотрел на начальника, не сводя глаз.


Бардак. Сущий бардак.


- Да. - наконец сдался Филипп, не удержался и добавил строго, - Но город не покидать ни в коем случае!


- Ага, конечно. - Андрей быстро закивал, поднимаясь на ноги, глянул на часы, он явно торопился.


- Ты понял? - за плечо придержал его Алексей, - Сейчас сразу домой, а в двенадцать ноль-ноль - сюда. И больше никуда не ходи!


- Ага, ага, - кивающий Андрей кинулся к двери, будто боялся, что начальство передумает в следующее мгновение, и все-таки кинет его в каталажку.


Дверь закрылась.


- Алексей, - позвал Филипп, - ты же понимаешь, что действовал в высшей степени непрофессионально? Что это неправильно? Я просто не стал спорить с тобой при Вдовине.


- Что ты хочешь сказать? - Алексей шлепнулся на стул напротив, - По-твоему, его в самом деле надо было арестовать?


- Вообще-то - да.


- Филипп, - Алексей помотал головой, - Андрюха нормальный парень, и не стал бы врать, уверяю тебя.


- Врать?? - подскочив на месте возмутился Филипп, - Да ты и слова ему не дал сказать самостоятельно! Он просто кивал на всё, что ты говорил! Разве ты не заметил, что он что-то скрывает?


Совсем плохо. - подумал Филипп про себя. Он уже и не помнил, когда так срывался последний раз до этого. Пошел к кулеру, налить себе воды. Следовало успокоиться немедля. Ему ещё Степана предстоит выдержать. А это тоже... непростое испытание.


- Ну скрывает. - согласился Алексей. - Только вряд ли это дела касается. Что непонятно? В парке он был не один, но не хочет, чтобы кто-то знал, с кем. Вот и всё.


- Нет, - Филипп упрямо мотнул головой, сделал глоток из стакана, - Тут что-то не то.


- Может и не то. - Алексей пожал плечами, - Только нас с тобой это не касается. Личная жизнь, понял?


- Ладно, - вздохнул Филипп, - Давай сюда Степана, - и пошел садиться в свое кресло.


* * *


- У меня вопрос. - начал Степан, усевшись на предложенный стул. - Не по делу. А хотя, может, и по делу.


- Какой? - разрешил Филипп.


- Вы велели решить, по возможности, нехватку кадров. У меня есть несколько кандидатур. - он переложил на стол Филиппа тонкую пластиковую папку, - Просмотрите, как будет время. Если одобрите, я свяжусь с ними. Эти иные наверняка не будут против работы в Дозоре.


- А вопрос? - напомнил Филипп.


- Вопрос... - Степан осторожно глянул на Филиппа, будто пытаясь определить на глаз настроение начальника и уровень его возможной доброжелательности, - Николай Стельмах хочет вернуться в Дозор. Если вы разрешите...


Алексей, услышав это, понимающе хмыкнул, словно показывая, что такого исхода и ожидал.


- Вот как. - произнес Филипп. - С чего бы вдруг? Помнится, при нашей встрече, на собрании, он высказался в том смысле, что его не устраивает дозорная зарплата, а так же связанные с работой риски. Что изменилось? - и не сдержался, - Ах, да, зарплату же повысили существенно.


- Филипп, - Степан неодобрительно нахмурился, - Не стоит так о Николае. Уж о деньгах он думает в последнюю очередь. Если он про зарплату и сказал, то заботился совсем не о себе, а о других дозорных. И боится он совсем не за себя, а за дочку и внуков.


- А ещё у него друг пропал, - продемонстрировал догадливость Филипп, - И он хочет участвовать в поисках. Так?


- Это разве плохо? - вставил Алексей.


- Нет, не плохо, - согласился Филипп, - Вот только не будет ли ваш Николай туда-сюда бегать при любых потрясениях? Как я могу на него надеяться?


- Давайте будем честны, - усмехнулся без какой-либо доли веселья Степан, - Вы ведь ни в ком из нас не можете быть уверены, так? Вы нас почти не знаете, не ведаете наших мотивов и планов. Подноготная любого из дозорных для вас пока - тайна. И с кем из нас в разведку идти можно, а с кем даже в сортир боязно, пока сказать не можете. Так в чем разница?


Прав, - подумал Филипп. Вот только эта правда какая-то... плохая и неправильная. Он бы возразил, но...


- Сейчас речь не об этом, - сказал он вслух. - По поводу Стельмаха и остальных - я буду думать. А сейчас я хочу услышать отчет по Казанцеву.


Степан еще пару секунд смотрел на него испытующе, будто намереваясь что-то добавить к теме, но не стал.


- Хорошо, - сказал он, - По Казанцеву.


И оказалось, что весь прошедший день, до самого ночного дежурства в паре со Вдовиным, Степан провел именно со Стельмахом. Они вместе искали следы пропавшего светлого, по цепочке, назад во времени, восстанавливая события и факты.


- Николай, может быть, и не слишком лёгок в общении, - заметил Степан, - но в сообразительности и логике ему не откажешь. Без него... Без него у меня на этот же объем информации ушло бы не меньше трех дней. Он ведь местный, коренной. Знает город с той поры, когда он ещё кучкой никому не нужных деревень был. Словом, вот...


В самом деле, четыре месяца назад, частная бригада Александра Казанцева получила заказ на возведение коттеджа, с нуля и под ключ, на участке, купленном главой Дневного Дозора - Серапином. Аванс был получен, материалы по смете закуплены, работы начались. И почти сразу встали. 


Оказалось, что на этом самом месте, совсем недавно, велись какие-то археологические раскопки. То ли стойбище там было, то ли гульбище, то ли лежбище. Городские архитекторы запоздало, с пинка в виде жалобы в администрацию кого-то из старожилов, принялись выяснять, всё ли здесь выкопали, и нет ли у данного места исторической ценности.  


Серапин тогда пнул Евгешу, тот нашипел на архитекторов, и почти моментально выяснилось, что стойбищу-гульбищу-лежбищу всего-то лет сто-сто пятьдесят, и никакой-такой исторической ценности оно не имеет. А копались там недавно не то студенты-историки, не то вовсе школьники из археологического кружка (где-то надо им набивать руку, да набираться опыта и чем-то занимать время, своё и преподов?). 


Замершая было стройка возобновилась. И вновь встала, но по другой причине. То один, то другой из строителей взялись вывихивать, а то и ломать руки-ноги, ни с того ни с сего. Кто-то сел на больничный с пневмонией-бронхитом, у кого-то скакало давление, на которое никогда прежде жалоб не было. Фундамент осыпался, техника ломалась. И понеслось по новой - Серапин пнул Евгешу, тот приехал на место, походил, поплевал, поругался, поколдовал чего-то там, и дело с тех пор наладилось. 


Удивительно, что сам Казанцев ни разу никому не обмолвился о творящихся на участке странностях, разве что сожителя предупредил о возможных неприятностях. Подробностями о трудностях сегодня со Степаном и Николаем делились простые строители. 


Итак, коттедж рос, Серапин готовился отмечать в конце осени новоселье. А то как же? Вся местная элита живет в двух-трёх-этажных особняках, а он, как лох последний - в трёхкомнатной крупногабаритке, в центре! Непорядок!


И вот, двадцать шестого числа, Александр, как обычно, вышел из дома, где проживал вместе со Всеволодом Акимовым, сел в свой автомобиль, и отправился на место работы. Следовало завершить монтаж электропроводки, да ещё решить какие-то вдруг обнаружившиеся проблемы с сантехникой. 


В коттедж он явился к девяти утра. Переоделся в рабочий комбез, и занялся сточными трубами на заднем дворе. А в одиннадцать его стали искать по надобности. И не нашли. Решили было, что он уехал, но домашняя одежда оказалась на том же месте, где он её оставил - в комнатке при гараже, отведенной для отдыха строителям - значит, не переодевался. Автомобиль по-прежнему стоял у кованой решетки забора - значит, не уезжал. Стали звонить - он не брал трубку.


Хотели было звонить нанимателю, но вдруг от чего-то все разом позабыли об этом. И если бы не Акимов, то не хватились бы пропавшего и до сих пор.


- Так какие есть предположения? - спросил Филипп.


- Там лес кругом. Чуть дальше несанкционированная свалка строительного мусора. Домов-то много строится, они и вывозят туда в овраг машинами. - сказал Степан, - Надо бы по округе пройтись. Но это уже с утра. Если вы позволите парней собрать, я их организую на поиски.


- Большой лес? - уточнил Филипп.


Степан достал из кармана смартфон, нашел на нем карту местности, показал, очертив мизинцем:


- Вот здесь, по кругу. Не лес, а так, скорее - лесополоса, до трассы. А здесь река.


- Хорошо, - согласился Филипп, - Ищите. Если нужно что-то из вспомогательных средств...


- Пожалуй. Я отберу, с вашего позволения кое-какие амулеты для поиска?


Филипп кивнул.


- Больницы-морги по округу обзвонили, я полагаю?


- Конечно.


- Что ж, действуйте. Докладывайте мне каждые два часа об имеющихся успехах. - Филипп повернулся к Алексею, - Ты тоже поедешь?


- Да. - Алексей пожал плечами, дескать, а как же иначе?


- Я бы предпочел, чтобы ты продолжил заниматься своим расследованием, но, ладно. Я в кабинете буду с утра, на всякий случай.


* * *


Примерно через полчаса Филипп спустился в холл, где Таисию уже успел сменить Артём. Попрощавшись с дозорным, и пожелав спокойного дежурства, он вышел на улицу. Воздух был холодным, предзимним. Даже странно, что моросящий дождь не превратился ещё в хлопья первого снега.


Филипп достал смартфон, готовясь выискать номер любого такси, но...


Чуть впереди гукнул клаксон, и просигналили фарами. Он улыбнулся против воли, и поспешил к автомобилю Таисии.


- Как мило, с твоей стороны, - сказал он, влезая на пассажирское сиденье, - Мне доплачивать тебе ставку водителя?


- А кто сказал, что я тебя ждала? - фыркнула девушка, тряхнув гривой уже ничем не сдерживаемых волос, - Может, Лёшку хотела подвезти?


В салоне удивительно тонко пахло какими-то духами и кожей. Эта леди, как и её друг, любила носить кожаные куртки, перчатки... Нечто вроде кожаной кепки, вон, на заднем сидении валяется. И вновь тянет немножко поревновать. Совсем чуть-чуть.


- Алексей уже на своем мотоцикле угнал, - попытался подловить он.


- Правда? - Таисия без особого старания изобразила удивление, - А я и не заметила. Ну, ладно, хоть тебя подвезу.


Слушая легкую и мягкую, как весенний ручеёк, болтовню Таисии, он подумал, что надо покупать машину, а то неловко выходит. Но тут же ему пришло в голову, что тогда Таисии некого будет подвозить. В итоге его мысли сошлись на том, что пока некогда и не до того, и вообще, с машиной можно подождать. Весьма предсказуемый итог сомнений окатил сердце волной облегчения. 


А затем неуютно стегнула по сознанию другая мысль - что это ненадолго, и такой девушке как Таисия скоро надоест растрясать вечно равнодушно-холодного начальника. Она поймет, что дело это пустое, что он просто не умеет быть другим, и вот тогда... Тогда он машину купит.


Но это не сегодня. И не завтра.


========== Часть 18 ==========


Когда Филипп был ещё мальчиком, он как-то спросил у деда Антона: "Почему Ночной Дозор патрулирует улицы только ночью? Что, тёмные, все поголовно, днём спят? Нет ведь, как минимум, Дневной Дозор бодрствует в почти полном составе." 


Антон ответил на это, что Дозоры призваны следить за общим порядком мира иных, а не только друг за другом, пресекать любые его нарушения, независимо от окраса магии нарушителя. Что они попросту делают это по переменке. Так удобнее, так установилось веками существования Договора. Потом вздохнул, и добавил: по крайней мере - должны.


Филипп, не удовлетворенный услышанным, задал тот же вопрос отцу. Отец, как всегда, давать исчерпывающий ответ не спешил, а сказал: "Подумай сам. Перенеси ситуацию с Дозорами в другую жизненную область". Филипп подумал. Он представил себя и Егора, с которым старался не пересекаться в одной квартире, боясь сорваться на конфликт и расстроить маму.


"Дозоры дают друг другу время расслабиться без контроля и вражды, дежуря по переменке? Чтобы не сталкиваться и не конфликтовать лишний раз?" - предположил Филипп.


"Возможно, - хмыкнул отец. - Это одна из причин. Если не стравливать давление неприязни, то рано или поздно будет взрыв, которым разнесет нас всех."


"Но тогда... - Филиппу было всё ещё мало полученных выводов, - Тогда не проще ли было бы наладить отношения и дежурить вместе? В паре светлый-тёмный? Ведь так удобнее?"


Отец рассмеялся. Растрепал светлые волосы Филиппа своей большой ладонью. "Филька-Филька, - сказал он, печально улыбаясь, - не слишком ли рано начинают тебя волновать вопросы, до которых взрослые иные доходят годам к ста, как не позже? Конечно, так было бы удобнее. Дозорным... А людям, возможно, было бы удобнее знать об иных. Может, и иным бы тогда стало легче..."


"Но тогда почему?? Почему??" - возмутился Филипп, ещё не утративший в то время подростковый бунтарский пыл.


"Потому что удобнее делить людей на группы (всех, иных в том числе), чтобы управлять ими. А ещё, существует очень удобная теория, что наше противостояние нравится Сумраку больше, чем мир между нами. Считается, что поэтому, при едва возникшем перевесе сил, Сумрак сразу отправляет Зеркало, чтобы быстренько всё уравнять. Потому что, вроде как, растущий перевес способен со временем свести к нулю одну из сторон. А Сумрак, по этой теории, питается нашими эмоциями, которые при конфликте сильнее."


Филипп долго думал над услышанным. "Ты в это не веришь?" - спросил он наконец.


"Какая разница? - отец пожал плечами, - Любым попыткам проверить обратное слишком быстро приходит хана. И я знаю, что в большинстве случаев Сумрак точно ни при чём."


* * *


Степан позвонил в одиннадцать тридцать пять, и сообщил, что Александр Казанцев найден. Что они, вместе с Николаем Стельмахом везут Казанцева в больницу, поскольку состояние Александра оставляет желать лучшего. Угрозы жизни нет, но он без сознания и сильно ослаблен, как физически, так и магически.


Дозорные, занятые в поиске, разъехались по домам. Алексей же вернулся в Дозор с более подробным докладом. Но не успел его начать, как нарисовался недовольный, и от того ещё более вежливый Евгеша.


- Серапин Миронович велели узнать, - заговорил он с подобострастно-мягкой улыбкой, только глаза льдинками сверкали из-за стёкол очков, - не будете ли вы, Филипп Даниилович, так добры разъяснить, по какому поводу наблюдается весьма нездоровая активность Ночного Дозора на его ЛИЧНОЙ, - он, как мог, подчеркнул это слово, - территории?


- Простите? - недопонял Филипп, потом, осененный догадкой, глянул на Алексея.


Тот ответил Евгеше ещё более холодной улыбкой:


- Евгений имеет в виду, Филипп Даниилович, что наши поиски сегодня, с пяти и до одиннадцати утра, велись в районе Новых дач, где находится загородный дом Серапина Мироновича.


- Какие поиски вы имеете в виду, Алексей Николаевич, могу я поинтересоваться? - до приторности любезно обернулся к нему тёмный.


- Мы можем дать пояснения, Филипп Даниилович? - спросил Алексей.


- Пожалуй, - Филипп украдкой вздохнул, наблюдая, как даже воздух искрит, густеет и накаляется между двумя этими иными, которые на дух один другого не выносят, и пытаются выиграть вдруг возникший конкурс на самую ядовито-любезную улыбку, - Дело в том, что недавно в Дозор поступило сообщение об исчезновении светлого иного, работавшего именно на постройке коттеджа Серапина... Мироновича. Пропал он как раз, находясь на работе. Разумеется, поиски начаты были оттуда.


- Аха... - произнес Евгений с многозначительным кивком.


- Я так думаю, - заметил Алексей, - что Серапину Мироновичу, либо его... - не бросая улыбаться, он слегка кивнул тёмному, - подчиненным, следует уделять больше внимания безопасности персонала, задействованного на строительстве. Покуда у Ночного Дозора не возникли вопросы... соответствующего характера.


За стеклами очков пронесся стремительный поток мыслей, пока их обладатель почтительно склонял голову перед главой Ночного Дозора, принимая ответ. И Филипп подумал, что Алексей прав, Евгений слишком умен и слишком силён для "подчинённого". С ним действительно нужно быть настороже.


- Могу ли я получить более подробную информацию? - поинтересовался тёмный, без особой настойчивости; и в том, что он сам, уже к вечеру, все возможные подробности будет знать, сомневаться не приходилось.


- Ничего особо интересного. - Филипп чуть развел руками. - Иной пропал, но уже найден. Думаю, инцидент исчерпан. Если в передаче информации возникнет необходимость, то она будет непременно тут же предоставлена Дневному Дозору.


- Что ж... - Евгений ещё раз кивнул Филиппу, - Благодарю за пояснения, - повернулся к Алексею, - Кстати. Обмен информацией между Дозорами по делу самоубийц ведь ещё в силе?


- Конечно. - кивнул Алексей, - Но пока делиться особенно нечем.


С тем тёмный и откланялся.


Вот ведь сволочь, - подумал Филипп, - Тёмные есть тёмные. Они и свои данные предоставили в расчёте поиметь со светлых больше. И так спрашивает, хитрец, будто знает, что мы книжку нашли...


- Ну? - поторопил он Алексея, как только за Евгешей закрылась дверь.


Тот, уже совершенно без какого бы то ни было намека на улыбку, ответил:


- Нашли в лесополосе, - он раскрыл на смартфоне карту, - Вот здесь. Собственно, от дома Серапина достаточно далеко, но поиск мы начали именно оттуда...


- Подожди, - перебил Филипп, - А его дом где?


- Вот здесь.


Алексей показал. Оказалось, действительно далеко. Нашли Казанцева почти у самой реки, и квадратиков других участков между двумя этими точками получалось не менее пяти штук. А с учетом того, какой величины участки скупали здешние "богатеи", расстояние выходит более чем приличное.


- Нашли случайно, - продолжил Алексей, - Сашка находился в сумраке, был без сознания, и поисковые амулеты на него не реагировали совсем. Николай сказал, что они где-то там недалеко прошлой осенью рыбачили, двинул наугад в ту сторону, и наткнулся. Еле вытащили. Ещё полчасика, и ловить бы было нечего. Он и так...


- Мог он сам?.. - начал Филипп.


Алексей посмотрел на него странно. Пролистнул пару фотографий с какими-то кустами и просеками, и стал пояснять и так уже очевидное:


- Он без одежды был. Ну, то есть совсем. Даже без трусов. На лице щетина отросла. Его где-то держали, а потом на это место подбросили.


- Зачем? - задумался Филипп.


- Полагаю, кто-то узнал, что мы всерьез за поиски взялись. Кто-то очень не хотел, чтобы мы нашли его там, где он всё это время был. Несли его сумраком, чтобы в реале следов не было. А в сумраке следы затерты. Мы со Степаном смотрели очень хорошо.


- Травмы?


- Никаких. Разве что, похудел сильно. Очевидно, его не кормили совсем. Остальное парни выяснят при полном обследовании. 


- Кто мог это сделать? - спросил Филипп в пространство.


- Боюсь, придется подождать, пока он в сознание вернется. - предположил Алексей.


И тут в дверь постучала Лера.


- Простите, Филипп, - она наполовину просунулась в дверную щель, - Вы велели Андрею напомнить, что в двенадцать у него встреча с вами.


- Да. - он сразу напрягся.


- Я дозвониться не могу. - девушка встревоженно моргала. - Он трубку не берет.


Филипп глянул на смартфон - половина первого. Он медленно поднимался из-за стола, не сводя тяжелого взгляда с Алексея. А тот и сам, кажется, быстро наполнялся растущим беспокойством вперемешку с чувством вины.


- Так. - произнес Филипп.


- Мне кого-нибудь из мальчиков вызвать, чтобы к нему на квартиру съездили? - Лера не была в курсе ночных событий.


- Ни в коем случае! - не сдержавшись, рявкнул Филипп, и Лера испуганно замерла, боясь даже дышать. - Никому ни слова. - уже спокойнее пояснил он, - Мы с Алексеем сами съездим.


- П-понятно. - бедная секретарша пропала из поля зрения.


- У тебя его адрес есть? - тоном каменного изваяния спросил Филипп у Алексея.


- Есть. - дозорный стыдился глаза поднять на начальника.


- Поехали.


* * *


И только когда загрузились в служебный "Жигуленок" - Алексей за рулем, Филипп рядом - начали разговор.


- Ты понимаешь, что получается? - спросил Филипп, не глядя на подчиненного.


- Я виноват. - подал тихий но твердый голос Алексей, выруливая на проспект, - Следовало поступить по-твоему, и взять его под арест.


- Это не всё. - за окном автомобиля мелькали дома и улицы, по стеклу поползли капли начинающегося очередного дождя, - Нет, Степан прав. Я не знаю никого из вас. У меня нет ни единого повода пока хоть кому-то из вас доверять. А с учетом сложившейся ситуации...


- Я не думал, что так получится! - искренне сожалея воскликнул Алексей.


- Не в этом дело. - остановил его Филипп, - Ты понимаешь, что если Вдовин пропал (а скорее всего так и есть), придется вновь поднимать парней. У нас и так всего-то восемь дозорных. Минус Степан и ты.


- Почему? - возмутился Алексей, - Степан, ясно, при Сашке сидит, но почему я - минус?


- Потому что я начинаю всерьез подумывать о твоем аресте.


- Что??


- Потому что это здорово смахивает на саботаж. Мне придется сорвать всех дозорных на поиски, - пояснил Филипп, - А это значит, что на ночь город останется вовсе без дозорных. В это время может произойти всё, что угодно. И если учесть, что у нас тут где-то бродит неизвестный маньяк, а то и целая преступная группа иных неизвестной мощи... 


- Прости.


- Но и это ещё не всё. - Филипп повернулся, и посмотрел на Алексея. Дождь ливанул изо всей силы, так, что дороги впереди не было видно, - Почему я поверил тебе? - он покачал головой, - Ты рассказывал мне сказки о "чёрном ином". Ты был в курсе всех подробностей расследования. Ты знал, что записи Ульянченко найдены. Твои статуи со следилками стоят в моем кабинете, но кто-то сегодня ночью был там, и пытался открыть мой сейф. Чтобы найти книжку? (Хорошо, что её там не было.) А ещё, не так давно, как раз после твоего визита, Акимов - возможный свидетель, решил сброситься с балкона...


От последнего заявления Алексей сжал губы и побелел. Он напряженно моргал и думал.


- О том, что мы нашли книжку знал ещё Степан. - вспомнил Алексей.


Да, - мысленно кивнул Филипп, - но у Степана есть железобетонное доказательство невиновности в чём бы то ни было - Гесер, который его сюда и приставил.


- Степан тут ни при чём, - сказал он вслух, - Есть ещё один вариант.


И замолчал, погрузившись в расчеты и размышления.


- Какой? - не выдержал Алексей.


- Кто-то хочет, чтобы я начал подозревать в тебе шпиона.


* * *


В подъезде, где проживал дозорный Вдовин, было чисто и тихо. Даже в сумраке чисто - ни намека на синий мох.


Они остановились возле нужной двери на третьем этаже. Алексей глянул на Филиппа, и нажал на дверной звонок. Тишина в ответ. 


Что ж. Защита жилья дозорного здесь установлена стандартная, и специальное заклинание-отмычка легко её вскрыло.


Через порог раскрывшейся в сумраке двери Алексей шагнул первым. Позвал:


- Андрюх, ты дома?


И вновь тишина.


Друг за другом они пошли вперед, по полупустому коридору, где даже тапок на обувной полке не было.


- Ты здесь бывал? - тихо спросил Филипп.


Заглянул в кухню. Обычный набор: холодильник, плита, стол, два табурета. На холодильнике сидела фарфоровая кукла в розовом платье, тараща на гостей слепые голубые глаза.


- Нет. - отозвался Алексей. - Андрюха необщительный. Он и сам ни к кому в гости не ходит.


- Отношения какие-то у него есть?


- Никогда не слышал.


Пластиковое окно в зальчике приоткрыто на ограничителе. Холодный воздух вовсю гулял по квартире, дождь намочил давно не стиранный тюль. Диван, телевизор на тумбе, узкий плательный шкаф. Всё дешёвое и старое.


- Не понял. - произнес Алексей. - У него же двухкомнатная?


- Так... - вздохнул Филипп, уже зная, где они обнаружат вход в спальню, - Ты дозорных на медосмотр отправлял? Перед оформлением? Как на счёт психического здоровья?


Алексей не ответил. Он и сам уже понял. Шкаф оказался оснащен колесиками вместо ножек, и отъехал в сторону от легкого толчка.


- Замечательно. - оценил Филипп, не без опаски вступая в незатейливо спрятанную комнату.


Это была детская. Не просто детская, а какая-то преувеличенно девчачья. Всё в ней было кремово-розовым: и бельё на кроватке, и шторы, и шкаф с игрушками-книжками. На низеньком столике лежал раскрытый альбом для рисования, девственно чистый; рядом с ним - новенькие фломастеры тридцати цветов. Куклы, подушки, мягкие единороги и медвежата... Всё это было новёхоньким, и ни разу не тронутым. А пыли нет только потому, что хозяин квартиры применил к комнатке слабенькую консервирующую магию.


- По информации из личного дела, детей у Вдовина нет. - заметил Филипп.


- А их и нет. - напряженно откликнулся Алексей.


- Тогда это что? - Филипп требовательно обернулся к нему.


- "Верлиока"... - пробормотал тоже обалдевший от увиденного дозорный.


- Что? 


Филиппу примерещилось на миг, что все иные в этом странном городе по какой-то причине, хоть из-за природной сумеречной аномалии, сошли с ума, и именно поэтому Гесер отправил его сюда - выяснить, что происходит. Или это он, Филипп, едва приехав в город, с ума сошел?


- Книжка есть у Каверина, - пояснил Алексей, - Как одному человеку случайно, по ошибке, в паспорт вписали сына. Но ему так понравилась эта мысль, что он всерьез поверил, что у него есть сын. Мебель покупал, игрушки. Правда там сын всё-же объявился. Уже взрослый.


- Он говорил, что ему нельзя под арест. - вспомнил Филипп, - И не хотел рассказывать, что в парке делал. И часто вёл себя так, как будто рядом с ним кто-то есть. Кто-то маленький.


- Не смотри на меня так, - попросил Алексей, - Я тоже это всё первый раз вижу.


- Угу. - пробурчал Филипп под нос, выходя из наводящей какое-то тягостное ощущение комнаты, - Про Казанцева и Акимова ты тоже не знал. И про то, что Фёдор - оборотень, - и не сдержавшись, повысил голос, - Да что у вас тут происходит, а??


- У нас. - почему-то резко помрачнев, Алексей задвинул шкаф на место, и пошел в коридор.


Филипп всем нутром ощутил хлынувшую от него волну негатива.


- Что?


- У нас, а не у вас. - поправил Алексей, отворачиваясь, - А, хотя... Тайка правильно говорит, что ты тут временно. Пока дело самоубийц не раскрутишь, видимо, и Московскому начальству на блюдечке не поднесешь.


- Что ты несешь? - Филипп в недоумении помотал головой.


Вот уж чего он точно не ожидал, так это такой вот вспышки именно от Алексея. А тот, сунув руки в карманы кожанки и не глядя на него, продолжал:


- Разумеется, ты не обязан верить никому из нас. А почему мы тебе верить должны? Вот скажи, если у тебя кто-то из родственников кукухой поедет, ты что сделаешь? В психушку его сдашь? С глаз долой?


- Алексей, прекрати! - попытался остановить этот сюрр Филипп.


- Нет, ты ответь, это очень важно, - настаивал дозорный, - А если кто-то из родни совершит преступление, неважно по какой причине?


- Я не...


Но Алексей не слушал:


- Можешь даже не мне, а себе ответить. - он резко шагнул назад, к Филиппу и посмотрел ему прямо в глаза, - Мы здесь все - свои. А в семье всякое бывает. Все совершают ошибки. У всех свои тараканы. За это, - он мотнул головой в сторону "детской", - из семьи не вышвыривают. А наоборот, стараются помочь. Так что ты либо "у нас", либо отдельно.


Повисла долгая, тягостная тишина.


- Здесь недалеко деревенька есть - Твороговка, местные её "Простоквашино" называют, - глухо, монотонно, глядя в пол, заговорил Алексей, - Там жил оборотень. Восемь месяцев назад ему выдали стандартную лицензию на охоту. Мы с Евгением были наблюдателями от Дозоров. Оборотень загнал жертву на заброшенную стройку, там тихо, никого. Никто не помешает. Погрыз сперва, повалял. Но Федька из последних сил попытался убежать. И тут уж случайность, судьба, называй, как хочешь. Оборотень на него кинулся, чтобы добить, но Федьке прут железный подвернулся под руку. Он в последний момент выставил железку перед собой, успел. Оборотня насмерть, прямо в сердце. А Федьке его слюна всё-же в кровь успела попасть. Мы с Тайкой его выходили. И что ты теперь хочешь, чтобы я с ним делал? Тёмным отдал? Ты его видел, и внутри, и снаружи. Скажи мне, он - тёмный?


Филипп молчал долго. Он в самом деле не знал, что сказать.


- Давай-ка вот что, - в конце концов он нашел в себе силы заговорить, - Сейчас важно найти Андрея. А всё остальное мы с тобой после обсудим.


Кажется, Алексей оценил то, что начальник впервые за глаза назвал дозорного по имени, а не по фамилии. Какой-то вывод для себя сделал.


- Ты думаешь, его из-за книжки похитили? - спросил он.


- Да уж не из-за кукол. - вздохнул Филипп.


"Похитили", а не "сбежал" - Филипп это даже не стал оспаривать почему-то. Принял точку зрения Алексея, сделав выбор? Возможно. Впрочем, думать об этом было пока некогда.


Андрей


Андрей очнулся, и застонал. Лежал он в очень неудобной позе, и конечности затекли. Разогнул руки-ноги, и в испуге замер. Ему показалось, что он не помнит ни самого себя, ни где оказался, ни как сюда попал.


Впрочем, о том, кто он сам такой, вспомнилось достаточно быстро. В отличие ото всего остального. Вокруг царила непроглядная, слепая темень. Андрей стал крутиться, толкая руками стены, ища потолок. Привстал. Выяснилось, что помещение имеет размер где-то три на три метра, а к потолку можно приложить ладонь. Поверхность гладкая, холодная. Андрей быстро продрог в джинсах и футболке. Обуви на нем не было, только носки. Все вещи из карманов тоже вынуты.


Он попробовал осмотреться через сумрак, но ничего у него не вышло. Казалось, он вновь стал обычным человеком.


Где же это он? Как сюда попал? Он помнил только, как в половине двенадцатого вышел из квартиры, чтобы, как и было велено суровым начальником, явиться в Дозор к двенадцати. Вышел из подъезда, направляясь к своей машине, и... И вот тут всё оборвалось.


Ленка! - яркой вспышкой пронеслось в мозгу. Как долго он здесь? Когда его выпустят? Тяжкий ужас накатил тёмной волной. Если он не вернётся домой вечером, если... Как же Леночка? Как она одна? А если с ней случится что-то? А если те гады, что заперли его тут, причинят ей зло?


Дышалось всё тяжелее, из груди вырвался истерический вой. Он вдруг представил, что Леночки нет на свете, что он один, совсем один... Нет!!!


- Выпустите!!! - заорал он благим матом, бесполезно бросаясь на стены, сдирая об них кулаки, - Вы-пус-ти-те!!!


Что вам, гады?? Почку? Руку, ногу? Кровь? Да заберите, что хотите, только бы Ленка, доченька, не пострадала!!


- Тихо. - велел спокойный и уверенный мужской голос. Знакомый голос. - Не ори.


И Андрей мгновенно успокоился. Если ОН здесь, значит, сейчас поможет. Вытащит.



========== Часть 19 ==========


Филипп


Филипп видел сон.


Уродливый великан, облачённый лишь в кожаные брюки, вертел головой, осматриваясь единственным глазом. Взгляд его светил лучом, как лазер из фантастического бластера, и всё сгорало, едва попадая в поле зрения великана. Деревья вспыхивали факелами, камни оплавлялись будто свечи, землю испещряли полосы черных проплешин.


Филипп пытался подползти ближе, чтобы суметь рассмотреть его лицо. Он полз как по полю битвы, рискуя словить шальную пулю. Каждый миг казалось, что великан повернется в его сторону, взглянет на него, и не оставит ничего, кроме горстки пепла.


Пока всё, что удалось разглядеть Филиппу - это девушка, сидящая у ног великана, длинноволосая, в голубом платье. Она ласково, будто котенка, гладила лежащую у неё на коленях змею, улыбалась умильно, и протягивала на ладони какое-то лакомство.


Змея ткнулась пару раз мордой в ладонь девушки, а потом подняла голову и посмотрела прямо на Филиппа. Сверкнули два желтых глаза с вертикальными зрачками. С клыков закапал яд, прожигая до дыр землю у ног девушки.


И тогда рядом с великаном появился ещё один темный силуэт.


- Я вижу его, отец, - сказал великану неразличимый зрением иной, - Позволь мне его прикончить?


Филипп, осознавший, что его обнаружили, и прятаться, ныряя лицом в горелую траву, больше нет смысла, поднялся на ноги. Ему было... страшно? Почти нет. Просто он понимал, что его сейчас не станет, когда одноглазый взглянет на него. И одновременно казалось, что именно сейчас, он сможет хорошенько разглядеть лица всех троих. И узнать.


Великан медленно-медленно стал поворачивать к нему свою округлую голову, бугристую, с клочьями волос. Мочки больших ушей, растянутые, с дырками под серьги, доставали почти до плеч. Что-то было в нем знакомое, уже виденное не раз, но память ускользала, таяла, как ледяное крошево в теплой ладони.


- Филька, твою мать! - крикнули откуда-то сбоку.


Кто-то толкнул его в плечо, валя наземь, и вся странная компания пропала из виду. Исчезла и изрытая огнем долина. Вместо неё появилось большое подвальное помещение, плохо освещенное лампами дневного света, горящими через одну, а то и мигающими. Пол помещения был завален обломками мебели.


- Папа! - недовольно воскликнул Филипп, вновь поднимаясь, - Что ты тут делаешь?


- Зашел спросить, как дела.


Даниил Бельгер прошелся по помещению, отрыл в груде мусора какой-то стул с обломанной спинкой, и уселся на него.


- Я ведь не эротический сон перебил? - он прислонил к ноге невесть откуда и зачем появившуюся трость.


- Да какое там... - возмущенно фыркнул Филипп. - И я тебя просил! Ты мне обещал!


- Я помню - не лезть в твои дела. Не помогать. Но я и правда... с частным визитом. Случайно столкнулся, можно сказать, в дверях, с... другим твоим гостем.


Филипп поискал глазами, очень желая найти, и конечно же обнаружил (это ведь сон) ещё один стул, совершенно целый, один в один как те стулья, что стоят в его гостиничном номере. 


Он уселся и подумал с досадой, что отца, вот, почему-то видит хорошо. Потому что знает и помнит? И пытливые темно-карие глаза, и правильные черты, и темные волосы, хорошенько сдобренные сединой, завязанные в хвост; белую футболку, черную куртку, синие джинсы и его любимые очень удобные ботинки. Если очень захотелось бы, он знал, что название фирмы на кармашке куртки сможет разглядеть.


- Между прочим, тебя тоже искали. - продолжил отец, - Как раз, когда я на тебя вышел. И почти нашли. Я ведь тебя учил закрываться даже во сне? - он укоризненно покачал головой, - Так какого ж хрена?


- Пап, я контролировал. Я хотел его увидеть. Хотел понять. - пробормотал Филипп, потирая пальцами лоб.


- Ну, - насмешливо хмыкнул на это отец, в его пальцах уже дымилась сигарета, - Хитрый ты какой. В "Битву экстрасенсов" решил поиграть? И кому ж ты так на лапу успел наступить? Но ты знаешь, такие штуки даже Гесеру не под силу. Не зная человека совсем, пытаться его через сон отыскать? Вот он, судя по всему, как раз тебя знает.


- Я для этого и открылся. Чтобы его поближе подпустить.


- Всё так серьезно? - нахмурился Даниил.


Филипп пожал плечами. Помедлил. Но кому ещё можно об этом рассказать?


- Они все надеются на меня. Верят, что я смогу всё исправить. А у меня совсем ничего не получается. Сила есть, а...


- А опыта нет. - закончил за него отец. - И ты решил на фокусы перейти. Искать методом тыка, как бабка-гадалка.


- А что мне ещё делать? - Филипп сокрушенно покачал головой. Он и в самом деле уже не знал, что можно предпринять.


- Ну я не знаю... - отец подумал, - Собери в кучу все данные, что у тебя есть. Сгруппируй и разложи по полочкам. Иногда помогает.


- Я попробую. - и Филипп спохватился, - У тебя-то как дела?


- Нормально всё. - фигура отца мигнула, расплываясь, теряя четкие очертания.


- Врёшь. - догадался Филипп.


- Ну, - отец пожал плечом, сигаретный дым собирался прямо над его головой бесформенной тучей, - Ты ведь тоже не любишь, когда лезут в твои дела.


- Ладно, - вздохнул Филипп, - Не буду. Но раз уж ты всё равно здесь, спрошу у тебя о том, о чем не стал бы по телефону. Ты веришь в сказки? В мифы, легенды?


- Мы сами, в каком-то смысле - сказки и легенды. Хоть вон... Пресветлого нашего возьми. - ответил отец.


У его ног оказался косматый рыжий пёс с крыльями. И Филипп увидел ясно, что крылья в цвет шерсти, что шерсть растет на них вперемежку с перьями. И что на самом деле это не совсем пёс, а морда у него непостижимым образом очень похожа на человеческое лицо.


Даниил потрепал пса-не пса по загривку, между ушей, и тот, ехидно ухмыльнувшись Филиппу, показал ему самый настоящий алый язык.


- Почему я не могу прочесть те надписи? Даже через сумрак? - спросил Филипп у пса, но как бы обращаясь к самому себе. - А хотя... подожди-ка...


Надпись на кармашке куртки отца... Что там написано? Он вгляделся, изо всех сил, как мог, но... Знакомые буквы проявлялись одна за другой, но вдруг принимались меняться местами, начисто отказываясь складываться во что-то толковое, искривлялись, обращаясь совсем уж непонятными иероглифами.


- Напиши мне какое-нибудь слово, - заторопился Филипп, - Любое.


Порылся по карманам в поисках листка и ручки. И нашёл ту самую записнушку. Раскрыл, отыскивая чистую страничку...


- Подожди-ка, подожди-ка...


Листки всё попадались сплошь исписанные.


- Но ведь... - пробормотал Филипп, начиная понимать.


Пёс с человеческим лицом сунулся к нему, с интересом заглядывая в руки. Из пасти на странички закапала слюна.


Филипп попытался его оттолкнуть, отлично понимая при этом, что снящаяся собака никак не в состоянии испортить настоящую вещь, ту, что из реальности.


Он успел ощутить ладонью мягкую шерсть. Успел услышать слова отца:


- Ну вот видишь, Филька, всё у тебя отлично получается...


И проснулся. Часы на смартфоне показали без одной минуты шесть утра.


* * *


По пути на работу Филипп зашел в магазинчик, купить что-нибудь, чем можно перекусить, не покидая рабочего места. Йогурт нашелся довольно неплохой, ореховое ассорти, связка бананов. Ну, ещё банка хорошего кофе - Лере в запасы, и пара шоколадок для неё же. Почему пара? Он усмехнулся сам себе - Таисия должна зайти, может быть, они вместе чай попьют. Хотя, сейчас всем не до чая.


Он с трудом напоминал себе, что происходящее в городе - вовсе не конец света, а нормальная дозорная работа. В Москве и похлеще виды бывают временами, но головой о стену никто не бьётся. Справимся. Со временем.


На кассе сидела молоденькая, довольно миленькая вампирша. Осознав, кто перед ней, она так забеспокоилась, что всё стало валиться у неё из рук. Так что две женщины, стоявшие перед Филиппом в очереди, стали фыркать и неодобрительно качать головами. 


Филипп же улыбнулся девушке и кивнул: ничего страшного не происходит, я просто покупатель. А сам подумал, что впервые видит вампира в этом городе. В своем городе - одернул он себя. Состоявшаяся накануне беседа с Алексеем пробудила в душе какой-то принципиальный протест. Никуда он не уедет. Ну... по крайней мере, пока не поступит иной приказ от Пресветлого руководства.


Вампирша благодарно опустила ресницы и ответила смущенной улыбкой. Тем не менее, её руки, пробивая покупки Филиппа, явно подрагивали.


Покинув магазин, он осмотрелся. Можно пройтись до офиса пешком, время позволяло. Но ему не дали. К крыльцу подкатила чёрная "Мазда". За рулем оказался Евгеша. И пока Филипп спускался с двух ступенек, тёмный успел выскочить наружу и открыть перед ним дверцу. Сказал с оочень вежливым кивком:


- Доброе утро, Филипп Даниилович. Вы позволите вас подвезти?


Филипп мысленно пожал плечами, и уселся на пассажирское сиденье крайне ухоженного салона. Евгений же, с неторопливым достоинством, вернулся за руль.


- Что-то случилось, Евгений? - спросил Филипп, не собираясь поддерживать игру в интригующую молчанку.


И тот не остался в долгу:


- Да вот, решил сэкономить ваше рабочее время, так сказать. Вы ведь наверняка запросите помощь Дневного Дозора в поисках? - он широко улыбнулся Филиппу, демонстрируя ровные и белые зубы.


- В поисках... - повторил Филипп, ожидая пояснения.


- У вас ведь дозорный пропал, так? А это нехорошо, ох нехорошо.


Евгений покачал головой, намеренно или нет, будто копируя интонации своего начальника.


- Очень мило со стороны Серапина Мироновича так заботиться о сотрудниках Ночного Дозора. - усмехнулся Филипп.


- У Серапина Мироновича много других... прочих важных дел, - признался Евгеша, - не стоит его беспокоить, когда и подчиненные могут справиться. Так вы будете запрос отправлять?


Филипп помолчал. Ему не нравилась прыть Евгеши, не нравилась его осведомленность. А ещё больше беспокоило то, как он всячески старался её продемонстрировать.


- Думаю, - наконец ответил он, - мы сперва попробуем сами, своими силами решить вопрос. А если будет необходимость...


- Простите, Филипп Даниилович, - неожиданно тёмный стал очень серьезен, без какого бы то ни было налета своей обычной смеси подобострастия с высоковажностью, - Боюсь, вы человек... относительно новый здесь и... как бы это сказать... не вполне осознаёте серьёзность ситуации... Ну вот, часто ли вам приходилось видеть, чтобы Тьма первой протягивала руку помощи Свету?


- Как только чувствует серьезную угрозу для себя самой? - предположил Филипп.


- Именно. - кивнул Евгений.


Я чего-то действительно сильно не понимаю, - подумал про себя Филипп.


- Что, если я попрошу помощи иного свойства? - спросил он.


- Например? - тёмный заинтересованно повернулся, притормаживая на светофоре.


- Информация.


- Какого же характера?


Филипп помедлил. Стоит ли быть настолько откровенным? С другой стороны, он уже начал рисковать. Приходилось продолжать игру.


- Серапин Миронович сам выбирал место для своего коттеджа?


Евгеша усмехнулся как оскалился, возвращаясь взглядом к дороге:


- Застройка в районе Новых дач началась чуть больше года назад. - уклончиво начал он, - Это, видите ли, светлым позволительно жить где захочется. А у нас, у тёмных всё гораздо сложнее. Серапин Миронович просто не может позволить себе жильё хуже, чем у, скажем, Горовенко.


- Горовенко? - Филипп напряг память, - директор Управления Образования города?


- В числе всего прочего, - Евгений вздохнул, как бы намекая на махровую неосведомлённость собеседника.


- Понятно. - с ответным намёком кивнул Филипп, - Охраной завершённого коттеджа тоже вы будете заниматься?


Автомобиль затормозил как-то слишком резко у дорожки, ведущей к офису Ночного Дозора.


- То, что строительством занимался иной, - сказал Евгений, вдруг взглянув своими холодными, водянистыми глазками из-за стекол очков прямо в глаза Филиппу, - такой беспечный, что умудрился прямо посреди рабочего дня заблудиться в поселке...


- Да ещё и светлый. - вставил Филипп.


- Моё упущение. - кивком подтвердив дополнение закончил Евгений. - И я постараюсь, в интересах Серапина Мироновича, больше подобных ошибок не допускать.


- Спасибо за то, что подвезли. - никак не ответил на его заявление Филипп. Ответ на свой вопрос он всё же получил. И уже открывая дверцу, будто вдруг вспомнив, сказал, - Ах, да, Евгений! В рамках ведения совместного расследования, могу сообщить, что Ночным Дозором найдена записная книжка Ульянченко, - убедился по взгляду тёмного, что тому это уже отлично известно, и продолжил, - Боюсь, записи там слишком... зашифрованы. Мы работаем над расшифровкой. Хотя... Вполне может оказаться, что эти записи не содержат совершенно никакой важной для нас информации.


- Вы ведь позволите с ними ознакомиться? - спросил Евгений, уже вновь весь из себя приторно вежливый, - В рамках совместного расследования?


- Да, конечно, - с готовностью ответил Филипп, - Как только у вас появится время и желание.


С этими словами, кивнув тёмному, он покинул машину, и не оборачиваясь пошёл по асфальтовой дорожке к зданию Дозора.



Кернунн


- И что он говорит? - спросил Балор, поднимая голову от своих бумаг.


- Говорит, что не знает ничего. Даже не заглядывал, даже не пытался читать записи.


Кернунн чувствовал себя виноватым, но изо всех сил старался этого не показать, изображая спокойствие и уверенность, которых на самом деле не ощущал. 


Потому что рядом с Балором сидела сейчас Медея. И он почти ненавидел её за это.


За то, что она стала свидетелем их разговора. За взгляд этот сочувственно-понимающий. За то, что она каждую свободную минуту проводит рядом с отцом. И за то, что Балор ей это позволяет. А больше всего за то, что она такая красивая, и отец наверняка любит её больше. Хоть и говорит, что всех детей любит одинаково. Но вот Медея всегда рядом, а Кернунну достаются лишь огрызки отцовского внимания.


А теперь ещё и выходит так, будто Кернунн во всём виноват. Не успел. Не смог. А ведь Медея вообще ничего не делает! Только ластится к отцу, заглядывает преданно в глаза и поддакивает.


- Ты читал его память? - спросил Балор.


- Пробовал. Но он и так не врет. - Кернунн сосредоточенно сдвинул брови, следовало сказать отцу что-то такое, чтобы не пасть окончательно в его глазах, - Я думаю, его можно использовать... Если выпустить...


- Да? - Балор казался заинтересовавшимся.


- Он ради дочери что угодно сделает.


- Разве у него есть дочь? - приподнял бровь Балор.


- Андрей уверен, что есть. Этого достаточно.


Балор подумал и спросил:


- От Ахилла вести есть?


- Пока всё по плану, но... - Кернунн поморщился, - Ты уверен, что он опять не сорвется?


- Думаю, - Балору произошедшее с Ахиллом было явно не по душе, - я наказал его достаточно строго.


- Он сам виноват, - встряла Медея.


- Знаю, - вздохнул Балор, - Все родители наказывают своих детей за проступки. Но это так неприятно... причинять боль тому, кого любишь.


- Я прослежу за ним. - заверил Кернунн. - Он сделает всё, как ты велел.


- А тот мальчик, ты с ним говорил? - вдруг вспомнил Балор.


- Сильно сомневаюсь, что он что-то знает.


- Ты должен быть уверен! - тяжело бросил Балор, будто камнем придавливая, - Если есть хоть какое-то подозрение... Ахилл в Дозор его направил, и у них уже могли возникнуть подозрения. Если он мальчишке открылся, то что-то ещё вполне мог выдать.


- Может его... устранить? - предложила Медея, слово "убить" Балор бы не одобрил.


Секунда сменялась секундой, складываясь в минуту, другую, третью. Балор думал. Наконец сказал, тяжело, напряженно:


- Мы и так... стали привлекать к себе слишком много внимания. Если... ещё и с мальчишкой что-то случится... Пусть Ахилл сам озаботится, раз уж решился завести себе... комнатного зверька.


- Я передам. - заверил Кернунн. - А с Андреем что делать? Выпускать?


- Нет. - Балор подумал ещё, - Он слишком нестабилен. Его слишком сложно контролировать. Думаю, как раз ему можно устроить... несчастный случай. С его репутацией... Это никого не удивит.


Кернунну было жаль Андрюху. Ведь они оба светлые. Хоть Балор и говорит, что дети его - уже не Свет и не Тьма, а НАД ними. И всё же... Но если выбирать между Андреем и расположением отца... Кернунн постарался не выдать разочарования.


- Я всё сделаю, отец. - сказал он.



Алексей


Сегодня Алексею удалось бросить все дела и вырваться в больницу. Почему-то он стеснялся сказать Филиппу, зачем едет туда на самом деле. Пусть будет, что он хочет заехать узнать, как там Сашка. Степана утром отпустили отдохнуть перед началом глобальных поисков Андрея Вдовина, и сейчас рядом с пострадавшим дежурил Артём.


Это, конечно, тоже нужно сделать. Быстро. Тем более, что Артём буквально только что по телефону отчитался, что без изменений. Много времени это не займет. А потом сразу к Всеволоду, забрать его из больницы.


Куда забирать? - думал про себя Алексей, - Домой? На ту квартиру, где он жил вместе с Казанцевым? И эта мысль почему-то не понравилась. Но Алексей не собирался лезть к Севе с вопросами и предложениями. Потому что, если разобраться, кто он ему такой?


Почему-то хотелось торопиться. Почему-то страшно было опоздать. И он успел. Как раз к концу лихорадочных сборов Всеволода.


Вот, парень увидел его в дверях. И застыл на месте с пакетом в руках. Ну, да, примета есть такая - ничего не оставлять в палате после выписки, чтобы, дескать, возвращаться не пришлось. Чушь, конечно, но многие верят. Вот и у Севы в пакете полотенце, кружка, белье какое-то - всё из того, что ему сам Алексей привозил.


- Уже собрался? - спокойно спросил светлый.


Всеволод перевел сбившееся дыхание, не сводя с него круглых потемневших глаз, будто врасплох его застали.


- Мне Таисия Эдмундовна сказала, что Казанцева нашли. Что он здесь, в здании. Только этажом выше.


Ох, Тайка, Тайка... Ну зачем?


- Нашли. Если ты хотел с ним пообщаться, то он без сознания. Пока.


Кажется, это позволило Всеволоду немного расслабиться.


- Я не хочу с ним общаться. - глухо ответил парень. - Я не хочу его видеть. Не хочу иметь с ним ничего общего. Разве вы ещё не поняли?


- Я пытаюсь понять.


Это хорошо, что мужики из палаты все на обеде. Можно говорить начистоту.


- Неужели ты совсем ничего к нему не чувствуешь на самом деле? - спросил Алексей, - Вы же довольно давно вместе.


Всеволод опустил голову, ничего не отвечая. Потом вернулся к своей койке и сел, обречённо ссутулившись, бросил пакет рядом.


- Я не знаю. - заговорил он наконец. - И никогда не узнаю. Не смогу сказать наверняка, что настоящее, а что - подделка...


- Ты можешь. - почему-то говорить было больно, сердце то и дело сжимало беспричинной тоской, - Я провожу тебя к нему прямо сейчас. Ты посмотришь на него и всё поймёшь.


Всеволод поднял на него полные тоски и надежды глаза:


- Вы будете рядом? Вы сможете...


"Меня защитить" - хотел сказать он, но не сказал, слишком гордый, чтобы принимать чью-либо помощь.


- Конечно. - пообещал Алексей.


* * *


Артём сидел на стуле, рядом с койкой, обставленной и обвешанной всякими медицинскими приблудами. Не будь он иным, никто не позволил бы ему сидеть тут, в отделении реанимации, прямо в обычной одежде, игнорируя даже белый халат, небрежно брошенный на спинку того же стула. Да и Алексея с Всеволодом никто сюда не пустил бы. Но, чуть-чуть магии, и весь персонал перестал обращать на них внимание.


До того, как они поднялись на этаж, Тёмка был всецело увлечен толстым журналом сканвордов. Но едва почуяв приближение посетителей, отложил и журнал, и карандаш, выпрямился и напрягся.


- Лёха... - выдохнул с облегчением дозорный, наконец увидев гостя в дверях. И замолчал, заметив за его спиной светловолосого парня.


- Мы с визитом. - пояснил Алексей негромко, будто опасаясь разбудить Сашу.


Вид у Казанцева был плачевный. Лицо казалось изможденным, серая кожа, чернота под глазами, короткие волосы неопрятно свалялись. Он до подмышек был укрыт простынёй. Руки, лежащие по бокам выглядели худыми, костлявыми, хоть Казанцев хиляком никогда не был; к изгибу правой тянулся провод капельницы.


- Как у вас тут? - спросил Алексей. - Что Таисия выяснила?


Артём дернул плечом и встал.


- Никаких повреждений, кроме банального физического и магического истощения. По идее, уже должен прийти в сознание, но почему-то... - он махнул рукой и покачал головой, а потом, ещё раз глянув на Всеволода, так и мнущегося у двери, сообразил что-то про себя, и спросил, - Вы надолго? Я покурить успею?


- Иди. - согласился Алексей.


Тёмка - он тактичный и сообразительный. Алексей с долей благодарности посмотрел ему в спину.


На самом деле он не хотел оставаться здесь дольше пары минут. То есть, он не хотел, чтобы Сева был здесь слишком долго. Почему-то было страшно, словно... Да, словно нависла угроза потерять что-то очень важное. Но, переборов себя, он позвал:


- Иди сюда, Сев. Ближе.


Парень медленно, очень медленно приблизился к койке. И вдруг, шумно выдохнув, сел на краешек, взяв Александра за руку.


Алексей, всегда чутко подмечавший подобные мелочи, увидел, как разнятся их ладони. У Сашки - большая, изработанная, с крепкими тупыми пальцами. А вот у Севы пальцы, не женственные, нет, но длинные и тонкие, с сильно выделяющимися фалангами. И только осознав эту разницу, Алексей вдруг понял, что потерял что-то очень важное, такое, что уже не вернуть.


Но он ведь не будет бороться? Да и за что? За внимание Всеволода? За его чувства? Но ведь он не девчонка, любовь которой, как ценный приз, можно завоевать. И с кем? С Сашкой, которому и так досталось? Нет. Пусть.


А Казанцев, только что валявшийся овощем под аппаратами, вдруг сильно вздрогнул, зашевелился и открыл глаза, заморгал.


- Твою мать. - сказал за спиной Степан, видимо явившийся сменить Артёма. - Вот она - сила любви. Я Таисии звоню, а ты сообщи начальству.


========== Часть 20 ==========


Филипп


Не успел добраться до рабочего места, как в дверь постучали. Оттуда, из приемной, доносился негромкий спор, Лера отговаривала кого-то соваться к начальнику. Ну кто там ещё?


Оказалось, Фёдор.


- Фёдор, мы договаривались с тобой, кажется? - заметил Филипп.


Он повесил в шкаф пальто. Потом вспомнил, и достал из кармана записную книжку Семаргла, бросил на стол, с намерением наконец заняться ею вплотную.


Лера за спиной парня покачала головой:


- Федя, я предупреждала!


- Лера, - остановил её Филипп, - Можно мне кофе, пожалуйста?


- Да, конечно. - девушка понятливо исчезла из кабинета.


- Садись, - предложил Филипп, махнув Фёдору на кресло напротив. - Рассказывай, что такое произошло?


- Да ничё не произошло, - сказал тот, - Я на работу пришёл. Хочу... типа, уточнить... это, фронт работ и возможные дополнительные обязанности на сегодня. Вот.


Филипп демонстративно посмотрел на настенные часы, висящие между книжными шкафами:


- Половина восьмого. Утра.


- Сегодня суббота. - возразил Фёдор.


- А ты по субботам не учишься?


- Чего там учиться: физра, музыка, да общага.


- Так-так. - проговорил Филипп.


Фёдор поспешил продолжить:


- Музичка заболела, по физре мне все равно за четверть пятерка будет, а чтоб общагу не сдать, это надо совсем дураком быть. - посопел немного, не сводя умоляющих глаз с непреклонного начальства, и добавил, - Не, ну правда, я же здесь нужнее.


- Нужнее? - почуяв недосказанное спросил Филипп.


- Ну, Андрей же пропал! Можно мне тоже в поисках участвовать?


- Фёдор, я же тебе объяснял, что не имею права рисковать твоей жизнью... - терпеливо начал разъяснять Филипп.


Покрутил книжку в руках и сунул её в верхний выдвижной ящик стола. Фёдор на перемещения вещдока внимания не обратил, всё так же просительно заглядывая в глаза.


- А жизнью Андрея рисковать, значит, можно? - возмутился он, - Второй день уже! Он, может, там где-то умирает, а я реально помочь могу!


- Как? Каким образом? - Филипп вздохнул, - Его ищут опытные дозорные, и у них ничего не получается.


В самом деле, в случае с Казанцевым хоть знали откуда следует начинать. Со Вдовиным всё выходило гораздо серьезнее. По результатам магического поиска выходило, что он покинул свою квартиру, спустился по лестнице, вышел во двор и... И всё. Его следы, получается, в сумраке кто-то очень хорошо затёр.


- Я же - оборотень. - став вдруг каким-то очень взрослым, сказал Фёдор, - Могу по запаху. Как поисковая собака. Опыта у меня, правда, маловато, но кое-что могу.


За его спиной, в дверях, стояла Лера, и подносик с чашкой кофе подрагивал у неё руках, от слов Фёдора в её глазах мелькнуло что-то сродни испугу, сменившись почти сразу жалостью и состраданием. В сочетании с неоново-оранжевой толстовкой с крупной надписью "Magic", что была сейчас на ней, и художественно топорщащимися розовыми волосами, смотрелось это... непередаваемо, по-анимешному трагично.


- Спасибо, Лера. - поторопил её Филипп. Сделал глоток кофе. - Федя, ты завтракал? Кофе хочешь?


- Нет. - буркнул парень, разочарованно отворачиваясь.


- Ладно, - Филипп неторопливо отпил ещё, - Тогда я сейчас допью, и мы поедем.


- Куда? - всё так же недовольно, почти с обидой, спросил Фёдор.


- К дому Андрея. Может быть, у тебя и правда получится.


- Вы чё, серьезно? - юный дозорный удивленно хлопал рыжими ресницами.


- А почему бы нам не попробовать?


* * *


Рабочих машинок, дешевых, простеньких, на содержании дозора было две. На одной сейчас рассекали по городу в бесполезных поисках Яков и Валентин, у них не было своего транспорта. Вторая - темно-синяя "Нива" (Филипп давно заметил, что светлые по необъяснимой причине тяготеют к отечественному автопрому) пока была на стоянке. Разумеется, не запертая (для дозорного автомобиля, да ещё на парковке Дозора, в этом не было необходимости), ключи торчали в замке зажигания.


Филипп, приметивший заинтересованный взгляд Фёдора, спросил:


- Умеешь водить?


- Ага. Меня Лёха научил. И на мотоцикле тоже. Только у меня прав нет.


Парень насторожился, не зная как понимать вопрос начальника. Зачем ему эта информация? Из любопытства? Ведь не может же быть, чтобы он позволил...


- Я плохо пока знаю город, - пояснил Филипп, - Ты знаешь, где живет Андрей? Сможешь доехать туда?


- За... рулем?? - не поверил Фёдор.


- За рулем. - кивнул Филипп, - Так сможешь?


- Конечно!


Юный оборотень-перевертыш чуть ли не бегом кинулся огибать машину, чтобы влезть на водительское сиденье. Филипп вздохнул украдкой. Детский сад, средняя группа, - как порой выражается Георгий.


Водил Фёдор и впрямь неплохо для своего возраста. Достаточно уверенно, хоть и поглядывал украдкой на Филиппа, то ли ища одобрения, то ли ожидая критики. Слишком не гнал, не тормозил резко. А какие-то незначительные мелочи с опытом приходят, которого ему пока недостаёт. И уж, конечно, управлять транспортом, одновременно просматривая линии вероятности через сумрак, он ещё не скоро научится.


Добрались быстро. И вот тут Филипп стал пристально наблюдать за своим экспериментальным поисковиком.


Фёдор вышел из машины, глянул вопросительно на начальника, дождался кивка, и вошёл в подъезд Вдовина. Филипп остался ждать во дворе, осматриваясь. Собственно, всё, что можно, они здесь ещё вчера обшарили. Он сильно сомневался, что мальчишка обнаружит что-то новое.


Вскоре Фёдор вернулся, хмурый, сосредоточенный. Что-то неуловимо звериное появилось в его движениях и взгляде. Ах, да - радужки из карего выцвели в темно-желтый, зрачки вытянулись. Парень чуть подергивал ноздрями, будто принюхиваясь.


- А чего здесь тёмным надо было? - вдруг выдал он.


- Как обычно, - пожал плечами Филипп, одновременно мысленно ставя плюсик Фёдору за наблюдательность, - Им необходимо знать всё, что можно о вероятном противнике.


- Но у нас же, как бы... нейтралитет?


- Информация, в любом случае, лишней не бывает. Что-то ещё заметил?


Фёдор прошёлся по двору и встал как раз на том месте, откуда, как предполагалось, пропал Андрей. Его старенькая белая "Тойота" так и стояла под оголенным кустом сирени.


- На машине что ли увезли? - неуверенно предположил Фёдор.


- Скорее всего. - кивнул Филипп. И спросил то, что его действительно волновало, - Ты можешь... учуять, узнать тех, кто здесь побывал? На этом месте?


Парень пожал плечами, задумался.


- Иных? - посопел нерешительно, - Я ж всех-то не знаю. Особенно тёмных.


- Из тех, кого знаешь, - подбодрил Филипп.


- Ну, это... Алексей был. Это вы и так знаете. - рыжий оборотень выглядел очень огорчённым и смущенным тем, что у него ничего толкового не вышло, - Артём, Степан...


- Время сможешь определить? Кто раньше, кто позже?


Рыжий оборотень прошелся ещё по кругу, осматриваясь более тщательно.


- Вот, смотри, - принялся разъяснять задачу Филипп, - Вчера, в районе часа дня, здесь были я и Алексей, сразу после того, как Андрей пропал. Ты можешь сказать, кто здесь был раньше или позже?


Наличие следа, да ещё оставшегося от иного, в сумраке может различить любой более-менее опытный дозорный. А вот определить временные рамки, да на месте, где произошёл выброс силы... По крайней мере, в данных условиях это было слишком сложно. Но не для оборотня, у которого в числе навыков имеется чутьё, далеко не просто звериное.


- После вас... Из светлых ваш след самый старый. - посопев ещё определил Фёдор, - Позже Алексей ещё был, ну ещё раз. С Артёмом и Степаном.


- Они в квартиру входили? К Андрею? Когда второй раз?


- Степан... входил. Да. - медленно ответил Фёдор.


- Из светлых больше никого не было? - не отставал Филипп.


- Нет.


- А тёмные? Сколько их было?


- Двое. - уверенно ответил парень, и тут же смутился своей уверенности, кажется осознав, что тьму чует лучше, чем свет.


Филипп кивнул - так и есть.


- А по времени?


И вот тут рыжие брови поползли вверх, морща лоб.


- Блин. - сказал Фёдор.


- Что?


- Один был... между... ну, после вас и Лёхи, но перед вторым разом... ну...


- Я понял, - поторопил Филипп, - А второй?


- А... а второй, вот, до вас и Лёхи. И... - парень помялся, - Кажется, как раз одновременно с Андреем. - он часто, взволнованно задышал, понимая, какую ответственность сейчас несет за свои слова, почти обвиняя одного из тёмных в похищении светлого дозорного, - Но я ведь могу и ошибаться? Филипп, - глянул тревожно в глаза, - Но ведь и так понятно, что это тёмный был! Не светлый же?


- Успокойся, - осадил его Филипп, - Андрей мог и сам... не знаю, уехать куда-нибудь, и не хотеть чтобы его нашли. Не обязательно ему быть похищенным.


- Ага! - заспорил Фёдор, - С чего бы вдруг? Да и чего здесь тёмный делал?


- Скажи-ка лучше, - Филипп подошел поближе, понижая голос, - Ты сможешь опознать того тёмного? Рассказать о нём что-нибудь?


- Ну... - он помотал головой, - Разве что опознать. Я же...


- Тебе надо учиться, - вздохнул Филипп, отвернулся и направился к их "Ниве", - Учиться у того, кто понимает в магии оборотней. Ты же понимаешь?


- Я не хочу! - Фёдор мгновенно набычился, - Не хочу я общаться с ними. И учиться у них не хочу.


- Пойми, - Филипп приостановился и сжал напрягшееся плечо догнавшего его парня, - От своей сути, от своей натуры тебе никуда не деться. Рано или поздно тебе придется с этим смириться. Всё, что ты можешь - научиться управлять своей сутью.


- Я не хочу, - голос Фёдора дрогнул, - Не хочу становиться как они.


- Я могу, - Филипп сунул руки в карманы своего пальто и посмотрел на мрачное осеннее небо, холодное, неприветливое, - поговорить с одним иным, попросить его позаниматься с тобой. Думаю, он согласится. Если ты, разумеется, не против.


- Он оборотень? - опустив взгляд на свои черные кроссовки спросил парень.


- Перевёртыш. Светлый. Сейчас светлый.


Карие глаза с вертикальными зрачками вновь уставились на него с недоверчивым интересом и потаённой надеждой.


- Правда?


- Так ты не против?


- Не против. - кивнул в ответ Фёдор.


Удовлетворенный результатом разговора, Филипп вновь зашагал к машине. Надо будет сегодня-завтра связаться с Медведем. Он покладистый, понятливый, скорее всего, согласится. Будет приходить порталом (к которому, оказывается, есть местная привязка), когда ему удобно, хоть на пару часов в неделю.


- А правда, что перевёртышам не надо... не обязательно, ну, на людей охотиться? - полюбопытствовал за спиной Фёдор.


- Насколько я знаю, у них другие проблемы. - Филипп обернулся на ходу, - Ты пойми, все иные черпают силы из сумрака, каждый по-своему. У перевертышей, если можно так сказать... свой способ общения с сумеречной средой. И у тебя, в любом случае, не получится избегать, например, обращения. Но это вы сами обсудите. Некоторые знания, они... носят личный... интимный характер. И не обсуждаются теми, кто не входит в число... оборотней.


- Вы ж сказали, он не оборотень?


- Разница небольшая, поверь мне. Но это, как я уже сказал - позже. Садись за руль.


- И куда мы? - спросил Филипп, когда они уселись в машину.


- Где Новые дачи, знаешь?


- Знаю.


- Тогда поехали.


- Но я хотел ещё спросить...


- Федя, не отвлекайся от дороги.


* * *


Новые дачи находились на другом конце города. Ехать долго, холодно. К тому же, Филипп вспомнил, что его водитель не завтракал, и теперь, должно быть, очень голоден. Даже если не брать в расчет то, как быстро сгорают любые калории в молодом организме, ему ведь ещё и пришлось довольно серьезно взаимодействовать с сумраком. А при его опыте, вернее - при отсутствии оного, это грозило потерей сознания от истощения буквально за рулем. Пришлось им останавливаться у небольшого ресторанчика, чтобы пообедать.


Фёдор, немного поупрямившись, для приличия, позволил себя накормить как следует. Филипп в это время ел салат и пил чай. Его сотрапезник сыпал вопросами, умудряясь не забывать жевать в перерывах:


- А ему сколько лет? Он в Дозоре работает? В Москве? А давно? А в кого переворачивается?


И так далее.


Филипп отвечал, что знал. Но как выяснилось, к неудовольствию Фёдора, знал он о Медведе крайне мало.


Вдруг парень замолчал, глянул на вход. Ах, да, Филипп тоже заметил, что в зал вошел тёмный. Так, середнячок, и по росту, и по силе, темноволосый, хорошо одетый. Компанию ему составляла девушка, они довольно оживленно беседовали. Уселись за столик в другом конце зала. Тёмный, встретившись взглядами с Филиппом, вежливо кивнул ему. Филипп кивнул в ответ. 


- Чё, можем выдвигаться, - предложил Фёдор. Видимо, в присутствии тёмного, у него сразу пропал аппетит.


- Да. Идем. - согласился Филипп.


В ларьке, соседствующем с рестораном, Филипп купил несколько шоколадок. Одну протянул своему спутнику, поясняя:


- Следи за питанием. Тебе разве Алексей не объяснял? С твоей спецификой нельзя допускать даже намека на чувство голода. А после взаимодействия с сумраком и подавно...


Но понял, что его почти не слушают. Фёдор стоял, глядя в землю, задумчивый, жевал нижнюю губу.


- Что такое? - спросил Филипп.


- Мужик этот, ну, тёмный, который щас вошел... - начал Фёдор.


- Что?


- Это он место осматривал, где Андрея похитили.


- Первый или второй?


- Второй.


- Ладно. - медленно проговорил Филипп, - Садись в машину, поехали.


И что это значит? Серапин или Евгеша (или оба) отрядили за ними слежку? И за кем именно?


- Может, я по городу покатаюсь сперва? - в глазах Фёдора загорелся шпионский огонек.


- Зачем?


- Ну, он же наверняка за тем местом следил, потом за нами поехал. Зачем ему знать, что мы на Новые дачи поедем?


- Это было бы слишком просто, Федя, - вздохнул Филипп, - Если бы он действительно за нами следил, то зачем нам на глаза показывался?


- Чтоб не догадались! - как нечто очевидное выдал Фёдор.


- Ладно, покатайся по городу. - пожал плечами Филипп.


* * *


Прогулка оказалась весьма познавательной. И не только благодаря пояснениям юного аборигена, слишком явно получающего удовольствие от возможности порулить и гордящегося своей важной миссией. Там и тут Филипп подмечал тёмных, мысленно сверял их с имеющейся в Дозоре картотекой, пытался высчитать, как зовут того, что пришел в ресторан, и служит ли он официально в Дневном. Да, тёмные исправно несли службу, и было их не в пример больше, чем светлых. 


Ну что ж, с завтрашнего дня в Ночном тоже предвидится пополнение: четверо, рекомендованных Степаном и одобренных главой Дозора... и ещё, вернувшийся к службе Николай Стельмах.


Степан, Степан... Что-то кололо всё время неуютно, навевая кое-какую идею. Ещё одну, в придачу к той, что Филипп уже принялся воплощать в жизнь. Ну что ж, поживем - увидим.


К Новым дачам добрались почти к трем часам. Филипп загодя накрыл их машину специфической сферой невнимания, годной даже против любопытства иных. 


Никакой охраны или хотя бы ограды у поселка, к счастью, не имелось. Сам поселок состоял пока всего из трех коротких улиц. Богатые, дорогие особняки в два-три этажа, с претензией на стиль и без намека на особый уют. Среди совершенно застроенных и уже обжитых участков мелькали и те, что не выросли выше фундамента или голых бетонных стен, и были заброшены. Но дорога хорошая, даже очень. Это и понятно - глава Дневного Дозора города не может позволить себе кататься по ухабам и колдобинам.


- Куда дальше-то? - спросил Фёдор, чуть замедляя движение.


- Сверни на вторую, - попросил Филипп у развилки, - не притормаживай, езжай до конца.


Так они проехали незамеченными мимо того самого особняка, принадлежащего Серапину. Кованая, узорная изгородь позволяла хорошенько разглядеть участок. Строительство было почти завершено, территория обустроена и засажена какими-то экзотическими кустами и цветами, не по сезону зелеными и цветущими. В доме суетились рабочие. Филипп посмотрел через сумрак - четверо обычные люди, а вот пятый был тёмным иным. Охрана? Евгений ведь обещал позаботиться об охране участка.


Фёдора вдруг передернуло, он часто засопел.


- Что такое? - обеспокоился Филипп.


- Не знаю. - парень насупился, пытаясь сообразить, - Тяжело как-то. Давит.


Филипп и сам заметил, что с мальчишкой происходит что-то не то. Пальцы сжали руль так сильно, что суставы хрустнули, казалось, ещё немного, и звериные когти полезут. И глаза опять стали жёлтыми, с длинными черными щелями зрачков. Парень оскалился непроизвольно, будто готовый выпустить клыки. Так-так...


- Федя, прибавь-ка скорость немного. - предложил Филипп, - И сосредоточься на дороге. Ты когда последний раз трансформировался?


- Никогда. - буркнул, почти прорычал он, слишком нервно, слишком зло.


Это было уже совсем плохо. Приходилось вспомнить уроки отца, местячково блокируя сумрак. Это было сложно, с учётом того, что они продолжали передвигаться. И это вот его действие вполне может засечь тот тёмный, что находится в доме, мимо которого они проехали. Но Фёдору всё же стало лучше, когда они отъехали от дома на порядочное расстояние. Недавняя лихорадка выступила бисеринками пота на бледном лбу, запах тела перекрыл аромат какого-то модного лосьона, которым он пользовался.


Добравшись до окраины, они свернули на грунтовку за высокими заборами последних домов, а потом ещё поворот, через поляну, за деревья хилого леска, ближе к реке. Здесь, на берегу, в кустах, Филипп велел остановиться.


