Тэхёну это не нравится с самого начала.
А если быть совсем точным, то с позапрошлого вечера, когда до этого спокойный Чимин резко подрывается и, сверкая восторженными глазищами, заявляет, что наконец нашёл то, что сотрёт все их проблемы так же быстро, как стирают жир в рекламе Фэри.
— Тахеометр? — уточняет Тэхён, вглядываясь в экран чужого телефона и откладывая потрёпанную тетрадку с конспектом.
Чимин хмурится, разворачивая телефон к себе, и тихо матерится на чёртову рекламу, после чего снова показывает гаджет другу.
— Тут описывается способ гадания, дающего ответ на абсолютно любые вопросы, — он плюхается на свободный краешек чужой кровати, тесня уже лежащего на ней Кима, и очевидно гордится своей находкой.
— Тут написано, что это гадание на замужество, — проникновенно замечает Тэхён, внимательно изучив содержание какого-то омежьего сайтика, пророчащего своим читателям и читательницам светлое будущее в объятиях непременно сильного и непременно очень любящего альфы. Тэхён хмыкает и возвращается к конспекту — уж лучше ломать глаза о свой корявый почерк, чем о подобный романтичный бред.
Чимин, явно не оценивший его реакции на найденное «сокровище», бухается головой ему на плечо, выражая недовольство.
— Вообще-то, тут также сказано, что можно задавать вопросы, на которые можно ответить только «да» или «нет».
— Но ниже идёт уточнение, что ответ может быть не стопроцентным, нежели как про будущего муженька.
— Ну и что? Даже с девяносто процентами можно облегчить нашу бренную студенческую жизнь, — не сдаётся Чимин.
— Да? — Тэхён скашивает взгляд на спаленную многочисленными высветлениями макушку. — И что же ты, например, будешь спрашивать?
Чимин оживляется.
— Только представь — мы сможем узнать, пойдём мы завтра на пары или нет, куплю ли я те новенькие пумовские кроссовки или да.
— Я тебе и без всяких вшивых гаданий скажу, что на пары мы пойдём, а кроссовки ты не купишь, потому что в противном случае жрать в ближайший месяц мы сможем только рис, — Тэхён делает вид, что не замечает обиженного сопения в шею, и пытается отыскать в пляшущем тексте момент, на котором он остановился.
— Ну и ладно, — всё-таки буркает Пак спустя несколько минут тишины, но не уходит, забираясь под одеяло и прижимаясь лишь сильнее.
Тэхён тихо вздыхает, убирает тетрадь под кровать — чтобы не потерять, потому что первым делом при поисках чего-либо он заглядывает именно туда, и осторожно забирает у уже дремлющего Чимина телефон, кладя тот на рядом стоящий стол и стараясь не потревожить чужой сон. Всё это время работающий ночник он выключает следом.
С наступлением полной темноты Чимин довольно жмурится и, обняв Тэхёна поперёк талии, совсем затихает. Тэ нежно гладит его по голове, размышляя, какая часть его тела будет болеть завтра утром, ведь не то чтобы ему удобно в том положении, в каком они сейчас находятся.
Чимин перед течкой — очень любвеобильный и тактильный больше обычного. Именно поэтому Тэхён не спихнул его со своей постели и не закатил глаза, когда тот поведал ему о способе облегчения их бытия. Тёплому и жавшемуся к нему омеге, у которой начинает работать инстинкт нахождения пары, можно простить и болящую на следующий день шею, и даже дурацкие сайты, от которых Тэхёна обычно тошнит.
***
Проходит пара дней, у Чимина наступает первый день течки, и Тэхёну в шесть утра приходится бежать в ближайшую круглосуточную аптеку за самыми сильными подавителями, продающимися без рецепта, потому что от Пака несёт так, что уже в пять утра под окнами их общаги начинают останавливаться молоденькие альфы, занимающиеся пробежкой.
— Ебаный Мин, блять, Юнги, — Чимин кутается в пуховое одеяло, хотя на улице стоит начало июля и плюс двадцать пять даже в такую рань, и постоянно ёрзает из-за непрекращающегося зуда в заднем проходе. Тэхён, глядя на чужие мучения, морщится. У него течка начнётся только через две недели, но он уже чувствует, насколько сильной и хреновой она будет. — Нет чтобы тоже пробежкой заняться, побегать под окнами текущей омеги — нет же. Наверняка дрыхнет и в ус не дует, даже не подозревая, что я тут страдаю.
— Ну, во-первых, если он и занимается пробежками, то явно в каком-нибудь парке рядом со своим домом, а не на территории общаг, — Тэхён выставляет на тумбочку лекарства и кидает на кровать Чимина несколько пачек прокладок — даже если зуд, запах и возбуждение пройдут под действием подавителей, текущая задница — это всё ещё проблема. — А во-вторых, — он присаживается перед пакетами с продуктами, — с чего бы ему вообще думать о тебе? Насколько я помню, вы говорили с ним всего пару раз, и во все эти разы он не выглядел заинтересованным ни тобой, ни вашим разговором.
— Вот спасибо, поддержал, так поддержал, — Тэхён оборачивается, натыкаясь на один из самых грустных взглядов, что ему только доводилось видеть в своей жизни. — Я, может, и сам знаю, — карие глаза стремительно увлажняются, а до этого бойкий голос (соседи, извините) становится всё тише, — что не сдался ему.
Сердце Тэхёна болезненно сжимается. Он слишком поздно понимает, что надавил на и без того кровоточащую рану.
— Прости, — он подходит к плюшевому плачущему кокону, который теперь представляет из себя Чимин, и заключает его в объятия, утыкаясь подбородком в макушку и осторожно покачивая. — Просто я не хочу, чтоб ты убивался по тому, кто не замечает тебя. Ну же, солнце, не плачь, — он заботливо стирает с мягких щёк ненужную влагу и нежно целует в лоб, улыбаясь. — Чего ты сейчас хочешь?
Чимин недолго думает и всхлипывает:
— Трахаться.
— А черничный йогурт?
— Ну, — очередной всхлип, — давай сюда свой йогурт.
Тэхён удовлетворённо кивает и, прежде чем вернуться к пакетам с продуктами, кидает убийственный взгляд на очередного альфу, остановившегося напротив их открытого нараспашку окна. Тот, почувствовав угрозу, быстренько ретируется.
И почему омег вообще заселяют на второй и первый этажи? Это же небезопасно.
К восьми утра, когда у них по расписанию стоит первая пара, блокаторы начинают работать, и Чимина перестаёт знобить и возбуждать одно только воспоминание о «постной роже» Мин Юнги — его двухгодичного краша. Пока Чимин принимает душ, Тэхён собирает все разбросанные упаковки из-под йогуртов, что, конечно, несправедливо, но за двадцать минут до начала пары у преподавателя, публично гнобящего за опоздания, выбирать как-то не приходится.
Они впопыхах одеваются в приличную одежду, прыскают на себя духами с нейтральным ароматом (на всякий случай) и почти сталкиваются лбами, когда пытаются обуться.
Если кто-то до сих пор считает, что чем ближе вы живёте к работе или учёбе, тем реже вы опаздываете, то Тэхён спешит открыть вам глаза — всё как раз-таки наоборот.
Он успевает клюнуть немного заторможенного и вялого от блокаторов друга в щёку прежде, чем толкнуть того в нужную аудиторию, а после уносится в сторону своей, не замечая ничего и никого вокруг.
Не замечая и тёмного искрящегося взгляда, проводившего его до самой аудитории.
***
Будучи всё-таки опозоренным на первой паре, весь остальной день Тэхён проводит в беспокойстве о Чимине, волнуясь о том, всё ли в порядке и не пристаёт ли к тому какой-нибудь самоубийца.
— Да чо со мной будет? — приподнимает бровь найденный во время короткого перерыва Чимин, окидывая взмыленного и тяжелого дышащего Тэхёна задумчивым взглядом. Он не обращает внимания на компанию альф, стоящих в конце оживлённого коридора и явно почувствовавших течную омегу, и принимается копошиться в своём рюкзаке. — Впервые, что ли, с мокрой задницей хожу? Пусть только попробуют приебаться — я их быстренько познакомлю с семью годами моих тренировок по тхэквондо. Держи, — он суёт растерянному парню две дынные булочки, которые тот покупал рано утром, — меня всё ещё подташнивает от йогурта — пережрал, похоже, — так что тебе нужнее.
— Точно таблетки помогают? — не унимается Тэхён, игнорируя начало пары — пока он не убедится, что всё и правда в порядке, ему нет смысла куда-либо идти.
Чимин вздыхает.
— Точно, точно, — он подталкивает Кима вперёд и продолжает: — Если ты продолжишь беспокоиться лишь о других и не делать того же для себя — я за себя не ручаюсь, понял?
Тэхён широко улыбается и кивает, но, сидя на паре, всё-таки продолжает переживать о чужой влажной заднице.
