ау, где тсукишима, кенма и акааши - три месяца зимы.
на кого они обозлились? на людей? на жизнь? на свою должность или, может быть, даже себя самих?
людям нет времени гадать, они не сразу понимают, что тепла от батареи совсем недостаточно и, что эта самая батарея, выключается спустя час.
они начинают что-то осозновать, когда в их, прежде тëплых и уютных, квартирах становится невыносимо холодно, а за окном бушует вьюга, сметающая деревья, скамейки и даже несчастных прохожих, по воле судьбы, оказавшихся на улице.
некоторые незащищëнные маленькие дети и старики умирают спустя два дня после "апокалипсиса". не выдерживают.
паника начинается почти сразу. с простых кухонных диалогов и мемов в твиттере.
а потом паника становится настоящей.
власти не сразу догадываются что делать, двигаются почти нерешительно и все по разному. но, когда до них доходит, что люди умирают по-настоящему и массово, дела начинают идти быстрее в несколько раз.
всех, кого могут, сгоняют в бункеры, подвалы метрополитена и больницы. запирают двери, закладывают все щели, заклеивают скотчем сверху и накрывают простынями. они ставят повсюду еле работающие батареи и заставляют жить людей так. вот здесь. на долговременной основе. огромной сворой.
страшно.
и там же начинают ползти странные слухи. многие не верят, некоторые пугаются.
они говорят, что месяца - это живые существа, не люди и не божества.
школьники шутят, что хуманизацию придумали уже давно.
они говорят, что декабрь может ослепить, не потому что он яркий, не потому что он светится, потому что блик его очков отражается слишком сильно.
они говорят, что у января красные глаза, они говорят, что он без остановки плачет, они говорят, что он самый жестокий.
они спорят, что февраль куда страшнее, чем первые двое.
половина спорящих не соглашается.
они говорят, что февраль ужасно красив и, что он никогда не смеëтся, вечно погружëнный в свою меланхолию.
запасы еды кончаются постепенно, кому-то мало, кто-то устал, кому-то не хватило, кто-то забылся, кто-то переохладился по неизвестной причине. кто-то задолбался, один хлестнул по венам, другой отказался от еды, третий сошëл с ума, пятый открыл дверь, впустил холод, вышел на улицу, умер сам через пять минут и подвергнул смерти ещë десять человек, что находились неподалëку. они тоже умерли вскоре.
а потом вся людская ненормальщмна прекратилась.
люди стали спокойнее, начали знакомиться с "соседями по несчастью", заваривать вместе просроченный чай и находить старые диски и полумëртвые телевизоры для просмотра ужасных комедий, в твиттере продолжали собирать лайки, еда стала будто вкуснее и, главное, появилась надежда.
их хватило на три дня.
и всë началось будто сначала. люди стали умирать с новой силой, трупы уже просто не успевали адекватно отправлять в соответствующие учреждения, их выбрасывали в снег, сжигали и даже оставляли где-то по углам.
а месяца стали приходить к умирающим...
от декабря никто не слеп. у него можно было разглядеть глаза сквозь прозрачные стëкла очков.
февраль кратко улыбался.
а январь приходил только к подросткам. к тем самым, что больше всего шутили, как на него похожи, что слëзы - буквально их профессия.
глаза у него были до тошноты страшные.
они все говорили одинаково тихо и монотонно. декабрь обожал припоминать людям все их грехи, высмеивать и самому ни за что не показывать веселья, но разрываться от смеха внутри, видя их испуганный взгляд. февраль благодарил и рассказывал детям анекдоты про зверушек. а январь много вздыхал... и прямо на ухо произносил:
"я не плачу уже несколько веков.
мои слëзы превращались в льды,
резали меня изнутри.
и я абсолютно не умею писать стихов."
все люди боялись, завидев их. они не сразу догадывались, если догадывались вообще, но все почему-то осознавали - пришла их погибель. дети плакали даже с самых смешных шуток февраля, взрослые не могли ответить даже на самые глупые оскорбления, подростки не могли взять в руки телефон.
но один мальчик однажды всë же написал. свой первый и последний твит:
"он больше не плачет"
и всë же... почему это случилось?