Фёдор тут же вышел из машины, дёргано, неловко передвигаясь, забыл закрыть дверцу, доковылял до самого берега, и вдруг сел прямо в траву. Филипп пошёл следом, прихватив из машины минералку и шоколад.


- Чё это было? - спросил парень подняв голову, губы у него дрожали.


Он сидел, обхватив колени руками, потерянный, сбитый с толку, его потряхивало.


- Это то, о чём я тебе говорил, - Филипп протянул ему бутылку, - Тебе надо учиться контролировать себя, в любой ситуации. Просто игнорировать требования тела и натуры - не получится. Вот трансформируешься невзначай и натворишь бед. Тогда уж точно светлым ты не станешь.


Парень вдруг всхлипнул и закрыл лицо ладонями. Из брошенной рядом бутылки вытекала вода.


- Федя, - Филипп сжал его плечо, - Я знаю одного светлого мага, отец у которого тёмный. Знаю одного инкуба, тоже светлого. И одного оборотня, который умудрился стать светлым. Теперь, впрочем, уже двух таких оборотней.


Ладони опустились, на него доверчиво смотрели совершенно человеческие карие глаза, немного покрасневшие и совсем чуть-чуть влажные.


- Здесь плохое место, - Филипп качнул головой себе за плечо, - вот в чём дело. И я тебя очень прошу пока об этом никому не говорить. Хорошо? - парень молча кивнул, - А теперь вставай, промокнешь. И, нам ещё работать. Мы же не воздухом дышать сюда приехали?


В кармане вдруг запиликал смартфон. Филипп приложил его к уху, и услышал, что Александр Казанцев, находящийся сейчас в стационаре, пришел в себя.



Андрей


Андрей чувствовал себя опустошенным, будто отжатым, на манер тряпки. Он так продрог, что уже почти не чувствовал холода. Навалилось какое-то отупение - он ничего не мог изменить. 


Как же так вышло, что друг... Да нет, они не были друзьями, у Андрея ведь не было друзей, только приятели. Он очень хотел, чтобы друзья были, и ему нравилась та теплая атмосфера, что сложилась в Дозоре, но... Он привык оберегать свой внутренний мир от вторжений, боясь столкнуться с непониманием, презрением. И всё же... Всё же он был уверен, что хотя бы свои, светлые, не причинят ему боль...


В небольшой каморке, где его заперли, теперь был открыт маленький люк в потолке. Похоже, это что-то вроде погреба. Кроме холода, внутрь проникали капли дождя. Андрей встал прямо под квадратным лоскутом темнеющего неба, открыв рот, подставив ковшиком ладони. Мысль о еде, несмотря на совершенно пустой желудок, почему-то вызывала тошноту, а вот пить очень хотелось. Но ни воды, ни еды ему не дали. Был только разговор. Всего лишь разговор.


На беду им обоим, выходит, Леночка нашла ту книжицу. Одни неприятности от неё. Сперва Филипп рассердился, и будто заподозревал его в чем-то, а теперь вот ещё и это. Хотя... Андрей сильно сомневался, что если бы угораздило его выучить наизусть те самые записи, а потом изложить своим пленителям на бумаге, то его отпустили бы отсюда живым и здоровым.


Вот, значит, кто Казанцева похитил. И что же такое мог знать Казанцев? И если Казанцева искали всем Дозором, то ищут ли сейчас Андрея? Найдут ли?


Он вылизал с ладоней скопившиеся скудные капли, но это ничуть не помогло. Всё тело начало уже потряхивать болезненным ознобом. Загнётся он тут. Без магических сил у него нет ни единого шанса выбраться. Это они предусмотрели, и каким-то образом лишили его возможности войти в сумрак.


Лена. - напомнил он себе, - Там ведь Лена, совсем одна.


Андрей шумно выдохнул, и попытался подпрыгнуть так, чтобы уцепиться за край люка. Но лишь в очередной раз ободрал пальцы, а упав, снова отшиб спину. Бесполезно.


И в этот миг он услышал милый, родной голос:


- Папа...


Андрей задохнулся ужасом - эти твари похитили Леночку и привезли сюда?? Он стал оглядываться, ища откуда голос. Здесь же нет дверей, только люк над головой. И понятно, для чего его открытым оставили - к утру Андрей замерзнет здесь насмерть. А Лена...


- Папа!


В погребе стало чуть темнее, чья-то голова закрыла часть небесного квадрата, и Андрей едва не заплакал:


- Лена! Ты что тут делаешь? - он бы заорал, но приходилось шептать. - Ты там одна?


Дочка кивнула, качнув косичками. Вот дурёха, шапку не надела, простынет ведь.


- Как ты меня нашла?


Она пожала плечиками, свесилась ниже, вцепившись в край люка.


- Ленка, упадешь! - запаниковал он.


Что же делать? Что? Может ли она помочь? В глазах у дочки стоял тот же вопрос.


- Лена... - приходилось судорожно соображать, торопиться, вдруг эти сволочи вернутся? - Лена, там есть какая-нибудь палка? Доска?


Девочка пропала из поля зрения. Что-то металлически залязгало снаружи. Упало. Зашуршало, приближаясь. И прямо через люк, в погреб съехала металлическая лестница, чуть не пришибив Андрея. Когда грохот от падения затих, он со страхом прислушался - не явится ли кто на такой шум? Тишина.


Андрей заторопился, приподнял мокрую и скользкую от ржавчины лестницу, пристраивая её крючковатыми концами к краю. Наверняка она здесь и стояла раньше, убрали только, чтобы пленник не сбежал.


Железные перекладины впивались холодом в ладони и ступни (обуви ведь на нем не было), но это не важно. Вскоре он уже выбрался из "узилища", и стоял коленями в промокшей, пожухлой от холодов траве.


Ленка была в двух шагах, в розовой курточке и джинсовом комбезе, такая же мокрая и грязная как и он сам. Стирать - не перестирать. В сумерках угасающего вечера видно было ржавую полоску у неё на щеке и застрявший в волосах берёзовый листочек. Она кинулась к Андрею, повисла у него на шее, грея живым теплом, будто вливая новые силы. Он поднялся, с нею на руках, едва не плача от счастья. 


Осмотрелся. Им надо уходить отсюда поскорее, бежать. Плевать, что в одних носках... 


Так и есть - загородные погреба за Новыми дачами. Вон их сколько, торчат из земли наростами крышек и трубами вентиляции. Так, а вон в той стороне дорога, значит. Только кто его возьмется подвозить такого... без ботинок. И телефона нет позвонить, и... Ох, надо срочно в Дозор, предупредить Филиппа!


Может, где-то поблизости его одежду бросили?


- Погоди, Ленка.


Он поставил дочку на землю и вернулся к люку, из которого только что выбрался. Осмотрелся внимательней. Взгляд непроизвольно скользнул вниз, внутрь импровизированного "зиндана". Повезло. И как же Ленка смогла его найти? Но это потом.


Своих вещей он, конечно, не нашёл. Только что-то странно царапнуло по краю внимания, и погасло, вытесненное более насущными проблемами.


А, к черту! Что-нибудь придумаем. Он взял дочку за руку и они заспешили, петляя между погребами, в сторону дороги. Андрей шумно вдохнул и выдохнул - собственная тень послушно легла перед ним, как бы извещая, что сумрак здесь, никуда не делся, и можно воспользоваться его услугами. Хорошо. Приостановившись, Андрей провел ладонями по своим ступням, создавая на носках подобие подошвы. Ещё, вот, терморегуляцию, чтобы не замерзнуть самому и Ленку не заморозить - холодало стремительно, не иначе снег пойдёт.


Что-то всё-таки не давало покоя. Что он успел увидеть в недрах покинутого погреба? Или... не увидеть? Лестницы там не было, - вдруг сообразил он, - той самой лестницы, по которой он выбрался. Он нахмурился на ходу, соображая, как так могло получиться. Да ну, ерунда. - решил наконец, - Показалось. Темно там, вот и не увидел.


Сейчас гораздо важнее тормознуть какую-нибудь машину, обработать водителя магией (а что ещё делать-то?), и добраться до Дозора.


========== Часть 21 ==========


Филипп


За несколько часов напряжённого осмотра, они успели побродить по берегу реки, найти то место, где был обнаружен Казанцев. Удостоверились, что Фёдор в состоянии определить след любого из побывавших здесь недавно поисковиков. Для гарантии прошлись немного по следу каждого. Выяснили, что Стельмах в начале поисков двинул от коттеджа Серапина, почему-то, совсем в другую сторону, и только потом направился к реке. Очень уверенно шёл, надо сказать, будто ему кто-то направление указал.


Близко к коттеджу, впрочем подходить не стали, опасаясь насторожить имеющегося там тёмного. Но... Тёмный насторожился сам. Вернее - тёмная.


Они почти дошли до своей машины, когда на тропинке, петляющей среди гниющей в грязных лужах осенней травы, прямо перед ними, появилась ОНА. Фёдор ахнул и рот открыл, и было от чего. 


Девушка была не просто красива, а - потрясающе красива, и всё в ней, каждое движение, взгляд, едва заметная полуулыбка, всё это, било созерцателя мужского пола, образно выражаясь, наповал. И не просто наповал, а будя вполне естественное вожделение, желание обладать ею, чем скорее, тем лучше, хоть прямо сейчас.


Филипп усмехнулся мысленно. Интересно, как видит её для себя юный упрямый оборотень? 


Он сам, вот, видел исполненную исконно русской красоты и величия совсем молодую женщину, почти девушку, высокую, статную, с двумя омутами синих глаз. Длиннющие темные волосы заплетены в толстую косу, перекинутую через плечо на грудь, пряди на висках выбились из прически, чуть растрепавшись от ветра, и это добавляло ей очарования. Яркие губы не нуждались в дополнительной подкраске, как и удивительно густые ресницы. А вот одежда совсем простая - облегающие (слишком облегающие), глубокого оттенка синевы джинсы, и серая короткая куртка, лишь до талии, а на ногах невысокие удобные сапожки.


Девушка, сунув руки в кармашки куртки, в свою очередь, пытливо, с легкой насмешкой, как подловленных на запрещенном горячем, разглядывала их. Им же следовало сейчас покаяться, повиниться, и сдаться на милость "богини".


Филипп заговорил первым:


- Здравствуйте, Оксана Борисовна.


- Мы разве знакомы? - девушка очаровательно приподняла тёмную бровь.


- Пока только по Дозорной картотеке. - сообщил Филипп.


- Что ж, - она мило улыбнулась, как старому знакомому, - Тогда, здравствуйте, Филипп Даниилович. - перенесла свое любезное внимание на паренька притихшего за его спиной, - Добрый вечер, Фёдор Геннадьевич.


Фёдор в ответ что-то приглушенно вякнул. Девушка зачем-то задержала на нем взгляд.


- У вас есть какие-нибудь вопросы к нам, Оксана Борисовна? - напомнил Филипп.


Она нехотя вернулась к нему взглядом, и в груди против воли сжалось от обиды, смущения и ещё чего-то, очень похожего на ревность. Он сделал что-то не то? Чем-то успел досадить ей? Не понравился? Ну, зачем здесь Фёдор! Он только отвлекает внимание, принадлежащее лишь ему одному, главе Дозора!


- Есть. - светло и легко улыбнулась она, - По какой причине двое светлых находятся на вверенной мне территории?


- Территория Серапина Мироновича, - одними губами улыбнулся ей в ответ Филипп, - находится несколько севернее. И на неё мы не заступали. А находимся здесь по долгу службы, в рамках проводимого расследования. - улыбка резко исчезла с его лица, - А вот вам, Оксана Борисовна, следует быть поосторожнее. Ведь я могу прямо сейчас зафиксировать ваши действия, и квалифицировать их как нападение на сотрудников Ночного Дозора. - он покачал головой, одновременно с удовольствием наблюдая, как весь магический лоск слетает с девицы, а лицо её вытягивается и мрачнеет, - Это ведь уже второй случай подобных действий тёмных в мой адрес. Первый я спустил, не дав ему хода, но вот сейчас...


- О ком вы говорите? - тёмная всё еще была красива, но наносное очарование уже не так лелеяло глаз, - Я могу передать Серапину Мироновичу ваше недовольство, и виновный понесет наказание.


- Не стоит. - Филипп двинулся вперед, намереваясь продолжить путь, - Всё что мне нужно сказать Серапину Мироновичу, я скажу сам.


Девушке ничего не оставалось, как шагнуть в бок с узкой тропинки, уступая дорогу. Шагающий следом Фёдор задержался рядом с ней, и странно мотнул головой. Должно быть и с него морок суккуба (так именовали себя русскоязычные) сняла, приведя парня в замешательство.


Филипп не собирался быть вежливым с суккубой. Эти существа (даже иными не назовешь) вызывали в нем, против воли, сколько бы не убеждал и не одергивал себя - чувство брезгливости. Даже к вампирам он относился иначе, несмотря на бурное детство, когда пришлось с ними "весьма тесно" пообщаться. Оборотни тоже не будили в душе такого неприятия. А ведь в первые годы работы в Дозоре ему пришлось побывать наблюдателем от Ночного на самой настоящей лицензированной стайной охоте. Так Гесер тогда настоял. Филипп, впрочем, и не возражал. Он должен был знать, как это происходит. А вот суккубы и инкубы, да ещё тёмные... Игнат, насколько было известно Филиппу, вообще был уникален в этом вопросе, но с ним особо близко общаться и не довелось.


- Филипп Даниилович, я приношу извинения... - донеслось испуганное из-за спины.


Он не ответил.


Уже в машине, выбирающейся, не без помощи магии, из приречной, развязшей от дождя грязи, на дорогу, Филипп заговорил с притихшим и смущенным Фёдором:


- Ты с ней не сталкивался прежде?


- Только слышал. - буркнул парень. Он о чем-то очень напряженно думал, взвешивал.


- Флёр суккубы нелегко преодолеть неопытному иному. - постарался успокоить его Филипп, - У человека вообще в таком случае шансов бы не было. И это она ещё не работала в полную мощь...


- Не в этом дело. - Фёдор коротко глянул на него, и сообщил, поколебавшись, - Филипп, это она там была. Ну, когда одновременно с Андреем, во дворе. А я-то думал, странное что-то, не такое как обычно, ну, с иными.


- Так-так... - задумался Филипп.


- Мы её арестуем?


Новые дачи остались позади. Заметно, по-вечернему темнело.


- Сильно сомневаюсь, что это поможет нам найти Андрея. Да и арестовывать её у нас пока толкового обоснования нет. Хотя штраф ей впаять так и тянет.


- Но мы же его найдём? - Фёдор устало шмыгнул носом.


Совести у тебя нет, - подумал про себя Филипп, - пацану всего-то шестнадцать, а ты его припахал, как взрослого.


- Боюсь, если только он сам нам в руки свалится, как Казанцев. - вздохнул Филипп в ответ.


Парень вдруг резко вдарил по тормозам и завопил с отчаянной радостью:


- Я же говорил, что найдём!


Прямо перед их "Нивой", на дороге, щурясь в свете фар и прикрывая глаза ладонью, стоял дозорный Андрей Вдовин, в футболке, джинсах и носках.



Алексей


Алексею категорически не нравилось то, что происходило сейчас в палате реанимации. И дело было не только во Всеволоде. Хотя, честно говоря, всё-же, в основном, именно в нем. 


Шуму образовалось слишком много. И криков.


Сперва кричала Таисия. Она влетела в палату буквально через пару секунд после звонка Степана. И первым делом на него и наорала. Здесь реанимационное отделение, - орала она, - а не проходной двор! Какого такого и этакого вас здесь так много? Договаривались, что дежурить будете по одному! И вообще! Это хорошо, что в себя пришёл, но больному нужен покой, тем более сейчас! И уматывайте отсюда все!


Потом орал Степан. Сперва орал на Тайку, что дело серьезное, и что Сашка должен рассказать всё, что помнит о том, что с ним случилось. Потому что это может навести на след, куда пропал Андрей. Потому что если все иные по очереди начнут пропадать в неизвестном направлении...


Но на Тайку особенно не покричишь, она любого переорёт, когда вот такая, когда руки в боки, подбородок задран, и из глаз искры сыплют, почти не фигурально выражаясь. Он сейчас не в том состоянии, чтобы хоть что-то давать, даже если показания! А если вы его в покое не оставите, то завтра он и признаки жизни подавать будет с трудом!


Всеволод испуганно поглядывал снизу то на одного, то на другую, не выпуская Сашкиной ладони из рук.


Сашка же вставил несколько слов слабым голосом, сообщив, что не помнит нихрена. Помнит, как пошел вентеля на трубах менять, со временных на постоянные, на заднем дворе Серапиновского особняка, но поменять успел только один, а дальше - темнота.


Вот! Слышал! - это Тайка, - Всё, чешите отсюда.


Артёмка открыл было рот, чтобы возразить, но тут явился Николай, которому тоже сообщили, и орать начал уже он. И как-то так на всех наорал, что палата опустела мгновенно. Даже Тайка вышла, гордо задрав нос, и демонстративно топая тапочками.


Всеволод, впрочем, уходить не хотел. Он до последнего цеплялся за Сашкину руку, как за спасательный круг. Кажется, в такой толпе иных ему было попросту страшно.


Алексей тогда приблизился, тронул его за плечо, и сказал только "Идем." Парень поднял на него голову, и покорно вышел.


Дверь закрылась сама под выплеском Колькиной магии. Но тихо не стало. Он снова орал, и орал долго. Заклинание, которое он применил, не давало разобрать слова, только то, что звучали они очень громко. Пролетали через наспех поставленную пелену отдельные: "сволочь", "какого хрена" и "под суд".


Всеволод покраснел, догадавшись, должно быть, о чем (о ком) в основном речь.


Алексей вздохнул, и предложил ему поехать домой и вернуться завтра. Притихшая было Таисия, вновь принялась распоряжаться. Иди, Сева, тебе тоже отдохнуть надо. Больничный у тебя до среды, ты помнишь? Саше ведь уже значительно лучше, можешь его завтра навестить, ничего с ним за это время не случится.


Всеволод молча покивал, не поднимая головы, и пошел на выход. 


Тая посмотрела на Алексея, безмолвно прося его позаботиться о парне. И он направился следом, думая о том, что очень хочется увезти Всеволода к себе, и оставаться рядом с ним. Но придется доставить его к Сашке на квартиру, и отправиться в Дозор с докладом. А после попытаться хоть что-то сделать, чтобы поиски Андрея продвинулись.


Степан провожал их долгим взглядом.


Алексей же, покинув здание стационара, сделал то, чего постеснялся в присутствии прочих иных - он тщательно и осторожно просканировал Всеволода на предмет посторонних воздействий. И то что обнаружил, его не порадовало. Хотя и не удивило.


Да ведь Сашка был слишком слаб, и не смог бы сделать это чисто физически. Но тогда кто? Кто так быстро и ловко соединил те ниточки их связи, что порвались с исчезновением Казанцева? И зачем?


Первым порывом было - уничтожить чужое воздействие, освободить вновь закабаленного Севу. Но это значило - насторожить злоумышленника, который, скорее всего, не замедлит восстановить связь.


Жизни парня ничего не угрожает пока, - постарался успокоить себя Алексей, - А вот поймаю того стервеца за руку, и в рыло дам, кем бы он ни был.


Но что-то подсказывало Алексею, что это будет очень не просто.



Филипп


Над болотом стоял удушливый туман, тесня дыхание, и жарко было, как в парнике. Филипп, осторожно ступая с кочки на кочку, сделал несколько шагов, вновь огляделся, но почти ничего не увидел. Только сизоватые клочья тумана путают вид.


- Папа! - позвал он, - Пап!


Вроде, и время выбрал в соответствии с часовыми поясами, чтобы попасть на Московскую ночь, отец сейчас должен спать... Или он в дозор пошел? Бывает ведь, что ходит, хотя и числится совсем не дозорным.


- Чего тебе? - раздалось долгожданное из-за спины.


Филипп резко развернулся, но вновь ничего не увидел. Вдруг догадался:


- Пап, ты что... пил?


- Немного. - нехотя признались ему.


Филипп недовольно вздохнул. В новой должности запои у отца случались крайне редко, да и Стас за ним следил. Что же такое могло случиться?


- Наругай меня. И в угол поставь. - предложил густеющий темным силуэтом туман впереди.


- Что... - Филипп кашлянул, - Пап, что-то случилось?


Ох и будет же им обоим по пробуждении головная боль! Просто гарантированно.


- Ничего. - отмахнулся Даниил. - Чего хотел-то? Говори, да я хоть нормально посплю. Мне к полудню огурцом надо быть.


- Я... - чувство было неприятное, муторное, хотелось вовсе оборвать связь, но Филипп переборол себя. - Мне нужна твоя помощь... информация по одному иному. Но так, чтобы никто другой не узнал.


- Ну? - туманный силуэт вновь растекся, сгущаясь уже с другого боку.


- Степан Михайлович Перовский, четвертый уровень, из столетних.


- И что именно тебя интересует?


Вот ведь, черт! Филипп не удосужился сформулировать свой вопрос перед погружением в сон, а состояние отца немного выбило его из колеи. Что же его, действительно, интересует?


- Я считал, что сюда, в Заледеевск, его направил Гесер, чтобы присматривать за Дозором, за мной...


- Вполне может быть.


- У меня возникли сомнения. Ты можешь навести о нем подробные справки? - он сбился, заторопился, - Папа, это... не знаю, интуиция, что ли? Он мне не нравится. Я не знаю, можно ли ему доверять. Что-то с ним не то...


- Я узнаю. - словно под дуновением ветра, туман растворился в бесцветной пустоте, во сне не осталось ничего, кроме голоса, - Как узнаю, позвоню и назначу... ночное рандеву. - голос чуть улыбнулся, - Спокойной ночи...


- Папа, подожди! - ухватил его исчезающее сознание Филипп.


- Что?


- Пап, может мне... Ну не знаю, хочешь, я завтра же порталом в Москву? В кафе где-нибудь посидим?


- Филька, окстись, - его будто бы охватило со всех сторон что-то родное, так чувствовал он себя только в детстве, когда отец обнимал за плечи и ерошил волосы на затылке, - Я справлюсь, не впервой. И ты... тоже справишься. А потом, когда справимся оба, пойдем в кафе и отметим это дело парой чашек кофе. Идёт?


- Спокойной ночи. - отозвался Филипп. Ему стало необъяснимо легче.


Он открыл глаза, проснувшись в своей постели, в гостиничном номере. Духота давила на виски, добавляя дискомфорта после сонного контакта. Понятно, батареи пекли нещадно, а форточку на ночь он открыть забыл.


Едва-едва подсвечивая небо, за окном поднималось новое утро.


========== Часть 22 ==========


Балор 


- Он же придурок полный! - Медея злилась, почти рычала, что совсем для неё было не характерно, - Так на меня смотрел, как на пустое место! Этот светлый...


- Тихо, успокойся. - Балор погладил её по голове, лежащей на его коленях.


- Но он же...


- Перестань, - оборвал Балор, - Если не хочешь, откажись. Я скажу Иштар, она займется?


- Нет-нет! - Медея встрепенулась, подскакивая, садясь рядом с ним на пятки, и преданно глядя снизу в глаза, - Я справлюсь, правда!


- Я не хочу, чтобы ты... - Балор вздохнул, - переходила черту. Я знаю, как тебе... неприятно это.


- Я хочу помочь! - Медея всегда была такой, когда волновалась, жаркой, порывистой, как пламя. И податливо-теплой в покое.


- Хорошо. Но если что-то тебе будет не по душе... Не иди против своей натуры, ладно? Я себе это не прощу.


Разве может отец заставлять свое дитя совершать что-то бесчестное, нечистое? Конечно, нет.


В дверь постучали. Кернунн.


Медея быстро ткнулась лбом в плечо Балора, потерлась виском, как кошечка, и ушла с его дивана в кресло, стоящее у окна, забралась в него с ногами. Она стеснялась своих чувств, робела показывать их при других. Бедное дитя, природа не дала ей выбора, а ведь по натуре, она совсем не такая, как все привыкли считать. Ласковая, милая, робкая. Балор улыбнулся ей, и разрешил Кернунну войти.


И сразу понял, что принесенные им вести не порадуют.


Кернунн устало сел на свободное кресло, и опустил голову. Смотреть на отца у него не было сил.


- Ну, говори. - позволил Балор.


- Андрей пропал.


- Как пропал? - Балор сделал вид, что удивлен, хотя примерно чего-то такого он и ожидал.


Медея из своего кресла разочарованно вздохнула. Кернунн бросил на неё сердитый взгляд исподлобья.


- Я сделал всё как надо. Окружил место магическими блоками, лишил его возможности сунуться в сумрак. Он должен был замерзнуть в погребе, через сутки его бы нашли, и сложили бы версию гибели на свой вкус.


- Но?.. - поторопил Балор.


- Но он пропал. Реально пропал. А Кларенс объявил, что сам его нашёл. Уехал, вроде, в другой город. Пока не вернётся.


- В какой? - Балор начал злиться, - В какой город? Ты выяснил?


Кернунн отрицательно мотнул головой.


- Так где он сейчас? Он же тебя видел! Почему же ты ещё на свободе? Почему Кларенс не спешит тебя арестовывать? Он ведь должен знать от Вдовина, что ты...


- Я не знаю! - в смятении, Кернунн впился пальцами в подлокотники, едва не вскочив с места, во взгляде тоска и искреннее непонимание, - Возможно, он от стресса ничего не помнит. Но я... 


- Кернунн! - одернул Балор, - Мне нужны записи Семаргла. Всё остальное не важно. Скоро - будет не важно. Но ты для этого должен быть на свободе. - он сделал глубокий вдох и выдох, принудительно успокаивая себя, - Подумай, куда мог пропасть Вдовин?


- Может, у того мальчика спросить? У оборотня? - вдруг вставила Медея.


- Чего? - вскинулся Кернунн, кажется, до глубины души потрясенный тем, что осведомлен хуже неё.


- Я их видела недавно вместе. Что они делали на Новых дачах вдвоем?


- Оборотень? - заинтересовался Балор, - Что за оборотень?


- Фёдор Телеш. - Кернунн теперь хмурился, сдвигая брови, усиленно соображая, что всё это могло значить. - Я тебе рассказывал. Его на лицензированной охоте покусали.


- Тот, который светлый-не светлый. - понимающе кивнул Балор. - Сколько, говоришь, ему лет?


- Шестнадцать. Скоро семнадцать.


Балор думал долго. И вообще все трое долго молчали.


- Приведи его ко мне. - сказал Балор наконец, - То, что я о нем слышал... Если он войдёт в нашу семью... Кажется, Кларенс ему доверяет, так ведь? Он может быть полезен.


- А если не получится? - насторожился Кернунн.


- Кларенсу ни к чему информация, которая у оборотня может быть, - подсказала Медея.


- Он же совсем мальчишка! - Кернунн протестующе замотал головой, - Не надо его совсем в эти дела вплетать.


- Неужели ты думаешь, - мягко заметил Балор, - что я могу причинить необоснованный вред ребёнку? Разве что, в крайнем случае. Но я очень постараюсь его убедить.


- А я постараюсь сделать то, что тебе не удалось. - улыбнулась Кернунну Медея, - Я принесу записи.


Вроде бы, она сочувствовала его очередному провалу, как всегда. Но он-то видел, что всё совсем не так. И почему отец ей верит? И Фёдор. Фёдора было жаль. Но отец всегда был на первом месте. И это не изменится, что бы ни случилось.



Филипп


День выдался суматошный, богатый на события и встречи.


С утра пораньше явился Алексей. Он мялся и болтал что-то невнятное. Создавалось ощущение, что хочет сказать что-то, но никак не решится это сделать. В конце концов предложил, кивнув на книжку Семаргла, лежащую перед Филиппом на столе:


- Может, я соображу что-то? Хочешь, я с ней поработаю?


Переход вышел нелепо-резким. Филипп отказался:


- У тебя и своей работы полно. Постарайся вытянуть всё, что можно из Казанцева.


Алексей, вроде, не особо расстроился, спросил:


- У тебя Рибовка есть?


- Заказал. Сегодня-завтра должны прислать из Москвы. А пока попробуй без неё справиться.


С тем Алексей и ушел, потерянный, задумчивый. Может, погода на него влияет, всё дождь и дождь. 


Филипп поднялся с кресла. Прошелся туда-сюда по кабинету. Потом уже целенаправленно сделал круг, проверяя статуэтки. Их автор сдержал слово, все свои магические маячки снял. Только вот на "Циклопе" осталась настройка на экстренную связь. Филипп помедлил... вздохнул... И заблокировал его тоже.


Следующим визитёром был Степан, ставший в последнее время в Дозоре кем-то вроде зама по кадрам. Он сообщил, что в Дозор просятся ещё трое. Папку с данными оставил на столе. Если всё получится... Итого, в Ночном будет шестнадцать иных, плюс глава. Это против тех двадцати пяти, что числятся в Дневном. Уже неплохо.


Степан, увидев книжку на столе, тоже предложил помощь с расшифровкой. Работал, дескать, до Великой Отечественной с этим делом, приходилось, да и в войну тоже.


Филипп сделал вид, что подумал над предложением. Потом полез в ящик стола, и достал оттуда пару листков с ксерокопиями записей. Отдал Степану, пожав плечами:


- Попробуйте. Может быть, действительно...


После Степана буйным торнадо, пахнущим свежестью, осенним дождем и предчувствием первого снега, в кабинет ворвалась Таисия. Каблуки сапожек цокали при ходьбе; позвякивали, раскачиваясь, серьги. Она вошла с двумя кружками чаю. Одну поставила перед Филиппом. Травяной чай, да ещё и с молоком... Филипп не был любителем подобного, и из других рук такое ни за что пить не стал бы. А тут - пил. Да ещё и с удовольствием.


- Не жалко серебро на обувь изводить? - спросил Филипп, догадавшись, из чего сделаны набойки на каблуках Таисии.


- У меня интуиция. - она улыбнулась как чеширский кот, сверкнув глазищами и зубами одновременно, - Чую, что пригодится. Представляешь, пойду в дозор, и на меня оборотень нападет, а я ему - каблуком!


Она кокетливо поправила на плечах цветной палантин с монетками вместо кистей по краю.


- Представляю, - улыбнулся в ответ Филипп, - Оборотень будет обижен таким небрежением до глубины души, и сбежит в слезах.


На самом деле, даже представлять такое не хотелось. А хотелось запереть Таисию в офисе и запретить ходить в дозор вовсе, чтобы уберечь от любых опасностей.


- Слушай, - сказала вдруг Таисия, - Чего тебе Лёшка тут говорил, утром?


- Ничего особенного, - Филипп удивился вопросу.


Она озабоченно нахмурилась:


- Что-то не то с ним...


- Таисия, - покачал головой Филипп, - Я ведь его совсем не знаю. Тебе виднее, что с ним не так. Кстати, - он сделал новый глоток чаю, - давно вы знакомы?


Она дернула плечиком:


- Года три. Он-то коренной, а я из Дзержинска приехала.


- С чего вдруг? - заинтересовался Филипп.


Она задумчиво надула губки:


- А надоело всё. Я взяла билет наугад, да сюда приехала.


- Экстравагантно, - оценил Филипп.


- А я вся такая! - целительница глянула на него искоса, чуть вздернув подбородок, и он залюбовался ею, красивой, яркой, ни на кого не похожей.


Стук в дверь. Лера.


- Филипп, здесь из Дневного.


- Кто? - спросил он.


Таисия тоже заинтересовалась, повернулась к двери.


- Жальцев и Куприна.


Филипп хмыкнул задумчиво, и позволил запускать. Таисия тут же встала, забрала пустые кружки, и двинулась на выход.


Ей навстречу уже входил Евгеша. За его спиной шла сосредоточенная и тихая Оксана Куприна. Девушка сильно отличалась теперь от той головокружительной красавицы, уверенной и страстной, что повстречалась им с Фёдором недавно за городом.


- Добрый день, Филипп Даниилович, - Евгений, как обычно, был обходителен до тошноты, расшаркался перед главой Дозора, прежде чем сесть. Не забыл и о Таисии, дежурно улыбнувшись ей, - Таисия Эдмундовна, мое почтение.


Тая же предпочла ничего не ответить, только кивнула и брови свои чёрные сдвинула, что-то про себя решив о посетителях. Особенно, кажется, её заинтересовала суккуба. Филипп решил, что они, пожалуй, знакомы.


Даже когда дверь за Таисией закрылась, Куприна осталась стоять за спиной Евгеши. Смотрела неподвижно куда-то, не на Филиппа, а рядом с ним. Ах, да, книжка. Но девушка уже отвела взгляд.


- Слушаю вас, Евгений. - заговорил Филипп.


- Пара-тройка неотложных дел, Филипп Даниилович. Из тех, которых телефонным разговором не удовлетворить. - тёмный изобразил новую улыбку, - Но прежде всего, позвольте поздравить вас. Кажется, поиски ваши увенчались успехом. Дозорный жив и здоров?


- Вполне. - сухо отозвался Филипп.


- И что же с ним такое приключилось, можно полюбопытствовать?


- Семейные обстоятельства. Он уехал в другой город.


- И что же, вас не предупредил? - Евгеша осуждающе покачал головой, дескать, не известить начальство! Немыслимо! В Дневном бы такого никогда не случилось, потому что - дисциплина.


- Так ситуация сложилась. - отозвался Филипп, невзирая на наводящие вопросы, не собираясь вдаваться в подробности.


- А тот светлый... - Евгений сделал вид, что усиленно вспоминает имя, - Казанцев, кажется? Как он? 


- В порядке.


- Странное совпадение, - Евгений сверкнул глазами, - Пропадают двое светлых, потом находятся... И всё это с небольшой временной разницей...


- У вас ещё были вопросы? - напомнил Филипп.


- Да. К сожалению. - тёмный невинно поморгал, - С Оксаной Борисовной вы ведь знакомы?


При этом Евгений даже поворотом головы или кивком не обозначил, о ком говорит, будто девушки и вовсе здесь не было.


- Да. - отозвался Филипп.


- Кажется, между вами произошло некое недоразумение... Оксана Борисовна тот час известила Дозор, что вы имеете к ней... к её поведению претензии. У нас с этим строго. И мне хотелось бы уточнить, какой степени наказание она должна понести за свой необдуманный проступок, - слово "необдуманный" Евгений выделил особенно.


- Это излишне. - Филипп глянул на суккубу, та стояла поникнув, опустив голову, как провинившаяся третьеклассница в кабинете сурового директора. - Я ещё тогда же сказал Оксане Борисовне, что лишь выношу предупреждение на будущее. Инцидент можно считать исчерпанным. По крайней мере, со стороны Ночного Дозора. Дневной же Дозор волен поступать в отношении своих сотрудников как ему вздумается.


Воспрявшая было Оксана, вновь съежилась. Видимо, с наказаниями в Дневном дело действительно обстояло строго.


- Что ж, - Евгений задумчиво кивнул, отмечая что-то про себя в виртуальный ежедневник, - Но мне ещё хотелось бы уточнить по поводу второго случая, о котором вы упомянули гражданке Куприной.


"Гражданка Куприна" съежилась ещё сильнее, должно быть, оценив переход в поименовании от "Оксаны Борисовны".


- Ах, да, - небрежно отозвался Филипп, и стал рассказывать. Отмазывать тёмных от их же начальства он вовсе не собирался, - Алла Романовна Гориленко, когда её задержали, прибыв в Ночной Дозор, была не в себе, и попыталась воздействовать на меня с целью скорее освободиться. Разумеется, это вышло не более успешно, чем у Оксаны Борисовны.


Одновременно ему в голову пришло, что это нарочитое разбирательство затеяно здесь для какой-то другой причины. Как повод приехать в Ночной? Но у Евгеши и без суккубы поводов есть достаточно. Чтобы привезти с собой её? Так-так...


А на лице у суккубы тем временем возникло досадливо-злое выражение. Она, поджав губы, тайком сверкнула на Филиппа обиженным взглядом. Кажется то, что её равняют с какой-то низкоуровневой чокнутой ведьмой, очень её задело.


- Хорошо, - кивнул Евгений, - Если вы не имеете претензий к Дневному Дозору в отношении этих... проступков, и готовы предоставить нам право разобраться с ними самостоятельно... - Филипп утвердительно кивнул на это, - Перейдём к следующему. При прошлой нашей встрече вы упоминали, что готовы поделиться информацией, в рамках расследования, по делу самоубийц?


Интересно, почему Евгений не выставил Куприну за дверь перед этим вопросом? Странно. Ему виднее, конечно.


Филипп выдвинул один из ящиков стола, предварительно легким пассом сняв магическую защиту, и достал заранее приготовленную папку с ксерокопиями записей Ульянченко. Протянул тёмному.


- Честно говоря, у нас вышли сложности с расшифровкой. Вполне возможно, что там ничего толкового и нет, просто подростковый дневник с переживаниями. Но, на всякий случай перевести всё это не помешает, верно?


- Верно.


Евгений принял папку, полистал. А суккуба за его спиной едва-едва уловимо напряглась.


- Пока, к сожалению, больше никаких подвижек. Если что-то будет, я, разумеется, сообщу. - сказал Филипп.


Евгений поднялся на ноги:


- С вашим приездом Ночному Дозору стало подозрительно везти... на разнообразные события, - заметил он, по своему обыкновению дежурно-фальшиво улыбаясь, - Любопытно, с чем это может быть связано?


- С активной работой? - скопировав его улыбку, предположил Филипп.


- Возможно. И могу только в дальнейшем вам удачи пожелать.


Евгений почти дошел до двери, по-прежнему игнорируя присутствие суккубы. И вспомнил свою обычную привычку - будто бы внезапно вспоминать забытое.


- Ах, да, - якобы спохватился он, - Оксана Борисовна хотела бы принести официальные извинения и Фёдору Геннадьевичу. Это возможно?


Это было уже серьёзнее.


- В данный момент Фёдор Телеш находится в школе, ведь сегодня понедельник. Вы же знаете, что он учится, а в Дозоре появляется во второй половине дня.


- Правда? - изумился тёмный, а суккуба усмехнулась тишком, - Я был уверен, что он уже в Дозоре.


- В любом случае, - Филипп в который раз мысленно пообещал себе надрать пацану уши за непослушание, - Я готов передать ему извинения от гражданки Куприной.


С тем, раскланявшись вежливо, тёмные и отбыли. А Филипп, задумчиво постучав карандашиком по столу, вызвал Леру.


- Лера, найдите мне, пожалуйста, Фёдора, - попросил он.


Девушка сегодня была одета в фиолетовые коротенькие облегающие брючки и мешковатую вязанную кофту ядовито-желтого цвета. Красные волосы, ставшие от чего-то ещё ярче, стояли пышной копной. В шевелюре почти терялись сдвинутые вверх солнцезащитные очки. Это дождливой-то осенью, ага.


- Фёдор же ещё учится. - сказала она.


Филипп укоризненно покачал головой, и Лера, покраснев, потупилась.


- Лера, я готов понять Фёдора и его желание нарушать правила, ему шестнадцать. Но вы-то - взрослый человек. Вы сейчас осознаёте, что врёте начальству?


- Простите. - тихо-тихо сказала она в ответ.


- Найдите Фёдора. Поскорее, пожалуйста. - повторил он.


Да, остаётся только позавидовать тёмным и дисциплине Дневного Дозора.


Когда в дверь постучали, он думал, что это Фёдор явился. Но это оказался Николай Стельмах. Сегодня на нём не было делового костюма, лишь джинсы и теплый свитер. Он с утра дежурил на дверях.


- Я хотел поговорить с вами, Филипп - начал он от дверей, и заметно было, что введенное Филиппом обращение к начальнику по имени, немного коробит его, - Если вы не заняты.


- Садитесь, - разрешил Филипп, - Что случилось?


- Я по поводу Саши. Казанцева. - он помолчал, похоже, ожидая возможных реплик главы Дозора, - Что вы хотите предпринять в отношении него и... его проступка?


Филипп вспомнил, что Стельмах и Казанцев - друзья, кажется.


- Это серьезное нарушение закона. - начал Филипп. Он помедлил, встал, прихватив книжицу, и пройдясь до шкафа в углу, приоткрыл дверцу, и сунул вещдок туда, поясняя на ходу, - Дело Казанцева будет передано для рассмотрения в Москву. Решат там. Возможно поражение в уровне и лишение лицензированных воздействий на неопределенное количество лет.


- Но он же, - вскинулся Николай, - Из лучших побуждений!


- Из каких? - очень удивился Филипп, возвращаясь в кресло.


- Всеволод Акимов - очень одинокий молодой человек. Всё это время Саша очень ему помогал. К тому же, воздействие было совсем небольшим, оно лишь подтолкнуло к отношениям. И если вы поговорите с Акимовым сейчас... Ну, то есть, его чувства к Саше не изменились, даже после снятия воздействия. Я, конечно, понимаю, что такой проступок должен быть наказан, но...


- Плохо вы понимаете. - перебил Филипп, - Если бы о его проступке стало известно Дневному Дозору, это дало бы тёмным право на воздействие, как минимум, пятого уровня. Не говоря уже о том, что это пятно на репутации светлых, повод для насмешек. А так же для попыток нарушить закон уже тёмными. И что мы в таком случае им противопоставим? То, что он хороший друг для вас? Или то, что заботился об одиноком парне?


Стельмах помрачнел, почти серея лицом:


- Я всё понимаю, Филипп, и он виноват... Но могу ли я что-то сделать, чтобы смягчить... наказание?


- Нет. - отрезал Филипп.


- А если за него попросит Акимов?


Филипп задумался. Но вовсе не о том, может ли человек ходатайствовать в пользу иного. Он вспомнил отрешённо-растерянного Алексея сегодня утром. И Всеволода Акимова, без доли сомнений перебирающегося через бортик балкона, с намерением прыгнуть вниз. Что-то кололо, трепыхалось в мыслях какой-то не оформившейся идеей.


- Можете привести Акимова в Дозор? - спросил он наконец, - В любом случае следует зафиксировать его показания.


- Да, конечно! - Николай подскочил с места, - Когда вам будет удобно его принять?


Филипп посчитал в уме.


- Сегодня в четыре. Кстати, - вспомнил он, и как не догадался у Таисии спросить? - Казанцев ещё в больнице?


- Да, - кивнул Николай, - И Всеволод всё свободное время проводит возле него.


В дверь постучали. На сей раз точно - Фёдор.


- Идите, - сказал Филипп Николаю.


Когда эти двое столкнулись в дверях, у Николая был такой вид, будто он вот-вот отвесит Фёдору подзатыльник. Парень даже пригнулся, готовясь к этому, и вжал голову в плечи. Очевидно, только присутствие главы Дозора не позволило такому случиться, и Николай ограничился тем, что тайком погрозил Фёдору указательным пальцем, обещая отложенную расправу.


Филипп уже начал понимать кое-что в местных взаимоотношениях. До его приезда Алексей и Николай отлично управлялись вдвоем, отвечая, один - за пряники, другой - за кнуты. И то, что Николай вдруг решил покинуть Дозор на том самом собрании, уж конечно, совершенно не связано, ни с величиной зарплаты, ни с уровнем риска работы дозорного. Все они тогда очень переживали за Алексея, будто бы смещенного с должности, неизвестно кем, непонятно из-за какой необходимости. Увольнение было своего рода протестом. Но он же светлый, и желанием быть полезным пропитана вся его натура. Увидев, что Дозору нужна помощь, он тут же вернулся, совершенно наплевав на возможное мнение главы по поводу его поступка, и махнув рукой на гордость.


Ох, как же ещё тяжело и долго придется самому Филиппу вписываться в эту среду, и доказывать собственную нужность.


- Фёдор, садись, - велел он.


- Здрасьте, - спохватился парень.


- Давно? - Филипп приподнял бровь.


- Полчаса, - соврал оборотень, пряча взгляд. Подумал, и поправился, - Час.


- Что, опять музичка заболела?


- Математичка. - буркнул Фёдор, - Осень же. Все болеют.


Ну вот что с ним делать?


- Суккуба тебя нашла? - спросил Филипп.


Парень так удивился неожиданному вопросу, что вскинул на него круглые, карие глаза.


- Чего?


- Та девушка, с которой мы говорили за Новыми дачами, - терпеливо пояснил Филипп, - Она хотела поговорить с тобой. Ты её сегодня видел?


- Я видел, что она в Дозоре сегодня была. С этим... с присвистяем Серапиновским.


- С кем? - удивился Филипп, но тут же отмахнулся - не важно, - Так ты с ней не говорил?


- Нет. А чё, надо?


- Не надо. - Филипп вздохнул, - Послушай, Фёдор. Ты не мог бы, по крайней мере, извещать меня, если приходишь в Дозор в неурочное время. Чтобы я об этом от тебя узнавал, а не от тёмных, которые меньше пяти минут в здании провели?


- Я подумал, вы ругаться будете. - покрасневшие скулы в сочетании с рыжими волосами смотрелись весьма живописно.


- Буду. - кивнул Филипп.


- Накажете? - спросил оборотень, без страха, с любопытством.


- Накажу. - вновь кивнул Филипп. - Только я пока не решил - как. Может быть, просмотреть школьный журнал, и определить, по каким предметам у тебя проблемы? Из-за привычки сбегать в Дозор? А потом соответствующего репетитора нанять. С обязательным посещением. Скажем, по часу, два раза в неделю. Во второй половине дня.


С каждой его фразой Фёдор приобретал всё более встревоженный вид. А в конце взмолился:


- Не надо! Я по честнухе, больше прогуливать не буду! И всё сдам! На пятерки!


- Четверок, думаю, будет достаточно. - сжалился Филипп, и напомнил, - Ты защиту сегодня подновлял?


- Конечно! Сразу, как пришел.


- Кто-нибудь интересовался тем, что ты делаешь?


Фёдор моргнул рыжими ресницами:


- А это тайна?


- Ты же помнишь, что кроме меня и тебя, ни у кого к ней не должно быть доступа?


- Конечно! - Фёдор твердо кивнул. - Но парни же знают всё равно, про защиту.


- Одно дело - знают, но если кто-то задает дополнительные вопросы...


- То я к вам отправляю. Я помню. - повторил инструкции Фёдор. - Артём спрашивал, я ему так и сказал.


- Только Артём?


- Ага.


* * *


Пообедать Филипп решил в кафе в квартале от здания Дозора. Небо удачно разъяснилось, и шлепать под дождём не пришлось бы, можно прогуляться. И сразу понял, что пройтись пешком снова - не судьба. Рядом затормозил незнакомый автомобиль. За рулем сидела Оксана Куприна.


- Простите. - она отчаянно стеснялась, и тем не менее продолжала, - Филипп Даниилович, я хотела поблагодарить вас... За то, что не настаивали на... моем наказании. И... можно, я вас обедом угощу?


Он смотрел в заглядывающие снизу умоляющие глаза. Обычная девушка. Легко можно за человека принять. Просто понимает, что провинилась, и только чудом удалось отмазаться. Просто хочет наладить отношения. Слишком легко поверить.


Он улыбнулся, едва заметно, уголком губ. Обошел автомобиль, и уселся на пассажирское. Посмотрим.


Кажется, в этом городе вдруг возникло нечто вроде конкурса "кто первый подвезет главу Ночного Дозора". На сей раз успела Оксана.


Таисия, стоявшая в эту минуту у окна, за столом Леры, едва не раздавила кружку в пальцах. Она разминулась с Филиппом всего на пару секунд.

  Комментарий к Часть 22

  Подарок от любимого соавтора, которым я просто не могу не поделиться: 

https://cdn.discordapp.com/attachments/795348693820768286/818487816446672916/what_am_i_doing_with_my_life.png

Сумеречные формы - они такие. А кто это... ну, догадайтесь.



========== Часть 23 ==========


Лера


Иногда перед работой Лера заходила в магазинчик, недалеко от дома, чтобы купить йогурт или шоколадку. Или хороший кофе - для начальника, конечно! Это некоторым, вроде того же Артёма, достаточно пары ложек жженого песка в кружке кипятком забадяжить, да ложки три сахара туда же кинуть. А вот Филиппа такой бурдой не убедишь.


На кассе Лера частенько видела девочку-вампиршу, молоденькую, стеснительную. "Марина" - значилось на бейджике. Она будто смущалась каждый раз, обслуживая Леру, того, что она вампирша, что тёмная. Но смотрела с интересом и... восхищением, что ли?


Лера с детства любила выглядеть ярко, нестандартно. С возрастом это обрело некую гармонию и стиль (хотя бы для самой себя). Люди смотрели с удивлением, бабульки, порою, и вовсе плевались или крестились вслед. Но такова уж она была, что поделать?


Сегодня продавщица Марина вдруг заговорила впервые, опустив ресницы, краснея, то и дело поглядывая на новую Лерину толстовку с эмблемой "Наруто":


- Я тоже смотрела... Мне понравилось... Правда пока только первый сезон...


- Ууу, подруга, - Лера улыбнулась в ответ, мечтательно возведя ярко накрашенные бордовым глаза к потолку, - Да у тебя ещё столько интересного впереди! Даже завидно.


Она не рассчитывала на продолжение разговора, и готова была уже подхватить свои покупки, но девушка робко остановила её:


- Мы... могли бы... если вы... ну, вместе посмотреть? Если... Если у вас время есть. И... А то я не всё понимаю...


Лера замерла, разглядывая вампирочку с нешуточным интересом. 


Будь девчонка простым человеком, она согласилась бы тут же, и с радостью. Что ни говори, а очень редко получается встретить того, кто разделял бы такие "странные для взрослого и серьезного человека интересы" (как принято считать). Но свежеиспечённая адептка культа имени Наруто Удзумаки была вампиршей, тёмной. И хотя к тёмным Лера относилась спокойно, пока они не начинали, как выражается Тая "темнить по-чёрному", но... С этой братией надо держать ушки на макушке. Врать и притворяться они мастера, натура у них такая, на то они и тёмные, а не светлые. Что если эту Марину подослали, чтобы через Леру выяснить какие-нибудь подробности о работе Ночного Дозора?


А девочка будто бы все Лерины мысли прочла сходу. Погасла как-то, сникла:


- Простите... Я просто предложила...


Лера вздохнула, и сказала:


- У нас тут с ребятами тусняк в субботу, пиво там, чипсы. И анимешки посмотрим разные. Пойдёшь?


Марина, не веря своему счастью, прикусив робко нижнюю губку, вскинула на Леру горящие глаза:


- Правда? А я... А у меня... Я даже не знаю, что можно надеть. Я такое как у вас в магазинах искала, и не нашла...


- Я по интернету заказываю. - ответила Лера. - Но совершенно не важно, что ты наденешь. Правда.


- А... А там иные ещё будут? - и в глазах оттенок тревоги. Вампиров не любят, порой даже свои, тёмные.


- Нет. - успокоила её Лера, - Только люди. Хорошие люди, я их давно знаю.


Она по-свойски выдернула из нагрудного кармашка Марининой рабочей курточки ручку, взяла из мусорной коробки чек, и написала номер телефона.


- Позвони мне в пятницу, ладно? Если не передумаешь.


Девушка рьяно замотала головой - разве можно отказаться от такого предложения?? что вы!!


Лера уже давно вышла, а вампирочка продолжала зачарованно рассматривать чек с её номером и всё так же покусывать нижнюю губу. Она никак не могла поверить, что решилась... что у неё получилось...



Филипп


Оксана оказалась неплохой собеседницей. Ума ей не занимать, это точно. А так же сообразительности и осведомленности. И это... напрягает, что ли? Всё хотелось выяснить, распознать, чего она хочет? Что прячется за милой улыбкой? Что она стремится выведать через Филиппа? Ведь не просто же так повезла в кафе?


И он улыбался в ответ, сдержанно, коротко. Играл с нею репликами как в бадминтон. Увлекательно, надо сказать. А сам думал, думал... Но к особым выводам так и не пришел.


После обеда Оксана доставила его прямо к тому же месту, откуда забрала час назад на глазах удивленных дозоровцев, таращащихся в окна.


- Филипп Даниилович, - сказала она напоследок, когда он уже готовился выбраться из машины, - позвольте мне всё-таки поговорить с Фёдором? 


- Извиниться? - Филипп моментально сбросил маску добродушной наивности. Вот оно. Но зачем? - Вряд ли это имеет смысл. Поверьте, он уже и думать забыл.


- Я... - девушка отвела глаза, кажется колеблясь в выборе следующих слов, - просто боюсь, что моё воздействие могло... частично остаться. Не хочу, чтобы... Это не вампирий крючок, вы же понимаете, и тем не менее...


Филипп помолчал.


- Я посмотрю его, Оксана Борисовна, и если что-то осталось, сам смогу снять. Спасибо за обед.


Он покинул автомобиль, кивнул девушке, и направился к зданию Дозора. Кажется, она была недовольна исходом беседы, но так и не придумала более весомых аргументов. Так всё-таки, зачем ей Фёдор?


Сам виновник беспокойства суккубы сидел сейчас на вертушке и увлечённо беседовал со Степаном.


- Да ладно! - спорил эмоциональный парень, - А если его "Букой" жахнуть? Тогда что?


- Ну попробуй, жахни, - Степан сидел на стуле рядом, опираясь локтями на стол, он был одет в рабочее, вероятно собирался идти в дозор, - Его "Букой" не возьмешь. Он от "Буки" даже не почешется.


Фёдор задумался, что-то откладывая себе в памяти.


- А если "Тайгой"?


- Ещё скажи "Волчком". - фыркнул Степан.


- Ну, фаербол-то его всяко возьмет!


- Это если только хочешь отвлечь. И то, если противник слабенький. А сильный, как нефиг делать, увернется от твоего фаербола. Есть ещё такие матерые умельцы, что могут мячиком его обратно в тебя же запустить.


- И чё тогда? - Фёдор не на шутку задумался, серьезно сдвинув рыжие брови.


- Ну, если только обездвижеть, - сжалившись пояснил Степан, - тогда "Белой паутинкой". Простой-то - бесполезно.


- А если... ну, на поражение?


- Тогда проще всего "Тройное лезвие" запустить. Оно самонаводящееся, не остановится, пока цель не поразит. Один только минус...


- Какой? - живо спросил Фёдор.


- Если запустил, то уже не остановишь.


- В смысле - не успеешь?


- В смысле - не сможешь. Если "Тройное лезвие" начало работу, то даже его создатель не сможет отменить или перенаправить действие.


- А зачем? - Фёдор озадаченно похлопал ресницами, - Зачем отменять?


- Молодой ещё, - как-то очень печально улыбнулся Степан, и вздохнул, - Затем, что это - гарантированное убийство, Федя. А тот, кого ты убьешь, уже не оживет. Даже если ты вдруг поймёшь, что ошибся, и передумаешь.


- Кого убивать собрались? - вмешался в разговор Филипп, подходя ближе, - Без моего ведома?


- Оборотня. - Фёдор очень задумался над словами опытного оперативника, - Гипотетического.


- Филипп, - поднял голову Степан, - Может вы всё-таки разрешите Феде в дозор ходить? Под присмотром опытных товарищей? Третьим к паре? Ему учиться надо.


Фёдор тоже поднял глаза на начальника, но особой надежды в них не было, он и так знал, что ответят на это.


- Пусть школу сперва закончит. - оправдал его сомнения Филипп, - А там поговорим.


- Жаль. - сказал Степан, - А я думал, что он сегодня нам с Артёмом компанию составит.


- Думаю, лучше вам будет новобранцев третьими распределить. - отрезал Филипп. - Займитесь, пожалуйста. Распределите по сменам, хорошо?


- Хорошо. А что насчёт Андрея? Когда он вернется к работе?


- Он взял отпуск без содержания. - ответил уже заготовленное Филипп. И подумал, что Степан и без того должен был давно узнать всё от той же Леры, но зачем-то спрашивает снова.


- А что случилось? - дозорный озабоченно хмурился, - Я к тому, что если ему нужна какая-то помощь...


- Не нужна. - быстро ответил Филипп, - Семейные дела.


Не очень довольный Степан всё понял и поднялся, готовый вернуться в дежурку и взяться за обновление графика. Фёдор тоже был не рад тому, что его лишили такого интересного собеседника.


- А чего это вы с этой суккубой, куда катались? - спросил он, мотнув головой на окошко, как только Степан ушёл.


- Тебя обсуждали, - усмехнулся Филипп.


- Меня?? - удивился юный оборотень.


- Оксана Борисовна очень хочет с тобой поближе познакомиться.


- Нафиг она мне нужна! - возмутился Фёдор.


- Я сказал ей примерно то же самое. - Филипп чуть наклонился над столом, - Но ей всё равно очень хочется. Поэтому, - он протянул руку и приподнял лицо парня за подбородок, заглядывая ему в глаза, - Будь осторожнее, ладно? По сторонам поглядывай. От её чар я тебе сейчас защиту проставлю, но... есть и более простые способы... склонить тебя к беседе. А ты ведь понимаешь, что некоторая информация должна остаться только между нами?


Он опустил руку и выпрямился.


- Ага. - Фёдор сглотнул и кивнул.


- И ты сегодня не до восьми, а до шести. - напомнил Филипп буднично, отходя от поста.


- Почему это?? - возмутился Фёдор.


- Потому что раньше начал рабочий день.


Филипп пошел к лестнице, слыша за спиной разочарованное бурчание.



* * *


В приемной Лера за компом листала дозорную базу, список тёмных округа с личными делами позволенного ей допуска.


Филипп кивнул ей, и хотел было пройти в кабинет, но лента на компе, пестрящая фотографиями и именами, вдруг остановилась, и ему стало любопытно, что там ищет так увлеченно его секретарша?


Марина Александровна Королёва. Вампир. Знакомое лицо.


Он не стал задавать вопросов. Пока. А решил самостоятельно просмотреть так заинтересовавшие Леру данные.


Но не успел. Стук в дверь.


- Филипп, к вам посетитель. - сказала Лера, когда он позволил ей войти.


Она вошла, собранная, прямая, строгая. Что это с ней? Филипп так удивился, что оторвался от своего компа, дабы оценить сполна странное поведение.


Обычно, когда к нему приходили свои, светлые, то входили сами, без посредничества секретаря. В прочих случаях, Лера втискивалась в дверь по пояс, будто торопилась вернуться за своей стол, или опасалась пересечь порог. А вот сейчас...


- Кто? - спросил Филипп.


- Га... - она замялась, видимо не понимая, как можно объявить визитёра таким образом, - Гарик.


Филипп сместил внимание. Объявленный уже стоял в дверях, сложа руки на груди, иронически и с каким-то любопытством поглядывая секретаршу.


- Добрый день, Гарик.


Лера обернулась с возмущением - ему ведь не разрешили ещё войти! Однако, ничего не сказала, а только вскинув подбородок протопала мимо, исчезая в приёмной. Гарик проводил её взглядом свысока - девушка была меньше него чуть ли не вдвое.


- Садись. - предложил Филипп.


Гарик медленно прошелся до стола и сел напротив. Пошарил по карманам легкой серой куртки, и достал из каждого по картонной коробочке. Поставил перед Филиппом.


- Антон сказал, это то, что тебе может пригодиться.


- Спасибо. - Филипп подвинул коробочки с заказанными амулетами к себе, принимая. - Как там дела? Какие новости?


- Новости? - повторил Гарик.


Помедлил почему-то, и полез во внутренний карман куртки. Положил перед Филиппом чисто-белый конверт, без надписей, и вообще без каких бы то ни было опознавательных знаков.


- Что это?


- Это? От Даниила. Он сказал, ты поймёшь.


Филипп взял конверт в руки, перевернул. Заклеен. Защита на нём нехилая. И знакомая, будто родная. Вернул на то же место, куда положил его Гарик. Посмотрел на собеседника вопросительно. Отец мог найти тысячу и один способ связаться с Филиппом, со своим сыном. И в самую последнюю очередь стал бы писать письмо, да ещё выбирать почтарём Гарика, с которым у них непроходящая, тихая и взаимная неприязнь.


- Он сказал, - пояснил Гарик, - что я точно передам. И точно не попытаюсь вскрыть. И, ты знаешь, он оказался прав.


- Кто-то ещё... - начал Филипп.


- Нет. Я никому не сказал о письме. Даже Антону. - Гарик вздохнул, и потер лоб ладонью, - Чёрт, ненавижу это в нем. То, что он вечно оказывается прав в таких делах. Будто... Будто знает меня лучше, чем я сам, - зло фыркнул носом, - Если бы я сказал Антону о письме, он бы точно не успокоился, пока не прочёл. И возможно, не позволил бы отдать.


- Спасибо. - пожал плечами Филипп, стараясь не выдать охватившего его беспокойства.


- Ты не знаешь? - удивился Гарик, усмехнулся тут же. Был бы тёмным, это могло бы сойти за злорадство, но Гарик был светлым, - Ты не знаешь. - констатировал он, удовлетворенно кивнув.


- Не знаю. - согласился Филипп.


За местными делами он, действительно, как-то совсем перестал интересоваться тем, что происходит в Москве. Видимо, зря.


- Даниил исчез. Испарился. Буквально сегодня утром. - Гарик говорил короткими фразами, внимательно следя за реакцией Филиппа на каждую из них. И полное отсутствие этой самой реакции заводило его ещё больше, - И Юрку с собой забрал. Гесер рвет и мечет. Ему тоже было письмо. Вернее - записка. Эту он уже через Стаса передал. Вернее, оставил, чтобы Стас передал.


- Любопытно. - Филипп с деланным равнодушием откинулся в кресле, - Полагаю, Гесер думает, что мне известно, где он? И ты сюда не только с письмом и посылками? - он кивнул на коробочки на столе, - Хочешь выяснить?


- Будет лучше, если он вернется. Ты же понимаешь.


- Что случилось?


- Откуда я знаю? С неделю пробухал. Стас пытался его вразумить, да без толку, а потом...


- Просто так? - не поверил Филипп.


Его отец считался... странным иным. Мягко говоря. Но в то, что он вот так, без веских причин может исчезнуть, Филипп не верил.


- Позвони Стасу, спроси, - предложил Гарик, - Я не в курсе.


И Филипп понял, что на самом деле - в курсе. Просто Гарик не из тех, кто станет обсуждать вещи в которых не уверен на сто процентов.


- Позвоню. - согласился Филипп.


Гарик поднялся. И вдруг спросил:


- Как девочку зовут? - кивнул на дверь.


Несколько секунд Филипп пытался сообразить смысл вопроса, так не вязавшегося с предыдущим разговором.


- А вы ещё не познакомились? - удивился он наконец.


Гарик пожал плечами, показывая, что - нет.


- Мог бы через компьютерную базу выяснить, - Филипп с легким удивлением поднял брови.


- Это... не этично. - Гарик поморщился.


И не романтично, - добавил про себя Филипп. 


Нет, вы подумайте только! Боевой маг второго уровня, с которым, по слухам, даже Завулон считается, имеющий два высших образования и пока не законченное третье, но... Не знает, как завязать знакомство с девушкой?


- Валерия Николаевна Серова. - всё-таки сообщил он.


- А она... - Гарику от всей души претило брать информацию из этих рук, но приходилось, потому что очень уж хотелось.


- Не за мужем. - не стал мучить Филипп, - Подробнее не подскажу. Я в личные дела подчинённых не вмешиваюсь.


Гарик кивнул. И распрощался. Впрочем, Филипп долго ещё чувствовал его присутствие в приёмной. Минут так десять.


Он взял в руки конверт от отца, повертел в руках. Снял защиту. Открыл. На простом стикере, обнаруженном в конверте, были лишь цифры. Всё-таки Гарик переоценил доверие, оказанное ему Даниилом. Только Филиппу было понятно, что в записке отец назначил время "ночного сеанса".


========== Часть 24 ==========


Фёдор


Сегодня выпал первый снег. Правда, он уже почти растаял, стёк лужицами с крыш и заборов, перемололся в грязную кашу на тротуарах и по обочинам дорог, но обостренный им солнечный свет и необъяснимая детская радость никуда не делись.


Фёдору было хорошо. Уроки позади, и он шёл на любимую работу. А в наушниках пели любимые "Скиллеты":


My secret side I keep

Hid under lock and key.

I keep it caged but I can’t control it.

Cause if I let him out

He’ll tear me up, break me down.


Пусть работа пока только так, на вертушке посидеть, но... Филипп ведь обещал!


Мама думает, что Фёдор работает вахтером и курьером в одной фирмочке. Он ведь почти не соврал, да? Теперь у него хорошая зарплата, и можно почти не заботиться о том, что купить на ужин и что они с мамой будут надевать нынешней зимой, чтобы не мерзнуть.


Правда, мама сперва была очень против того, чтобы он работал, говорила, что он ещё не совсем окреп. У неё до сих пор начинает голос дрожать, когда вдруг вспомнит, как Фёдор валялся в больнице, порванный бродячими собаками. Ну, это мама так думает, что собаками, а на самом-то деле... Он почти не помнил, как всё произошло. Это было как кошмар. Жуткий кошмар. Вспоминать и не хотелось, он сам старался всё поскорее забыть.


Фёдору повезло, что его приняли к себе светлые. Он совсем-совсем не хотел быть тёмным. И очень боялся, что новый начальник его выгонит. Но получилось неожиданно даже лучше, чем он планировал.


Ещё бы школу со всеми её делами деть куда-то. В школе было нудно, с ровесниками стало не интересно. Что могут понимать те, с кем он общался раньше? Они же ничего не знают о настоящей жизни. Вот в Дозоре, это - да!! В Дозоре он - один из своих, важный, нужный. Взрослый.


На этом месте его размышлений он почувствовал короткий импульс посланный кем-то из иных. Замер посреди тротуара, вынув наушник из одного уха, огляделся по сторонам. Вот ведь, Филипп же говорил ему, чтобы был осторожнее!


- Здравствуй. - сказала совсем рядом неведомо когда и как подкравшаяся суккуба.


Сегодня она была в ослепительно белой курточке с меховыми белыми же вставками. Длинные тёмные волосы распущены, вьются по плечам. Вообще, красивая. Только Фёдор уже знал, кто такие суккубы и инкубы - почти вампиры. Чем-то даже хуже вампиров. От тех веет жутью, а от этой - мерзостью. Хорошо, что Филипп поставил ему защиту от магии этой тётки. Сейчас даже вспоминать противно, как он совсем недавно, на Новых дачах, чуть к ней обниматься не кинулся. Вот дрянь! И почему Филипп её арестовывать не стал, а?


- Здрасьте. - бросил он грубо, и хотел было пройти мимо, но суккуба заступила путь.


- Фёдор, я хотела с тобой поговорить. Это не надолго.


Прохожие, особенно мужики, поглядывали на суккубу с восхищением, а на Фёдора - с завистью, сразу оценивая её просящий взгляд и обаятельную полуулыбку, обращенную к нему, как романтический порыв. Это бесило почему-то. 


Эти люди просто не знают, кто она на самом деле. И что Фёдор никогда не стал бы с такой просто дружить, не говоря о том, чтоб влюбиться. Гадость какая.


Фёдор подумал, представил себе, как повёл бы себя Филипп в такой ситуации, припомнил, как шеф разговаривал с ней на Новых дачах. И вместо того, чтобы послать её матом, как только что собирался, сказал холодно:


- И что вам надо? Я тороплюсь.


Показалось, девушка смутилась от этого, опустила красиво подведенные глаза с длиннющими ресницами.


- Можем мы где-нибудь... не на улице?


- Нет, не можем, - ответил Фёдор, сам собой любуясь, таким неприступным, способным и имеющим право послать тёмную подальше, - Я же сказал, что тороплюсь. Я на работу опаздываю.


- Но я хотела кое-что...


Договорить суккуба не успела. 


- Фёдор! - позвал знакомый, женский голос.


Оба обернулись. К ним быстрым шагом неслась Таисия, как всегда, в кожанке и длинной юбке, почти армейские ботинки выбивали в лужах маленькие фонтанчики массивными каблуками. 


Она остановилась рядом, сверкнула жёстким взглядом на суккубу, и тут же будто забыла о ней:


- На работу, Федя?


А та, возмущенная вмешательством светлой, чуть не задохнулась от злости. Вроде, сделала попытку оправдаться как-то, что-то начиная мямлить, но Фёдор не дал ей шанса:


- Ага, на работу. - невозмутимо ответил он Таисии, демонстративно повернувшись к суккубе спиной. 


Совсем рядом взвизгнул тормозами автомобиль Ночного Дозора. В окошко высунулась голова Артёма в неизменной кепке:


- Всем привет, - сказал он, - Проблемы?


Суккуба и вовсе оказалась оттеснена от Фёдора уверенным плечом Таисии.


- Никаких. - заверил юный оборотень.


- Добросишь? - спросила целительница.


- Садитесь, - кивнул Артём, - Только в одно место заскочим по пути.


- Да тут два шага же. - немного удивился парень, - А у меня смена через полчаса.


- Успеем.


Таисия подтолкнула Фёдора к машине, и ему ничего не оставалось, как забраться на пассажирское рядом с Артёмом.


Показалось на миг, что взгляд светлого дозорного, исподволь скользнувший по суккубе, сверкнул не вполне ожидаемой и понятной неприязнью, а... лютой ненавистью. Та же будто бы была удивлена таким его отношением. Вдруг рванулась к Фёдору, всё ещё пытаясь что-то сказать, вот только слушать её никто не собирался, автомобиль тронулся с места.


- Тая, а тебе куда? Тоже в офис? - спросил Артём, выруливая на дорогу.


- Да я, вообще-то, в стационар собиралась, а здесь случайно. Но, кажется, вовремя.


- Ладно, сперва тебя. - решил Артём, и повернулся к Фёдору, - Что она тебе там наговорила?


- Да ничего. - Фёдор всё ещё не мог понять, почему бы не подвезти его первого, ведь стационар дальше, чем офис Дозора, - Поговорить, вроде, хотела, - и небрежно отмахнулся, - Да я и сам её уже послал.


- Не нравится мне это. - в раздумьях пробормотала Таисия.


И вдруг у Фёдора зазвонил смартфон. Филипп. И с чего это вдруг вокруг него образовалось такое внимание?


- Здрасьте, - деловито сказал Фёдор начальнику, - Я уже в пути, скоро буду на месте.


- Ты в машине? - удивился тот.


- Ага, с Артёмом. Мы только Таисию в стационар завезем...


- Нет. - не дослушав отрезал Филипп, - Ты срочно нужен мне здесь. Скажи Артёму, чтобы в первую очередь подвез тебя.


Артём, конечно же слышавший начальника, почему-то недовольно поморщился, и отвернулся, будто скрывая это. Тормознул резко, раздраженно, выкручивая совершенно диким манёвром в сторону Чапаевской, где офис, и не обращая внимания на возмущенные гудки других машин.


- Тёмка, ты дурак? - стала ругаться Таисия, - На светофоре развернуться не мог? Чуть в "Газель" вон ту не вписались!


- Обижаешь, лапа, - кажется Артём уже успокоился, будто смирился с чем-то, - я шестьдесят лет за баранкой.


- Ты-то, да, - Тая сплела руки на груди, - а вот газельщик - нет...


* * *


В приёмную начальника Фёдор почти вбежал, запыхавшись от спешки.


- Федь, ты чего? - очень удивилась этому Лера.


- Мне... срочно... - пропыхтел парень, проносясь мимо, к двери кабинета начальника.


Постучал быстро, и не дожидаясь разрешения, ворвался внутрь.


Филипп же неспешно оторвался взором от компьютера, на котором что-то просматривал, и скользнул незаинтересованным взглядом по посетителю:


- А, Фёдор... Что-то случилось?


- Вы же... - Фёдор удивленно поморгал, - Вы же сказали, чтобы срочно...


Начальник подумал о чем-то, глядя в пространство:


- Ах, да. Ты присядь, отдышись. - дождавшись, когда ничего не понимающий посетитель сел, продолжил, крутя в пальцах карандаш, - Я обещал тебе толкового учителя... Ну как - учителя... Вобщем, он согласен. Побеседуете, пообщаетесь. Он сказал, что придет как сможет, сегодня или завтра.


- Как придет? - ещё больше удивился Фёдор, - Куда? Он местный что ли?


- Нет, он в Московском Дозоре работает. А придет порталом. Так быстрее. Здесь есть привязка. Я договорился, ему откроют проход, как только у него время появится. А там, уже сами обсудите время последующих встреч.


- Ладно. - неуверенно отозвался Фёдор. Подождал продолжения, но его не последовало, - Это всё что ли?


- Да, всё. - кивнул Филипп. - Можешь отправляться на рабочее место. Да, и про подвал не забудь.


Парень поднялся, всё еще озадаченно моргая. К чему тогда была такая срочность?


У него было много вопросов, но в дверь уже постучали. Это был Николай. И Фёдор двинулся на выход.


Николай оказался не один, следом за ним вплелся какой-то светловолосый парень. Это был человек, не иной.


Фёдор мысленно махнул рукой на творящиеся вокруг непонятки, и отправился на рабочее место.


* * *


Первым делом, как и было велено, он навестил амулет, доверенный ему Филиппом. Классно, да? - Допуск к амулету имели только они двое.


Спустившись по лестнице в подвал и пройдя по коридорчику мимо четырёх закрытых дверей, занятых под разные склады, Фёдор оказался в самом конце, где в торце имелась ещё одна дверь. Он отпер её своим ключом, и прежде чем войти, приложил ладонь к замочной скважине. Только после этого внутри раздался тихий щелчок, и дверь подалась, открываясь.


Внутри маленькой комнатки было пусто. Лишь стояла в центре одинокая деревянная тумба, принесенная сюда самим Фёдором, по просьбе Филиппа.