К вечеру, отсидев пять пар и вновь встретившись на обеденном перерыве с пассивно-агрессивным Паком, придерживаемым под руку Сокджином, флегматично осматривающим набитую людьми столовую, Тэхён становится похожим на выжатый лимон. Пережив три семинара по истории зарубежного искусства и чиминовы завывания о члене Мин Юнги, как назло припёршегося в столовку на пару с Ким Намджуном, из-за чего к фанючеству присоединился и Сокджин, он на одной только силе воли добирается до их комнаты в общаге и валится на кое-как застеленную кровать.
Из раскрытого у изголовья окна доносится щебет птиц и голоса уже уходящих или спешащих на последние пары студентов, и Тэхён не замечает, как проваливается в сон, так и не дождавшись куда-то запропастившегося соседа.
Будят его, как это обычно и бывает в общежитиях, громкие голоса из коридора, хлопающиеся двери и дребезжание металлических палочек в грязной кастрюле, проносимой рядом с их комнатой, как назло находящейся недалеко от кухни.
— Ты не запухнешь столько спать? — ворвавшийся в обитель Чимин сразу же щёлкает выключатель, от чего помещение озаряется ярким светом. Тэхён, громко застонавший от тяжести своего бренного бытия, накрывает лицо подушкой и жалеет, что на прошлой неделе ходил жаловаться коменде о тусклом освещении. — Проснись и пой, зая, сегодня такой чудный вечер.
Тэхён бы назвал его куда более чудным, если бы этой ночью он спал больше, чем два часа, но не ему это говорить тому, кто сегодня не спал в принципе. Кстати, это-то и подозрительно — обычно Чимин в первый день течки может только злиться, хотеть чей-то (желательно, всё того же Юнги) член и сметать всё, что есть в холодильнике, причём не только в их.
— У этих блокаторов, что я тебе купил, случайно нет побочки с названием «под конец дня становится причиной чужого стресса»? — Тэхён нехотя убирает подушку и медленно садится, потирая слипающиеся глаза, пока буквально порхающий Чимин стягивает кроссовки и отправляет рюкзак на свободный стул, тут же принимаясь шуршать пакетами. — О, ты что-то купил?
— Ага, решил затариться, а то мне кажется, что я с утра всё уничтожил.
— Какой ты наблюдательный.
— Не язви, — на столе оказываются слегка зелёные бананы, апельсины, клубника, несколько пачек печенья, куриное филе, овощи, зелень и четыре бутылки пива, которые Чимин тут же прячет в холодильник, заставляя их баллончиками с домашней закаткой. — Так чего это ты завалился дрыхнуть? На дворе ещё и семи нет.
Тэхён широко зевает и жмёт плечами, одновременно сползая с кровати.
— Что-то я устал, — делится он.
Чимин хитро прищуривается, берёт небольшую клубнику, дует на неё, а затем быстро кидает в рот — наблюдающий за ним Ким закатывает глаза, но никак это не комментирует, зная все отмазки друга наперёд. Что-то, что обычно звучит как «да я с детства у бабушки на огороде всё немытое ем и ничо, у меня уже иммунитет!».
— Сейчас мы прогоним твою усталость, — обещает Чимин, слопав ещё пару ягод.
— Мы?
Чимин торжественно кивает.
В дверь стучат. Не дожидаясь ответа, в комнату вваливаются улыбающиеся Момо, Суён и Юна, а завершает процессию хмурая Джихе, держащая в руках коробку с красивой цветастой надписью «затычки». Тэхён смотрит на коробку, потом на хитрые улыбочки Чимина и Суён, потом в глаза Джихе — и понимает, что в коробке явно не прокладки.
Тяжёлый вздох он даже не сдерживает.
— Итак, что за шабаш? — Тэхён с лёгкостью открывает переданное Чимином пиво и осматривает подружек, рассевшихся на пушистом ковре, который они с Чимином стыбзили у его деда в прошлом году.
— У Чимина и Джихе течки, — торжественно объявляет Юна, размещая ноги у Момо на бедре.
— И мы назвали это «Проклятье Пак», — улыбка у Суён очень светлая, учитывая, что она носит такую же фамилию.
Тэхён кидает грустный взгляд на затихшую Джихе, источающую ауру смирения и едва заметный персиковый аромат, и думает, что в сравнении с ней Чимин выглядит полностью довольным жизнью и всем тем, что она ему преподносит.
— И вы решили отпраздновать столь гениальное название дешёвым ягодным пивом? — Тэхён делает небольшой глоток из своей бутылки, чувствуя на языке нотки вишни.
— Помнишь, я недавно показывал тебе сайт с одним гаданием? — вдруг говорит Чимин, пихая в рот веточку укропа.
— И?
— Ну так пришло его время, — Пак хлопает в ладоши, от чего складка между бровей Джихе становится ещё глубже — она кажется бесконечно несчастной, и именно в этот момент Тэхён вспоминает, что у неё, вообще-то, есть альфа, и очень странно, что она проводит течку распивая пиво на хоть и часто чищенном, но пыльном ковре, а не с ним.
— Почему Джихе не с Даниэлем? — он наклоняется к сидящей рядом Момо, неосознанно царапающей ногу Юны своим новым нюдовым маникюром.
— Он уехал перед сессией к родителям, — шёпотом отвечает та, всё-таки получая лёгкий тычок в плечо за порчу чужой гладкой кожи. — Он забыл о её течке, а она ему специально не напомнила.
Почему не напомнила, Тэхён не уточняет — и так всё понятно. Джихе явно ожидала, что её парень не забудет о столь важном периоде в их отношениях, но тот не только забыл, но и укатил из Сеула, оставляя её одну. Тэхён делает ещё один глоток, в который раз убеждаясь, что все альфы козлы и эгоисты.
Тем временем Чимин, всё-таки не забывший о том вечере и сайте, как надеялся на это Ким, достаёт из тумбочки шкатулку со своими украшениями и выуживает из неё кольцо. Тэхён внимательно наблюдает, как все остальные омеги, включая даже Джихе, снимают со своих пальцев украшения и в ожидании смотрят на него.
— Что? — он снова отпивает пиво и отводит свободную руку назад, опираясь на неё. — Я такой фигнёй заниматься не буду.
— Да ладно тебе, — Юна, самая юная из всех здесь присутствующих, подмигивает ему. — Разве тебе не интересно, когда ты выйдешь замуж?
Тэхён едва ли сдерживается, чтобы не закатить глаза.
— Мне интересно другое — как ты, Чимин-и, будешь гадать с твоей-то длиной волос?
В подробном описании способа гадания, указывающего, когда ты выйдешь замуж, чётко сказано, что для его осуществления понадобится волос гадающего/гадающей, принадлежащее ему/ей кольцо и стакан воды. И если с девушками-омегами не возникает никаких проблем кроме шипения, когда те как можно аккуратнее выдирают у себя по волосинке, то с Чимином, являющимся парнем-омегой, который к тому же недавно сходил в парикмахерскую, это не прокатит.
— Как-как? — буркает тот, быстро выдёргивая волос. — С божьей помощью.
Тэхён салютует ему бутылкой вишнёвого пива в знак поддержки.
Пока Момо уходит на кухню с не без проблем найденным стаканом, а Джихе меланхолично нарезает апельсин на икеевской тарелке, не замечая, как Суён постоянно тягает с неё кусочки, Тэхён добирается до убранных под стол «затычек». Тихонько открыв её, он обнаруживает в ней жестяные банки с пивом и окончательно понимает, что этот вечер будет долгим.
И однозначно забавным, потому что то, как омеги окружают надбитый стакан с водой и напряжённо смотрят на него, очень веселит. Тэхён даже делает пару снимков, загружая один из особо удачных в историю инстаграма и ставя множество смайликов с ведьмами.
— Кто-нибудь из вас до этого гадал на что-то подобное? — интересуется Суён, нервно покручивая между пальцев своё золотое колечко.
— Я вообще никогда этим не занималась, — Джихе впервые подаёт голос за время шабаша.
— Аналогично, — звучит от Момо.
— Не ссыте, — придаёт боевой настрой Юна и первая продевает в кольцо тонкий волосок, закрепляя его концы между своих пальцев. — Я начну.
Никто не оказывается против. Оставшийся в сторонке Тэхён вдруг вспоминает, что он так и не переоделся после пар, поэтому, с кряхтением поднявшись, он закрывает шторы и отходит к шкафу.
— Итак, колечко, через сколько лет я выйду замуж?
Тэхён не видит, но знает всё с того же блевотно-романтичного сайта, что когда Юна задавала вопрос, она опустила украшение на дно стакана, а затем подняла его настолько, чтобы оно висело над водной гладью, при этом не касаясь её.
В комнате повисает напряжённая тишина, разбавляемая лишь шорохом снимаемой и натягиваемой одежды, но даже это вызывает у ожидающих омег такой поток негодования, что Тэхён чувствует его оголённой кожей даже через закрывающую его дверцу шкафа.
