Языкознание

Он просыпался медленно. Звуки и ощущения возвращались будто через тяжелую завесу.

Бзыньг.

Альбедо на ощупь потянулся к телефону, с силой вжимаясь в подушку лбом. Его младшая сестра так громко кричала за дверью, что это становилось почти невыносимым.

Бзыньг.

Альбедо выдохнул и перевернулся на спину, потирая глаза. На потолке поплыли разноцветные круги. Размышляя, он понял, что уснул за подготовкой домашней работы. Повернул голову, натыкаясь взглядом на потухший экран ноутбука и распахнутую занавеску. На улице уже сгустились чёрные холодные сумерки.

Альбедо захлопнул крышку ноута и поморщился, разблокируя телефон.

— Мама, когда Альбедо проснется? Я хочу поиграть с ним! — Прокричала Кли, проносясь мимо комнаты, и Альбедо представил, как за ней волочится гирлянда из её пластиковых красных шариков (новый любимый цвет сезона) и огромный медведь с неё ростом, которого подарила Эмбер.

— Не шуми. — Альбедо сонно улыбается и открывает снэпчат с Кэйей и тут же роняет телефон на нос от неожиданности. Лицом набирает кучу невразумительных «алоиушагрцушвр» и хлопает глазами, покрываясь жарким румянцем. Он жалит щёки и ключицы, жидко стекает щекочущим ощущением на грудь и пах, расплываясь возбуждением.

Альбедо прочищает горло, разглядывая фотки. Кэйа высунул язык, демонстрируя синий шарик пирсинга в центре. Его глаза были полны смешинок. Он дразнил умело и при этом выглядел невинно, как ангел. С этими его тёмными волосами, огромными яркими глазами, как само море в шторм, и во всех смыслах трогательных губах. Фильтр наложил ему на щёки блёстки, и Альбедо почувствовал, как вспыхнули его уши и лоб при мысли, как он может кончить Кэйе на лицо.

Он нервно рассмеялся и листнул вправо.

Ошибка. Большая ошибка. Кэйа улыбался, заставляя Альбедо задыхаться от любви к нему. Со стороны, должно быть, выглядело глупо: взгляд, полный обожания, делающий Альбедо глупым всякий раз, как он видел эти маленькие клычки и приподнятый в ухмылке уголок рта. Альбедо сохранил обе фотографии в скрытую папку и, обтерев влажные ладони о простыню, перешел в чат.

алоиушагрцушвр

Я тебя ненавижу.

 Ха))))))

Это очень красиво. Как тебе разрешили? Это больно? Ты сможешь целоваться с этим вообще? Выглядит горячо.

Можем проверить~

Кэйа присылает несколько смешливых рожиц с рожками и подмигивающих смайликов. Он шутит про дрочку, и Альбедо закатывает глаза, неловко прочищая горло. Он не признается, что трогает себя сквозь домашние брюки, пока рассматривает фотки поверх сообщений в чате. Интересно, он почувствует этот шарик при поцелуе? А если Кэйа отсосёт ему? Альбедо шумно выдыхает, выгибаясь и пятками упираясь в матрас. Он зажмуривается, чувствуя, как по виску течёт пот, стекая в ухо.

— Альбедо! — Кли ноет в замочную скважину, противно растягивая гласные, и Альбедо испуганно распахивает глаза и отдергивает руку от штанов. В груди скапливается чувство неудовлетворения. Альбедо приглушает стон ладонью и глубоко дышит, пытаясь успокоиться. Он опускает телефон экраном вниз на грудь, ощущая, как быстро стучит сердце под ладонью.

Через неделю он заживет и никого не будет дома. Если что

Если что, я понял.

***

— Дилюк тебя когда-нибудь убьет.

— Да он даже не заметит, — легкомысленно отозвался Кэйа, кидая два фольгированных квадратика на кровать. Он резко приближается к Альбедо и выдыхает куда-то в лоб. — Привет, красавчик. Скучал по мне?

Альбедо задирает голову вверх и теряется. Так происходит, когда настроение Кэйи меняется со скоростью, подобной реакции водорода и графена. Альбедо смотрит на губы Кэйи постоянно. Он уже перестал шипеть и свистеть, и его чёртов язык постоянно притягивает взгляд Альбедо, особенно когда в нежно-розовом мелькает что-то маняще-темное. Он мечтал о поцелуях всю неделю, избегая чего-то серьезнее легких касаний, хотя Кэйа настаивал, что Альбедо не сделает ему больно.