Фёдор сделал шаг, и почувствовал легкое сопротивление защитного купола, установленного Филиппом над амулетом. Будто воздух вдруг стал густым, вязким, по коже пробежал неприятный морозец. Но парень уже привык к этому. Филипп объяснил, что это нормально, потому что амулет так реагирует на тьму внутри оборотня. Ведь сам амулет изготовлен светлыми и для светлых.


Филипп не церемонился и не нежничал, объясняя тонкости работы с амулетом. Он не делал вид, как все прочие, будто не знает, кто такой Фёдор на самом деле. Остальные светлые жалели его, и это Фёдору не всегда было приятно. Ну, как будто он стал калекой, но все вокруг делали бы вид, что он полностью здоров. А вот Филипп другой, он не стал делать вид, а помог понять как БЫТЬ здоровым по-настоящему. Как-то так. И Фёдору это в нём нравилось.


На тумбе, прямо посерёдке, лежала металлическая бляха с мордой льва. Фёдор взял бляху, положил на правую ладонь и накрыл сверху левой. Сперва амулет был прохладным, будто чужим, он подразрядился за сутки. Но потом, дрогнув в сумраке, начал нагреваться, становясь приятно тёплым, как живое существо.


Фёдор наслаждался этим ощущением. Однажды он кормил с руки лошадь в конном кубе, куда они приехали всем классом, чувство было похожим. Будто в мире устанавливается полная гармония, и он, Фёдор, причастен к этому чуду. И не только потому, что был удостоен такого доверия от начальства, нет. Просто это подтверждало (и он сам заново каждый день верил), что раз амулет может подпитываться от него, значит Свет в нём всё-таки есть.


* * *


На проходной Фёдор сменил Якова, уже торопящегося куда-то по своим делам. Надел форменную куртку охранника. Помечтал немного, как было бы круто иметь где-то в кармане этой вот куртки свою пачку сигарет, и время от времени по-взрослому выходить из здания покурить, как делали Яков, Андрей и Николай. Вздохнул. Он всё-таки оборотень, и хотя ещё год назад спокойно курил с парнями за школой на большой перемене, теперь сигаретный дым стал ему неприятен. То есть он спокойно мог стоять рядом с курящими, но вот самому вдыхать горько-терпкий дым уже претило и воротило с души.


Ладно. Что там дальше? Проверил работает ли стационарный телефон и ноутбук, убрал на край стола несколько чистых листков для возможных записей, и карандаш. Бросил на стол свой рюкзак, и принялся вынимать приготовленные из дома учебники и тетради. Что там сегодня? Так, алгебра, и по литре сочинение.


Хлопнула входная дверь. Пришел Лёха. Какой-то хмурый, задумчивый.


- Привет, Федь.


- Привет.


- Как тут? Начальство на месте?


- На месте. - Фёдор пожал плечами, - Только у него Николай сейчас.


- Николай? - Лёха озабоченно поморгал.


- Ну да. Какого-то парня привёл. Человека.


- Человека? - Алексей мгновенно оказался у стола и навис над Фёдором, - Какого человека?


- Хэзэ, - помотал головой Фёдор, - Молодой такой, хилый, волосы светлые...


Он хотел было спросить, не знает ли Лёха, в чем дело, и не успел. Потому что в следующий миг Лёхи рядом не было, он уже взлетал по лестнице на второй этаж.


========== Часть 25 ==========


Алексей


В стационаре было тихо. Большинство местных "постояльцев" вкушали послеобеденный сон. 


Удивительное место. Вроде и положено ему навевать тревогу, уныние, а выходит наоборот. Естся тут за троих, и даже банальная каша самая вкусная. А как сладко спится, невзирая на то, что сосед по палате, храпом выдаёт трели не хуже Линдерманна, а второй травит третьему, не понижая голоса, древние анекдоты. Медсестричка подкрадется неслышно, так укольчик поставит, что ты и не почуешь во сне. Работа, учёба ли, заботы - всё это осталось будто где-то в параллельном мире, и тебя не тревожит. Пока. Думать ведь приходится о том, о чём там, за порогом всегда забывал - о себе и своём здоровье. Во всём и во всех здесь потусторонняя размеренность, степенность, покой.


Алексей прошёл сквозь пустой коридор, с одной только медсестрой на посту. Остановился у приоткрытой двери.


Казанцева уже перевели в палату, он ведь иной, оклемался быстро. Да и Таисия постаралась на славу. Только вот бледный ещё, изможденный.


Трое его соседей крепко спали. И дело тут было вовсе не в местной сонной атмосфере. Сашке, даже слабому и больному, хватило сил усыпить их магически. И хотя по поговорке - сон лечит, Алексею это совсем не понравилось.


Его явно ждали. Саша сидел на своей койке, облокотившись на подушку, вытянув ноги, и смотрел на дверь. Отросшую со дня похищения щетину успел сбрить, он вообще за собой хорошо следил. Синий спортивный костюм, белая футболка. Кофта распахнута. Руки в карманах.


Гость стукнул костяшками пальцев по косяку, и вошел.


- Привет, - сказал с улыбкой Саша.


Алексей хорошо к нему относился. Раньше. Было дело, они общей компанией гуляли на шашлыках, Новый год как-то вместе отмечали. Сашка - мужик свойский, спокойный, рассудительный, не то что бы "рубаха-парень", но мягкий, миролюбивый.


А вот сейчас Алексей смотрел на него совсем другими глазами. И казалось, изнутри знакомого и своего в доску Казанцева чутко наблюдает за ним совсем другой человек. Этот другой настороженно следил за каждым движением, за каждой переменой в мимике гостя, готовый то ли сбежать, то ли напасть.


- Привет. - отозвался Алексей. И с намёком обвел взором койки со спящими мужиками.


- Я знал, что ты придёшь. - догадавшись о не заданном вопросе пояснил Саша, - Мне Колька сказал. Ну и подумал, не на балкон же идти беседовать? Холодно там сегодня. А им, - он кивнул на ближайшего, - всё равно спать хотелось.


Алексей взял стул, уселся напротив.


- Сева был? - спросил он.


- Ага. Только перед тобой ушёл. Он каждый день... - Саша запнулся, опустил голову, озабоченно хмурясь, серо-русая отросшая челка упала на лоб, - Мне Николай уже высказал по поводу Севки по полной. Так что можешь не стараться. Не знаю я, как так получилось. Может, подсознательно? - глянул с надеждой, умоляюще, - Бывает так? Коля мне рассказал, что в Дозоре москвич какой-то взамен тебя, строгий. Думаешь, меня развоплотят за это?


- Вряд ли. - выдохнул Алексей, - Да я и не по этому вопросу.


- Да? - удивился Саша.


- Я по поводу твоего... исчезновения.


- Ну так я... - неуверенно пробормотал больной, - Сказал же, что не помню ничего.


- Так и не вспомнил? - Алексей сунул руку в карман куртки, нащупал там пятачок амулета, выданного Филиппом, одного из тех, что накануне из Москвы ему доставили, но активировать не спешил.


- Нет, - пожал плечами Саша, - Помню как к коттеджу подъехал... Как переоделся... Как на задний двор пошел... Там... трубы для дождевателя, ну, чтоб газон поливать. Там вентиля барахлят. Барахлили. Я рядом присел... И всё. Потом уже тут, в больнице очнулся.


- Может слышал что? Шаги? Голос? Чувствовал приближение?


Саша вроде задумался, но быстро мотнул головой.


- Нет. - вдруг сел, выпрямляясь, - Слушай, а Колька говорил, что ещё дозорный пропадал, но его тоже нашли. Андрей, да? Честно, я его не помню даже, видел ли.


- Нашли. - согласился Алексей.


- Так, а он что? Рассказал что-нибудь? Где он сейчас? Тоже в больнице?


И Сашка, и его вопросы нравились Алексею чем дальше тем меньше. А точнее - не нравились совсем. 


И ведь не врет. Светлые не врут друг другу, да и вообще делают это крайне неохотно.


Алексей выпустил амулет из пальцев, понимая, что расхваленной Рибовкой тут ничего не сделаешь, и извлек вместо неё из кармана сигаретную пачку, повертел в пальцах, будто раздумывая, не закурить ли.


- Саш, а вот говорят, что утраченные воспоминания во снах всплывают. Тебе... ничего такого не снится?


- Нет. - подозрительный незнакомец в глуби серых Сашкиных глаз напрягся, - Вообще ничего не снится. Ну, или я не помню.


- А раньше сны снились? - спросил Алексей, демонстрируя будто бы исследовательский интерес.


- Ну, бывало. Как и всем, наверное.


- А кошмары бывали?


- Может и бывали, я не помню. - за внешней сосредоточенностью и готовностью хоть чем-то помочь показалось, нарастая, раздражение.


- Знаешь, - поделился Алексей, - мне по молодости часто кошмары снились. Чёрный человек за собой манил. Потом прошло.


- Как у Пушкина что ль? - усмехнулся Саша.


Алексей на это отмахнулся, дёрнув плечом, ерунда дескать, забудь. Он медленно поднялся со стула и вернул его на место, в проём между койками, к самой стене. Встал совсем рядом с Казанцевым.


- Ты извини, Саша. У меня приказ.


- Какой? - Казанцев повернулся, свесив ноги с койки, ставя их на пол. Руки по-прежнему в карманах кофты.


Алексей положил свободную ладонь на его плечо, сжал пальцы, пропуская через себя магию, взятую из совсем другого амулета. На это воздействие требуется особое разрешение, даже дозорному. Но у Алексея такое разрешение было. Филипп выдал, буквально сегодня.


- Ты чего! - Сашка дернулся под его рукой, пытаясь вырваться, да было поздно, - Ты чё творишь!


- Блокирую твои магические способности. - Алексей, сделав свое дело, наконец отступил, - Именем Ночного Дозора Заледеевска. С этой минуты и до решения суда ты не можешь пользоваться Сумраком. 


- Ты чё! - Казанцев подскочил на ноги, с вызовом шагая к Алексею, - За что??


- За незаконное взаимодействие, Саш. И не единственное.


С полминуты Казанцев просто тяжело дышал, глядя на него так, будто врезать собирался. Но вдруг отступил, плюхнулся назад на койку, скрючился, опершись локтями в колени, сжал голову пальцами, лохматя волосы.


- Лёш, я тебя прошу... - пробубнил он малоразборчиво, - Только одно прошу, за Севкой присмотри... Раз я больше не могу... Заботиться.


Алексей хотел сказать ему, что чтобы заботиться, не обязательно быть иным. Что заботиться насильно - это уже тьма, а не свет. Что видел Всеволода, освобожденного от этой заботы, и это хреново выглядело. Но сказал только:


- Присмотрю.


И покинул палату.



Филипп


- Вот, привёл, как назначено.


Николай Стельмах подтолкнул Акимова, выводя вперед себя, ближе к главе Дозора.


- Здравствуйте. - тихо сказал Всеволод.


- Здравствуйте. - кивнул Филипп, внимательно наблюдая за гостем. А ещё, за Николаем, потому что надоевшая до чёртиков записнушка снова была на столе, раскрытая на середине. - Садитесь.


Акимов повиновался. Николай сел рядом с ним, положил руки на стол, сплетя пальцы. Начальник очень был ему интересен, а вот книжица - совсем нет.


Всеволоду же вообще всё было мало интересно, выглядел он каким-то потухшим. И если при первой встрече он походил на едва проснувшийся весенний тёплый солнечный лучик, то сейчас, будто старше сделался лет на двадцать. Не было больше мальчишеского любопытства в глазах, он не улыбался. Сидел прямо, напряжённо, словно всё время ожидая проблем.


За короткую паузу Филипп успел хорошо его рассмотреть через сумрак. И остался увиденным недоволен.


- Скажите, Всеволод, с чем вы пришли? - спросил он, - Что вы ждёте от этой встречи?


- Вы ведь... - начал Николай, но Филипп поднял ладонь, останавливая.


- Николай сказал, что если я буду свидетельствовать в пользу Александра, то вы... - Всеволод запнулся, кашлянул, - То это может смягчить... наказание, - и вдруг вскинулся, словно проснулся, - За что его наказывать вообще? - глаза парня нездорово, лихорадочно заблестели, - Он же ничего плохого не сделал! То, что мы... То, что произошло между нами - это только наше дело и никого не касается. И вообще, я хочу быть с ним, при чем тут ваша... магия?


- Ну, не моя точно. - поправил Филипп, и спросил, - А с балкона вы, полагаю, тоже от любви решили прыгать?


Всеволод покраснел и опустил глаза, задышал тяжело, возбуждённо:


- Это... Это минута слабости. Это моё дело.


- Понятно. - Филипп повернулся к Николаю, - У вас ведь официально четвертый уровень, так?


Стельмах поморщился:


- Это вряд ли. Если и так, то с большим натягом. И потом, опыта у меня мало. Какие-то вещи... мне попросту неизвестны.


- А у Казанцева - пятый? - уточнил Филипп.


- Нууу, - протянул Николай, - Саша вообще своими способностями не пользуется. Непонятно, зачем инициацию проходил. Когда в Дозор штат набирали, он отказался сразу. Сказал: зачем мне, у меня уже есть работа, которую я хорошо делаю. 


- Вы не брались проверять это? Уровень его способностей? Я имею в виду: кто ему проставлял уровень в анкете, когда регистрировал в Дозорной базе?


- Мы с Лёхой. Кхм. С Алексеем, - поправился вдруг помрачневший Николай, сейчас усиленно пытающийся сообразить, к чему такие вопросы начальника.


Всеволод вдруг зашевелился, заёрзал на своем стуле, будто почуяв неладное, и напомнил о себе:


- Мне где-то расписаться? В даче показаний, или как там? Простите, но я ведь с работы отпросился.


Филипп подумал, что проще всего было бы сейчас попросту отключить его, чтобы не мучился неизвестностью, не мешал размышлять и разговаривать. Но в бедном парне и так столько всего уже понамешано, что ещё одно воздействие может попросту снести ему крышу, которую потом слишком долго придётся восстанавливать.


- Сложности с работой могут вас не волновать. - после недолгих колебаний успокоил его Филипп, - Мы разберемся, и ваша зарплата не пострадает. Сейчас есть вопросы посерьезнее...


Дверь вдруг распахнулась, и влетел Алексей, взволнованный, запыхавшийся. Он быстро оглядел всех троих, оценивая обстановку. Шагнул вперед.


Всеволод при его появлении вскочил, чуть не уронив стул, и шарахнулся прочь, к окну. Николай, удивленно моргнув на это, тоже быстро поднялся, заслоняя парня собой.


В дверях торчала голова перепуганной Леры.


- Коля, отойди. - попросил Алексей, не сводя глаз с испуганного парня у окна.


- Лёш, не надо. - попросил тот.


Филипп молча, с интересом наблюдал, что же будет дальше. Только вот Лере кивнул: всё, дескать, под контролем, можете возвращаться на рабочее место. Дверь закрылась.


- Оставьте меня все в покое, а? - подал дрожащий голос Всеволод, - Можно, я уйду? Просто уйду. Делайте вы, что хотите, но без меня. - он покачал головой, - Да вы и так делаете что хотите.


Алексей нервно сглотнул, и отступил, вид такой, будто его ледяной водой окатили. Но сообразив что-то, усмехнулся горько, мотнул головой, и полез в карман своей кожанки.


- Не надо! - попробовал остановить его Филипп, и не успел.


Поток магии активированной на полную Рибовки прокатился по кабинету взрывной волной, оттолкнулся от пропитанных защитой стен, взметнулся в центре вихрем принтерных листков, со стола к самому потолку.


Филипп быстро смахнул в стол серый, невзрачный ежедневник, пока никто не заметил перемен в его облике.


У окна медленно оседал на пол потерявший сознание Всеволод. Трое иных молча переглядывались, и на помощь пострадавшему никто не спешил. Всё равно хуже чем есть ему уже не станет, а объясниться им всем сейчас гораздо важнее.


Филипп отметил про себя реакции Стельмаха, и решил, что следует отправить его хоть на короткое обучение в Москву. А потом вернуть непременно, такими дозорными не разбрасываются. Пожалуй, зря он думал о нём плохо первое время. Четвертый уровень? С натягом? Такому светит хороший, уверенный третий. И даже не это главное. Эмоциональный и слишком живой Алексей плохо подходит на пост экстренного заместителя. А вот Николай... С ним определённо следует поработать.


- Ну и? - сказал Филипп Алексею, - Как ты пришел к таким выводам?


- Саша надоумил. - ответил тот, падая на стул, будто совершённое воздействие выжало из него все силы, - Магию я ему заблокировал. Я бы арестовал его, но уж лучше проследить.


- Вряд ли он - такая важная фигура, чтобы нам это могло что-то дать. - покачал головой Филипп, - И зря весь заряд выложил. Тут немного бы хватило.


- Прости. - покаялся Алексей, - Я чтобы наверняка. Даже не знаю... Вещуга дорогая, наверное. Как мне возместить?


Филипп только отмахнулся. Как там отец выражается? - раз пошла такая пьянка, режь последний огурец.


Стельмах всё-таки присел над бесчувственным Всеволодом, явно сканируя через сумрак.


- У меня такое чувство, - сказал он, неожиданно переходя на специфический говор, - что до меня забыли шо-то донести. Либо, мне следует сейчас таки выйти и не мешать?


- Вам повезло, Николай, - ответил на его острый взгляд снизу Филипп, непроизвольно копируя интонации, - Потому что я, например, в совершенной растерянности, что и до кого таки МОЖНО донести.


- Я Тайку вызову, - сказал Алексей, извлекая из внутреннего кармана смартфон, и не сводя глаз с лежащего Всеволода.


- Да, пожалуй. - кивнул Филипп. - А вы садитесь, Николай. Разговор намечается долгий. Но хотелось бы до приезда Таисии управиться. Потому что Алексея я намерен отправить сопровождающим с нашим... - глянул на Всеволода, - пострадавшим.


Кажется, эта мысль слишком понравилась Алексею, и Филипп, заметив это, не удержался его воодушевление слегка охладить:


- Будет с ложечки кашкой кормить и в туалет водить, если ему Рибовкой мозги начисто выжгло.


- Филипп! - сразу выпадая из показного спокойствия взвыл Алексей, - Ты серьёзно думаешь, что...


- Я опасаюсь. - сказал Филипп, - Что ты ему подкорректированные кем-то настройки сбил до заводского уровня. И в придачу совершенно стер посторонние следы, так что их теперь не определить. - он осуждающе покачал головой, - Очень тебя прошу, в следующий раз хоть советуйся предварительно.


Впрочем, вопрос о том, насколько необдуманными были действия Алексея, и не с этой ли целью они были совершены, для Филиппа так и остался открытым.


Фёдор


В восемь Фёдор нехотя сдал пост пришедшему на смену Ефиму. Очень хотелось остаться в Дозоре, но дразнить начальство сверх меры не стоило, пределы он чувствовал. Филипп, конечно, понимающий, но и у него терпение не резиновое. Возьмет, и уволит нафиг.


Он повесил форменную куртку в личную кабинку в раздевалке, натянул свою, тёмно-серую, с жёлто-оранжевым значком на кармане. Значок Лера подарила, у неё такой фигни навалом. Закинул рюкзак на одно плечо. Вздохнул.


К вечеру сильно похолодало, и растаявший было снег превратился в прозрачное стекло, хрупающее под ногами. Фёдор накинул капюшон, постоял ешё на крыльце. И пошёл домой.


На углу, через дом от Дозора, из "кармана" вывернула машина, синяя "Приора" Артёма.


- Федька! Садись, подвезу, - Артём махнул рукой в окно.


Фёдор шагнул было к нему, и вдруг замер. Он не хотел садиться в машину. Почему? Странное предчувствие тяжёлым камнем в груди не давало сдвинуться с места.


Машина подъехала ближе.


- Садись. - повторил Артём. Он улыбался.


Фёдор понимал, что выглядит глупо. С чего вдруг? Да и как объяснить? Он стал придумывать приемлемые отговорки в духе "шапку забыл в Дозоре" или "да меня друг тут недалеко ждет".


Артём открыл дверцу, выбираясь наружу.


- Чего ты? - удивился он, - Садись.


Фёдор не знал, что на это ответить. Но отвечать не потребовалось. Артём вдруг остановился, глядя куда-то ему за спину. А Фёдор почувствовал себя странно.


Это было... будто кто-то родной и очень хороший сказал что-то доброе и важное, будто мама обняла и поцеловала в лоб. И на руки залез, потираясь о лицо мягкой мордой, большой, теплый кот. Будто... Да, будто тепло стало посреди промерзшего ноябрьского вечера. Этим иррациональным свойским теплом объяло все органы чувств, включая обоняние. Пахло иным, своим, и почему-то зверем.


- Здрасьте. - сказал незнакомый голос, низкий и тягучий.


Фёдор обернулся. Этого иного он видел впервые в жизни. Невысокий, крепкий, с тёмной курчавой шевелюрой, о которой совсем не привыкли заботиться, и такой же тёмной короткой бородой, даже не бородой, а запущенной щетиной. Этакий вялый увалень, немного усталый, и совершенно равнодушный к происходящему. Руки в карманах длинной серой куртки, сам чуть ли не зевает от скуки. Но почему-то совершенно ясно, что возникни необходимость, в следующее же мгновение разнесет всё здесь, не оставив камня на камне и разлетающихся по закоулочкам клочков.


- Здравствуйте. - Артём нехорошо усмехнулся, поняв про себя что-то. - Я пойду, пожалуй. Вам тут есть о чем поговорить.


И ещё что-то такое в тоне добавкой - презрение? осуждение? Да что с ним такое??


Артём сел в свою машину, и резко маневрируя, быстро развернулся и уехал.


Фёдор же продолжал молча смотреть на незнакомца. Тот медленно, почти переваливаясь, подошел поближе.


- Вы - оборотень? - наконец смог выдавить из себя парень, восхищенно таращась на него.


- Перевертыш. - поправил тот. Вынул правую руку из кармана и протянул Фёдору, - Медведь.


========== Часть 26 ==========


Кернунн


Медеи сегодня рядом с Балором не было. Это хорошо. Хотя бы это хорошо. Потому что всё остальное...


- И что мы имеем? - продолжал вопрошать Балор, - Вдовина ты нашел? Нет. Мальчика привёз? Тоже - нет. Ахилла вовсе вывели из строя. Его постельную игрушку у него изъяли. Вообще всё, что можно пошло не по плану. Книжка... - он поворошил лежащие перед ним на столе ксерокопии, - Медея хоть это принесла. А ты?


- Он книжку из рук не выпускает... - начал было Кернунн.


- Чёрт с ней, с книжкой, - перебил Балор, - Её Иштар не сегодня-завтра добудет. Мальчик-оборотень, я спрашиваю, где?


- С приезжим перевертышем. - выдохнул Кернунн.


Кто такая Иштар, он не знал. Это было условием Балора с самого начала - каждый знает лишь двоих. Кернунну были известны только Ахилл и Медея.


Он вдруг понял, что это конец. В душе стало пусто-пусто. Отец больше никогда не посмотрит на него с любовью, как раньше. Ничего никогда больше не будет.


Кернунн всегда был лучшим, самым полезным, самым доверенным. Медея не в счет, какой с неё толк? Только глазки строить умеет. А вот Кернунн... Он ведь пробился в Дозор! Он стал там почти главным! (Лёшка чего, Лёшка так, для вида). И вдруг всё сломалось. Сломалось в тот день, когда приехал Филипп Кларенс.


Ненавижу! - со вдруг нахлынувшей злобой подумал Кернунн, - Как же я его ненавижу! 


Даже в глазах потемнело до кровавой пелены.


- Я убью его. - уже плохо владея собой, глухо обронил Кернунн, - Заберу книжку и принесу тебе.


Глянул почти с испугом - он ведь не собирался произносить это вслух. Оказалось, Балор всё это время наблюдал за ним с каким-то исследовательским интересом.


- Прости, отец. - Кернунн с трудом сглотнул, - Я всё исправлю.


- Тебе нужно отдохнуть. - голос Балора был по-прежнему мягким, полным заботы. Но вот ранешной теплоты и любви в нём теперь не было, - Иди домой, выспись. Завтра поговорим. Хорошо? В конце концов, это не твоя вина. Просто обстоятельства оказались сильнее. Кларенс оказался сильнее. И умнее. Я теперь уже жалею, что решился вернуть Ахилла в игру. Если Кларенс догадается его правильно замотивировать, он слишком многое может рассказать... - Балор отвел взгляд и покачал головой, - Что-то Кларенс задумал. И мне это не нравится. Всех здесь я хорошо знаю. И знаю, что от каждого ожидать. Но вот Кларенс... Ладно, ступай. Не нужно пока ничего предпринимать. Просто отдохни.


Кернунн вышел от отца еле передвигая ноги. Тяжёлый камень на душе не давал толком вздохнуть.


Он сел в автомобиль, но поехал вовсе не домой, как велел отец. Он отправился в Дозор.


Балор


Как только Кернунн вышел, Балор взял со стола свой смартфон, набрал номер.


- Иштар, - сказал он, дождавшись ответа, - Кернунн может наделать бед. Теперь он на твоей совести, - помолчал, выслушивая предположения и вопросы, но быстро их оборвал, - Что хочешь, милая. На твое усмотрение.


И отключился.



Филипп


Под вечер в Дозор вернулась Таисия, усталая, но полная оптимизма и какого-то светлого озорства. Теплым вихрем она ворвалась в кабинет Филиппа и объявила:


- Бросай дела, начальник. Поехали, ужином тебя накормлю.


Филипп с готовностью улыбнулся ей в ответ, и уже начал подниматься, когда зазвонил городской телефон. Он упал назад, в кресло, и с досадой поморщился, понимая, что ужинать с красивой девушкой ему сегодня не светит.


- Слушаю, Евгений, - сказал он в трубку.


Таисия, услышав имя тёмного, скривилась, как от кислятины, и вышла из кабинета, сердито стуча подкованными серебром каблуками, хлопнула дверью.


Евгеша долго и подобострастно юлил в трубку, извиняясь и извиваясь. В итоге Филиппу всё же стало ясно, что от совместного ужина с ним не отвертеться.


- Хорошо. - сказал он, вздохнув тайком в сторону от трубки, - Я буду через полчаса. Нет, спасибо, я на такси.


Когда он покинул кабинет, Таисии в приёмной уже не было. Только шлейф гремучего недовольства, оставшийся от неё, до сих пор витал в воздухе. Лера с тоской смотрела на входную дверь, за которой, видимо, только что скрылась обиженная целительница. Очевидно, часть недовольства вылилась и на ни в чем не повинную секретаршу.


Ровно через полчаса Филипп сидел в небольшом ресторанчике, за столиком в углу, прикрытом перегородками от любопытных глаз прочих посетителей. Напротив восседал Евгеша. Аппетита такое общество совершенно не добавляло. 


И как ни старался тёмный, Филипп не согласился на "угостить". Заказал отбивную по-шведски с овощами, и салат. Ещё черный чай с мятой. 


Тёмный же излишне долго читал меню. Со стороны могло показаться, что он перебирает блюда подешевле. Ерунда. Филипп не сомневался, что ЭТОТ иной может себе позволить закусить самым дорогим. Тёмный ведь, служащий Дозора, да не из последних. И если даже светлые дозорные со своей зарплатой ни в чем не нуждаются, то тёмные и вовсе жили всегда на широкую ногу.


Где-то Филипп уже видел подобную маску?


Наконец Евгений, будто смиряясь, решился на бефстроганов из телячьей печени, картофельное пюре, и малую нарезку из свежего огурца.


О спиртном ни тот, ни другой даже не вспомнили. Разговаривать тоже не спешили. Молча дождались заказа. А потом Евгений, на правах "пригласившего" накрыл их столик магической заглушкой. Филипп с неудовольствием и настороженностью оценил мастерство и легкость, с которыми это было проделано.


Исходя из картотеки, у Евгения четвертый уровень. А на деле?


По-хозяйски тактично обождав, пока приглашённый утолит голод, тёмный наконец заговорил:


- С чем я вас позвал-то, Филипп Даниилович... Серапин Миронович обеспокоен... всерьез обеспокоен происходящим. Дело самоубийц не продвигается. А вокруг будущего дома Серапина Мироновича всё время происходят какие-то... странные случаи. И все эти случаи связаны с Ночным Дозором. Можно бы было, конечно... - он показательно поморщился, выражая своё отношение к подобным возможным действиям, - сделать официальный запрос, но... Серапин Миронович решил, что лучше уж решить дело миром, свойски. Вы ведь здесь... человек новый, работать только начали.


Не обнаглел ли ты, тёмный? - подумал Филипп про себя, - Сперва свалили на Ночной Дозор всю работу и ответственность (под видом совместного расследования, разумеется), а теперь ещё и обвинять принялись в том, что светлые не преуспели.


- Как мне помнится, - начал отвечать Филипп, - Дневной Дозор обещал помощь и всяческое способствование. К тому же, "совместное расследование" подразумевает и активные действия с вашей стороны. Тем не менее, почему-то Дневной Дозор периодически получает информацию, добытую Ночным, а не наоборот.


- Информация... - блеклые глазки за стеклами очков хитро сверкнули, - Вы имеете в виду те самые ксерокопии? Передавая их нам, вы ведь отлично понимали, что толку от них нет, так? Но что-то мне подсказывает, что вы сами с переводом преуспели, хоть частично.


Филипп с полминуты молчал, размышляя и разглядывая тёмного. Легче лёгкого сейчас выдать всё, что стало известно за последние дни, но... Может ли он доверять Евгению? А если поверит ему, то можно ли доверять тому, с кем поделится позже Евгений?


- Давайте-ка, я начну, Филипп Даниилович, вы не против? - тёмный отложил вилку и откинулся на спинку стула, - Некто в Заледеевске вербует иных, заставляя их действовать в своих интересах. Я не назвал бы это сектой... или террористической группой, но... Наши самоубийцы, по всей видимости, в эту организацию были вхожи, как, например - Ульянченко и Шехтер. Кто ещё в ней состоит, сказать сложно, они слишком хорошо конспирируются...


- Именно. - вставил Филипп, и замолк со значением.


Евгений на это широко, по-акульи улыбнулся. Показалось на миг, что он частично принял сумеречную форму, с которой Филипп не был пока знаком. Но вот зубки, острые, частые, проступили в немереном количестве.


Нет, это не акула, - подумалось Филиппу, - тут другое. Было в Жальцеве нечто неуловимо паучье, опасное, хищное. Такие выжидают долго, пряча собственную натуру за лебезящей маской холопа, но потом удар наносят мгновенно, исподтишка, так, что и не прикопаешься... Что вы, как вы? разве я могу? Безобиднее и нелепее твари - поискать, не найти... И только едва заметные точечки от паучьих жвал на шее...


Картина, всплывшая в воображении оказалась настолько яркой и живой, что Филиппу пришлось взять паузу и чаю хлебнуть. Ай-да Евгеша!


- Мог бы сказать что-то в духе: "Верить нельзя никому. Мне - можно", - зубки Евгений спрятал, улыбаясь теперь одними губами, - Но вы ведь мне и так верите. Я правильно понял?


Филипп вздохнул, опустил взгляд. Очень захотелось дать тёмному в морду. Очень-очень.


- Почему бы это? - спросил он наконец.


- Потому что я - не Балор. - заявил вдруг Евгений, - И не служу ему.


- Как? - выдохнул Филипп только одно слово. То, что он узнал, читая во сне записную книжку Семаргла, прочесть по ксерокопии было невозможно.


- Свои источники. - уклончиво ответил Евгеша.


Алексей


Всеволод пришел в себя но молчал. Всё время молчал. Он лежал на диване, в спальне Алексея, и бездумно глядел в потолок.


Пришедшая с очередным осмотром Тайка сказала, что физически с ним всё нормально, а в прочем... она не психиатр, и такой специализацией никогда не интересовалась. С тем и ушла.


Алексей сидел рядом, в кресле, своем любимом, удобном, ещё из старой квартиры, где не было такой просторной мастерской в соседней комнате.


- Сев, чай будешь? - интересовался он периодически и совершенно безнадежно.


- Нет. - глухо отзывался тот.


Алексей уходил на дежурство, предусмотрительно перекрывая входы-выходы из квартиры, чтобы никто не потревожил его гостя. Ну, и чтобы гость сам не смог уйти. На всякий случай.


После дежурства он гнал домой, заскакивая по дороге в магазин, чтобы купить что-нибудь вкусное, врывался внутрь своей квартиры... Чтобы застать всё ту же картину: Всеволод лежал на диване в его спальне, глядел в потолок и молчал. И никакими деликатесами соблазнить его не удавалось.


Иногда Алексею даже хотелось, чтобы он потребовал выпустить его, попробовал бы выбраться из квартиры, пока хозяина нет, но... У Всеволода, судя по всему, не возникало такого желания. У него вообще никакого желания не возникало, с тех пор, как очнулся.


Лучше бы он, Алексей, и не ввязывался в судьбу парня. Лучше бы не мешал Сашке безраздельно владеть им, чем это вот всё! Жил бы Севка в блаженном неведении, будучи уверенным, что любит, что его любят, и всё хорошо. А теперь, как исправлять?


И Алексей не выдержал.


- Сев, хочешь, я Сашке позвоню? - и замер, со страхом ожидая ответа.


Тот не ответил, но заметно напрягся.


- Хочешь, я тебя к нему увезу?


Вновь тишина.


- Ну не молчи, а! - вконец возмутился Алексей, - Ты не ешь, не спишь, не говоришь ничего. Чего ты хочешь, умереть? Я знаю, что виноват перед тобой, но...


- Ты обещал. - вдруг произнес Всеволод.


И Алексей сперва так обрадовался первым его словам, что не сразу вник в смысл.


- Что?


Всеволод сел, по-детски поджав под себя ноги, и посмотрел прямо на него:


- Ты обещал, что это больше не повторится. Что никто не сможет мной управлять. Внушать мне то, чего я не чувствую.


Горло у Алексея перехватило, сердце невыносимо сжало.


- Севка, прости. - смог выдавить он. - Я не знал.


- Я не знаю, что мне теперь делать. - пожаловался Всеволод, - Не знаю, как мне жить.


- На магии Сашки блок стоит. - попробовал Алексей, вполне понимая, что это ничего не значит.


- Он без сознания был, когда... - Всеволод сбился и замолчал.


- Что?


- Я помню, как мы пришли к нему в палату. И как у меня снова крыша уехала. - пояснил Всеволод, - Но Сашка тогда был без сознания, и не мог меня... заколдовать. - он испытующе, внимательно смотрел Алексею в глаза.


- Это был не я. Мне ни к чему.


Алексей стал вспоминать, кто был в палате в этот момент. Кто мог? Кто? Степан? Артём? Тайка позже подошла, это до неё. Николай ещё позже, да и не стал бы он, сто пудов.


Подожди... Артём вышел курить, пришел Степан... Вернулся Артём.


Так Артём или Степан? И зачем?


Непоняток вокруг было слишком много, подозрений. Это уже начинало подбешивать до такой степени, что в мастерскую перестал заходить совсем.


Куда Филипп Андрея дел, и почему? И с книжкой этой дурацкой таскается всё время. Всё время она перед глазами мельтешит...


Ах вот оно что! - догадался вдруг Алексей, и стало обидно. Филипп пытался ловить злоумышленников на книжку, как на живца, будто предлагая её любому, кто может клюнуть. Включая его, Алексея. Значит, и его не исключал из подозреваемых.


Хрен с ним, сейчас не об этом. Кому-то очень нужно было, чтобы Сева оставался рядом с Сашкой, под его контролем. Кому? И опять - Артёму или Степану? От этого голова шла кругом. Они ведь свои, светлые! Разве они могут?.. А получается - могут.


Он рассеянно встал и побрёл в сторону кухни, продолжая размышлять, не замечая, что Сева плетётся следом. Надо Филиппу сказать, предупредить. Взял в руки смартфон, подумал. Нет. 


От самого порога кухни развернулся, и двинул в мастерскую. Здесь, среди заготовок, слепков, форм и холстов, у дальней стены, в герметично застекленном от пыли шкафу, имелась деревянная чашка со стеклянными шариками. У Алексея было много таких шариков, прозрачных, цветных, любого размера. Он любил оформлять их в готовые работы. Покопался, выуживая тот, что был побольше, с синим стержнем в желто-прозрачной глуби. Связь с "Циклопом".


Сжал в руке, активируя... И выдохнул разочарованно. Связь не работала. Филипп отключил. Сам. А это ещё одно подтверждение, что... Где-то лоханулся ты, Лёшка, и Филипп больше не верит тебе.


Алексей устало осел на подвернувшийся стул. Всеволод замер напротив, наблюдая будто бы и бездумно. Этакий печальный призрак. Алексеева кофта крупной вязки была ему слишком велика, неухоженные в последние дни волосы свалялись и растрепались. Парень будто постарел на десяток лет.


- Щас, погоди. - сказал ему зачем-то Алексей, в груди щемило всё сильнее, - Всё ерунда. "Циклопа" могу отключить только я.


Зачем он сделал это? Из чувства протеста? Из обиды? Кому-то что-то доказать? С трудом, через первый слой сумрака, и едва не бухнувшись всем собой на второй, он восстановил визуальную связь.


В кабинете кто-то был. И это был не Филипп. Кто-то, кого Алексей почти не видел в темноте кабинета, а только чувствовал, не спеша, уверенно, шёл к столу. Прошёл мимо статуэтки Циклопа, даже не глянув, посмотрел с опаской в большое окно за креслом главы Дозора. Пошаманил над одним из ящиков стола, вскрывая магический замок.


Вот дурак-то! - подумал про себя Алексей, наблюдая за вором, - неужели не понятно, что это ловушка? Сейчас сработает сигналка Филиппа, он ворвется в кабинет, и всё! Попался вор!


Нет. Тишина. Вор глухо что-то буркнув, вытащил спрятанную там книжку, задвинул ящик, и поколдовал, восстанавливая защиту.


Когда вор выпрямился, оказавшись прямо напротив Циклопа, Алексею показалось, что его застали врасплох. Нет, тень двинулась мимо, на выход из кабинета.


Алексей вздохнул, и отключил связь. Если бы Филипп не заблокировал статуэтку, удалось бы точно рассмотреть и опознать вора, а так... 


В животе Всеволода вдруг забурчало. Алексей неожиданно хихикнул на это. Сева смутился, дернулся было прочь, но Алексей задержал его за руку, встал рядом, рванул к себе. Стеклянный шарик глухо стукнулся об пол, и покатился прочь.


Губы Всеволода оказались холодными и твердыми, безжизненными. Но тогда зачем? - подумал Алексей, не понимая самого себя, не понимая ничего.


- Тогда зачем я тебе нужен? - словно вторя его мыслям спросил Всеволод, разорвав им же начатый поцелуй. - Зачем ты меня привёз сюда и не выпускаешь? Зачем возишься?


- Тебе нужна помощь. Я хотел помочь. - ответил Алексей.


А что ещё можно было ему ответить? Что сам не понимает - зачем? Что просто приятно быть рядом, наблюдать за спящим? И как радостно, когда Сева всё же соглашается поесть? И что помнит, как светло, как безумно славно он улыбается... И так охота эту улыбку на место вернуть, увидеть ещё хоть раз. И...


Удар кулаком в челюсть точно застал его врасплох. Алексей не упал, но пошатнулся, натыкаясь спиной на шкаф. Опасно звякнули, едва не разбившись, стекла. Схватился за щеку, глядя с недоумением:


- Сев, ты чё, сдурел?


Тот ойкал и сопел, потирая ушибленный кулак, морщился, а потом вдруг выдал:


- Ненавижу! Всех вас ненавижу!


И рванул прочь.


Алексей, не сходя с места, легко следил за его передвижениями через сумрак. Из квартиры сбежит? Нет. Остановился у самых входных дверей, завертелся на месте, видно отыскивая свою обувь. Потянул зло, через голову, чужую кофту, пытаясь снять, но почему-то запутался в ней. Психанул, вернулся в спальню, и захлопнул за собой дверь.


- Дурдом на выезде. - тихо сказал себе Алексей, с непонятной усмешкой.


Он всё ещё потирал ушибленную челюсть. Так себе ударишко. И что с ним таким делать?


Всё-таки взял смартфон в руки, и отправил Филиппу сообщение: "Степан или Артём. Кабинет."


И помедлив, поплелся в спальню, мысленно уговаривая себя почему-то голосом Таисии: 


- Ну, можно сказать, кризис миновал. Об улучшениях пока говорить рано, но прогресс на лицо.


На лице - поправил он себя. Надо утром не забыть синяк свести, чтобы в Дозоре объясняться не пришлось.


Филипп


Сперва сработала сигналка в кабинете, извещая о том, что кто-то наконец повёлся, и влез в стол за книжкой Семаргла. Потом сразу булькнул смартфон в кармане. Алексей. Странное сообщение. Откуда он про кабинет узнал?


- Что-то не так, Филипп Даниилович? - поинтересовался Евгений, прерванный на самом интересном месте своих раскладок.


- Вы на машине? - спросил Филипп, - Сможете подвезти меня в Дозор?


- Разумеется. Но что произошло?


- Ловушка сработала.


Оба быстро поднялись, и больше не говоря ни слова, покинули ресторан.


========== Часть 27 ==========


Филипп


Евгений гнал как мог, выжимая из своей "Мазды" всё, на что она была способна. Пару раз, на особо сложных виражах, из тёмного вылетали едва слышные, не совсем цензурные ругательства, совершенно выбивавшиеся из образа, звучавшие из его уст абсолютно чуждо, как если бы нобелевский лауреат при вручении премии вдруг перешёл на блатной жаргон.


Наконец они вырулили на Чапаевскую. Окна Дозора были чёрными, по-ночному спящими, только на посту у дверей горела настольная лампа. Там, за окном, читал какую-то книгу дежуривший сейчас Яков Мальков.


Филипп выскочил из машины, глянул на окно во втором этаже, где был его кабинет. Темно, тихо. Даже Лера давно ушла домой, не мудрено, почти десять вечера.


- Филипп Даниилович, - подал голос Евгений, всё ещё сидящий за рулем, - Вам пригодится моя компания?


- Думаю, нет.


На самом деле душа Филиппа находилась в раздрае. В кабинет вломился свой, светлый. Но, с другой стороны, этот светлый служил Балору - одержимому убийце с непонятными целями. А значит, шёл против Света, против Договора. И не понадобится ли Филиппу помощь в самом деле?


Евгений, пожав плечами, успел сдать назад, намереваясь уехать, когда дверь открылась, и из здания вышел Артём Морозов.


Светлый дозорный приветливо улыбнулся Филиппу, сделал пару шагов, протянул руку, будто бы поздороваться... Вот этот его жест Филиппа и насторожил. Такое обращение к начальству в Дозоре не позволял себе никто.


Рефлекторно выставленные щиты дрогнули под напором чужой магии. И эта сила была такой концентрированной, бьющей с банальностью кувалды, напролом, на поражение, что авто тёмного снесло на пару метров, прямо к середине дороги.


- Филипп!!! - истерически заорала выскочившая следом за Артёмом Таисия.


Она сорвала что-то с шеи, активируя неопознанный амулет, и бросила в спину Артёму.


Тот обернулся, глянул удивленно, сказал:


- Так... ты?..


Филипп, воспользовавшись моментом, перехватывая инициативу, хотел повязать неизвестно с чего взбеленившегося Артёма фризом, но... Изо рта нападающего хлынула кровь, он споткнулся, стал заваливаться на бок, по-прежнему протягивая правую раскрытую ладонь с загнутым мизинцем в сторону Филиппа. Губы шевельнулись, проговаривая какую-то фразу, как заклинание. Что-то липкое и мерзкое готово было наброситься на Филиппа, опутать, задушить. Ничего подобного раньше он не встречал. Впрочем, не сомневался, что справиться сумеет. Но...


Таисия снова закричала, на сей раз ужаснувшись тому, что сделала с Артёмом.


Плечо Филиппа сжали. Евгений, вставший за спиной, как-то дернул рукой будто в ответ на жест нападающего, копируя его, и пальцы Артёма оглушительно хрустнули в тишине вечера, ломаясь.


- Да вы с ума посходили! - ничуть не тише Таисии вскричал Филипп, - Убить хотите??


Кинулся к упавшему, пытаясь удержать на краю тоненькую, истаивающую нить жизни. Тщетно.


Подскочившая Таисия, встала коленями прямо на асфальт, перевернула тело на спину. Она щупала пульс, пыталась делать какой-то массаж сердца, проделывала что-то специфическое, целительное, манипулируя сумраком...


- Тая, он умер. - сказал Филипп, - Всё.


На крыльце стоял потерянный, ничего не понимающий Яков, по-прежнему с книжкой в руке.


- Он не мог... - Таисия подняла на Филиппа огромные, полные ужаса глаза, - Я же не могла... Я же не хотела... - и заметив Евгения, взвилась, - Это тёмный! Это всё тёмный!


- Филипп Даниилович, вы же понимаете, что... - начал Евгений.


Конечно, Филипп понимал. Всё, что сделал подоспевший на помощь тёмный - незатейливо и безжалостно переломал нападавшему пальцы, лишая возможности концентрировать силу, болевым шоком намереваясь перебить сосредоточенность, ослабить удар, чтобы Филиппу лишь оставалось повязать и допросить.


- Я испугалась. - вся агрессия уже улетучилась из Таисии, ушла в землю, она смотрела снизу, и говорила тихо, безэмоционально, - Тёмка как не в себе был. Тебя ждал. Я думала, это всё из-за Казанцева, и из-за Севы. Думала, он с тобой поговорить хочет, чтобы ты Лёшке сказал... А потом он... Я думала он тебя убьет.


- Чем ты его?


- Лёшка мне амулет подарил. Сказал - защитный.


- Ясно. - Филипп достал смартфон из кармана, набирая Алексея.


- Филипп Даниилович, - подал голос Евгений, - Покойного обыскать бы.


Таисия зло глянула на него. Филипп кивнул, и не отнимая смартфона от уха, присел на корточки рядом с трупом.


Алексей не отвечал долго, с пару минут. Филипп успел крикнуть Якову, чтобы вызвал Степана и Николая, и запретил рассказывать подробности. А сам одной рукой шарил по всем карманам Артёма. Книжки не было. Да иного он и не ожидал.


- Да, Филипп. - наконец раздалось в трубке. - Кто?


- Артём. - вздохнул Филипп, - Сможешь подъехать? Николай и Степан тоже скоро будут.


- Еду.


Филипп бросил смартфон в карман, поднялся на ноги, протянул руку Таисии, так и сидевшей на асфальте. Она встала, глянула на него... И вдруг отчаянно разревевшись, уткнулась всем лицом ему в плечо. Пришлось обнять её, прижав к себе.


- В моем присутствии ещё есть необходимость? - напомнил о себе Евгеша.


Разумеется. Он уже мысленно Серапину пересказывает произошедшее, в лицах, а тут приходится медлить, притопывая от нетерпения.


- Нет. Спасибо за помощь, Евгений.


Тёмный кивнул, и больше не говоря ни слова, сел в свой автомобиль, и уехал.


* * *


Собрание Ночного Дозора сегодня больше походило на панихиду.


- В процессе задержания Артём Морозов оказал сопротивление, - в полнейшей тишине закончил Филипп краткий, переработанный пересказ ночных событий, - Можно сказать, он погиб в результате несчастного случая.


- А почему он на вас напал? - спросил Кирилл Самойлов, двадцатитрехлетний парень из новичков.


- Ведётся следствие, - ответил Филипп, - Пока больше ничего не могу сказать. Как только будут новости, мы сообщим. Работать продолжаем в штатном режиме. Степан, график изменён с учётом замещений?


Светлый маг молча кивнул.


Таисия, с покрасневшими глазами и чуть припухшим лицом, сидела у окна, делая вид, что смотрит на летящий с неба и тающий прямо в воздухе, пронизанном солнечными лучами, снег. Она тоже за эту ночь глаз не сомкнула. Потрясенный Фёдор таращился в столешницу, пытаясь поверить в происходящее, уложить в голове. Лера казалась скорее очень-очень удивлённой, даже ошарашенной, вроде бы, не совсем принимая серьезность ночных событий. Николай будто вовсе ничего не слышал, думал о чем-то, напряженно так думал. Остальные не сводили с начальника заинтересованных глаз.


- Если больше нет вопросов, все свободны, - наконец объявил Филипп.


Зал собраний постепенно пустел, и в конце концов в нём остались только двое - Филипп и Алексей.


- Не нашел? - спросил Алексей в гулкой, пустой тишине, доставая из кармана кожанки сигаретную пачку.


- Книжку? Нет. - рассеянно отозвался Филипп.


- Если бы... - Алексей вставил в рот сигарету, но поджигать не стал, - Если бы ты не отключил "Циклопа", я бы мог увидеть, кто это на самом деле.


- Ну, увидел бы Артёма, и что?


- Или не его. Куда он книжку тогда дел?


- Лёш, - Филипп устало поморщился, - Что ты от меня хочешь услышать? Извинения? Но откуда мне знать, что ты не с ними?


- Ниоткуда. - признал Алексей.


- То-то и оно.


- Тебе отдохнуть надо.


- Всем надо.


- Ты - начальник, обязан быть в тонусе. Поехали, отвезу тебя в гостиницу. Поспишь.


- Да. - Филипп глянул на часы. До сеанса связи с отцом осталось меньше часа, - Пожалуй.


- Тебе не опасно будет? В гостинице одному?


- Я не знаю, Лёш. Голова гудит, - признался Филипп.


- Поехали ко мне?


- Теперь в твоей квартире будет гостиница? - усмехнулся Филипп.


- Места хватит. - пожал плечами тот, - А у меня защита хорошая. И ты не один будешь. В этой гостинице.


- Хорошо.


Он мало о чём сейчас мог думать, кроме как - забраться под теплое одеяло и вырубиться. Хотя бы на несколько часов.



Лера


Маринка позвонила в пятницу, и Лера сперва не сообразила даже, кто это такая. Вот, ё-моё! Она ведь успела забыть, и о вампирочке, и о встрече с друзьями в субботу, так много всего случилось на работе!


Но это даже неплохо. Подолгу страдать и переживать Лера не любила и не умела. А субботние посиделки помогут развеяться.


Девочка оказалась удивительно забавной и ужасно стеснительной. Свои черные волосы она заплела в две косы, из распахнутой теплой куртки выглядывала зеленая толстовка с Пикачу на кармашке. Разговаривая, она опускала ресницы и краснела при каждом удобном случае.


Лера протянула ей принесенную прямо в руке бейсболку с изображением Наруто.


- Подарок. - пояснила она, торжественно, как на вручении пионерского галстука, - Носи, и будь достойна славы Наруто Удзумаки.


Маринка покраснела снова, но подарок приняла, надела сразу, и даже по-армейски отдала честь, приставив ладонь к козырьку.


Ребята не подвели, приняли её хорошо, слишком расспросами не донимали. Даже то, что Марина отказалась от пиццы, колы и пива, их не особо напрягло. Мало ли, у кого какая диета, да?


Собирались на сей раз у Алёны и Димки. Сперва посмотрели найденную Димкой в интернете новую мультяшную пародию на "Наруто", все согласились, что не очень, и что можно бы было и смешнее. Потом посмотрели две серии новой анимешки, что принес Рустик.


Перед просмотром Рустик объявил, чтобы все были внимательны, потому что он будет делать опрос для своего обзора на "ютюбе".


После просмотра всех честно опросил, даже Марину. Лера думала, что она будет слишком стесняться, но девочка загнула Рустику нечто вроде "излишней гиперболизированности черт характеров персонажей" и "хаотично пляшущего сюжета". Рустик обалдел сперва, потом записал все это себе на листочек, и у них завязалась с Мариной короткая беседа по другим, виденным ею аниме.


- Рустик, - в конце концов возмутилась Лера, заметив, как девочка устала от слишком долгого для нее обмена фразами, - Ты так у меня девушку уведешь.


Марина опять покраснела и опустила ресницы. Все захихикали, а Рустик очень натурально возразил:


- Ах, Лерочка, как я могу! Посягнуть на святое! Ты же знаешь, мое сердце занято навек!


И подмигнул Мише. Простоватый увалень Миша тут же, без раздумий, заехал Рустику своим пудовым кулачищем в плечо. Рустик рухнул с дивана на ковёр, но быстро поднялся, попытавшись дать сдачи. Завязалась весёлая потасовка.


Парней принялись разнимать, пока они не разломали всю мебель. Марина сперва испугалась, замерла столбом, решив, что всё это всерьез, но потом отошла, хохотала вместе со всеми, когда Рустик заявил, мол "Вот как выглядит настоящая любовь, а не вот это вот ваше всё!", и драка едва не началась по-новой.


По домам расходились пешком, Марина долго шла рядом с Лерой. Было уже темно, и Лере казалось, что глаза вампирши светятся в темноте, хоть быть такого и не должно.


- Лера, - спросила Марина, - как вы думаете, я не слишком глупо себя вела?


Светлая сперва опешила от такого обращения, а потом ответила:


- Ну, если перестанешь мне "выкать", то будешь совсем умницей.


- А мы ещё куда-нибудь пойдём? В следующие выходные?


Она сейчас совсем походила на ребенка, которому понравилось в парке аттракционов.


- Я не знаю, Мариш. - честно ответила Лера, - На работе... не легкий период.


Вампирша загрустила сразу:


- Ну ладно. Но если... Как получится... А я могу ещё позвонить?


- Давай, я тебе сама позвоню, как время появится, ладно?


И сразу поняла, что сказала что-то не то. От вампирки повеяло отстраненным холодом, любые эмоции исчезли с лица, как краска, смытая водой.


- Хорошо. - сказала она, - До свидания. Мне здесь поворачивать.


Ну вот что с ней делать, а?


- Марина! - позвала Лера уже ей в спину, - Я не вру! Я правда позвоню.


И вдруг осознала, что странная ситуация напоминает ей окончание неудачного свидания парня и девушки - он обещает позвонить, но она знает, что он этого не сделает. Чушь!


Марина обернулась, глаза круглые от испуга. Что с ней случилось? Замотала отрицательно головой, часто и едва заметно, будто хотела о чем-то предупредить. Развернулась, и почти бегом кинулась прочь.


Вот тогда Лера догадалась просканировать пространство. Там, за углом, во дворе дома, где исчезла Марина, был сейчас тёмный. Вампир. Сильный и опытный. Отец?


Лера ещё услышала, как низкий мужской голос что-то спросил, Марина быстро ответила, и поспешила, уводя старшего прочь.


- Как говорит папа: "Чудны дела твои, Господи", - пробормотала Лера себе под нос.


Впрочем, отчасти она понимала, что произошло. Вряд ли отец Марины, будучи вампиром, одобрит её дружбу со светлой, да ещё и работающей в Дозоре. Обидно. Девчонка-то ничего. Ну да, будь что будет. Лера вздохнула, пожав плечами, и пошла домой.


========== Часть 28 ==========


Балор


Иштар пришла в полдень, как договаривались, и теперь перед Балором на столе лежала записная книжка с крылатой собакой на обложке.


Он вздохнул с облегчением, раскрыл книжку, полистал. Поднял голову на Иштар. Она села напротив, через стол, подперла щеку кулаком, смотрела, сияя глазами, будто любовалась. Личико припухшее от слез, но все равно очаровательное. И безграничное доверие во взоре, во всей позе.


- Кернунн, - она запнулась на миг, всё же говорить такое ей давалось нелегко, - мёртв. А ещё я нашла Вдовина. Кларенс отселил его в Сарск на время. Тут рукой подать. Что с ним делать?


Балор кивнул на не заданный вопрос. Иштар - понятливая девочка. Расстроилась. Убивать ей явно не по вкусу. А что делать? Всё же возразила:


- Он ведь видел только Кернунна? Зачем? Кларенс и так теперь знает, что...


- Ещё Медею. - поправил Балор.


- Вот дура! - зло выдохнула Иштар.


- Перестань, - Балор погладил её по руке, - Она не виновата. Кернунн не справлялся, она пришла на помощь.


- И теперь мне придётся... - засопела сердито, - Из-за неё...


- Скоро всё это будет не важно. Совсем не важно.


- Хорошо. - вдохнула-выдохнула, успокаиваясь, - Когда к тебе Фёдора привести?


- Кого?


- Мальчика-оборотня. Ты хотел...


- Вот вернёшься из Сарска. Скажем, послезавтра, в четыре. Хорошо?


Она кивнула, что-то уже просчитывая в уме. Балор поднялся на ноги, обошел стол, встал рядом с ней. Погладил по голове, волосы у неё чудесные. Наклонился и поцеловал в лоб. Она растаяла сразу, расслабилась, прижалась к нему.


- Ты умница, девочка моя. Я всегда знал, что ты справишься с любой проблемой.


- Скажи ещё раз, - попросила она.


- Что сказать?


- Что возьмёшь меня с собой.


- Возьму, - он улыбнулся ей, - Обязательно возьму. Куда же я без тебя?


И лишь когда она ушла, когда Балор принялся листать полученную наконец в руки книжку Семаргла, в попытках расшифровать дикую помесь старославянского с латиницей...


Он вскочил на ноги, выругался зло, бросил книжку на стол. Чертов Кларенс!


Книжка была исписана Семарглом чуть больше чем на половину, и вот в самом конце его записей не хватало целой "тетради", она была аккуратно удалена, так, что на первый взгляд и незаметно.


Иштар не выкрала книжку из стола Кларенса, ей её подбросили.



Филипп


Это был сквер, тот самый, где Филипп любил гулять в детстве. Он ясно видел и асфальтовую дорожку под ногами, и те деревья, что были совсем рядом, а вот дальше различить не мог, всё сливалось серой массой. Но если приглядываться долго, то проясняется картинка вдали, а то, что ближе - наоборот, начинает расплываться. Законы сна, что поделать?


Отец сидел на скамье, совсем рядом, уже ждал. Шлепнул ладонью по сиденью, приглашая.


Сейчас он больше походил на старую, черную, нахохлившуюся птицу, чем на человека или иного.


- Как дела? - спросил Даниил, когда он сел.


Филипп пожал плечами. Поерзал, сидеть было неудобно, что-то мешало расслабить спину.


- Растешь, - заметил отец, - Сумеречный облик в сновидения прорывается.


Ощущение было странным, будто рук не две, а больше, гораздо больше, и он мог пошевелить каждой по отдельности, а так же всеми сразу. Выпростал из любопытства одну, поднимая над головой. Крыло, черт возьми, но не белое, а что-то серое с бурым. Как у площадного голубя. Сколько же их?


- Шесть, - сообщил отец на не заданный вслух вопрос, - Ты не видишь, они цвет меняют. Должно быть, в зависимости от настроения.


- Чушь какая. - фыркнул Филипп.


- Нормальная сумеречная форма для светлого, - отец пожал плечами, - Тем более с твоей родословной.


Ну да, у деда Антона были два больших, белоснежных. А ему самому, стало быть, достались шесть, среднего размера, и среднего же окраса. Серафим, не меньше. 


Филипп недовольно поморщился. Невзирая на упомянутую "родословную", тщеславие и гордыня в любом виде были ему чужды всегда. Махнул рукой, он о другом говорить собирался:


- Пап, что случилось? Ты мне скажешь?


Даниил усмехнулся, по обыкновению криво, как человек вовсе не привыкший улыбаться:


- Ты же звонил Стасу. И он тебе объяснил.


Конечно звонил. Первым делом. Только... Он сейчас почти не узнавал того парня, которого когда-то считал другом. А может, и наоборот - именно поэтому они почти перестали общаться. Стас сильно изменился в последнее время. И говорить о том, что произошло между ним и Даниилом, вообще не захотел.


- Он сказал, что вы друг друга недопоняли. - ответил Филипп, - А Гарик сказал, что ты выкрал из Дозора перспективного ученика.


- Юрку что ли? - Даниил насмешливо хмыкнул, - Юрка сам захотел уйти со мной. Просто как клещ вцепился.


- А ты?


- А мне надоело всё это. Игры их подковёрные. Всё думал, что я раньше, по молодости лет как-то не так видел и воспринимал то, что в Дозоре происходит. Оказалось - нет. Ну и чёрт с ними, со всеми, - он наморщил нос и дернул плечом, - Гесер хочет Стаса в свое безраздельное пользование, пусть и забирает.


- А Стас? Чего хочет?


Отец качнул головой:


- Стас хочет быть безупречным, совершенным. Раньше моё присутствие рядом вписывалось в его понятие об идеале. Давало плюс к его репутации. А теперь - нет. Ну да, Бог с ним.


- И где ты сейчас находишься? В какой части света?


- По разному. - Даниил улыбнулся одними глазами, как-то мечтательно, а значит, что всё у него не так плохо, - Юрка хочет мир посмотреть. Пусть смотрит, - он вздохнул, и признался, - Знаешь, я херовый отец. И очень многое упустил, пока ты рос. Возможно... Возможно, это мой способ наверстать упущенное - побыть отцом, - помрачнел вдруг, - Да и долг у меня перед Юркой.


- Какой? - удивился Филипп.


- Неважно. - отмахнулся Даниил, - Теперь ты, давай, рассказывай, как дела?


- Проясняется кое-что. - начал Филипп, - Некий иной собрал вокруг себя этакую секту. Они все берут себе прозвища - имена героев из разных мифов. Здесь какое-то интересное место есть, нечто вроде сумеречной аномалии. Тёмные подсуетились уже, и поставили на этом месте коттедж для главы Дозора, вроде как - застолбили. Я пытался выяснить крота в Ночном Дозоре.


- Нашел?


- Нашел, но он погиб. Можно сказать, несчастный случай. Но что-то мне покоя не даёт.


- Крот один?


- В том и дело, - вздохнул Филипп, - что он может быть не один. И не только в Ночном.


- Ты спрашивал меня о Степане Перовском...


- А, да, у меня были сомнения насчет него, но оказалось, что это не он, другой.


- Ну, я бы не стал так уж с уверенностью заявлять. Странноватая личность - этот Степан.


- Что ты узнал? - заинтересовался Филипп. Уж если отец о его "подчиненном" такого мнения, то что-то с ним наверняка не чисто.


- Только то, что Гесер отправлял Степана и Гарика в какую-то задницу в Саудовской Аравии. Они какое-то время там вместе работали. Потом Гарик вернулся один. У меня тогда сложилось ощущение... Разговоров об этом не велось, но... Я думал, что Степан погиб там. Я могу ошибаться, задумки Гесера неисповедимы. Да и Степан личность многогранная и неуловимая, вполне мог быть послан куда-то в другой район. В Москве его толком мало кто знал. Ну, кроме, пожалуй, Гарика. Но чисто интуитивно и по ощущениям... Ты бы поаккуратнее с ним. Я бы не стал ему доверять, - поморщился тут же иронически, - Кто бы говорил, да?


* * *


Филиппа разбудил звонок в дверь. Он сел в постели, не сразу осознавая, где и почему находится.


Вот что - он спал в квартире Алексея, любезно предоставившего ему свою жилплощадь.


В дверь позвонили снова, резко, настойчиво. Филипп задумался, стоит ли открывать, пока хозяина нет дома? Да и потом, где-то в одной из комнат должен быть еще Всеволод, но тоже открывать не спешит.


Кажется, гость уходить не собирался, все звонил и звонил. Филипп спустил ноги, ступив на покрытый ковром пол. Толком одеваться выйдет слишком долго. Он надел махровый халат, выданный Алексеем, и мягкие тапки. Затянул пояс, и отправился открывать.


Пока добрался до двери, позвонили еще трижды. Но где же Всеволод?


Филипп открыл дверь. За ней стоял Александр Казанцев. Встречаться с ним Филиппу ещё не доводилось, только видел пару раз на фотографиях. Вид у Казанцева был диковатый, сейчас в нём трудно было бы опознать иного. И дело не только в том, что Алексей с помощью специального амулета заблокировал его способности.


Что-то неуловимое меняется в человеке, как только он становится иным. А спустя несколько лет, иного можно достаточно просто вычленить в любой толпе, не глядя через сумрак. Уверенность? Сила? Это не всё. Иной ощущает себя отдельно от людской массы, не НАД людьми, а просто - отдельно, инородно. Это совокупность доступной ему теперь тайны мироздания, и возможностей, скрытых от других. А как иначе? Ты смотришь на человека, видишь его прошлое и будущее, знаешь, что он о тебе думает, и ты уверен, что переживёшь его оч-чень на долго. Если принимать такое близко к сердцу, легко сойти с ума. Или сорваться на "Шухарт". Поэтому - отдельно. Поэтому - не с ними. И это не зависит от уровня твоей магии.


А вот Казанцев, утратив магические способности как-то сразу сдался. Помятый, небритый, невыспавшийся, неуверенный в себе. Он стоял, опешив, и таращился на незнакомца за порогом, в квартире старого приятеля.


- Здравствуйте. - сказал Филипп.


Казанцев кивнул, сглотнул, и спросил:


- А вы - кто?


- Филипп Кларенс, глава Ночного Дозора. - представился Филипп, - Алексея нет дома. Вам ведь Алексей нужен?


Гость смутился ещё сильнее.


- Да. Нет. Я... А вы?..


Кажется, он хотел знать, каким образом Филипп оказался здесь, да ещё в таком виде. А ведь неплохо бы сделать наконец то, что давно собирался - поговорить с Казанцевым, да?


- Входите. - пригласил Филипп.


Казанцев быстро вошёл, словно только этого и ждал, ломанулся сразу в комнаты, но Филипп загородил путь. В отсутствие хозяина он не имеет права пускать посторонних шляться где им вздумается.


- Идёмте в кухню.


Казанцев не спорил. Вошёл в кухню, сразу сел на табурет, что был поближе. Филипп включил электрочайник.


- Чай будете?


- Нет.


Нет так нет. Филипп взял кружку для себя, бросил в неё чайный пакетик.


- Вас ведь уже выписали из больницы. Почему вы до сих пор не пришли в Дозор?


Гость положил на стол руки, сцепил пальцы в комок.


- За что вы меня?.. - спросил он, - Это ведь по вашему приказу Алексей меня...


Филипп сел напротив, через стол, поставил кружку с чаем.


- Считаете, не за что?


- Я пострадавший. - не очень уверенно начал Казанцев, - Я и так... А вы меня...


- Можно узнать, зачем вы сейчас сюда пришли?


Злой взгляд исподлобья:


- За Севой. Вы не имеете права. И вы, и Лёшка. Он - мой!


- Так нельзя. - возразил Филипп. - Если человек не хочет с вами общаться, вы не можете настаивать. Будь вы оба людьми, это вам объяснили бы в полиции. Но вы - иной. Значит, это дело Дозора. И вам ещё повезло, что ваши манипуляции были раскрыты светлыми. Тёмные действовали бы гораздо жёстче.


- Я ничего плохого не сделал. - будто не услышав, упрямо проговорил Казанцев, глядя на свои сцепленные руки.


- То, что вы не признаёте своей вины, ничуть её не отменяет. Ваше дело уже передано в центр, на рассмотрение. Будут разбираться там. Я бы не рекомендовал... упорствовать. Лишение магических возможностей не самая крайняя мера.


- Что уж хуже-то? - Казанцев бросил на Филиппа пустой взгляд.


- Развоплощение. - Филипп сделал глоток из кружки.


- Ха! - выдохнул собеседник, - Вы правда так считаете? Что развоплощение хуже? Я уже всего лишился. Вы меня лишили...


- Какой у вас уровень? - спросил Филипп, резко меняя тему. - Не заявленный официально, а на самом деле?


Во взгляде Казанцева вдруг появилось что-то волчье, злое, колючее:


- Куда это вы клоните? Лучше бы выясняли, кто меня похитил, а не в моих грешках копались.


- Вы правда этого хотите? - Филипп приподнял бровь и сделал новый глоток, - Чтобы мы их нашли? Тех, кто вас похитил?


Теперь в глуби серых глаз прорезался страх.


- Найдем, не переживайте. - продолжил Филипп, - Только вряд ли вам от этого станет легче. Верно? За что, интересно, вас так... наказали?


Казанцев посерел, задышал тяжело, отодвигаясь от стола, глаза стали круглыми. Он быстро отвернулся, пряча эмоции. Фыркнул фальшиво небрежно:


- Вы ещё меня арестуйте. За то, что сам себя похитил. В городе банда, иных похищает, Андрея, вон, тоже... А вы... Следите, с кем я сплю, а с кем - нет.


- Я вас не арестую. - ответил Филипп. Бросил на пробу, - Можете даже Балору привет передать. И предложение о встрече.


- Что??? - Казанцев встал из-за стола.


Будь на месте Филиппа простой человек, это могло бы показаться достаточно опасным. Казанцев выглядел крепким мужиком, не пасующим в драках.


- Вам известно, что Артём Морозов погиб? - вместо ответа спросил Филипп.


- Как??? - Казанцев потрясенно выпрямился, опуская руки и разжимая кулаки.


- Возможно, арест был бы для вас неплохим выходом. Но я подожду, пожалуй, когда придёт из Москвы ответ на ваше дело. - Филипп тоже поднялся, но только за тем, чтобы без опаски повернувшись спиной к собеседнику, отправить кружку в мойку, - И вот ещё, - добавил он, - властью, данной мне Ночным Дозором, я вам запрещаю общаться со Всеволодом Акимовым. Он находится под защитой Дозора, слышите?


Казанцев попятился к двери, мотая головой:


- Не имеете права. - и крикнул, повернув голову в сторону комнат, - Сева! Сев! Я же тебе нужен, я знаю! Скажи им!


Но ему никто не ответил. Кажется, именно это больше всего его потрясло. Круглое лицо налилось краской, губы дрогнули.


- Сева...


Больше он ничего не говорил. Вышел, притворив дверь.


Филипп медленно прошелся по комнатам. Акимов обнаружился в мастерской, заваленной и заставленной всякой всячиной, в углу за подставкой с тремя разновеликими, готовыми к работе холстами. Всеволод сидел в углу, сжавшись в комок.


Когда Филипп приблизился, он вскинул на него настороженный взгляд.


- Чаю хотите? - спросил Филипп, протягивая ему руку.


Всеволод помедлил, но все же встал, ухватившись за неё. Можно бы было успокоить его магически, но... Хватит с него магии, правда?



* * *


В Дозор Филипп вернулся к пяти. Здесь уже начиналась привычная вечерняя суета. Новобранцы под патронажем Степана проходили обучение в полуподвальном помещении, отведенном с недавнего времени под тренажёрный зал. Фёдор на своем посту делал уроки. Лера, за своим столом, болтала с кем-то по телефону. С подружкой? Кажется, называя её Мариной.


Но вдруг распрощалась, положила смартфон, с особо деловым видом принялась что-то делать за компом.


Филипп обернулся к двери, и так уже зная, кого там увидит.


- Добрый день, Гарик. - сказал он гостю, и не сдержался, - Зачастил.


- Дела. - пожал тот широкими плечами, изо всех сил делая вид, что секретарша его вовсе не интересует.


Впрочем, проходя мимо Леры, к кабинету Филиппа, поздоровался с ней, вежливо, но как бы мимоходом. Она бросила ответное "Здрасьте", так и не оторвавшись от компьютера. 


- Филипп! - в приемную заглянул Степан, - Могу я оставить документы ещё на трех иных? Я с ними поговорил, они согласны работать...


Увидел Гарика, уже вошедшего в кабинет.


- Добрый день.


- Добрый. - безразлично бросил Гарик, усаживаясь за стол.


- Да, конечно, - Филипп принял папку из рук Степана, понадеявшись, что секундная заминка при этом осталась незамеченной.


- График дежурств здесь же. - добавил Степан, кивнул с видом исполненного долга, и покинул приёмную.


Филипп посмотрел на Гарика. Очень внимательно посмотрел. Но тому и дела не было до совершенно незнакомого иного, только что общавшегося с Филиппом.


========== Часть 29 ==========


Андрей


Андрею не нравился Сарск. Он привык к Заледеевску, считал его родным. Ленка тоже хмурилась и ворчала, что пришлось покинуть родной дом с любимыми игрушками. Филипп ведь не позволил им даже домой заскочить, чтобы собрать вещи. Отвёз прямо от Новых дач в Сарск.


Вам опасно оставаться в Заледеевске, - пояснял Филипп, - Лучше вам будет пока пожить в другом месте. Андрей понимал. Опасно. Ему и Леночке. Филипп говорил "вам", и Андрею приятно было думать, что это не просто вежливое обращение к нему одному, что начальник заботится и о его дочери.


Фёдор, в это время сидевший за рулем, попытался возразить, что у Андрея даже обуви нет. Филипп на это велел Фёдору остановиться у ближайшего подходящего магазина, и сходить, купить ботинки и куртку. И поесть.


Сам Андрей в то время соображал крайне плохо. Филипп пытался его расспрашивать, но он ничего толкового не мог ответить. Все плыло как в тумане, как в полусне. И начальник плюнул на это безнадежное дело.


Только когда запахи принесенных Фёдором чебуреков, и кофе в большом стакане с крышкой, наполнили салон, Андрей вдруг понял, до какой степени голоден. Набросился на еду, не забыв сунуть один чебурек дочке. Но Ленка отказалась. Она сердилась на Филиппа, надулась, как мышь на крупу, отодвинулась к самой дверке, и смотрела в окошко.


После еды, Андрея, невзирая на выдутый до дна кофе, поклонило в сон. И он неудержимо отрубился, прижимая к себе такую же сонную дочку. Сквозь дрёму он ещё успел подумать, что надо бы расспросить её, как она его сумела найти. И заснул.


В Сарске Филипп связался с местным Ночным Дозором, передал их с Ленкой с рук на руки серьёзному магу очень внушительного вида, этакому крупногабаритному увальню, и велел беречь и стеречь. А Андрею, к тому времени вовсе вялому, как каша, всунул в карман рубашки простой сотовый телефон, и сказал звонить, как только что-то вспомнится про похищение. Андрей заторможенно кивнул.