Не то чтобы Тэхён прям против всего такого — вовсе нет. Пусть каждый занимается тем, чем захочет, лишь бы это не вредило никому другому, но вот все эти разговоры про любовь, романтику и гадания на суженого... Они кажутся ему полнейшим бредом. Особенно последнее. Он никогда даже подумать не мог, что его лучший друг, обычно похожий на правую руку Дьявола, если бы та у него, конечно, была, будет в ожидании пялиться на замершее кольцо, висящее на волосе, и мечтать узнать о своём потенциальном женишке.
Воистину, чего только с людьми течка не делает.
Неожиданно тишина рассеивается — колечко, до этого зависшее на одном месте и удерживаемое напряжённой рукой Юны, вдруг начинает раскатываться до такой степени, что теперь может достать до краёв стакана. И достаёт.
— Раз, — практически одними губами произносит Юна, заворожённо наблюдая за мотающимся из стороны в сторону украшением.
Тэхён, в спешке натянув футболку с Железным человеком, выглядывает из-за дверки. Всё, как и написано в описании гадания — в зависимости от того, как именно был задан вопрос, кольцо будет биться о край стакана столько, через сколько лет или месяцев, а может даже и дней, гадающий выйдет замуж.
Раздаётся ещё один звон.
— Два.
Ещё.
— Три.
Тэхён подходит ближе.
— Четыре.
Все останавливают взгляд на кольце, ожидая очередного столкновения со стеклянным боком, но ничего не происходит — кольцо постепенно замедляется и в итоге зависает посередине, как и в начале гадания.
— Ну, — весело тянет Суён, обнимая растерянную Юну за плечи. — Время выбрать платье у тебя ещё есть.
— Четыре года? — девушка моргает, а затем начинает смеяться. — Сразу же сменю статус студентки на статус жены?
— Ты можешь спросить что-нибудь, на что кольцо сможет ответить «да» или «нет», — подсказывает Чимин и хлопает ладонью по свободному месту рядом с собой, приглашая Тэхёна присесть. — А можешь проверить его, задав вопрос о свадьбе по-другому, например, во сколько лет ты выйдешь замуж?
Усевшемуся рядом Тэхёну второй вариант кажется правильным — доверяй, но проверяй, как говорится. В его случае он вообще этой штуке не верит, но, признаться честно, это выглядит забавно и даже интересно.
Юна всё же задаёт вопрос про замужество иначе, и некоторое время они снова сидят в полной тишине, пока кольцо не начинает отбивать года.
Внимательно следя за тем, как украшение то слишком быстро ударяется о края, то едва-едва дотрагивается до них, Тэхён до последнего сомневается, что стуков будет столько, сколько надо. И он не может сдержать поражённого выдоха, который замечает только усмехнувшийся рядом Чимин, когда колечко всё-таки отбивает ровно двадцать четыре раза, после успокаиваясь.
Сейчас Юне двадцать.
Всё сходится.
— Офигеть, — выражает всеобщее мнение Момо и легонько толкает Шин в предплечье. — Дай мне попробовать.
— Подожди-подожди! — кольцо девушки снова оказывается на дне, и она быстро спрашивает: — Колечко, я знаю своего будущего мужа?
Кольцо легонько раскатывается над водой, качаясь взад-вперёд.
— Нет, — объясняет Чимин уставившейся на него Юне. — Если оно качается вперёд-назад, то ответ отрицательный, а если вкруговую — положительный.
— Ну и ладно, — она убирает с кольца волос и откидывает его в сторону. Тэхён морщится, но молчит. — Значит, с Хюнин Каем нам не по пути.
Они смеются, вспоминая молоденького альфу из Таиланда, живущего на шестом этаже, и пропускают к стакану Момо, которая выполняет всё то же самое, спрашивая, спустя сколько лет ей ждать собственной свадьбы.
— Странно, — Джихе наклоняется лицом к самому полу и со всех ракурсов рассматривает совсем не двигающееся кольцо. — Так может быть? — она смотрит на второго участника «Проклятья Пак».
— Попробуй поменять вопрос на «через сколько месяцев», — покопавшись в телефоне, советует тот девушке, кажется, совсем не расстроившейся из-за первой неудачи. Та жмёт плечами и громко повторяет свой вопрос.
Раз, два. Кольцо останавливается.
— Тааак, — Суён вперивает руки в боки и коршуном надвигается на сидящую напротив подругу, — мы чего-то не знаем, Момо-я?
Момо издаёт нервный смех, из-за чего её рука дёргается, и кольцо соскальзывает с волоса, падая на дно стакана — знак, что больше гадать нельзя, потому что дальнейшие ответы могут быть неправильными.
— Вы же помните Хичоля? — наконец выдавливает она, опуская голову и скрывая покрасневшее лицо за чёлкой.
Все кивают — ещё бы не помнить милого мужчину за тридцать, который, однако, выглядит максимум на двадцать пять. Он иногда приходил к Момо, из-за чего омеги со всех этажей прилипали к окнам вне зависимости от времени года — всем было безумно интересно наблюдать за любовью, до лёгкой зависти похожей на дорамную, когда альфа приезжал к возлюбленной с букетом шикарных цветов и безумно нежно целовал ту в щёку при встрече. Даже Тэхён, обычно остающийся безразличным, а иногда и кривящимся при проявлении чужих чувств, таял при виде них.
— И он... сделал тебе предложение? — робко предполагает он, замечая, как поджимаются пальцы на чужих ногах.
— Да, — Момо убирает из стакана кольцо и бережно возвращает его на палец. — Он подарил мне его пару дней назад и сказал, что хочет узаконить наши отношения. И я согласилась.
Тишина длится лишь мгновение, затем комнату наполняет настолько счастливый и громкий шквал поздравлений и визгов, что им ненавязчиво дубасят в стенку соседи, но после пинка Суён и её же возмущённого «тут человек замуж выходит!» тут же прекращают.
Под шумок Тэхён тянется к столу, но натыкается своей рукой на руку Джихе — они понимают друг друга без слов и втихаря вспарывают «затычки», пока покрасневшую и даже заплакавшую от эмоций Момо вертят в объятиях и желают долгого семейного счастья и, разумеется, денег побольше.
— Хватит увлажнять воздух, — спустя полностью выпитые первые бутылки пива и доеденную клубнику Чимин пододвигает стакан с тёплой водой к себе и выдирает из своей шевелюры ещё один волосок, так как прошлый оказывается безвозвратно утерянным. Волос на этот раз оказывается длиннее. — Сейчас будем гадать на моё счастье, девочки.
Тэхён, на пару с Джихе незаметно угасивший ещё одну жестянку, с искренним интересом наблюдает, как Чимин, чей аромат постепенно начинает пробиваться через нейтральные духи и ослабевающее действие блокаторов, опускает своё любимое серебряное колечко на дно стакана. Из-за короткого волоса кончики его пальцев оказываются в воде, но это мало кого (никого) волнует, и все замирают, когда Пак тихо спрашивает:
— Через сколько лет я выйду замуж?
Один. Два.
— О, мне теперь интересно, кто обзаведётся муженьком раньше меня, — чуть пьяновато тянет Юна, заваливаясь на Момо и трогая её тёмные локоны.
— Да бред это какой-то, — Тэхён пытается сесть поудобнее и чуть не задевает коленом стакан, из-за чего на него шипят. — Тише, леди, а то наш шабаш превратится в клубок гадюк.
— Почему бред-то? — Джихе старательно прячет за спиной пустую банку.
— Потому что Чимин в плане отношений хуже меня — никого к себе не подпускает и шипит на всех альф, кто не Мин Юнги, но тот к нему сам не подходит, поэтому мы сейчас наблюдаем его личико здесь, а не в объятиях какого-нибудь парня.
— Хуже тебя всё равно никого нет, девственник, — хохотнув, Суён просит достать «затычки», от чего Джихе немного напрягается, но послушно лезет под стол.
— Мне и так нормально, — отмахивается Тэхён.
— Так никто и не спорит, — Суён хмуро осматривает вскрытую коробку. — Ах вы ж...
Чимин её прерывает громким:
— Я выйду замуж за Мин Юнги?
Комната погружается в полнейшую тишину, пока колечко быстро начинает вращаться по кругу, да так сильно, что достаёт до стенок стакана.
— Это «да»? — уточняет Момо.
Оторопевший Чимин тупо кивает — вряд ли он и правда надеялся на положительный ответ, когда задавал этот вопрос.
Первой отмирает Юна.
— А ты всё «не смотрит, да не смотрит», тьфу, — она щипает Тэхёна за живот, но тот не реагирует. Он всё также смотрит на кольцо в стакане, а затем переводит взгляд на ничего не выражающее лицо друга — тот сидит, немного сгорбившись, и явно о чём-то думает.
— Я не верю в это.
— Тэхён...
