Вотерфолл. Лавка Герсона. Для какого-нибудь особо странного туриста эти слова покажутся музыкой, вызвав острое желание побывать в этих местах, но ты не турист. Ты хочешь поскорее покинуть это мокрое место, наполненное грязью, илом… и мусором. Ещё ты очень хочешь есть, но весьма неаппетитно выглядящий мусор, стоящий на прилавке этого чокнутого старика, отбивает у тебя всякий голод и вызывает острое желание поскорее уйти.
Но тут твой взгляд цепляется за тетрадку и ты не можешь сдержать удивления.
Изумительно. Поразительно! Ты и не думаешь, что здесь, в этом забытом богом месте можно увидеть что-то, почти отдалённо напоминающее тетрадку. Почти — потому что листы порвались так сильно, словно кто-то настойчиво продолжал протыкать их пулями, палками, любым другим оружием: кому, как не тебе знать, что монстры обладают огромным выбором смертоносных атак! И, похоже, очередному смельчаку, который попал сюда до тебя, повезло гораздо меньше.
Хоть крови и не видно, но ты можешь поспорить, что после потери этой тетрадки её обладатель долго не прожил. Но, если он был достаточно настойчивым, то наверняка умудрился дойти до самого дворца, даже несмотря на то, что без этого своеобразного щита его путь был куда тяжелее. А может, это было оружие? В мире, где палка может превратить монстра в пыль одним ударом, тетрадка и вовсе должна быть смертоносным оружием.
Но, может быть, тебе она принесёт не смерть, а знание? Довольно весомый повод наконец открыть её и прочесть, тем более, что тебя и без того пробирает настойчивое любопытство.
— Пятьдесят пять монет, и она твоя, — улыбается Герсон, наконец-то замечая твой интерес. — Ва-ха-ха!
Ты послушно отваливаешь нужное число монет и, поблагодарив старика, уходишь, втайне надеясь, что жажда знаний перевесит голод и тебе хотя бы ненадолго удастся унять урчание желудка. Но купить еду всё равно не помешало бы, и, закупившись у первого попавшегося продавца хлопьями, ты, найдя более-менее сухую почву, садишься читать.
От тетрадки пахнет… кровью? Корицей? Водой?
Она впитывает в себя все возможные запахи. От неё веет местами, из которых ты ушёл, и теми, в которых тебе только предстоит побывать. Ещё она пахнет монстрами: их многочисленными атаками, болью… и, кажется, надеждой и всем тем, из чего состоят души монстров.
Какая замечательная тетрадка! Но ты решаешь открыть её не для того, чтобы потом создать кучу духов на основе её запахов: лучше погрузиться в чтение.
Имя владельца не подписано ни на первой странице, ни на последней, но ты не решаешься вписать собственное имя — всё-таки это древний, чуть ли не исторический артефакт, над которым тебе совершенно не хочется свершать акт вандализма.
Первая страница встречает тебя рисунком Фроггита. По крайней мере, в этом шедевре абстракционизма ты видишь именно его. Рядом же выведены нечитаемые буквы: кажется, что тот, кто писал их, делал это как раз во время битвы с ним.
Дальше — Вимсан. Он уже нарисован получше, но без очков текст рядом с ним разобрать невозможно. Если как следует принюхаться, можно учуять приятный запах лаванды и нафталина, но в тебе нет столько настойчивости, чтобы так жадно впиваться в страницу, и ты листаешь дальше, всё больше и больше поражаясь упорству того, кто это писал.
Тебе трудно представить, какие усилия нужно приложить, чтобы столь подробно вести тетрадку: хоть ты и не понимаешь подчерка, но догадываешься, что в этих строчках заключена огромная информация обо всём мире монстров. Эх, были бы у тебя очки!
Иногда, конечно, попадаются и выдранные страницы, но ты не сильно расстраиваешься. Тебе пора идти, и только проснувшаяся в твоей душе настойчивость не позволяет тебе этого сделать. Словно настоящий владелец этой тетрадки стоит у тебя за спиной.
Ты оборачиваешься. Никого.
Скоро у тебя разовьётся паранойя. А если учесть, что за тобой и вправду гонится поехавшая на всю голову рыба в доспехах…
Надо уходить.
Ты кладёшь тетрадку в сумку и, воровато оглядевшись, уходишь. Осуждающего взгляда на спине ты стараешься не чувствовать.