— Почему на тебе пиратская повязка? — Уточняет Альбедо, испытывая свою прочность (и кроме того, ему действительно любопытно): Кэйа возвышается, глядя из-под ресниц, и Альбедо может почувствовать запах его парфюма с нотками белокрыльника, тепло его тела.

— Мой дед был пиратом. Ты не знал? — Он приподнимает бровь над открытым глазом, и Альбедо цыкает, чувствуя, как весь настрой разбивается о дурашливость его парня. Альбедо легонько отпихивает Кэйю, и тот отступает на шаг и падает звездочкой на кровать. — Он оставил мне огрооомный клад за пределами Мондштадта.

— Я думал это потому, что ты положил на меня глаз. — Кэйа смеется, и Альбедо наблюдает, как тот откидывает голову и под напряженной смуглой кожей дергается кадык.

— Несправедливо. Это была моя шутка!

— Несправедливо быть таким красивым. — Говорит Альбедо и садится Кэйе на бедра, складывая руки на чужой груди, считая пальцами прыжки пульса. Кэйа не сопротивляется, смущенно улыбается и незаметно краснеет. — Я, пожалуй, сниму это, — заключает Альбедо и тянет повязку через голову, попутно целует в лоб, в нос, в щеку.

Кэйа прижимается теплыми губами к нему. На вкус он как газировка, которую они пили, с оттенками мятной жвачки. Альбедо вздрагивает, прикасаясь к шарику в языке, осторожно обводит его кончиком по кругу, чувствуя улыбку Кэйи. Его руки сжимают колени, и Альбедо чувствует, как Кэйа притирается к нему, ерзая по кровати. Ему интересно чувствовать что-то твёрдое и очень гладкое на контрасте шершавого горячего языка. Альбедо подныривает под язык и тихо стонет. Кэйа игриво толкается об резцы, и Альбедо чувствует, как пирсинг стучит о его зубы.

Он разрывает поцелуй, когда воздуха перестает хватать и делает вдох, будто вынырнул из-под воды. Кэйа облизывает покрасневшие губы и пальцами ползет выше по бедру, сжимая внутреннюю сторону и настойчиво поглаживая.

— Ты такой красивый. — У Кэйи подрагивает губа, он улыбается и чуть склоняет голову, глядя на свои пальцы на другом теле. — Как ты хочешь сегодня? Я могу растянуть тебя пальцами или?.. — Голос Альбедо становится ниже, и Кэйа начинает дышать громче и чаще. Он жмурится и ерзает, потираясь пахом о ягодицы. Альбедо чувствует привставший член и сам потирается о живот и немного пересаживается в попытках снизить давление.

— Я хочу, чтобы ты меня целовал. Много, — шепчет Кэйа, и они вновь соединяют губы. Вторая рука Кэйи вплетается в волосы, оттягивает назад, привнося в сладость момента элемент ощутимой боли.

На Кэйе всегда одежда с тысячей пуговиц и крючков. Альбедо нервно дергает за чужой воротник, вылизывая рот изнутри. Он чувствует, как переплетается их дыхание, как руки Кэйи лезут под кофту и щипают за живот, за кожицу на ребрах. Тянет одежду вверх, царапая ногтями соски, а потом улыбается и сползает вниз и, высунув язык, лижет вокруг ореолов, щекочет ярко-розовую точку чувствительного соска. Альбедо выдыхает, чувствуя, как вспыхивают его уши и плечи. Шарик в языке Кэйи не ощущается никак, сливается с жаром шероховатого языка. Однако стоит Альбедо опустить взгляд ниже, как его взгляд туманится похотью и ему хочется согнуть Кэйю, вжать рукой в подушку и долго вылизывать, вдыхая запах кожи, ощущая вкус солоноватой кожи.

— Давай разденемся. Одежда. — Альбедо стонет, опускает ладонь Кэйе на рот и смотрит вниз, тяжело дыша. Из-за движений Кэйи он сполз на колени к нему, и теперь член упирался в ноги. При каждом движении языка Кэйи, Альбедо неосознанно дергался поступательными движениями, ощущая, как возбуждение иглами разбегается от паха и груди в разные стороны, комкается нетерпением на кончиках пальцев и в горле.

Кэйа хитро улыбается, лижет ладонь Альбедо и втягивает средний. Альбедо гладит бусинку в языке, слегка царапает, давит на уголки рта и с хлюпающим звуком вытаскивает палец, обтирает о свои брюки и начинает расстегивать пуговички на поло.