— Мне кажется, кольцо просто двигается от волн нашей ауры, ориентируясь на то, что мы хотим получить, — он поднимается и отходит к окну, забираясь на стол и вдыхая тёплый воздух летнего вечера и роз, растущих на клумбах прямо под их окнами. — Потому что не может этот Юнги, этот придурок, строящий скучающую рожу каждый раз, когда Чимин вокруг него словно собачка бегает и смотрит влюблёнными глазами, быть в него...
Чимин резко встаёт на ноги. Его немного штормит, но голос его твёрд, когда он заявляет, глядя Тэ прямо в глаза:
— Сегодня он спас меня. — Тэхён непонимающе хмурится, безмолвно прося пояснить. — Я сказал тебе, что всё в порядке, потому что ты сегодня и правда хреново выглядел. Я сделал это, потому что тоже беспокоюсь о тебе, — Чимин наливает в кружку воду из фильтра и делает быстрые глотки, почти давясь. Все замечают, как его руки мелко дрожат. — Но, знаешь, даже с семью годами тренировок и чёрным поясом по тхэквондо течная омега ничего не может сделать с тремя здоровенными альфами, зажавшими её в безлюдном уголке университета, где даже камер нет, и куда после обеда точно никто не пойдёт.
Тэхён чувствует, как все внутренности за раз скручивает сильнейшим спазмом.
Он не защитил. Он не был рядом, он не предотвратил этот кошмар, в глубине души надеясь, что все его мысли об этом — лишь пустое беспокойство, надуманный страх. Альфы ведь давно уже умеют контролировать себя, да? Так им говорили на уроках, так его учил папа, живущий много лет с мужем-тираном?
Зря, впрочем, учили, потому что Тэхён с каждым днём лишь убеждается в чужой жестокости и внутренней мерзости.
— Чимин-и...
Чимин делает жест рукой, прося помолчать. Он какое-то время молчит, не глядя на сидящих на полу девушек, опустивших головы и молча и глупо сожалеющих, что их не было рядом, чтобы помочь, а потом вдруг как-то грустно улыбается и садится на кровать Тэхёна, забираясь на неё с ногами.
— Юнги вообще непонятно откуда появился, — начинает он. Атмосфера лёгкости и слабого опьянения проходит, уступая место суровой реальности и неприятным разговорам. — Вылетел из-за угла как раз в тот момент, когда с меня пытались стянуть рубашку, и откинул одного из этих козлов к стене, дав по яйцам и по морде пару раз. Я вообще в шоке, что он таким сильным оказался — по нему ведь не скажешь, — улыбка на пухлых губах становится более искренней и тёплой. Тэхён, глядя на неё, в который раз убеждается в силе чужих чувств. — Пока он отвешивал пиздюлей двум другим, я как полнейший идиот стоял у стеночки и не мог даже встать нормально, поэтому, когда Юнги закончил, я просто осел на пол и смотрел на него снизу вверх испуганными глазами. Он, блять, подумал, что я его испугался.
— Тебя только что чуть не изнасиловали три упыря, конечно, ты был напуган, а твой Юнги ещё больший упырь, если принял это за оскорбление, — бурлящие в Тэхёне злоба и негодование чувствуются абсолютно всеми омегами в комнате.
— Зай, успокойся и перестань ненавидеть Юнги только за то, что он не обращал на меня внимания, — Тэхён негодующе отфыркивается, но больше колкостей не вставляет. — Он спросил, можно ли ему трогать меня, я кивнул, и он просто взял меня подмышки и поставил на ноги, причём так бережно и аккуратно, что я прям там готов был разрыдаться. Юнги поправил мою рубашку, расчесал пальцами волосы и погладил по голове, потом спросил, может ли он проводить меня до аудитории, и я снова просто кивнул, не веря в правдивость всего происходящего и думая, что я одновременно в кошмаре и самом лучшем сне. Он довёл меня до чёртовой аудитории, на пути к которой меня и поймали те твари, мы долго стояли друг напротив друга, тупо пялясь на лица, а потом я вдруг взял его за руку и сказал «спасибо».
— И поцеловал? — очень тихо спрашивает Юна, прижав ладошки к груди.
Чимин хмыкает и свешивает голову вниз, кивая.
— И поцеловал.
…
— Так вы теперь типа встречаетесь?
Чимин задумчиво возводит взгляд к потолку, не переставая массажировать пальцами кожу тэхёновой головы, покоящейся на его коленях, и кидает Момо надгрызенное яблоко, до которого та всё никак не могла дотянуться из-за лени и разморенности — совершенно пустая «затычки» стоит у мусорного ведра.
— Ну, мы это не обсуждали, потому что его быстро перехватил Намджун, а меня — преподаватель, на пару которого я, как оказалось, опоздал на двадцать минут, — Чимин ухмыляется. — Прикиньте, как он офигел, когда выглянул за дверь и увидел сосущихся нас.
— Фу.
— Мерзость.
— Солидарна.
— Спасибо, подружки, за вашу поддержку.
— Не за что.
— Обращайся, милый.
— Я так понимаю, и своё хуёвое поведение он тоже не успел объяснить? — Тэхён приоткрывает один глаз и опускает закинутые на стул ноги на пол, так как те затекают.
— Думаю, у него просто характер такой, — оправдывает альфу Чимин. — Типа знаете таких персонажей из аниме, которым типа на тебя насрать, но в глубине души они за вас и жопу порвут, и пробежками займутся в пять утра.
— Ну нихера у тебя самомнение, — Суён заползает на чужую кровать и обнимает подушку двумя руками. — Рука ещё у мужика в трусах не побывала, а у него из-за тебя уже и жопа порвана, и ненависть ко всему миру от раннего подъёма и твоих тупых пробежек.
Чимин закатывает очи горе и кидает в омегу тапок.
— Завидуй молча, та, кто-выйдет-замуж-через-десять-лет.
Суён показывает ему язык.
— Я согласна с Тэ — фигня всё это.
Сидящая уже как полчаса над стаканом Джихе согласно мычит, и все обращают на неё внимание.
— Ну что там? — Тэхён аккуратно поднимается с чужих колен и подползает к подруге. — Всё так же?
— Угу, — Джихе недовольно супится. — Свадьба через полгода, жених Даниэль, детей двое, собака одна, жизнь счастливая. Какая, нахрен, счастливая, если этот гад даже забыл о моей течке? — под конец она начинает плакать, сдавшись скачущим гормонам и грусти в отсутствии тёплых объятий истинного. Тэхён притягивает её к себе и нежно чмокает в макушку, стараясь не думать о чужих соплях, размазывающихся по Железному человеку.
— Хочешь, я тоже погадаю? — он и сам удивляется такому предложению от себя, но, в конце концов, что здесь такого? За этот вечер они уже столько всего узнали, что даже если кольцо покажет ему дату свадьбы на завтрашнее число, Тэхён не сильно-то и удивится.
Отыскав в косметичке старенькое, но очень симпатичное колечко, подаренное бабушкой лет десять назад, Тэхён с торжественным видом опускается на колени перед стаканом, который они всё-таки опрокинули и наполнили новой водой, и выдёргивает волосок — он давно не ходил к парикмахеру, поэтому длина его волос вполне подходит.
— Уверен? — подбородок Чимина приземляется на его плечо.
— Чего мне бояться? — Тэхён изо всех сил старается казаться и себе, и другим спокойным. — Ну, выйду замуж через три или четыре года или вообще никогда, ну и ничего страшного.
С таким настроем он опускает украшение на дно, чётко проговаривает: «Через сколько лет будет моя свадьба?» и поднимает кольцо, сосредотачиваясь на счёте.
Когда в тишине комнаты раздаётся шестой звон, в дверь начинают стучать, причём так, словно желают её выбить к чертям. Вместе со стуком и дрогнувшим тэхёновым сердцем кольцо замирает.
— Кто там, блять, такой смелый? — зло пыхтящий Чимин резко распахивает дверь на всю и растерянно смотрит на высокого альфу и ещё толпу таких же позади. — Чо надо?
— Шоколада, — гогочет кто-то особо «умный».
— Перебьёшься, — Чимин выжидающе смотрит на их, судя по всему, главного. — Так чем обязан, мистер?
— Мы студотряд, у нас приказ проверить документы, — альфа показывает удостоверение и шикает на своих приятелей, заметивших за спиной угрюмого Чимина ещё несколько омег. — А чем это вы тут занимаетесь?
Тэхён мысленно проклинает «затычки» и аромат, наверняка прекрасно слышимый чуткими носами альф, и растерянно оглядывает друзей, смотрящих на него в таком же незнании дальнейших действий, пока Чимин шарит по верхним полкам в поисках студенческих и временных прописок.
Пить в общаге категорически запрещено.
Проводить шабаш, наверное, тоже.
— Зачем вы сидите вокруг стакана? — из-за плеча первого альфы показывается ещё один, и омеги с облегчением понимают, что тем и дела нет до перегара — их куда больше интересует причина чужого жопоотсиживания на полу.