После, их с Леной привезли на казенную квартиру Дозора, где, как в гостиничном номере, было всё, даже постельное белье. Молчаливый светлый маг помог Андрею раздеться, и уложил в постель. Принять душ для него было бы сейчас непосильным подвигом. Он упал головой на подушку, как чугунная болванка, и отрубился без снов почти на сутки.


А когда проснулся, не сразу понял, что вообще произошло, и где оказался. Воспоминания о похищении, о погребе, о том, как шел босой до самой дороги, как-то отодвинулись, помутнели, казались совершенно нереальными.


Да, он вроде бы слышал голос Артёма, сидя в том погребе. Но, вдруг это бред, ложные воспоминания? Как же можно, наговорить на человека? На иного? Он же светлый, разве он мог?


А ещё в воспоминаниях была девушка. Незнакомая. Это она подошла к Андрею возле его машины, и что-то спросила... А, да, она спросила, где такой-то дом. Она искала соседний дом. И она была... иная? Андрей ей тогда хотел ответить, но глядя в красивые, ярко подкрашенные глаза, вдруг отключился. И очутился в погребе... Вот только было ли это всё на самом деле?


Под боком тихо сопела дочка. Андрей погладил её по голове, и не стал будить. Тот маг, которому его передали накануне, хозяйничал на кухне. Он назвался Димой. Спокойный, по-прежнему скупой на лишние слова. Усадил Андрея за стол и стал кормить яичницей с колбасой. Сказал, что Филипп велел никому, кроме него самого, не звонить, ни с кем не общаться, и не сообщать о своем местонахождении. В Дозоре, де, будет объявлено, что Андрей уехал по семейным делам.


Андрей молча кивнул и стал есть. Звонить ли Филиппу? Говорить ли об Артёме и той девушке? Он был в полной растерянности.


Дима сказал, что поедет в магазин, и спросил, что купить из вещей. Андрей молча пожал плечами, у них с Леной не было с собой вообще ничего. Дима, тоже молча, кивнул, и отправился за покупками. 


Андрею, по жизни одиночке, оказалось неожиданно легко, и понравилось, общаться с этим иным. Не надо говорить, не надо притворяться, или изображать какие-то эмоции, не надо вообще ничего. Как с самим собой. Или с Ленкой.


После ухода дозорного обнаружилось, что квартира имеет нехилую защиту на вход-выход. По крайней мере, покинуть её самостоятельно Андрей бы не смог. Не то что бы ему хотелось уйти... И это даже скорее успокаивало... Он решил полностью отдаться на волю судьбы. Зевнул, и отправился назад, досыпать.


* * *


Ленка скучала и злилась. Обычно понятливая, она сейчас никак не могла взять в толк, почему им нельзя выйти хотя бы погулять. Она хотела вернуться домой. Андрей её понимал. Одежки-то её он постирал, а вот игрушек здесь не было совсем. И говорить об этом Диме, приходившему три раза в день: утром, в полдень и вечером, было неловко.


Андрей изощрялся как мог, развлекая дочку. Вспомнил, как мама ему в детстве делала игрушки из старых перчаток и носовых платков. Рисовал на писчей бумаге разные загадки. Ещё телевизор, вон: Ленке - мультики, Андрею - новости.


Однажды, приехавший с продуктами Дима увидел на диване перчаточного петушка, и Андрею стало неловко перед ним, будто это он, взрослый дядька, сам тут играет. Дозорный ничего на это не сказал, только моргнул, словно сделал про себя какой-то вывод. А в следующий визит вдруг привез игрушечного мягкого зайца, и так же молча посадил на диван. Ленка моментально прониклась к дяде, и перестала от него прятаться по углам, а зайца не выпускала из рук. Он же и вида не подал, что заметил изменения в её поведении. И этим понравился Андрею ещё больше.


А потом были новости. И Андрей узнал, что Артём погиб. В человеческих новостях были лишь скупые, ничего не поясняющие мелочи. Он спросил об этом у приехавшего Димы. Тот пожал плечами, сказал, что не в курсе. Но беспокойство, зародившееся внутри Андрея, принялось расти. Ему стало неуютно и тяжко в квартире, к которой он успел привыкнуть. Это беспокойство передалось Ленке, дети ведь очень чувствуют настроение взрослых.


- Папа, надоело! Папа, хочу гулять! - стала ныть она. 


- Подожди, - он попытался её отвлечь, - Придет Дима, мы ему скажем. Погуляем вместе с ним.


- Не хочу с Димой! - Ленка надула щеки, топнула ножкой, - Пойдём! Пойдём!


Ну вот, начинается. Любит она играть в капризную вредину, когда нервничает.


- Лена, мы не сможем выйти. - вздохнул Андрей, и попытался объяснить доступно, - Дима заколдовал дверь.


Ленка фыркнула, и демонстративно громко протопала в прихожую. Покрутила замок, и дверь... открылась. Дима забыл, наверное, когда последний раз уходил. Ладно. Андрей вздохнул. Они погуляют недолго, Ленка успокоится. Дима обещал сегодня заехать вечером, в восемь. Сейчас пять часов. Они успеют нагуляться и вернуться. Он и не заметит. Андрей обулся, накинул куртку, взял дочку за руку, и они вместе покинули квартиру.


День был теплый, солнечный. Андрей с наслаждением задышал свежим, напоенным осенней сыростью воздухом. Ожившая Ленка тянула его дальше, дальше, зажав подмышкой дарёного зайца. Там, за пределами двора виднелась очень уютная аллея, деревья с голыми шаровидными кронами, ровно стриженные кусты живой изгороди, скамейки с витыми чугунными ножками под старину, и белыми урнами, похожими на большие музейные вазы.


Напоследок Андрей обернулся, и увидел... В их подъезд входила девушка, с длинными распущенными волосами, в короткой теплой курточке и длинной юбке. Было в ней что-то очень знакомое, да издалека не разглядишь. Он хотел было уточнить через сумрак, вдруг это Филипп отправил к ним... 


Но, Лена утянула его за поворот, восхищенно указывая на неработающий по осеннему времени фонтан. В дизайн фонтана ловко были вписаны статуи мальчика и здоровенного кота. Мальчик, сидя на бортике фонтана, читал книгу, а кот заглядывал ему через плечо, на страницы. Хотелось присесть рядом. И Лена не преминула так и поступить.



Фёдор


Медведь оказался классным мужиком. С ним было потрясающе интересно. Он объяснял, рассказывал, отвечал на любые вопросы. И требовал главного - самоконтроль. Строжайший. Абсолютный. Не допускающий даже капли произвольных эмоций.


- Ты - оборотень, - бухтел он своим мягким, уютным басом, от которого становилось спокойно и верилось в каждое слово, - Не морщись, это так и есть. И если не научишься себя контролировать, без лицензий, быстро начнешь жрать людей.


- А ты? - простое обращение было Фёдору позволено, - Почему ты не жрешь людей? Как оборотни становятся перевертышами?


- Именно так и становятся. Как люди-мясоеды становятся веганами? Думаешь, просто? Полная перестройка организма - это тебе не хухры-мухры. Только кажется легко. Проблема в том, что отказ от мяса здорово нервирует человека поначалу. Вот откуда дурацкие мифы про неадекватность веганов. Главное перетерпеть этот период. Сам понимаешь, человеку даже смена часовых поясов не каждому легко дается. А тут приходится менять весь образ жизни. Так и нам. Со временем организм привыкает брать из Сумрака силы другими способами, а не при поглощении чужой жизни...


- Когда? Через сколько времени? - заторопился Фёдор, заглядывая в кажущиеся маленькими на большом, круглом лице глаза.


- У всех по-разному. Один мой знакомый веган говорил, что у него год ушел на полную перестройку. Нам - труднее. Но главное - всегда держаться. Каждую минуту. Тут лучше даже алкаша в пример привести. Убежденного алкаша, пробухавшего полжизни. И вдруг решившего завязать. Соблазн сорваться будет всегда...


- И что делать? - опять перебил Фёдор, - Как?


- А ты не сдавайся. - с кажущейся небрежностью посоветовал Медведь, - Помни о цели.


И Фёдор помнил. Старался. Но сумеречная форма рвалась наружу. Тягой обернуться волком. Сладкими снами про ночную охоту. Нервными вспышками от любого раздражителя.


- Когда мне можно будет? - спрашивал он Медведя. - Оборачиваться?


- Терпи. - невозмутимо отзывался Медведь, - Скоро.


И Фёдор понимал, что это тоже испытание. Понимал, не спорил, но всё равно злился. И всё чаще срывался.


* * *


- Фёдор! - пришедшего на дежурство парня остановил сбегающий по ступенькам Филипп. - Иди сюда!


Он заморгал рыжими ресницами. У шефа есть для него что-то интереснее, чем штаны на вахте протирать?


- Пойдём.


Филипп повел его наружу из здания, на автостоянку, к единственной сейчас здесь машинке. Чуть дальше, почти у стены ещё Лёхин мотоцикл стоял.


- Что-то случилось? - спросил Фёдор.


- Нет. - Филипп сжал его плечо, - Есть одно дело, и мне больше некому его поручить. 


- Ну, я... Давайте. А что надо сделать?


Филипп придвинулся ещё ближе и заговорил почти шёпотом:


- Ты сможешь съездить в Сарск, проведать Андрея? Ты ведь помнишь его адрес там?


- Да. - Фёдор сосредоточенно глядел на начальника, - На машине?


- Конечно. Ключи в замке, как всегда. - Филипп вздохнул, словно всё ещё сомневаясь, не перебор ли это - отправлять мальчишку в такой далекий путь, - Понимаешь, здесь пока лучше никому не знать, где Андрей. - Фёдор кивнул, соглашаясь, - Но если для тебя это тяжело...


- Да нет, я съезжу. - сразу отозвался парень, изо всех сил делая вид, что для него это ерунда и вообще плёвое дело.


- Я ему позвоню, скажу, что ты приедешь. - продолжал пояснять Филипп, - Поговори с ним, так, чтобы он понял, что мы тут не забыли о нем. Спроси, не нужно ли чего? Но самое главное... - он вздохнул, - Самое главное - поговори с Дмитрием, тем дозорным, помнишь, который сейчас должен за ним присматривать. Спроси, как Андрей себя чувствует с его точки зрения.


- А про похищение спросить? - быстро вставил Фёдор. - Может, он что-то вспомнил?


- Нннет. - протянул Филипп, - Думаю, то, что он может рассказать, мы уже знаем. Незачем его дополнительно тревожить. Меня сейчас интересует другое...


- Что?


- Он - свидетель, - Филипп сдвинул брови и покачал головой, - Очень опасный свидетель, как может показаться... злоумышленникам. Мне сейчас очень важна его безопасность. И чтобы он не думал рваться домой. Ты понял?


- Кажется... да. - ответил Фёдор неуверенно.


- Хорошо. Поезжай.


Фёдор открыл дверцу машины, закинул на заднее сиденье свой рюкзак. Уселся сам.


Филипп придирчиво оглядел окрестности. Кажется, отъезд мальчика остался незамеченным для остальных.


Филипп


Конечно, он рисковал, отправляя в Сарск Фёдора. Ему скоро будет семнадцать. Всего семнадцать. Но... 


Филипп вспомнил себя в семнадцать лет, и подумал, что для него самого такое дело было бы сущей ерундой. Инициацию он прошел в неполные тринадцать. Автомобиль научился водить с четырнадцати. В пятнадцать уже спокойно ходил в дозоры с наставниками. В семнадцать самостоятельно провёл первое задержание. 


В Москве вообще с этим проще. Если ты способен работать, совершенно не важно, сколько тебе лет. Юля, вон, с двенадцати честно тянет лямку аналитика. И, кажется, никто не слышал от неё ни слова жалобы. Разговоров о неправомерности использования детского труда тоже не ведется.


Филипп ведь уже видел, что водить Фёдор умеет. До Сарска и обратно они вместе ездили в прошлый раз. Дорога туда-обратно займет не больше двух часов, да ещё час на месте. Никаких проблем случиться не должно.


Вернувшись в свой кабинет, он хотел сразу позвонить Андрею, но... Сперва позвонил зачастивший в последнее время Евгеша и попросил об очередном разговоре. Потом Лера принесла документы на подпись. После Леры пришёл Алексей, и сказал, что рядом с ним продают неплохую квартирку. Они немного поговорили о том, что нужно сделать, чтобы купить её для Филиппа.


Словом, уединиться и наконец набрать номер сотового, выданного Андрею во временное пользование, удалось далеко не сразу. Но и спешить было не к чему, ведь Фёдор тоже не мгновенно в Сарске окажется.


Андрей долго не брал трубку, и Филипп начал беспокоиться. Позвонил Дмитрию, мало ли что могло произойти? Тот ответил сразу. Выслушал Филиппа, и сказал, что немедленно съездит и посмотрит, а потом доложится.


Да, он перезвонил и доложился.


После разговора с ним, Фмилипп не выдержал, чертыхнулся, и потер лоб ладонью. Что не так с Заледеевским Дозором и его служащими?? Почему решительно ничего нельзя запланировать, чтобы сложилось именно по плану??


Впрочем, сам виноват. Слишком понадеялся на чутьё. Слишком доверился своему восприятию местных характеров.


Вдохнув-выдохнув, он покинул кабинет, на ходу командуя:


- Лера, Алексея и Николая срочно в Дозор. Где у нас вторая машина?


- В автосервисе, на ремонте. Но у Николая своя есть. - мгновенно подобравшаяся Лера уже набирала нужный номер, - Хотите, можно мою.


Через полчаса они втроем загрузились в авто Николая и выехали в Сарск. По пути Филипп рассказал спутникам то, что услышал от Дмитрия.


Отправленный к Андрею Фёдор, всё-таки сорвался, и напал на как-то оказавшуюся там же Таисию. Неопытный оборотень не смог нанести дозорной серьезного вреда, и по большей части пострадал сам. Тем не менее, двое Заледеевских дозорных на данный момент находятся в Сарском стационаре, им оказывается первая медицинская помощь. 


Андрей же, каким-то образом покинувший запечатанную самой серьезной магией квартиру, пропал вовсе. Его сотовый остался на квартире, забытый на кухонном столе.


========== Часть 30 ==========


Филипп


Главу Ночного Дозора Сарска звали Григорий Денисович, и он уже не первый десяток лет пребывал на этом месте, а уровень имел аж третий. Это был невысокий, но крепкий мужчина, на человеческий глаз лет пятидесяти, с большими залысинами от висков, и ровно, как по линеечке подстриженными, седоватыми усами. Из-под густых бровей выглядывали пронзительные глазки на вид мужика простого и свойского, но на самом деле себе на уме. 


Он сидел за своим столом, и мерно постукивал карандашиком, как директор школы, подбирающий слова для распекания нерадивого ученика.


Филиппу же, чуть развалившемуся в кресле напротив, было совершенно наплевать сейчас, что и как он скажет. Лишь бы побыстрее выговорился, чтобы можно было забрать своих и уехать домой. Домой? Он сам удивился. Он что, в самом деле подумал так о Заледеевске? Ладно, об этом не сейчас.


- Заледеевск - город трудный. - заговорил наконец Григорий Денисович, видимо, решив для начала избрать снисходительный тон, - Без присмотра в нем расплодилось всякое. И я понимаю, вы - человек новый, неопытный... - он вздохнул и пошевелил усами, - Вы сказали - защита свидетеля, и я согласился. Наблюдателя выделил. Хотя у нас не так много служащих... И я совершенно не ожидал, что следом за этим вашим свидетелем, мало что подтянутся другие ваши дозорные, так еще и драку учинят. Прямо на улице, - покачал головой, - Мальчик этот... Фёдор Телеш, да? Он же у вас заявлен как перевёртыш? А оказалось - сущий оборотень. Почему у вас, в Ночном Дозоре - оборотень? Что за беспорядок?


Филипп молчал. Ждал. Григорий Денисович, не получив ответа, медленно поднялся со своего места, и заложив руки за спину, прошелся по кабинету. Филипп отметил про себя, что джинсы с серым пиджаком - не самое лучшее сочетание.


- Я готов понять, вас назначили на место главы Дозора, чтобы вы наработали соответствующий опыт. Которого у вас нет. - остановился на миг рядом с Филиппом, будто делал акцент, точку ставил на этом месте, - Но вы могли бы посоветоваться со старшими товарищами, с теми, у кого этот опыт есть. Ведь существующие методы не враз с потолка упали. Это механизм, проверенный веками. А вы решили в отдельно взятом городе эксперименты ставить. Нехорошо. - вновь качнул головой и пошёл дальше, спиной к собеседнику, до окна.


Филипп глянул украдкой на экран своего смартфона, где высветились уже несколько непринятых звонков: от Алексея, от Леры, от Жальцева... А вот, еще один - от Дмитрия Сазонова, того, что был приставлен ко Вдовину. Чёрт, дела простаивают, а его тут отчитывают, как мелкого хулигана.


Григорий Денисович вернулся за стол и посмотрел на него вопросительно:


- Что же вы молчите?


- А что вы хотите от меня услышать? - безэмоционально произнес Филипп. Напор "старшего товарища" его ничуть не смутил, и вызывал лишь досаду, задерживая, мешая работать, - Да, меня поставили главой Дозора по блату. Потому что у меня дед - сам Городецкий. Поработаю в Заледеевске с годик, а потом меня Борис Игнатьевич перекинет ближе к Москве, в более престижный район. Потому что я, как типичный мажор, не намерен сидеть в глуши. И то, что я начал здесь вытворять, вызвано тем, что самомнение у меня выше Останкинской, Эйфелевой и Шанхайской башен вместе взятых. Разумеется, я считаю себя самым умным, потому что и мой отец считал себя самым умным, а я весь в него. Поэтому я решил, что сидя в кресле главы Дозора, можно не думать совсем, а творить всё, что заблагорассудится. Вот, хоть матерых оборотней в неадекватном состоянии на работу брать. Мне вообще всё можно, потому что ничего за это не будет. Теперь я буду во всех близлежащих городах творить беспорядок. Просто от скуки.


Седоватые брови Григория Денисовича по мере услышанного все ползли и ползли вверх. Но вот остановились, дернулись вниз, съезжаясь к переносице, хмурясь:


- Я вовсе не хотел этого сказать.


- Это не обязательно говорить. - отозвался Филипп, - Я и так понимаю. Я - молодой, категоричный... как это... юношеский максимализм и все такое. А у вас в городе всегда был порядок. Пока я не появился и не попросил вас о помощи, - он пожал плечами, - Вы согласились помочь, из уважения к моему героическому деду. Но я доверия не оценил. Простите. Впредь постараюсь вас не напрягать. И не смешивать личные дела Заледевска с личными делами Сарска. Вы ведь их и раньше не смешивали, это не принято. Осознал. Свет - светом, а Сумрак - каждому свой.


- Ну зачем вы так, - поморщился Григорий Денисович, - Выставляете меня каким-то князьком местячковым. Я ведь вовсе не хотел... И всегда готов помочь...


- Разумеется. - Филипп поднялся, - Сарск у Москвы на хорошем счету. Могу я забрать своих дозорных?


- Конечно. - Григорий Деничович прищурился, так, что глазки совсем потерялись в бровях, он тоже сделал определенные выводы, - А что с вашим Вдовиным делать?


- Я постараюсь как можно быстрее его найти.


- Да уж постарайтесь. - серые усы недовольно пошевелились.


* * *


Покидая кабинет, Филипп поискал в себе неловкость, раздражение, смущение. Не нашёл. А ведь следовало бы - попереживать немного из-за выволочки, из-за того, что в Москву обязательно, сегодня же, сейчас же, улетит доклад о произошедшем. Но беспокойство было лишь за своих. 


Своих? Филипп покачал головой. Привычные приоритеты стремительно тасовались, мудреным пасьянсом раскладываясь на новые места. И наблюдать за этим процессом, как со стороны, было любопытно.


Первым делом он выловил Дмитрия, буквально здесь же, в этом же здании. Тот имел очень виноватый и смущенный вид. Попытался оправдаться, объяснить, что квартира была опечатана, что выйти самостоятельно Андрей не смог бы... Филипп только отмахнулся. С тем Андреем, которого он успел узнать, ещё и не такое могло приключиться. Спросил:


- Вы за ним не замечали каких-нибудь странностей?


Дмитрий неловко потупился. Замечал. Но выдавать почему-то не хочет.


- Хорошо. - признал Филипп его право на совместные со Вдовином секреты, - Есть соображения, где он может находиться?


- Домой, наверное, поехал. В Заледеевск.


- Вариант. - согласился Филипп.


Они говорили на ходу, спускаясь по лестнице здания Дозора к ждущей Филиппа машине, в которой терпеливо сидели Николай и Алексей.


- Сейчас мы поедем в стационар, - сообщил Филипп Дмитрию, - Я отправлю пострадавших в Заледеевск, под охраной. А потом мы с вами - на место происшествия. Возражения есть?


- А Григорий Денисович... - начал Дмитрий.


- Я ему сообщу, что сегодня вы сопровождаете меня.


- Но... - растерялся здоровяк, - Это можно?


- Мне всё можно. - безапелляционно отрезал Филипп, садясь на переднее пассажирское, - Я - наглый москвич, и мне всё можно.


Алексей и Николай, слышавшие их последние реплики, усмехнулись. Дмитрий покорно влез на заднее сиденье, садясь рядом с Алексеем. Филипп тут же позвонил Григорию Денисовичу, и сообщил, что Дмитрий нужен ему сегодня на весь день. В трубке тяжко вздохнули, и сказали: "Хорошо". Кажется, глава местного Дозора готов был и на неделю выделить любого сотрудника, лишь бы приезжий убрался с подвластной ему территории поскорее.


* * *


Их разместили в разных палатах. В одной - злая, как сто чертей, Таисия, с располосованной ногой (сейчас, впрочем, зашитой и перемотанной бинтами) и в чужой синей футболке с надписью "МЧС". В другой, под замком и охраной - Фёдор.


Сперва они зашли к Тае. И она, увидев знакомые лица, вдруг выдохнула, и обмякла, будто держаться больше не было необходимости. Филипп просканировал её состояние через сумрак. Ничего критического. Несколько царапин на груди (видимо когтями Фёдор повредил ей не только одежду) и одна неглубокая царапина на шее и щеке. Только вот нога, ей досталось серьезнее.


- Тайка, ты как? - Алексей мгновенно оказался рядом с подругой.


- Жить буду. - хмуро ответила она, - Мы домой поедем?


- Как ты здесь оказалась? В Сарске? - спросил Николай, оставшийся стоять у дверного косяка.


Таисия бросила красноречивый взгляд на Филиппа. Он поддерживал интерес дозорного. Тоже, не говоря ни слова, глянул на Алексея, на Николая. Те всё поняли. 

Вскоре, они остались в палате вдвоем. Дверь за собой дозорные предусмотрительно плотно прикрыли.


Филипп сел на свободную койку, напротив Таисии.


- Ну?


- Я за Куприной следила. - сказала Таисия, шмыгнула носом, будто собиралась заплакать, и отвернулась к окну.


- За Оксаной Куприной? - удивился Филипп, - И что, повод был?


- Она в последнее время всё вокруг Фёдора ошивалась. Мне это не нравилось. Я думала... - Тая потерла забинтованную ногу, - Переживала я за Федьку. Он в Сарск поехал. Она за ним. Ну и я следом. Приехали на Ленина. Я смотрю - Андрюха на аллее, у фонтана. Я обрадовалась, к нему побежала... - она замолчала, борясь с комом в горле, и не сразу продолжила, - Я не знаю, что с Федькой сделалось. Я такого никогда не видела... как у оборотней это происходит... Наверное, это и называется "частичная трансформация", - она зажмурилась и помотала головой, словно стараясь вытряхнуть страшные воспоминания из головы, - Филипп, на нем одежда трещала, когти из пальцев вылезли, и лицо... Это уже не лицо, не его лицо было. Я думала, он меня убьёт. Так страшно, что я все защитные заклинания позабывала. Про то, чтоб нападать и вовсе не говорю... Только и вспомнила про серебро на каблуке...


- Так. - Филипп поднялся, помедлил. Подумал, - Куприна сейчас где?


- Я не знаю, - Таисия в недоумении пожала плечами, - Я не помню. Кажется, она в подъезд зашла. Там. А дальше я не знаю. Я про неё тогда уже не думала.


- А Андрей?


И новое пожатие плечами в ответ:


- Убежал, наверное. И я, знаешь, его понимаю.


Таисия вдруг схватила его за руку, заглянула в глаза:


- Филипп, что творится, а? Зачем им обоим Андрей? - глаза расширились от страшной догадки, - Филипп, а вдруг Федя - уже... не наш?


- Тая, - Филипп сжал ее холодные пальцы, - Ты сейчас поедешь с парнями домой. Хорошо? У тебя больничный. Отдыхай. Я со всем разберусь.


- А Фёдор? - она заторопилась, пытаясь подняться, встать на больную ногу, но у неё не получалось, - Что с ним теперь будет? Ты же... Его же не накажут? Он же не виноват! Это Жальцев, скотина, его под лицензию подвел! Он не виноват, что стал... таким!


- Тая, успокойся. - Филипп обернулся к двери и позвал, - Алексей!


Тот мгновенно оказался в палате, болезненно сосредоточенный, бледный.


- Алексей, - тон Филиппа сделался строгим, приказным, - Вы с Николаем доставите Таисию в её квартиру. К ней домой, не иначе! Ты понял? - Алексей кивнул, и в глубине глаз было удивление, то ли словам начальника, то ли его тону, - Квартиру ей запрещено покидать. Это приказ. До моего возвращения общаться с ней можно только тебе, либо Николаю. Проследи. Под твою ответственность. - Ты понял? - сурово повторил он, - Глаз не спускать!


- Филипп, зачем? - Таисия слабо запротестовала, непонимающе переводя взгляд с одного на другого.


- Затем, что ваша самодеятельность не первый раз выходит боком всему Дозору. О своих подозрениях МНЕ следует докладывать в первую очередь, а не творить чёрт знает что. - Таисия прибито опустила глаза и прикусила нижнюю губу. Филипп смягчился и пообещал, - Я потом всё объясню.


- А Фёдор? - спросил Алексей, - Можно его тоже забрать? Тая, ты не против?


- С чего это я буду против? Погорячился пацан. Что же теперь?


- Нет. - отрезал Филипп, - Фёдор - со мной.


- Но хоть поговорить-то с ним можно? - настаивал Алексей.


Таисия тоже попыталась возразить, но Филипп махнул рукой:


- Потом поговорите. Всё. У меня времени нет. Поезжайте.


И вышел из палаты. Он в этот момент очень надеялся, что не совершает очередную ошибку, переоценивая силы и догадливость тех, кому доверял.


* * *


Дозорному, дежурившему у палаты Фёдора, Филипп махнул рукой, мол, свободен. Тот не возражал, убрался мгновенно. Стены палаты и дверь фонили в сумраке защитой. В щель дверного косяка, справа, был воткнут амулет в виде рябого совиного пера, который и обеспечивал эту самую защиту. 


Филипп выдернул перо, провел над ним ладонью, нейтрализуя магическое действие. Любопытно, кто это в Сарском Ночном такие специфические амулеты делает? Сильная вещь. Надо бы не забыть отдать Дмитрию.


Он всё-таки помедлил, постучал, и вошёл.


Фёдор сидел на койке, скрючившись, обхватив себя за плечи руками, из одежды только больничный белый халат. Поднял на вошедшего покрасневшие глаза.


Если какие ранения у него и были, то уже зажили, оборотень же. Только на скуле нехилый кровоподтёк и кожа рассечена. Очевидно, именно сюда Таисия и попала своей серебряной подковкой.


Филипп бросил на койку рядом с парнем пакет с предусмотрительно купленной по дороге одеждой.


- Одевайся.


И тактично отошел к окну. За спиной сопели, шмыгали носом, шуршали пакетом.


- Филипп... - наконец позвал Фёдор.


Он обернулся. Спортивный костюм и белая футболка оказались почти впору, только кроссовки чуть великоваты.


Парень изо всех сил сжимал и кусал губы.


- Я не хотел... Я не подумал... Вы меня теперь выгоните, да?


Филиппу вспомнился разговор с Алексеем, произошедший не так давно, на квартире Андрея Вдовина. О доверии. И о том, что если у кого-то из своих проблемы, то их не вычеркивают из жизни, не отрекаются от них, а помогают.


- Нет. - пообещал он, - Не выгоню.


Фёдор вдруг доверчиво ткнулся ему носом в плечо. Пришлось обнять и погладить по голове. Господи, - подумал Филипп, - Да ведь он совсем ещё ребенок. И что делать с этим ребенком, временами превращающимся в кровожадное чудовище?


Парень опомнился быстро. Отодвинулся, отвернулся, утирая мокрый нос тыльной стороной ладони. Филипп дал ему свой носовой платок.


- Фёдор, - спросил он главное, - Почему ты напал на Таисию?


Он пожал плечами, уже успокоившийся, совсем не детски серьезный. Убрал платок в карман штанов, и ответил, как нечто совершенно понятное:


- Вы ведь сказали, что надо заботиться о безопасности Андрея. Она хотела Андрея убить. А я его защищал.


========== Часть 31 ==========


Филипп

На место происшествия они добрались на такси. Разумеется, всё здесь было уже зачищено местным Дозором. Филипп поморщился, обходя фонтан на аллее. Обнаружить что-либо стоящее, после рьяных действий оперативной бригады, совершенно нереально.


Настроение оставляло желать лучшего. Безысходность и неизвестность. Что ни делай, а всё выходит не так. Честно говоря, с этим странным городом и его жителями, он давно потерял нить и логику собственных действий. 


По-хорошему, ему полагалось бы сейчас изолировать обоих, и Фёдора, и Таю. Потому что, без соответствующих разбирательств, он понятия не имел, кто из них пострадавшая сторона, кто прав, а кому померещилось. 


Но где их размещать? 

В Заледеевском изоляторе? - Но кому можно доверить охрану? 

Просить помощи у Москвы? - Исключено.

У Сарского Ночного Дозора? - Но Григорий Денисович ясно намекнул на принцип "каждый сам за себя".


Выбор действий оставался небогатый. И сейчас за Таисию очень... болело сердце? Да нет, что вы. Просто Филипп за неё отвечал. Как и за каждого из своих дозорных. А чутьё подсказывало ему, что и произошедшее в Сарске - дело рук загадочного Балора. Домашний арест Таи - не просто крайняя, а единственно возможная мера. Он решил положиться на Алексея. Хотя, почему бы верить именно ему? И хватит ли у Алексея сил защитить её? 


Да вот ещё Фёдор. Хмурый и потерянный Фёдор, сам не понимающий, что с ним происходит. 


Об этом говорилось давно. Игры с собственной натурой - опасное занятие. Из тигра комнатную кису не сделаешь, как не старайся, рано или поздно прорвется инстинкт. Больше полугода он находился фактически без присмотра. Его никто не учил, ему никто не объяснял. Его заставили поверить в то, что всё просто и решаемо: хочешь быть светлым - будешь светлым. И вот результат. Повезло ещё, что он сорвался на иную. Если бы на месте Таисии оказался человек... Если бы Таисия не успела его остановить... И ведь даже в такой ситуации она защищает пацана.


Стоило ли отправлять Фёдора с прочими в Заледеевск? Нет. Неизвестно, что с ним может в дороге произойти. Неизвестно, как поведут себя по отношению к нему Алексей и Николай. Неловко брошенное слово, неудачная шутка - новая вспышка и уже неизбежные жертвы.


Поэтому Филипп предпочел оставить оборотня пока при себе. По крайней мере, себе самому он доверял, и надеялся, что хватит сил за ним присмотреть. А ещё, его надо отвлечь, чтобы не страдал, не терзался так из-за того, что нанес травмы женщине, которая его выхаживала после инициации, любила, заботилась о нем, защищала.


- Вот здесь Андрей стоял, - показал сникший Фёдор.


На бортике фонтана сидел каменный мальчик с книгой, ему через плечо, на каменные страницы, заглядывал толстый, мордатый кот.


- Зачем он ушёл из квартиры? - задумчиво спросил Филипп, ни к кому не обращаясь.


- Погулять? - предположил Дмитрий.


- Вон машина моя, - глухо, монотонно, без выражения продолжал рассказывать Фёдор, - Во двор заезжать не стал, там забито всё было частниками, не протиснешься. А Таисия вот здесь была, когда я из машины вышел.


Он указал пальцем в район скамейки, чуть дальше по аллее, метрах в десяти от фонтана.


- Я ещё подумал, вы ж сказали, никому говорить нельзя, где он живёт. А она тут. И потом, зачем бы вы сперва её сюда послали, а потом меня? Она будто подкрадывалась, чтобы Андрей не заметил. А он на кота смотрел. И я побежал. К ним.


- Почему? - настойчиво спросил Филипп. - Почему побежал?


- Я... не помню. - Фёдор сосредоточенно сдвинул рыжие брови, в попытке вспомнить, - Медведь говорит, это чутье, ну, как у всех оборотней... перевертышей. Я просто как будто увидел, что дальше будет. То, чего ещё не произошло. Как Таисия подходит ближе к Андрею, кладет руку ему на плечо, и он падает. И я побежал. Не знаю, - он мученически посмотрел на Филиппа, - Оно как-то вместе всё сразу сложилось. Непонятки, странности, и это... видение. А потом она повернулась ко мне, и глаза были сперва удивленные, и сразу как будто стали злые такие. Я понял, что она меня убьёт сейчас. И Андрея. Ннне знаю. Как будто я во сне очутился. Я не успевал добежать, чтобы его защитить. И со мной что-то случилось такое... Я не помню, как обернулся... перевернулся, ну, в волка, как на неё набросился. - перевёл дыхание почти со всхлипом, - Я не хотел её ранить... Просто соображать перестал... Я... Мне показалось...


И отвернулся, тяжело дыша.


- Разберёмся. - Филипп посмотрел на молчаливого Дмитрия, - Вы же понимаете, что не стоит рассказывать Григорию Денисовичу об услышанном сейчас?


- Мои служебные обязанности... - начал было Дмитрий, но махнув рукой, пообещал, - Не расскажу. - и тут же напомнил, - Так как Андрея искать?


- Пока понятия не имею. - вздохнул Филипп, оглядывая окрестности.


- Я мог бы попробовать. - предложил Фёдор, глазами провинившегося пса глядя на начальника.


И дозорные воспряли было духом, но... Фёдор чуял присутствие Андрея в покинутой квартире, легко прошёл по его следу до фонтана, обошёл вокруг. А вот дальше след терялся. 


Филипп попробовал раскинуть поисковую сеть через сумрак, как учила бабушка Светлана. Бесполезно.


- Странно, - сказал он, - У Андрея пятый-четвертый уровень. Он не смог бы так закрыться.


- Он и из квартиры не смог бы выйти. - напомнил Дмитрий.


- Интересно, смог бы кто-нибудь, в таком случае, войти в неё, без разрешения? - задумался Филипп.


- Там Таисия была. В квартире. - ответил Фёдор, - А по двору та суккуба крутилась, эта, ну, помните?


- Проходной двор. - сказал Филипп.


- Но этого не может быть! - возмутился Дмитрий, кажется, оба нарушения периметра квартиры он принял себе в вину, - "Монастырскую стену" без разрешения только высший маг нарушить может. Вы же подтвердили. Я же её только перед вашим приездом отключил.


- Я не вижу следов Андрея. - прервал его нервную речь Филипп, - И Фёдор не видит. Я не могу найти его через "сумеречную сеть". В этом деле много непонятного, Дмитрий. 


История становилась чем дальше, тем страньше.


- Федя, подгони машину сюда, - попросил Филипп.


И как только парень отдалился на достаточное расстояние, он повернулся к сарскому дозорному:


- Дмитрий, могу я спросить ещё раз? Это важно. Как вам Андрей? Честно скажу, иной он своеобразный. И его... странности порой меня беспокоят. Вы не могли не заметить...


Дозорный долго колебался, наконец заговорил:


- Я сперва подумал, что он каким-то рукоделием увлечён. Ну, знаете, сейчас многие, и мужчины тоже, шьют, вяжут... У меня один знакомый, от жены перенял, занялся вышивкой. Нормальный такой мужик. Ну и что? Лучше, поди, чем бухать? Это не говоря уже о тех, что всякие корабли и танки собирают из конструктора...


- Я понимаю. - поторопил Филипп.


- Так вот, я думал, что скучно ему, и он поэтому игрушки из... из разных вещей делает, из перчаток, носков, платочков носовых...


Филипп вздохнул, и Дмитрий вдруг догадался:


- У него ребенок есть, да? Он, наверное, скучает?


- Возможно. - уклончиво ответил Филипп.


- Я ему зайца купил. - признался вдруг Дмитрий.


- Что? - Филипп поднял голову. К ним уже возвращался Фёдор.


- Зайца. Игрушку. Из искусственного меха. - пояснил Дмитрий. - Он обрадовался. - он вновь замялся, раздумывая, говорить дальше или нет, но всё же сказал, - В квартире зайца нет, он его с собой взял.


Филипп быстро встал, внимательно глядя дозорному в глаза:


- Точно?


- Точно. Я хорошо посмотрел. Нет зайца.


Дмитрий зачем-то полез в карман куртки, покопался там, и достал, как показалось Филиппу в наступающих сумерках, какую-то бумажку.


- Вот. - продемонстрировал, как вещественное доказательство своей правдивости.


- Что это?


- Этикетка. От зайца. Я оторвал, там цена написана. Не дарят же, с ценой. Хотел выбросить, и забыл.


В голове у Филиппа мелькнула какая-то идея, но пришлось отодвинуть её пока в сторону.


- Ну ладно, - решил он, - Сейчас - дела более неотложные. Дмитрий, здесь есть поблизости место, где можно хорошенько поужинать? 


* * *


Они сидели втроем в какой-то кафешке при кулинарии, совсем недалеко от фонтана. 


Фёдор сперва смущался и отказывался, но быстро сдался. Заказанные отбивные с гарниром смёл во мгновение ока. За отбивными, как в пропасть, улетели пончики с шоколадным кремом и двойной капучино.


Филипп мысленно отругал себя за невнимательность к подопечному. На чём держался только, бедолага? Это после незапланированного обращения! Да ему сейчас, по идее, положено выдать первую лицензию на настоящую охоту, или как минимум, талон на спецпаёк. Видимо, Медведь зря времени не терял. Спасибо ему.


- Итак, - допив свой кофе, заговорил Филипп, - Необходимо как можно скорее найти Андрея, пока с ним ничего плохого не случилось.


Дмитрий, так и не притронувшийся к своему чаю, мгновенно встрепенулся и подался через стол:


- Как?? - кажется, дозорный всерьез переживал за судьбу бывшего поднадзорного, невесть каким образом сбежавшего из-под стражи.


- Есть одна идея. - Филипп думал, размышлял, просчитывал. Да нет, должно получиться, - Можно мне эту... этикетку от зайца? - он протянул руку.


Дмитрий покопался в кармане и положил картонку на его ладонь. Да, так и есть. Мягкая игрушка, 460 руб., Made In China.


Разглядев, Филипп разместил картонку на кофейном блюдце. Его собеседники с нешуточным любопытством следили за каждым движением.


- Мне дед рассказывал, - пояснил Филипп, - как однажды подобным способом искали одну очень важную вещь.


- Антон Городецкий? - с горящими глазами переспросил Фёдор. Подзаправившись, он существенно воспрял духом.


- Да. - кивнул Филипп, - Так вот. Они искали одного преступника, который эту вещь похитил. И тогда моя бабушка предложила найти его по вещи, которую он украл.


- А что за вещь? - опять встрял Фёдор.


- История длинная, - поморщился Филипп, - возможно, я расскажу её, когда у нас будет больше свободного времени.


- И как её нашли?


Филипп осуждающе покачал головой, и мальчишка сразу закрыл рот и прикусил губу, всем своим видом показывая, что больше мешать не будет.


- Рядом с этой вещью какое-то время находилась одна записка, - продолжил Филипп. - И Антон простым заклинанием, какому обучают ещё новичков, использовал её для воссоздания сумеречного образа... кх-м, этого предмета. А из образа сделал сумеречный компас, который указывал, где украденный предмет находится.


Бедного Фёдора просто распирало от теснящихся в голове вопросов, но он терпеливо молчал.


- Дмитрий, - попросил Филипп, - вспомните хорошенько того зайца.


Две ладони иных нависли над блюдцем с этикеткой. Несколько минут напряженной работы с сумраком, и вот... Фёдор завороженно ахнул. Заяц на блюдце сидел как настоящий, разве что сквозь него просвечивала отставленная в сторону кофейная чашка. Обычная дешёвая игрушка из белого меха, косоглазая, длинноухая, с пластмассовой морковкой в лапках.


- Он? - уточнил Филипп.


Дмитрий сосредоточенно кивнул.


- Хорошо. Теперь закрепить. - пояснил Филипп, - И придумать образ поискового механизма. В том, историческом случае, это был компас.


Заяц помутнел, расплываясь, стал совсем туманным, призрачным, и казалось, лишь пластиковая морковка осталась висеть в воздухе над блюдечком. Она стала ярче, обретая почти материальную плотность. Вдруг дернулась, качнулась, и повернулась, указывая оранжевым носиком куда-то в сторону входной двери.


- Крутааа... - выдохнул Фёдор.


Филипп встал, за ним поднялись остальные.


- Дмитрий - за руль. - на ходу распределял он, - Фёдор, бери бумажку, отвечаешь за направление.


- А блюдце брать? - Фёдор с благоговением протянул обе руки к сумеречному зайцу.


- Если тебе так будет удобнее. - неожиданно Филипп вспомнил одну известную сказку. А почему нет? - Ну, вперед, за белым кроликом!


========== Часть 32 ==========


Андрей


Междугородний автобус вёз их с Леночкой в Заледеевск. А куда ещё податься-то? Филипп пытался защитить их, и что вышло? Теперь, вот, и позвонить начальнику не получится - телефон остался во временной квартире в Сарске, а номера Филиппа он не помнил.


Лена радовалась, что они едут домой. А он не знал, что делать дальше. Понятия не имел. 


Сперва Артём. Потом - Таисия и Фёдор. И ведь все свои, светлые. Не будь у него Ленки на руках, было бы всё проще. Он просто пришёл бы в родной Дозор, а там... Ну, делайте, что хотите, и будь что будет.


Дочка устала смотреть в окошко, улеглась головой ему на коленки, не выпуская из рук подаренного Дмитрием зайца, и заснула. Андрей укрыл её своей курткой.


У них ведь даже денег нет. Ни копейки. Чтоб в автобус сесть, и то пришлось заморочить через сумрак кондуктора и водителя. Хорошо, что места свободные были. И чем он будет ребенка кормить? Ведь домой нельзя, там их мгновенно найдут.


Что же делать, что делать? К Алексею, что ли, заявиться? Но вдруг, и Алексей тоже?..



Пожилая полная кондукторша с подозрением посматривала на странного пассажира, заскочившего в автобус до Заледеевска в самый последний момент, уже когда двери закрывались. В руках мужчина держал игрушечного зайца. И не было бы в том ничего странного - может подарок ребенку везёт? Но усевшись на самое заднее сиденье, он посадил зайца рядом, и вроде ещё переговаривался с ним. Потом снял свою куртку и накрыл зайца ею. Иногда он поглаживал воротник куртки и улыбался.


Она хотела было рассказать водителю Мише о замеченном, но не успела. Миша вдруг затормозил посреди трассы, где вообще нет остановок. Она хотела спросить, в чём дело, и тоже не успела. А потом ей и вовсе почему-то стало не интересно, что за девушка вошла в автобус, и о чём она говорит с тем чудаковатым мужчиной с зайцем.



Его сумбурные размышления были прерваны остановкой автобуса прямо посреди трассы. Он насторожился. Может, кто-то в туалет захотел, или кому-то плохо стало?


Нет, автобус остановился чтобы принять ещё одного пассажира. Пассажирку. И Андрей понял, ещё не увидев лица девушки, что это - иная, тёмная.


Девушка прошла между сидений, и подошла прямо к Андрею. Не говоря ни слова, сперва уселась на пустое сиденье через проход, и только потом поздоровалась.


Андрей в тревоге сжал плечо Леночки. Она заворочалась, но не проснулась. Во рту появился горьковато-кислый привкус. Если темная нападет...


Но она не напала. Сказала только:


- Рада, что вы в порядке.


- Что вам нужно? - спросил Андрей негромко, чтобы не разбудить дочку.


- Хочу предложить помощь. - девушка улыбнулась.


- Я вас помню. - Андрей хмуро смотрел на неё, а сам всё пытался сообразить, что сейчас можно сделать, чтобы скрыться, - Когда меня похитил Артём, вы были с ним.


Она сразу погрустнела:


- Так вышло. Я тогда плохо понимала, что делаю.


- А сейчас?


- А сейчас я хочу всё исправить.


- И чем же вы мне можете помочь?


- Не я. - возразила она, - Один иной предлагает вам защиту.


- Тёмный? - Андрей не спрашивал, он знал, что это так.


- Тёмный. - кивнула она. - Он тоже хочет всё исправить.


- Что? Что исправить? - спросил Андрей почти шёпотом.


- Остановить. - сказала она так, будто это служило окончательным объяснением, и Андрей заметил в её темных глазах что-то безумное, одержимое, - Я отвезу вас в надёжное место. Вы с ним встретитесь, и он всё объяснит.


- Но почему я должен верить тёмному? - возмутился Андрей.


- Потому что ему верит Филипп, а вы - верите Филиппу.



Филипп


Сперва их занесло на автовокзал. А потом стрелка-морковка показала в сторону Заледеевска. 


- Ясно. - сказал за всех Фёдор, - Он в Заледеевск автобусом поехал.


Филипп посмотрел на Дмитрия, выдерживая паузу в несколько секунд.


- Дмитрий, где вас высадить? Кажется, Андрей покинул Сарск, и в вашей помощи больше нет необходимости.


Дозорный сердито насупился:


- То есть, вы не хотите, чтобы я вмешивался в ваши загадочные дела?


- То есть, - ровно пояснил Филипп, - ваш начальник позволил пользоваться вашей помощью, пока Андрей не найден.


- Но он не найден! - возразил Дмитрий.


Филипп посмотрел на него более внимательно:


- Вы хотите поехать с нами? - уточнил он.


- Да, - без колебаний подтвердил дозорный, - Я хочу удостовериться, что с Андреем всё в порядке.


- Ну, - Филипп развел руками, как бы говоря, что он не в праве решать за Дмитрия, и пусть делает, что считает нужным, - Если вас не пугают предстоящие разборки с Григорием Денисовичем...


- Думаю, он переживет моё отсутствие. Я потом БээС напишу, задним числом.


Всю дорогу сумеречный компас подтверждал их догадку, исправно указывая в сторону Заледеевска. А вот на подъездах вдруг дёрнулся и завертелся бессистемно. 


Филипп велел притормозить у обочины. Вышел из машины. Остальные, как по команде последовали за ним. Давно и крепко стемнело, мимо них то и дело проносились огни чужих авто, с рёвом мотора, и иногда с громкой музыкой.


- Что происходит? - спросил Дмитрий.


Стрелка неуверенно указала направо, и снова принялась вращаться.


- Могу предположить. - Филипп потянул из кармана свой смартфон, - Либо здесь имеет место сумеречная аномалия, либо... в зоне некой аномалии находится сам объект.


Набрать номер он не успел, смартфон зазвонил сам. Фёдор хихикнул, услышав, что на звонке у Филиппа стоит "Immigrant Song". Впрочем, вряд ли он знал, кто такие "Led Zeppelin", для него это была всего лишь прикольная песня из известного фильма.


- Добрый вечер, Евгений, - сказал Филипп в трубку.


- Добрый вечер, Филипп Даниилович, - раздалось в ответ, - Ваш сотрудник хочет сказать вам пару слов...


- Евгений, - перебил Филипп, - Надеюсь, вы не выкуп хотите потребовать? За Андрея Вдовина?


В трубке раздался короткий смешок:


- Вы мне льстите, - сказал Жальцев, - Хотя, идея неплохая. Прямо я в растерянности, что можно было бы потребовать? Может... недостающие записи шифровки из книжки? - он вновь рассмеялся, на удивление приятно, располагающе, - А хотя... Я с большой долей вероятности могу предположить, что там написано. Наши приятели действуют не слишком умно, вам не кажется? Я бы на их месте... ну, по крайней мере, не распылялся бы на глупости. Так вы поговорите с Андреем? Он переживает.


- Хорошо. - Филипп вздохнул.


Через секунду он услышал голос Вдовина:


- Филипп... Здрасьте. Вы простите, что я... сбежал. Мне... неловко перед Дмитрием. Вы не можете сказать ему, что я... ну, извиняюсь?


- Он слышит, - ответил Филипп, - Я включил громкую связь.


- Да? - кажется, Андрей слегка растерялся, слышно было лишь сопение.


- Андрей, вы в порядке? - спросил Дмитрий, подходя ближе.


- Да. Мы... Я в порядке. - ответил Вдовин как-то неуверенно.


Тут же трубку вновь взял тёмный:


- Вашему сотруднику я не причиню вреда. - сказал он, - Филипп, вы же понимаете мои мотивы?


- Не сказал бы. - Филипп полез назад, в автомобиль, - Я могу не спрашивать, где вы находитесь сейчас?


- Думаю, у вас нет такой необходимости. - более чем вежливо ответил Жальцев, - Но вы должны мне встречу, и... кое-какие объяснения.


- Прямо сейчас? - Филипп устало зажмурился и потер лоб.


- Часа вам хватит?


- Да. - нехотя согласился Филипп, тут же начиная прикидывать, что он успеет за этот час.


- Хорошо. Тогда ресторан "Чёрное и белое". Через час.


Филипп нажал отбой. Тут же стал листать контакты. 


"Чёрное и белое"... ох уж эти тёмные понты. Он бы не удивился, если бы узнал, что ресторан содержится тёмными. 


- Фёдор, садись за руль, Дмитрий города не знает, - велел он попутно, - Едем к Алексею.


- Где он? - спросил напряженный Дмитрий, усевшись на заднее.


- Это... долго объяснять, - отозвался Филипп, - но, поверьте, с ним всё в порядке. Насколько вообще возможно в этом городе, и в нынешней ситуации.


- А я...


- А вы сейчас поедете с нами. Я оставлю вас на квартире одного из сотрудников. Вы с ним сегодня уже познакомились. Там переночуете. Не в Сарск же вам среди ночи возвращаться?


- Хорошо. - ответил Дмитрий, не особо довольный этим.


- Я вас очень прошу, - обратился к нему Филипп, - оставаться в квартире, что бы не случилось. Мне очень нужно пообщаться...


- Кто это? - требовательно перебил Дмитрий, - Тот тёмный, с кем вы хотите общаться?


- Зам. главы Заледеевского Дозора. - честно ответил Филипп. - Он действительно может помочь.


- В чём?


- Дмитрий, - не выдержал Филипп, - Я предлагал вам остаться в Сарске. Но вы поехали со мной. Стало быть, временно переходите под моё командование. И значит, должны подчиняться моим приказам. А сейчас это - оставаться в квартире Алексея до тех пор, пока я не разрешу выйти. Ясно?


- Так точно. - Дмитрий недовольно отвернулся к окну.


Можно было наконец связаться с Алексеем.


* * *


Отведённый тёмным час выдался достаточно насыщенным. 


Сперва они Дмитрия завезли на квартиру к Алексею. Хозяина дома не было, и пришлось самому Филиппу наскоро знакомить Сарского дозорного с Севой, который, похоже, так и не уходил никуда. Ещё раз напомнил Дмитрию, что выходить за пределы квартиры не стоит.


Затем - Фёдор. С этим вышло тяжелее. Сперва пришлось вернуться к зданию Дозора, чтобы оставить там автомобиль. Едва припарковавшись на дозорной стоянке, юный оборотень мгновенно притих, сжался, ссутулился.


- Можно, я домой? - спросил он, пряча потухший взгляд.


- Нет. - строго отрезал Филипп, - Я попрошу кого-нибудь из дозорных отвезти тебя. Завтра у тебя выходной. И в школу ты тоже не идёшь. Я отправлю к тебе Медведя. Дождись его, ладно?


- Ладно. - упавшим голосом отозвался парень.


С доставкой выбор оказался небогатым. Пришлось потерзаться между Степаном и Яковом. В итоге Филипп, ко всеобщему недоумению, выбрал Леру, которая всё равно уже собиралась домой.


- Может, я всё-таки с ними? - предложил Степан.


Вроде, он выглядел спокойно-равнодушным, как всегда, но бедному Фёдору стало еще хуже. Он отвернулся и вышел на крыльцо. Уже без него, Степан спросил:


- Вы уверены, что это приемлемо?


- Что именно? - не выдержал Филипп.


- Ну, Фёдор всё-таки оборотень.


Ясно, здесь все уже были извещены о произошедшем в Сарске.


- То есть, раньше вы об этом не знали? - холодно спросил Филипп.


- Раньше ничего подобного не случалось. А его нападение на Таисию...


- Степан, - перебил Филипп, - Когда Таисия убила Артёма, вас её поступок не смутил?


- Но... - дозорный потупился, - Она ведь защищала вас...


- А что вы об этом знаете? - Филипп сделал паузу, и ожидаемо не получив ответа, сказал, - Давайте упростим всем нам жизнь, Степан. Каждый просто будет делать свою работу. И если я сейчас отдал приказ Лере доставить Фёдора домой, то она и займется этим. А у вас есть свои дела.


Он оглядел всех троих дозорных по очереди, растерянных, напряженных.


- Мы все порой совершаем разные... необъяснимые вещи, не желая зла. Это просто случается. Фёдор сожалеет, что так произошло, и я прошу вас отнестись к его состоянию с пониманием. Гарантирую, что он не опасен.


- Но почему Лера, почему не я? - Степан настойчиво прищурился, - Это... что-то значит?


Он смотрел так, будто догадывался об истинных мотивах Филиппа, заподозрив его в недоверии.


- Именно поэтому, - холодно отчеканил Филипп, - Лера не станет давить на парня, которому и без того нелегко.


Он отвернулся, и двинулся к лестнице, намереваясь перед уходом на встречу с тёмным ещё подняться в свой кабинет.


- Это Тае сейчас нелегко. - бросил ему в спину Степан, - С располосованной ногой.


Филипп медленно обернулся. Его взгляд был настолько красноречив, что Лера мгновенно умелась за входную дверь, торопясь выполнять поручение, а Яков шуганулся за свой стол на вахте. И только Степан не двинулся с места, ожидая неизвестного - словесной выволочки или какого-то более ощутимого наказания, вплоть до телесного.


- Когда я приступил к своим обязанностям в Заледеевском Дозоре, - ледяным тоном озвучил Филипп свой взгляд, - на первом же собрании (на котором вы, кстати, присутствовали), я объяснил всем достаточно доходчиво, что если кого-то что-то не устраивает в Дозоре, есть очень легкий способ всё решить - заявление об уходе. И хотя в этом сейчас нет необходимости, всё же повторюсь - если вы не желаете подчиняться моим приказам, можете... - он сделал паузу, и всё-таки договорил. - отправляться туда, откуда прибыли.


Несколько секунд ожидания. Степан опустил глаза и сказал:


- Я прошу прощения за нарушение субординации. Если вы считаете необходимым применить соответствующее наказание...


- Делом займитесь. - бросил Филипп, и поспешил вверх по лестнице. 

Времени у него оставалось совсем мало.



* * *


Ресторан был неплохой. Для провинции. Посетителей немного, никаких корпоративов, никакой громкой попсы на потребу пьяной публике. Всё уютно, чинно, солидно.


К приходу Филиппа, Евгений успел заказать горячее. Хорошо, Филипп очень проголодался. Его не торопили, попивая в это время чай с лимоном из большой черной кружки.


И только когда светлый отложил вилку, тёмный заговорил:


- Может, раскроем карты, вы и я? Мы тут все в таком положении, что лучше бы помогать друг другу.


- Мы говорили о ваших мотивах. - напомнил Филипп. - И не договорили.


- Не верите. - Евгений вроде бы досадливо покачал головой.


- Я просто знаю, что тёмные не склонны к альтруизму.


- Ну, допустим, альтруизмом тут и не пахнет. Просто у нас цель одна - навести порядок в городе, разве нет?


- Я помню, вы сказали, что вы - не Балор, и не служите ему.


Филиппу сейчас очень хотелось заглянуть внутрь головы собеседника, потому что по лицу, по его глазам за стеклами очков, совершенно ничего нельзя было достоверно понять. И так легко ошибиться.


- Это так. - кивнул Евгений, - И вы же знаете, что я не солгал вам.


Филипп усмехнулся:


- Просто мне пришла в голову одна мысль. Вдруг окажется, что вы не служите Балору, а управляете им?


Евгений подобострастно мелко захихикал, как холоп в ответ на неказистую шутку, брошенную добродушным и горячо любимым барином:


- Прямо вы мне сегодня льстите и льстите.


- Как вам удалось перехватить Вдовина? - Филиппу шутить совершенно не хотелось, - Что Оксана Куприна делала в Сарске?


- Что же вы спрашиваете, если и так всё знаете? - тёмный отставил свою кружку с чаем, сразу почувствовав переход к серьезному разговору.


Филипп медленно кивнул, укладывая мгновенно допонятое в голове:


- Значит, вы её туда отправили. Зачем?


- Помочь пытаюсь, - Евгений простодушно заморгал и развел руками, - Вы же не против? Кстати, ставлю вас в известность, что за Таисией Бедрец сейчас тоже присматривают.


- Я вас об этом не просил. - напряженно заметил Филипп, не сводя с собеседника глаз.


- Конечно. - Евгений был само добродушие, - Только вы забываете ещё одну простую вещь: я выполняю свои обязанности - обязанности служащего Дневного Дозора. И делаю всё мне доступное, чтобы выполнять их толково, - он даже улыбнулся, скупо, одними губами, - Серапин Миронович не поймёт, если на вверенной ему территории по моему недосмотру случится что-то... этакое.


Прав, - подумал Филипп, - Будь у меня больше дозорных (которым можно доверять, разумеется), присматривать за тёмными - нормальная практика. И на месте Евгеши, наверное, я бы ещё не так встревал в чужие дела. Если бы была возможность.


- Вы спрашивайте, спрашивайте, Филипп Даниилович, - ласково подбодрил тёмный, - расскажу всё, что могу.


- Кто ваш информатор? Куприна?


- Да, - не стал запираться Евгений, - Девочка сама ко мне пришла, не так давно. Кажется, происходящее начало её пугать. Но тут ещё и ревность замешана. Простые человеческие чувства, знаете, даже суккубам не чужды. Теперь, вот, помогает, чем может.


- Кто ещё в этой секте?


- Это не секта, - печально вздохнул тёмный, - тут всё немного... сложнее. И рядовым подчиненным этого Балора мало что по-настоящему известно. Вы же понимаете, как это делается - промывание мозгов, слив ложной информации... Вроде исполнения желаний каждого и всех вместе.


- И кто ещё? - не сдержавшись, Филипп подался чуть вперед к собеседнику.


- Могу назвать вам десятерых, из тех, что достоверно известны. Но, к сожалению, большинство из них мертвы и вам их имена знакомы.


Филипп посчитал в уме: пятеро самоубийц, Артём Морозов, Оксана Куприна... Ещё трое? И знает ли он об Александре Казанцеве?


- И кто же из живых?


Евгений многозначительно склонил голову и глянул хитро, искоса, поверх очков.


- Я думаю, вы это и сами узнаете скоро.


- Хорошо. - сейчас другое важнее, подумал Филипп, - Ещё вопрос. Что это за место? Там, где коттедж Серапина Мироновича? Вы ведь Вдовина там укрыли?


И тёмный как-то сразу оживился:


- Ох, это такое интересное место! Очень любопытное. Хотите взглянуть?


- Взглянуть? - удивился Филипп. Чего он никак не ожидал - что его пригласят вот так запросто в точку сумеречной аномалии, найденной Дневным Дозором, - Что, прямо сейчас?


- Конечно. - Евгений приподнялся, словно этого и ждал на протяжении всего разговора. - Если у вас других планов нету.


- А Серапин Миронович против не будет? - уточнил Филипп.


- Ой, что вы, - махнул рукой тёмный, - Серапин Миронович очень занятой человек, мы не будем его отвлекать по таким пустякам. Ну так едете?


Филипп так сосредоточенно уставился в стол, словно опустошенная им тарелка могла дать ответ на вопрос - не ловушка ли это? Его ведь уже пытались убить? Но жизнь Филиппа с самого детства складывалась так, что в его настройках на месте инстинкта самосохранения и страха смерти стояло - желание добиться своего и жгучее неприятие провала. То есть "я не хочу умирать" заменило "я не имею права погибнуть". А это решало всё.


- Еду. - он встал, бросая салфетку на стол.


========== Часть 33 ==========


Лера


Сегодня они договорились на посиделки у Леры дома. Но светлой пришлось задержаться, потому что она по приказу начальства отвозила Фёдора. 


Когда звонила Маришке, предупредить, то прямо по голосу чувствовала, как вампирочка заволновалась, заподозрив, что у подруги есть планы поважнее, в которых ей места нет. Тем не менее, послушно дождалась клаксона Лериного "Москвичика" на крыльце магазина после смены.


- Что-то случилось? - спросила Марина, усевшись в автомобиль, рядом с Лерой.


В руках у неё, кроме сумочки, был пакет с разными вкусняшками для подруги: чипсы, пирожные, сок.


- Нет, ничего.


Лера пыталась выкинуть из головы тревогу за Фёдора, такого грустного и потерянного. Того самого жизнерадостного и непотопляемого Фёдора, которому раньше всё было нипочем.


- Если ты не хочешь сегодня, можем перенести, - предложила Марина.


- Нет-нет. Всё в порядке.


Лере сейчас совершенно не хотелось оставаться одной. Да и для Марины это важно. Девчонка только-только начала оттаивать, расслабляться. А Лера, если кого-то считала другом, то именно это и имела в виду. Со всеми вытекающими.


- Это из-за того, что в Сарске? Я слышала, там какая-то заварушка была. - попробовала Марина.


- Откуда? - Лера очень удивилась.


- Знакомый... сказал... из наших... то есть... - замялась Марина.


Понятно, речь о вампире. Марина своей натуры очень стеснялась.


- Отец? - предположила Лера.


- Кто?? - Марина почему-то будто испугалась.


- Извини, - хватилась Лера, упоминать то, что она просмотрела личное дело подруги по картотеке, точно не стоило, - Я просто подумала...


- У меня нет отца. - Марина помрачнела ещё сильнее, - То есть, я с ним не общаюсь. И вообще...


- Прости, - повторила Лера.


Из того же личного дела она узнала, что Марину, единственную дочь, инициировал именно отец, когда ей было двенадцать. Вроде как, по медицинским показаниям. 


Такое иногда допускалось Дозорами, если выбор у ребенка вампира оставался скудный - либо инициация, либо смерть. В таком случае достаточно было медицинской выписки. А вот откуда эта выписка, кем была предоставлена, и не подлог ли это, никто почему-то никогда не проверял.


Вампиры не имели возможности плодиться бесконечно и бесконтрольно, а гибли по разным причинам постоянно. Да ещё и лет пятьдесят назад, после легендарной "травли низших" их поголовье было сокращено едва ли не вдвое. Так что система инициации несовершеннолетних была проще некуда. И уж конечно, о личном согласии детей на то речи не велось. И потому, практически все дети вампиров оказывались обречены на наследование "вируса VD".


- Так что ты слышала? - поинтересовалась Лера.


Марина пожала плечом:


- Драка какая-то. Типа, оборотень и светлая. Из наших, из местных.


Лере почему-то показалось очень важным сейчас узнать, кто же всё-таки просветил Марину, но уточнять показалось как-то неловко.


- Типа того. - поколебавшись подтвердила она, и замолчала.


- Ты не рассказывай, если нельзя, - сразу заторопилась Марина извиняющимся тоном, - Я же понимаю.


- Да чего там "нельзя", если даже ваши уже в курсе. - хмурясь пробурчала Лера.


И тут у неё заголосил смартфон. Само собой, на звонке стоял опенинг одной из первых серий "Наруто", что заставило Марину улыбнуться, почти. Хорошее настроение так же моментально покинуло вампирочку, потому что Лере звонила Тайка. И обе хорошо поняли, что это значит - их планам пришел полный и безоговорочный конец.


- Лерк! - Таисия тут же приступила к делам, - Ты на колесах?


- Ага.


- Можешь за мной заехать?


- Что-то случилось? - удивилась Лера.


- Мне нужно кой-куда съездить. Срочно.


- Па-ад-дажди, - растерянно зазаикалась Лера, - Куда? Зачем? Ты же, это, на амбулаторном лечении. Тебе же нельзя! Филипп сказал.


- А ты никому не говори. - интимно шепнула в трубку целительница, - Не скажешь?


Лера покосилась на поникшую Марину, отлично понимая, что Марине, иной, не составляет труда слышать весь разговор, тем более находясь так близко, и стала спорить:


- Филипп велел тебе дома сидеть!


Таисия ожидаемо разозлилась:


- Вот, давай, ты меня свозишь, а потом уже ему заложишь! Лерка, ты мне друг или портянка?


- Я друг. - Лера сжала губы, - Я сейчас приеду, только... Мне заехать надо в одно место. Минут двадцать, хорошо?


- Хорошо. - Таисия сразу отключилась.


- Твою мать! - ругнулась Лера, что было для неё крайне нехарактерно.


- Лерочка, я всё понимаю, - робко попыталась успокоить её Марина, - Завтра посидим. Или послезавтра.


- Да я не... - Лера запнулась, попыталась дышать ровнее, выруливая в обратном направлении, чтобы отвезти Маришку до дома, - Тут... Тут все сложнее. Я не объясню.


- Я могу помочь? - сразу предложила вампирочка.


Лера отрицательно мотнула головой. А в кармане куртки Марины заиграл её смартфон - печальная флейта, струнные, и пение на китайском.


- Да? - почти шепнула она в трубку, почему-то с испугом косясь на Леру.


- Марина, ты мне срочно нужна. - сказал ясно слышимый мужской голос.


Девушка аж побелела от непонятных чувств, и ответила ещё тише:


- Я... сейчас. Уже домой еду.


- Ты с кем? - мужской голос стал напряженнее, зазвенел металлом.


В лице Марины появилось что-то решительно-обреченное.


- С подругой. - ответила она твердо.


- Ясно. - тяжелым камнем уронил её собеседник, и постановил, - Это обсудим потом. Сейчас - я жду тебя.


Как только Марина отключила свой смартфон, Лера тут же резко затормозила, завернув в ближайший "карман". Повернулась к подруге, успевшей занавесить черными волосами опущенное лицо.


- Это кто? - строго спросила Лера.


Тишина. Тёмная молчала. Светлая ждала.


- Я не могу. - наконец выдавила из себя вампирочка, берясь за ручку дверцы. Подумала, что её допрашивать начнут? Или просто выгонят из авто? И из жизни, на веки вечные?


- Так... - тоном своего начальника произнесла Лера. 


То, что происходило сейчас, ей совсем не нравилось. Она - друг, конечно, а не портянка, правда. Вот только друзья иногда так и норовят влезть в какое-нибудь дерьмо. И приходится иногда присматривать за ними, чтобы они в результате хотя бы выжили.


- Маринка, зачем он тебя вызывает? - потребовала Лера.


- Он в темноте плохо видит, - сдалась вампирочка, - Если куда-то надо поехать в тёмное время, я его отвожу.


- Но он же - иной, я правильно понимаю? Сумеречное зрение...


- Это отнимает слишком много сил, - Марина вздохнула, - Так проще.


- Куда-то надо поехать... - задумчиво повторила Лера, и спросила в пространство, - Куда?


- Я не знаю. - всё-таки ответила Марина, и дернулась, будто очнулась, - Лерочка, он же ждёт, мне быстро надо, к нему!


- Или что? - произнесла светлая, заводя мотор, - Он что тебя накажет?


- Лучше б наказывал. - Марина опять вздохнула.


- Симпатичненько. - оценила Лера, и решила, - Вот что, ты ему не говори, что я в курсе... ну, этой вашей поездки...


- Не скажу. - пообещала тёмная, это было и в её интересах.


А Лера вновь взялась за свой смартфон, и дождавшись ответа, сказала:


- Филипп, простите, что беспокою...



Филипп


Филиппу требовалось всё обдумать, а тёмный под боком, как нарочно, лез с вопросами.


- А вы что же, Филипп Даниилович, всё в гостинице проживаете? - спросил Евгений, выруливая на Московский проспект, - Непорядочек. Вы - серьезный иной, глава Дозора, вам не по статусу.


Ещё бы пальчиком погрозил.


- Не успел ещё купить квартиру, - бросил в ответ Филипп.


Да уж, проспект. Проспект должен быть прямой, широкий, а здесь - ветвистая дуга, едва ли не спиралью выводящая из центра к окраинам. Впрочем, чего ещё ожидать здесь, в этом городе, где всё неправильно и противоречит всем нормам, правилам, канонам.


- Если желаете, могу поспособствовать, - добродушно предложил тёмный, - Хороший райончик посоветую, толкового мальчика-риэлтора.


Филипп медленно повернулся, глянув на него, и так же медленно вернулся к созерцанию вида за окном автомобиля. Не хватало ему, чтобы его квартирой тёмный дозорный занимался. Может ещё... как там в цитате - "ещё и ключ от дома, где деньги лежат?"


Евгеша догадливо мелко захихикал:


- Понимаю. Не доверяете.


Да с чего бы? - подумал про себя Филипп. А вслух произнес:


- Так, что там такое было? До строительства коттеджа?


Евгеша улыбнулся, коротко, фальшиво, одними губами.


- Насколько я сумел понять, место служило для отправления ритуалов некоего племени.


- Небезосновательно, полагаю? - сразу спросил Филипп.


- Вникаете. - довольно кивнул Евгений, - По одним источникам, это племя имело северно-славянские корни. По другим - их предки чуть ли не из Ирландии прибыли сюда в стародавние времена. История в самом деле интересная, и я даже рекомендовал бы к изучению. Это многое разъяснило бы вам об этом городе. Если, разумеется, вы планируете остаться здесь надолго. Впрочем, правды сейчас добиться сложно.


- Но вы-то наверняка сложили свою версию? - предположил Филипп, - Или это секрет?


- От вас? - опять не разжимая губ улыбнулся его собеседник, - Что вы, какие же у меня от вас могут быть секреты!


Ну-ну, - подумал Филипп. Чем больше он узнавал этого тёмного, тем меньше понимал. Чувства Евгеша вызывал весьма противоречивые, переменчивые, перетекающие из крайности в крайность, от отвращения до восхищения и обратно, порою в пределах пары минут.


- Но видите ли, - продолжал меж тем Евгеша, - Многого от меня ждать не приходится. К примеру, мне стало известно, что некая организация, не так уж задолго до покупки земли Серапином Мироноовичем, спонсировала археологические раскопки в этом районе. И вроде, всё на виду, но отследить кто реально деньги выделял, даже я не смог. Понимаете в чём дело?


- Понимаю, - кивнул Филипп, - Этот спонсор - иной, причем не из последних, и достаточно опытен в таких делах.


- Именно, - подтвердил тёмный, - Так вот, раскопки были проведены, исследования зафиксированы, но!


- Но? - послушно поторопил Филипп неровное повествование.


- Результаты исследований были так же загадочно утрачены. - объявил Евгений и так уже очевидное Филиппу, - Работавшим на территории тщательно подтерли память, и разогнали по всей стране, если не по миру. И собрать воедино хотя бы остатки...


- Но вам ведь удалось? - произнес Филипп полувопросительно, он уже догадывался, как следует общаться в Жальцевым.


- Ох, вы льстите и льстите мне сегодня, - в своей излюбленной подобострастной манере захихикал тёмный, - Просто праздник у меня.


- Евгений, - не сдержавшись, Филипп поморщился, - Давайте серьезнее и вкратце. Мне хотелось бы до прибытия на место хотя бы иметь частичное представление...


- Простите, ради Бога, - торопливо покаялся тёмный, - Совершенно не собирался вас раздражать. Так вот, судя по тому, что мне всё же удалось разыскать, племя действительно не местное, а приезжее. Причем именно что из Скандинавии или Ирландии. Скорее даже второе. Мне, знаете ли, - не удержался он от отступления, - пришлось даже в некоторой степени стать экспертом... частично... в тамошней и в местной культуре, чтобы, так сказать, иметь возможность сравнить. Быт, знаете, традиционные орнаменты и так далее. Когда... - он неожиданно стал серьезен до мрачной загадочности, - Когда всерьёз пытаешься разобраться в каком-нибудь вопросе, в определенный момент начинаешь понимать истину интуитивно... собирать целую картину по мелочам... бездоказательно на самом деле, но совершенно очевидно для тебя самого.


А ведь ему редко, крайне редко удаётся поговорить с кем-нибудь вот так, почти по душам, - догадался Филипп, - Поделиться достижениями, открытиями. Так, чтобы оценили по достоинству, без фальши и насмешек. До такой степени, что он сейчас перед светлым распинается. Ожидая чего-то в ответ?


Или это - его очередная маска, - оборвал свои измышления Филипп, поспешно напомнив себе, что общается всё-таки с тёмным. С дозорным. И вряд ли можно сильно промахнуться, если предположить, что реальным главой Дневного Дозора Заледеевска, этаким "серым кардиналом", является именно он.