***

Кэйа не раз замечал, что Альбедо не любит обнажаться перед людьми. Ни эмоционально, ни физически. Даже сейчас Альбедо вертится, поводит плечами и пытается сложить руки так, чтобы скрыть свою узкую подростковую грудь с остатками летнего загара по краю ворота.

Кэйе нравится гладить чуть выпирающие ребра и мягкий теплый живот, пахнущий чем-то остро специфическим после того, как Альбедо весь день проводит в школьных лабораториях. Кэйе нравится гладить сгибы локтей, целовать их и оставлять маленькие пометки-укусы.

— Что-то не так? — Альбедо отрывается от поцелуев и гладит обнаженные смуглые плечи.

— Я люблю твое тело. Я люблю тебя. — Смутившись, заканчивает Кэйа, и Альбедо улыбается широко, счастливо. Опускается голой кожей к коже, теплый, нежный и красивый, и смотрит Кэйе в глаза. Целует в подбородок и выдыхает в кадык.

Кэйа гладит спину, обводит острые разлеты лопаток и тянется к ягодицам, щипая за мягкое бедро. Альбедо недовольно шипит и слегка брыкается.

— Я тоже. Люблю тебя, в смысле, — бормочет Альбедо, и Кэйа чувствует жар от его лица.

— Я чувствую, — смеется Кэйа, намекая на их возбуждение, плотно сжатое между телами, — может, перейдем ко взрослым вещам? — Он играет бровями и показывает квадратик с презервативом. — Так ты предпочитаешь смотреть или действовать, не покладая рук и… губ?

— Смотреть? — Альбедо хмурится. — Что ты имеешь в виду?

— Я могу растянуть себя сам. — Приняв молчание за недоверие, Кэйа неловко пояснил. — Я уже делал так.

— Мы так не пробовали. — Альбедо выдавил слова через силу, чувствуя, как краснеет всем телом только от одной мысли, как длинные аккуратные пальцы Кэйи окажутся между ног, коснуться его…

— Я всегда могу выключить свет и накрыть нас одеялом. А еще у нас есть миссионерская поза…

— Стоп, я понял. Давай. — Альбедо сполз на покрывало и сжал руки на коленях, наблюдая, как Кэйа перекатился на живот и начал искать между подушками смазку. Кэйа болтал о позах и о том, что однажды слышал, как Дилюк трахался с Джинн. Альбедо пропускал эту часть рассказа мимо ушей, во-первых, из соображений здоровья разума, а во-вторых, потому что перед ним маячили подтянутые бёдра Кэйи. Альбедо хотел, чтобы эти ноги сжали его член плотно, он бы толкнулся, ощущая жар, потираясь по шву промежности.

Альбедо затаил дыхание, когда в тишине хлопнула крышечка и по пальцам Кэйи потекла смазка. Почему у него все получалось так красиво? Кэйа встряхнул руку и встал на коленки, заводя руку. Альбедо хотелось бы видеть его лицо, но вряд ли Кэйе было бы удобно. Он издал громкий протестующий звук и сжал пальцы на коже, оставляя следы, когда Кэйа отвел влажными пальцами ягодицу, демонстрируя яркое колечко мышц. Оно нервно подрагивало, и Альбедо облизнулся, прикладывая все силы, чтобы не трогать себя. Кэйа мягко хмыкнул и обвел кожу вокруг, пачкая ее смазкой, потом надавил на мышцы и развел колени шире. Его член прижимался к бедру. Альбедо был готов клясться, что ничего горячее в своей жизни не видел. Кэйа издал тихий и какой-то стыдливый звук.

— Можешь громче? Или твоей болтовни хватает только на бахвальство? — Кэйа вздрогнул. Альбедо говорил хриплым, низким тембром, которому хотелось подчиняться. Он повернул запястье и погладил себя изнутри, сгибая палец в фаланге, отодвигая мышцы для среднего пальца. Протолкнулся и вздохнул, подавившись воздухом. Кэйа как-то делал так перед зеркалом (и честно говоря, сегодня перед приходом Альбедо тоже), представляя, как Альбедо смотрит на него тяжелым взглядом, поглаживая свой крупный член возле головки, где он был очень чувствителен. Но не закончил, и теперь все казалось чересчур ярким из-за понимания реальности происходящего.