— Гадаем, мальчики, — отвечает Юна, обнимая Тэхёна и Джихе за плечи и прижимая к себе.
Альфы оживлённо гудят.
— А на что гадаете?
— На замужество, конечно же, — Тэхён ещё никогда не был так рад кокетливости Юны, как в этот момент. — Хотим узнать, через сколько лет сыграем свадьбу.
— И какой результат? — голос кажется знакомым, и Тэхён всматривается в чужой силуэт, пока взгляд не натыкается на красивое лицо, от которого щёки вмиг покрываются краской. Чон Чонгук стоит прямо на пороге их с Чимином комнаты и смотрит почему-то именно на него, улыбаясь уголком губ.
— А это секрет, — хихикает Юна — она подмечает, что Чимин нашёл то, что искал, и больше не видит смысла заигрывать с толпой незнакомых альф. — Много знать вредно, мальчики.
— Вот, получите-распишитесь, — Пак показывает документы и уже собирается закрыть дверь, но впереди стоящий парень удерживает ту рукой, не давая действовать. — Что-то ещё?
— Документы показали только двое из вас. Девушки, ваши удостоверения тоже нужны.
Те протестующе мычат, но всё-таки встают и плетутся в свои комнаты, решая, что шабаш закончен, «Проклятью Пак» надо выпить таблетки и сходить в душ и вообще у них завтра пары.
Перед тем, как дверь за Момо закрывается, Тэхён ещё раз видит Чонгука, который не разрывает с ним зрительный контакт до тех пор, пока это не делает дверь.
— Что, пожаловал и нарушитель твоего сердечного ритма? — Чимин кидает документы на тумбочку и плюхается рядом с Тэ, морщась. — Блин, и правда в душ пора, задница-то всё ещё течёт.
— Не принимай завтра блокаторы, думаю, Юнги справится с этой проблемой.
— Спасибо, конечно, за совет, зай, но я всё-таки хочу трахнуть его по-другому. А вот твой Чонгук, — брови Чимина танцуют самбу, — судя по тому, что я только что видел, был бы не прочь сделать это с тобой прямо сейчас.
— Да что ты видел, — Тэхён пихает его в бок и чувствует, как всё тело горит несмотря на мысленные доводы о том, что всё это бред. Чонгук один из тех парней в университете, кого можно назвать «популярным» — он талантливый, безумно привлекательный и харизматичный с толпой фанаток и фанатов за спиной, и выделять среди них Тэхёна, который ни с кем, кроме Чимина, не делился о своей симпатии и никогда открыто не выражал свою заинтересованность, тот явно не будет.
Чимин берёт его руку в свою и заносит над стаканом.
— Попробуй.
И Тэхён с тяжёлым вздохом опускает колечко на дно, открывает вмиг пересохшие губы, чтобы задать пугающий и одновременно волнующий его вопрос, но кольцо вдруг соскальзывает с волоса и продолжает лежать на донышке.
Гадать ему сегодня больше нельзя.
***
Впервые Тэхён увидел Чонгука восемь месяцев назад — то было начало ноября, и погода сразу послала нахуй всех модников, решивших, что им ещё хотя бы недельку удастся походить в своих дорогущих осенних пальтишках.
Тэхён грыз пластмассовую палочку из-под уже съеденного леденца и бездумно скролил ленту в твиттере, дожидаясь Чимина, запихивающего в себя остывшую лапшу и запивающего всё это безобразие апельсиновым соком. Буфет на втором этаже во время первой пары был закономерно пуст — помимо них на неудобных стульях в дальнем уголке сидела какая-то парочка и преподаватель, с пустым взглядом ковыряющий рис с овощами на тарелке перед собой. Поэтому, когда в дверном проёме засияло лицо Чонгука, отпихивающего от себя Чон Хосока — магистранта с танцевального, Тэхён просто не мог не обратить всё своё внимание на него. Или мог, но что бы это дало? Всего лишь небольшую отсрочку чувствам, вспыхнувшим, засиявшим в груди Тэ в тот же миг, стоило большим искрящимся глазам Чонгука пробежаться по всему помещению и остановиться на нём.
Тэхён не из тех, кто верит в любовь с первого взгляда или наоборот полностью отрицает её существование, но что-то же тогда всё-таки заставило его застенчиво отвернуться и удивить заметившего его смущение Чимина настолько, что тот подавился.
Не то чтобы Тэхён до того дня не видел красивых альф — те встречались ему повсюду и некоторые даже пытались уделить ему знаки внимания, впрочем, тут же натыкаясь на холодную стену и, как говорит Юна в шутку, ледяное сердце. Но если оно ледяное, то почему оно так сильно колотится каждый раз, стоит Тэхёну заметить мохнатую, чуть вьющуюся шевелюру в университетских коридорах или в очереди в столовой?
Да, он видел много красивых альф, но Чонгук не просто красивый. Есть в нём что-то такое, что приковывает взгляд, заставляет хотеть дотронуться до крупного носа, обвести подушечками пальцев мочки проколотых ушей и нижнюю пухлую губу, которую тот прикусывает, когда лукаво улыбается, попрошайничая у своих хёнов пирожные или конспекты.
Что-то в Чонгуке цепляет, и Тэхён старается понять, что.
— Да он вроде обычный, — Чимин подкидывает попкорн вверх и пытается словить его ртом, но не получается. Впрочем, как и пятнадцать попыток «до».
Сидящий за столом Тэхён хмурится и откладывает ручку в сторону, гневно супясь.
— Это Юнги твой обычный, а Чонгук...
— Ну давай, ещё из-за мужиков мы не срались, — Чимину наконец удаётся поймать запущенный снаряд, и он радостно улыбается, собирая в ладошки непойманное. Отправив испорченный попкорн в пустую тарелку, он продолжает: — Юнги мой истинный, как бы тебя это до сих пор не удивляло, и логично, что он будет самым особенным и лучшим для меня.
— Извини, — тушуется Тэхён. — Я сам не свой перед течкой — несу всякий бред.
Чимин ему улыбается, отряхивая руки.
— Да ладно, ничего страшного. Думаю, ты ещё не привык, что я теперь не просто ною по нему, но ещё и целую на глазах у всего универа.
— Кстати, прекратите это делать, это пиздецки мерзко, — он возвращается к переписыванию тупой лекции, которую в обязательном порядке нужно предоставить на экзамен, и в задумчивости грызёт кончик шариковой ручки, в конце концов разворачиваясь обратно: — Знаешь, я всё-таки рад, что Юнги оказался тем самым типом из аниме.
— Он сказал, что никогда не любил подобных персонажей.
— Конечно, тяжело смотреть на такого же, как ты, и осознавать, что со стороны твоё поведение выглядит по-идиотски.
Они замолкают, снова принимаясь каждый за свои дела — Тэхён за конспект, а Чимин за открывание всех полок подряд в поисках неизвестного.
Спустя некоторое время уютная тишина прерывается вопросом:
— Колечко, думает ли Юнги сейчас обо мне?
Рука Тэхёна непроизвольно дёргается над тетрадью.
— Нет, ну ты серьёзно?
— Я же тебе с самого начала говорил, что собираюсь использовать это гадание во имя облегчения своей жизни, — Чимин удовлетворённо смотрит на вращающееся кольцо и свободной рукой набирает на телефоне сообщение. Звук приходящего ответа заставляет его расплыться в улыбке. — Сказал, что думает.
— Ну, это и не удивительно, учитывая, что у вас конфетно-букетный период, — Тэхён потирает болящие глаза и встаёт со стула, потягиваясь. — И вообще, ты собирался спросить про пумовские кроссовки.
— Точно, — Пак опускает украшение на дно стакана, который теперь постоянно стоит на краю его тумбочки, и интересуется: — Юнги купит мне новые кроссовки?
***
Тэхён из тех людей, которые если знают, что им куда-то нужно в пять вечера, с самого утра не могут заниматься другими делами, пребывая в подвешенном состоянии ожидания вечера и не прекращая думать об этом.
И если Юна или Суён, узнавшие приблизительный срок до своей свадьбы и то, что с будущими избранниками они сейчас не знакомы, продолжают спокойно жить и не заботиться об этом, ведь это всё будет «потом», то Тэхён не может выкинуть из головы эти дурацкие шесть стуков.
Шесть лет, серьёзно? Он-то надеялся на «никогда».
И всё же он не может перестать думать об этом. В мыслях то и дело всплывают вопросы «кто это?», «по любви это будет?», «не буду ли я жалеть?» и даже «первым ребёнком будет омега?», за что ему особенно хочется себя придушить.
Это всё кажется неимоверно тупым — и он, и гадание это дурацкое тоже.
Но сколько же, чёрт возьми, совпадений: Чимин, Момо, даже Джихё, альфа которой уезжал только для того, чтобы объявить родителям о своей избраннице и договориться об их встрече с ней. Слишком много всего совпадает, и взгляд Тэхёна всё чаще падает на стакан, будто насмехающийся над ним своим сверканием в солнечных лучах.