- Неизвестно уже, зачем их занесло в такую даль, - продолжал Евгеша, уже вернувшийся в привычную ипостась важничающего, но осознающего свое место холопа, - Но предположить, что именно это место их до такой степени заинтересовало, боюсь, было бы слишком смелым заявлением. А впрочем...


- Давайте в наши дни вернемся, - предложил Филипп, - Есть зацепки, кто прибрал результаты исследований? Балор?


- Скорее всего. - Евгеша дернул плечом, - Причём, есть у меня сведения, что во всё время раскопок там активно отирался некий юноша, известный нам с вами, по прозвищу Семаргл.


Тёмный оторвался от дороги и остро взглянул на Филиппа, будто двумя спицами пронзил. Они уже выезжали к Новым дачам.


- А вот, что он успел там узнать, ВЫ могли бы мне поведать. - Евгеша укоризненно покачал головой, - Я вот вам, не скрываясь, можно сказать, как на духу, всю подноготную выкладываю. А вы-то, Филипп Даниилович, не торопитесь с ответными шагами. Нехорошо. И, кстати, вы уверены, что книжечка с записями на данный момент в безопасности?


- Более чем. - сухо отозвался Филипп, - А то, что я сумел в ней разобрать... Простите, Евгений, но уж очень всё это похоже на сказки. 


- Сказки... - эхом повторил за ним тёмный, - Слыхал я одну такую. О заповедной стране Шамбале, и о Ригден-Джапо, бывшем её владыкой. А так же о призрачном войске Гесэр-Хана, загадочно перемещавшимся по желанию, чуть ли не по облакам. И разумеется, эта сказка ничего общего с былью не имеет, да?


- Допустим... - Филипп покачал головой, - Перемещение в пространстве порталом - это куда ни шло. Но портал в... параллельный мир? В другое измерение? Туда, где фоморы и племя богини Дану до сих пор живут? Где единороги бродят, и эльфы танцуют под луной? Вам это не кажется перебором?


- Вы не романтик, верно? - широко, на сей раз обнажив ровные, крепкие зубы, улыбнулся Евгений, глаза за стеклами очков в свете фонаря у Серапиновского коттеджа ехидно сверкали.


- Я не верю сказкам, - чуть щурясь, смело ответив на взгляд сказал Филипп, - Я верю собственным глазам.


- "Считаю - значит верю, потому что знаю." - видимо, кого-то цитируя произнес задумчиво тёмный, выбираясь из автомобиля. - Ну, сейчас и посмотрите. А после поговорим снова.


Филипп тоже вышел и посмотрел на совершенно готовое, тщательно отделанное, новенькое с иголочки здание, празднично освещенное обилием фонарей и фонариков.


Решётка забора - кованная, надежная, но вполне просматриваемая в любую сторону. Пустые клумбы, едва припорошенные снегом низенькие туи в обрамлении дизайнерски установленных каменно-гранитных бордюров. На заднем дворе - здоровенная сосна. В прошлые визиты к дому Филипп её не приметил. Позже посадили? Но Евгений развеял его сомнения:


- Дерево это тут всегда росло. Клёны ради дизайна все повыкорчевали, а вот сосну был приказ оставить.


- Серапина Мироновича приказ? - почему-то решил уточнить Филипп, - Или ваш?


Но дождался в ответ лишь обычного дробного хихиканья.


Территория аж звенела защитой. Решеть забора была до такой степени пропитана тёмной магией, что Филиппу стало неуютно. Его провожатый заметил это, рассыпался в извинениях, стал копаться во всех карманах - куртки, пиджака, брюк, и в итоге протянул гостю (наверняка нарочно приготовленный заранее для этого визита и именно для него) амулет в виде простого веревочного браслетика. Хотел даже повязать самолично Филиппу на руку, но тот лишь отмахнувшись, сунул вещицу в карман, небрежно бросив при этом: "Переживу".


На широком крыльце дома их ждала Оксана Куприна, на ноябрьском ветру стоящая в тонком белом топике, джинсах и домашних тапках. Впрочем, что иной сделается? Коротко поздоровавшись с Филиппом, она тут же отвела взгляд, будто стыдилась чего-то.


- Как дела? - спросил у неё Евгений.


- Мы в карты играли, - отчиталась она, - А потом Андрей спать пошел.


- Вот видите, всё с вашим подчинённым в порядке, - сказал Евгений Филиппу, и жестом пригласил внутрь дома.


Обстановка была богатая, роскошная, даже какая-то нарочито дорогая. Вплоть до работающего фонтанчика внизу лестницы со скульптурой пухлого сатирёнка с гроздьями винограда в руках.


- Вы же понимаете, - извиняющимся тоном пояснил гостю Евгений, - Noblesse oblige, так сказать. Положение обязывает Серапина Мироновича к подобным тратам.


Впрочем, повел он Филиппа в обход лестницы к тщательно скрытой продуманными архитектурными уловками двери в подвал. Суккубе же бросил небрежно уже повернувшись к ней спиной:


- На место. И глаз не сводить.


- Доверяете ей? - уточнил Филипп.


- Я никому не доверяю. - просто, без рисовки ответили ему. - Но ей я не доверяю в данной ситуации меньше, чем прочим.


Они стали спускаться по лестнице, скупо освещенной лампами дневного света.


- Казанцев здесь был? В подвале? - спросил Филипп.


Евгений обернулся на ходу, с заговорщическим видом. Стало понятно, что о подчинении Казанцева Балору он был осведомлён.


- Подвальное пространство обустраивали уже без него.


- Но... почему подвал? - удивился Филипп.


- А... это... - их спуск прервала крепкая цельнодеревянная дверь, и Евгений вновь стал делать вид, что ищет по карманам ключи, - Видите ли, в то время... когда происходили упомянутые мной обряды, уровень почвы здесь был гораздо ниже. С тех пор река меняла русло, прибрежную зону искусственно повышали насыпями, и так далее.


- Но как же раскопки?


Ключ наконец был найден и вставлен в замочную скважину. Евгений поморщился, когда скрытый механизм проколол ему указательный палец, запуская кровную магию на запоре.


- А раскопки по сути были не здесь. - глаза за стеклами очков стали по-лисьи хитрыми, - Чуть южнее вдоль берега. Это место случайно было найдено.


- Случайно?


- Ну как - случайно. Наверняка оно было указано в обнаруженных там записях. И в книжке Семаргла, скорее всего, координаты указаны, так ведь? Но... Вы вот что-нибудь необычное сейчас чувствуете?


Филипп задумался. Когда искали Вдовина, происходящие с компасом странности ясно показывали, что здесь имеет место быть некая сумеречная аномалия. Когда с Фёдором бродили по округе, вон как мальчишку корежило вблизи этого места. Но сейчас... Кроме не так уж давно установленной тёмной защиты, он совсем ничего не видел особенного. О чем и сказал своему гиду, отрицательно мотнув головой.


- Всё правильно. - кивнув пояснил Евгеша, - Здешняя сумеречная аномалия работает не постоянно, а циклично.


- Периоды... - начал Филипп.


- Видимо были известны древним хранителям этого места, но не нам. Хотя... - он наконец распахнул дверь, жестом приглашая Филиппа проследовать вперед, - Судя по усилившейся в последнее время вокруг этого места суете, рискну предположить, что близится некая особенная дата...


Филипп проигнорировал его жест, Евгений заметил это, вновь улыбнулся коротко, чуть поклонился, признавая право гостя на недоверие, и пересёк порог первым.


Подвальное пространство неожиданно оказалось не обустроенным совершенно. Были столбы бетонных опор здания, а больше - ничего. Вместо пола - земля с большой примесью песка, потолок не отделан. Освещение скудное, от тут и там навешанных на простых проводах светодиодных лампочек.


Филипп прошелся вдоль стен, и понял, что опоры установлены в два ряда, почти по кругу, отчего это место будило в памяти менгиры Стоунхенджа (Филипп был там всего однажды, ничего интересного для себя не обнаружил, и тут же утратил интерес). Площадка же в центре казалась забетонированной. Пока Филипп не приблизился. 


Нет, не бетон. Камень. Темно-коричневый, чуть красноватый. Почти истёртые временем узоры, выбитые в нём. Он присел рядом. Евгений следил за ним с любопытством естествоиспытателя на опытах.


Узоры, при ближайшем рассмотрении оказались не выбиты, а... Филипп провел по одному из них пальцем.


- Верно. - кивнул Евгений, подтверждая догадку, - Читывал я о камнях с узорами, нанесёнными таким-же способом. Есть даже соответствующая, кх-м, сказка - раз вам так удобнее. Когда-то в древние-предревние времена солнце так близко зависло над землей, что камни стали мягкими, до такой степени, что появилась возможность рисовать на них пальцем. Но... - он по обыкновению сделал паузу, - Почему бы нашим предкам не знать рецепта изготовления бетона, верно? Не так уж это и сложно. Залили, так сказать, интересующую их местность соответствующим составом, понарисовали пальчиками своих рун, и готово - принимай паломников.


- А руны... - Филипп вновь не стал договаривать, привычный уже к тому, что тёмный понимает его с полуслова.


- Они лишь похожи на те, что бытовали на северных островах. Я пытался поработать с ними, да бесполезно. Привлекать же специалистов... Я бы не спешил.


Филипп поднялся. Глянул вопросительно. И его, что странно, вновь поняли.


- В Сумрак попробуйте. - посоветовал Евгеша.


Филипп попробовал. 


А в следующий миг понял, что лежит на спине, на поверхности разрисованного рунами камня. Над ним хлопочет обеспокоенный Евгеша, а в кармане надрывается смартфон. Вряд ли упал, скорее, его, теряющего опору под ногами от резкой дезориентации в пространстве, бережно уложили на пол. Голова не болела, только всё ещё кружилась немного от увиденного. Евгеша, ничуть не удивленный таким поворотом, обмахивал его платком.


Он отодвинул от себя руки тёмного, давая понять, что уже всё в порядке. Сел, потирая лоб, и достал смартфон. Лера.


- Да, Лера. Слушаю.


- Филипп, простите, что беспокою... - раздалось в трубке.


========== Часть 34 ==========


Детский стационар города Заледеевска готовился ко сну. Он находился совсем рядом со взрослым стационаром и имел всего три этажа, смотрясь по сравнению с громоздким десятиэтажным зданием совсем ребёнком, держащимся за руку коренастого, строгого родителя. Тем более, невысокий крытый переход между двумя корпусами действительно имелся. 


Но в стационаре для взрослых жизнь не затихала даже по ночам, слишком активны бывали его "постояльцы", вздумывая вселяться или улизнуть на тот свет в любое время суток. 


А вот в детском редко что этакое происходило, и лечение в нем походило скорее на пребывание в летнем лагере. Только что бегать и прыгать не рекомендовалось, а все развлечения состояли в просмотре телевизора в комнате отдыха. Ходить в гости друг к другу тоже, как бы, не рекомендовалось. Но разве уследишь за детишками? Тем более вот так, поздними вечерами, когда все положенные таблетки выпиты, уколы проставлены, свет в коридорах погашен, и на этаже остается всего пара медсестер, каждая в своем крыле. 


Тут главное - не шуметь.


В одной из двухместных палат, размещавшейся прямо над главным входом, девчонок собралось аж пятеро. Две из них, хозяйки палаты, лежали с гастритами; одна из их гостий почти уже вылечилась от пневмонии; ещё у одной был прикрыт повязкой недавно травмированный глаз; а пятая имела врожденные проблемы с позвоночником и была в стационаре завсегдатаем, ложась на профилактическое лечение чуть ли не раз в полгода.


В палате было достаточно светло от горевшей всю ночь большой лампы фонаря под крышей за окном. Девчонки, в пижамах, сидели в обнимку, легко уместившись на одной койке, худенькие ведь все, болезненные. Им было от двенадцати до четырнадцати, и шепотливая беседа плавно перетекала от желаемых нарядов к симпатичным мальчишкам. Потом перебирали любимых певцов и артистов, обсуждали, за кого из них было бы лучше выйти замуж, а за кого замуж точно не выйдешь, потому что гей. Потом говорили про фильмы и фанфики. После, ожидаемо, в ход пошли страшилки.


Сердце замирало. Казалось, кто-то ходит за дверью. И вероятность быть застуканными строгой медсестрой мнилась в воображении смертельной опасностью. А тут ещё фонарь за окном мигнул пару раз, словно норовя погаснуть совсем, но выправился, и пока что горел ровно.


- Того пацана из взрослой хирургии перевели, - рассказывала Олеся, та, которая с позвоночником, - Рыжий такой. Ничё, прикольный. Только злился всё время, что его сюда, в детский сунули, а не к взрослым. Говорили, что его дикая собака покусала. Только... - она совсем понизила голос, головы девчонок сдвинулись в плотный кружок, - Только это не собака, а оборотень был! И пацан теперь тоже - оборотень! - закончила Олеся.


- А ты откуда знаешь? - спросила Лена, та, что с глазом.


- Знаю. Он себя вел странно.


- Как? Как "странно"? - спросила недоверчиво Катя, из тех, что с гастритом, - На людей бросался что ли? Кусался?


Олеся задумалась. Версия была её личная, она ею пока ни с кем не делилась, но очень хотелось произвести впечатление на подружек, и она принялась перебирать в уме, как камешки, все мелочи её короткого знакомства с тем мальчиком.


- У него шрамов не осталось совсем. Никаких. - наконец выдала она с уверенностью, - Так же не может быть, да? Его же та собака чуть насмерть не загрызла, а шрамов нет. Только на левой руке полпальца нету, оборотень откусил. Но может уже и отрос, за год-то?


- Как откусил? - ахнула Таня, с пневмонией, самая младшая в компании. - Совсем?


- Ну вот так, - Олеся показала на своей руке, - Одна фаланга осталась, - и тут же подула на руку и сплюнула символически за плечо три раза, чтобы, по поверью, не навлечь на себя похожую беду.


- Офигеть... - Таня с испугом сглотнула, - А ещё что?


- Настроение у него скакало постоянно. То веселый, то вдруг орать и рычать на всех начинает. И в столовке жрал за троих. Раздатчица всё удивлялась, куда в него столько лезет.


- Ага. Точно. - со знанием дела кивнула Кира, вторая девочка с гастритом, - Так и бывает, когда оборотнями становятся. Я в кино смотрела...


Но тут фонарь за окном мигнул в третий раз, и погас совсем, перестав освещать часть улицы, вход, и табличку над дверью, где рядом с наименованием заведения имелось изображение обвивающей чашу змеи на фоне медицинского красного креста. Девчонки замерли во внезапно возникшей полной темноте, вытянувшись столбиками, как ожидающие беды сурикатики.


По коридору кто-то шёл, не спеша, размеренно, тихо. По-хозяйски. И совершенно точно было понятно, что это не медсестра, все тонкости передвижения которой и производимые ими звуки каждая из девчонок за время пребывания в этих стенах успела выучить наизусть.


Разумеется, на случай внезапного обхода у девочек был заготовлен план. Гостьям полагалось шугнуться: одной - в одёжный шкаф у двери, двум другим - под кровати, а хозяйкам - под одеяла, и замереть так, на время беглого, и как правило, небрежного осмотра. А отсутствие в палате можно объяснить потом просто - в туалет ходила, и все дела.


Но сейчас все пятеро даже дышать и шевелиться боялись, а не то чтобы метнуться прятаться.


Страшные шаги, тяжелые, мужские, на несколько мгновений замерли у самой двери палаты... Но двинулись дальше. Фонарь с хлопком и гудением вновь загорелся. Можно было вроде бы выдохнуть, но...


- Олеська, ты чё? - Катя затрясла безжизненно привалившуюся к её плечу подружку, - Ты чё, Олесь??


Но девочка, вот только что травившая глупую байку про оборотня, была без сознания.


Андрей


Андрей проснулся, потому что Леночка, удобно устроившаяся поспать у него подмышкой, теперь трясла его за руку. Понятно, в туалет захотела, а ходить по чужому дому боится или стесняется. Ладно, придется вставать и вести.


Он сел на кровати и потянулся, от души зевнув и хрустнув суставами. Местные хозяева выделили ему комнату на втором этаже, маленькую, тесную. В доме с охренеть какими цивильными спальнями, с ламинатом, шёлковыми обоями, дорогими потьерами, отдельными туалетами и душевыми, ему досталась почти кладовка, не имеющая даже окна. Но он не роптал. Это ведь временно, да? Филипп во всем разберется, и жизнь наладится. А сейчас главное, что они с Ленкой в безопасности, в тепле, сыты и присмотрены.


Сопровождающая их суккуба оказалась неплохим человеком, хоть и не человек она вовсе, а тёмная. Когда Андрей разглядел её получше, то понял, что невзирая на специфическую сущность, она на самом деле всего лишь совсем молодая девчонка, смешливая и покладистая, но принужденная условиями в которых оказалась, притворяться взрослой, сильной, серьезной. И опасной.


В особняке, Андрея покормили, выдали теплые домашние тапки и предложили принять душ. От душа он отказался, и тогда они сели играть в карты и разговаривать. Просто болтали о совершенно посторонних глупостях. И Андрею казалось, что эта вот отстраненная от всего происходящего за пределами дома передышка, необходима не только ему, но и Оксане.


Ленка всё это время сидела, прижавшись к его боку, обнимая подаренного Димой зайца, непривычно тихая и скромная. Даже удивительно, тёте рожи не корчила, по дому не шныряла, с любопытством осматривая уголки. Фонтан её в холле заинтересовал очень, вот и всё.


И сейчас, тихонько посетив туалет в соседней роскошной комнате, она потянула папу за руку к лестнице. Понятно, хочет ещё раз на мальчика с копытцами и рожками взглянуть.


Оксаны нигде не было видно. И, похоже, что вообще в доме никого. Кругом темно, свет не горит, но для иного это пустяк. Только чтобы Ленка не упала впотьмах, пришлось взять её на руки. А внизу, у фонтанчика горела мягкая подсветка, создавая такую волшебную атмосферу, что дочка и вовсе ахнула.


Ну вот, на мальчика насмотрелась, ладошкой по воде поплюхала. Теперь бы обратно спать идти. Но дочка на этом не успокоилась, потащила его дальше, в обход лестницы, ведущей на второй этаж.


- Ленка, нельзя, - попробовал её остановить Андрей, - Это ведь чужой дом. Тётя Оксана ругаться будет.


Но если Ленке что в голову втемяшилось, так не удержишь. Да и не умел он отказывать дочери. Ладно, - решил, - пройдемся чутка, она успокоится, и пойдем наверх, досыпать. По правде, он и сам таких "богатых хором" никогда раньше не видывал. Только мимо проезжал, а внутрь-то не заходил.


Окружающее дорогое великолепие внушало лишь недоумение - зачем это всё? И, как там у школьного классика: "Сколько бы вышло портянок для ребят? А всякий — раздет, разут…" Но, видать, потому у самого Андрея такого нет, и никогда не будет - потому что, если бы было, то тут же раздал бы тем, кому нужнее.


Ленка подвела его к какой-то двери, потянула за ручку. Он попробовал остановить, но опоздал. Дверь беззвучно распахнулась, и оказалось, что за нею лестница в подвал. Вот туда точно не надо. И веяло оттуда, снизу, чем-то грозным, нехорошим. Андрею сразу вспомнилось, что дом-то тёмным принадлежит. А чего от тёмных ожидать можно? И так понятно, что всякого, и в основном - недоброго.


А эту гадость, видать, даже Ленка почуяла. Сама дверь захлопнула, и стала требовать совсем отсюда уйти. Испугалась. Пришлось опять брать её на руки и успокаивать. Только на этом дело не закончилось.


- Не хочу тут! - затребовала Ленка, - Хочу к дяде Диме! Он добрый! А тут плохо!


Не помогали уговоры и объяснения, что дядя Дима в другом городе, и ехать туда долго. Что у дяди Димы свои дела, и мешать ему не стоит. Что дядя Филипп велел здесь быть, потому что снаружи опасно. Пришлось пойти на запрещенный прием, и напомнить, что папа совсем недавно чуть не погиб... Бесполезно.


Андрей вздохнул, и пошел искать Оксану, чтобы сообщить ей о короткой прогулке по улице. Он всерьез рассчитывал, поводить дочку по усадьбе и вернуться.


Суккуба нашлась в гостиной, огромной и роскошно-вычурной, как и всё в этом доме, с мягкими диванами и даже реальным чёрным роялем. Оксана сладко спала на одном из диванов, свернувшись калачиком, и по-детски подложив ладонь под щёку. Андрей вздохнул, накинул ей на ноги край пледа, и пошел наверх, за своей и Леночкиной куртками.


Сколько же времени сейчас? Поди, ближе к двенадцати, - подумал он, стоя на крыльце, и глядя, как падает на сырой, лаково-блестящий черным асфальт редкий снежок, незамедлительно тая тут же.


- Погуляем. - сказал он дочери. - А потом назад.


Они пошли в обход большого здания, по стоянке для гостевых автомобилей у высоких ворот гаража, по каменной дорожке, дальше, к цветникам, поникшим от заморозков, мимо выкованных под старину фонарей... к высоченной сосне на заднем дворе. Было вокруг тихо-тихо, и дышалось удивительно легко.


Шум подъезжающего автомобиля они услышали уже когда дошли до самой сосны. Лена вздрогнула, и кинулась к дереву, прячась за ствол.


- Ты чего, дочь? - сказал ей Андрей, - Это наверное Филипп приехал.


Но тут же понял (он ведь иной), что в машине тёмные. И что их трое. Он нахмурился, сердце сжало нехорошим предчувствием... и последовал примеру дочери, скрываясь за сосной, отлично понимая, впрочем, что для взора иного это никакая не преграда. 


Только оказалось, что и в этом ошибся.


Николай


Они с Алексеем решили дежурить у дома Таисии по очереди. Сейчас была смена Николая. Он сидел в своей машине, припаркованной напротив её подъезда и поглядывал наверх. Третий этаж. Вот свет загорелся в кухне. Погас. Включился в спальне. Досталось Тайке. И чего на Фёдора нашло? Хотя...


Собственно, Николай давно предполагал такое развитие событий. Просто предпочитал не спорить с Алексеем, вздумавшим, что сможет управлять оборотнем с помощью "великой силы дружбы". Молодой ещё.


Все они молодые. Слишком молодые. Вот и приходится Николаю приглядывать за ними, за всеми, как за детьми, чтоб не натворили чего. Бывшая жена часто говорила Николаю, что у него запущенный и неизлечимый синдром "матери Терезы", что он одержим необходимостью заботиться обо всех, попадающих в поле зрения.


Но что поделать, если Алексей, одаренный как художник, со слишком чувствительной и податливой на эмоции натурой, порой не способен адекватно оценить последствия своих действий и часто просто не желает видеть исходящую от людей и иных опасность? Если желание взрывной Таисии вылечить всех на свете порой доходит до абсурда? А Лера в своей крайней стадии инфантильности вовсе не воспринимает происходящее всерьез, и для неё это - игра, сказка, мультик?


Остальные прочие и вовсе инициированы совсем недавно и ещё понять не успели, что такое с ними произошло, и какими глобальными переменами им лично это грозит.


Из взрослых, старших, понимающих, таких как Николай были ещё, разве что, Артём да Степан. Но Артёма больше нет... Эх, Тёмка, и куда ж тебя затянуло-то, понять бы? А Степан... Степан для Николая - тёмная лошадка. Ему он как-то... не доверял. Потому что не понимал. Трудно объяснить... Вроде - есть иной, а вроде - и нет его. Тень, призрак. Он какой-то не настоящий, сам по себе.


Да вот ещё Сашка устроил. 


Николай подозревал, что его другу парни нравятся, но пока Казанцев был человеком, о таких проблемах и речи быть не могло. Он был старой закалки, и никогда бы не позволил усомниться в себе как в "нормальном мужике". Женат был дважды, и вообще флиртовал с женщинами охотно.


И, казалось, что инициация не произвела на Сашку особого впечатления - ну стал иным, и стал. Для него сумрак был еще одним инструментом, как разводной ключ или шуруповерт, только более широкого назначения.


А сейчас, лишившись возможности встречаться со своим Севой, он будто совсем крышей поехал, замкнулся в себе, заперся в квартире, и не хотел ни с кем общаться. Николай же с ужасом ждал, что решат в Москве по поводу его друга. Потому что, Сашка - всё равно друг. Сдуревший чутка, допустивший ошибку, но - друг.


Его нелегкие размышления были прерваны новым тревожным чувством. Во дворе возник иной. Тёмный. Но какой-то странный тёмный, будто мутно-серый, тьма и свет, плавно перетекая друг в друга, менялись в нем постоянно, мутились кляксами, путались местами.


Николай вздохнул, и вылез из машины, узнав явившегося по странноватой ауре.


- Фёдор, - негромко велел он, - А ну, иди сюда!


Ни тени, ни звука. Мальчишка возник перед ним, будто из ночного мрака соткался. Растёт.


- Ты что тут делаешь? - спросил Николай строго.


- К Тае. - парень потупился, низко склонил голову, - Извиниться.


- До завтра не дотерпишь? Ночь уже.


Николай сочувствовал парнишке, не способному справиться со своей натурой, но, в отличие от Алексея и Таисии, понимал, что сюсюканиями и лаской такую проблему не решишь. Такие силы лучше держать в ежовых рукавицах, чтобы и сам пацан к этому привыкал - держаться.


- Заснуть не могу. - нехотя пробурчал Фёдор, - Тяжко. Давит.


Николай насторожился. Короткие фразы, похожие на отрывистый, предупреждающий лай серьезного сторожевого пса.


- Федя, - позвал он.


Парень поднял на него отсвечивающие жёлтым глаза. Он сам пока не понимал, что с ним происходит. А вот Николай уже догадался. Он сунул руку в карман куртки, намереваясь срочно звонить начальству и вызывать Дозор, но его смартфон зазвонил сам, простыми переливами стандартной настройки, которую он не видел необходимости менять.


Ответить Николай не успел. Фёдор обернулся к подъезду, тихо, нечеловечески хрипло вздохнул, как рыкнул.


Таисия с ответным негодованием смотрела на них двоих от подъездного порожка. Вместо привычной юбки на ногах модные широкие джинсы, формой маскируя повязку. 


Смартфон Николая нетерпеливо зазвонил снова. Затем, булькнул сообщением. Но смотреть на него было некогда. Николай схватил за плечо Фёдора, вознамерившегося двинуться к Таисии.


- Тая, - мягко заговорил Николай, - Иди домой. Тебе нельзя выходить.


- Ага? - девушка поджала губы и засопела, - Так ты мне охрана или всё-таки стража?


Фёдор зарычал утробно, выворачиваясь из-под руки Николая, и Таисия от этого рыка пугливо попятилась, назад, к подъездной двери.


- Федька! - лицо целительницы исказилось искренней обидой, - Ты что??


Николай, что называется "задницей" почуял назревающую беду. Крикнул, пытаясь перехватить Фёдора:


- Тайка, беги домой, запрись!


Она дернулась, но не удержалась на больной ноге, и неловко привалилась к двери плечом, задергала ручку, позабыв от испуга не то что про сумрак, а про электронный замок тоже.


Но Фёдор, сместив вдруг хищное внимание, отвернулся от девушки, уже нацелился куда-то правее. Чуть дальше, за переборкой соседнего подъезда, в тени, стоял кто-то. И на мгновение показалось - иной, но тут же стало очевидно, что - человек. Ну вот, ещё не хватало, чтобы Федька припозднившегося алконавта загрыз!


Что интересно, Таисия тоже быстро поняла это, и конечно же, ринулась на защиту прохожего. Позабыв о ноге, об испуге, ринулась наперерез, загораживая человека собой.


И покуда Николай изо всех сил держал одуревшего Фёдора, мужик успел куда-то деться. Может, в подъезд заскочил, Николай не приметил. 


А к ним уже неслась разъяренная Таисия. Такой злющей её ещё не видели. От недавнего страха перед оборотнем не осталось и следа, она трясла Фёдора за грудки и вдохновенно орала на него. Парень же только растерянно моргал на это, теперь уже совершенно человеческими глазами.


Николай понял, что невзирая на душераздирающий вид сцены, ему пока можно немного расслабиться. Он отошел на пару шагов и сунул наконец руку в карман за смартфоном. Но опять не успел ответить. Во двор заруливал "Москвичок" Леры.


- Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались... - пробормотал он себе под нос слова из песни, хотя здорового ничего в этом не видел.


Таисия мгновенно выпустила Фёдора, отвесив ему вдогонку солидный подзатыльник, и не без труда поковыляла к машине Леры.


- Э, стоять! - опомнился Николай.


- Коля, отстань, а? - морщась от боли попросила Таисия, проходя мимо.


Но была перехвачена за предплечье:


- Тайка, у меня приказ. - сообщил Николай.


И подумал, что сейчас ему достанется не меньше, чем Фёдору. Таисия тут же переключилась в режим разъяренной фурии:


- Идите вы все, со своими приказами! Я свободная иная, и буду делать что захочу!


- И что же ты хочешь? - с интересом спросил Николай.


- Пр... Прогуляться! - с запинкой выдала Таисия, начиная успокаиваться.


Смартфон Николая зазвонил вновь. Не выпуская Таисию, он взял трубку. Сказал:


- Слушаю, Филипп.


Таисия притихла и сжалась в комочек, будто суровый начальник мог через смартфон, на расстоянии, встряхнуть её за шкирку.


- Николай, - заговорил Филипп, - Пост у дома Таисии снимаю. Уточните у Степана, куда отправляться на дежурство.


Николай удивленно моргнул, отпустил целительницу. Но не нашел причин возражать.


- Так точно. - сказал он в трубку.


Бросил беглый взгляд на сидящую за рулем Леру, отключая смартфон, и по её глазам понял, что странное вмешательство произошло не без её участия.


А Таисия, вот, ничего не поняла и не заметила, только одернула смятый его рукой рукав своей кожанки, тряхнула гривой распущенных волос, и с достоинством вздернула носик.


Вскоре обе девушки отчалили на "Москвиче" прочь со двора. Немало озадаченный Николай стал набирать Степана.


- Чего ты там такое увидел-то? - спросил он между делом у подошедшего Фёдора.


Тот был на удивление спокойным и уверенным, в глазах - сосредоточенная работа мысли.


- Тьму. - недолго подумав выдал он.


- У соседнего подъезда? - недоверчиво переспросил Николай.


Да, ему самому показалось, что прохожий был иным, но...


- В Таисии. - ответил Фёдор.



Марина 


Тёмно-синяя, старенькая и запущенная "Лада" принадлежала не ей. И уж конечно, не её отцу. Неприметную машинку брали тогда, когда требовалось не привлекать внимания. Она стояла в условном месте, с ключами в замке зажигания. Кто ещё на ней катался, Марина не знала, только чувствовала порой чужие запахи. Она ведь - вампир, и обостренное обоняние, вкупе с сумеречной чувствительностью совершенно не зависело от желания что-либо чувствовать.


Порой это был дорогой табак. Или простецкий "Беломор". Или женские духи. Каждое живое существо чем-нибудь пахнет, своим, специфическим. Даже вампир, сам по себе сущность нейтральная, несет на себе запахи собственной одежды, ближайшего окружения, парфюма, рабочего места.


Только отец ничем не пах. Вернее, Марина не чувствовала его запаха.


И потому привычно вздрогнула, когда он открыл дверцу, и уселся на пассажирское рядом с ней.


Она не в первый раз забирала его отсюда, от детского стационара. Что он здесь делал, и заходил ли вообще за какой-то надобностью внутрь, она не знала, старалась не задумываться, и уж тем более - не спрашивала.


Машина тронулась с места, выезжая из "кармана" на дорогу. Где отец живёт она тоже не знала, встречались они обязательно в съемной квартире, и не всегда в одной и той же.


- На Набережную. - сухо сообщил отец, не глядя на неё.


Марина болезненно сжалась. Отец был недоволен ею, вот почему так отстранён. В такие моменты ей хотелось провалиться сквозь землю, или забиться в самую тёмную щель. Или не существовать вовсе.


- Рассказывай. - велел он через пару минут.


- Ч-что? Рассказывать? - робко отозвалась она.


- Что за подруга?


Марина сглотнула. Рассказывать отцу о Лере не хотелось. И не рассказать нельзя. И она ужасно боялась, что едва начавшаяся настоящая(!) жизнь с настоящей(!) подругой по приказу отца может так вот вдруг оборваться. Она ведь не сможет его ослушаться.


- Просто... - промямлила она, - Просто мы вместе мультики смотрим...


- Мультики? - отец повернулся к ней, и под этим взглядом перехватило горло, словно он сомкнул на шее свои железные пальцы.


- Мне же... нужно... с кем-то общаться... пока... - неуверенно произнесла Марина.


Отец обещал, что когда всё получится, они все вместе уйдут в новый мир, где она не будет больше вампиром, вынужденным пить кровь, презираемым всеми, даже тёмными, просто станет иной. Ведь там нет таких понятий как "Свет" и "Тьма", и все равны, все дружат...


Только... - внезапно подумала она, - Там ведь Леры не будет! 


И вожделенный загадочный мир вдруг утратил свою привлекательность.


Не будет Леры. Лера останется здесь. А ТАМ не будет "Наруто", не будет анимешек. Её подруга не будет так уютно хрустеть чипсами плечом к плечу на диване перед теликом и рассказывать... не важно что! И Марина не будет чувствовать себя живой и настоящей от этого. Ведь Лера не смотрит на неё как на вампира, и общается как с живой и настоящей!


- Хель, - позвал отец, меняя тон, становясь ласковым и понимающим, каким бывал с ней очень редко, и поэтому она беспредельно ценила такие моменты, - Кто она? Она ведь светлая? Я понял, кто рядом с тобой, пока говорил по телефону.


Марина только кивнула. Комок в горле не желал исчезать.


- Хель, девочка моя, - продолжал отец, - я понимаю, что тебе хочется... - он вздохнул, - взаимопонимания. Вот только (сама подумай) вряд ли светлая станет общаться с тобой просто так. Ты же понимаешь, что если у кого-то возникли подозрения...


- Я первая с ней познакомилась! - живо возразила Марина. И тут же пожалела об этом.


- Со светлой? - отец стал похож на подобравшегося перед прыжком хищника. Его мощной магической аурой Марину почти вдавило в сиденье. - Зачем?


Марина лихорадочно искала выход, нужный ответ, который успокоит отца и его гнев.


- Она в Дозоре работает! - выдохнула Марина.


И сразу возненавидела себя. За слабость, за глупость. За предательство. Презрение к самой себе привычно захватило все чувства. Она - вампирша, ничего кроме презрения она не заслуживает, как бы ни старалась. Это её подлая, слабая натура. Навсегда.


- Да ты умница у меня! - сразу расслабившись, улыбнулся отец.


Он протянул руку, погладил её по голове. Но сейчас Марина не испытала обычного прилива тепла, бесконечной любви и доверия. Только горечь собственного предательства.


- Ты молодец. - ещё раз похвалил отец, - Кем она работает?


- Секретаршей.


- Это хорошо. - отец кивнул, - Это славно. Я подумаю, как это можно использовать. Продолжай с ней... дружить. - последнее слово он произнес со странной интонацией.


И Марина впервые почувствовала к отцу... ненависть? отчуждение? Но ведь если рядом не будет отца, то не останется совсем никого! Как же она... одна? Вообще никому не нужная? 


А Лера? - и вновь с горечью напомнила себе, - Я предала её. Единственного друга. Я сказала отцу, кто она, и, промолчав, согласилась использовать эту дружбу, врать... Ради отца? Ради того, другого мира, в который мы уйдем?


- Ты куда? - удивленный возглас отца вернул её в реальность. 


Действительно, она едва не проехала мимо нужного дома. Спешно развернулась на пустой в этот час улице, и подъехала к выходу из знакомого двора.


Из темной тени арки вышла Иштар. Немного неловко прокралась к машине. Влезла на заднее сиденье.


Марина не любила эту женщину. Не потому что ревновала к ней отца, нет. Просто Иштар была всегда слишком наглой, слишком напористой и уверенной в себе, такой, какой Марина никогда не была и не будет. Да и сама Иштар недолюбливала тихую Хель. Вампирша же, кто их любит вообще?


Запахом духов мгновенно наполнило маленький салон машины. Марина знала, что отцу нравится запах Иштар, а вот саму её с души воротило от ярких парфюмов. Лера, вот, пахла приятно, едва заметно, какими-то дикими цветами, шоколадом, карамелью, чем-то из детства, когда Марина ещё была человеком и любила сладости...


Иштар положила руку на плечо отца, она улыбалась, радуясь встрече. Отец сжал её ладонь в ответ. Он тоже улыбался.


- Как ты? - спросил он.


- Нормально. - Иштар мгновенно растеряла весь оптимизм. Принялась торопливо оправдываться, - Я всё сделаю, Балор, правда! Только...


- Не надо. - перебил отец, - Планы поменялись. Мы поедем смотреть место.


- Прямо сейчас?? - Иштар потрясенно ахнула. - Ты расшифровал те записи?


Отец кивнул, важно, немного самодовольно.


У Марины тоже дыхание перехватило. Смотреть место - это значит... Это значит, что совсем скоро...


- Но как мы... - начала вопрос Иштар.


- Там сейчас Медея. - ответил отец, - Она впустит.


========== Часть 35 ==========


Филипп


В недостроенный особняк напротив дома Серапина, его пригласил Евгений. Хозяин дома, как пояснили главе Ночного Дозора, находился уже с полгода под следствием за нецелевое использование средств из городского бюджета. Строительство, как раз на этом бюджете и взрощенное, разумеется, тут же встало. Чем и воспользовался ушлый Евгеша, оборудовав брошенное здание под наблюдательный пункт.


- Всё сам, всё сам, собственными руками всё приходится делать, вы же понимаете, - суетливо пояснял при этом Евгений, - Покуда точно неизвестно, кто наш, а кто - не очень.


И вот сейчас, прислонившись плечом к стене у большого, покрытого пылью окна, в двух шагах от Филиппа, он рассказывал негромко:


- В одна тыща девятьсот четырнадцатом году, в Сибири, была обнаружена некая секта, ожидающая в молитвах конца света. Ничего необычного, таких и сейчас немало, а в ту пору просто как грибы вырастали. Люди чувствовали приближение глобальных перемен, но объяснить это себе были не в силах. Но вот что любопытно в данном случае. Руководил сектой некий иной. Да и кроме него иных там было ещё пятеро. И мало что молились они языческим богам, так в придачу верили, что боги эти существовали на самом деле, и были - иными. Боги, дескать, пытались вести людей к счастью, миру, но люди не вняли. И тогда боги ушли.


Филипп поднял голову, отвечая на красноречивый взгляд. Он сидел в кресле напротив окна, на удивление чистом и удобном, и в отличие от тёмного, старался не сводить глаз с особняка через дорогу.


- Иной тот, - продолжал Евгений, посверкивая на него стёклами очков, отражающих свет фонарей снаружи, - вещал своим "апостолам" о некоем заповедном слое Сумрака, где древние иные и существуют, не ведая войн, голода и прочих бед.


Вот так вот, - подумалось Филиппу, - Гесер разводит "тайны мадридского двора", о которых на самом деле в глухой тайге знают. Или подозревают. Любопытно, до какой степени реальное положение дел доступно самому Евгеше?


- Чушь, разумеется, - ответил его мыслям тёмный, - Но в итоге история закончилась печально. Глава сектантов объявил, что узнал способ попасть в мир "истинных богов", и в урочный день, не дожидаясь всеобщего конца света, повел всю общину за собой сквозь некий портал. В результате - полторы сотни обгорелых трупов, включая баб и детишек. Для человеческой полиции тогда, разумеется, была выдана версия о массовом самоубийстве на религиозной почве, посредством самосожжения.


Филипп вздохнул. Примерно такого исхода истории он и ожидал. Евгений кивнул, по-своему понимая это:


- Как видите, прецеденты были. И этот вот, наш с вами случай - только один из них.


- Те переселенцы... - вспомнил вдруг Филипп, - Те ирландцы, о которых вы говорили, что с ними стало? - и вновь поднял голову.


Евгеша улыбнулся, по достоинству оценивая догадливость Филиппа, кивнул:


- По найденным мной обрывкам исторических сведений и народных преданий - частично ассимилировались, а частью - одномоментно пропали в неизвестном направлении. Принято считать, что вернулись на родину. Ну, а уж как было на самом деле - остается только гадать сейчас.


Филипп вернулся к наблюдениям за особняком Серапина, бросая наугад:


- Вы же не думаете, что они на самом деле...


- Не думаю, - тёмный пожал плечами, - Я стараюсь оставаться скептиком. Но моё мнение, боюсь, никак не влияет на точку зрения нашего приятеля Балора. И потом, вы же были на месте. Как ощущения?


У Филиппа мороз пробежал по спине от воспоминаний.


То, что он увидел там, в подвале дома через дорогу, не было похоже на шестой слой, о котором рассказывала мама. Филипп будто одновременно оставался на месте, в подвале, но видел вокруг совершенно другое: яркий, солнечный день, зеленый луг, шелестящие под ветром густой листвой деревья... И птицы пели, и пахло насыщенно теплом, нездешним лесом и близкой, журчащей рекой...


- И по сей день есть те, кто всерьёз верит, что из Ньюгрейнджа по языческим праздникам эльфы прогуляться в наш мир выходят, - продолжал тем временем Евгеша, - Приходилось мне слышать байки о магических предметах, что позволяют видеть незримое человеческому глазу, как бы... погружаться взором в другой, будто бы параллельный мир... Было дело, даже в руках держал некое колечко, которое по легенде, праздничной ночью, было подарено человеческой девочке эльфийской женщиной. Посмотришь, вроде как, через него, и увидишь, как на пустом лугу эльфы танцуют.


- Ну и как? - фыркнул Филипп, справедливо начиная подозревать, что над ним уже потешаются, пытаясь запутать, - Увидели танцующих эльфов?


- Увы, - тёмный с фальшивым сожалением развел руками, - Колечко старое оказалось, с истощенным магическим зарядом. А как его подзарядить, я не придумал...


- Кто бы мог предположить, - со вздохом заметил Филипп, возвращаясь к созерцанию сомнительной художественности архитектуры Серапиновского особняка, подсвеченного редкими фонариками.


Тёмный на это отрывисто, неприятно похихикал, помолчал с минуту, и заговорил вновь, уже вполне серьезно:


- Что же вы намерены делать, Филипп Даниилович, когда они приедут?


Что делать... Филипп потер пальцами заболевший лоб. Как могло такое случиться, что Таисия тоже в секте? 


Но сейчас, перебрав в уме все, связанные с ней события, он начинал понимать то, что должен был увидеть давно. Таисия Бедрец, светлая, целительница... Убила одного из дозорных и покушалась на жизнь второго. У неё всегда была возможность легко и просто проникать в офис даже без ведома дежурного, в любое время суток. Слоняться беспрепятственно по приёмной при Лере, влезать в её компьютер, используя дружбу с легковерной секретаршей. Возможно, так же, что это она тогда в его кабинете искала книжку Семаргла для своего хозяина.


А теперь вот, по первому же зову Балора, забыв о ранении, кидается составить ему компанию в поездке к месту расположения мифического "портала в иной мир".


Филипп не привык врать себе, и это тоже наука отца: не прятать от себя собственные ошибки, не отрекаться от них, не забывать, как бы тяжело и неприятно это ни было. Сейчас он отдавал себе трезвый отчет, насколько впечатлила его Таисия. До такой степени, что он закрывал глаза на очевидные вещи.


Он ни разу в жизни не влюблялся, не представлял себе - каково это. К сожалению, - он тяжело выдохнул, - буйство эмоций и красок, излучаемых Таисией, легко и скоропостижно заполнило эту пустоту. И он расслабился, позволил себе поверить, что всё может иметь какое-то будущее. Но сейчас он злился не на Таисию, а на себя, на собственный непрофессионализм.


Глянул снизу в бликующие стекла очков Евгения, глаз за ними в темноте не видно. Да и что бы он по ним понял-то? Верно, ничего. Так почему он сейчас доверяет в суждениях тёмному? Да потому что ничего другого не остаётся.


- Ничего. - ответил он своему вынужденному союзнику, - Если нам повезет, мы увидим Балора. Если нет... То хотя бы подтвердим догадки по его подельникам.


- Подельницам. - поправил с готовностью кивающий на каждое слово Евгеша.


- Разницы нет. В данном случае.


Они иные, - напомнил он себе, - Понятия о слабом и сильном полах - пережитки людской натуры, остающейся частично в них всех. Сила и слабость зависят от уровня магии, не больше.


- Скажите лучше, - Филипп говорил ровно и спокойно, ни к чему тёмному знать, что он чувствует на самом деле, - Вы уверены, что они не смогут войти?


- Не смогут. - как-то излишне легкомысленно отозвался Евгений, - Если не впустить.


- И... Может быть всё-же вызвать Дозор? На дополнительную охрану? - Филипп попытался понять причины его легкомыслия.


- Да что вы! Я нарочно отпустил всех потенциальных лишних свидетелей. 


- А ваша... Куприна их точно не впустит?


- Думаю, впустит. - теперь в тоне тёмного звучали интонации исследователя на интересном эксперименте.


Филипп позволил себе приподнять брови, демонстрируя недоумение.


- Ну, тогда я точно буду знать, что ей верить нельзя. - пояснил его собеседник.


- Любопытный... метод проверки сотрудников на лояльность. - медленно оценил Филипп.


- О, послушайте, - Евгений хихикнул, - мы же с вами в любом случае ничего не потеряем. Вы же не думаете, что они в самом деле... ну, куда-то порталом уйдут? Да даже если и уйдут - туда и дорога. Ну, а если не уйдут, то все равно окажутся в подвале как в ловушке. Впрочем, я всё-таки сомневаюсь, что портал откроется именно сегодня, и что им известно как этому поспособствовать.


Тёмный наконец отвернулся к окну, освобождая Филиппа от своего неприятно пристального внимания. Эта его актерская игра вызывала скорее досаду. Кажется, тёмный хотел подобными уловками вытянуть из Филиппа дополнительную информацию из книжки?


- Сегодня не уйдут точно. - усмехнулся на это Филипп, 


- Ну вот, - ободрился его словами тёмный, - А зато мы с вами будем точно знать хоть некоторых членов его... команды... секты...


- Меня безопасность Вдовина беспокоит. - добавил Филипп.


- Вдовин ваш в комнате заблокирован, ни войти, ни выйти, так что ему ничего не грозит. - отмахнулся Евгений.


Ну да, ну да, - подумалось Филиппу, - оставляя его в Сарске, я тоже так думал.


Он замер, прислушиваясь. В самом деле, по пустой в этот час дороге приближался чей-то автомобиль.


Филипп медленно встал, шагнул ближе к подоконнику.


Дорогу осветили фары, и у Серапиновского особняка притормозила тёмно-синяя "Лада".


Филипп и Евгений жадно смотрели, пользуясь всеми доступными и возможными в этой ситуации средствами, пытаясь разглядеть сидящих в машине.


Таисию Филипп различил сразу, хотя привычная аура девушки претерпела странные изменения. Пожалуй, сейчас, не зная кто это, он мог бы решить, что она - тёмная. Хоть и быть такого не могло совершенно. Поменять "окрас" способен лишь Высший иной, так ведь? Таисия же, насколько ему было известно, высшей не была, да и быть не могла даже в перспективе, четвертый уровень был её потолком.


Но вот когда стал рассматривать того, кто сидел за рулем, кое-что стало понятнее. Дело в том, что это была вампирша. Но вампирша странная. Тьма вампиров воспринималась Филиппом этакой грязной серостью с привкусом мертвой гнили. Здесь же вспоминался Фёдор, в котором он тоже далеко не сразу распознал оборотня, тёмного.


- Тьма и Свет вместе. - подтвердил его подозрения Евгений.


Он стоял сейчас совсем рядом, плечом к плечу, ничуть не смущаясь нарушения личного пространства, с этаким восхищением покачивая головой.


Третий, тот, кто сидел рядом с водителем, оказался ещё более странным субъектом. Его будто и не было вовсе. Не человек, не иной, не тёмный, не светлый. И уровень совершенно нечитаем.


- Потрясающе. - с придыханием оценил это Евгений.


- Беру свои слова назад, - не поворачиваясь к нему сказал Филипп, - Вы не Балор. И вряд ли смогли бы управлять им.


- Кой черт мне им управлять, - фыркнул Евгений, - Давайте думать, как его, такого, арестовать можно.


Приехавшие не спешили покидать автомобиль. Видимо, советовались.


Наконец, наружу выбралась Таисия, в кожаной куртке и широких джинсах, волосы по обыкновению распущены. Хромая, поковыляла к воротам. Постояла в раздумьях, и нажала на звонок.


- Э, минутку, - вдруг завозился Евгений, вынимая из внутреннего кармана пиджака нечто вроде старотипного сотового телефона, - Если нам повезёт, то мы хоть что-то услышим.


- И где расположен микрофон? - догадался Филипп.


- В домофоне. - Евгений поморщился, - Не нужно так на меня смотреть. Вы же понимаете, что любой иной эти штуки просечёт мгновенно, и толк от них небольшой.


Он нажал на одну из кнопок. Послышалось тихое шипение, как шелест. Потом голос.


- Кто там? - это Оксана Куприна.


Спрашивает нервно, обеспокоенно. Хотя, по голосу чувствуется, что личности ночных визитёров ей и так понятны.


- Медея, это я. - тихо сказала Таисия.


Снова пауза, напряженная, тревожная.


- Что тебе нужно? - наконец спросила суккуба, видимо взяв себя в руки.


- Открой. Пока никого нет, мы место посмотрим.


Пауза.


- Я не могу. Открыть. И с чего вы взяли, что место здесь?


- Отец... - пауза, - Он записи читал. Это здесь. И ты об этом прекрасно знаешь, - Таисия вдруг разозлилась, - У меня нога болит, в машине отец! Чего ты мнешься?


Оксана перевела дыхание:


- Я не могу открыть. У меня приказ никого не пускать. Я не могу. Если узнают, то меня уволят. Вряд ли отцу... - она сбилась с уверенного тона, закончив совсем жалко и неправдоподобно, - Вряд ли для отца это будет выгодно.


- Ты дура совсем?? - рявкнула Таисия, - Он здесь, в машине сидит! И ты его заставляешь ждать! Уж наверное он поумнее нас с тобой будет, и знает, что делает! Открывай давай!


- Нет.


И тишина. Звук пропал.


Евгений пожал плечом, отключая трубку и бросая её назад в карман:


- Если это не спектакль...


Договорить он не успел. Таисия, стоящая у ворот, затеяла какие-то манипуляции с сумраком, от злости действуя так резко, что в реале заискрила проводка.


- Ну надо же... - покачал головой Евгений, - Неужто войдет? Хороши же у вас сотрудники, Филипп Даниилович, те, которые середнячками числятся. Будете за ремонтик должны, однако.


Филипп глянул на него как на умалишённого. Нашел время шутить.


Кованые ворота скрежетнули, купол защиты над особняком переливался в сумраке мыльным пузырем.


Евгений и Филипп резко обернулись, почуяв приближение постороннего. Впрочем, тёмный быстро потерял интерес к явившейся иной, только фыркнул недовольно что-то - дескать, отвлекают.


- Лера! - возмутился Филипп вполголоса, - Что вы тут делаете?


- Там Маринка. - тоже шепотом пояснила девушка, стоящая в лишённом двери проеме, - Я переживаю. Я не знала, что вы тут. Парканулась на соседней улице и огородами сюда. На всякий случай.


Она быстро подошла ближе, встав чуть позади начальства, с жадным любопытством уставившись в окно. Её темный спортивный костюм покроем больше напоминал пижаму, а на голову натянута спортивная шапочка, прямо до самых глаз.


- Тайка во взломщицы подалась? - спросила Лера наблюдая за усилиями целительницы у кованых ворот.


- Боюсь, всё гораздо хуже. - отмахнулся Филипп.


Из машины вышел мужчина, высокий, подтянутый, коротко стриженный, в джинсах и куртке. Лицо на таком расстоянии разглядеть было сложно. Постоял немного, сунув руки в карманы куртки, недовольно ёжась под вновь зарядившим вместо недавнего снега ледяным дождем. Медленно пошёл к воротам.


- Знаете его? - спросил Филипп.


- Н-нет. - неуверенно мотнул головой тёмный.


- Я знаю. - вдруг заявила Лера, - Он у нас в школе один год физруком работал. Только я имени не помню. Он у другого класса преподавал.


- Замечательно. - со странной интонацией оценил Евгений.


Зазвонил его смартфон, и он едва слышно ругнувшись, ответил на вызов.


- Евгений Саныч, - выпалила Оксана, - Вдовина нет!


У Филиппа вырвался досадливый стон.


- И где же он может быть? - спросил Евгений с ледяным недовольством, ничего хорошего не обещающим подчиненной.


- Я... не знаю. - отвечала перепуганная всем происходящим суккуба, - Он не мог из комнаты выйти! Вы же говорили, что не мог! Куртки его нет и обуви!


- Спросите, взял ли он с собой зайца. - посоветовал Филипп.


Евгений глянул так же, как и Филипп на него недавно - явно сомневаясь в адекватности собеседника. Но передал вопрос.


- Нет. Зайца нет. - твердо ответила Оксана, и всхлипнула, - Они сейчас войдут! Что мне делать?


- Защита на комнате Вдовина цела? - спросил Евгений, и дождавшись положительного ответа, велел, - Там запрись.


Отключив трубку, он смерил Филиппа своими стеклами с головы до ног и обратно:


- И что там, с зайцем?


- У меня сумеречный компас есть. На зайца. - не стал запираться Филипп, - При необходимости можно будет вычислить местонахождение Вдовина по зайцу.


- И этот иной удивляется моим способам проверки подчиненных! - покачал головой тёмный.


- Смотрите! - воскликнула Лера.


Балор в это время подошел к воротам, и легко, без спецэффектов, дернул створку калитки, сбоку от главных ворот, над которыми так трудилась Таисия. Обернулся к машине, сказал что-то, будто позвал.


Лера за спинами мужчин испуганно пискнула, и принялась звонить кому-то, приговаривая:


- Маринка, дурёха, дуй оттуда!


Остановить её Филипп не успел. Они не слышали, как зазвонил смартфон вампирши в машине, но это услышал Балор. Замер, почти отворив дверцу. Обернулся. Сказал ещё что-то.


Филипп вырвал смартфон из рук Леры, и быстро отключил его совсем. Поздно.


Взгляд Балора оторвался от машины, побежал дальше, к недостроенному дому через дорогу, и замер на одном из окон.


Их обнаружили. Прятаться и бежать было поздно. Филипп встряхнул пальцами, готовя заклинания на рефлексе. Тёмный пробормотал что-то себе под нос о происхождении всех бед мира от легкоумия женщин. Он тоже был готов отразить атаку.


Возможно, Балор и напал бы, но... На улице показался другой автомобиль, вильнул, взвизгнув тормозами, и не дожидаясь полной остановки, из него, как горох, посыпались светлые дозорные: Дмитрий, Алексей, Николай и Фёдор.


Балор, мгновенно позабыв о недавней цели, кинулся к своей машине.


- Маринка! - Лера ринулась в сумрак, вылетая сквозь стену из здания.


Филиппу и Евгению не оставалось ничего другого, как последовать за ней, под ледяные капли дождя и внезапно усилившийся ветер.


Что-то в это время случилось с самим сумраком. Он словно зазвенел от напряжения, пульсируя, расходясь волнами от Серапиновского особняка в разные стороны. Дождь хлынул с новой силой, а порывами ветра почти сбивало с ног.


Первым на странное явление среагировал, конечно же, Фёдор. И ни о каком поэтапном процессе перевертывания речи уже не шло. С воем и рыком, вырываясь из тесной одежды, переламывая собственные кости, он рухнул плашмя на землю, на глазах обрастая кровавым месивом из кожи и шерсти. Страшное зрелище заставило остолбенело замереть всех зрителей. 


Хорошо, что длилось оно не долго. Огромный черный зверь скоро поднялся на ноги, выпрямляя лапы над лужей собственной крови, из пасти текла слюна. Он по-звериному встряхнулся, жесткая мокрая шерсть торчала ежиными колючками. Хриплый рык зародился где-то внутри туши.


- Фёдор, отставить! - опережая события попробовал Филипп.


Зверь обернулся к нему, резко, под странным, невероятным углом поворачивая шею. В глазах ни капли разума. И тут же желтые глаза вперились в Балора. Лапы напружинились, готовясь к прыжку.


Дико закричала Таисия, кидаясь наперерез, но больная нога подвела её, подломившись. Девушка упала на грязный асфальт.


Преступник мгновенно оценил своё безвыходное положение, и что до машины ему не добраться.


- Хель! - крикнул он.


Вампирша с трудом, нехотя, выбралась из машины, но тоже упала, не сделав и шага.


Это не нога Таисии виновата в её падении, - вдруг с ужасом понял Филипп. Наглый Балор каким-то образом тянул силы из своих последовательниц, одновременно бросаясь к единственному пути для отступления - к открытой им калитке сбоку от ворот.


- Шельма! - обалдевший от такой наглости Евгений, кинул в убегающего каким-то заклинанием.


Балор споткнулся, но удержался на ногах. Заскочил во двор особняка, захлопывая за собой калитку. Сквозь решетку было видно, как падает выскочившая на крыльцо, мгновенно обессиленная его магией Оксана Куприна.


И тем не менее, девушка всё же попыталась преградить ему путь. Подползла, валясь поперек дверного проема. Как она оказалась здесь, и почему не послушалась приказа Евгения?


- Да что происходит, Филипп?? - орал сбоку Алексей, пытаясь перекричать стихию.


Фёдор кидался на кованное ограждение, но раз за разом отскакивал, получая новые ожоги.


Лера, всхлипывая, трясла потерявшую сознание вампиршу, видом теперь похожую на мумию.


Евгений, ругая всё на свете, ковырялся в воротах, пытаясь вскрыть магический купол, над которым почему-то временно потерял власть. Филипп кинул ему выданный недавно самим же тёмным амулет. Евгений глянул пытливо, кивнул:


- Спасибо. 


И наконец у него получилось.


Первыми в ворота рванули они двое. И застрявший в дверях Балор понял, что войти в дом не успеет. Он сбежал со ступеней и кинулся куда-то в обход, на задний двор.


Новым порывом ураганного ветра тряхнуло сосну на заднем дворе, накрывая бегущих обломками веток, иглами и шишками. Впридачу ко всему, темное небо вдруг прорезала молния (это в ноябре-то??), и Филипп задохнулся, увидев прямо на пути Балора - Андрея Вдовина.


Более того, показалось во вспышке, что рядом со Вдовиным стоит кто-то... Ребёнок... Девочка... Русые косички, розовая курточка, к груди прижат обеими руками игрушечный заяц. Но видение пропало, как не было.


- Стоять! - оценив увиденное, крикнул Андрей Балору, - Ночной Дозор!


Филипп остановился. Ни о каком задержании теперь не может быть и речи. Если не остановить Балора сейчас, то погибнет Андрей.


Спустить с пальцев заклинание он не успел. Что-то больно садануло в спину, и Филипп понял только, что падает плашмя в лужу, больно обдирая об асфальт ладони. 


Мир закружился обрывками кадров. 


Понимание, что удар пришелся от Таисии, каким-то образом пробившей его защиту. Волк-Фёдор, остервенело грызущий её плечо. Присевший рядом Евгений. А, нет, тёмный просто упал на колени, ему тоже досталось от обернувшегося Балора. По виску Жальцева течет кровь, и глаза кажутся странными. Почему? Просто очков на его лице больше нет.


Черный вихрь, проносящийся мимо. Это - Дмитрий, только что бросавший в противника на ходу всем, чем ни попадя, от "фриза" до "буки" и обратно, осознал бесполезность своих усилий, и теперь торопится хоть собственным телом прикрыть Вдовина от неминуемой гибели.


Небо ощерилось новой молнией. Гром шарахнул так, что заложило уши. Летят, раскаляя воздух, пересекаясь, и растворяясь в защите Балора, беспорядочные заклинания дозорных.


Меховой белый заяц лежит на асфальте. Над головой пролетает туша чёрного волка. И во вспышке новой молнии, с воем и скулежом отлетает куда-то в сторону.


Филипп поднимается на ноги, почти не чувствуя собственного тела, будто им управляет кто-то другой.


Кажется, он стоит в самом центре воронки урагана. Ещё немного, и будет сметён с земли, его унесёт куда-то... В мифический параллельный мир?


Он собирает в одной точке сознания все имеющиеся силы для последнего удара. 


На плечо ложится цепкая пятерня, неуловимо напоминающая паучью лапу. Обычно тщательно прилизанные волосы Евгеши теперь взлохмачены вихрем, топорщатся сосульками от дождя. Он кивает, одобряя действия Филиппа. Тёмная магия, терпко-горькая, ершисто-колючая, вливает дополнительные силы. На зубах скрипит песок.


Балор оборачивается, глядя прямо на Филиппа. В застывшем мгновении становится понятно, что у преступника только один глаз - живой, а второй - искусственный. И живой глаз непостижимым образом наливается неистовым огнем, готовым поразить всё живое, на что упадет взгляд.


Искрой проскакивает в памяти вопль старой цыганки:


- Не ходи на реку, начальник! Страшный, одноглазый, всё видит! Он сожжет тебя!..


Не успеет. Филипп закусывает губу, не чувствуя как клык прокалывает кожу, наполняя рот привкусом крови, в придачу к песку. Раскаленный адреналином мандраж, как в старом вестерне: кто успеет первым - ты или он?..


Но вышло иначе. 


Филипп ударил, но плеть слепой светло-темной, чистой силы прошлась по пустому месту. Одновременно пыхнувший в него луч из единственного глаза Балора был пресечен в последний момент выставленным щитом Евгения. Здоровенная ветка сосны, оказавшаяся на пути магии Филиппа стала заваливаться густой лапой прямо туда, где только что исчез в портале Балор...


Умолк, улегся ветер. Дождливая морось быстро сошла на нет. Только вода стекает с волос, неприятно капает с носа.


- Алексей. - металлическим голосом позвал Филипп, - Обстановка, повреждения. Жертвы.


Пальцы на его плече поддерживали уже не его, а своего хозяина. Филипп обернулся, подхватывая ослабевшего тёмного под локоть, стараясь не глядеть по сторонам. Они проиграли.


Буквально через полминуты он услышал отчёт:


- Четверо с магическим истощением. Таисия и Фёдор ещё и серьезно ранены. Погибший один. - голос Алексея дрогнул, - Погибшая.


- Кто? - спросил Филипп, оборачиваясь, и уже зная ответ.


- Оксана Куприна.


Евгений вздохнул, отступил на шаг, разрывая телесный контакт. Сказал еле слышно:


- Глупая девочка.


Качнул головой:


- Вот что, Филипп Даниилович. Велите-ка своим... активистам убираться отсюда, по больничкам. А уж после я своих вызову. Да пойдемте в дом. Попьем чаю, и подумаем, что мне в отчёте Серапину Мироновичу указывать.


========== Часть 36 ==========


За окном кабинета валил снег. Ноябрь неумолимо двигался к концу, навстречу зиме. И совершенно точно было понятно, что этот вот снег уже не растает, как предыдущие, а останется в городе до самой весны.


В кабинете стояла напряженная, скорбная тишина, прерывать которую никто не решался.


Филипп в своем кресле крутил в руках карандаш. Напротив него, вокруг стола, сидели, понурясь: Алексей, Николай, Дмитрий и Лера.


На столе перед Филиппом остывал так и нетронутый кофе, принесенный Лерой. Бедная секретарша чувствовала себя самой виноватой изо всех участников заварушки прошлой ночи, и старалась хоть как-то эту вину загладить.


Наконец, Филипп обвел присутствующих тяжелым взглядом. Пауза слишком затянулась. Сказал:


- Надеюсь, все здесь понимают, чему мы обязаны нынешним положением вещей?


- Простите! - с решимостью партизанки на допросе, храбро пискнула Лера, - Это всё я!


Щёки девушки стали одного цвета с волосами. Голос дрогнул, выдавая настроение.


- И что же - вы? - с преувеличенным интересом Филипп уставился на неё, - На мой взгляд, вы как раз повели себя наиболее адекватно изо всех... участников нынешних событий. По крайней мере, поначалу. - он покачал головой, - Я даже ожидать не мог хотя бы от кого-то из вас подобного... уровня адекватности. 


Вопреки сказанному, Лера совсем съежилась, вжав голову в плечи.


- Далее, - продолжил Филипп, - Дмитрий, где вам следовало находиться?


- На квартире Алексея, - не сразу ответил сарский дозорный, не поднимая глаз.


- И что же такое произошло, из-за чего вы нарушили приказ?


Сазонов вздохнул:


- Компас. Его Фёдор на столе оставил. Я глянул, а он... Работает. Направление показывает. Я понял, что Андрей покинул безопасную территорию. По какой-то причине...


- Так-так? - поторопил Филипп.


- Ну, Алексей как раз приехал, и я... - крупногабаритный дозорный виновато засопел.


- Алексей? - обратился Филипп, поняв, что от Дмитрия больше ничего толкового не добьёшься.


Гаев, в отличие от Дмитрия, был собран и деловит. Удручён произошедшим, да, но провинившимся себя не ощущал.


- Я позвонил Николаю, посоветоваться. - вполне связно пояснил он, - Николай рассказал о Таисии, о вашем приказе. И о реакции Фёдора. Я понял, что происходит неладное. Мы с Николаем решили, что эти случаи связаны между собой. Подумали, - он передернул плечами, впервые выдавая свою растерянность, - что помощь нужна. Выехали в направлении стрелки компаса.


- А что, мобильную связь уже отменили? - спросил Филипп. - Вы не могли позвонить мне и спросить?


Тишина, неловкая, наполненная неуютными шевелениями.


- Я слушаю? - напомнил Филипп.


Заговорил Николай. Тоже не поднимая глаз на начальника, но как и Алексей, твердо, уверенно:


- Вы в последнее время слишком заняты общением с представителями Дневного Дозора. Мы не хотели вас беспокоить.


Вот оно что.


Филипп не выдержал. Встал со своего кресла, так резко, что все вздрогнули. Отошел к окну, глядя на сыплющие с неба пушистые хлопья за стенами Дозора.


Бесполезно, - с каким-то нарастающим унынием и разочарованием подумал он, - Что бы я ни делал, всё бесполезно. Осень прошла, а я для них так и остался чужаком. И что бы я ни сделал, это, кажется, уже не изменишь. Я всегда буду отдельно от них, в стороне. Они все терпеть не могут Жальцева. Они не понимают и не принимают мои методы. И что же тогда? Подстраиваться под них? Поступать так, чтобы угодить им? Или же попросту бросить всё, уехать, умыв руки? Объявить, что не справился - ну и что? Пусть сами разбираются?


Но оба нарисовавшихся вывода слишком претили натуре Филиппа.


- Поздравляю. - сказал он. А с какой стати он должен их щадить? - У вас отлично получилось разрулить ситуацию за моей спиной. Просто прекрасный результат: один труп, четверо пострадавших, в том числе несовершеннолетний, преступник сбежал.


- Но нам ведь теперь известна его личность! - возразил Николай.


- Личность? - Филипп обернулся, - Согласно сведениями, предоставленным так неприятным для вас Жальцевым, за время пребывания на территории нынешнего Заледеевска (а это порядка пятидесяти лет), иногда уезжая и возвращаясь, некто Балор успел сменить четыре паспорта, как вы догадываетесь, с совершенно разными именами и фамилиями. Только в Ночном Дозоре обнаружилось достоверно два его адепта. Плюс ещё один светлый, в Дозоре не состоящий. Из темных - как минимум, двое. Как вы собираетесь его искать? Да к тому же, это не сказка, в которой если убить Владыку Тёмных Сил, все его подданные тут же падут мёртвыми, либо расколдуются. - он вздохнул, переводя дыхание, - Мы имеем дело с сетью психически нестабильных, зомбированных иных с неизвестными целями. Как теперь их выявлять?


- Вы упрекаете нас в том, что мы действовали за вашей спиной, - это вновь Николай, - Но почему бы вам было нас не предупредить? Не рассказать, что происходит? Может быть, тогда мы бы действовали более... взвешенно.


Филипп обернулся, посмотрел на него:


- А потому что о себе я точно знаю, что не являюсь адептом секты Балора...


- О Жальцеве тоже знаете точно? - запальчиво перебил Алексей.


Филипп задумался, в который раз примеряя на странного тёмного роль "подсадной утки". В памяти всплыли ночные события. 



Как отъезжали от Серапиновского коттеджа три кареты скорой помощи, увозящие самых тяжелых. 


Как после приехали на чёрном микроавтобусе тёмные, молчаливые, хмурые. Филипп предусмотрительно прятался от их любопытных глаз в доме, наблюдая через окно. Они упаковали тело суккубы... тёмной иной Оксаны Куприной, в специальный чёрный мешок. Увезли.


За всё это время Филипп с Евгением не перебросились и парой слов. Только когда за тёмными дозорными захлопнулись ворота и восстановился защитный купол над домом, Филипп вышел во двор. Хотелось воздуха, и стекающих по затылку за ворот капель растаявшего снега. Он прошелся по месту недавней схватки.


"Что вы ищете?" - спросил Евгений, отстраненный, занятый своими мыслями.


"Ваши очки. Надеюсь, они целы." - так же бездумно бросил Филипп в ответ.


Дробный тихий смешок за спиной.


"Я не настолько богат, чтобы не предусмотреть подобных... перипетий. Разумеется, целы. Но за заботу спасибо."


На лице тёмного уже не было крови, и вообще он выглядел так, будто ничего такого с ним не случилось. По-прежнему нелепо-неприглядный, подобострастно-уверенный, гладко причесанный, сутулый, и любой костюм смотрится на нем как с чужого плеча. Прошагал целенаправленно к ближайшей клумбе. Наклонился и поднял из прибитых заморозком остовов цветов свои очки. Стал тщательно и аккуратно протирать их носовым платком, поясняя:


"Простейшее, доложу вам, заклинание на сохранность. Ну и в добавочку ещё кое-что вроде маячка, чтоб всегда можно было найти. Хотите, научу?"


И снова совершенно дикий для ситуации смешок...



Маячок... Что-то кольнуло в памяти, требуя более пристального внимания. Но сейчас было не до того.


- Что мне до Жальцева? - Филипп вернулся в кресло, уже жалея о своей вспышке несдержанности, - Он - временный союзник, полезный, надо сказать. Сейчас вопрос в другом. Будем ли мы далее хотя бы пытаться работать сообща, а не вразнобой, кто как хочет, и каждый по своему разумению? Возможно, - поправился он, оглядев Алексея и Николая, - иногда - парами? И я прошу вас определиться как можно скорее. Мне нужны те, кто будет работать со мной, а не за моей спиной. Словом - дозорные.


Ответом ему были сердитые взгляды и поджатые губы.


- Дмитрий, - обратился он к сарскому дозорному, - Думаю, в вашем присутствии в Заледеевске больше нет необходимости. Такси, разумеется, за наш счет.


Сазонов побелел, становясь похожим на грубо вытесанную из камня статую. С трудом разомкнул губы:


- Могу я просить разрешения остаться здесь?


- Зачем? - не сказать, чтобы Филипп был удивлен.


- Вам может... понадобиться помощь. - неуверенно соврал здоровяк.


- Вряд ли Григорий Денисович одобрит, - Филипп покачал головой, - Это ведь ему решать.


- Я не раб подневольный. - буркнул Дмитрий, - Хотите - уволюсь.


И смущенно потупился, потому что все окружающие смотрели на него с немалым удивлением.


- Ага, - кивнул Филипп, - И местожительство смените. - он покачал головой, - Очень не рекомендую, Дмитрий. Вы же видите, какая здесь атмосфера...


- Чем это вам здешняя атмосфера плоха? - возмутился Николай.


- Ну хотя бы тем, что все и любые сведения, имеющие значение, я получаю от Дневного Дозора. - Филиппа так и тянуло повысить голос, но он изо всех сил держался ровного тона, - Да, представьте. Информацию по Балору, на основании показаний Леры, именно они собрали, в течение трёх часов. Они работают. Пока в Ночном выясняют отношения.


Дозорные переглядывались, будто очнувшись от морока, всё ещё оставаясь сердитыми, недовольными.


- Чем вы все последние полсуток занимались, позвольте спросить? - продолжил Филипп, - Сидели у палат пострадавших по вашей же вине? Как думаете, от такого сидения много проку?


- Мне Маринка всё рассказала! - подскочила на месте Лера, только что руку не подняла, как в школе.


- Что?.. Рассказала?.. - сбившись с уверенного тона, удивился Филипп.


- Ну, она в сознание как пришла, я её спросила сразу, не знает ли она, как этого... Балора найти.


- Я слушаю. - едва сдерживая нетерпение, медленно спросил Филипп.


Остальные дозорные затаили дыхание, просто в рот заглядывая девушке, боясь хоть слово пропустить.


- Она не знает. - сразу разочаровала всех Лера. - Не знает, где он живёт. Они на съемных квартирах всегда встречались. Вот адреса. - она достала из кармашка тёплой толстовки ярко-салатового цвета сложенный вчетверо листок, разгладила его на столе и протянула Филиппу. - По закону их... братства, знать можно только двоих братьев-сестер. Чтобы взаимодействовать. Она знала Таисию, но под именем Иштар, и Ахилла...


- Кто такой Ахилл? - спросил Алексей, сразу опомнился, виновато покосился на начальника, осознав, что влез вперед него, нарушая субординацию.


- Судя по описанию - Казанцев. Но я-то его только по картотеке знаю. Можно было б ей фотку показать, чтобы наверняка...