Кэйа приподнялся повыше, переминаясь на чувствительных коленках и уткнулся лбом в предплечье, на ощупь разыскивая простату. Язык во рту стал как будто больше из-за жажды, и Кэйа, облизывая губы, каждый раз стукался сережкой о зубы. Он ощущал, как язык двигается по стержню штанги, и кусал губы, поскуливая каждый раз, когда ловил отголоски эйфории, но не попадал всеми пальцами. Он добавил третий и, повернув затекшее запястье, вскрикнул и задрожал, сжимаясь на пальцах. Погладил себя изнутри, понимая, что уткнулся безымянным пальцем в простату и теперь была велика вероятность кончить от одних только ласк. Кэйа издал довольный стон и сжал пальцы на ногах, переживая вспышку удовольствия по всему телу. Кажется, Альбедо за спиной что-то прохрипел. Кровать скрипнула под весом другого тела.

Возбуждение перекатывалось по ослабевшим рукам и ногам, выплескивалось криками через горло, и, если бы не подушка, то Кэйа начал бы умолять.

Он вздрогнул, почувствовал влажные ладони на ягодицах, а потом прогнулся в пояснице и выдохнул имя Альбедо. Тот водил влажным острым уголком языка по колечку мышц, обводил пальцы и пытался, растолкав их, втиснуть внутрь, щекоча дыханием копчик. Его пальцы сжимали Кэйю под подвздошными косточками, удерживая и при этом оставляя болючие синяки. Кэйа обожал такого Альбедо — немного грубого, безумного, жадного к ласкам, резонирующего с эмоциями Кэйи.

Плавясь от прикосновений повсюду и особенно на чувствительном животе на два пальца ниже, где Альбедо мог дразнить его, не касаясь члена, Кэйа не услышал звук рвущейся упаковки.

Альбедо отвел ягодицу, кусая, переходя поцелуями к бедру с внутренней стороны. Он вдыхал терпкий запах пота и лавандового мыла. Со всей силы он впился в кожу, провел рукой по члену и сжал возле основания, чувствуя, как внутри все пульсирует и горит от желания кончить. Альбедо убрал запястье Кэйи и встал на кровати, удерживаясь за чужое тело. Он отвел одну согнутую в колене ногу в сторону, упираясь стопой в матрас, и зафиксировал Кэйю четко напротив паха. Так что каждый раз ягодицы четко соприкасались со внутренней стороной бедер, издавая громкие непрезентабельные звуки на всю комнату. Кэйа вертелся, подаваясь то вперед, то к Альбедо и приглушенно мычал.

Альбедо рассматривал мурашки на его коже, удерживая себя от желания целовать все, до чего мог дотянуться. Так что он прикоснулся к своим соскам, рассеянно щипая себя под ключицей.

Кэйа сжался на нем и практически сполз грудью на кровать, вцепившись двумя руками в подушку.

— Пожалуйста. Альбеееедооо… — Завыл он и повернул голову. Его волосы прилипли к влажному лбу, глаза и губы горели, и Альбедо, сглотнув, провел языком по пояснице, собирая пот, ускоряя движения, но делая их коротким и прицельными. Кэйа подавался навстречу, ломал ритм, и Альбедо приходилось прижимать его поясницу руками и периодически щипать, чтобы Кэйа терпел.

Но он, естественно, не терпел. Никогда не терпел.

— Хорошо. — Альбедо не заметил, как Кэйа сунул руку под живот, несколько раз толкнулся между большим и сложенными указательным и средним пальцами и обмяк. Альбедо только взвыл от узости и взгляда на испачканную руку, которую Кэйа откинул в сторону, расслабившись всем телом. Дотрахивать такого Кэйю было таким удовольствием, и Альбедо не мог дождаться студенческих времен, когда сможет брать такого Кэйю каждое утро, чтобы Кэйа каждое утро отсасывал ему так же, как делал это в школьной кладовке в перерывах между дополнительными занятиями. Мысли о губах Кэйи на его члене пихнули Альбедо через край. Он свалился поверх Кэйи, часто дыша, и лениво поцеловал в лопатку, до которой дотянулся.

Однажды Кэйа скинул Альбедо мем про большую и маленькую собачку, и Альбедо заблокировал его на неделю. Но по факту…

По факту смеющийся Кэйа, которого Альбедо зацеловывал в посторгазменной неге. Этот теплый и нежный Кэйа, влюбленный и сильный, заслуживал всех прощений на свете. Всей любви. Так что Альбедо планировал отдавать ее без остатка. В конце концов идиотский юмор можно и потерпеть, когда их пальцы так правильно переплетались.