— Он ушёл в астрал?
— Не, думаю, просто заснул, — Чимин легко кусает его в плечо, от чего Тэхён дёргается и практически переворачивает свой обед на новенькие джинсы. — Ты чего завис?
— Задумался... наверное, — он с силой трёт лицо, мысленно благодаря утреннего себя за то, что тот решил сегодня не краситься, и тяжело вздыхает, переводя взгляд на сидящего напротив Юнги, глядящего на него в ответ. — В астрал уходят только твои фанаты, когда ты выпускаешь новые треки.
— О, не знал, что ты среди них, — скалится альфа и делает глоток давно остывшего кофе, морщась. — Параша.
— Не стоит так отзываться о своих последователях.
— Нарываешься?
— А ты умнее, чем кажешься на первый взгляд.
— Заткнитесь. Оба, — Чимин себя разве что по лбу не бьёт — его уже порядком заёбывают ленивые грызелки своего бойфренда и лучшего друга, которые те, он уверен, начинают от нефиг делать. — Тэ, — тот вопросительно мычит, отодвигая от себя тарелки с едой, к которой так и не притронулся, — с тобой точно всё нормально? Ты даже не обращаешь внимания на Чонгука, а он, между прочим, в тебе скоро дыру прожжёт.
Тэхён тут же весь напрягается. Он сосредотачивается на своих ощущениях и под смачный фейспалм Чимина резко поворачивает голову в ту сторону, с которой ему сверлят взглядом висок. Чонгук смотрит на него с другого конца столовой, совершенно не обращая внимания на орущих под боком друзей, и не кажется смущённым тем, что его поймали за подглядыванием — да и какое это подглядывание? Тот откровенно пялится.
По спине Тэхёна проходит электрический ток, и он быстро отворачивается, вжимая голову в плечи и не замечая счастливой улыбки Чонгука.
— Почему он смотрит на меня? — он наверняка сейчас похож на испуганного котёнка, но ему плевать, потому что сердце ненормально сильно бьётся в груди, а ладони потеют.
Чимин взглядом и лёгким сжатием на плече даёт понять, что не знает.
— Ты чего так покраснел-то? — Юнги, судя по всему, намерен во что бы то ни стало допить свой кофе. — На тебя постоянно кто-нибудь из альф смотрит, но максимум, чего они от тебя удостаиваются, — это высокомерного взгляда.
Тэхён хочет ответить, что он никогда не смотрел на заинтересованных в нём парней высокомерно, но он слишком занят успокоением своего сердца и как можно более незаметным съезжанием по спинке стула. Пускай Мин думает о нём всё, что захочет.
— Это не какой-нибудь альфа. Это — Чонгук, — глубокомысленно выдаёт Чимин, а Тэхён пинает его под столом по ноге.
— И чо? Этот малой особенный, что ли? — Чимин закатывает глаза, но Юнги и так уже всё видит по блестящим глазам Тэхёна и тому, как тот нервно кусает губы и горит щеками. Он давится своим паршивым кофе и, отмахиваясь от Пака с его предложением постучать по спинке, неверяще спрашивает: — Тебе нравится Чонгук?
— Ещё громче не мог спросить? — Ким отводит взгляд от повернувшихся к ним омегам за соседним столиком. — Что здесь удивительного? Он всем нравится.
— Да, но ты — не все, — справедливо замечает Юнги и смотрит на него теперь как-то иначе. — Я тебе сейчас, возможно, поведаю тайну, но весь универ знает, что «омега Ким Тэхён красива и неприступна, как редкий драгоценный камень, на который можно смотреть, но не трогать».
— Господи, кто такой бред вообще сочиняет?
— Не знаю, явно не я, потому что как по мне, так ты просто придурок, не замечающий очевидного.
— Это чего я ещё не замечаю?
Юнги открывает рот, чтобы ответить, но быстро захлопывает его, над чем-то серьёзно задумавшись. Вскоре на его лице расползается хитрая улыбка, и он, подперев подбородок рукой, прищуривает кошачьи глаза.
— Хочешь, познакомлю вас? — Тэхён угрюмо зыркает на него, мол, не шути на такие темы. — Я серьёзно, мы с ним знакомы через Хосока и неплохо ладим.
— Не надо меня с ним знакомить, обойдусь.
— Предпочтёшь сидеть в сторонке, пуская на него слюни и представляя в течки рядом с собой, и при этом делать вид, что вообще не знаешь о его существовании? — Юнги смотрит на наручные часы.
Тэхён хмыкает, чувствуя, что взгляд со стороны исчезает, и убеждается в этом, когда, обернувшись, не застаёт Чонгука сидящим на прежнем месте. Глупая кошка разочарования шкребёт сердце.
— Не знаю, вроде неплохая тактика, раз ты её столько лет придерживался по отношению к Чимин-и.
Чимин даёт им обоим подзатыльники, когда они сцепляются у грязных подносов.
***
К концу недели Тэхён готов признать своё поражение.
0:1, тупой стакан.
— Ты можешь задать не прямой вопрос, — Чимин подсаживается сбоку и гладит между лопаток, подбадривая. — Если ты так нервничаешь, то, может, не стоит?
— Ну уж нет, — Ким мочит пальцы, когда опускает украшение вниз. — Я с ума скоро сойду, если не узнаю хоть какой-нибудь ответ. — Чимин понимающе кивает и слегка отстраняется, чтобы не мешать. — Говори, глупое кольцо, я знаком со своим истинным?
Кольцо раскачивает вперёд-назад.
— Технически вы не знакомы, — рассуждает Пак. — Вы даже ни разу не разговаривали друг с другом.
— С чего ты взял, что он мой истинный?
Чимин смотрит на него, как на дебила.
— А разве ты сам на это не надеешься?
— … справедливо, — Тэхён прочищает горло и возвращает всё внимание колечку. — Я знаю своего истинного? — круговой ответ, и сердце против воли начинает биться быстрее. — Я видел его сегодня? — вперёд-назад. Чонгука он и правда сегодня не встречал. — Он... знает обо мне?
«Да».
Тэхён шумно выдыхает. Его руки немного дрожат, и кольцо соскальзывает.
— Ты чего? — Чимин берёт его свободную ладонь в свою и осторожно сжимает, заглядывая в глаза. — Тэ? Что случилось?
Тэхён жмурится и поджимает губы, мысленно считая до десяти в попытке успокоиться.
— Мне страшно, — наконец признаётся он и шмыгает носом. Дурацкие гормоны бушуют перед течкой больше обычного, превращая его в сопливую барышню, которой он никогда бы не позволил себе стать в любое другое время.
— Чего ты боишься, зай? — его тянут на себя, заключая в объятия, и Тэ утыкается носом в тёплую шею, пахнущую гелем для душа и ещё больше лимоном и сахаром — такой аромат у омеги Чимина.
И правда, чего?
— Себя, — выходит глухо из-за неконтролируемых слёз, которые он даже не чувствует. Ласковые пальцы вплетаются в отросшие шоколадные вихры, и Тэхён не без труда продолжает: — Своей головы, своих мыслей. Боюсь, что сейчас напридумываю и намечтаю себе того, что никогда не сбудется. Что признаюсь Чонгуку, а он на меня посмотрит, как на идиота, и скажет, что даже не знает меня, а я же, блять, после этого вообще не смогу на альф смотреть. Я только на него смотрю, только его готов подпустить...
Он ревёт, сам не понимая почему, и лишь сильнее цепляется за цветастую пижаму Чимина, которую они вместе выбирали тому полгода назад.
Когда истерика отступает и Чимин суёт в непослушные пальцы кружку с водой и таблетку успокоительного, Тэхёну меланхолично думается, что это его внутренняя омега наконец решила показаться спустя столько лет сидения в закоулках сознания. Последний её выход был лет семь назад, когда отец особенно сильно избил их с папой, и он стучал в двери всех соседей, чтобы те вызвали полицию.
Он закрывает глаза и медленно глотает травяную таблетку. Думать об отце-алкоголике, оставившем в его психике кровавый след и предрассудки, не хочется.
— Дай мне свой телефон.
Тэхён поворачивает голову в сторону Чимина, сидящего с протянутой рукой.
— Зачем?
— Проведём небольшой эксперимент. Ну же, доверься мне, я, как-никак, почти уже две недели состою в отношениях.
Тэхён несдержанно смеётся, хоть и тихо, не понимания взаимосвязи между своим телефоном и чужими отношениями, но смартфон послушно протягивает. Чимин быстро заходит в инстаграм и жмёт на «Добавить публикацию».
— Что ты делаешь? — Тэхёну не нравится происходящее, но отбирать свой гаджет он пока не спешит.
— Я же сказал — эксперимент, — маленькие пальчики порхают над снимками в галерее, пока цепкий взгляд выискивает подходящее фото. — О, как тебе?
Тэхён смотрит на экран.