- Что? - очень заинтересовался Николай. - Но почему Ахилл?


Повисла неловкая пауза.


- Коля, это из "Илиады" Гомера. Древнегреческая мифология.


- Ладно, дальше! - поторопил Филипп.


- Она слышала, что Оксану Куприну они между собой они называли - Медея.


- А сама она... - начал Филипп.


- Хель. - Лера тяжело выдохнула через нос.


- Неплохо. - оценил Алексей, подкованный в вопросах различных мифов.


- Кто это? - спросил Дмитрий.


- Хель - это из скандинавской мифологии. - пояснил Гаев, - хозяйка царства мертвых. Погибшие в бою у них в Вальхаллу отправлялись, к Одину и валькирьям, а все прочие - к Хель, в одноимённое царство.


- Самомнение у девочки. - оценил Николай.


- Много ты понимаешь. - одёрнула Лера с хмурой обидой за подругу, - Хель - это не потому что какая-то там владычица, а потому что никому не нужная уродина, которую в преисподнюю сослали с глаз подальше, и всем на неё наплевать, даже родному отцу.


- Лера, - Филипп поспешил вернуть беседу в практическое русло, - Почему она с вами так разоткровенничалась?


- Потому что я друг! - отчего-то вспылила девушка, - Первый и единственный в её жизни!


- А Балор? - напомнил Филипп.


- Что она, слепая? Не совсем же дура? - с прежним запалом затараторила Лера, - Не видела, что он творит? Он из неё и Тайки чуть все силы не выпил. Куприну, вон, и вовсе - убил. Маринка его неоднократно от детского стационара забирала, на машине. Вот этой ночью, например. Я посмотрела через сеть - два ребенка из детского стационара во взрослую реанимацию с резким непонятным ухудшением переведены. И раньше тоже, по другим датам, что Марина сказала - ужас! Только ей три таких раза известны, а сколько он там "подпитывался" на самом деле? Разбираться ещё надо.


- Господи... - Николай ткнулся лбом в ладонь.


- До сих пор считаете, что я зря приехал? - не удержался Филипп, - И что без меня у вас тут всё хорошо и спокойно было?


- Давайте не будем сейчас, ладно? - попросил Алексей.


Филипп отмахнулся ладонью:


- Дальше. Что Таисия говорит?


- Ничего не говорит. - Алексей сдвинув брови смотрел в стол. - Молчит как рыба.


- Давайте, я с ней поговорю? - предложила Лера.


- Попробуйте. - без особого оптимизма разрешил Филипп, - Хотя вы и так... за последние сутки сделали больше, чем весь Ночной Дозор вместе взятый за месяц. - и вспомнил, - Что Фёдор?


- Заживает как на собаке. - ответил Николай, - Только что магически сильно истощен. Был.


- Был? - уцепился Филипп.


- К нему ваш московский... этот... Медведь приходил. Сидел в палате, общался.


- Ясно. - Филипп подумал, что хоть за парнишку можно быть спокойным, - Итак. - Он стукнул вновь незаметно оказавшимся в руках карандашом по столу, - Мы будем работать или нет? И если будем, то - как?


Недоуменное молчание в ответ.


- Знаете, - не дождавшись ответа сказал Филипп, - Если вам будет так удобнее, на время проведения расследования я готов уступить это место Алексею. - он шлепнул ладонью по столу, чтобы ни у кого не оставалось сомнений, о чем речь.


Гаев вскинул на него очень удивленный взор.


- А потом? - глухо буркнул Дмитрий.


- А потом - делайте что хотите. - сдался Филипп. - Я вовсе не собираюсь... как это... силой не будешь... любимым... - несколько секунд он всерьез пытался вспомнить дословно поговорку на русском, но бросил это дело и замолчал.


- Насильно мил не будешь? - робко предположила Лера.


Ей никто не ответил. Филипп, отбросив уже ненавистный карандаш, сложил руки на груди. Он ждал.


- Знаете, ребят, я не...- медленно заговорил Алексей, - Филипп, - он поднял голову, посмотрев прямо ему в глаза, - Я не могу быть главой Дозора. Честно. Не способен. Я тебе сразу сказал, что занимал это место до твоего приезда только по необходимости. Так что отказываюсь. И сообщаю, что готов выполнять твои приказы, и... как ты сказал - работать.


- Николай? - повернулся Филипп, - Может быть вы тогда?


- Зачем вы так? - спросил тот.


- Чтобы не было больше недоразумений и вопросов.


- Вы правда хотите... уехать как только... - теперь уже Николай внимательно и пытливо смотрел Филиппу в глаза.


- А вы хотели предложить мне, чтобы я остался здесь в качестве дозорного? - Филипп приподнял брови.


Николай вдруг усмехнулся:


- А ещё говорят, что у меня национальная черта - вопросом на вопрос отвечать.


- Давайте к делу. - напомнил Алексей. - Думаю, мы все осознали и прониклись. Подзатыльники розданы, в углу на горохе постояли. Что делаем?


- Хорошо. - Филипп взял в руки листок, принесенный Лерой. - Тогда так. Николай. - дозорный с готовностью встрепенулся, - Берёте ещё пару дозорных и едете по этим адресам. Думаю, объяснять не надо, что там следует искать? Словом, зафиксировать всё, что можно. Но будьте предельно осторожны. На любой из квартир может оказаться наш беглец. Возьмите соответствующие амулеты, чтобы опечатать площади после осмотра. Сотрудничество - сотрудничеством, а мне бы очень не хотелось, чтобы и тёмные там копались. Есть вопросы?


- Нет. - ответил Николай.


- Далее, Лера. - девушка приобрела такой вид, будто только и ждет команды, чтобы в следующую секунду сорваться с места. - Вы - к Таисии. Дмитрий, - сарский дозорный выпрямился, внимательно слушая, - Составите Лере компанию. Меня ещё очень интересует состояние Андрея. Как только он будет в силах, его следует отвезти домой. Думаю... вряд ли он теперь так же интересен Балору как прежде. А там, по крайней мере, дозорная защита от вторжения.


Филипп не стал озвучивать ту мысль, что Андрей, с его суперспособностью вопреки любым усилиям оказываться в самых неожиданных местах, в любом случае не поддаётся контролю и слежке.


- А я? - спросил Алексей.


Филипп ответил не сразу:


- После разговора с Лерой Таисию следует отправить в изолятор. Предварительно заблокировав магические способности. Опыт у тебя есть. Соответствующий амулет...


- Да ты издеваешься? - перебил Алексей, сокрушенно покачав головой. - Почему опять я?


- Думаешь, мне это приятно? - спросил Филипп, - Но я не могу быть одновременно в десяти местах и делать всю дозорную работу. - и сообщил, - Я отправлюсь к Казанцеву. Его тоже следует арестовать. Поскольку у нас теперь есть доказательства его причастности к преступной группировке. Сниму с него показания заодно.


Он выжидающе глянул на Николая. Но тот лишь тяжело молчал, никак не возражая против ареста друга.


Про себя Филипп подумал, что Гесер с Завулоном могли бы и поделиться соображениями, почему здание СИЗО, общее для светлых и для тёмных, по их настоянию, было построено в городе едва ли не раньше самих Дозоров, и защиту имело не в пример лучше дозорных офисов.


- А если Таисия не захочет рассказывать? - вставила Лера.


Филипп обвел всех четверых тяжелым взглядом:


- Есть методы, позволяющие допросить даже того, кто рассказывать не хочет. Думаю, все здесь понимают уже, насколько всё серьезно? И что в данном случае практически любые методы оправданы? В таком случае, Лера, я займусь Таисией сам, после общения с Казанцевым. - он помолчал, - Вопросы? Предложения?


- Степана можем привлечь? - предложил Алексей.


- Нет. - сразу отрезал Филипп, к удивлению подчинённых, - Кто-то должен следить за работой остальных дозорных, - торопливо пояснил он, - Что-то ещё?


Но дозорные, все как один, отрицательно мотнули головами.


И тут зазвонил кабинетный телефон. По какой-то прихоти Алексея, от души оторвавшегося на планировке дизайна здания Дозора, это был совдеповской марки дисковый аппарат ярко-красного цвета. 


Филипп взял трубку. Звонил дежуривший сейчас на вахте Яков:


- Тут молодой человек, - говорил Яков неуверенно, - Сказал, что хочет поговорить с вами, Филипп.


- Что за человек?


Пауза, шелест в трубке, заслоняемой ладонью. Яков переспрашивал посетителя о чем-то.


- Всеволод Акимов.


- Пусть проходит, - ответил Филипп, - Его вызвал я.


========== Часть 37 ==========


* * *


Разумеется, Филипп не ждал, что после "серьёзного разговора" всё сразу возьмёт и наладится, и его дозорные впредь будут действовать более разумно и осмотрительно. Вряд ли стоило врать самому себе, в этом городе решительно ничего нельзя было запланировать так, чтобы прошло как задумано. Ночной Дозор Заледеевска напоминал детский сад для суперменов. И вопрос - стоит ли смириться с этим, всё ещё оставался открытым. 


Ну да, сперва надо с насущными делами разобраться. И вот, первое из дел.


Отпущенные восвояси дозорные быстро покинули кабинет. Все, кроме Алексея. Поднявшийся на ноги Гаев уходить не собирался. Он стоял и исподлобья смотрел на Филиппа так, будто очень хотел, как минимум, встряхнуть начальника за грудки.


- Зачем тебе Всеволод? - спросил он, внушительно посопев для начала.


Соврать, чтобы успокоить? 


Господи... Филипп уже чувствовал, как действительно, не желая того, скатывается в общении с дозорными до детсадовского уровня. Да какого чёрта!


- Я возьму его с собой к Казанцеву. - честно ответил он.


- Зачем?? - возмущение Алексея было вполне предсказуемым.


Вообще-то Филипп надеялся, что Акимов прибудет в Дозор уже после того, как все (в частности Алексей) разъедутся по делам. И опять поймал себя на методах детсадовского воспитателя.


- Я думаю, что он поможет мне замотивировать Казанцева на откровенность.


- Ты... - Алексей запнулся, боясь нагрубить начальнику так, что потом не разгребёшь, - Ты собираешься использовать человека в своих целях? Ты, светлый?


- Да. - Филипп пожал плечами, - Скажи честно, если бы это был не Акимов, а кто-то другой, тебя бы такой поворот смутил?


- Другой? - Алексей опять посопел, стараясь сдержаться, - Тот, кто не пережил... вот это вот всё? Да, наверное, не смутил бы.


- И ты всерьёз думаешь, - продолжил Филипп, - что я, находясь рядом с ним, допущу, что ему будет нанесён серьезный вред? Послушай, ты действительно хочешь его в своей квартире до конца дней прятать? Или всё-таки дашь ему шанс перебороть собственные страхи, научиться жить в настоящем мире, которого он раньше просто не знал?


- Иногда я думаю... - по лицу Алексея скользнула тень переживаемых им ежечасно терзаний, - И он сам меня просил однажды... Может быть правда лучше стереть ему память?


- Лёш, - Филипп встал, ему тоже пора браться за дела, - Что бы ты выбрал для себя самого? Счастливое неведение? Почему ты считаешь его таким слабым? Дай ему шанс.


- Только не рассказывай мне, что заботишься о его душевном равновесии, - невесело усмехнулся Алексей. Кажется, его уже отпускало.


- Я обо всех забочусь. - Филипп развел руками, - Не очень временами получается, я знаю. Но я стараюсь. Так вот выходит, Лёша - у вас, у каждого, есть возможность следовать одной определённой цели, двигаться к её достижению, а мне приходится думать обо всём сразу.


В дверь постучали. Всеволод.


- Я мог бы, конечно, сделать вид, что предоставляю тебе выбор, предложить забрать Всеволода прямо сейчас домой, если ты считаешь, что так лучше. Но давай говорить начистоту, как взрослые люди. Всеволод не ребёнок. И он не принадлежит тебе, как не принадлежал и Александру. Не повторяй чужих ошибок, ладно? Я ему выбор дам. Естественно, постараюсь сделать так, чтобы он выбрал, нужное мне. Но... так уж обстоит дело. - Филипп наконец повернулся к двери, и сказал громко, - Войдите.


Всеволод вошел. Бледный, осунувшийся, и из-за этого будто прибавивший в возрасте, отросшие и потускневшие светлые волосы завязаны в хвост.


- Здравствуйте. - глянул на Алексея, и сразу отвел взгляд.


Что-то между ними произошло, - понял Филипп. Ну ладно, теперь слово Алексею. Но тот сказал только:


- Сев, у тебя есть мой номер.


И вышел.


* * *


После долгого, серьезного разговора, Филипп и Всеволод уже усаживались в дозорную "Ниву", когда заголосил смартфон Филиппа.


- Филипп! - Лера находилась на грани истерики, - Они хотят её забрать!


Начинается.


- Таисию? - удивился он, - Кто?


Если Дневной Дозор подсуетится с документами на арест светлой, предъявит толковые обвинения... это, конечно, не критично, но...


- Маринку! - всхлипнула Лера, - Тёмные хотят её под арест!


Филипп поморщился. Уронил на колени пластиковую папку с документами.


- Лера, это ведь вполне логично. Марина Королёва - проходит подозреваемой по делу...


- Но она же всё рассказала! - Лера ничего не хотела слушать, - Можно же её под домашний арест, под подписку? Филипп, - она чуть не плакала, - Ей нельзя в тюрьму! Она же и так... она там с ума сойдет.


И вновь Филипп почувствовал себя детским психологом, начиная подбирать слова в уговорах:


- Лера, если Балор решит добраться до неё, то кто её сможет защитить? СИЗО - не тюрьма, это временно, и там она будет под присмотром и защитой. Успокойтесь. Так будет лучше.


- Её ведь... - Лера прерывисто вздохнула, - Её ведь не развоплотят?


- Не до решения суда, Лера. Да и после, сомневаюсь.


- Но они... Они ведь её допрашивать начнут. Своими методами. Филипп, вы же знаете, как тёмные к вампирам относятся.


- Лера, вы же понимаете, что без допроса никак. Она всё-таки - тёмная. Это их ведомство. Мне туда лезть вообще не с руки.


- Филипп... - умоляюще простонала Лера.


Он откинулся затылком на подголовник и на несколько секунд прикрыл глаза:


- Хорошо. Хорошо, Лера. Я попробую поговорить... Попробую убедить быть с ней помягче.


- Спасибо.


Вроде бы, наивную секретаршу удалось хоть чуть-чуть успокоить.


- Лера, что там Таисия? - вспомнил он.


Пауза с сопением.


- Не говорит ничего. Вид такой, как пятерых схоронила. Лёшка её... обработал вашим амулетом и в СИЗО увёз.


- Хорошо, я сам ею потом займусь. - Филиппу очень этого не хотелось, но придется. - Возвращайтесь в Дозор, Лера.


Он посмотрел на смартфон в своих руках как на ядовитую змею. Надо звонить Жальцеву. Ради их же вампирши, служившей Балору. 


Филипп поймал себя на мысли, что впервые позвонит Евгению сам. И вспомнил, как не так давно убеждал того же Всеволода не прятаться от своих страхов и прочих неприятных вещей, а переступать через них, идти дальше. Всеволода удалось убедить, а себя...


Впрочем, это не страх. Это... Как объяснить?.. Общение с Жальцевым порождало в душе смешанные чувства. Вроде бы и интересно, познавательно... И как ни крути, а Жальцев в этом городе сделался единственным, с кем можно общаться на равных... но вместе с тем, натура у него не самая приятная, далеко не самая... да к тому же - тёмная, в чём забываться не стоит.


- Филипп, - позвал Всеволод, - Я могу за руль сесть.


После долгого разговора в кабинете он выглядел каким-то умиротворенным, спокойным. Как обречённый, тот, кому терять уже нечего. И это немного напрягало. Но, главное - чтобы он свою роль сыграл. Остальное - его личное дело.


- Да, действительно. - согласился Филипп, - А мне ещё один звонок надо сделать.


Он вышел из машины, обошел её, заняв только что освободившееся пассажирское сиденье. И глядя на непривычно уравновешенного Акимова, быстро успокоился сам. Ещё не хватало перед тёмным теряться! Он решительно нажал вызов.


- Филипп Даниилович! - судя по голосу, тёмный обрадовался его звонку, как новогоднему подарку от Деда Мороза, - Рад слышать, очень рад.


Ага, давно не виделись, соскучился. Жаль, не видно, как хвостиком виляет. И кто-то другой, возможно, поверил бы этому фальшивому радушию. Но не Филипп.


- Добрый день, Евгений, - вежливо заговорил светлый, - Я по делу.


- Ну разумеется! Всё-то дела, всё дела у вас. Уж я знаю, и минуточки нет лишней передохнуть... - продолжал лебезить тёмный.


- Евгений, - Филипп морщился, от души жалея о данном Лере обещании, но раз уж взялся, придется терпеть идиотские манеры Евгеши, - У меня действительно серьезный разговор.


- Ох, я даже догадываюсь, какой. - преувеличенно сочувственно вздохнули в трубку, - Ваша Серова едва Вторую Магическую не начала, в попытках отбить вампиршу от Дневного Дозора. А кто бы мог подумать!


- Послушайте, Евгений, - Филипп старался пропускать обычное ядовитое ехидство двойного дна его реплик мимо ушей, - Я думаю, что в суровых методах допроса Королёвой нет необходимости. Валерия Николаевна разговаривала с ней и...


- Филипп Даниилович, давайте начистоту, - внезапно посерьезнел Евгений, - Мы ведь договаривались о совместном расследовании, а происходит очень даже наоборот. Я охотно верю, что Королёва была более чем откровенна с вашей Валерией Николаевной, но мне о том совершенно ничего неизвестно. То есть, я хочу сказать: решительно ничего из того, что известно вам, до меня не дошло. А ведь, надо сказать, я старался быть с вами открытым. Так не кажется ли вам, Филипп Даниилович, что долги пора отдавать? А?


Ну, вот оно, давно ожидаемое. Филипп помолчал. Что ж, Евгений Александрович, если вам так хочется, давайте сыграем в эту игру.


- Хорошо, - решился Филипп, - Сегодня в четыре, в том же кафе, вас устроит?


Радости Евгеши, казалось, не было предела:


- Ох, ну конечно, Филипп Даниилович! Ради такого случая просто не грех все прочие дела бросить! В четыре - так в четыре. И, если не трудно, вы уж, будьте так любезны, листочки из книжечки, те, что всё ещё у вас, прихватите с собой, пожалуйста.


Такой Евгеша. Никогда не знаешь, что его действительно интересует, а что ему уже доподлинно известно.


* * *


Казанцев открыл не сразу. Пришлось пару минут потоптаться в подъезде.


- Может его нет? - сказал Всеволод с затаенной надеждой.


- Он дома. - уверенно ответил Филипп.


- Откуда вы знаете?


- Вижу через сумрак. Если вам так удобнее, считайте - магия.


Подумав, он уничтожил синий мох в подъезде. Сумеречного паразита было немного, и почти весь он скопился здесь, вокруг этой двери.


- Что вы делаете? - спросил Всеволод, - Мох убираете?


- Да. - Филипп глянул на него не без удивления.


- Мне Саша рассказывал. - пояснил парень, - Раньше он сам это делал, а сейчас...


Клацнул замок. Дверь открылась. Казанцев стоял на пороге, и как казалось, совершенно равнодушно взирал на гостей. 


Молчаливая пауза со взаимными разглядываниями затягивалась.


- Добрый день, Александр. - сказал Филипп, при этом чувствуя себя так, будто стал невидимым и неслышимым для обоих мужчин.


- Я твои вещи собрал. - наконец проговорил Казанцев, не сводя глаз с бывшего друга. - Зайдешь?


Тот тоже ответил не сразу.


- Саш, подожди. Можем мы поговорить?


Казанцев повернулся к Филиппу, будто бы только сейчас заметив ещё одного гостя, смерил его долгим взглядом:


- А вы чё, типа, этот... секундант?


- Я тоже к вам с разговором. - пояснил Филипп, - Но подожду своей очереди.


Казанцев пожал плечами и отступил в сторону, впуская гостей. Он был в старых потертых джинсах и застиранной серой майке, босой. Но закрыв входную дверь, отправился куда-то в спальню, и вернулся уже в расстегнутой фланелевой рубашке поверх майки и домашних меховых тапках. Потер нос, раздумывая о чем-то. Указал рукой так и стоявшим в прихожей:


- Проходите в зал. Правда, бардак у меня. Чай кого-нибудь интересует?


Чай никого не интересовал. А в глазах Всеволода всё нарастала болезненная жалость.


Предсказанного беспорядка в зале не оказалось. Только что пыль давным-давно тут не стирали, да плохо убранный мусор какой-то по полу.


Казанцев сел сразу в одно из двух кресел у окна, махнув гостям, приглашая располагаться. Филипп сел на диван, напротив него, положил рядом с собой пластиковую папку. Всеволод растерянно оглядывался, остановившись в дверном проёме, будто не узнавая привычную обстановку в которой прожил не один год.


- А... столик где? - спросил он.


- Расхерачил. - легко и равнодушно признался Александр.


Протянул руку к пустой тумбе между двумя книжными шкафами, взял оттуда сигареты и закурил. Добавил:


- Телевизор тоже... - помолчав, пояснил, - Бухал я. Но твои вещи целые. Там. - мотнул головой, указывая, - Я их в сумки сложил. Книжки свои тоже, - указал сигаретой на шкафы, - забери. И если тебе деньги нужны, ты скажи.


Всеволод сглотнул, покачал отрицательно головой. Глянул на Филиппа, невольного свидетеля этой сцены почти супружеского развода с разделом совместно-нажитого имущества.


- Да чё ты, не стесняйся. - усмехнулся на это Александр, - Говори при нём. Он всё равно услышит что ему надо, иной же. - сильно затянулся, выдохнул вместе с дымом, - С Лёшкой у вас всё серьезно или так?


Всеволод смущенно потупился:


- Я просто у него живу. Не к родителям же... После всего...


- Ты... - Александр поморщился, - Прости. Я не хотел. Думал... Думал, всё будет хорошо. Всегда.


- Я не смогу... забыть. - ответил Всеволод. - И простить... не знаю.


Филипп видел, что парень на грани. Что ему очень хочется остаться, чисто по-человечески, по-дружески помочь. Но он отлично понимает, что по-дружески не получится. А иначе, как раньше - он не сможет уже сам.


- Всеволод, - сказал Филипп, поймав в его взгляде немую просьбу, - Можете свои вещи в машину перенести, а мы пока с Александром побеседуем.


- Хорошо. - едва слышно отозвался парень, и исчез за порогом, беззвучно прикрыв дверь.


Казанцев проводил его мёртвым взглядом. Спросил:


- Что со мной решили?


Филипп раскрыл папку и протянул Казанцеву один из листков в прозрачном файле.


- Лишение магии сроком на пятнадцать лет, с ежегодной сверкой блока. То есть каждый год, пятого ноября, вам необходимо будет показываться в Дозоре для осмотра. Ограничений в местожительстве не предусмотрено. Если захотите переехать, то будете проверяться точно так же в любом другом отделении Ночного Дозора.


Казанцев слушал, молчал, забыв про сигарету. Столбик пепла, обломившись упал на ковер, рассыпавшись крошечными искорками. Филипп тщательно проследил за тем, как они гаснут, одна за другой.


- Вам следует быть теперь внимательнее с такими вещами. - заметил он, - чтобы избежать пожара.


Казанцев медленно поднял на него покрасневшие, запавшие глаза.


- А не хер бы с ним со всем? - произнес он хрипло, - Теперь-то?


- Я думаю, - ответил Филипп, - Что жизнь - главное. Пока человек жив, он может хотя бы попытаться исправить свои ошибки. Попробовать жить иначе. Тем более, всегда может быть хуже.


- Куда хуже-то? - горько усмехнулся Александр, - Вы хоть знаете, что это такое - вдруг лишиться ЭТОГО? - его глаза округлились, делая взгляд слегка безумным, - Жить без Сумрака? Знать о нем, чувствовать его, но не мочь туда даже пальцем сунуться? Через пятнадцать лет я буду уже стариком. Пофиг мне уже будет иной я или нет.


- Честно говоря, - холодно ответил Филипп, положив ладонь на папку рядом с собой, - Здесь лежат бумаги, пока ещё требующие документального подтверждения, но в их достоверности сомнений нет. Боюсь, велика вероятность, что в ближайшие дни вы будете арестованы.


Глаза Казанцева пыхнули злобой, сощурились тут же. Он поджал губы, двигая тяжелой челюстью в застарелой щетине.


- А почему не сегодня? - с сарказмом фыркнул он.


- Сегодня я хочу вам дать тот самый шанс хоть что-то исправить.


- Да ну?


- Балор в бегах. - сказал Филипп, - Арестованы Иштар и Хель. Медея убита самим Балором. - и видя как от каждого его слова всё больше мрачнеет собеседник, добил, - И это ведь не первое его убийство, Ахилл?


Казанцев стиснул пальцы в кулаки, уронив забытый окурок на пол, глядя в никуда.


- Вы можете помочь в аресте Балора. Возможно, у вас есть информация, которая нам будет полезна.


С минуту казалось, что Казанцев борется с собой, планируя попытку сбежать. Но вдруг расслабился, откинулся на спинку кресла. Глянул на дверь.


- Сева знает?


- Нет. - ответил Филипп. - Он - человек. Ему это знать не нужно. И без того долго придется голову приводить в порядок.


- Вы про что? - Казанцев напрягся, подаваясь вперед.


- После вас ему, по приказу Балора, повторно навесили ложную привязанность. Вот почему он за вами в больнице ухаживал. То есть, в итоге - четыре, как минимум, магических воздействия за очень короткий период. Это его едва с ума не свело.


- Зачем... - прохрипел Казанцев, опять в бесполезном негодовании сжимая кулаки и жмурясь.


- Балор безумен. - пояснил Филипп очевидное, - И все его выходки отдают безумием. Вы знали, что он в детском стационаре периодически подпитывался?


- Нет. - Александр тяжело сглотнул и открыл глаза, - Но я и так знаю давно, что он - сволочь. Поэтому...


- Поэтому вы хотели уйти, а он вас наказал, чуть не отправив на тот свет? - догадался Филипп.


- Да. - Казанцев развел руками, - Когда Севу встретил, у меня как глаза открылись.


- Так вы поможете?


Размышление длилось недолго:


- Да.


* * *


Камеры в СИЗО были совсем небольшими, но по комфорту вряд ли очень уступали номерам в скромной гостинице. К тому же, здесь всегда было стерильно чисто.


Таисия полулежала на кровати, перегипсованная, завернутая в домашний халат, непричесанная, безучастная, похожая на сломанную куклу. На вежливый стук в дверь не ответила. На вошедшего Филиппа тоже никак не среагировала. Просто лежала, глядя в стену.


Филипп сел на стул у маленького столика под окном, положил рядом принесенную с собой папку. Больше всего ему сейчас хотелось уйти. Или вовсе уехать, назад, в Москву. Вот только, опять приходится запирать чувства на замок, действуя как запрограммированная на определенные действия машина.


- Таисия, - позвал он, - Сейчас не важно, как ты с ним познакомилась, когда он тебе в первый раз приснился. И причины, по которым он отдал тебе приказ убить Артёма Морозова, тоже могут подождать. Мы должны его остановить. Скажи, как это можно сделать?


Тишина.


Он стал доставать из папки листки, подвигая по столику ближе к девушке, чтобы она могла дотянуться.


- По предварительным данным, только за последний год он четырежды подпитывался в детском стационаре. Вчера, например, две девочки переведены в реанимацию. Одна в очень тяжёлом состоянии. В прошлый раз, после его визита, один из детей так и не выкарабкался. Кузоватов Дима, десять лет.


Ещё два листка.


- Детский летний лагерь "Гагаринец". Он работал там вожатым год назад. За лето, с резким ухудшением состояния, госпитализированы четверо детей. Причины так и не выявлены. Двое из них теперь на инвалидности.


Ещё листок.


- Это список "самоубийц", из тех, кто тоже ему верил. Ты могла их знать. Последний - Роман Ульянченко, светлый иной, прозвище "Семаргл". По заказу Балора контролировал археологические раскопки под Заледеевском. Записывал все сведения в книжечку, шифруя на свой лад. Любопытная метода, надо сказать, записи читаются особым образом, только во сне. Гениально по-своему...


- Ты не представляешь, насколько это гениально. - впервые заговорила Таисия. Она всё-таки взяла со стола листки здоровой рукой, принялась просматривать, продолжая без выражения, - Балор терпеть не может спать. Для него это всегда пытка. Фобия своего рода. А чтобы там, во сне, ещё и разглядывать что-то - уже совсем непостижимо. Но он справился.


- Только записи у него не все. - заметил Филипп.


- Да, - кивнула она, - Ты же оттуда листки выдрал с самым интересным, а потом книжку мне подсунул.


- Значит, всё-таки ты в мой кабинет входила ночью. - вздохнул Филипп, - Ты, не Артём.


- Тёмка запсиховал. - в голосе Таисии впервые проявилась печаль, - Знал бы ты, как он тебя ненавидел за свои собственные проколы. Ты приехал, и всё прахом пошло. Всё, к чему мы готовились...


- Таисия, - не выдержал Филипп, - Ты же понимаешь, что всё это больной бред, сумасшедшая фантазия? Нет никакого параллельного мира с эльфами. Как ты можешь в это верить?


- Просто ты не знаешь того, что знает ОН. И что знаю я.


Их взгляды наконец встретились, и Филиппу стало страшно от непрошибаемой решимости, что он увидел в этой девушке, в светлой, в целительнице.


- И по-твоему, это стоит стольких жизней, светлая? - спросил он.


- Это только начало. - отозвалась она спокойно, - Балор откроет путь для всех остальных. Для иных. И мы не будем больше скрываться, не будем лицензии выпрашивать и ненавидеть друг друга за то, что стоим по разные стороны.


Филипп покачал головой.


- Семаргл тоже так думал. Был уверен, что вам всем не врут. - он принялся собирать отложенные девушкой листки назад в папку, - Но знаешь, даже если бы это было правдой, одно Балору известно точно. И стало известно Семарглу. Вот от чего он сорвался. Как же там... - Филипп сунул руку во внутренний карман своего пиджака, и показал Таисии сшитые тетрадкой листочки в клеточку - изъятые из блокнота записи. Полистал, выискивая нужное место, - Вот. "В последний круг возьмёшь лишь двоих. Двое жертва кругу. Тогда ты увидишь нас..."


Он был готов к подобному, и пальцы Таисии поймали лишь воздух. Свалившись с кровати, позабыв о боли, ранах и переломах, она с одержимостью фанатика сделала ещё один рывок, пытаясь схватить противника хотя бы за ботинок.


Филипп стоял и смотрел на ту, что казалась ему совсем недавно... красивой, милой? Но это ерунда. Он считал её удивительно светлой, даже для целительницы. Всему миру желающей добра, готовой ценой собственных сил лечить всех вокруг, помогать, не раздумывая особо, кто перед ней - пусть даже оборотень. 


А то, что он видел сейчас перед собой... Разве такое может быть?


Он убрал листки назад, в карман. Теперь Таисия Бедрец тихо поскуливала, вздрагивая от боли, бесполезно пытаясь нырнуть в сумрак. Чтобы облегчить свои страдания? Развоплотиться? И то, и другое было ей больше недоступно.


Филипп присел рядом на корточки, провел ладонью над её головой. Со стороны могло показаться, что он никак не может решиться погладить каштаново-русые спутанные локоны.


"Исповедь" - неприятная процедура. Как для допрашиваемого, так и для допрашивающего. Но сейчас ему хотелось отвлечь свои чувства и эмоции хотя бы на тяжелое нытье в сердце и головную боль.


- Таисия, я хочу знать всё, что тебе известно о Балоре. - глухо велел он.


* * *


Филипп впервые видел, чтобы драгоценную персону заместителя главы Дневного Дозора Заледеевска охраняли так тщательно. 


У дверей ресторана "Чёрное и белое" дежурили двое тёмных в форме охранников. Ещё одного Филипп заметил у входа в зал. Огляделся. За разными столиками непринужденно ужинали ещё четверо. Троим составляли компанию люди, помогая изображать свидание или деловую встречу. 


А вот четвертый тёмный ждал его, Филиппа.


Евгений Жальцев увлеченно надиктовывал заказ официанту, когда Филипп приблизился и уселся на свободный стул. Главе Ночного Дозора достался острый взгляд из-за стекол очков, и вежливый кивок.


И Филипп поймал себя на сожалении, что такие актерские способности пропадают вне театральной сцены либо съемочной площадки. Впрочем, пропадают ли? Ведь этот тёмный добивается своих целей, используя все доступные таланты, не гнушаясь любой ролью.


Сейчас Евгеша как никогда напоминал паука в засаде. Либо стервятника, изображающего совершенно незаинтересованный вид, и тем не менее тщательно отслеживающего каждое телодвижение намеченной жертвы.


Официант ушёл. Тёмный смерил Филиппа внимательным взглядом, и сказал, серьезно, без обычных ужимок и кривляний:


- Вам надо выпить, Филипп Даниилович.


Оказывается, "выпить" к приходу Филиппа уже было приготовлено на столе: бутылка дорогого (на удивление) бренди и два бокала-снифтера. Евгеша, с ловкостью бармена, самолично разлил бренди по бокалам, ровно до края широкой части. Один бокал настойчиво подвинул ближе к Филиппу, а второй тут же решительно поднял сам.


Филипп не стал ломаться. Выпили одним махом, не чокаясь. И Евгеша разлил по второй.


- Думаю, - сказал тёмный, - разговор будет долгий. И очень надеюсь, что сегодня нам не помешают.


========== Часть 38 ==========


Балор


Напротив него сидели трое. Все, кто у него остался. Его последние дети. Пан, Араун и Хеймдалль. Двое тёмных и светлый. 


Они докладывали по очереди, и вести не радовали. Хель и Иштар арестованы. Ахилл сдался Ночному Дозору сам, и тоже теперь находится в СИЗО. Конечно, они не могут сейчас особо навредить, слишком мало им было известно на самом деле. Всё, что они могут рассказать, его враги уже узнали другими путями. 


Балору удалось скрыться. Пока.


- Попробовать вытащить их? - предложил Пан.


- Смысл? - равнодушно бросил обычно немногословный Хеймдалль, - На Иштар и Ахилле стоит блок. К тому же Ахилл, судя по всему, струсил. А от Хель и без блока толку нет.


- Что насчёт второго? - спросил Балор.


- Мы пытались. - ответил Пан за себя и Арауна. - Его охраняют.


- Я всё узнал. - вставил Араун, - Медея сливала ему информацию. Вот почему...


Балор застонал, прикрыв глаза рукой. Его любимая девочка предала его. Как такое могло выйти? И что же делать теперь? Все каналы подпитки перекрыты, за всеми мало-мальски доступными скоплениями детей следят дозорные. Пить же из взрослых ему слишком тяжело и опасно. А для последнего похода потребуются силы, много сил. 


И всё же, такая неудачная вылазка имела свою пользу, сомнения по поводу места расположения Круга разрешены. Осталось лишь узнать время. И ещё... Ему нужны двое, только двое. Кем же из своих сыновей он имеет право пожертвовать?


Правда, есть ещё один на примете, но выйдет ли с ним? И времени мало, ох, как мало!


Сыновья с болью, сочувствием и надеждой смотрели на него.


- Я так понимаю, что подобраться к Кругу просто так нам теперь не дадут? - сказал Хеймдалль.


- Коттедж ведь всё равно охраняют дозорные. Если мы войдем с штат охраны в нужный день... - предложил Пан.


- Опять всё упирается в сроки. - заметил Хеймдалль. - Мы даже не знаем, сколько времени у нас есть на подготовку. Хотя, могу с большой долей вероятности предположить...


Балор поднял на него взгляд единственного живого глаза. Он и не сомневался. Хеймдалль самый сообразительный.


- Говори. - разрешил он.


- У местных есть свой собственный языческий праздник, типа родительского дня...



Филипп


Приняв "по второй", Евгеша засуетился, подставляя Филиппу поближе принесенные закуски, быстро отослал официанта, и вынув невесть откуда, будто фокусник из рукава, небольшой металлический диск, расположил его в центре стола.


- Заглушка от прослушки. - сообщил он, невпопад хихикнув, по-паучьи потер ладошками, и объявив со смесью алчности и удовлетворения, - Ну что, карты на стол?


Филипп заставил себя съесть бутерброд с черной икрой, и кивнув на диск, спросил:


- Сколько у нас времени?


- На пару часов хватит. - ответил Евгений, и добавил, растянув губы в подобии улыбки, - Если только нашей беседой не заинтересуется Высший. Но Высшие ведь все в Москве сидят, в нашей глуши им делать нечего, верно?


- Вы уверены в вашей... "группе поддержки"? - спросил Филипп, кивнув в сторону одного из тёмных, сейчас увлеченно обихаживающего свою даму.


- Ну, - Евгеша дёрнул плечом, - насколько можно быть уверенным в данной ситуации.


- Опасаетесь?


Тёмный вздохнул, впервые глядя на Филиппа чуть свысока, как на значительно уступающего ему в возрасте и опыте.


- Два покушения за сутки кого хочешь заставят опасаться.


- Серьёзно? - удивился Филипп.


- А вы думали, что только вас наши... клиенты считают опасным?


- Пора со всем этим завязывать. - вслух подумал Филипп.


- Именно! - очень обрадовался чему-то Евгеша. - Приступим?


Следующий час был потрачен на приведение всей доступной обоим информации в общую картину.


Некто, по прозвищу Балор, иной, неизвестного изначально окраса и уровня, и, судя по срокам, проведенным в районе нынешнего Заледеевска, возрастом не менее ста лет, получил в руки информацию о здешней аномалии. По какой-то причине он решил, что в месте аномалии можно построить портал, ведущий в иное измерение. Стал собирать сведения, и даже спонсировал раскопки. 


Попутно занимался вербовкой иных с обеих сторон. Из достоверно известных, погибших и живых, их уже насчиталось не меньше двадцати. Судя по всему, опытный сноходец. А так же, обладающий немалой харизмой, если сумел заморочить мозги взрослым, и казалось бы, вполне адекватным иным. Очарование Балора не цепляло лишь тех, чей разум уже был уже занят - любовью, идеей, вдохновением.


"Дети" выполняли его приказы, поддерживали его силами, любили его до одержимости. А потом один из детей Балора, Семаргл, узнал с точностью, что все они для отца - расходный материал. Что, те, кто начинал задумываться, влюблялся по-настоящему, отдалялся от "отца", гибли, отвергнутые им, и уже не способные жить без него.


Погиб и Семаргл, Роман Ульянченко, потеряв смысл жизни, потеряв веру в "отца", ставшего причиной гибели его самого близкого друга.


Вряд ли Семаргл помнил в момент самоубийства о записной книжке, содержащей такие важные сведения. Но волей судьбы, она выпала из его кармана, затерявшись в траве под колесом обозрения.


- А ведь Алла Гориленко говорила тогда... - вспомнил Филипп.


- Да, - согласился Евгений, - Вроде бы так себе, средненькая ведьма, но пророческий дар каким-то краем её отметил. Или кратковременное знакомство с Балором в супермаркете, тогда, так этот дар усилило?


- Вы ведь допросили её дополнительно? Уже без Алексея? И все её пророчества, выданные в Ночном Дозоре вам известны?


- Ну разумеется! - тёмный мотнул головой, в наигранном удивлении, что собеседник может сомневаться в его предусмотрительности, - Вы ведь знаете, что на детском стационаре, прямо над входом имеется изображение змеи и креста? Обычная медицинская эмблема. Ну? "Красноглазой змее с креста всё видно", помните?


- "Деток пожалей", - дополнил Филипп.


- Вот-вот. - кивнул Евгений, - И про то, что книжка в парке, в траве, она Балору достоверно сказала.


- Вот только книжки там уже не было. Её нашёл Андрей Вдовин.


- Странно. - задумался Евгений.


- Что странно?


- Почему же она не сказала, что книжка в чьем-то кармане лежит? Сказала, что там её уже нет, и всё. Что-то темнит ваш светлый! - Евгений игриво погрозил пальчиком, - Как Колобок прямо, и из Сарска сбежал, и с Новых дач. Каким образом?


- Честно, понятия не имею. - признался Филипп.


Он мог бы рассказать о выдуманной дочери Андрея, но не стал. И в памяти всплыло странное видение - выхваченная из темноты вспышкой молнии детская фигурка, одной рукой прижимающая к груди белого зайца, а другой цепляющаяся за край куртки Вдовина.


Про то, что змея в предсказании ведьмы-цыганки "с рук ест", Филипп тоже напоминать не стал. Слишком явно это указывало на дом Александра Казанцева, где долгое время проживал Всеволод Акимов, и с этим ещё предстояло разобраться до конца.


- Всё-то знала, шельма старая, - продолжал рассуждать Евгений, - И про то, что глаз у Балора всего один (что, кстати, мифическому образу соответствует), и про то, что "Круг" - на реке.


- Да, и то, что он меня чуть не сжёг, - согласился Филипп, - Магия у него странная. Но почему-то при всей своей силе, и силе своих последователей, он не учуял настоящее место аномалии, и искал сперва не там.


- Раскопки велись чуть выше по течению. - сообщил Евгений.


- Почему? - удивился Филипп, не особо подкованный в вопросах историко-археологических изысканий.


- Подумайте сами, - пояснил тёмный, - "Круг" был святыней, а кто ж на месте святыни будет дома строить, с огородами и отхожими местами? Но вот кой-какие записи в поселении были найдены. Ещё при царе Петре I их по подвалам позапрятали, чтобы, значит, особо верующие христиане не развандалили языческие святыни. Но постепенно, как это бывает, обряды подзабылись, местячковая религия угасла, оставив по себе в народе лишь сказки.


- Не поверю, что вы не хотели проверить теорию Балора. - сказал Филипп.


- Ох, давайте будем реалистами. - неприятно сморщился Евгений, - Решим проблему с Балором и его подельниками, а потом с мистикой будем разбираться. Безобразничает-то он отнюдь не мифически. - и напомнил, - Так что там с записями по дате? Нам надо быть готовыми к сроку. Ждать его в определённый день, в известном месте. Там и накрыть. Живьем, желательно. А потом он нам под "Исповедью" всех своих детишек сдаст.


Филипп помрачнел. Слишком свежи были воспоминания о действии "Исповеди", производимой собственными руками.


Он достал из внутреннего кармана своего пиджака тетрадку из записной книжки Семаргла и положил на уже просмотренную тёмным папку с прочими накопленными сведениями.


Евгений медленно, как бы нехотя, с опаской, взял тетрадку в руки. Пролистал.


- Записи читаются во сне. - пояснил Филипп, - поэтому ксерокопии бесполезны.


Евгений усмехнулся и с укоризненно, в которой чудилась доля одобрения, покачал головой, без слов припоминая, как Филипп пытался скормить ему эти самые бесполезные ксерокопии.


- Что же касается даты... - начал Филипп.


Но ему не дали закончить.


- Самайн? - предположил Евгений, - Хэллоуин? Это если логически. Но Хэллоуин 31 октября ведь? Хотя традиционные сбивки в календарях на две недели...


- Да. - кивнул Филипп, - Сейчас принято считать, что 31 октября. Но как я посмотрел в интернете, раньше дата празднования была плавающей. И если посчитать по лунному календарю, в этом году выходит - 15 ноября. Что и подтверждают записи Семаргла. То есть, в новолуние, в восемь часов, если совсем точно.


- Послезавтра... - Евгений задумчиво сдвинул брови, постукивая по столу кончиками пальцев вытянутых рук. Но быстро вернулся в обычное ехидно-игривое настроение, - Осталось нашему фомору назначить свидание и подготовить достойную встречу.



Фёдор


Фёдор спал. Всё время спал. А когда получалось проснуться, очень злился на это, на свою вынужденную сонливость. Но под нос ему сразу совали сытный обед, в состав которого обязательно входило вкусное, сочное мясо, он сжирал всё без остатка, и вновь вырубался.


Помнил, что приходил в палату Медведь, говорил что-то. Фёдор умудрялся даже что-то ему отвечать. Но опять же, как во сне. И это тоже бесило.


Он ведь так полюбил общаться с Медведем! Это так здорово! Как... Как слепому на короткое время становиться зрячим. Как с долгого мороза вдруг в тепло попасть, зная, что скоро, совсем скоро опять на мороз. Как в совершенно чужой стране, где язык и обычаи нереально выучить, вдруг встретить родню. 


А тут... Никак не мог вспомнить, о чём Медведь говорил. Ведь о чём-то важном? Блин.


Очередное пробуждение произошло ночью. Рядом никого нет, свет в палате не горит. Но что оборотню тот свет? Он и так всё видит. Пошевелился. Всё тело ныло и болело, как побитое.


Он плохо помнил, что произошло там, на Новых дачах. Помнил только дикую, выворачивающую наизнанку боль, а потом... такой же силы охренительное и нереальное чувство свободы, собственного совершенства. От ощущения всемогущества кружило голову...


А ещё, рядом был враг. Существо до такой степени ненавистное, что готов сам себя пополам разорвать, башку вдребезги разбить, лишь бы уничтожить его. Но этому мешали слуги врага, тоже чёрные, злые, ненавистные.


Звериное зрение выхватывало из пространства, не только впереди, куда глаза глядели, но и каким-то образом вокруг, вычленяя из множества мелькавших поблизости аур именно их. Ориентироваться получалось мгновенно, и даже ещё быстрее, составляя план атаки. Один враг - мертв, второй - обессилен и не опасен. Третий... Почему-то вот этого, самого лютого трогать претило. Но выбор был сделан не разумом, а самой волчьей натурой. И зверь кинулся в атаку, видя, как этот враг пытается помочь своему хозяину.


А потом было бесподобное ощущение хруста чужих костей на зубах и восхитительно сладкий вкус крови на языке. Жаль только, что всего лишь - плечо, добраться бы до шеи! 


Что его тогда остановило? Ненависть. Та самая ненависть к главному врагу. И так захотелось на его горле сомкнуть клыки, почувствовать его кровь, текущую в горло!


Вот только зверю не повезло. Враг оказался сильнее. Сбил с ног, оглушил, до позорного легко.


И снова боль, возвращающая на привычное место кости и кожу. А потом спасительное беспамятство.


Фёдор вдруг вспомнил, что сказал Медведю, как только увидел его здесь, в палате, с трудом шевеля вялым и будто распухшим языком:


- Я теперь оборотень? Я не смогу стать перевертышем?


Медведь вздохнул, покачал круглой, косматой головой, шумно придвинул гостевой стул, и грузно опустившись на него, ответил:


- Ты - балбес, который не помнит нифига. В одно ухо влетело, из другого вылетело. Что я тебе говорил? Каждую минуту в своей жизни ты будешь себя об этом спрашивать. И каждый раз сам будешь заново решать, что себе ответить.


- Но я... чуть не убил...


- У тебя всё впереди. Ты БУДЕШЬ убивать. Придется. Тут дело в том - ради чего. Для себя? По приказу? Или потому что так надо? Так правильно?


- И какой ответ верный? - уже возвращаясь в сонное беспамятство спросил Фёдор, изо всех сил желая успеть услышать, что скажет Медведь.


- А какой к душе лежит. Никогда не делай то, что противно. Даже если оборотень...


Фёдор сморгнул, возвращаясь из воспоминаний в реальность. Интересно, что маме сказали? Она знает, что он в больнице? Вот бы догадались наврать что-нибудь! А то ей в прошлый раз и так досталось...


В большом окне, напротив койки, настойчивый ветер согнал в сторону большую, неповоротливую снежную тучу, обнажая почти полную луну. Красота этого зрелища завораживала. Хотя, казалось бы, чего там? Всего лишь спутник Земли. Чуть-чуть край срезан, невидный в космической мгле. Но пройдет всего пара дней... И вид её станет совершенным. Это будет правильно. И так хочется этого, поскорее, до боли.


Фёдор прикрыл глаза, собираясь заснуть, от души насладившись непонятно приятным видом ночного светила... И тут же распахнул их. В палате кто-то был! Тёмный силуэт у углу, как оживший, овеществившийся символ тепла и любви.


- Здравствуй, мальчик. - сказал чей-то голос где-то прямо в голове.


- Вы... кто? - плохо шевеля непослушными губами спросил Фёдор.


- Я так давно хотел с тобой встретиться. - продолжал незнакомец, приближаясь, от чего дышать становилось легче и притихала боль, - Я знаю, тебе тяжело. Так тяжело одному. Это так трудно, когда никто тебя не понимает. И даже маме нельзя рассказать, что с тобой происходит, да?


- Да. - согласился Фёдор, начиная чувствовать нарастающую, неуютную тревогу.


- Это ничего. Я помогу. Я буду рядом. И научу, как справиться. Хочешь?


Фёдор молчал. В душе увеличивался раздрай, деля пополам противоречивые эмоции. Лёгкость чувств в собственном сне толкала довериться незнакомцу. Но звериное чутьё бередило ноздри откуда-то знакомым запахом. И тёплый, приятный сон превращался в кошмар, толкая вырваться из его тисков, освободиться, проснуться.


- Ты больше не один, - не замечая этих терзаний всё говорил и говорил странный гость, - Они не верят тебе, я - поверю. У тебя будут друзья, настоящие, понимающие. Они - такие же как ты. Теперь мы всегда будем вместе. Теперь ты - мой сын. Я даже знаю, какое имя тебя достойно - Кухулин...


Возможно, чёрный гость хотел сказать ещё что-то, такое же возвышенное, эпичное, но не успел.


Фёдор взвился на постели, ужом выкручиваясь из простыней, обрывая провод капельницы, рухнул на пол, разрывая, к чёрту майку и трусы в частичной трансформации. Он изо всех сил рвался в тот тёмный угол у окна, где прятался в тени ненавистный враг, источая знакомый запах зла.


Убить! - Фёдор мог сейчас думать только об этом, - Перегрызть горло! На куски разорвать! Почему? Потому что так будет правильно!


В палате зажёгся свет, резанув по звериным глазам, ослепив на миг. Но зрение быстро пришло в норму, и стало видно, что в том углу никого уже нет.


Кто-то резко кричал над распластанным полу-зверем, разом растерявшим все силы, кто-то требовал прекратить, прийти в себя... Кто? Судя по запаху... А, это Степан. Наверное, у палаты дежурил.


Фёдора встряхнули за плечи, переворачивая на спину. Ещё что-то... Да, какая-то сонная магия, Степан умеет. Но как же неохота засыпать! Нельзя! Вдруг во сне опять будет... этот?


- Он здесь был... - из последних сил пробормотал Фёдор.


И понял, что Степан не разберет нифига, потому что из-за частичной трансформации из горла вырывается лишь непонятное бульканье пополам с рычанием. Надо срочно... вернуть как было.


- Филиппу позвони... - уложенный в постель парень сказал это почти внятно, - Он здесь был... Этот...


Но сон уже скосил совсем. Фёдор не почувствовал, как капельницу с какими-то там витаминами и прочими питательными веществами вновь пристегнули к руке. И как Степан, стоя у окна, глядя на луну, скрывающуюся за снежной тучей, набирает на своем смартфоне нужный номер, а потом спорит, иногда выслушивая ответы:


- Филипп, у Фёдора опять был приступ... Да... Я не знаю, что... Я предупреждал, что он не в адеквате и может быть опасен... Это уже третий раз, сколько можно? А если в следующий раз он... Я предлагаю - в камеру... А сейчас что мне делать?.. До утра? Вы уверены?


Степан помолчал, выслушивая приказы начальства, сурово и решительно хмурясь, но нехотя выдавил:


- Хорошо. Как скажете.


========== Часть 39 ==========


Филипп остановился, прислонившись плечом к косяку двери палаты. 


Хмурый Фёдор повернул голову, посмотрел на него. И по равнодушно-спокойному виду начальника, как обычно, ничего не смог понять о его настроении. Пробубнил:


- Здрасьте.


- Здравствуй. - ответил Филипп, - Мне сказали, ты отказываешься от еды.


Фёдор вернулся взглядом к окну:


- В СИЗО наемся. Чем ещё там заниматься-то?


Филипп помолчал, опустив голову, шумно вздохнул. Шагнул в палату, ближе к койке Фёдора. В руке у него был большой пакет. 


- Я распорядился принести тебе обед. Ты поешь, оденешься, и мы поедем.


- Куда? - без интереса спросил Фёдор, - В камеру? - его голос дрогнул на мгновение, но сразу окреп до решительности, - Вы маме только не говорите, что я в тюрьме, ладно? 


- Я ей сказал, что ты к другу на дачу уехал на выходные.


- Она поверила? - удивился Фёдор.


- Я был очень убедителен.


Филипп бросил пакет с одеждой на стул.


В палату вплыла пухлая, пожилая санитарка в бирюзовой униформе, неся на подносе обед. Дружелюбно кивнула Филиппу, улыбнулась Фёдору, как любимому внучку, и стала выгружать принесенное на тумбочку у кровати, ласково приговаривая попутно, как маленькому:


- Ты покушай, Феденька. Так вкусно! Ох, сама бы съела всё, да Федюше надо. Вот съешь, и будешь здоровенький совсем. Да?


Напоследок она пригладила теплой ладонью его встрепанные рыжие волосы, улыбнулась ещё раз, это было приятно. И удалилась вместе с подносом.


- Это вы её так? - спросил Фёдор.


Он понял, что всё-таки зверски голоден. Заёрзал нерешительно под одеялом, сгребая себя в сидячее положение.


- Зачем? - удивился Филипп, отходя к большому окну, за которым уже поднялось над городом блёклое осеннее солнце, - Она и так очень хороший, добрый человек. - он усмехнулся, заметил иронически, - Ты не поверишь, но иногда люди бывают добрыми просто так, без умысла. - и поторопил, - Ешь.


Фёдор, почти смирившись с собственной незавидной судьбой, быстро смёл всё, что ему принесли, включая ватрушку с яблочным повидлом, и стал одеваться.


- Что теперь со мной будет? - спросил он, натягивая джинсы.


Филипп, всё так же увлеченно разглядывающий тусклый ноябрьский день за окном, пожал плечами:


- Медведь сказал, что ты вполне здоров. И раз уж твое первое обращение, хоть и не запланированно рано, но состоялось, то можно начать первые тренировки. Со следующей недели. Остальное с ним обсудишь.


Фёдор замер, открыв рот, с носком в руке.


- А разве я... Разве мне... После того, что ночью... Мне Степан сказал...


- Твой непосредственный начальник - я, а не Степан, - оборачиваясь отрезал Филипп. - А я не намерен отправлять тебя под арест. Мне твои способности могут пригодиться в ближайшем будущем. Но если тебе так уж хочется спрятаться в камере...


- Нет! Нет! - сразу оживился Фёдор, - Я если надо, хоть куда! Просто Степан сказал... Я ведь ночью опять...


- Думаю, у тебя были причины. - Филипп стоял и смотрел на Фёдора, словно пытаясь что-то в нём разглядеть, понять, - Как и на Новых дачах.


- Да! - парень отчаянно закивал, - Были! Тут ночью опять был... этот, который с Новых дач. - тут же смутился, проговорил с сомнением, - Степан сказал, что мне просто приснилось, но я же знаю...


- В машине расскажешь. - вид у начальника стал очень сосредоточенный и заинтересованный, - Мы всё хорошо обсудим, но позже.


- А куда мы поедем? - Фёдор быстро натянул теплые ботинки, куртку, и встал, - В Дозор?


- Нет, - взгляд у Филиппа был теперь отстраненный и блуждающий, как у думающего о чём-то другом, - Я планировал подышать свежим воздухом, отвлечься. Ты не против?


- Нет. - озадаченный таким ответом парень, боялся и лишнее слово ляпнуть, чтобы не сглазить удивительный поворот событий.


Но садясь на пассажирское сиденье новенького тёмно-бордового джипа, элегантного, обтекаемых форм, даже на взгляд очень дорого, не удержался:


- А чья это машина?


- Моя. - ответил Филипп, - Сегодня купил. Так удобнее.


- Круто! - воскликнул парень, с восхищением оглядывая переднюю панель и салон, вдыхая неповторимую смесь ещё не выветрившихся и не вытесненных запахов тёплого металла, пластика и кожи. Сразу зачастил вопросами, - А год какой? А пробег?..


Филипп ответил, обстоятельно, на всё, по пунктам, добавив в конце:


- На обратном пути дам порулить.


Прямо праздник какой-то, - подумал про себя Фёдор.


- Ну, а сейчас, по дороге, ты мне расскажешь. - предложил Филипп, - Сперва то, что было сегодня ночью, а потом мы поговорим о том, что произошло на Новых дачах.


Пока Филипп уверенно вёл автомобиль по улицам, куда-то за город, наверняка продуманным заранее маршрутом, Фёдор поведал ему обо всём, что смог вспомнить. Всё, вплоть до ощущений и догадок. Начальник слушал, иногда задавая уточняющие вопросы.


Потом говорил уже Филипп. Он рассказал вкратце о том, что происходит в городе. И у парня просто дух захватило от всего того, чего он раньше не знал или не понимал.


- Но ведь они... - парень тревожно поморгал на начальника, - Вы же их выпустите, когда всё кончится? Ведь тот мужик, он их всех обманул? Они же светлые всё равно, да?


- Будет суд, Фёдор. - ответил Филипп, - И я боюсь, как бы не оказалась привлечена к этому Инквизиция. Постараюсь, конечно, отделаться местными силами, но точно сказать пока сложно.


- Значит, я не просто так тогда, в Сарске, на Таисию напал? - парень с нетерпением ждал ответа. Ему было очень важно найти объяснение собственным поступкам, которые он сам (да и не он один) прежде считал помутнениями звериного рассудка.


- Помнишь, ты говорил мне, что иногда чувствуешь плохие намерения? - дождавшись согласного кивка, Филипп продолжил, - Думаю, это и было твое загадочное чутьё. На Новых дачах - тоже.


Они выехали за город, свернули на грунтовку, приближаясь к реке. До упомянутых Новых дач с этой стороны было далеко. Берег здесь более пологий, почти безлесый, песчаный, сейчас подернутый свежим снегом.


- Ладно, - решил Филипп, - Давай-ка забудем обо всём пока, и просто отдохнем. Хорошо?


Проехав немного ещё, они оказались прямо на берегу, прикрытом с одной стороны заснеженной копной почему-то не растерявшего листья ивняка. Было как-то очень тихо и спокойно. Серое небо, гладкое, однотонное, лишь сбоку разбавлялось мутным пятаком бледно-жёлтого солнца. Даже река, носящая странноватое название - Тугайка, казалось, притихла, едва-едва журча меж заснеженных берегов.


Филипп вышел из машины. Постоял, любуясь пейзажем. Его приёмный отец, которого он до четырёх лет считал самым настоящим, любит рисовать такое. Впрочем, выходит в итоге на холсте совершенно другое, и чаще всего - непонятно что. Кажется, у него нынче очередная выставка где-то в Ливерпуле. Хорошо бы навестить.


Фёдор встал рядом, нерешительно поглядывая на начальника. Парень от души не понимал, почему в такой (!) момент, когда в городе такое (!) происходит, они стоят здесь и любуются рекой. Должны же быть на это причины, да? Веские (а какие же ещё?). Какая-нибудь, там, очередная сумеречная аномалия? Или ещё что-то, за чем нужно проследить?


Филипп наконец отмер, обернулся к своему спутнику.


- Холодно? - сказал он, - Ничего, скоро разъяснеется и немного потеплеет.


Будто услышав его слова, мутная хмарь на небе разошлась, обнажая повеселевшее солнце.


- Обалдеть... - выдохнул Фёдор, - Это магия?


- Это - прогноз погоды, который я успел просмотреть, - одним уголком губ усмехнулся Филипп, - Но немного магии всё-же не помешает.


Он огляделся, и обнаружив неподалёку подходящую палку - какую-то кривую ветку, поднял её. Осмотрел придирчиво, отряхнул. И стал очерчивать бороздой по песку, по широкому, неровному кругу место будущего пикника. Когда контур замкнулся, Фёдор почувствовал, что стало заметно теплее. Ветер с реки сделался не таким зябким, а солнечные лучи грели почти по-летнему. Захотелось хотя бы распахнуть куртку.


- Обалдеть. - повторил Фёдор, - А мне так можно?


Манипуляции, только что произведенные старшим иным с сумраком, он легко запомнил, и знал, что при желании у него самого тоже получится.


- Почему нет? - пожал плечами Филипп, - Главное не забывать правила пользования сумраком. Ты же их помнишь?


- Ага. Да. - торопливо закивал Фёдор, - Сперва нужно убедиться, что, это, никого из людей рядом нет. А если есть, то, например, "сферу невнимания" выставить, чтоб не увидели. Ну, а потом, когда уже не надо, убедиться, что последствий не осталось.


Филипп кивнул. Всё правильно. И подавая пример, снял своё тёмное осеннее пальто, закинул его на переднее сиденье автомобиля, оставшись в сером свитере. После, он направился к багажнику, поясняя на ходу:


- Дрова я купил. Ты не против шашлыков? Умеешь разводить огонь?


У юного оборотня просто закончился лимит на удивление. Следуя примеру начальника, он просто мысленно махнул рукой на всё, скинул куртку, и стал помогать выгружать и расставлять на берегу содержимое объёмного багажника: переносной мангал, складные стулья и столик, ведёрко с мясом, мешок с дровами, большой термос...


Сейчас можно было просто ни о чём не беспокоиться, и ни о чём не заботиться, раскладывая на решётке сочное мясо, слушая редкие советы Филиппа. А потом негромкие пояснения, когда и как лучше размещать решётку над углями.


- Меня дед учил. Правда, он предпочитает дрова для шашлыка заготавливать самостоятельно. Яблоня, вишня, груша. Вот это, - Филипп кивнул в сторону дерюжного мешка с логотипом какой-то фирмы-производителя, - он назвал бы барством и глупой, неоправданной тратой денег.


- Антон Городецкий? - сразу заинтересовался Фёдор.


- Георгий Грановский. - улыбаясь воспоминаниям ответил Филипп, - Дед по отцу.


- Ааа...


Фёдор смотрел на начальника новыми глазами. Он с трудом мог представить до этого, что у Филиппа Кларенса есть не только мать, но и отец... Да, он что-то слышал такое об этом отце, но говорить о нём не любили, и это считалось темой "не для детей". Почему? А тут ещё и два деда есть, не только "САМ ГОРОДЕЦКИЙ!", но и по отцу. И, выходит, Филипп когда-то был маленьким мальчиком, что представить казалось ещё сложнее. И жарил с дедом шашлыки. А ещё учился быть иным...


- Филипп, можно спросить?.. - неуверенно начал Фёдор.


- В двенадцать. - ответил тот на недозаданный вопрос. - Когда меня похитила банда вампиров, моя мать всё же решила, что я достаточно взрослый для инициации.


- Ого... - выдохнул Фёдор пораженно, и совсем не веря в положительный ответ, спросил, - Расскажете?


- Расскажу. - к его удивлению легко пожал плечами Филипп.


Горячий чай с молоком из термоса обжигал горло. Мясо было удивительно вкусным. Рассказ Филиппа оказался просто потрясающе интересным. Фёдору казалось, что никогда в жизни он не был так счастлив.


Только вот мяса в ведёрке слишком много для двоих. А в мешке осталось порядком дров. И под раскрытым контейнером с овощной нарезкой стоял ещё один. Это наводило на определённые мысли.


Подозрения Фёдора оправдались. Он услышал приближающийся автомобильный гул.


- Ну вот, к нам гости. - объявил Филипп.


- Кто? - удивился Фёдор.


- Увидишь.


Вскоре, с трудом переваливаясь на колдобинах, на берег выехал "Москвич" Леры.


- С кем она? - спросил Фёдор, чувствуя тёмного.


Спутница Леры оказалась вампиршей. Черноволосая, совсем худенькая, бледная, болезненного вида, она куталась в тёплый тёмно-синий пуховик, пряталась в глубоком капюшоне, сверкая из дебрей меховой оторочки чёрными глазами, и всё время старалась держаться позади светлой подруги. А Лера, едва выбравшись из своей машины, успевала тараторить и мгновенно оказываться в самых разных направлениях:


- Ой, Феденька! Ты как себя чувствуешь? - и обнимашки, - Ох, Филипп! Это ваша? Классная! - это уже у машины начальника, - Филипп! Какое же вам спасибо за Маринку! Я прямо, вот, для вас... Хотите, я круглосуточно работать буду? За бесплатно? - а это уже чуть ли не вися на шее начальника, преданно заглядывая снизу в глаза.


Её громоздкие желтые ботинки на толстенной подошве, казавшиеся в два раза больше реальной стопы, увлеченно месили снег с песком, перемещаясь туда-сюда с нереальной скоростью. Ножки в облегающих темно-оранжевых гетрах казались в сравнении с ботинками совсем тоненькими. Пёстрая черно-белая балахонистая куртка с красным шарфом и торчащие двумя хвостиками ярко-розовые волосы дополняли странноватый образ.


- Здравствуйте, Марина. - сказал Филипп, не сводя глаз с вампирши.


И сразу повисла тишина. Пугливые тёмные глаза из глуби капюшона встретились со светло-голубыми. Казалось, что между ними сейчас происходит какой-то неслышимый прочими диалог.


Фёдор удивлялся про себя. Он только что узнал, что в детстве Филиппа вампиры чуть не сожрали. Почему сейчас он не приказывает Лере убрать эту странную девчонку подальше? 


Правда, кажется, - пришло в голову Фёдору, - она такая же вампирша, как я - оборотень.


- Здравствуйте. - выдавила наконец из себя Марина.


И сразу возникшее напряжение будто спало.


- Мы сладкого привезли! - объявила Лера, резво возвращаясь к "Москвичу", - Пирог с яблоками, сами пекли. Очень вкусный! А ещё шоколадные кексы. И много горячего чаю.


Она кинулась разгружаться, подставляя к столику ещё пару складных стульев, только эти были старыми, потрепанными, а не новенькими, только что купленными, как у Филиппа и Фёдора. Вампирша Марина с готовностью бросилась помогать Лере, едва скрывая облегчение от того, что можно больше не стоять, неловко переминаясь с ноги на ногу и чувствуя себя не в своей тарелке, а заниматься делом, одновременно не привлекая к себе излишнего внимания.


- Лёшке я звонила, он сказал, что уже едут. - сообщила Лера.


- Лёха тоже будет? - обрадовался Фёдор, - А ещё кто?


Но ответ оказался не нужен. Фёдор увидел белую "Тойоту" Андрея. Ловко обрулив её, подскочив на всхолмье, как на трамплине, к берегу выскочил Алексей на своем мотоцикле. За спиной Алексея сидел вроде незнакомый Фёдору парень.


До "поляны" мотоцикл добрался первым.


- Привет, - сказал Алексей, снимая шлем. - Кто не знаком, это - Сева.


Его спутник тоже освободил голову от шлема, оказавшись молодым и светловолосым. И ничуть не менее настороженным и болезненным на вид, чем привезенная Лерой вампирша.


- А это - Марина! - тут же вставила Лера, указывая прибывшим на свою подружку.


Из "Тойоты" тем временем выбирались Андрей, Николай и Дмитрий.


Обалдеть, - уже про себя удивился Фёдор, - У нас чё, корпоратив?


Парни привезли ещё каких-то закусок. У мангала вновь закипела работа, управление им перехватил Николай. К столу было принесено найденное неподалеку бревно, на него бросили покрывало, завалявшееся в багажнике у Андрея, обеспечив ещё несколько сидячих мест. 


Освободившийся Филипп отвел в сторону Андрея, о чём-то негромко его расспрашивая. Дмитрий помогал раскладывать на решётке мясо, незаметно, но настороженно следя за их разговором. 


Алексей поставил на стол ещё один термос, объявив:


- Это, ребят, глинтвейн. Чисто для погреться. Он слабоалкогольный. Даже, вон, Федьке можно.


- Ты поспаивай ещё ребёнка! - возмутилась Лера.


- Ой, Лерка, себя вспомни в семнадцать лет. Прямо ни разу даже пива не пробовала, да? - бросил в ответ Алексей, передавая пластиковый стаканчик с упомянутым глинтвейном Всеволоду, расположившемуся на бревне.


- Я же с пацанами из класса! - заспорила упрямая секретарша, - Мы до Питера тогда автостопом...


- Добрались? - изумился Николай от мангала.


- Почти. - Лера смутилась, потупившись, - Нас в Екатеринбурге менты задержали и обратно под надзором отправили.


Слушатели издавали короткие смешки, оценивая удивительную историю из прошлого девушки. Алексей откровенно хохотал с видом человека, в отличие от прочих, посвященного в подробности.


- Чего вам там хоть надо было? - спросил Николай.


- Сходка в Питере тогда намечалась, косплейная, по анимешной тематике. А мы на неё, эхх, не попали. Хотя приключений хватило.


Лера улыбалась, ей приятно было вспоминать. Сидящая рядом с ней Марина смотрела на неё во все глаза, и ловила каждое слово с заметной завистью.


- А мы раз на байках до китайской границы аж добрались. - поделился Дмитрий.


- Почему именно до китайской? - удивился Николай.


- А по приколу. - пожал широкими плечами сарский дозорный, - Проснулись утром на вписке у одного чувака, жахнули с устатку, и решили, что это будет весело.


- Нехило вы "жахнули", - оценил Алексей.


- Не особенно, - скорчил гримасу Дмитрий, - У нас тогда бутылка портвейна осталась на шестерых, и ни копейки денег. Ну, одна подруга и предложила, вон, вроде как у тебя, - он кивнул на привезенный Алексеем термос, - глинтвейн сварить. Взяла кастрюлю, вылила туда портвейн, накидала, чего нашла, всякой корицы-гвоздики, поварила это всё...


- Может, то не корица была? На вписке-то? - предположил Николай, - А что другое? Раз вас так повело?


- Может. - не стал спорить Дмитрий. - Там тогда много чего было.


- А что такое "вписка"? - спросил малоопытный Фёдор.


- Это, Федя, такая жилплощадь, - пояснил всё тот же Николай, - на которой может переночевать, а то и пожить, любой друг, товарищ и брат по интересам, к примеру, той же неформальной субкультуры, вроде хиппи. Причем совершенно бесплатно.


- Здорово. - оценил парень, - И чё, в любом городе такие есть?


- Раньше в любом были. Только адрес надо знать. Едешь, скажем, в Куйбышев, спрашиваешь у приятелей, не знает ли кто, где там можно вписаться. Тебе говорят адрес. Ты приезжаешь, и живешь, сколько хочешь. По желанию и возможностям можно продукты на общий стол поставить.


- И не выгонят? - недоверчиво уточнил Фёдор.


- Нет.


- Но тебя же не знают совсем, вдруг ты - вор?


- На таких квартирах, как правило, воровать уже нечего, - насмешливо хмыкнув, вставил Алексей, - Да и романтика, чаще всего, специфическая: антисанитария, сон вповалку почти на голом полу, а ещё алкоголь низкопробный и наркота. А Куйбышев, Коля, тридцать лет как Самара.


- Когда я там жил, он был Куйбышев. - отмахнулся Николай.


- А я была в Самаре. - вдруг подала голос Марина, и тут же втянула голову в плечи, словно придавленная общим вниманием, - мы ещё к дому Зои ходили.


- К кому? - не понял Фёдор.


- Там... - Марина замялась, смутившись ещё сильнее, но ответила, - Там, где девушка с иконой танцевала и окаменела.


- Громкое было дело. В определённых кругах.


Все обернулись. Это сказал подошедший вместе с Андреем Филипп. Всеволод, отдалившийся было от общей компании к реке, вернулся, ему тоже стало интересно.


- Так я и думал! - воскликнул Алексей, - Там ведь иной замешан был, верно?


- Расскажите, Филипп, ну пожалуйста! - попросила за всех Лера.


- Как вы понимаете, я не свидетель, и знаю об этом только с чужих слов и по некоторым документам. - попытался увернуться Филипп.


Дмитрий поднялся со стульчика, уступая начальнику место за столом, а сам расположился на бревне, рядом с Андреем, вручив тому попутно картонную тарелку с мясом и почему-то двумя пластиковыми вилками, но на это никто не обратил внимания.


Филипп сел, отхлебнул Лериного травяного чаю и заговорил:


- Одна молодая тёмная решила, что ей всё позволено. Захотела устроить нечто вроде оргии с участием нескольких ровесников, которые иными не были, и их желания повеселиться никто не спрашивал. О происходящем стало известно в Ночном Дозоре, на место был направлен патруль. И в этом не было бы ничего особенно интересного, но Дозор... как это? напортачил с задержанием. Вакханалию остановили довольно грубым образом - неопытный дозорный наложил "фриз" на тёмную. Но сделал это, не убедившись в отсутствии свидетелей. В итоге произошла ненужная огласка на весь город и далее на всю страну. Пришлось долго развеивать слухи, подчищать память свидетелям и прочее. Только время было упущено, и отголоски события вышли за пределы Дозоров.


- Его наказали? Светлого? - спросила Лера.


- Разумеется. Главе Дозора тогда тоже показательно досталось за недосмотр за подчиненными.


- Поучительно. - хмыкнул Николай.


- Именно. - кивнул Филипп.


Все сразу завздыхали, неловко косясь по сторонам, и вспоминая недавние бурные события.


Николай пересёкся взглядом с Алексеем, как бы советуясь, и получив в ответ безмолвное согласие, спросил:


- Филипп, может быть, наших хоть под домашний арест?


Ещё один красноречивый взгляд с намёком достался от дозорного Марине, которая, вроде бы, сейчас ни под каким арестом не находилась вовсе.