— Ты же знаешь, что я не люблю выкладывать что-то с моим лицом.
На фотографии за прошлый месяц он сидит у белой стены и слегка улыбается в камеру — тогда его снимал Сокджин во время общего окна между парами. Внимательно рассмотрев снимок, Тэхён готов признать, что тот довольно хорош, но всё же он ведёт свой профиль, преимущественно делясь фотографиями архитектуры, природы и своих редких рисунков, но никак не собой.
— Знаю, но надо, Тэ-Тэ, — Чимин слегка настраивает контрастность и свет/тень и почему-то вдруг отворачивается, стоит приложению предложить написать текст к публикации. Тэхён не вмешивается, потому что ему откровенно лень и Чимину он доверяет, а ещё его клонит в сон от выпитого успокоительного и выплаканных слёз. Он решает дождаться, когда Пак напечает, но тот постоянно то что-то набирает, то стирает, и в итоге Тэ засыпает в сидячем положении, примкнув к прохладной стене.
Просыпается он по будильнику и по традиции тянется переставить его на десять минут вперёд, но трель исходит слишком далеко, и ему приходится недовольно приподнять голову. Телефон он видит в руках лежащего и, что главное, бодрствующего Чимина, который всё-таки выключает противную трель и озаряет друга своей улыбкой.
— Ты вообще спал? — Тэхён натягивает на голову простынь, так как под пледом спать уже тоже жарко, и мысленно прикидывает, сколько таблеток подавителей у них осталось — течка начнётся уже завтра.
— Три часа, — бодро отвечает Чимин и валится к нему под бочок, убирая с хмурого лица кусок простыни. — Проснись, золотко, на твой пост про замужество отреагировало аж пятьдесят восемь альф.
Тэхён надеется, что ему просто послышалось. Просто послышалось. Ну пожалуйста.
— Дай сюда, — он вырывает из чужих рук свой телефон с открытой вкладкой инстаграма и последним постом на его профиле. — «Видите этого прекрасного свободного омегу? Кто из вас готов стать его мужем через шесть лет или хотя бы парнем прямо сейчас? Пишите свою кандидатуру в комментарии и только туда! Я рассмотрю каждого из вас!», — Тэхён переводит взгляд на довольное лицо Чимина рядом со своим и выдыхает: — Я убью тебя.
— Нет, не убьёшь, — слишком уверенно отзывается тот. — Потому что мой эксперимент оказался удачным. Зайди в комментарии.
Скрепя зубами, Тэхён всё-таки жмёт на значок комментариев и принимается просматривать каждый из них. Многие оказываются просто ошарашенными смайликами, кто-то высказывает мнение, что его взломали (что недалеко от правды), но всё-таки больше всего восторженных воплей и радостных криков с просьбой обратить внимание именно на него. Тэхён блокирует телефон и откладывает его в сторону, не просмотрев даже половины. Его слегка тошнит — ему не то чтобы приятно осознавать, что столько альф хотят присвоить его себе.
— Мерзко, правда? — Чимин обнимает его, утыкаясь лбом в плечо. — Я проверил каждого «кандидата» — они все учатся у нас в университете. Но не беспокойся, — Тэ незаметно морщится, уже зная, что ему собираются сказать, — Чонгука среди них нет.
Конечно, его там нет. Что бы он там делал? Глупо было даже предполагать подобное.
— Откуда их вообще столько взялось?
— А ты думал у тебя несколько тысяч подписчиков из-за фоточек заката? — Тэхён обиженно поджимает губы, потому что он именно так и думал. — Не дуйся, я люблю их.
— Я всё ещё не понимаю, в чём смысл твоей выходки.
Чимин лукаво улыбается и подмигивает, роняя многообещающее «увидишь».
***
Тэхён, конечно, предполагал, что теперь к нему будет повышенное внимание, но что повышенное настолько — и подумать не мог.
Из каждого закоулка, подоконника, аудитории с открытыми дверьми и даже в туалете на него направлены взгляды, причём настолько различающиеся по эмоциям, что Тэхён задумывается, а не предал ли он ненароком страну, потому что в глазах многих незнакомых омег он замечает ненависть и презрение.
К концу третьей пары он начинает испытывать сильнейшее желание смыть с кожи этот день, прикосновения всех тупорылых альф, возомнивших, что они с какого-то хрена имеют право брать его за руки или обнимать, и загадочную улыбочку с лица Чимина, желательно, тоже.
— Ты лакомый кусочек, — Сокджин с аппетитным чавканьем закидывает в рот курицу, и Тэхён не сразу понимает, что тот беседует не с едой, а вклинивается в его нытьё про ненависть к жизни и всему альфьему роду. — Только представь — ты с первого курса заставляешь всех ахать и охать, причём не подпускаешь никого из воздыхателей ближе, чем на метр, а тут сам предлагаешь себя. Конечно, им самоконтроль-то и снесло.
— Было бы что сносить, — пульсирующее внутри негодование отдаётся даже в горле, мешая говорить. — То, что они словно маленькие дети, которым разрешили наконец покататься на долго недоступной горке, их нихуя не оправдывает.
— А я и не говорю, что их нужно оправдывать, — Сокджин не спрашивая утягивает с его тарелки пару фасолин. — Я просто рассуждаю.
— Один тут уже дорассуждался, — аппетит, которого и без того было немного, совсем ускользает, и Тэхён отодвигает тарелку в сторону, чем Джин удачно пользуется, меняя их со своей опустевшей.
Чимин, укутанный в огромную рубашку Юнги и сидящий рядом, отнимает взгляд от телефона.
— То, что ты ждать не умеешь, — не моя вина.
Тэхён раздражённо вздыхает и просто прикрывает уставшие глаза, ничего не говоря в ответ. Собственный телефон в кармане джинс жжёт бедро, но он и не думает его доставать. Дурацкий пост, смысл которого Чимин упрямо отказывается пояснять, он удалил сразу же, как Пак ушёл в душ, но предложения своей надёжной спины и хуя продолжают сыпаться ему в директ, разрывая телефон оповещениями.
Пока он молча сидит с закрытыми глазами под умиротворённое чавканье Сокджина над ухом, шум столовых приборов и гомон чужих голосов и пытается успокоиться, к ним успевают подойти Юнги и Намджун. При виде последнего чавканье Сокджина исчезает, и именно это заставляет настороженного Тэхёна недовольно открыть глаза.
— Слышали новости? — Юнги целует расплывшегося в улыбке Чимина в щеку и занимает место рядом с ним.
Последний свободный стул оказывается рядом с Сокджином, и Намджун садится именно на него, заставляя омегу под боком шумно вдохнуть и практически подавиться лапшой.
Тэхён может только подавать телепатические крики поддержки.
— Что за новости? — всё-таки спрашивает он, хотя ему не то чтобы интересно. Всё, чего ему и правда сейчас хочется, — закрыться в комнате и включить Нетфликс. Возможно, с тёплым Чимином рядышком, но это уже зависит от того, сможет ли друг загладить вину за свою выходку.
Юнги окидывает его задумчивым взглядом и просто кивает на выход из столовой. Тэхён послушно оборачивается, видя на пороге толпу раздражённых и помятых альф, многие из которых светят фингалами и кровоподтёками на лицах и впадают в полнейший ужас, когда ловят на себе его непонимающий взгляд. Все альфы как по команде опускают головы и словно провинившиеся детсадовцы нестройной шеренгочкой ползут к пункту выдачи под заинтересованные взгляды присутствующих.
— Слышали? Чон Чонгук подрался, — громко шепчутся омеги за соседним столиком.
Тэхён весь обращается в слух.
— Ого, так это он этих всех?..
— Типа того, — продолжает девушка. — Сюда пришло только восемь, но я слышала, что он подрался с пятнадцатью.
— А мне говорили, что с восемнадцатью. И это только за сегодня!
— Что эти альфы ему сделали?..
Тэхён медленно переводит взгляд на Чимина, прижавшегося к плечу жующего Юнги с донельзя довольным лицом.
— Вот видишь, — гордо говорит он, пиная всё ещё не двигающегося Сокджина по голени под столом, что замечают все, кроме самого Сокджина, — нужно было просто подождать.
Да, Тэхён видит.
Видит, что те альфы, которые буквально сегодня утром умоляли в комментариях стать их пассией, теперь хромают и боятся даже взглянуть на него.
***
— Может, ты прекратишь уже?
— Я в последний разочек.
— Твой «последний разочек» был ещё полчаса назад, — вздыхает Тэ, неспешно вытирая влажные волосы. Он подходит ближе к сидящему за столом Чимину, снова чахнущему над стаканом с кольцом, и медленно вплетает пальцы в чужие отросшие вихры. — С такими частыми гаданиями ты скоро без волос останешься.
— Ну, если такова цена знания истины...
— Чимин.
— Ладно, ладно, — тот откидывается немного назад и утыкается головой в мягкий живот, счастливо жмурясь. — Кольцо сказало, что тебя скоро ждёт счастливый период.