- Под домашним они уже были. И это привело к известным вам последствиям. - ответил Филипп, - Я понимаю вашу... заботу, но так пока будет лучше.


- Ладно. - не стал спорить Николай. - Сашке-то, пожалуй, даже лучше, правда. Хоть пить там не будет.


Всеволод всё-таки ушел к реке. Встал у самой ивы, глядя на воду.


- В Сарске похожая история была, - в неловкой тишине подал голос Дмитрий. - Только там Дневной недоглядел. Ну, и быстро успели это дело перехватить.


Никто кроме Филиппа не заметил, как Андрей уронил с тарелки одну из вилок и пробежался странным взглядом по песку, до одинокой фигуры Всеволода. Потом, дозорный помедлил, но всё же оставил тарелку, и тоже пошел к реке. Отыскав редкие камешки, затеял пускать блинчики. Всеволод понаблюдал за ним какое-то время, и тоже втянулся в игру.


- И часто такое случается? - спросила Лера, - Ну, то есть, я догадываюсь, что часто, раз много всяких таких историй в народе бродит, но... Филипп, - вдруг очень заинтересовалась она, - А Ванга, случайно, не иная?


- Нет. - ответил тот, - Совсем не иная.


- А как же она тогда предсказывала? - продолжала допытываться девушка.


- Судя по тому, что её в самом начале карьеры не перехватили Дозоры, - пояснил вместо Филиппа Алексей, - там сумраком даже не пахло. Обычный человеческий мухлёж. - вспомнив, он добавил, - Как там одна наша знакомая ведьма говорила? Людям надо хорошее говорить, они про хорошее любят.


Лера надула губки:


- Вас, скептиков, послушаешь, так, выходит, и чудес на свете никаких нет.


- И Деда Мороза не существует, - вздохнул Николай.


- Как это не существует? А кто тогда подарки под ёлку приносит? Не мама же? - с притворным, но очень правдоподобным возмущением воскликнул Фёдор, вызвав всеобщее веселье и мгновенно разрядив обстановку.


- Ну, вообще-то, - сказал Филипп, - иногда в мире случаются вещи, которые не в состоянии объяснить даже иные. 


- Я тут читал, и меня эта история чем-то зацепила, - негромко заговорил Алексей, - как не так давно, в начале 19-го века, во время военных действий между шведами и норвежцами, была одна история. Шведы окружили норвежский отряд со всех сторон, и норвежцы уже готовились погибать, но со стороны гор послышалась стрельба. Норвежцы решили, что это свои подоспели, собрали последние силы в кулак, с боевыми кличами двинули в бой. Шведы тоже подумали, что это свежее подкрепление, и обратились в бегство, хотя на их стороне только что было численное преимущество. Норвежцы поспешили к горам, чтобы встретить союзников, но сперва вообще никого не увидели. А потом услышали барабанный бой, и к ним вышли солдаты в странной одежде прошлых времен. Они молча промаршировали мимо ровным строем, и пропали.


- И... кто это был? - в зачарованной тишине спросил Фёдор.


- Норвежцы считают, что - эльфы. Что они часто помогали людям, предупреждали об опасности барабанным боем, вплоть до начала Второй мировой.


- Филипп, а эльфы есть? - спросила Лера.


Он усмехнулся:


- Я слышал версию, что фэйри, те, маленькие и с крылышками - тоже иные, раньше выглядевшие как обычные люди, но изменившиеся со временем. Древняя-предревняя община иных с Британских островов, которые для поднятия уровня в ущерб размерам, проводили над собой запрещенные эксперименты.*


- Опять иные. - разочарованно протянула девушка. - Получается, без сумрака и чудес не бывает?


- Ну, - сказал Алексей, - Я мог бы сказать сейчас наибанальнейшую вещь, что при отсутствии чудес снаружи, остаются те чудеса, что люди совершают внутри себя. - он сделал паузу, - Но не скажу. Не люблю банальностей.


- Ты в книжечку запиши, - посоветовал Николай, - Как станешь знаменитым, вроде Дали, будешь этими "банальностями" сыпать направо и налево. Надо же будет твоим поклонникам что-то цитировать друг другу?


- Ага, в ВК, в мотивирующих пабликах! - хихикнула Лера.


- Фиг с вами поговоришь о возвышенном, - Алексей сделал вид, что обиделся.


Он отставил своей стакан, и пошел к реке, где уже развернулось соревнование по блинчикам между Всеволодом, Андреем, и присоединившимся к ним только что Дмитрием.


У Филиппа зазвонил смартфон. Он отошел в сторону, отвечая на вызов. Зажал непроизвольно свободное от трубки ухо, потому что у реки скоро стало шумно и весело.


- Развлекаетесь? - спросил в трубке Евгеша, наверняка слышавший разошедшихся дозорных.


- Есть в жизни время подвигу, есть и отдыху. - отозвался Филипп, подумав, что произнесение вслух мудрых банальностей, кажется, заразно, - До выхода в дозор есть ещё пара часов.


- Я бы на вашем месте не расслаблялся. - посоветовал Евгений.


- Что-то случилось? - сразу напрягся Филипп.


- Я вам при встрече расскажу. - мстительно ответил тёмный.


- Мне казалось, что в прошлую нашу встречу я был с вами достаточно откровенен, - заметил Филипп.


- Я оценил, - Евгеша хмыкнул в трубку, - Странно думать, что вы так старались... ради свободы вампирши?


- Что вы! Исключительно ради вашего хорошего настроения, - не удержался Филипп, - Так что там?


- Арестован один из моих... - Евгений кашлянул неловко, и поправился тут же, - один из Дневных дозорных. Кажется, это сынишка нашего хорошего знакомого Балора. Я хотел предложить вам участие в допросе. - и добавил, - Исключительно в благодарность за моё хорошее настроение.


- Хорошо, я еду. - Филипп обернулся, поглядывая на соревнующихся у реки и их болельщиков, - Полчаса ваш... дозорный подождет?


- Ой, вы не поверите, с каким нетерпением он будет вас ждать! - хихикнул Евгеша.


Филипп сунул смартфон в карман и позвал:


- Фёдор, ты хотел порулить!



* А. Шушпанов "Теневой Дозор"


========== Часть 40 ==========


Филипп


Честно говоря, Филипп ожидал увидеть на улице Новой, где располагался офис Дневного Дозора, нечто в духе пресловутого серапиновского особняка - махровое нагромождение роскоши и безвкусицы... Но нет. 


Трёхэтажное здание, находившееся почти в центре города, в отличие от Ночного Дозора, на одной из самых оживленных улиц, выглядело новеньким с иголочки, лаконично-современным, светлым, с обилием стекла и света. Да, дизайн неплох. По автостоянке можно смело ходить босиком, настолько она вылизанно-чиста. Охранник на входе, молодой ведьмак, одетый в безукоризненно сидящую чёрную униформу, вежлив и обходителен.


- Добрый вечер, Филипп Даниилович. Вас ожидают. Михей вас проводит.


С одного из кресел в углу поднялся тёмный маг, достаточно сильный, и наверняка опытный. Этот был в чёрном деловом костюме, не слишком отличающемся покроем от формы охранника, очень коротко стриженный, с маленьким колечком в левом ухе. Вид имел немного надменный, и даже насмешливый. В самом деле, как можно серьезно относиться к этому вот светлому, которого он старше лет на пятнадцать? Ну и что, что глава Ночного? Да он скорее вид делает... что что-то делает.


- Идите за мной. - предложил тёмный, коротко приветственно кивнув.


И повел Филиппа куда-то по боковой лестнице, вниз, в подвалы.


Филипп по широкой спине своего провожатого чувствовал, с каким нетерпением тот ожидает от светлого гостя напряженности, настороженности, опаски, тревоги. А там, того и гляди - страха, паники. 


Пусть ждёт. Филипп не спорил, не пытался усиленно демонстрировать обратного. Собственно, ему было сейчас совершенно наплевать, что думает о нём этот вот тёмный. Мысли были о другом.


Филипп видел, как надежно устроен Дневной Дозор. Какой железной рукой установлен тут порядок. Как крепка сплетённая лично Завулоном защита. Сюда уж точно невозможно войти без соответствующих санкций. Не говоря уж о том, чтобы проникнуть в кабинет главы Дозора и что-то стащить.


Было ли в нем чувство зависти? Вряд ли. Это не зависть, а желание действовать, менять, улучшать собственное ведомство. Чтобы не казаться самому себе униженным проявленной "замглавы" Дневного милостью.


Ощущать себя родителем многодетной семьи, со сложными отношениями с трудными детьми, которыми очень хочется гордиться, да не выходит, было странно. Филипп даже хмыкнул насмешливо над самим собой, удивив своего тёмного провожатого.


А ведь у них даже в подвале чистота и порядок. Это вот минус-первый этаж. Но наверняка есть ещё пара-тройка, да? И здесь, как и на верху, имеются офисно-кабинетные двери с номерами. Мимо торопливо проскочила ведьмочка, прижимая к груди папку с какими-то документами, поздоровалась вежливо с обоими встречными. Потом, деловито прошагал шкафообразный оборотень с тяжелой квадратной челюстью, в спортивном костюме. Тоже поздоровался.


Наконец тёмный маг Михей остановился перед очередной дверью, постучал в неё коротко, открыл, жестом приглашая Филиппа войти. И ещё одно (вновь не оправдавшееся) ожидание приступа паники от светлого. Всё-таки, откуда светлому знать, куда его завели?


Филипп, больше не обращая ни малейшего внимания на провожатого, шагнул внутрь кабинета. Ожидая, впрочем, увидеть в нём что угодно, от допросной комнаты в духе следственного отдела милиции советских времен, до пыточной, с висящим на цепях допрашиваемым и соответствующим специфическим инструментарием на специальном столе в шаговой доступности. 


Нет, обычная комната, со светлыми стенами и ковровым покрытием на полу, только что без окна. За столом в центре сидели Евгеша и незнакомый парень, неторопливо и спокойно беседуя.


Евгений обернулся к вошедшему, сказал:


- С приездом, Филипп Даниилович. Берите стульчик, подсаживайтесь. Мы вас уже заждались.


Филипп взял один из стульев, стоявших у стены, подсел к столу. Неужели этот вот цыганисто-кудрявый парень и есть тот самый "арестованный"? Слишком уж спокоен он для подозреваемого в связи с преступником. Или без магии тут не обошлось?


Евгений улыбнулся коротко и кивнул, словно мысли Филиппа читал, легко и непринуждённо:


- Я не любитель пристрастных методов. - пояснил он, - Зачем давить, если можно договориться, верно?


Чернявый парень повернул голову, улыбнулся безмятежно... И только теперь Филипп увидел стеклянный блеск в тёмно-карих глазах допрашиваемого. И впервые ощутил неприятный холодок, бегущий по спине. Магия Евгеши не просто расслабила и расположила парня к беседе, она как дубиной вышибла из него всю волю начисто. И, кто знает, обратимо ли?


Мог ли Филипп осуждать методы тёмных в достижении нужных целей? Вряд ли. Слишком свежи были воспоминания о том, как он сам, собственными руками, вгонял в "исповедь" Таисию. Свою, светлую, дозорную.


- Ну вот, - стал пояснять тёмный, - Нашего милого собеседника зовут Тигран Краев. Двадцать три года. Инициирован в девятнадцать. Служащий Дневного Дозора Заледевска со дня основания. На хорошем счету, тщателен и исполнителен. Прозвище в секте - Пан, - Евгений сделал паузу, и продолжил, - А вот про уровень я хочу от вас, Филипп Даниилович услышать. Каким вы его видите?


Филипп просканировал зомбированного парня, заодно проверив глубину Евгешиного вмешательства в его сознание. И это не ускользнуло от внимания Жальцева, вызвав у того сдержанную усмешку.


- Любопытно. - произнес наконец Филипп, - Аура кажется двухслойной. Никогда не видел такого тщательного наложения фальшивой ауры. И вот по фальшивой можно сказать, что четвертый, с натягом. А по настоящей...


- Которую раньше и не разглядеть было! - вставил чем-то очень обрадованный Евгений.


- Как бы не третий. - закончил Филипп.


- Вот-вот. - поддакнул его собеседник, - И всё проявляется и проявляется, как старая кожа слезает.


- Как вам удалось его задержать? - спросил Филипп.


- Ну знаете, - усмехнулся Жальцев, - Те листочки из книжечки, что вы мне недавно передали, они же как магнит! Пану велели добыть их. И сегодня утром мне довелось пережить очередное покушение на мою бесценную жизнь. Но я-то был готов к такому. И вот... Кстати, - будто бы спохватился Евгений, - Как думаете, откуда Балору стало известно, что записи теперь у меня?


- Светлый. - вздохнул Филипп, - Ещё один светлый входящий в секту. Скорее всего, служащий Дозора. И я думаю, что имя вы уже узнали? Хотя бы прозвище?


- Увы. - Евгений с очевидным сожалением развел руками, - Узнать мне удалось пока совсем немного. И если вы думаете, что такое, - он кивнул в сторону допрашиваемого, - я с ним сотворил...


- Не вы? - удивился Филипп, - Тогда кто?


- Да тот же, кто его мне подкинул! - с выражением очевидности происходящего воскликнул Евгений. - Или вы полагаете, что такой вот склад информации нам с вами Балором по доброте душевной был послан?


- Фальшивка. - Филипп и сам уже догадался об этом, - Но зачем? Зачем ему сдавать одного из своих детей, которых, я уверен, и так немного у него осталось, нам на расправу?


- А вот это уже очень важный вопрос. - мгновенно посерьёзнел тёмный.


Филиппа коробило слегка от того, что они беседуют рядом с парнем, будто он пустое место, или бесчувственный предмет. Хотя, практически предметом несчастный тёмный в данный момент и являлся.


- Давайте-ка, вы с ним поговорите, а я послушаю. - предложил Евгений, с таким видом, словно за щедрым столом угощал долгожданного гостя самым вкусным блюдом.


Что ж, Филипп не считал необходимым спорить.


- Тигран, - обратился он к парню, - Скажите, как давно вы знакомы с Балором?


- Давно. - после недолгой заминки ответил тот.


Филипп глянул на Жальцева. Жальцев развел руками, как бы говоря, что и сам уже успел столкнуться с тем же.


- В первый раз Балор пришел к вам во сне? - решил подступиться с другого боку Филипп.


- Да. - абсолютно равнодушно отозвался парень.


- Как часто вы с ним встречались?


- Не часто.


Пусто. Да и бессмысленно.


- Кто ещё из детей Балора вам известен?


- Никто.


- Не обязательно имена, назовите прозвища. Их ведь двое?


- Нет. - вдруг огорошил парень.


А Евгений вставил торопливо:


- Не больше одной фразы, а то он теряется.


- Ясно. - кивнул Филипп, и спросил снова, - Скольких детей Балора вы знаете в лицо?


- Четверых.


Жальцев потер руки, как громадное насекомое лапками посучило.


- Назовите их прозвища.


Парень нахмурился, словно у него спросили что-то очень неприятное, но помедлив ответил:


- Араун, Хеймдалль.


И молчание.


- А кто ещё двое?


- Я не знаю.


- Получается, он знает ещё двоих не по именам, а только в лицо? - Филипп повернулся к Евгению.


- Ну, в таком состоянии, он может иметь в виду ещё себя и Балора. - хмыкнул в ответ тёмный.


- Себя он по прозвищу знает. - возразил Филипп, и вновь повернулся к парню, - Те двое, которых вы знаете только в лицо, какого они пола?


- Мужчина и женщина.


- Они сейчас на свободе? - бросил Филипп на пробу.


- Нет.


- Тогда всё понятно. Казанцев и Бедрец. Возможно, этих он видел случайно. Или слышал о них. Значит, в распоряжении Балора на данный момент осталось только двое. - Филипп сдвинул брови, соображая следующий вопрос, - Кто отдал приказ напасть на Жальцева, Балор?


- Нет.


- Тогда кто?


Тишина. Тигран Краев будто вовсе перестал существовать, превратившись в неподвижное изваяние.


- Блок. - с сожалением покачал головой Евгеша.


- Понятно. - Филипп сильно задумался, проговаривая между тем, - Полагаю, всё то, что вам удалось узнать до моего прихода, нам уже известно, так?


- Так. - печально согласился тёмный.


- А то, что неизвестно, он вряд ли расскажет.


- Похоже на то.


- И всё-таки... - Филипп обратился к парню с последним вопросом, - Балору известна дата проведения ритуала?


- Да. - выдохнул оживший парень.


- Откуда?


- Хеймдалль сказал.


- А ему откуда известно?


Молчание.


- Кажется, - сказал Жальцев, - это слишком сложный для его нынешнего урезанного сознания вопрос. - и вновь покачал головой, - Мы-то считали себя на шаг впереди Балора, а он опять с нами "ноздря в ноздрю".


- Вы ведь записи уже расшифровали? - уточнил Филипп.


- Ну разумеется! - откликнулся тёмный, - Как только до подушки добрался! Вы же понимаете, что сейчас совсем не до сна, но я выделил себе пару часиков, побаловаться.


- И о жертве вам известно.


- "Два спутника, оделённые силой, кровь жреца"? - процитировал Евгений. - Судя по всему, под "оделёнными силой" имеются в виду - иные. А вот, по поводу крови жреца мне не совсем понятно было. Где Балор её возьмёт? Через столько лет? А ведь знает, где взять, наверняка, раз к обряду готов.


- Для обрядов, как правило, много не надо. Возможно, он сам является потомком кого-то из жрецов, когда-то здесь живших. - ответил Филипп, - А двое "оделенных силой", как минимум, у него есть. Всё ещё. Если верить нашему... нынешнему источнику информации, - он кивнул на безучастного парня.


- Вряд ли. Вряд ли он рассчитывает на свою кровь, - Евгений в задумчивости положил на стол ладони, и его пальцы, как паучьи лапки засеменили по деревянной поверхности. - В таком случае он тоже будет восприниматься Кругом как жертва.


- Тогда...


- Ох, - совершенно неожиданно спохватился Евгений, поднимаясь с места, - Где ж мои манеры! Грош цена хозяину с таким гостеприимством! Давайте, я вас чаем угощу. Или вы кофе желаете?


Филипп усмехнулся про себя, глядя на вышагивающего по кабинету со смартфоном в руке тёмного. Не в первый, и даже не во второй раз выскакивали из его партнера по совместному расследованию такие фразы. Интересно, а Серапин не против, что его "заместитель" считает себя полноправным хозяином Дневного Дозора Заледеевска?


- Кофе, пожалуйста, - ответил он.


Жальцев тотчас набрал на смартфоне номер, и затребовал у невидимой секретарши кофе на двоих.


- Как думаете, - спросил он, отключив трубку, и нависая над Филиппом, - Обязательно ли носителю "крови жреца" быть иным?


Филипп едва не выругался вслух. И понял, что ему срочно требуется отправиться в местный СИЗО и поговорить очень плотно с Александром Казанцевым. Но внешне постарался не показать собственных волнений. Хоть и вряд ли это вышло у него так успешно, как ему того хотелось.



Балор


Он устал, жестоко, безмерно. От недосыпа горели и слезились глаза, а желудок сводило от обилия выпитого натощак кофе. Но больше некому было его успокоить и усыпить. Бедной Медеи нет с ним.


А стоит смежить веки, как возвращается старый кошмар.


"За знания надо платить, мальчик! И чем серьёзнее знание, тем выше плата! Ты просишь знаний, за которые плата велика! Иные... кх-м, да - Иные "иные" отдавали за такие знания жизнь. Что ты знаешь о том, каково умереть, дав прибить себя к дереву за живую плоть? А каково прибить себя к дереву самому, и провисеть так девять дней? Но я не буду так жесток с тобой, ты всего лишь отдашь мне... Ну, будем верны традициям предков - глаз! Я хочу твой глаз!"


И дикий, безумный смех до сих пор звучит в ушах, так, словно чудовище, его производящее, всё ещё рядом.


Балор вздрогнул и потянулся к только что отключившемуся электрочайнику, велев одновременно Арауну:


- Говори.


Тот ответил, пряча глаза:


- Пана взяли.


Чашка с ненавистным кофе дрогнула в руке.


- К-как?


- Он хотел добыть для тебя записи у Жальцева.


- Но зачем? - с горечью в голосе произнёс Балор, - Нам же уже известно всё, что нужно!


Хеймдалль сидел у окна и тоже стыдился смотреть на отца, не отводя взгляда от крон колышащихся на фоне серого, осеннего неба деревьев.


- Я слышал, как он сказал, - всё-таки подал голос Хеймдалль, - что если устранить Жальцева, то у нас будет больше шансов.


- Я могу попробовать освободить его, - виновато предложил Араун, - Если ты скажешь...


- Нет! - рявкнул Балор, так, что его сыновья вздрогнули, - Вы оба никуда больше не пойдёте! И никаких дел за моей спиной!


- Если мы не выйдем на работу, это будет выглядеть подозрительно. - возразил Хеймдалль, - Но мы поняли, отец. - и глянул тяжело на Арауна, на правах старшего, добавляя этим взглядом весомости повелениям отца.


- Всё... - Балор сглотнул, - Всё случится следующим утром. Осталось меньше полсуток. А потом, когда мы окажемся... ТАМ... Мы сможем запросить помощи у тех иных, оттуда. Они не откажут, я уверен. Мы вернемся, и освободим остальных.


Он хотел бы, чтобы в его голосе было больше твердости, больше уверенности, чтобы его сыновья почувствовали её, эту уверенность. Но слишком устал.


- Что-то ещё, отец? - спросил Хеймдалль.


Балор с любовью посмотрел на него. Самый сильный из его детей, самый умный. И самый верный. Любой отец будет гордиться таким сыном.


- Пора озаботиться жертвой. - сказал он.


Хеймдалль потупился. Светлый, он всё-таки светлый.


- Отец, это обязательно?


- Он всего лишь человек, мальчик мой. - Балор протянул руку и сжал плечо Хеймдалля, - Простой, смертный человек. Твои братья и сёстры принесли большие жертвы на пути к нашей цели. Его должен был привести Ахилл, но приведёшь ты. Справишься?


Хеймдалль поднял на него свои упрямые серые глаза:


- Да, отец, - уверенно ответил он.


========== Часть 41 ==========


Филипп


Было около десяти вечера, когда Филипп наконец покинул здание СИЗО для иных. Постоял с минуту на одной из широких ступеней, раздумывая, всё ли учёл, и что ещё можно предпринять сейчас. 


Заголосил смартфон в кармане, и Филипп понял - началось. Направился к автостоянке с припаркованным на ней собственным автомобилем, одновременно отвечая на вызов:


- Да, Алексей.


- Филипп, Севка пропал! - сразу запаниковали ему в ухо, - Я заскочил домой перед дежурством, а его нет!


- Ну и что? - очень-очень спокойно отозвался Филипп, - Может быть, вышел куда-то.


- Да куда он мог выйти?? - перебил Алексей.


- Прогуляться. - Филипп уселся за руль, - В магазин, например.


- Какой магазин в десять часов??


- Круглосуточный? - всё так же невозмутимо предположил Филипп.


- Здесь не Москва, Филипп. - раздражённо выдохнули в трубку на том конце, - Здесь нет круглосуточных магазинов. Отсутствуют как класс, за ненадобностью. Только "алкашки" функционируют ночью, но вряд ли Севка решил прибухнуть.


- Лёш, успокойся пожалуйста. - ещё раз попробовал Филипп, - Найдётся твой Сева. Ничего с ним не случится. Я уверен.


Последние слова он произнес особым тоном. И, кажется, это подействовало. Алексей посопел ещё в трубку, немного остывая.


- И что мне делать?


- Заниматься своими прямыми обязанностями, я полагаю. - ответил Филипп, - Отправляться на дежурство. Ты ведь сегодня на вертушке, да?


Алексей помолчал, но в конце концов выдохнул:


- Да. Хорошо. - и нажал отбой.


Филипп покачал головой. Он вовсе не испытывал той уверенности, что попытался сейчас внушить подчинённому. Но таков был план. И ему нужно следовать. Иначе не получится вообще ничего.


На всякий случай, для подтверждения собственных раскладок, он всё-же нашел в записях на смартфоне график дежурств Ночного. А потом позвонил Валентину Попову. Этому светлому полагалось сейчас вместе с напарником курировать западный район улиц города.


- Как дела, Валентин? - спросил Филипп после стандартных приветствий.


- Всё хорошо, - ответил тот.


- Вы сейчас на какой улице?


- На Королёва. Сейчас конкретно у пятнадцатого дома. - как всегда подробно и обстоятельно ответил Валентин, - Всё спокойно. Без происшествий.


- Вы ведь сегодня дежурите со Степаном?


- Да. - от чего-то совершенно без подробностей сказал Валентин.


- Вы не передадите Степану трубку? Я не могу ему дозвониться. - не отставал Филипп.


Вполне ожидаемая пауза.


- Пр-ростите, Филипп, - замялся Валентин, - Степан, он...


- Его нет рядом с вами, верно?


- Нет, но он... Ему потребовалось съездить домой. Какие-то срочные дела. Он обещал вернуться через полчаса.


- Соврать начальству тоже он вас попросил? - холодно произнес Филипп.


- Простите... - повторил Валентин, - Но он же не на долго...


- Об этом поговорим завтра, - отрезал Филипп. - А сейчас продолжайте дежурство. Со Степаном я поговорю сам. Скорее всего, он продолжит дежурство позже и в другом районе. К вам я пришлю кого-нибудь взамен. Всё понятно?


- Да. - вздохнул сникший Валентин.


Ещё один звонок был сделан Леониду Купченко, это из новеньких. Его всё равно собирались взять третьим на сегодня Яков и Николай. Пусть поработает в паре с Валентином. И никаких объяснений при этом. Ни Якову, ни тем более Николаю, ни к чему знать об исчезновении одного из дозорных с улиц города.


Филипп проехался ближе к центру. Свернул на улицу, где проживал Александр Казанцев (до того, как сдаться под арест), и где не так давно чуть не спрыгнул с балкона Всеволод Акимов.


Пришлось прикрыться от любого возможного наблюдения. Наука отца и бабушки Лены очень пригодилась. А его автомобиль пока мало кому был знаком.


В окнах квартиры Казанцева не горел свет. И сложно понять, есть ли сейчас кто-то в квартире. Но нужное Филипп всё же успел заметить.


Под аркой, напротив горящих круглосуточно неоновых вывесок с грудастой девицей, протягивающей чашу в сторону аптечной змеи, в неприметном чёрном автомобильчике дежурили двое тёмных.


Получается, Евгеша пришёл как раз к тем выводам, на которые будто бы нечаянно натолкнул его в последней беседе Филипп.


И в самом деле, почему бы Балору не спрятаться на пустующей квартире одного из своих "сыновей", сейчас переехавшего в камеру? Кому могло бы прийти в голову, что преступник скрывается на самом видном месте?


Вот и Жальцев подумал так же, отрядив для наблюдения дозорных, в отличие от "беспечных светлых". И очень даже возможно, оказался прав, но...


Иногда бездействие лучше любого действия. Это трудно понять, и проще всего осудить. И возможно, так после и получится. Филиппа осудят все: и Жальцев, и собственные подчинённые.


Ну да Филипп и так ведь уезжать собирался... Или не собирался? Ладно, дела сделаем, а там решим.


Подготовка проведена, наблюдение ведётся, возможные раздражители (вроде того же Алексея или Дмитрия) удалены максимально от места предстоящих событий. Можно и перекусить где-нибудь.


Филипп свернул к уже известному ресторанчику "Черное и Белое" и припарковался.


В помещении в этот час было малолюдно. Тёмных и вовсе ни одного. Филипп уселся за один из столиков, в самом затенённом углу, от души наслаждаясь такими недолгими минутами тепла и покоя. Заказал острый суп с грибами и гренками, чтобы согреться побыстрей; и запечённые баклажаны, которые понравились ему при прошлом посещении. Да, готовили здесь неплохо.


Вскоре на смартфон пришёл ещё один ожидаемый вызов.


- Добрый вечер, Григорий Денисович, - поприветствовал он главу Сарского Ночного Дозора.


- Какое там! - кажется, звонивший едва сдерживал искреннее возмущение, - Что вы там себе позволяете, Филипп Даниилович??


- Как и обещал - всё, что в голову взбредёт, - Филипп даже позволил себе улыбнуться. Бесить консервативного коллегу почему-то было приятно.


- Но это уже куда-то за рамки!.. - прямо через трубку чувствовалось, как сарский глава в негодовании шевелит своими седоватыми усами, - Изначально я выделил вам своего сотрудника на один день! А вовсе не для того, чтобы вы его к себе насовсем переманивали!


- Э-м-м-м, простите? - переспросил Филипп.


- Я вам Сазонова не отдам! Так и знайте! - не слушал собеседник.


- Подождите, я не совсем понимаю. - умудрился вставить в перерывах между сердитыми репликами Филипп, - Сегодня, в районе шестнадцати тридцати, я велел Сазонову возвращаться в Сарск. Он не возражал, и насколько мне известно, сегодня же покинул Заледеевск...


- Ну, да! А сейчас, вот, передо мной его заявление об уходе лежит! Скажете, вы ни при чём?


- Не поверите, но да.


Филипп откинулся на спинку стула и прикрыл глаза. Вновь все его строго расчерченные планы летят в трубу. И всё от того, что иные вдруг вздумывают вытворить что-то этакое. Вот что такое нашло на Дмитрия Сазонова? Неужели и правда решил перебраться в Заледеевск, поближе к Андрею Вдовину? Да с чего бы?


- Не успел вернуться, явился в Дозор, и заявление накатал. - продолжал раздраженно жаловаться Григорий Денисович, - Меня-то в городе не было. Если б он на меня наткнулся, я бы... - тяжёлое сопение, очень похожее на шуршание усов, - Другой совсем разговор бы был, вобщем. Вот, буквально, прихожу в Дозор, и нате, здрасьте!


- Подождите, - спохватился Филипп о насущном, - Сазонов сейчас в Сарске?


- Да где же ему быть, ведь только приехал? Я, вот, до него ещё доберусь...


- Григорий Денисович, - Филиппу опять пришлось перебивать, встревая между излияниями праведного гнева, - Я бы вас очень попросил до завтрашнего дня его не отпускать.


- Ну, знаете ли! Что это значит "до завтрашнего дня"? Я его и послезавтра не отпущу! И вообще...


- Это уже на ваше усмотрение. - отозвался Филипп, но слишком уж коробило его это собственническое отношение к подчинённому, очень похожее на безапелляционные манеры Гесера в таких случаях, - Если у вас наручники и ошейники в ходу - ваша территория, ваше дело. Сомневаюсь, правда, что Инквизиция и УК РФ такое позволяют. А сейчас, простите, у меня неотложные дела. И ваши разбегающиеся от чуткого руководства сотрудники в их число не входят. Приятного вечера.


Филипп отключился и бросил смартфон на стол. Зря он, конечно. Не стоит, совсем не стоит так портить отношения с соседями... С соседями? А ведь он всё ещё не уверен, что останется здесь после.


С Гесера станется, конечно же, привести уйму убедительных доводов, и целый ворох прочих мотивирующих в задуманном направлении слов, но Филипп был уверен, что свернуть его с принятого решения даже у Пресветлого не получится.


Он приступил к трапезе, не торопясь, но и особо не медля. Фёдора он обещал сменить не позже, чем через час.



Андрей


После отъезда Дмитрия, Ленка долго ходила мрачнее тучи. Потом придумала запереться у себя в комнате, и даже на предложенный горячий шоколад не отвечала. А ближе к вечеру перешла на другую тактику.


- Я хочу к дяде Диме! - принялась уросить она, - Дядя Дима хороший! Ты зачем его отпустил??


У Андрея и самого после отъезда Димы кошки на душе скребли. Как чуяли эти кошки что-то неладное. И стоило бы прислушаться к ним, к этим кошкам, ведь у иных такое просто так не бывает, вот только...


- Доча, у дяди Димы свой дом в Сарске, своя работа, и своя жизнь. Он не обязан возле нас с тобой сидеть.


- Тогда поехали к нему! - тут же придумала Ленка, - Ты сам говорил, что у нас дома нам опасно!


Ну да, и это немного странно. Сперва Филипп велел им из Лёхиной квартиры носа не казать, а тут вдруг сказал домой возвращаться. Но он ведь начальник, и иной очень сильный (иначе главой Дозора бы не поставили), и наверное, не просто так говорит, а потому что и в самом деле всё уже в порядке.


- Филипп сказал, что уже не опасно. - ответил он дочке.


- А чего ты ему веришь, как маленький? - Ленка надула губки и совсем по-взрослому сложила ручки на груди. Выглядело это потешно.


- Ну, он мой начальник, как мне ему не верить?


- Тогда давай к дяде Лёше сходим. Я с дядей Севой поиграть хочу.


Ну вот, снова здорово.


- Лена, дядя Лёша на работе.


- А ты почему не на работе? - и ехидные искры в глазах.


- Потому что у меня больничный. Я на работу только послезавтра пойду.


- Это потому что тебя тот плохой дядька магией стукнул?


- Если б стукнул, я б загнулся там же, - самокритично вздохнул Андрей, - А так-то меня по касательной задело.


- Как того мальчика, который в большую собачку превратился?


- Вот как раз тому мальчику в основном и досталось. - признался Андрей, - Он, считай, нам с тобой жизнь спас.


- Он хороший? - Ленка влезла к отцу на колени, заглядывая в глаза.


- Хороший. Чё ж не хороший-то? - Андрей попытался вспомнить в подробностях, как что происходило возле того богатого коттеджа, и могла ли Ленка увидеть в самом деле, как Фёдор оборачивался волком. - Я его знаю. Он у нас в Дозоре работает, значит - хороший.


- Тогда пойдем к нему в гости. - дочка тут же переметнулась на новую идею.


- Лена, нельзя людям досаждать. Он ведь нас не приглашал. И потом, ночь уже. Спать пора.


- Не хочу спать. - Ленка тут же опять надулась, - Хочу гулять. - и заныла, не дожидаясь ответа, - Ну паааап, пойдем погуляем! А потом, когда погуляем, я сразу спать лягу, правда-правда!


Андрей встал с дивана, на котором до того смотрел телевизор, с дочкой на руках подошел к окну. Там, в столбе фонарного света, разрезавшего ночную тьму, вновь закружились редкие крупные снежинки. Глянул на часы - одиннадцать с копейками.


- Ладно, - сдался он, - Но только полчасика! А потом сразу спать!


Они принялись одеваться. Под радостные уверения дочки, что: "Ага, ага, только полчасика!" и "Папа, ты самый лучший папа!". А так же под сыплющиеся как из рога изобилия вопросы, не всегда нуждающиеся в ответах: "А ты тоже можешь в собачку превратиться?", "А почему?", "А в кошку можешь?", "А в зайца?", "А дядя Дима может?", "А ты попросишь того мальчика, чтоб он опять превратился?"...


Так, под неуёмное щебетание дочки, Андрей покинул свою квартиру, держа её за руку, спустился по лестнице подъезда, вышел во двор, и побрел медленно, под празднично сыплющим снегом, куда глаза глядят.


Балор


Покуда Хеймдалль удалился за мальчишкой Ахилла, Балор решил предпринять ещё кое-что. 


Разумеется, Хеймдалль был бы против таких его действий, спорил бы. В итоге признал, конечно, их необходимость, но всё равно страдал бы, он ведь светлый. Зачем же его излишне беспокоить?


Арауна тоже пришлось отпустить на дежурство. Тем более (по везению ли, или по велению судьбы) дежурство ему предстояло у самого Круга. Это славно. Прочих дозорных он в любой момент сможет устранить, открыв дорогу своему отцу.


А пока Балор подумал пополнить силы. С мальчиком-оборотнем не сложилось, другие источники, вроде детского стационара, находятся под охраной Дозоров, почти все иные начеку. Но оставалась ещё пара вариантов...


Балор оделся и вышел из дома. Его маскировка работала как надо, и в ночном городе скользящую по подворотням тень ни один иной не заметит.


Адрес был ему известен ещё от Кернунна (Балор вздохнул, помянув добрым словом душу своего погибшего сына. Жаль, как жаль.), и это было недалеко. Он вынырнул из подворотни на улицу. Поморщился от света моргавшей над головой вывески с вульгарной бабой. И как люди в домах напротив спят?


Ему спать тоже хотелось, очень. Но это было то, что он себе уже не мог позволить. Ничего. Очень скоро он окажется там, где таких проблем не будет.


Под аркой напротив дежурили в машине дозорные. Балор усмехнулся. Его прежнего, того, каким он был ещё лет двадцать назад, конечно засекли бы. Сейчас же даже не почесались.


Пара проулков, поворот. Здесь.


Балор поднял голову, в окнах нужной ему квартиры темно. Да и не мудрено, ведь уже за одиннадцать перевалило. Со слов Хеймдалля хозяин квартиры точно должен быть дома, и наверняка спит.


Вошел в подъезд и поднялся по лестнице. Вот она, нужная квартира. Естественно, защищённая магически от вторжения, как любая квартира иного, да ещё и дозорного. Но что ему та защита?


Он вошел, даже не потревожив охранную сеть, стандартная дозорная отмычка Кернунна и тут пригодилась. Тихо. И сразу понял, что - никого.


Но всё равно прошел в комнаты. Чтобы понять до конца, что та самая Судьба ополчилась против него всеми своими обстоятельствами. Пустой диван в зале. Лунный свет падал через окно в дверной проём второй комнаты.


Он шагнул внутрь этой комнаты и поёжился, вспомнив рассказы покойного Кернунна. Это была детская. Детская для девочки. 


С накрытой даже во тьме явно девчачьи-розового цвета покрывалом кроватки ехидно смотрела на него фарфоровая кукла в кружевном платье.


Балор прорычал что-то невнятное, и едва смог взять себя в руки и не спалить к чертям вспышкой магии царящее здесь кремово-розовое безобразие. Последние силы следовало беречь.


В такой бессильной ярости он покинул квартиру. Оставалось попробовать последнее. У него был ещё один адрес, на котором следовало испытать удачу. 



Филипп


Он оставил свою машину в одном из дворов, и дальше пошел пешком, не то чтобы крадучись, но привлекая минимум внимания.


- Фёдор, - сказал он, подобравшись поближе, со спины, - Как дела?


Парень даже не вздрогнул, повернулся неторопливо, оборотень ведь, наверняка учуял начальника издалека.


- Андрей ушёл. Куда - не знаю. Вы ведь не велели уходить с поста. А потом приходил... этот. В квартиру поднимался...


- Тоже ушёл?


Собственно нечто в таком духе Филипп и предполагал. Странное чутье, как всегда безошибочно, вывело Вдовина из-под удара.


- Да. - Фёдор непроизвольно набычился, тяжело дыша, - Мне очень хотелось... его задержать. Но вы сказали не трогать, и я...


- Всё правильно, - Филипп поощрительно сжал плечо мальчишки, - Ты ещё недостаточно опытен, чтобы справиться с таким противником. Но главное мы узнали.


Любопытно, почему сложившиеся события так повлияли на юного оборотня, что он назначил совершенно незнакомого ему мужчину своим непримиримым врагом? Но всё же смог сдержать рвущегося наружу зверя. Молодец, умница. Ему бы проводить побольше времени с Медведем.


- Куда теперь? - спросил Фёдор.


- К Алексею. - после паузы Филипп добавил, - Впрочем, это тоже нам нужно лишь для того, чтобы подтвердить догадки.


- А потом?


- Потом... - Филипп всё ещё сомневался, что стоит взваливать на несовершеннолетнего иного такие сложные задачи, - Потом у меня будет для тебя ещё одно важное поручение. Но об этом позже.


- А вдруг он ещё к кому-то из иных пойдёт?


- Я проинструктировал Николая, и все светлые, не состоящие в Дозоре, должны сменить адреса на эту ночь.


- А тёмные?


- О тёмных должен... - Филипп хотел помянуть Жальцева, с которым успел обговорить этот момент, но почему-то не решился при Фёдоре, - должно позаботиться их руководство.


- А все дозорные или на улицах, парами, и врасплох их не застанешь; или в помещении Дозора, под защитой. Да? - поразмышлял вслух Фёдор.


Филипп кивнул.


- Подождите, - вдруг вспомнил парень, - А Лера? Она же не в дозоре, и она дома!


- Лера сейчас под самой надёжной защитой изо всех возможных. - усмехнулся Филипп.


В самом деле, компания сытого вампира, которому есть, что терять - защита не из последних.



Марина


День выдался насыщенным. И таким потрясающим! Впервые в жизни Марине было хорошо. Она чувствовала себя нужной. И защищённой, окружённой заботой. Хоть и не понимала, почему Лера так переживает за неё, и почему глава Ночного Дозора позаботился о ней (когда они встретились взглядами, там, у реки, казалось, этот иной может силой мысли, прямо сейчас, уничтожить её!).


Марина привыкла считать себя отбросом мира иных. Даже тёмные презирают вампиров, и называют их "низшими". И только отец... Нет, не отец - Балор тогда относился к ней хорошо. Вернее, ей так казалось. Потому что не с чем было сравнивать.


Сейчас же она имела возможность увидеть, как уютно среди светлых. Друзья Леры, те анимешники, к которым они вместе ходили в гости - люди, и они не знают, что Марина - вампир, что она пьёт кровь. Но светлые-то знают! И никто из них не смотрел на Марину косо. Никто не выказал презрения или опаски. И это было чудом.


Лера настояла, чтобы Марина хотя бы пока, временно, ночевала у неё. Спорить попросту не было сил. Теперь и представить себе невозможно, чтобы снова очутиться в своей холодной, одинокой квартирке.


У Леры дома кажется так приятно и уютно, словно оказалась в сказочной пещере Али-Бабы, полной невероятных сокровищ. Кругом статуэтки, плакаты, диски с анимешками! А шарнирная кукла Алукард - вообще нереальное волшебное чудо!


Кровать у Леры одна, но двухспальная, они легко умещаются на ней вдвоем. Сейчас Марина, лёжа на боку, любовалась спящей подругой, и вспоминала... размышляла...


Она должна бы чувствовать себя предательницей, за то, что выдала всю информацию об... нет, не об отце, о Балоре. Но почему-то этого не было совершенно. 


Лера сказала, что он силы тянул из детей в детском стационаре. Из детей!! А как же так можно? Разве стоит та, мифическая сказочная страна жизни и здоровья простых мальчишек и девчонок? А ещё, оказалось, что он сам, Балор, настраивал своих... тех, кого называл своими детьми, таких как Марина, друг против друга, заставлял их друг друга убивать. Или умирать, как те иные, кого раньше считали самоубийцами.


Марина не знала их, но разве это важно? Разве может любящий отец так поступать?


И снова вспомнила своего настоящего отца, который сотворил с ней такое - сделал вампиром, нежитью, низшей, кровососущей тварью...


Она вздрогнула и слишком громко шмыгнула носом. Лера заворочалась во сне, и Марина испугалась, что разбудила её. Нет, ничего.


Встала осторожно с кровати, пошла на кухню. Почему Лера с ней возится? И улыбнулась. Потому что она светлая. Самая светлая на свете.


Открыла холодильник. Здесь, на полочке, стояла картонная коробка с десятком рационов на ближайшие дни. Глава Ночного Дозора позаботился и об этом, выбив для вампирши обогащенную кровь, какую дают детям или травмированным дозорным.


Рука замерла над одной из бутылочек. Марина непроизвольно зашипела, медленно оборачиваясь. 


Перемещение заняло долю мгновения. Она уже стояла напротив входной двери, вот-вот готовая шагнуть в трансформацию. За дверью был враг. Тот, кто может причинить зло Лере! Но у него ничего не получится.


Первый слой сумрака, второй. Усиленное питание последних дней позволяло ей такое.


Здесь она и увидела ЕГО.


- Хель, девочка моя... - начал ОН неуверенно. 


Явно не ожидал её здесь застать. Тогда зачем пришёл?


Вампирша снова зашипела. От вылезших клыков во рту стало тесно.


- Я пришёл за тобой, - сказал ОН, - Сейчас я наберусь сил, и мы пойдём. Круг готов нас принять. Сегодня! Все случится сегодня!


ОН продолжал говорить, всё более вдохновляясь. Но вампирша больше не верила ЕМУ.


- Врёшшшь... - прошипела она. 


С деформированной нижней челюсти на блёклый в сумраке пол закапала слюна, пузырясь и тут же испаряясь.


- Девочка, - сам себе не поверил ОН, - ты же не тронешь меня? Неужели ты и в самом деле хочешь причинить мне вред?


И вампирша впервые увидела в ЕГО глазах страх.


- Не трогай её! - чуть шепелявя, но от того не менее страшно прорычала она сквозь клыки, - Не приходи сюда больше никогда!


- Ты гонишь меня? - всё ещё сомневался он, - Своего отца? Я любил тебя, заботился о тебе!


- Ты - убийца! - рявкнула она с такой силой, что ЕГО отнесло на прочь на добрый метр, - Придёшь ещё - убью!


Она еле сдерживалась, шевеля пальцами с вылезшими кривыми когтями. Ещё немного, и пустит их в ход. В мозгу пульсировала лишь одна мысль: ОН хочет причинить зло Лере! ОН может разрушить всё то хорошее, что связано с ней!


- Как ты можешь? - ЕГО губы трагически дрогнули, - За всё, что я сделал для тебя?


- Я тебя отпущу. - оскалилась она, ей трудно было сейчас говорить более сложными фразами, - Это - всё. Убирайся.


И он ушёл. Испугался? Кто бы мог подумать, что отец... что Балор может испугаться её, Марины, которая сама, ещё недавно, только и умела, что бояться?


Вынырнула из сумрака. Повернулась к большому зеркалу сбоку, в прихожей. От грозной твари со вздыбленными черными волосами, с покрытым костяными наростами телом, с серыми длинными когтями и грубыми буграми пока не проросших крыльев на лопатках, не осталось и следа. Просто девушка, симпатичная и уверенная в себе.


Марина улыбнулась отражению. Она никогда в жизни не чувствовала себя такой свободной и сильной.



Филипп 


Неладное Филипп подметил ещё на подъездах к Новым дачам. Начинающее сереть к утру надо всем Заледеевском небо, над достопамятным коттеджем и окрестностями так и оставалось мрачным сгустком тьмы. И вместо пушистого зимнего снежка, только что тихо падавшего на обочины с прижухшей травой, здесь сыпал мелкий, противный дождик.


Луна же, почти идеально круглая, и не собиралась покидать небосклон. Ещё немного, и ночное светило обретёт полную свою форму. Уже сейчас разница едва заметна. Казалось, она освещала целенаправленно хорошо именно сам коттедж, игнорируя округу. 


Удивительно, правда? Всего лишь спутник Земли, курсирующий вокруг неё по давно просчитанной людьми орбите, время от времени попадающий под лучи Солнца, а сколько всего на нём завязано, от научно обоснованного до совершенно мистического.


Глянул на смартфон - почти шесть утра. Замечательно. Это просто замечательно - видеть такую "заботу" от Дневного, ни единым звонком не известившего светлых коллег о приезде в город инквизитора.


Инквизитор не скрывался, и Филиппу вовсе не составляло труда различить далеко впереди, у коттеджа, переливающийся в Сумраке огонёк его присутствия, неприятно бледный, порождающий где-то в душе иррациональное беспокойство. Филипп не задумывался над вопросом - только ли ему одному так не по себе в присутствии инквизиторов. 


Присутствовали здесь, разумеется, и местные тёмные. Сам Серапин? Ну надо же. Снизошёл ради инквизитора до насущных дел? Жальцев с ним. Ещё трое. Дозорные?


Филипп сейчас тоже и не думал скрываться. Припарковался неподалёку (у ворот самого коттеджа стояли три авто, и встать туда не получилось бы).


Инквизитор, Серапин и Жальцев стояли тут, у ворот, пока обсуждая что-то и не торопясь входить. Филиппу не удивились, будто заранее договорились с ним о встрече.


Серапин был в короткой дубленке нараспашку. Чёрная водолазка совсем скрадывала и без того короткую шею, ещё сильнее придавая ему вид "предпринимателя" из девяностых. Дождевые капли застревали в ёршике волос.


Из-за локтя главы Дневного выглядывал, посвёркивая стёклами очков Евгеша, с готовностью к любым указаниям взирая на босса снизу (статный Серапин был на голову выше Жальцева).


Инквизитор оказался Филиппу незнаком. Сухощавый, безликий, аккуратно коротко подстриженный, в простой куртке и брюках. Уж на его-то голову ни одна дождевая капелька не упала, все скатывались, не долетая, по наколдованному защитному куполу. Глянул на подъехавшего изучающе.


Филиппу с детства был знаком этот взгляд. Каждый иной, знавший о его происхождении смотрел так, с любопытством и недоверием, старательно при этом вежливо пряча и то, и другое.


- Филипп. - пробубнил Серапин, будто не виделись они не дольше нескольких часов, - Долго едешь. Иди сюда.


- Доброе э... утро, Филипп Даниилович. - сказал инквизитор с легким, едва заметным акцентом, - Моё имя Вильгельм. 


- Добро пожаловать в Заледеевск, - не удержался Филипп, - Не ждал вас так скоро, а то отложил бы все дела.


- Ну-у... - протянул инквизитор, неодобрительно качнув головой, - Скажем так, не самое подходящее время суток для визитов, но... Предоставленные Дневным Дозором данные сумели заинтересовать моё руководство.


Дневным, конечно. - подумал про себя Филипп, - Ночной ни при чём. Хотя, вполне в духе тёмных.


- Расследование проводилось совместно с Ночным Дозором, - заметил Евгений Жальцев, сделав это, впрочем, таким снисходительным тоном, что в сказанном возникали солидные сомнения.


- Разберёмся. - с профессиональным пафосом отозвался инквизитор. - Пройдёмте.


========== Часть 42 ==========


Инквизитор весьма небрежно осмотрел "Круг" в подвале, зафиксировал некие показатели на каких-то специальных амулетах, и предложил обсудить всё в более приятной обстановке.


"Более приятной обстановкой" вышла гостиная, просторная, в стиле всего особняка роскошно обставленная, вся в псевдо-антикварной мебели, статуэточках, с огромной люстрой в электрических свечах и хрустальных висюльках, тяжёлыми с золотом портьерами, и плазмой едва ли не во всю стену. Ого, здесь даже рояль поместился.


К их приходу был накрыт стол на четверых. Впрочем, богатые яства из ресторана Филиппа волновали мало. Евгеша, кажется, и вовсе завтракать не собирался, прикидываясь изо всех сил маленьким, незаметным, оказавшимся за хозяйским столом чисто случайно, впрочем делал это с присущим ему достоинством холопа при именитом барине. 


Угощались в основном Серапин и Вильгельм, и пока обсуждали совершенно посторонние вещи, вроде погоды в Каннах и недавних кадровых перестановок в Дневном Дозоре Италии. Оказалось, Серапин способен вполне себе нормально общаться, без панибратства, временами на грани хамства, чинно, грамотно и вежливо. По крайней мере, именно так он вел себя в обществе инквизитора.


Филипп мало слушал, говорил ещё меньше. То, что ему хотелось, он уже извлёк из этой болтовни. Например, что Вильгельм и Серапин шапочно знакомы давно. Что конкретно Вильгельма изо всего штата Инквизиции рекомендовал пригласить Завулон. А уж о том, что между Всетемнейшим и Вильгельмом прежде были какие-то дела, и что именно на мельницу вовремя подсуетившихся тёмных, образно выражаясь, и польётся вся вода в виде инквизиторских милостей, он сам догадался, да и не составляло это большого труда.


Больше волновало то, что где-то здесь, в доме, наверняка присутствует один из оставшихся "сыновей" Балора, готовый вот-вот проявить себя. И кто это из троих тёмных дозорных пока неизвестно наверняка даже Жальцеву. Тем более, Филипп ни одного из них пока не увидел.


Насытившись, инквизитор приступил к "раздаче пряников".


- Ну что же, я вижу, с вашей стороны проведена основательная работа, - обратился он в первую очередь именно к Серапину. Евгеша от этих слов вильнул в сторону Филиппа чуть виноватым взглядом, - Место и впрямь любопытное. Здешняя сумеречная аномалия нуждается в серьёзном изучении и охране. И я думаю, имеет смысл поручить это Дневному Дозору Заледеевска. Разумеется, со стороны Инквизиции будут выделены все необходимые для этого ресурсы.


Серапин важно кивнул, отчего показалось, что шеи у него и вовсе не стало, а округлая, стриженная голова погрузилась в плечи:


- Я составлю список всего необходимого, - ответил он, - Кое-что уже вписано.


И скривил губу в сторону Евгеши. Тот кивнул с кроткой улыбкой, и извлёк невесть откуда тоненькую пластиковую папку, тут же протянув её инквизитору.


Вильгельм принял, мало глядя на Жальцева, и воспринимая его, похоже, всего лишь как дополнительную конечность главы Дневного Дозора. Пробежал глазами по имеющимся в папке трём листкам. Кивнул.


- Пожалуй, все эти вопросы вполне решаемы. - и наконец обратился к Филиппу, - Что же касается Ночного Дозора города Заледеевска, то я надеюсь, Филипп Даниилович, вы понимаете, что следует оказывать коллегам всяческую поддержку. Дело-то не шуточное.


- Разумеется. - серьезно ответил Филипп, хотя вся эта ситуация его очень развлекала, - Если такова воля Инквизиции, - покачал головой, - Пусть и не вижу особой ценности в данном объекте. Разве что, кроме музейной.


- То есть? - приподнял бровь инквизитор. А Серапин сурово воззрился на "коллегу".


- Судя по результатам изучения этого места Ночным Дозором, здесь имеет место быть всего лишь оставленное "далёкими предками" заклинание неизвестного характера, - и видя растущее недоумение собеседника, добавил, - Вы же не думаете в самом деле, что это портал в иное измерение с эльфами и единорогами?


Евгений тихо-тихо кашлянул и потупился, наверняка вспомнил свои же слова об этом в разговорах с Филиппом.


- То есть... - инквизитор глянул на Серапина, - Подождите, но ведь судя по отчётам...


- Простите, я отчёты Дневного Дозора не читал, и судить о них не могу, - сказал Филипп, - Но по моим выкладкам получается, что здесь находится нечто вроде магического накопителя, использовавшегося древними. Батарейка. Ритуалы проводились именно для сбора магической энергии со жрецов и паломников. А видения, вроде портала в некий фэнтезийный мир - что-то вроде побочного эффекта. Или продуманного бонуса за принесённую жертву - вроде иллюзии исполнения желаемого. В любом случае, снять накопленное и унести, не составит особого труда. А само по себе место ничего не стоит. Хотя... - он склонил голову на бок, будто бы размышляя, - Сам этот вот круг из древнего бетона, с нанесёнными на него рунами я бы, например, в местный музей отдал. Это... хорошо поддержало бы экономику города за счет туризма. Для пущего размаха можно бы было и прямо здесь обустроить местный Аркаим, раскрутить информационно... Я понимаю, вряд ли Серапин Миронович согласится сносить этот прекрасный дом... Но в том, что Дневной Дозор способен позаботиться о сохранности этого места, я уверен.


Глава Дневного сощурился на Филиппа, тяжело, с трудом пряча злость. Потом глянул на Жальцева. Но Евгеша лишь недоумённо моргал, не торопясь опровергать.


- Филипп Даниилович, вы отдаёте себе отчёт, что ваши слова будут включены в мой... отчёт, - инквизитор кхекнул, поняв, что запутался.


- Да, конечно, - ответил Филипп, - можете к нему и мой... отчёт присовокупить.


- Где же отчёт-то? - желчно спросил Серапин.


- В офисе Ночного Дозора, разумеется, - спокойно ответил Филипп, - В моём кабинете. Если бы я был извещён о нашем госте, - он вежливо кивнул инквизитору, - то непременно прихватил бы его с собой.


- Вас... не известили? - удивился "серый", - Тогда с чем же вы приехали сюда? В такую рань?


Серапин от минуты к минуте становился всё мрачнее, ещё не вполне понимая, что происходит, но уже чуя неприятности.


- Работа такая. - ответил Филипп, - Есть информация, что здесь, возле этого места должны сегодня объявиться иные, подозреваемые в многочисленных преступлениях... - он обратился к Серапину, - Ну, совместное расследование по "делу самоубийц", вы же в курсе? - вернулся вниманием к инквизитору, - Ведь вам в отчёте про это указали?


Вильгельм рассеянно поморгал на Серапина, спрашивая почему-то у него:


- Я так понимаю, что веские доказательства таким теориям имеются?


- Имеются, и не мало, - ответил Филипп за молчащего главу Дневного, - Например, рождённые в районе иные, как и прожившие здесь много лет, приобретают довольно любопытные изменения в ауре. Если рассмотреть подробнее, каждый из местных иных слабо ориентирован на определённый полюс. Каждый может быть как светлым, так и тёмным. Либо и тем, и другим сразу. И упомянутый мной глава преступной организации Балор умело этим пользовался.


- Что вы имеете в виду? - инквизитор медленно повернулся к светлому собеседнику.


- Я уже по приезде в город заметил это, но всё не мог никак... - Филипп очень правдоподобно насупился, подбирая слова, - сформулировать. Сейчас же мне пришло в голову, что происходящее с ними сродни... изменениям в ауре иного, ставшего... инквизитором. Простите, если слишком... буквально. - он прищурился на Вильгельма, - Вы ведь тёмный, да? Изначально? Извините, если затронул не очень... позволительную тему.


- Да. - скупо обронил инквизитор.


- Да. - повторил Филипп, - Но сейчас это очень сложно понять. Слишком много различной магии в вас... намешано. Так же и здесь. Балор, знакомый с особенностями местной среды, пользуется обеими сторонами Сумрака. И обучил тому же своих... "детей".


- То есть, вы считаете, - процедил инквизитор, теперь уже глядя в стол, между своими, лежащими на белоснежной скатерти ладонями, - что здесь вскоре должно быть совершено преступление? - и резко вскинулся на Филиппа фирменным инквизиторским взором, пронзающим насквозь.


- Вильгельм, - встрял Серапин, резко понизившимся до гулкого баса голосом, - Эти дела совсем к "Кругу" не относятся. Чего мух с котлетами мешать? Аномалии отдельно, а нарушители Договора отдельно.


- Но если аномалии нет как таковой... - начал серый.


Серапин, забыв о недавней подчёркнутой вежливости, перебил его:


- Вы ж сказали, что изучать надо ещё. Вот и изучим. - он хрипло кашлянул с намёком, бросив мрачный взгляд из-под бровей на Филиппа, - А это всё - предположения. Пока.


- Я хотел бы увидеть ваш отчет, - сказал Вильгельм Филиппу, проигнорировав слова главы Дневного Дозора, немало задев его этим.


- Разумеется. - кивнул Филипп.


Серапин, прожигая его ничего хорошего не обещающим взглядом, начал медленно подниматься.


И вот тут грохнуло где-то за пределами коттеджа так, что стены дома качнуло, а на столе звякнула посуда. Филипп с сожалением понял, что лишился своего новенького авто, к которому и привыкнуть толком не успел.


Изо всех четверых никто не проронил ни слова. Здесь больше не было тёмных и светлых разных уровней силы и разных интересов. Остались лишь дозорные и инквизитор, готовые к делу.


Всё так же молча, торопясь, но не суетясь, они поспешили выйти на крыльцо. Так и есть. Автомобиль Филиппа, отлетевший от взрыва к самой стене дома через дорогу, полыхал всем своим искорёженным остовом, обильно коптя и опаляя кладку недостройки. Пытаться спасти хоть что-то смысла уже не было.


Серапин рыкнул что-то Евгеше. Евгеша крикнул куда-то в сторону пару слов. Двое тёмных дозорных пронеслись мимо с огнетушителями, выскочили из дома, под мелко-моросящий дождь, за кованую решётку ограждения, принялись поливать белопенными струями горящие обломки.


Инквизитор поднял брови чуть удивлённо, и Евгеша не преминул пояснить:


- Применение магии в данном случае нецелесообразно. Фон от, - бросил быстрый взгляд на Филиппа, - сумеречной аномалии и магического ограждения участка способен исказить любое воздействие неизвестным образом.


- Нарушение периметра есть? - Филипп почти не спрашивал.


Но Жальцев отрицательно мотнул головой.


- Третий дозорный где? - задал Филипп ещё один очень насущный вопрос.


Все четверо переглянулись. Первым внутрь дома, догадавшись, рванул инквизитор. За ним поспешил Серапин, Евгений вежливо отступил в сторону уступая путь начальнику. Филипп придержал его за рукав серого пиджака:


- Нарушение периметра? - ещё раз спросил он.


Металлически лязгнув, захлопнулись кованые ворота, отрезая путь к возвращению во двор для уже покончивших с тушением дозорных. Очень напряженный Евгеша, оценив это, резко обернулся к Филиппу.


- Это вы перекрыли защиту? - с надеждой спросил Филипп. 


И вновь не получил ответа. Впрочем, всё и так было понятно - нет. Соглядатай Балора впустил всю компанию злоумышленников в дом, как раз в тот миг, когда тёмные дозорные побежали тушить машину, а хозяева дома и гости отвлеклись на происшествие. Сейчас защитное поле восстановлено, но только за тем, чтобы исключить из возможной драки двоих сильных тёмных иных. Одного из оставшихся за забором Филипп узнал - тот самый Михей, с серьгой в ухе, что провожал его до подвала в Дневном Дозоре.


Пожалуй, можно уже не спешить.


Евгений всё же отрицательно мотнул головой на его вопрос, но произнёс только:


- Зря вы...


В глаза Филиппу он предпочитал не смотреть. Необоснованное чувство вины проснулось на миг и тут же угасло. Эту игру в то, кто кого подставит первым, не он начал. Мы ведь не друзья, и даже не союзники. Просто пытаемся вместе разрешить одно непростое дело.


Всё же, они прошли в дом, направляясь по коридорам к двери подвала. Здесь колдовал над запертой дверью сам Серапин, вполголоса ругаясь и потея. Понятно. Балор уже у "Круга". Вошел, и дверь за собой запер. Силён, сволочь.


Зазвонил Смартфон Филиппа. Он ответил на вызов, отстав от Евгеши на пару шагов.


- Сколько? - спросил он в трубку.


- Как вы и говорили. - ответил Фёдор, - Этот мужик, Степан и Сева.


Евгеша обернулся. Разговор он слышал. Но подслушивал лишь потому, что Филипп не стал закрываться, а это было равнозначно включению "громкой связи". Слышной, впрочем, лишь им двоим.


- Сева как?


- Жив. И вроде, даже не под воздействием. Но спокойный такой.


- Ясно. Ты где?


- На заднем дворе, у сосны. Мне войти? - оживился Фёдор.


- Нет. - Филиппа всё ещё тревожила правомочность использования в своих целях малолетнего оборотня. Но игра уже начата, отступать поздно, - Если кто-то из троицы попытается покинуть дом, попробуй задержать. Но не рискуй излишне. Ты мне живым нужен.


- Принято. - по-взрослому отозвался парень, и отключил связь.


- Стало быть, всё-таки Всеволод Акимов? - переспросил Евгений, делая шаг назад, приближаясь к Филиппу. Потуги начальства его ничуть не волновали.


- Сомневаюсь, - ответил Филипп, - Но Балор, как видно, уверен.


- Тогда кто? - начал Евгений, и замолк.


Пол под ногами начал медленно, противно вибрировать.


"Если хочешь ты войти в Круг возьми с собой двух спутников оделённых силой. Вот первая жертва. От крови жреца проснется Круг. Вот вторая жертва. После дай руку и войди в Круг. И тогда получишь ты то что заслужил."


Филипп перебирал в памяти руны из книжки, похожие местами на загадку в духе "казнить нельзя помиловать", поскольку со знаками препинания у далёких предков (или у Семаргла) явно было туго. Насколько точно он разгадал смысл? И что станет с человеком, попавшим в Круг?


- Как нам войти? - спросил он Евгения.


Тот мстительно сверкнул стёклами очков:


- Можем просто подождать, пока всё не кончится. Если никакого портала нет, то никуда они и не уйдут. А может, ещё и на СИЗО сэкономим. Там и так в последнее время слишком людно.


Шутник.


- Там человек, - напомнил Филипп, - Один из тех, кого Дозоры призваны защищать.


- И которого походя используют двое светлых в своих целях, - и ядовитая ухмылка вдогонку.


- На совесть мне позже будете давить, хорошо? - холодно ответил Филипп.


- Буду, - кивнул Евгеша.


Он поманил Филиппа за собой, куда-то в обход широкой лестницы, ведущей на второй этаж, совсем с другой стороны от копошащихся Серапина и Вильгельма.


- Сумрак. Второй слой, - полуобернувшись бросил он, - Справитесь?


Филипп только покачал головой на подколку.


Запасной вход в подвал оказался прямо за нелепым фонтанчиком с маленьким фавном. Первый слой. Второй.


Потрясающе. Филиппу хотелось проморгаться. Как, каким образом новенький особняк на втором слое сумрака сохранил свои очертания почти без изменений?


- Издержки аномалии, - догадавшись о его недоумении, быстро пояснил Евгеша, - Той самой, которой - нет.


Выныривая в реал, Филипп услышал, как где-то сбоку глава Дневного и инквизитор всё-же справились с запором и тяжело потопали вниз по ступеням. Он не сомневался, что путь им тоже открыл Жальцев, уже оказавшийся внутри дополнительной защиты Круга.


К Кругу они вывалились одновременно, все четверо. Замерли, оценивая обстановку.


По самому краю бетонной плиты, по всей окружности, сияло синеватыми сполохами ещё одно магическое ограждение, не новодел, а установленное некогда создателями этого места. Ритуал начался. Те, кто участвует в его проведении, уже внутри. Лишние здесь были не нужны.


Инквизитор схватился за свой смартфон, но тут же с досадой бросил его назад, в боковой карман пиджака. Связи не было. Начал пробовать одну за другой какие-то инквизиторские штуки, амулеты связи. Только они, бесполезные здесь, сгорали или оплавлялись, уничтожаемые Кругом, почуявшим чужую магию.


- Чувствуете, Филипп Даниилович? - спросил у плеча Евгеша.


Тут не почувствуешь, пожалуй. Все известные законы физики бесились, меняясь местами, делая воздух в подвале жидким, а небо над домом - твердым. И не будь они иными, неизвестно, выжили бы в этой свистопляске или нет. Ох и туго придется бедному Фёдору!


Всё-таки первый слой Сумрака. Причем, провалились они сюда без усилий и желания.


Возле самого Круга, в Сумраке, всё сразу изменилось. Исписанный вплавленными закорючками камень сменил цвет на бордово-коричневый, и больше не светился. Оставшиеся за его пределами инквизитор и дозорные с удивлением оглядывались.


Ноги утопали в зелени травы летнего луга. Вдали, по краю поляны росли высокие деревья неизвестных пород. Ветер нёс запах цветов и близкой реки. Вроде, даже птицы кричат где-то вдалеке.


В центре Круга, существенно прибавившего в диаметре, здесь, в Сумраке, стояли четверо. Все они пытались прийти в себя и начать соображать в неожиданных условиях. 


Всеволод с детским удивлением хлопал глазами, осматривая высокое, удивительно голубое небо и кроны деревьев. Никто его не держал, никто на него не воздействовал. Он старался держаться поближе к Степану, кажется, вполне доверяя ему.


Балор вид имел немного потрепанный и помятый. Бессонница и отсутствие подпитки давали о себе знать. Но всё ещё силён. Слишком силён.


Третьего, того самого тёмного дозорного Филипп не знал. А вот Евгений прищурился на него, без особого удивления, скорее с интересом исследователя. Заметил для одного Филиппа:


- Тёмный и светлый. Ну конечно! Двое спутников должны иметь разные полюса силы...


Балор обернулся, обнаружил вторгшихся иных, и повелительно бросил что-то своим "сыновьям". Тёмный ринулся к Всеволоду. Парень сразу встряхнулся, и глянул недоуменно на Степана, в светлых глазах наконец мелькнул страх. Он что, в самом деле не знал, зачем его сюда привели?


Балор торопил. Степан, странно усмехнувшись, возразил что-то вроде "не смогут".


Филипп и сам понимал, что они четверо, даже все вместе, не в силах помешать ритуалу. Круг просто не пустит их.


- Рыков, а ну назад! - заорал Серапин, - Иди сюда, живо! Шкуру спущу!


Но результат был совсем не таким, на который рассчитывал суровый начальник. Стоящие в Круге ещё больше заторопились. Тёмный - Рыков, выходит - дёрнул Всеволода за запястье, ближе, к центру, на котором было что-то выбито (Филипп пригляделся изо всех сил, ему показалось, что это - большой отпечаток ладони). Акимов заартачился, вырываясь. Но за другую руку его надежно держал Степан.


В руке у Балора оказался нож, обычный охотничий нож. Он полоснул вдоль по запястью Всеволода острым лезвием. Парень вскрикнул. А Филипп позволил себе выдохнуть - убивать единственного известного Балору потомка "жреца" в его планы не входило.


Дергающийся в крепких руках дозорных Всеволод наконец заметил четверых иных, замерших за пределами круга. Заметил и опознал лишь одного. Он не кричал, не просил о помощи, просто смотрел прямо на Филиппа. Не на кровь, стекающую с собственной руки на холодный камень, не на приведшего его сюда Степана, и уж тем более не на кого-то из остальных. Закрыл глаза, зажмурился, стискивая зубы, опустил голову, занавешивая лицо прядями отросших светлых волос.


Балор приказал своим спутникам ещё что-то. Тёмный послушно отступил, выпуская из рук Всеволода, тут же бессильно оползшего на камень. Только Степан не торопился выполнять приказ. Быстро стянул с себя белую рубаху, присел рядом с человеком, и наскоро перемотал рубахой порезанное запястье.


- Хеймдалль! - окликнул его Балор.


Тот встал, выпрямляясь, усмехнулся "отцу". И вдруг с силой толкнул Балора в грудь, роняя спиной на камень. Следующим упал плашмя бросившийся было на него тёмный. Они ворочались на гладкой поверхности, но встать почему-то не могли, будто придавленные к Кругу неведомой силой.


Степан-Хеймдалль стоял над ними, холодный и равнодушный. Мощным торсом, больше не скрытым одеждой, стальным блеском глаз, уверенной позой, сейчас и впрямь очень похожий на кого-то из древних богов. Сильный порыв горячего ветра облизал стоявших за пределами Круга, а после набросился на светлого в его центре. Взлохматил, а затем заботливо пригладил короткие русые волосы. Степан глянул в небо над головой.


- Именем Инквизиции! - наконец очнулся потрясённый всем произошедшим Вильгельм, - Приказываю остановить ритуал и выйти из Сумрака!


Степан на это лишь глянул насмешливо. Медленно присел, и приложил ладонь к залитому кровью отпечатку.


Чего же ты хочешь? - подумал Филипп, - Зачем провернул всё это? Продуманно обошел и подставил Балора, обманул Всеволода. Это если не вспоминать, как ввел в заблуждение и Ночной Дозор, назвавшись именем давно мёртвого иного. Светлый? Или как у многих здесь, твой Свет с Тьмой пополам? Чего ты хочешь?


Степан будто услышав его мысли (а может и вправду услышав?) в последний раз поднял голову и посмотрел на него.


- У тебя была мечта когда-нибудь? - крикнул он, перебивая крепнущий, гудящий над головой ветер, медленно перерастающий в воронку чёрного смерча, - Настоящая? За которую жизни не жалко?


- Своей? Или чужой? - крикнул в ответ Филипп.


Степан не отозвался, отвел взгляд. Нарастающий грохот сделал все ответы не важными. Смерч Сумрака прорывался наружу, в реальность, кроша, перемалывая всё, что попадалось на пути.


Филиппу показалось, что поверхность под ногами, чуть подрагивая, поднимает их вверх, вырастая из подвала, ближе к поверхности земли.


- Да что вы стоите?? - возмутился Инквизитор, - Серапин Миронович, ваша территория! Филипп Даниилович, что происходит??


- Круг выполняет свою функцию, - громко пояснил Филипп, - заслоняя лицо от порывов ветра, - Советую поставить на всякий случай личную защиту.


Без особого сожаления он подумал, что Серапин всё-таки лишится этого роскошного дома. А вот сосну жаль.


Круг сметал, поднимая вверх всё лишнее, то, что не успело защититься, отступить. Не было больше ни луга, ни деревьев. Через пыльную пелену мелкого крошева, недавно бывшего домом, проступал приусадебный участок с раскисшими от дождя клумбами. Высоко-высоко светила нереально крупная полная луна, рисунок на ней казался красноватым. Фёдор, где же Фёдор?


Огненные сполохи пробежались по земле от центра к краю, на миг заслонив собой то, что происходило в центре.


Одновременно со спины раздался грохот. Филипп обернулся. Кованые ворота, совсем недавно надежно запертые, протаранила насквозь белая "Тойота". Следом за машиной ломанулись внутрь Михей и его напарник.


Только было уже поздно.


Ветер внезапно стих. Труха, оставшаяся от двухэтажного особняка, рухнула вниз, покрывая всё грязно-черным слоем. Защита не подвела предусмотрительно выставивших её глав Дозоров и инквизитора. Запоздалые щепки застучали по белой поверхности машины.


Из "Тойоты" быстро выбрались четверо светлых: Андрей, Дмитрий, Алексей и Николай. Кажется, готовы были сорваться с места, но поняли, что уже поздно что-либо делать. Только Николай присвистнул и покачал головой.


Филипп выдохнул и огляделся более тщательно. В самом деле, площадка Круга неведомой магией приподнялась на уровень фундамента дома.