— Ты спрашивал у него обо мне? — Тэхён чуть наклоняется, обнимая друга за шею и размещая подбородок на его макушке. За этот вечер Чимин мало произносил свои вопросы вслух, предпочтя проговаривать их в голове, и Тэхёну остаётся только догадываться, что Пак там нарасспрашивал.
— Угу. Ещё оно сказало, что у нас сегодня будут гости.
— Какие ещё гости? Скоро полночь.
Чимин убирает кольцо, выкидывая волос в открытое окно, и игриво отвечает:
— Какие-какие? Влюблённые.
Тэхён закатывает глаза настолько сильно, насколько это вообще оказывается возможно, но румянец сдержать не получается, и он, пихнув ухмыляющегося Чимина в бок, плетётся к своей кровати.
— Юнги, наверное, нагрянет.
Чимин тоже валится на своё прохладное постельное бельё, растягивается с блаженным стоном и качает головой, одновременно выключая ночник.
— У него работа, так что при всём желании он не сможет.
— Тогда кто-то из девочек.
— Я был у них час назад, и каждая из них сидит в слезах над билетами, явно к нам не собираясь.
Тэхён поджимает губы, но сдаваться так просто не собирается.
— Тогда... — свет от дисплея телефона на секунду ослепляет его, — не знаю. Кто-нибудь, да припрётся.
Чимин согласно мычит и ещё какое-то время возится, ища наиболее удобное положение, после чего затихает. Тэхён вздыхает, глянув на него, — спит, зараза, спокойно спит. А он теперь глаз сомкнуть не сможет, потому что гости, чтоб их. Он падает головой обратно на подушку и, немного подумав, заходит в инстаграм.
В правом верхнем углу открытой ленты светится тридцать непрочитанных сообщений, бьющих по глазам красным оттенком на белом фоне. Тэхён справедливо решает, что надо бы от них ото всех избавиться, но, смахнув приложение вправо, цепенеет.
Среди незнакомых ников он замечает всего лишь единственный. С круглого маленького аватара на него смотрит улыбающееся лицо, и сердце омеги замирает, когда он быстро открывает переписку, оказывающуюся среди других на самом верху.
jeon_k
22:26
ты удалил пост???
наверное, это не моё дело и я вообще не имею права говорить такое, потому что я тебе никто (к сожалению)
но я рад
22:29
я никогда не писал тебе до этого
честно, я боялся
я даже не смог заставить себя подписаться на тебя, потому что наблюдать тайно для меня намного привычнее
ты знал, что у тебя очень красивые снимки? они какие-то особенно тёплые и родные, мало у кого так получается
и я говорю это не только потому, что ты мне нравишься
22:36
ахах, я признался в чувствах, и только потом понял, что сделал это
но я не собираюсь забирать свои слова назад
22:38
ты мне нравишься
очень
22:40
наверное, ещё с первой встречи
тогда ты был с Чимином в столовой и выглядел заскучавшим, но сразу же обратил внимание на меня, когда я вошёл
ты был красивым в то мгновение
хотя ты всегда красивый, знаешь?
22:43
до того дня я слышал о тебе
Хосок говорил, что никогда не видел тебя с альфами больше десяти минут, но мне было без разницы, потому мы были не знакомы и ты был для меня ещё одним омегой, о которой все любят посплетничать
а потом эта правда ударила по мне со всей силы
интересно, если бы я тогда подошёл к тебе, ты бы просто встал и ушёл?
звучит так, как будто ты высокомерная сучка, но именно так я и представлял себе твоё отношение ко всем альфам
поэтому я и не подошёл, а стал просто наблюдать со стороны
22:49
ты не ненавидишь альф, как многие думают
ты их опасаешься
может, даже боишься
я не стану расспрашивать
но мне хочется стереть в порошок каждого, кто обидел тебя
22:54
чёрт, ты знал, что у тебя так много поклонников???
ещё все такие здоровые, я манал
думал, что умру пару раз
но в итоге я жив и пишу тебе всё это, сидя в парке возле отдела полиции со стёртыми в кровь костяшками и, кажется, сломанным ребром
мама сказала, что я романтик
а Хосок — что еблан
не знаю, кому из них верить больше
23:06
ты вкусно пахнешь
чем-то вроде выпечки с нотками апельсиновой цедры
ты часто используешь духи, скрывающие твою омегу, так что прости, если ошибаюсь
к тому же, я никогда даже не стоял рядом с тобой
23:08
стоп, а ты вообще знаешь меня?
я Чон Чонгук, 1 курс танцевального
иногда пялюсь на тебя в столовой и коридорах, иногда в магазинчике через дорогу
недавно, кстати, ты заметил меня, но сразу же отвернулся
но даже так я был счастлив поймать твой взгляд на себе
23:13
кажется, всё-таки прав был Хосок, а не мама
23:18
когда я увидел, что ты выложил фотографию, то очень обрадовался, потому что ты редко это делаешь
но потом я прочёл текст под ней, и мир словно разрушился за секунду
первой мыслью было то, что тебя взломали
(я до сих пор так думаю)
а потом мыслей не осталось
осталась только злость
на каждого, кто писал тебе, кто умолял о твоём внимании
23:22
может, я не лучше никого из них
скорее всего, так и есть
но я так привык, что ты одинок и никого не подпускаешь к себе, даже если из-за этого я и сам оставался в стороне, что просто одна мысль о ком-то рядом с тобой привела меня в ужас
мама говорила, что все альфы жуткие собственники
и до сегодняшней ночи я не понимал её слов до конца
23:27
не знаю, в курсе ли ты, но я немного общаюсь с Юнги-хёном
он сказал, что мне стоит перестать бояться подойти к тебе
не то чтобы я боялся
может, совсем чуть-чуть
больше всего мне просто не хочется сделать тебе неприятно своим нахождением рядом
я ведь альфа
но слова Юнги-хёна — не просто слова знакомого
он обрёл истинную омегу, хотя много лет думал, что Чимин в нём не заинтересован
и я почему-то понадеялся, что у нас может быть что-то похожее
23:30
хах, как самонадеянно звучит
«у нас»
ты всё ещё можешь даже не знать о моём существовании
извини, что беспокою тебя бессмысленными сообщениями
Сердце Тэхёна, наверное, никогда ещё так сильно не билось, как в этот момент. Его пальцы подрагивают, но он стоически продолжает набирать сообщение, не давая себе времени на «подумать».
Вы
23:44
что ты делаешь в парке возле полицейского участка в такое время?
Ответ приходит почти сразу же.
jeon_k
23:45
к сожалению, в Южной Корее всё ещё нельзя побить двадцать три человека и остаться ненаказанным
хотя я очень с этим не согласен
один из полицейских спросил у меня мотив преступления
и когда я в ответ спросил, как бы он поступил, если бы ему в лицо заявила кучка придурков, что они собираются хорошенько развлечься с тем, кого ты любишь
он скривился и что-то начёркал в заявлениях на меня
а потом отпустил
кажется, он меня понял
но мне всё равно придётся ходить на исправительные работы целый месяц
Вы
23:49
тебе надо в больницу
проверить ребро и обработать руки
jeon_k
23:50
хорошо
за мной как раз должен подъехать Хосок
но перед тем как злобные тётеньки в белых халатах надругаются надо мной
ты можешь ответить на один мой вопрос?
Вы
23:52
конечно
jeon_k
23:52
так ты знаешь меня???
Тэхён старается кричать только в себя, когда пишет «конечно же, я знаю тебя, Чонгук. и ты мне тоже нравишься. с первой встречи».
В гости к ним в половине первого заходит Момо, интересуясь, не завалялся ли у них быстрорастворимый кофе.
***
— И всё-таки я уверен, что если бы кольцо тогда не сказало, что я выйду замуж только через шесть лет, то я бы сделал это намного раньше, — стоя у зеркала в полный рост и поправляя укладку, негодующе пыхтит Тэхён и ловит трёхлетнего альфочку поперёк талии, передавая того в руки его папы.
— Ну так пойди и расскажи это Чонгуку, — Чимин поправляет наряд на сыне и ставит того на ножки, чем ребёнок удачно пользуется, ускользая за кувшины с живыми цветами. — Ему наверняка будет очень интересно послушать, что ты динамил его с браком несколько лет только из-за какого-то колечка.
— Да, мне будет очень интересно, — соглашается стоящий в дверях Чонгук, брови которого приподняты в вопросе, а руки сложены на груди в ожидании объяснений.
Тэхён смотрит на своё обручальное кольцо, потом на слегка выпирающий животик и вздыхает.
— Да какая разница? — он целует мужа в растянутые в улыбке губы и переплетает их пальцы, пока на заднем плане Чимин взвизгивает от резкого звука разбивающегося кувшина, который всё-таки опрокидывает не менее испугавшийся Сынён. — Разве главное не то, что я люблю тебя?
Сынён начинает плакать под дружный смех взрослых.