- Вашу мммать! - со смаком выругался Серапин. И задумчиво умолк.


Вильгельм опять терзал свой смартфон в попытке связаться хоть с кем-нибудь из своих.


Единственным, кто начал действовать сразу по установлении затишья, был Евгений. 


- Эксперимент, очевидно, неудачный. - вполголоса прокомментировал он всё произошедшее. И стал отдавать короткие приказы подскочившим к нему тёмным дозорным. Те ринулись к центру Круга, не без опаски, вороша ботинками труху, пытаясь найти хоть кого-нибудь.


Филипп подумал, что светлым дозорным тоже неплохо бы принять посильное участие, раз уж они здесь. Подозвал их поближе, отдал распоряжение. Только Андрею велел оставаться рядом.


Крикнул в сторону на удивление уцелевшей сосны:


- Фёдор, иди сюда!


Тёмная поверхность у самых корней зашевелилась, приподнимаясь на четыре лапы, оказываясь вовсе не ворохом повсеместных теперь здесь останков дома, а здоровенным мохнатым волком.


Волчара пустил по шерсти от загривка и по спине волну брезгливой дрожи, тряхнул лобастой мордой, освобождаясь от остатков мусора. Потрусил, старательно обходя Круг, ближе к Филиппу.


- Эт-то ещё кто? - оторвался от бесполезного смартфона инквизитор.


- Фёдор Телеш. Маг-перевертыш. Дозорный. - вежливо представил подчинённого Филипп.


Евгений на это негромко фыркнул, выражая недоверие произнесённому определению. Фёдор, проходя мимо тёмного, неприязненно оскалился и коротко рыкнул. Замглавы Дневного предпочел отступить на пару шагов.


- Так что вы тут делаете? - спросил наконец Филипп у Андрея.


Тот скромно помялся, переступил неловко с ноги на ногу, словно загораживая что-то от подошедшего зверя. Волк же, наоборот, принюхался, пытаясь сунуть нос Вдовину куда-то за локоть. Хотел показать, что не опасен? Что свой?


- Ну... - начал Андрей, - Мы... Я гулял. А потом позвонил Лёшка, попросил забрать его с дежурства. Я поехал. А там Коля вместе с ним. Тоже после дежурства. Мы хотели ехать уже, но приехал Дима. Он... документы привёз. Хочет у нас работать.


- Это во сколько же он приехал? - поинтересовался Филипп. - Сильно сомневаюсь, что в Сарске даже секретари круглосуточно работают.


- Он меня искал. - смущённо пояснил Андрей.


- И каким же образом нашёл? Дайте догадаюсь - компас всё ещё при нём?


Волк то ли хрюкнул, то ли рыкнул. Наверное, это должно было изображать смех.


- Так зачем вы сюда приехали? - ещё раз уточнил Филипп.


Но получить ответ не успел.


- Ребята! Скорую вызовите кто-нибудь! - крикнул Алексей.


Он нашёл первого из пострадавших в ритуале - Всеволода.


- Ох, ё-моё! - встрепенулся Андрей, и кинулся в Круг.


Сперва показалось - чтобы помочь Алексею. Но не задержавшись рядом с ним, обрулив и приподнимающегося Дмитрия, и настороженно дёрнувшегося в его сторону Михея, устремился куда-то ближе к центру. 


- Андрей! Назад! - попытался Филипп. И замолчал. Всё-таки, в чужие судьбы не ему встревать. Хотя, Сумрак свидетель, он пытался.


Вдовин вдруг, запнувшись, растянулся ничком, лицом в грязную труху. Заворочался, отталкиваясь на вытянутых руках.


Из-под покрывавшей Круг трухи, слабо ворочаясь, сутуля широкую спину, поднималась на ноги рослая мужская фигура. И Филипп не мог бы сейчас сказать с точностью - кто это. Одно точно - иной. Но под ровным слоем покрывавшей его грязи нельзя было определить внешность. А изгвазданная язвами аура пестрела как Светом, так и Тьмой.


========== Часть 43 ==========


Заледеевск, сентябрь


- Ну, давай, выкладывай, - сказал Серапин, едва опустившись в свое громоздкое кресло.


Евгеша тайком поморщился. Его "начальник" очень уж переборщил с терморегуляцией в кабинете. Во мгновение воздух стал сухим и жарким. Евгеша же не любил жару. Он осторожно, ловко, ненавязчиво снизил насыщенность хозяйской магии до более-менее приемлемого уровня. Сел в другое кресло, ближе к окну.


Серапин всё-таки уловил его манипуляции, сказал с легким упрёком:


- Мог бы и локально атмосферу подправить. Ну холодрыга же, чё ты? А я как на Колыме намерзся, никак отогреться не могу.


- Прошу прощения.


Евгеша поспешил исправить положение, поступив как было рекомендовано. Так вышло даже лучше. Для одного себя созданный кокон комфортной прохлады надежно ограждал от царящей в кабинете жары. Пусть себе шеф развлекается.


- Ну так чё? - напомнил Серапин, - Чего ты там этому светлому сунул? В папочке? Не многовато для разгона?


Евгеша неопределённо покрутил в воздухе костлявой кистью:


- Немного. Скорее для видимости. Посмотрим сперва, как он себя поведет.


- Про самого-то что скажешь?


Серапин по опыту знал, что на такие серьёзные вопросы Евгеша отвечает далеко не сразу, а только конкретно подумав, и в ожидании ткнул пальцем в кнопку связи с секретаршей:


- Верка, кофе налей.


- Бренди капнуть, Серапин Миронович? - услужливо прожурчал мягкий женский голосок.


- Валяй.


Евгеша неодобрительно нахмурился. А ликера, выпитого только что в кафе, на встрече с новым главой Ночного Дозора, ему не хватило? Ну да, что шефу до его неодобрения...


Секретарша вошла буквально через полминуты, неся на подносике две массивные дымящиеся кружки. По аромату пара одной из них можно было сказать, что бренди туда отнюдь не капнули, а бухнули с размахом. Она и досталась главе Дневного Дозора. Тот довольно откинулся на спинку кресла, обняв кружку обеими ладонями с большими, хваткими пальцами.


Ведьмочка-секретарша, выглядевшая довольно юной, миловидной, аппетитных форм, в полупрозрачной белой блузке и короткой серой юбочке, в туфельках на каблучке, успела хорошо изучить вкусы своего шефа. Поэтому, впридачу к кружке, на стол перед ним была сгружена маленькая, плоская бутылочка с тем самым бренди, на случай, если захочется добавить.


Евгеша, которому досталась вторая кружка, вовсе без бренди, вежливо, но безразлично кивнул секретарше. Ему, в отличие от главы Дозора, было совершенно наплевать на то, как она выглядит, и присутствует ли вообще. Ведьмочке, как женщине, такое отношение порою было очень обидно, и она утешала себя мечтами, как подольёт однажды этому Жальцеву в питьё что-нибудь... этакое. Чтоб помучился. Чтоб место своё понимал.


Евгеша, разумеется, знал об этих мечтах. Знал и о том, что они так мечтами и останутся. Ведьмочка тоже это знала, но такие фантазии здорово её развлекали. В этот раз, например, она представила, как Евгеше достается вместе с кофе приличная доза тошнотного зелья. Чтоб на неделю слёг, не меньше...


Когда секретарша вышла, Евгеша отодвинул от себя кружку с кофе, и сказал:


- Отправь меня к нему.


- Что, так всё серьёзно? - Серапин наморщил узкий лоб, отчего брови почти слились с низкой линией роста волос.


- Хочу поближе на него посмотреть. - добавил Евгеша, сосредоточенно о чём-то размышляя.


Серапин насмешливо хмыкнул. Евгеша глянул на него сердито.


- Если тебе так уж хочется, - сразу утративший весёлость Серапин долил из бутылочки в свою наполовину опустевшую кружку, - Думаешь, будет с него толк?


- Будет или нет... Думаю, нашим планам он не помешает. А если повести себя правильно, даже поспособствует.


Серапин недовольно поморщился:


- Ты не умничай, ты рукой покажи.


- Филипп Кларенс - иной не простой, - медленно проговорил Евгеша, - Да и не может он быть простым, при таких... предках. С виду он всего лишь Гесеровская марионетка... миленькая фарфоровая статуэточка, из тех, что по слухам у Пресветлого в шкафу стоят, в кабинете. Этакий символ престижа Ночного Дозора. И внутри у него, с виду, ничего нет, как у той статуэточки. Да только это - личина, маска. Ширма. А вот, что за всем этим стоит, мне очень хотелось бы посмотреть.


- Ой, да знаю я таких, - уверенно оборвал Серапин, - Как ты говоришь - статуэточка? Вот! Постоит с полгода, на другое место переставят. Надо ли тебе на него силы тратить?


- Посмотрим. - Евгеша бросил острый взгляд на шефа, и повторил, - Отправь меня к нему.


- Ну отправлю, отправлю, - отмахнулся тот, - Раз уж так тебе хочется. Развлекайся.



15 ноября. Филипп


Первым от ступора очнулся Евгеша.


- Все прочь из Круга! Назад! - что есть мочи заорал он.


Его приказу поспешили последовать все дозорные, включая Алексея с бесчувственной ношей на руках. 


Кроме Андрея. 


Вдовин, будто оглушённый, медленно, вяло шевелясь, поднимался, сперва на четвереньки, потом, осторожно опираясь одной рукой о каменную поверхность Круга - на ноги. Оглядывался потерянно, что-то ища.


Филипп, наблюдавший это, едва не застонал вслух от негодования. Рукав куртки Андрея при падении задрался, и обнажённым запястьем, очевидно, его угораздило напороться на какой-то из обломков бывшего дома. Теперь вечно неловкий дозорный то пытался зажать порез второй рукой, то ею же потирал испачканное лицо.


Другой иной, тот самый, только что воспрявший из обломков, и перепугавший всех своим воскрешением, медленно поднял голову, очарованно рассматривая так и не собирающуюся прятаться огромную, круглую луну на лишь едва-едва посеревшем небе.


Инквизитор Вильгельм попытался было вновь применить что-то из своих штучек, но у него ничего не вышло. Странный энергетический купол, вмиг накрывший Круг, не пропускал внутрь себя ничего. 


И никого. Это выяснилось, когда Серапин попробовал турнуть туда очень недовольного этим Михея. Приказ, впрочем, Михей честно попытался выполнить. Но опять же, дальше границы Круга проникнуть так и не смог.


Филипп задумался. Михей - тёмный, не потому ли Круг отторгает его, что в этом уравнении он совсем лишняя переменная? А вот что будет, если попытается войти светлый, тот самый недостающий в процессе элемент?


Мелкий, липкий дождь тем временем, коротко перевалив через стадию такого же мелкого снега, вдруг обратился колючим градом, царапая незащищённую кожу, застревая в волосах. 


Филипп выдохнул паром, понимая, что вокруг очень уж, не по-осеннему, резко похолодало. Следовало решаться на что-то.


Похоже, он всё-таки чувствовал вину за произошедшее со Всеволодом. Иначе, как объяснить, что теперь уж точно безнадёжно обречённого Андрея решил попытаться спасти? Ведь не тем странным ощущением, что на этот раз чёртов Круг наверняка сработает так, как было задумано его создателями? И не тем, что решил сам занять место того, кого из светлых этот самый Круг наверняка сумеет притянуть в себя, как сумел приманить Вдовина - настоящего потомка "крови жреца"? И уж конечно не тем, что в круге всё ещё остаётся Евгеша, уже не способный покинуть его. 


И наверное, это - судьба.


На помощь к Андрею кинулся Дмитрий. Филипп двинул наперерез, и успел шагнуть в Круг первым.


- Куда вы!! - услышал он приглушённое Евгешино, когда понял, на своей шкуре почувствовал все ощущения тёмного зама, вступив в Круг.


Круг давил на плечи, вжимал, вбирал в себя, пил силы, тянул магию из нутра, из самого сердца. Филипп, едва войдя в него, рухнул на одно колено, и затрепыхался, силясь подняться.


Где-то за пределами Круга сновали тени, шуршали чьи-то голоса. Филипп их почти не осознавал. Он не хотел умирать. Не хотел отдавать свою сущность иного этому проклятому месту.


С трудом скосил взгляд, и успел увидеть, как Жальцев укоризненно качает ему головой. Кольнуло осознание, что с лицом у тёмного что-то не так. Что? Но разве это так уж важно? Ах, да, очков на нём больше нет. И сочувствие - как же это некомфортно, ему без очков... И неплохо бы их найти... вернуть...


Филипп был как в горячечном бреду, мысли путались, разбегались, перескакивали с одной на другую. В глазах темнело, голова кружилась. Он понимал, что до Андрея теперь точно не добраться. Вот если бы дойти хоть до Жальцева, объединить усилия, но...


Вроде, мелькнуло перед глазами, через заволакивающий разум туман, лицо ребёнка... девочка, лет семи, голубые глаза, светлые косички... где-то он уже видел её... "Дядя, дядя, вставай!"... Что?


Филипп сморгнул, вдруг начиная злиться. Он не может сдаться просто так! Не может вот так погибнуть! Чувство было детское, забытое, как когда если что-то не получалось, он психовал, злился, и на этой голой злости перебарывал себя, свои страхи и слабости, бил кулаком в скулу ровесника-задиру, или выплескивал силы в неподатливое заклинание.


Защита. Первым делом. И сразу понял, как это непросто. Но справился. Теперь, когда силы возвращаются потихоньку, оглядеться. Круг бесновался за пределами его защитной сферы, лип к преграде, не имея больше возможности высосать только что бессильную жертву до конца.


Усмехнулся (по привычке таясь, хоть сейчас скрывать эмоции и не было необходимости, всё равно никто не увидит), заметив, что Евгеша тоже с Кругом-вампиром справляется потихоньку. И наблюдать за этим оказалось более чем любопытно.


Из мутящейся черными кляксами, расплывающейся фигуры тёмного, медленно выпячивалось нечто, растущими дополнительными конечностями и характерными формами, напоминая разозленного паука. Поросшие шевелящейся как под водой шерстью лапы, звонко стукались о каменную поверхность круга, увенчанные каждая острым когтем. Пауко-человек медленно отрывал себя, свое глянцево блестевшее чёрное брюхо, от исчерченного рунами бетона, выпрямляя под собой подрагивающие тонко-суставчатые паучьи ноги.


Глянул на Филиппа непривычно зло, с остервенением. И почему-то показалось, что через эту злость, адресованную, разумеется, отнюдь не светлому, пробивается что-то... Опасливый интерес - как светлый среагирует на такую экзотическую сумеречную внешность? Да ладно, может ли такое быть?..


А вот интересно, как я сам выгляжу? - подумалось мельком. Тот самый шестикрылый серафим, как во сне? Тоже, то ещё представленьеце. Все мы, конечно - дети Сумрака, и по большому счету Ему решать. Но досады это не умаляло.


Оживший иной, тем временем, шагнул ближе к центру Круга, туда, где всё ещё растерянно озирался потирающий окровавленную руку Вдовин. Мусор с камня давно смело напрочь, в разные стороны, обнажив и древние надписи, и отпечаток ладони. Тел двух других преступников тоже не было. Возможно, они превратились в пепел, труху, смешавшись с останками дома.


Здесь в Сумраке, этот иной был чист и свеж, сверкал абсолютной безупречностью, и стало ясно, что это, конечно же, Степан.


И у него теперь есть все средства для исполнения его настоящего, искреннего, затаённого (интересно какого?) желания. На сей раз всё как надо: двое спутников разных полюсов силы, и кровь жреца.


- Степан! Или как тебя? - позвал Филипп, - Отступись! Ты же светлый, всё равно светлый. Зачем тебе?..


Он обернулся. Спокойный, умиротворённый. Не отвечал, только смотрел, с какой-то неземной мудростью, просветлением сошедшего с иконы божества.


- Там нет портала, ты же знаешь. И никто твоего желания не исполнит. Это - бездушная машина, сумеречный механизм. - ещё раз попытался Филипп.


- Ты чего, Степан? - вдруг очнулся Андрей, - Зачем?


Тот вдруг рассмеялся, поворачиваясь к бывшему содозорному:


- Как причудливо тасуется колода, прямо как у классика. Такого поворота даже я не ожидал.


Погрустнел тут же, до боли, до слёз в глазах, демонстрируя всё растущую степень безумия:


- Прости, Андрюх. Я правда хотел малой кровью обойтись. Не выходит.


И выхватил из заднего кармана джинсов ножик-бабочку. Металл складной рукоятки сверкнул над ловкими пальцами и правда создавая иллюзию взмаха блестящих крыльев.


- Так мы до конца картину смотреть будем, или прервем сеанс? - нетерпеливо проскрежетал изменившимся голосом Евгений.


Он вдруг оказался совсем рядом с Филиппом, освещённым луной профилем. Наполовину человек, наполовину - огромный паук. Из-под чуть приподнятой верхней губы показался один из клыков, не как у вампира, и уж конечно, не как у оборотня, не так уж на много больше человечьего, и чуть загнут внутрь и вбок, непостижимым образом придавая сумеречному образу тёмного некоего совершенства, законченности образа.


А в самом деле, как же можно поступить сейчас? Как...


На плечо легла крепкая ладонь, вмиг отрезая вообще все мысли.


- Чего это у вас тут? - сказал знакомый голос, - Помощь нужна? Кому навалять?


- Это ещё кто? - очень удивился Евгений.


А Филипп, только оглянувшись мельком, непроизвольно расплылся в счастливой улыбке. Всё-таки Стас был его другом. По сути, единственным настоящим другом за всю жизнь. Как бы не расстались они при последней встрече в Москве, что бы не наговорили друг другу. Слишком долго им приходилось надеяться только друг на друга в разных непростых переделках, куда кидало их пару всесильной рукой Пресветлого. Оба они были почти мальчишками, когда судьба (в виде всё того же Даниила) свела их вместе. И до такой степени они с той поры сжились, сроднились, что понимали друг друга с полувзгляда, полужеста. И какое же это всё-таки удивительно прекрасное чувство, когда друг за спиной, и ты знаешь, что не один. Пусть их разборки с отцом остаются лишь между ними, а Филиппа Стаська уж точно не оставит никогда. От облегчения ему было даже не до мысли, как Стас здесь вообще оказался. Смог, и всё.


- Это Станислав. - пояснил Филипп для Жальцева, - Из Московского Дозора.


Тёмный покачал головой, со странным выражением, недоверчиво, будто хотел что-то сказать, возразить... Но тут объявился ещё один человек, непостижимым образом проникший за периметр Круга.


Андрей глянул куда-то вниз, за свои ноги, а потом поднял на руки девочку. Светло-русенькие косички, мокрые от дождя кудряшки на лбу, в джинсиках и розовой курточке, подмышкой меховой белый зайчонок. Обвила Вдовина свободной рукой за шею, смотрит с испугом, настороженно на окруживших их мужчин.


Евгеша, наблюдая это, ругнулся непечатно, Вдовин сердито и неодобрительно покачал ему головой. Вместе с тем показалось, что рохля-дозорный расправил плечи, сделался увереннее и сильнее. Теперь ему было ради кого собраться, кого защищать. А ещё он светился радостью и гордостью за дочь, за то, что она у него есть, и все вокруг видят, какая она - удивительная.


Степан смущенно затормозил. Махать ножом при ребёнке у него пропала охота. Опустил руку с "бабочкой", размышляя.


Филипп видел, как наливаясь сиянием, поверхность Круга, всё накопленное пускает по одному пути. Вековая магия наполняла сущность Степана, и с каждой секундой, непостижимым образом оставаясь прежним, он становился всё более величественным, грозным, подобным мифическому Атланту.


Вот, значит, чего хотел? Богом стать? Обрести сверхмировое могущество? Что ж, не ново. Но тогда...


Филипп обернулся, глянув на всё ещё держащего его за плечо Стаса. Тут же встретился взглядом с Жальцевым. Тёмный кивнул, подтверждая догадку.


- Она не настоящая, ты же знаешь? - сказал Степан Андрею, тоже догадавшись, - Это всё Круг.


- Дядя, ты дурак! - выдала девочка сердито.


- Лена, не хами взрослым, - ненастойчиво пожурил её отец.


- А я и не взрослым. Он один - дурак.


- Лена!


- Дурдом. - прокомментировал Евгеша.


И Филипп готов был с ним согласиться.


- А ведь здорово выходит, - шепнул на ухо Стас, - Ты займешь его место, и получишь всё, что Круг способен дать. А в нём не мало. Давай, решайся, я помогу. Не этому же самозванцу всё отдавать?


- Для этого придется всех остальных положить. - отозвался Филипп, не оборачиваясь.


И, кажется, Евгений услышал их обоих. Усмехнулся криво, ещё сильнее оголяя свой невероятный клык.


- Ваш выбор, Филипп Даниилович, - проскрипел он с привычной иронией, - Из нас всех, только у вас выбор и есть.


- Магия, здесь в круге, не подействует, - продолжал шептать на ухо призрачный Стас, - Не твоя магия. И не его, - короткий кивок в сторону Евгеши.


У Филиппа, вопреки воле, морозцем пробежало по коже, по спине, прямо под сумеречными крыльями, от окончательного осознания - КТО стоит за его спиной и даёт советы. И то правда, настоящий Стас со своими умозаключениями под руку лез крайне редко, акцентируя всем собой, что он в их паре - лишь грубая сила, боевик.


- И что ты можешь посоветовать ещё? Кроме как всех здесь пустить в расход? - с трудом выдавил Филипп.


Луна над их головами заволоклась тучами. Лишь мертвенно, нездешне, светился камень Круга. И ни намёка на траву или деревья. Казалось, за пределами Круга нет вообще ничего, ни мира, ни людей, только хаос, космос.


- Ты записи читал. - снова зашептали ему в ухо, - Если жрец откажется сам от своей крови...


И Филипп понял всё недосказанное. Но это тоже был не выход. Андрей никогда не откажется от своей дочери, от единственного, что есть у него в этой жизни. И уж конечно, Филипп даже намекать ему не станет.


Ай, к чёрту всё!


Филипп разозлился. Наверное впервые в жизни разозлился так сильно, на всех и на всё вокруг. И эта злость, легким шампанским забурлила по венам, ударила в кровь, делая все действия в понимании логичными и правильными.


Несколько заклинаний, тех, что на рефлексе, сорвались с пальцев в сторону чокнутого светлого. И, как и было предсказано "Стасом", не сработали, отскочили бесполезно, впитались в руны Круга. Что ж, надо же было попробовать.


Степан обернулся и покачал головой, не зло, с обидой. Махнул рукой небрежно, но так, что Филиппа мощным прессом смело прочь, сбило с ног.


Филипп сел, тряхнул ушибленной головой. Перед глазами оказалась мохнатая паучья лапа. И он, ничуть не смущаясь, ухватился за неё, ворочаясь, пытаясь подняться поскорей на ноги. Ох уж этот Евгеша, а просто руку протянуть не мог? Ну да, спасибо ему, вложился в защиту от ответного удара, иначе Филиппа, пожалуй, по этому камню и размазало бы.


Степан тем временем вновь попытался внушить что-то Андрею. Филипп слов почти не слышал, в ушах гудело от удара.


- Ещё предложения? - спросил паучище-Евгеша, - Ваш ведь подчинённый.


Ну ладно. Огляделся. И понял с непонятным сожалением, что Стаса в Круге больше нет. А вот его советы в голове остались. 


Без магии, значит... Рванулся к Степану, и попросту, без затей, заехал ему в нос кулаком. Повалил на холодный камень. В ответ посыпались удары, замелькал нож. Но холодная сталь тут же отлетела в сторону, мелодично звякнув об отбивший её паучий коготь.


Филипп навалился на бывшего подчинённого, добавляя ещё в челюсть, а потом чуть ниже, за ухо.


- Не хватит ли с него, Филипп Даниилович? - раздался откуда-то сверху голос Евгеши.


Филипп замер, тяжело дыша, вдруг осознав себя оказавшимся вместе с оглушённым Степаном под черным, лаково-гладким паучьим брюхом. В грудь бывшего дозорного теперь упирался один из когтей, не давая ни шелохнуться, ни подняться.


- Идиот. - тяжело выдохнул Степан, приходя в себя. - Сам не понимаешь, что делаешь.


Божественные силы из него куда-то резко улетучились. Одновременно с исчезновением Стаса? И только девочка осталась, испуганно уткнувшаяся лицом в куртку на плече отца.


- Хорош, мужики, - позвал Андрей, - Как эту штуку выключить-то?


Девочка оторвалась от его плеча, и посмотрела Филиппу прямо в глаза, странно серьёзно, по-взрослому, пронизывающе, будто мысли, все, какие были, прочла. Обняла отца за шею ещё раз, прижалась крепко, и тут же оттолкнула. Заворочалась в его руках, выпутываясь, заставляя поставить розовыми сапожками, с бабочками на боках, на коричнево-бурый камень. Андрей и поставил, только за руку держал крепко.


Она подняла голубые глаза, попросила твёрдо:


- Пусти, папа.


- Не пущу, Лена, - возразил он, - Сама понимаешь, опасно тут.


- Отпусти. - попросила она ещё раз.


Андрей как окаменел. Смотрел на дочку, то открывая, то закрывая рот. Хотел что-то сказать, и не смог. Только слёзы набухли в глазах.


- Отпусти!


И он отпустил. 


Девочка шмыгнула носом, вроде тоже собираясь заплакать. Сунула ему в освободившуюся руку своего зайца. Рукавом курточки потерла его окровавленное запястье. Отошла на шаг.


- Не надо, Андрей! - крикнул Степан, - Если всё получится, я как надо сделаю! Хочешь, у тебя пятеро таких дочек будет?


- Дурак ты, дядя. - сказала девочка, в последний раз глянула на отца, и сделала шажок к центру Круга.


Небо над Кругом расчертила первая молния. Затем ещё одна.


- Филипп! - опомнился Андрей, - Сделайте что-нибудь! Я не хочу! - сорвался с места, - Стой, Ленка! Стой!


Только было уже поздно. Девочка присела над каменным отпечатком ладони, таким огромным по сравнению с крохотной детской ручкой. Грохнуло над головой так, что уши заложило. И новая молния с треском врезалась в камень.


Круг разрезало поперёк неровной трещиной, разбрасывая со сторонам острые осколки. Половины древней святыни разошлись в стороны на добрую ладонь. Один из осколков чирканул Филиппа по щеке, другой впился в человеческое плечо Жальцева.


Степан разочарованно застонал, роняя голову затылком на камень. Андрей плакал, по-мужски скупо, сухо, стоя на коленях и прижимая к груди белого зайца.


Защитный купол исчез. К ним тут же хлынули все, кто был снаружи. Осматривая возможные повреждения, помогая подняться.


Только Серапин и Вильгельм по-прежнему стояли поодаль. Глава Дневного с сожалением качал головой.


Евгеша выпрямился, уже не в сумеречном, а в обычном своем виде, одернул пиджак, отряхнул брюки. Достал из внутреннего кармана пиджака расческу-гребешок, и стал приглаживать редкие волосы, укладывая обычным порядком, на пробор.


Филиппу очень хотелось просто сесть прямо тут же, на холодный камень, обнять коленки, прижав к груди. Отдохнуть. Но он не мог себе этого позволить. Не при подчинённых. Поэтому тоже встал на ноги, уже сам, без посторонней помощи.


И всё казалось, что забыл что-то. Не предусмотрел. Не учёл. Но что? Или это неприятное предчувствие не давало покоя? Осмотрелся ещё раз.


За покорёженным забором маячила скорая. Псевдо-Степана окружили все имеющиеся в распоряжении дозорные.


- Фризом бы его, от греха. - проследив беспокойный взгляд Филиппа, заметил Евгеша.


И оказался прав. Дозорные разлетелись вдруг от арестованного прочь, будто палые листья, а сам он рванулся, и побежал в сторону, наращивая скорость до невероятного. Очевидно, сил от Круга всё же набрался, сволочь.


Филипп развернулся к нему, целя рекомендованным фризом. Одновременно к этой же мысли пришёл и Вильгельм, кидая что-то свое, инквизиторское.


Одного они не учли - Фёдора, не в меру ретивого оборотня, кинувшегося задержать преступника.


Волчище оказался как раз на линии удара инквизитора. Филипп обмер от ужаса за мальчишку. Выворачивая суставы, запустил тягучую сеть, сбивая траекторию инквизиторского заклинания. Мощный удар, скосившись, шарахнул как раз в сосну. Прыснули в разные стороны щепки. Ствол хрустнул, и дерево, почти по-человечески застонав, повалилось в бок, как раз между Степаном и преследующим его волком.


Фёдор подпрыгнул, едва ли не взлетев над землёй, через амортизирующую кроной сосну. Одна из веток неслабо хлестнула Степана по спине, он споткнулся, обернулся, увидел летящего прямо на него волка, и спустил с пальцев тройное лезвие. 


И взвыл-заорал тут же, осознав, что произойдет дальше. Фёдор был ещё жив, ещё целил в прыжке на врага, но все понимали, что через секунду от оборотня останутся лишь кровавые ошмётки плоти. И секунда эта превратилась почти в вечность. В вечность, которую не изменить.


Неожиданно сосна приподнялась, как воздушной волной, смахивая волка пружинящими ветвями назад, брюхом в грязь. Тройным лезвием столетний ствол изрезало как масло, искромсало в клочки, бессмысленно и беспощадно. Куски ни в чём не повинного дерева частями падали обратно, на землю.


И время вернулось к своему привычному течению.


Евгеша опустил руки, расслабил пальцы, только что сложенные заковыристой фигурой. Достал из кармашка пиджака белоснежный носовой платок, и стер с виска прозрачные капли, не то дождя, не то пота.


- Будем считать, что мы в расчете с вашим юным дозорным, - сказал он Филиппу.


Филипп же выдохнул наконец, будто из-под неподъёмной каменной глыбы выбрался, и кинул таки фризом в уже забывшего бежать Степана.


Морозный воздух запоздало забрался в лёгкие, прошелся по вспотевшей спине. Филипп дохнул паром. Подумалось: терморегуляцию поставить? Но это было даже приятно, чувствовать ноябрьский холод, и самый обычный снег на своих щеках.


Ни луны, ни туч больше было не видно на самом обычном, серо-голубом утреннем небе. Суета дозорных, беготня вокруг, его будто бы не касалась.


Отошел с пути пронесшегося мимо нервного инквизитора Вильгельма. На забросанной мусором клумбе блеснуло что-то. Филипп присел рядом, поднял.


- Очки ваши, - начал он было, выпрямляясь, оборачиваясь к Жальцеву. И замолчал.


Жальцева не было рядом. Он стоял возле Серапина, вполголоса отчитываясь о чем-то. Дела ему не было, ни до Филиппа, ни до очков.


При случае отдать? - подумалось со странной досадой. Причины этой досады искать оказалось некогда, к Филиппу спешил Николай. И дела. Дела, дела...


========== Часть 44 ==========


"... по результатам проведённой операции, погибших двое: Сельников Борис Савельевич (тёмный иной, неопределённого уровня силы, прозвище Балор) и Рыков Дмитрий Леонидович (тёмный иной, по картотеке четвёртый уровень силы, прозвище Араун).


Акимов Всеволод Васильевич (человек), на данный момент находится в стационаре Заледеевска, на лечении. Опасности для жизни нет.


Артефакт, носивший название "Круг", разрушен. Фото и прочие данные прилагаются. Большая часть магии оказалась выброшена в окружающую среду и нуждается в специальном измерении концентрации. Готов предположить резкий всплеск рождаемости иных в скором времени в данном районе. А так же, возможен рост по уровню уже имеющихся иных. 


Использование "Круга" впоследствии..."


Филипп, набивавший на ноуте отчёт для Гесера, помедлил, соображая, не попросить ли у Леры кофе. Писать столь длинный документ, да ещё на русском, было для него невероятно тяжёлым трудом. Проще, пожалуй, вагон с углем разгрузить.


Усмехнулся. Уголь он, разумеется, никогда в жизни разгружать не пробовал. Да и отчет, наверняка, сперва прочтёт дед Антон. И подаст высокому начальству уже со своими правками, выкладками и предположениями.


Ладно, кофе после. Будем воображать его как некую награду за нелёгкий труд. Этакая морковка перед носом ослика.


Филипп помедлил ещё, соображая нужную формулировку, и забегал пальцами по кнопкам ноута дальше:


"... допускаю. Поэтому предлагаю учредить для него специальную негласную охрану. Перемещение "Круга" из Заледеевска считаю нецелесообразным, и вредным для местной среды..."


Лера сообразила сама. Постучавшись аккуратно, внесла на подносике чашку кофе, и печенье в шоколаде на фарфоровом блюдечке.


- Попробуйте, я сама пекла. Мы с Маринкой.


- Спасибо.


Сегодня она была одета почти прилично. Рубашка в клеточку, только с изображением какой-то головастой мультяшки на нагрудном кармашке, да черные брючки с оранжевыми лампасами. На здоровенные оранжевые кроссовки в таком сочетании можно было бы и махнуть рукой. Шевелюра на сей раз у неё пестрела всеми цветами радуги, с одного боку заплетённая в несколько косичек.


Подав кофе, секретарша уходить не спешила, мялась, будто ждала чего-то.


- Лера, все подробности на собрании в четыре. - догадался Филипп.


- Нет-нет! - девушка замотала головой так, что косички взлетели в воздух, - Я понимаю! Я про другое...


Филипп вздохнул, взглянул на экран с отчётом:


- У вас две минуты, Лера.


- Маринка, - выдохнула она, как перед прыжком в воду, - Можно ей у нас работать?


- Лера... - Филипп было качнул отрицательно головой, но потом вспомнил Фёдора, и подумал, что отказывать вот так, сразу, попросту не имеет права, - Это не так просто решить. Дайте мне время, хорошо? Тем более, это надо обговаривать ещё и с Дневным, прежде чем принимать решение.


- Хорошо, - так же истово закивала Лера, затараторила, отходя к двери, - Как время будет. Вы же не забудете? А если с Жальцевым обсудить?


- Лера... - Филипп поморщился.


Она тут же догадливо юркнула за дверь, закончив свою речь коротким "Извините!"


Жальцев, - напомнил себе Филипп, - С ним действительно надо поговорить. И не только о Королёвой. И очки отдать. Но это позже. А сейчас - отчет. Итак.


"... На данный момент в СИЗО содержатся четверо иных, требующих дополнительного рассмотрения дел и суда:


1. Казанцев Александр Михайлович, светлый иной, пятого уровня силы, прозвище Ахилл. Учитывая его искреннее раскаяние и большую помощь в расследовании, ходатайствую в пользу смягчения меры пресечения.


2. Бедрец Таисия Эдмундовна, светлая иная четвертого уровня силы, прозвище Иштар..."


Филипп вздохнул, не выдержал, и отодвинул от себя ноут, откинулся на спинку кресла, устало потёр переносицу.


Что с ней будет? А ведь он готов просить за неё, но... Будет ли это правильно?


Он вспомнил её фанатично-безумный взгляд. И речь под "исповедью". И разбитые в кровь о стену кулаки, когда она узнала о гибели своего "отца". Успокоилась лишь когда Филипп принудительно, магически усыпил её.


Да, это только в сказках бывает, что со смертью главного злодея исчезает и вся его злая магия. И тогда плохие - погибают, а замороченные хорошие - приходят в себя. Для Таисии ничего не изменилось.


И всё же... всё же... Он вдруг осознал до конца всю ответственность за собственные решения и слова. На удивление, это не погрузило в растерянность ещё больше, а придало твердости.


"... прозвище Иштар. Рекомендую провести реморализацию. А так же пожизненную блокировку магических сил.


3. Иной, зарегистрированный в Ночном Дозоре Заледеевска как Степан Михайлович Перовский, требует проведения дополнительного расследования с целью выяснения как его настоящей личности, так и его источников информации о "Круге". Рекомендую передачу его дела в Спецотдел Инквизиции.


4. Тигран Фарисович Краев, тёмный иной четвертого уровня силы, прозвище Пан. На данный момент ему требуется помощь иного-психиатра с целью восстановления личности. Независимо от решения Дневного Дозора Заледеевска, рекомендую передачу Краева в Спецотдел Инквизиции для проведения дальнейшего расследования по делу "Круга".


Королёва Марина Александровна (вампир, четвертый уровень силы по спец. шкале, прозвище Хель) на данный момент находится под подпиской о невыезде. Учитывая её полное раскаяние, то, что она была введена в заблуждение Балором, и то, что ею не было совершено никаких преступных действий, а так же её добровольную и ощутимую помощь следствию, рекомендую полное снятие обвинений. Предлагаю наблюдение в Дозоре в течение десяти лет. Ограничение в рационе считаю нецелесообразным. Сообщаю, что буду официально ходатайствовать за неё в Дневном Дозоре Заледеевска..."


Ох и достанется ему за это "ходатайство"... Филипп даже скривился, представив. А собственно, для чего это ему нужно? Ради Леры? Ради самой вампирши? Но сейчас не к спеху искать ответы. Что-то ещё? Ах, да!


"... Телеш Фёдор Геннадьевич, маг-перевертыш четвертого уровня силы по спец. шкале. Нуждается в обучении и наставничестве. С этой целью прошу официально предоставить время для упомянутого обучения Медведю, который уже имел опыт общения с юношей. А так же прошу избрать способ поощрения для Фёдора Телеша за активное участие в расследовании и задержании преступников..."


Сигнал внутренней связи.


- Да, Лера.


- Филипп, к вам Алексей.


Он помедлил, выдохнул тяжело. Но не будешь же бегать от этого разговора вечно? Недостойно это главы Дозора.


- Пусть войдёт.


Алексей вошёл. Помедлил у двери. На начальника не смотрел, будто стыдился. Хотя, его чувства были явно противоположны. Сел напротив. И только тогда поднял голову.


- Я слушаю, Алексей. - Филипп прикрыл ноут.


Он долго тяжело молчал, выбирая первый вопрос изо всех накопившихся.


- Филипп... Ты нарочно меня на прошлую ночь в офис засадил? Чтобы я не мешался из-за Севки?


- Да.


Что тут ещё скажешь? Собственно, Алексей мог больше ничего не спрашивать. Но он спросил:


- Ты знал, что Степан - Балоров засланец?


- Подозревал. С большой долей вероятности.


- И знал, что он Севу захочет в жертву принести, заморочит и...


- Он его не заморочил. - Филиппу отчего-то вдруг стало совсем легко смотреть Алексею прямо в глаза, - Всеволод пошёл со Степаном совершенно добровольно. Что такое Степан ему наговорил, правда, мне неизвестно, сам у него спроси, но заморочить его совершенно невозможно.


- К-как? - Алексей даже злиться забыл.


- Вот так. - Филипп развел руками, - После всех магических воздействий, что ему достались в духе отворот-приворот, и особенно после твоей "рибовки", у него образовался абсолютный иммунитет к любой магии. Как говорится, то что нас не убивает...


- Но Степан его чуть не убил! - вспомнил о насущных причинах визита Алексей.


- Не Степан, - возразил Филипп, - Да и не стал бы Степан его убивать. Только кровь пустил. А после перевязал даже, своей рубашкой, чтобы избежать глобальной кровопотери. Он ведь светлый.


- И ты был на сто процентов уверен, что так будет? Что Сева не погибнет? - Алексей недоверчиво покачал головой.


- Не на сто процентов. - ответил Филипп честно, - Но я хотел избежать ещё больших потерь. Я не знал, как поведёт себя Круг, приняв настоящую "кровь жреца". Может, сделает Степана всесильным. А может, наступит конец света. Поэтому позволил использовать ложную кровь. И... вышло как вышло.


- Он мог умереть. - Алексей ожидаемо не слушал объяснений, - После всего. После того, как его пользовали направо и налево все, кому не лень, ты позволил ему ещё и это пережить!


Он встал, опершись о стол руками, наклонился к Филиппу:


- Как ты мог? У тебя... У тебя в сердце хоть что-то есть?


- Тебе это по-прежнему важно? - равнодушно спросил Филипп.


- Нет.


Алексей выпрямился. Отвернулся.


- Я Лере оставлю заявление об уходе.


- Как скажешь.


Филиппу не хотелось даже попытаться переубедить его... почти сложившегося, но так и не состоявшегося друга. Это было... печально? Но, в самом деле, пусть лучше творит, рисует, ваяет свои удивительные скульптуры, и чувствует в душе лишь свет и ничего больше. 


Дверь закрылась.


Наверное, Алексей прав. Филипп - холодная машина, бездушный автомат, исполняющий свои обязанности. Он и сам уже не помнил, чтобы когда-то было иначе.


Да, поначалу, когда только приехал сюда, ему даже казалось, что чувствует что-то... к Алексею, к Таисии... Но всё это кануло куда-то, едва зародившись. И так, пожалуй, легче.


Он открыл ноут, и быстро и легко закончил отчёт для Москвы, прикусывая его время от времени вкуснющим печеньем Леры. Затем, так же легко взялся за послание в Дневной.


Внутренний звонок.


- Филипп, к вам посетитель.


- Кто?


Подумалось - Жальцев? Ну, а кто ещё? В противном случае Лера назвала бы имя сразу. Усмехнулся. Жальцев...


- Гарик. - ответила Лера.


Филипп моргнул, потер усталые глаза пальцами.


- Пусти.


Гарик вошел, в распахнутой зимней куртке, с оттенком недавней улыбки на лице. И кому он там улыбался, так лучезарно, совершенно понятно.


- Привет.


- Привет. - отозвался Филипп.


Он покопался в столе, и положил перед усевшимся напротив Гариком картонную коробочку. Тот открыл, достал и повертел в руках бляшку охранного амулета с мордой льва. Посмотрел вопросительно.


- Ну, раз уж ты всё равно здесь, захватишь заодно, - ответил Филипп на незаданный вопрос, - Возвращаю с благодарностью.


- Что, уже не нужен?


- Нет, не нужен. Я установил свою защиту.


- Молодец. Растёшь.


- Стараюсь. Хорошо выполнять свои обязанности. - ядовитая ирония Гарика неизменно порождала в ответ иронию ледяную, - Так ты с чем? Ко мне или к моей секретарше?


Гарик перестал улыбаться совсем. Обиделся?


- За отчётом. У вас, по слухам, тут какая-то буча была?


Филипп сделал вид, что вопрос пропустил мимо ушей. Мысленно пожал плечами. Если боевой маг второго уровня использует стационарный портал, чтобы забрать отчёт, который можно было переслать по интернету... Вряд ли это - его дело.


Он открыл один из ящиков стола, нашёл свободную флешку, вставил в ноут, и молча скинул отчёт. Флешка легла на стол перед Гариком. Тот так же молча сгрёб её большой ладонью. Встал.


- Слушай, Филипп, Даниил с тобой не связывался? В последнее время?


Значит, всё-же не за отчётом отправил его Гесер. А за информацией, которую, предположительно, можно доверить только близкому кругу иных.


- Я не знаю, где он. - ответил Филипп, - Не знаю, как с ним связаться. Знаю только, что и с ним, и с Юрием всё в порядке. Думаю, обучение проходит в прежнем режиме.


- Нну-ну. - с неким намёком качнул головой Гарик.


Филиппу вдруг очень захотелось спросить, как там дела у Стаса. Но не стал. Не у Гарика. Не после его "ну-ну". Гарик сам догадался. Или почувствовал? Иной же, да не из последних.


- Стас тебе ещё приглашение не присылал?


- Какое? - равнодушно осведомился Филипп.


- На свадьбу. Жениться собрался. На Настюхе из аналитики.


Филипп сумел удержать маску равнодушия на лице. И даже голос не дрогнул, сохраняя прежнюю холодность:


- Рад за него. Жаль, конечно, что вряд ли смогу присутствовать на бракосочетании. Слишком много дел.


- Я могу так и передать? - не поверил Гарик.


Всё-таки иногда очень заметно, что вырос этот светлый как раз среди тёмных. Кровь - не водица.


- Как пожелаешь.


Как пожелаешь. Тем более, упомянутое приглашение вряд ли будет в самом деле отправлено.


- Ну, бывай. - Гарик всё-же направился к двери.


- И тебе счастливого пути. - отозвался Филипп.


Возвращаясь к работе за ноутом, Филипп даже смог усмехнуться, правда криво, невесело, вспомнив недавнее видение Стаса в Круге, и свои собственные, связанные с этим ощущения.


Неожиданно пришла мысль. Круг пытался заморочить, стараясь дать каждому иллюзию того, чего он хочет больше всего. Филипп увидел пришедшего на помощь Стаса. Андрей держал на руках дочь, которую теперь видели все вокруг. Псевдо-Степан наполнялся всемогуществом, которого так жаждал... А Евгеша? Чего хотел Жальцев больше всего? Что он увидел там, в Круге? И почему больше никто из них этого не увидел?


Это показалось очень важным. До такой степени, что Филипп прогнал в голове все соответствующие воспоминания, в перспективе, со всех сторон, и сверху тоже. Но так ничего и не понял.


Вспомнился так же давишний разговор с тёмным замом:


"- Я помню, вы сказали, что вы - не Балор, и не служите ему.


- Это так. И вы же знаете, что я не солгал вам.


- Просто мне пришла в голову одна мысль. Вдруг окажется, что вы не служите Балору, а управляете им?


Смешок в ответ:


- Прямо вы мне сегодня льстите и льстите..."


Но ведь и Степану сперва удалось ввести в заблуждение, как Филиппа, так и самого Балора? То, что Евгеша себе на уме, и вряд ли все его цели известны хотя бы Серапину, и прежде было понятно, но... Оказался же Андрей Вдовин потомком жреца, а его воображаемая дочь - частью Круга. Не может ли быть что-то похожее с Евгением?


Зазвонил телефон. Городской. Как-то подчёркнуто официально. Филипп поморщился. Только межгородских разборок ему не хватало.


- Филипп Даниилович, я вас предупреждал! - с места в карьер начал Григорий Денисович, - Это против всех правил! Вы Сазонова на работу приняли?


Ох, вот совершенно не до этого сейчас.


- Да, принял. Насколько я понимаю, юридически всё законно, трудовому законодательству соответствует. Из Сарского Дозора он уволен по собственному желанию. Двухнедельная отработка, по его же заявлению, исключена, ввиду переезда в другой город. По закону это допустимо. Что не так?


- Да вы издеваетесь?? - пыхтел и шевелил усами на том конце провода до глубины души уязвлённый глава Сарского Дозора, - Вы у меня сотрудника сманили! Ценный кадр! Учитывая, что у вас там в Заледеевске творится!


- Именно это учитывая. - не выдержал Филипп, - Вы, кажется, забываете, что такое Ночной Дозор вообще, и с какой целью создан. Я - не конкурирующая организация. Набираю "ценные кадры" не для получения личной материальной выгоды. И вы из-за отъезда Сазонова материальных потерь не понесёте. К тому же, это его выбор, его желание прежде всего. Впрочем, если пожелаете, можете направить жалобу в Москву. Моё почтение.


Филипп опустил трубку на рычаг. Всё-таки иногда очень выгодно считаться любимцем большого начальника. Это здорово сокращает ненужную спорную болтовню и экономит время.


* * *


После собрания, уже в шесть часов, он поехал домой, на такси. Машины, взамен взорванной, у него пока не было, а вот личная квартира теперь была.


Следовало выделить время на то, чтобы позаботиться об охранных чарах и прочих мелочах. Пока в его трехкомнатной крупногабаритке было почти пусто. Но ночевать вполне можно. Немногочисленные вещи из гостиницы перевезены.


Пока пожилой водитель вёз его на нужную улицу, можно было немного поразмышлять.


Собрание. Алексей, разумеется, не явился, его заявление уже подписано. Степан и Таисия под следствием. Итого - минус трое. Плюс Дмитрий Сазонов. Итого в штате, с учётом недавно пришедших новичков, четырнадцать иных. 


Вдовин просидел всё собрание молчаливым призраком, глядя в пол. Но, надо отдать ему должное, всё-таки пришёл, и без заявления об увольнении подмышкой. Конечно же, Дмитрий Сазонов своей поддержкой оказал на него должное влияние, но ведь это ещё не всё? И крепости личного характера Андрея это не отменяет?


Обязанности Степана добровольно взял на себя Николай Стельмах.


Непосредственный Фёдор расстроился, что его сняли с обслуживания больше не нужного амулета охраны. И тут же воспрял, засветился, надулся гордостью, когда услышал, что его переводят на должность дозорного, со всеми прилагающимися обязанностями.


Ничего, учиться ему осталось всего-то зиму. Сдаст экзамены (это непременное условие, озвученное Филиппом) и войдет в штат Дозора на полных правах. Будет в Ночном Дозоре Заледеевска свой перевёртыш.


Лера смотрела на главу Дозора всё время с нетерпеливым ожиданием, но про Марину пока не было сказано ни слова, и она разочарованно вздыхала, покачивая высоким разноцветным хвостом, завязанным сбоку от косичек.


По итогам, собрание удалось. Кажется, из разношёрстной массы иных начинает образовываться настоящий коллектив...


Таксист затормозил рядом с заказанной десятиэтажкой. Получил оплату. Чаевым удивился. Здесь, в Заледеевске, это не принято.


Филипп окинул долгим взором бетонное здание, и вошёл. Синий мох уничтожить - теперь это его обязанность, он единственный иной во всём доме. Квартира на третьем этаже, и можно подняться без лифта.


Он отпер дверь. Неторопливо прошелся по всем комнатам, везде включая свет, и оценивая фронт работ, заполняя мысленную смету.


Первым делом - купить шторы. И все светильники сменить. Новую кровать в спальню привезли ещё днём. Диван в зале остался от прежних хозяев, но и его бы выбросить, когда руки дойдут купить новый.


Всё, что нужно на сегодня: легкий ужин в виде сыра, ржаных хлебцов и авокадо поставлен в холодильник, на кровать брошена упаковка с новым постельным бельём.


Филипп хотел было сесть на диван для начала, с удовольствием вытянуть ноги, откинуться затылком на спинку... Но успел лишь с помощью магии сменить чужой запах, сдобренный длительным запустением, на нечто более приемлемое и приятное.


В дверь позвонили. Он замер, удивленно морща лоб, всё ещё глупо таращась на так и не примятый диван. Повернулся к двери. Сунул зачем-то руки в карманы пальто (в квартире всё ещё было прохладно, и он предпочел пока не раздеваться). И коротко хохотнул - правая рука наткнулась на прихваченные из рабочего стола, пролежавшие весь день в одном из ящиков очки.


Вот и отдам, - подумал Филипп.

  Комментарий к Часть 44

  Подарок от соавтора (своя атмосфера): https://cdn.discordapp.com/attachments/795348693820768286/898579877211541595/im_trying_to_save_this_for_like_the_third_time_god_please_have_mercy.png


========== Часть 45 ==========


Филипп


- Вы меня простите за поздний визит, Филипп Даниилович, - сказал Жальцев.


Филипп отступил в сторону, давая понять, что против "позднего визита" ничего не имеет. Тёмный оценил разрешение, и переступил порог.


- Вот, - продолжил Жальцев, - пришёл вас с новосельем поздравить, - окинул критическим взглядом пустую прихожую, продолжил после небольшой паузы, - Да и поговорить не мешало бы.


Филипп запер за гостем дверь.


- А Серапин Миронович разве не будет против нашего разговора? И общения в принципе? - спросил он.


Евгеша, всё продолжающий осматриваться, обернулся к хозяину, и хихикнул в своём стиле, тихонько, мелко:


- Да уж, - покачал головой, - после того, как вы Дневной Дозор, так сказать, развели, да ещё перед лицом Инквизиции... Но мы ему об этой встрече говорить не станем. Зачем ему лишние переживания, правда? И так дел по горло: отчёты в Москву, в Инквизицию, восстановление разрушенного жилья... И всё-то, надо заметить, вашими заботами...


Филипп сильно сомневался, что именно Серапин, лично, занимается всем перечисленным, а не скинул всю работу на своего зама, как всегда. 


Да и вообще, мысли в голове сейчас разбегались в разные стороны, должно быть от усталости, да с непривычки. Думать о чём-то особенно не хотелось. Но придется. Потому что, если глянуть на Евгешу, ни за что не поверишь, что недавние "приключения" достались им обоим, поровну. Как всегда прилизан, ироничен. И опасен.


- Я хотел вам очки отдать... - начал Филипп.


И замолк, почувствовав себя полным и не имеющим оправдания идиотом. Сейчас на его собеседнике были очки, совершенно идентичные тем, что лежали в кармане так и не снятого пальто. Филипп вынул их из кармана, всё сильнее погружаясь в пучину самоуничижения.


Маячок. На очках. Евгеша весьма ясно сказал об этом в прошлый раз. Он, Евгеша, мог очки эти подобрать ещё тогда же, после достопамятной драки. Легче лёгкого нашел бы. Потому что на них маячок. И ещё чёрт знает что. А они столько времени у Филиппа в столе пролежали. В Ночном Дозоре! В его кабинете!


Должно быть, что-то такое отразилось на лице Филиппа, невзирая на все приложенные старания сохранить его, это лицо. Евгеша вдруг улыбнулся, просто, без обычных ужимок, без ехидства в блеклых глазках, принимая с ладони на ладонь свои окуляры:


- Вот спасибо, Филипп Даниилович. А я-то их обыскался. Уже подумал, что лоси мои их ещё на участке затоптали безвозвратно. А эти, - тёмный снял те, что были на нём сейчас, потёр переносицу, - не очень мне по вкусу. Не такие удобные.


На какую-то минуту он остался вовсе без очков. И, как показалось, без обычной напускной личины. Настоящий. Живой, усталый, и даже не тёмный, а просто - человек, мужчина отягощённый заботами, причем, взваленными на свои плечи добровольно, просто потому что больше некому, потому что никто другой не сделает это так же хорошо, как он сам.


Но вот, любимые очки оказались на месте, вновь исказив поллица, делая прозрачные глазки тёмного маленькими, неприятными, острыми, и навевающими смутные воспоминания о его сумеречной форме.


- Простите, - заговорил Филипп, изо всех сил пытаясь сгладить нелепость ситуации и гоня прочь, хотя бы временно, осознание собственной глупости, - У меня даже посуды толковой нет. Да и угостить вас нечем. Но я сейчас поставлю чайник. Я сам только что пришёл.


Подавая гостю пример, снял своё пальто, повесив на простой двухрожковый крючок у двери. Пальто Евгеши, оказавшееся рядом, было светлее, неприметно-серое, значительно короче, и в разы дешевле.


Филипп повёл рукой, предлагая гостю пройти в зал.


Евгеша последовал в указанном направлении, приговаривая на ходу:


- Это ничего, ничего. Я со своим, так сказать.


Филипп только сейчас заметил пакет в руке тёмного. Большой такой пакет, с пластиковыми ручками и аляповатыми цветами на боках.


Мелькнула мысль, что ЭТОГО тёмного и вовсе не следовало впускать в квартиру, где собираешься жить. Потому что точно так же, как и пакет, рискуешь легко пропустить мимо своего внимания и что-либо гораздо более опасное.


- Подарок вам к новоселью, - продолжал тем временем Евгеша, разгружая свой пакет. 


На журнальном столике, перешедшем, в числе всего прочего, в наследство от старых хозяев, таком старом, что ещё немного, и за винтажный сошёл бы, очутился декоративно упакованный в блестящую плёнку чайный сервиз, стильный, в какой-то изумительно обыгранной чёрно-белой цветовой гамме. Вроде, и рисунок есть, но как-то теряется, разлетается, расплывается, и очень хочется рассмотреть. И торт, небольшой, как раз на двоих.


- Да, вот ещё сувенир. На память.


Евгений подал притихшему и слегка ошарашенному Филиппу, лично в руки - коробочку, небольшую, с ладонь величиной, плоскую, но увесистую, терракотового цвета. Ну хоть не перевязана ленточкой, и на том спасибо.


Филипп открыл. И увидел, на белой атласной подложке, всего-навсего кусок камня, цветом потемнее коробочки. Впрочем, понимание о принадлежности камня пришло сразу. Тем более на одном из его острых углов всё ещё сохранился рисунок выбитой руны.


- Спасибо. - только и смог сказать Филипп.


- Я посоветовал бы хранить аккуратнее, - серьезно заметил Евгений, - Чтобы, буде желающий найдется собрать вновь разломанное воедино, не смог бы ни при каких обстоятельствах.


И тут же вернулся к себе прежнему, заложив руки за спину стал ходить по комнате, приговаривая:


- Да, ремонтик вам немалый потребуется. Окна вот тоже хорошо бы сменить... Могу неплохую бригаду порекомендовать. Серьёзные ребята, ответственные. Слишком много за работы не загибают. И иных среди них, - со значением сверкнул в сторону Филиппа стеклами вновь обретенных очков, - ни одного.


- Простите. - выдохнул Филипп, - Я чайник поставлю.


Накрыл крышкой всё ещё фонящий магией камешек, и поспешил в кухню. Пожалуй, передышка ему была сейчас жизненно необходима. Обдумать, придумать. Решить, что можно говорить, а что ни в коем случае не следует. Играть придется серьёзно, с таким-то собеседником.


Всё ведь продумал. Всё продумал, до чего сам Филипп не скоро дошёл бы. Взять хоть коробочку эту, которая магию камня ограничивает и скрывает. Вот ловкач! И где только взял такую? Сам чары наложил?


- А что же ваши? - чуть повысил голос из зала Евгеша, так чтобы было слышно, - Не были здесь ещё? Я-то боялся нарваться на серьёзное праздничное мероприятие. Глава Дозора всё-же в личное жильё въехал!


Понятно. Евгений тоже оценил покупку Филиппом квартиры в Заледеевске, как основательное намерение остаться надолго.


- Они хотели. - отозвался Филипп, - Я был против. Какие праздники? Работы много.


- Тоже правильно. - оценил Евгений, - Субординация - вещь важная. Хоть порою и тягостная. Однако, подчинённому проще отдавать приказы, чем недавнему застольному соседу...


Филипп появился в дверях:


- Я не нашёл информации, где вы раньше работали, Евгений Александрович? В каком Дозоре?


Разглядывавший фонарь за окном тёмный обернулся:


- А ни в каком. Это мой первый опыт, так сказать.


- Но вы упоминали, что работали с Серапином Мироновичем?


- Негласно.


Филипп понял, что подробности копать пока не стоит. Стал распаковывать сервиз, сервировать стол. Подумал мельком, что благодарен тёмному за то, что тот с тортом пришёл, а не с бутылкой, к примеру. Странновато бы это выглядело. Ведь и это продумал! Хотелось бы знать, сколько ему лет на самом деле? Потому что картотечные данные, после случая с тем же Степаном, теперь вызывают серьёзные сомнения.


Какое-то время ушло у них на ничего не значащие обсуждения сорта любимого Филиппом чая и вкуса принесённого Евгешей торта. Они сидели друг напротив друга, разделённые столом, и болтали ерунду, давая каждый своему собеседнику, и себе самому, время для подготовки к более обстоятельному обсуждению. Филипп всё пытался разобрать узор на своей чашке. То ли человеческая фигура, смахивающая на призрак, а то ли глаз со странной формы зрачком. И не скажешь точно, какой преобладает цвет - черный или белый?


- Серапин Миронович решил, что ваша идея по поводу камня Круга вовсе не плоха, - непринужденно придерживая блюдечко под своей чашкой сообщил тёмный.


- Какая идея? - недопонял Филипп.


- А музей организовать. Вы что же, забыли? Археологическая ценность, приток туристов, и так далее.


- Ах, да. - Филипп задумался, - Круг ведь по решению Инквизиции должен быть под надзором Дневного.


Евгеша захихикал:


- Какое там! Вильгельм после всего произошедшего был в такой ярости... Да и Серапин Миронович тоже. - он покачал головой, - А вот если бы не вы, Филипп Даниилович... Явись вы чуть позже, все договорённости Заледеевского Дневного с инквизитором были бы обсуждены. Убрался бы Вильгельм восвояси со всеми документами, а после бы уж силами Дневного Дозора были и преступники повязаны. Опять мы в выигрыше и на высоте. Но вы нам все карты спутали.


Говорил он вполне беззлобно. Но кто знает, насколько натурально?


- Я всего лишь делал свою работу. - спокойно парировал Филипп, - Возможно, если бы вы всё-таки сообщили мне о визите инквизитора, то я его в своём кабинете подождал, а не поехал бы... на место вероятного преступления.


- Будет вам, Филипп Даниилович! - махнул рукой Евгеша, - Пресловутых тузов в рукаве вы достаточно припасли. Вот хоть того же Акимова. Вы же знали, что Балор именно его планирует использовать в качестве жертвы. Интересно, как давно?


- Не знал. - признался Филипп, - Подозревал. С Казанцевым, тем, который Ахилл, беседовал не раз. Появилась мысль, что Балор нарочно приставил его ко Всеволоду. Приглядывать, охранять. Подружиться, войти в доверие. Ведь многие артефакты требуют, чтобы жертва была добровольной. Кто знал, как поведёт себя Круг в этом смысле?


- Да, - согласился внимательно ловивший каждое слово Евгеша, - У любовника больше шансов уговорить на что угодно. Но зачем было тогда Казанцева похищать?


- Казанцев стал подозревать, зачем Балору Всеволод. И что ничего хорошего мальчишке в этом ритуале не светит. Испугался за него. Всё же, Казанцев действительно успел к нему привязаться. И как раз из-за этого стал выпадать из-под влияния Балора, - Филипп вздохнул, припоминая рассказ Алексея, давно, ещё когда он только приехал в Заледеевск, заявившегося в гости во сне, - Балор, полагаю, вербовал своих "детей" как раз заботой, любовью, притягивая тех, у кого этого в жизни не доставало. Те же, у кого сердце было занято, так или иначе, на его магию не велись. Так что это похищение было, скорее, наказанием, предупреждением на будущее.


- Но Балор ошибся, и наследником "крови жреца" оказался ваш... э-э-э... Вдовин. А вы и это знали?


Филиппу показалось, что Евгеша лукавит, и тоже знал, но поди докажи.


- Точно узнал уже после... всей этой ерунды с Кругом, - честно ответил Филипп, - Понятия не имею, как Балор вышел на Василия Брянцева, отца Всеволода. Можно попробовать проследить, при желании. Но я поговорил с Галиной Акимовой, его матерью...


- С применением магии, несомненно? - вставил Евгеша.


Ему, как любому тёмному, доставляло удовольствие ловить светлых на использовании людей в своих целях, в любом виде.


- Не без этого. - Филипп пожал плечами, - Вряд ли бы она постороннему мужчине рассказала просто так, что изменяла мужу. Да она и сама не была уверена в том, кто отец ребёнка. Всеволоду года не было, когда Василий Брянцев умер. Иным, кстати, он не был, как выяснилось. Галина вновь вышла замуж, за Владимира Акимова, было оформлено официальное усыновление. Всеволод Брянцев стал Всеволодом Акимовым. С родителями он давно не общается совсем. Как раз с тех пор, как стал жить с Казанцевым. Из-за него и разругался. Родители не поняли его... к-хм...

 

- Однополых чувств? - подсказал Евгеша.


- Казанцеву же так было даже удобнее держать его при себе, - продолжил Филипп, - Ведь он стал у парня единственным близким человеком. 


- А Андрей Вдовин как же? - пытливо напомнил Евгеша.


- Василий Брянцев, до брака с Галиной, встречался с Ириной Вдовиной. Встречался недолго. Андрей родился уже после их расставания, и о сыне Василий, скорее всего, не знал. Замуж Ирина так и не вышла, вырастила сына одна. Умерла пять лет назад - онкология. Полагаю, примерно тогда же Андрей проявился как иной, и был инициирован как светлый.


- Занятно, - задумчиво оценил Евгений, - Но вы сильно рисковали, полагаясь только на предположения.


- Выхода не было, - соврал Филипп, развёл руками, - К тому же я полагался ещё и на вас.


И вновь ехидный смешок в ответ:


- Отличная у нас с вами команда выходит, Филипп Даниилович - каждый себе на уме.


- А Оксана Куприна? - в свою очередь поинтересовался Филипп, - Сама к вам пришла?


- Да, - Евгений легко кивнул, - Она была при Балоре самым доверенным лицом, знала больше всех. И когда число смертей слишком выросло, до неё стало доходить, с кем связалась. Пришла ко мне, попросила помощи... - тёмный с искренним сожалением вздохнул, - Жаль девочку, - и тут же свел на нет всё ощущение от своего сочувствия, - Могла бы быть полезной, голова у неё хорошо работала.


Помолчал.


- Кстати, вы знали, Филипп Даниилович, что у покойного Балора на сон и сновидения была самая настоящая фобия, так что его принудительно усыплять приходилось?


- Серьёзно?


- Вообще жаль, - Евгеша опять досадливо покачал головой, - Все ниточки оборвались. И ничего-то мы не знаем по итогам. Откуда Балор информацию по Кругу взял? Кто такой этот ваш "Степан" на самом деле, и откуда он в Заледеевск явился со своими личными планами? Что-то мне подсказывает, что не только дети Балора были подневольно-замороченными пешками, но и сам Балор.


- Инквизиция разберется. - предположил Филипп.


- Ага. А нам тут жить, в этом городе, с сумеречным аналогом ядерного реактора в музейном центре.


- Но ведь он расколот, не работает. - в голосе Филиппа не было и капли веры в собственные слова.


Евгеша, оценив это, мотнул головой:


- Пока тот, кто послал сюда Балора не решит собрать Круг заново. А вы сделали всё возможное, чтобы в Инквизиции больше никогда не поверили нашим крикам "Волки, волки!", - он состроил обиженный вид, - Но теперь в связи с произошедшим, Ночной Дозор у серых в фаворе, а не Дневной.


- Бросьте, - Филипп недоверчиво усмехнулся, - Вы ведь тоже для этого немало усилий приложили.


- Я?? - напоказ и достаточно фальшиво возмутился тёмный.


- Ну, вы ведь не просто так мне про маячок на очках в тот раз намекнули?


Евгеша молчал, принялся самостоятельно наливать себе чай.


- Балор, - припомнил Филипп, сам ошарашенный собственной внезапной догадкой, - Во время нашей схватки с ним тогда... Что за заклинание вы в него кинули, прежде чем он порталом ушел? Вы же... - ощущение собственной глупости и недалёкости нахлынуло с новой силой, - Вы отлично отслеживали все его передвижения по городу, и могли сразу, буквально на следующий день его арестовать, так?


- Я - сотрудник Дневного Дозора, - важно сообщил Евгеша, - И в первую очередь забочусь о его благосостоянии.


- Рассчитывали как повыше цену набить перед Инквизицией, - совершенно по-свойски, весело ухмыльнулся Филипп.


- А во вторую очередь меня заботит порядок на моей территории, - невозмутимо, будто и не услышав подколки, продолжил тёмный, - Простите, на территории Заледеевска, - но прищуренные за стеклами очков глазки светились лукавством, - Арестовали б мы Балора раньше времени, и не смогли бы всех его детей вычислить. Да и Круг бы остался цел. А зачем нам с вами такая головная боль?


- Круг... - Филипп вдруг припомнил какой-то очень важный вопрос, который хотел задать тёмному. Обязательно. Непременно.


А тот, будто почуяв направление его мыслей, поднялся и стал собираться.


- Засиделся я у вас, Филипп Даниилович. А пора и честь знать, как говорится.


- Круг. - как зачарованный повторил Филипп, глядя на него снизу.


- Очень надеюсь на дальнейшее плодотворное сотрудничество наших с вами организаций. - Евгеша направился в коридор. 


Филипп тоже встал и последовал за ним, всё пытаясь сформулировать то, что подсознательно мучило его всё это время.


И вот, когда гость, уже намотав на шею дешёвый шерстяной шарф, стал надевать пальто, хозяин насмелился выдохнуть:


- Какое желание Круг исполнил для вас, Евгений Александрович?


- Ох, что вы, - хитрый тёмный махнул рукой, - Для вас - просто Евгений. Я думал, вы уж привыкли, а тут опять. Мне даже неловко.


И развернулся уходить, из гостей и от ответа.


- Евгений! - более настойчиво позвал Филипп, - Ответьте. Нас в Круге было четверо. И каждому - своя иллюзия, видная всем остальным. Кроме вас. Ваше желание Круг не исполнил?


Тёмный помедлил, так и стоя в полоборота к собеседнику, и на него не глядя.


- Ну почему же, - наконец сказал он, - Можно сказать, что исполнил.


- Так какое же? - Филипп понимал, что слишком напирает, проявляет совершенно не свойственную ему наглость, но очень уж волновал его почему-то ответ, - Что вы увидели?


- Ровно то, что мне хотелось, - отозвался тёмный, разворачиваясь спиной и берясь за ручку двери.


- Но...


- Не стоит, - мягко попросил Евгений, - Нам ведь предстоит работать в одном городе. И достаточно долго, если я правильно понимаю. 


И Филипп отступился. Он был... разочарован? Раздосадован? Пожалуй. Почему-то как раз до этой минуты ему казалось, что он перестал чувствовать всю жизнь окружавшее его одиночество и непонимание.


Нет. Иллюзия. Пшик. Всё оборвалось точно так же, как с Алексеем и Таисией. Но не от того ли, что он сам слишком поторопился переступить черту? Слишком раскрылся перед посторонним?


Жаль. Ну да, Бог с ним.


- Что ж. Спасибо за визит. И за подарок. - сказал он, легко и привычно возвращаясь в роль холодного и рассудительного иного, лишённого начисто пустого любопытства и пылких эмоций. Ни к чему.


- Спокойной ночи. - кивнул Евгений. И вышел за дверь.


Филипп помедлил ещё, и отправился в зал. Перед сном следовало убрать со стола. 


Он вёл себя глупо? Без сомнения. Бесцеремонно и упрямо, как мальчишка. Он совсем забыл, с кем общается - с тёмным. С тем, кому доверять нельзя ни при каких обстоятельствах. И так нелепо позволил себе раскрыться, побыть настоящим, и...


Филипп стиснул в руке чёрно-белую чашку. Вдруг рассмеялся во весь голос, и чуть блюдце не выронил. Он понял, что тёмный всё-таки дал ему ответ. Вполне откровенный и правдивый.


Андрей


Он возвращался домой под утро. С совершенно пустой головой. Ни одна мысль не удерживалась внутри этой головы. Только доведенные до автоматизма действия и слова.


Дозор в паре с Николаем по тёмным улицам. Он даже отвечал что-то Николаю, и выходило вполне осмысленно. Вот только ни одного собственного слова сейчас не смог бы вспомнить.


Да ещё и Димка уехал в Сарск. Ему квартиру ведь надо продать, вещи перевезти. С Димкой хоть легче. Не говоря друг другу ни слова, не сталкиваясь взглядами, а всё равно легче. И почему-то ничего не надо объяснять и доказывать, всё и так ясно. А нет его рядом, и вообще ничего не остаётся.


У подъезда стоял слепленный дворовой детворой снеговик. Вместо рук - палки, на голове старая шапка. Морковку, вон, для носа, и ту раздобыли. Глазки-камешки блестят. Ленке бы понравилось...


Он плюхнулся на скамью рядом со снеговиком, не чувствуя холода от деревянной поверхности, и закурил. Домой идти не хотелось. Хотелось остаться здесь, на скамейке. Стать таким же холодным снеговиком. Но завтра в Дозор. Работа. А ещё - Димка.


Андрей нехотя встал, и побрел к подъездной двери. Хорошо, когда все действия возведены в уровень инстинкта. Вообще ни о чём не надо думать. Руки сами ключ достают, дверь отмыкают. Включают свет. Куртку вешают в прихожей. Зачем? Зачем вообще теперь всё?


- Пап, ты чего так долго? - спросила Леночка.


Она стояла в дверном проёме, потирая сонные глаза, в своей любимой пижамке с мишками, босая, к груди прижимала белого зайца.


Андрей шмыгнул носом. Сделал пару шагов, на том же автоматизме смахивая с ног теплые ботинки. Шаг, ещё шаг. Упал на колени, обнял дочку, прижимая к груди.


- У тебя руки холодные. - недовольно заворчала Лена. - Опять перчатки забыл, да?


Но обняла за шею в ответ. От неё по-родному пахло детским лавандовым шампунем, конфетами. Теплом.


- Я проснулась, тебя нету. И Димы нету. Ты мне сказку расскажешь?


- Расскажу. - Андрей задержал дыхание, чтобы не сорваться на рыдание и не напугать дочку, - Какую хочешь. Любую расскажу.



18 ноября. Сарск


- Понятно. - сказал ОН, выслушав подробный, обстоятельный рассказ.


Его собеседник отпил кофе из своей кружки, чтобы промочить пересохшее от долгого рассказа горло. Кофе уже успел остыть.


- Мне очень жаль. Я... Я виноват.


- Да ни в чём ты не виноват, - отмахнулся ОН, озабоченно хмурясь, - Всё этот придурок со своими играми в легенды и мифы древних цивилизаций. Заигрался. И доигрался.


- Что же теперь делать? - недопитый, холодный кофе отставлен прочь.


- Что они намерены сделать с Кругом? - спросил ОН.


- Я узнаю, но... Но ведь он раскололся? Толку от него теперь?


ОН рассмеялся, ещё сильнее удивляя своего собеседника:


- Ты серьёзно? Думаешь, что всё так просто? Ты же не эти идиоты из Дозоров! Сам подумай, Круг - всего лишь камень. Рукотворный камень. А камень - всего лишь часть...


- Но как восстановить теперь целое?


- Думаю, древние не были легкомысленными дураками, и оставили нам инструкцию. На нём.


- Но ты же языка не знаешь? Если даже инквизиторам это оказалось не по зубам!


- Я не знаю. - ОН подмигнул опешившему собеседнику, - Но я знаю, у кого можно спросить.